Текст книги "Зиновий Колобанов. Время танковых засад"

Командир 1-й Краснознаменной танковой дивизии приказал при выборе позиции учитывать расположение инженерных заграждений, для танков готовить такие капониры, чтобы боевая машина могла выходить из укрытия и вперед и назад. Экипажам было категорически запрещено бросать неисправные машины, комдив организовал эвакуацию поврежденных танков.

Баранов абсолютно правильно предположил, что 1-я и 6-я танковые дивизии противника будут наносить удар по сходящимся к станции Молосковицы направлениям. Исходя из этого, он расставил танки и огневые средства таким образом, что чем ближе подходили немцы к станции, тем серьезней для них становилась преграда. Глубокоэшелонированная система танковых засад строилась по следующему принципу.

В первый эшелон входили легкие танки БТ-7, в глубине обороны занимали свои позиции тяжелые КВ, средние Т-28, легкие новые Т-50, на тыловом рубеже находились 12 152-мм гаубиц, четыре из которых были готовы открыть огонь прямой наводкой.[2]2
  Через неделю боев Баранов изменит систему построения танковых засад, учитывая опыт этого боя: в первом эшелоне обороны станут располагаться тяжелые танки, а легкие будут составлять второй эшелон обороны.


[Закрыть]

В своей книге «Город-фронт» начальник Инженерного управления Северного фронта Борис Владимирович Бычевский указывает, что применять танки из засад предложил командующий войсками Северного фронта генерал-лейтенант Маркиан Михайлович Попов. По мнению автора точно установить, кто первый предложил массово использовать тактику танковых засад Баранов или Попов на данный момент не возможно. В любом случае идея их применения уже буквально «витала в воздухе» и 1-я Краснознаменная танковая использовала такую тактику в боях за Саллы в июле 1941 года.

12 августа немцы снова перешли в атаку, но успех был на стороне советских танкистов. Немецкие танковые колонны последовательно попадали в искусно расставленные танковые засады и несли тяжелые потери. Лесисто-болотистая местность и малое количество дорог, вынуждали противника штурмовать укрепленные позиции «в лоб». Враг маневрировал в огненном лабиринте засад, из которого казалось, нет выхода.

На правом фланге в треугольнике Выползово – Кряково – Котино упорно оборонялся 2-й танковый полк, который, совместно частями 4-й ДНО, 3-м стрелковым полком 1-й ДНО и расчетами 14-й артиллерийской противотанковой бригады отбивал атаки 1-й и 6-й немецкой танковых дивизий. Причем 1-я атаковала с фронта, а 6-я во фланг. По немецким документам видно, что противник был вынужден буквально «прогрызать» нашу оборону, неся тяжелые потери.

Здесь отважно сражался танк 2-го батальона 2-го танкового полка, в составе экипажа которого был стрелок радист ефрейтор Долгих Николай Николаевич. В боях за Выползово экипаж уничтожил четыре вражеских танка и несколько десятков пехотинцев. Ефрейтор Долгих сражался, скорее всего, на БТ-7.

Генерал Раус в своих мемуарах особенно выделяет бой за Выползово. По его воспоминаниям это был сильнейший опорный пункт, состоящий из противотанкового рва, бункера с бронированными башнями и бетонированных артиллерийских позиций.

Против 1-й немецкой танковой дивизии на этом участке успешно сражалась боевая группа танков КВ 1-го тяжелого батальона 2-го танкового полка старшего политрука Николая Ивановича Васильева. В бою за Котино, она уничтожила 14 танков противника, причем сам Васильев подбил два вражеских танка.[3]3
  За совершенный подвиг Васильева представили к званию Героя Советского Союза, но награжден он был орденом Ленина (посмертно).


[Закрыть]

Лишь спустя сутки немцы смогли оттеснить наши поредевшие части в район Беседа – Ястрибино.

В районе деревни Котино отличились и артиллеристы 1-го гвардейского дивизиона артиллерийского полка 1-й ДНО. Расчеты двух орудий хладнокровно подпустили вражескую пехоту на дистанцию 100 м и расстреляли ее картечью в упор. Жестокие бои шли в центральной части оборонительных позиций. В районе деревни Неревицы отважно сражались танкисты 2-го батальона 1-го танкового полка и части 1-го полка 1-й ДНО. 19 танков БТ-7 заняли оборону на стратегически важном участке от деревни Рагулово до Неревицы. Немцы настойчиво атаковали наши позиции, пытаясь прорваться к Старым Смолеговицам, а затем и к станции Молосковицы. В этот день атаки противника были отбиты. Здесь серьезные потери понес 2-й батальон 1-го танкового полка 1-й немецкой танковой дивизии. Так в 6-й танковой роте из 12 Pz.III в строю осталось только пять.

Бои под Неревицами показали, что легкие БТ-7, действуя из засады способны успешно бороться с Pz.III. Но одними только легкими танками и необстрелянными ополченцами долго удерживать оборону под Неревицами было сложно, и немцы в любой момент могли прорваться дальше, к Старым Смолеговицам. Зная об уязвимости позиций 1-го танкового полка, генерал Баранов выдвинул к деревне Старые Смолеговицы батарею из четырех 152-мм гаубиц М-10. Они заняли замаскированную позицию для огня прямой наводкой. Артиллеристы ждали своего часа.

На нашем левом фланге в районе Лялино – Сырковицы – Лятцы оборонялся понтонный и разведывательный батальоны танковой дивизии и 2-й стрелковый полк 1-й ДНО. И здесь немцы встретили ожесточенное сопротивление, хотя удерживать правый фланг было труднее всего, так как понтонный и разведывательный батальоны имели в своем составе в основном устаревшие танки Т-26 и бронемашины БА-10. У противника здесь действовал 1-й танковый батальон 1-го полка 1-й немецкой танковой дивизии, а затем сменивший его 10-й танковый полк подошедшей из резерва 8-й танковой дивизии. К сожалению 1-я гв. ДНО не выдержала танковых атак и стала быстро отступать, на позициях остались только наши танкисты и отдельные части 1-гв ДНО, которые не утратили боеспособности.

Особенно храбро сражались ополченцы разведывательного батальона. Их успешные действия нашли отражение и в немецких воспоминаниях. Немецкие ремонтные службы в ночное время были вынуждены сражаться за каждый свой подбитый и поврежденный танк, так как наши разведчики постоянно их атаковали.

152-мм гаубица М-10 обр. 1938 г. Такими орудиями была вооружена 5-я батарея 1-го артиллерийского полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии, которая устроила немцам «танковый погром» под Старыми Смолеговицами (фотография Дениса Базуева).

Безусловно, такое противодействие отрицательно сказывалась на качестве и сроках ремонта поврежденной техники. Судя по всему ночью, разведчики проникали на «ничейную территорию» поджигали выведенные из строя, но не уничтоженные, вражеские боевые машины. Так по нашим данным боец разведбата Валов бутылками с горючей смесью сжег три вражеских танка.

За 12 августа немцы не зафиксировали потерь в бронетехнике ни в предварительных, ни в окончательных отчетах 4-й танковой группы. Но в отчетах ветерана Штофеса, указано о трех уничтоженных танках Pz.III. Это означает, что в отчеты 4-й танковой группы данные о потерях техники будут приходить с опозданием.

Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными за 12 августа 1941 года – 44 человека. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Данные о захваченных советских пленных и трофейной технике в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 12 августа в полосе наступления 41-го корпуса (направление на Красногвардейск): 9 советских танков, 14 артиллерийских орудия, 6 тракторов, 34 грузовых автомобиля.

В полосе наступления 56-го корпуса (направление на г. Луга) в этот день были захвачены 15 танков. В отчете за 12 августа есть данные о трофеях 56-го корпуса с 1 по 10 августа: 26 мотоциклов, 19 легковых автомобилей, 3 малолитражных автомобиля, 178 грузовиков, 4 гусеничных тягача, 3 автобуса, 200 пленных.

По немецким данным видно, что среди немецких трофеев появились в большом количестве и артиллерийские орудия, и тракторы, и грузовые автомобили. Под удар вражеских танков попали тыловые подразделения 1-й Краснознаменной танковой дивизии и 1-й гв. ДНО. Судя по всему немцы, хоть и медленно, но продолжают наступление.

13 августа 1941 года. В этот день наступила развязка. Немцы, наступая 1-й и 6-й танковыми дивизиями, и введя в бой из резерва 8-ю танковую, уже почти прорвали оборону наших танкистов. В этот день 8-я танковая нанесла удар по левому флангу советских частей в направлении Остроговицы – станция Молосковицы. Практически сразу противник встретила ожесточенное сопротивление. В решающий момент сказали свое веское слово советские артиллеристы.

В истории 1-й немецкой танковой дивизии отмечено, что уже в ночь с 12 на 13 августа 1941 года передовые боевые группы были накрыты огнем тяжелых артиллерийских орудий. Пехота противника была вынуждена срочно окапываться, чтобы укрыться от осколков. Это из 152-мм гаубиц открыли огонь артиллеристы 1-й Краснознаменной танковой дивизии. Противник сразу понес ощутимые потери, так как в момент обстрела, немецкая техника находилась в походных колоннах. Немецкие артиллеристы попытались подавить наши гаубичные батареи, но не смогли. Сказалась высокая выучка наших артиллеристов, они все время меняли свои позиции.

Под огнем советских гаубиц войска противника продолжили наступление на Новые Смолеговицы и Старые Смолеговицы, за этими деревнями находилась основная цель их наступления – станция Молосковицы.

Немцы бросили в атаку боевую группу в составе 30 танков предположительно из 2-го батальона 1-го танкового полка. Вражеские боевые машины неотвратимо приближались к месту артиллерийской засады 5-й батареи. Расчеты замаскированных 152-мм гаубиц М-10 приготовились открыть огонь, командовал 5-й батареей младший лейтенант Николаев Петр Александрович.

В 13.00 немцы вышли к засаде, и артиллеристы открыли огонь. В 1941 году 152-мм снаряд гаубицы М-10 пробивал броню любого немецкого танка. У наших артиллеристов был выбор. Они могли расстреливать бронетехнику врага как бетонобойными, так и осколочно-фугасными снарядами или шрапнелью «на удар». По воспоминаниям ветеранов, после попадания 152-мм снаряда в танк, последний превращался в груду металла…

Попав под огонь советских гаубиц, и понеся потери, немцы открыли ответный огонь. В результате в огневом взводе старшего сержанта Щербакова Николая Акиндиновича вышли из строя два артиллериста у одного из орудий. Тогда он сам встал у гаубицы и метким огнем уничтожил пять немецких танков. Во время первой атаки четыре 152 мм гаубицы уничтожили девять танков врага, во время второй атаки еще пять и две огневые точки противника. Остальные немецкие танки, не выдержав огня, отступили. Итог боя: четыре гаубицы уничтожили 14 немецких танков и две огневые точки. Бойцы и командиры батареи были представлены к правительственным наградам.

Так в наградном листе старшего сержанта Щербакова отмечено, что он был представлен к званию Героя Советского Союза, но в результате был награжден орденом Ленина.

В бою за Старые Смолеговицы отличился танк младшего лейтенанта Никонова Елладия Ивановича. Командир танка выбрал прекрасную огневую позицию для танка и искусно замаскировал машину. 13 августа советскую боевую машину атаковали 15 вражеских танков и рота пехоты. В ходе боя наши танкисты подбили три танка противника, остальные отошли.

На помощь танкистам и ополченцам пришли экипажи бронепоездов. Немцы в ходе своего наступления приблизились к железной дороге Кингисепп – Молосковицы – Красногвардейск, и по ним открыли огонь бронепоезд № 60 и мотоброневагон МБВ № 02с тремя башнями от танка 28. Мотоброневагон действовал на участке Кингисепп – Молосковицы и Ястрибино – Молосковицы. Скорее всего, он наносил артиллерийские удары и по 6-й и по 1-й танковым дивизиям противника. На этих же участках вел бой и бронепоезд № 60. В ходе ожесточенного сражения МБВ № 02 попал под огонь немецкой артиллерии, было повреждено железнодорожное потно, но экипажу удалось спасти мотоброневагон и вывести его из-под удара.

Православная церковь Воскресенье Словущего в Яблоницах. В 1937 церковь была закрыта. В 1942 году, во время немецкой оккупации, храм был открыт, и больше его не закрывали (фотография Дениса Базуева).

13 августа немцы смогли потеснить правый фланг 1-й Краснознаменной танковой дивизии, и овладеть деревней Беседа. Вечером 12 августа 6-й немецкой танковой дивизии удалось захватить советские укрепления у деревни Выползово, продолжая движение по дороге, она вышла к деревне Беседа. Рано утром за эту деревню разгорелся ожесточенный бой. Семь советских танков из 2-го батальона 2-го танкового полка (предположительно БТ-7) геройски сражались с противником. По воспоминаниям местных жителей, в ходе маневрирования один из наших танков застрял в заболоченном овраге рядом с бывшей усадьбой барона Веймарна. Советский танк окружили солдаты противника, они предложили экипажу сдаться в плен, но наши воины сражались до последнего. Когда кончились снаряды и патроны экипаж попытался покинуть танк, попал под огонь противника и геройски погиб. Немецкий офицер, потрясенный мужеством танкистов, приказал похоронить экипаж с воинскими почестями. Фотографы врага сделали много снимков этого танка. Есть снимок с могилами наших танкистов. Бой проходил вблизи нашего госпиталя, из которого 17 раненых бойцов не успели вовремя эвакуировать. Немцы вынесли раненых в парк и бросили их умирать под открытым небом.

Потери противника по предварительным ежедневным отчетам 4-й немецкой танковой группы за 13 августа 1941 года были следующие: два легких танка Pz.II, один легких бронеавтомобиль с пулеметным вооружением Sd.Kfz.221, один бронетранспортер Sd.Kfz.251. Данные о потерях 4-й немецкой танковой группы в окончательном отчете не указаны.

Однако, в отчетах ветерана Штофеса, указано, что уничтожено: пять Pz.III, четыре Pz.IV и несколько танков (тип не указан) из 1-й, 2-й и 4-й рот 1-го танкового полка. Это означает, что в отчеты 4-й танковой группы данные о потерях техники вновь будут приходить с опозданием.

Потери личного состава 1-й немецкой танковой дивизии убитыми, ранеными за 13 августа 1941 года – 273 человека. Это самые большие потери в личном составе дивизии за август и сентябрь 1941 года. Данные по потерям 6-й и 8-й танковой дивизии за этот период не обнародованы.

Сведения о пленных и трофеях в окончательном ежедневном отчете 4-й немецкой танковой группы за 13 августа в полосе наступления 41-го корпуса (направление на Красногвардейск): 20 танков.

В полосе наступления 56-го корпуса (направление на г. Луга) в этот день захвачены 20 танков и 170 пленных.

По данным видно, что оба немецких корпуса ведут сражение с крупными танковыми соединениями Красной Армии. 41-й корпус под Молосковицами сражался с 1-й Краснознаменной танковой дивизией, а 56-й корпус под городом Луга ведет бой с 24-й танковой дивизией, которая наносит контрудар под Стояновщиной.

14 августа 1941 года. 13 августа немецким войскам удалось переломить ход сражения в свою пользу. Однако остатки 1-й Краснознаменной дивизии и 1-й ДНО продолжали удерживать отдельные очаги обороны. В центре наших позиций, за деревней Старые Смолеговицы немцы натолкнулись на упорное сопротивление. 1-й мотопехотный полк 1-й немецкой танковой дивизии, наступавший на этом направлении, был остановлен.

113-й мотопехотный полк 1-й танковой смог прорваться далеко на восток и вышел в район Большая Вруда. Но быстро развить наметившийся успех немцы не могли, так как попадали в новые засады. То в одном, то в другом месте их встречал убийственный огонь артиллерийских орудий или отдельных танков.

Самую результативную артиллерийскую засаду в этот период устроила немцам батарея старшего лейтенанта Кузанова у хутора Прологи. На вооружении батареи имелись 76-мм орудия обр.1902/30 г. 1-го гвардейского артиллерийского полка 1-й ДНО, расчеты состояли из плохо обученных красноармейцев. Командир батареи Владимир Петрович Кузанов имел боевой опыт. В годы Гражданской войны он добровольцем вступил в Красную Армию, закончил артиллерийские командные курсы, штурмовал Перекоп. Но с тех пор прошло много времени, перед самой войной Владимир Петрович работал администратором в Ленгосэстраде. 12 августа 1941 года эта батарея отличилась в Молосковицком сражении. В бою у деревни Котино артиллеристы нанесли удар по немецким танкам, которые сконцентрировались у Кряково. Причем сам командир корректировал огонь с вершины сосны. Вскоре батарею отвели за позиции ополченческой дивизии (за Молосковицами) в тыл к хутору Прологи. Предусмотрительный командир выбрал оптимальную позицию для орудий, и приказал замаскировать пушки. Неожиданно на батарею прибежал боец, и доложил, что видел немецкие танки.

22 немецких танка с группой пехоты, прорвавшись через боевые порядки 1-ДНО, внезапно появились перед позицией наших артиллеристов. Предположительно это была усиленная танками боевая группа 1-го батальона 113-го мотопехотного полка 1-й немецкой танковой дивизии. Именно это подразделение наступало в направлении Вруды, и могло проходить мимо хутора Прологи. Вражеские танки шли по дороге через ржаное поле. Для того, что бы немцы пошли прямо на позицию батареи, нужно было заставить боевые машины врага свернуть с дороги.

С этой целью, по приказу командира, одно из орудий выдвинулось к дороге и подбило два головных танка, затем его вернули на основную позицию. На дороге образовалась «пробка», а немецкие танки, как и предполагалось, повернули на батарею. Печальный опыт первых месяцев войны показывает, что при таком соотношении сил батарея с артиллеристами-ополченцами была обречена на немедленную гибель. Но произошло невероятное. У плохо обученных ополченцев хватило выдержки подпустить танки на дистанцию прямого выстрела 600–700 м и открыть губительный огонь. В ходе боя у 2-го орудия выбыл из строя наводчик, его заменил командир батареи. Меткими выстрелами он лично поразил два танка врага. Всего батарея расстреляла 11 вражеских танков. Противник не выдержал огня и отступил.

За подвиг старший лейтенант Кузанов был награжден орденом Красной Звезды. Об этом бое сохранились воспоминания артиллериста, они же подтверждены текстом наградного листа.

На правом фланге под Лятцами и Летошицами геройски сражались бойцы 2-го полка 1-й ДНО. Им удалось на день задержать наступление 8-й танковой дивизии. Только вечером 1– танковый батальон 10-го танкового полка 8-й немецкой танковой дивизии захватил Летошицы.

14 августа отдельные боевые группы немецких танковых дивизий вышли на оперативный простор, но их быстрому продвижению мешала упорная оборона советских войск под Молосковицами, и противотанковые засады. Оказавшись в окружении, бойцы продолжали упорно оборонять свои позиции, немцы не решались идти вперед, не подавив сопротивление советских войск у себя в тылу.

Два друга из 1-й Краснознаменной танковой дивизии сфотографировались на память в начале 1941 года. Слева Павельев Сергей Павлович, справа – Разумов Александр Николаевич. Младший лейтенант Сергей Павельев сгорел в танке в бою за Яблоницы 12 августа 1941 года (фотографию предоставил автору внук А. Н. Разумова – Александр Разумов).

Потери противника в личном составе за 14 августа: 1-я танковая дивизия – 225 человек убито и ранено, 8-я танковая – 79 человек убито и ранено. Скорее всего, это лишь часть потерь 8-й дивизии.

По ежедневным отчетам 4-й немецкой танковой группы 1941 года потери в технике 4-й танковой группы за 14 августа следующие. По предварительному отчету уничтожен один легкий танк Pz.II, в окончательном отчете указано, что уничтожены: 3 танка Pz.38 из 8-й танковой, 3 танка Pz.III из 1-й танковой дивизии, 2 танка Pz.IV и 1 бронетранспортер Sd.Kfz.251. Данные по потерям 6-й танковой дивизии за этот период не опубликованы.

По окончательному ежедневному отчету 4-й танковой группы за 14 августа 41-м корпусом захвачено 10 танков, 4 зенитных орудия и 200 пленных.

В отчете 4-й танковой группы с опозданием в два дня, наконец, появились сведения о потерях 1-й и 8-й танковых дивизий. Опоздание с фиксацией своих потерь связано или с тем, что нужно было время, что бы определить степень повреждения танков, или с нежеланием сразу докладывать командованию о больших потерях в технике. Но за 14 августа большие потери в танках в отчетах 4-й группы появились, и тут в боевые части приехала инспекция для выяснения истинной ситуации за этот день.

15 августа 1941 года. В этот день немцы окончательно выиграли Молосковицкое танковое сражение. Бронированные колонны 4-й группы из лужских лесов стали выходить на оперативный простор Копорского плато. Следующей преградой, для наступавших на Ленинград немецких танков, должен был стать Красногвардейский укрепленный район, который проходил по ближайшим пригородам города. Но укрепрайон еще не был достроен, а ДОТы, ДЗОТы и траншеи еще не были полностью заняты войсками.

На счету был буквально каждый день. Особенно большое значение имели бои в предполье Красногвардейского укрепрайона. От Молосковиц до линии боевого охранения в предполье укрепрайона противнику требовалось пройти 40 километров, и до основной линии ДОТов и ДЗОТов, еще 15.

Большая часть бойцов из понесшей весьма тяжелые потери 1-й гв. ДНО отходила под натиском 6-й и 1-й танковых дивизий в направлении Красногвардейска и Таллинского шоссе. Левый фланг ополченцев находился под ударом 36-й мотопехотной дивизии противника, которая стремилась обойти боевые порядки и ударить во фланг и в тыл. 1-ю гв. ДНО поддерживали лишь отдельные группы танков 1-й Краснознаменной танковой дивизии, которые уцелели в жестоком сражении. Ленинградские ополченцы сражались яростно, их упорное сопротивление превосходящим силам противника вызывает восхищение. Под натиском двух танковых и одной мотопехотной дивизии ополченцы медленно отходили, не давая врагу совершить прорыв наших позиций и окончательно обрушить фронт. Как это удалось сделать бойцам, значительная часть которых не имела военной подготовки, объяснить сложно, отмечу, что 1-я гв. ДНО уже вынесла на себе всю тяжесть боев под Молосковицами, понесла серьезные потери. Позиции ополченцев не раз утюжили немецкие танки и бомбила вражеская авиация.

Вместе с ополченцами геройски сражались остатки 1-й Краснознаменной танковой дивизии. 15 августа 1941 немногочисленные боевые машины 1-го и 2-го танковых полков удерживали оборону за станцией Молосковицы в районе Большие Хотыницы рядом с деревней Каложицы.

В 2.30 15 августа противник в районе Остроговицы – станция Молосковицы окружил остатки 1-го танкового полка 1-й Краснознаменной танковой дивизии. По приказу командира дивизии танкисты прорвали вражеское окружение, но к утру 15 августа в 1-м танковом полку остались в строю шесть танков (один КВ и пять БТ-7) и три бронемашины. Продолжая вести бой, советские танкисты в районе Молосковиц подбили шесть машин противника.

В этот день жестокий бой шел на правом фланге советской обороны. Пытаясь продолжить наступление, 8-я танковая дивизия противника понесла большие потери – 200 человек убитыми и ранеными. Но, несмотря на героическую борьбу наших танкистов, остановить наступление трех немецких танковых дивизий не удалось.

Вечером 15 августа поступил приказ командования Кингисеппского участка обороны отвести танки 1-й Краснознаменной танковой дивизии в ближайший тыл в район Черенковицы. В прежнем районе обороны остался 1-й артиллерийский полк 1-й танковой дивизии: артиллеристы продолжали поддерживать ополченцев, причем одну батарею вновь выдвинули на позицию для стрельбы прямой наводкой. Отвод боевых машин 1-й танковой начался в 23.00 15 августа и закончился в 8.00 16 августа.

Геройская оборона 1-й гв. ДНО и 1-й Краснознаменной танковой дивизии позволила развернуть три полка 281-й стрелковой дивизии, которые заняли оборону на фронте 17 км от Пружницы до Малой Вруды, перекрыв местность от Таллинского шоссе до железной дороги Кингисепп – Молосковицы – Красногвардейск. Теперь две стрелковые дивизии, поддержанные танками, сражались против двух танковых и одной мотопехотной дивизии противника.

Вступившая в бой в самый тяжелый момент 281-я стрелковая дивизия (1062-й, 1064-й, 1066-й стрелковые и артиллерийский полки) была сформирована в июле 1941 года в городе Боровичи Новгородской области. На полноценную подготовку бойцов и «боевое сколачивания» частей времени не хватило – за две недели до своего первого боя красноармейцы приняли воинскую присягу.

Командиром был полковник Иван Васильевич Бурбо. Он родился в 1895 году в крестьянской семье. В 1915 году закончил в Петрограде 1-ю школу прапорщиков. Военную карьеру ему удалось сделать с приходом Советской власти, которую он поддержал, став командиром Красной Армии. Своей упорной обороной 281-я коренным образом изменила обстановку в нашу пользу на данном участке фронта, так как советские войска были в «одном шаге» от катастрофы.

В этот день остатки 90-й стрелковой дивизии находилась в окружении, пытаясь лесами пробиться через позиции 8-й танковой дивизии немцев в общем направлении на деревню Межно.

Ревизский (крепостной) каменный столб в Яблоницах. Единственный в России уцелевший столб, где было указано количество крепостных душ в деревне (фотография Дениса Базуева).

15 августа 1941 года в 18.00 по Берлинскому времени произошло очень важное событие. В день, когда 4-я танковая группа, добилась решающего успеха, у нее забирают 3-ю мотопехотную дивизию СС «Мертвая голова». Она срочно направляется в район Старой Руссы, для отражения советского контрудара.

Все последующие дни, 4-й танковой группе будет остро не хватать этого соединения. Советское командование уже израсходовало все свои крупные резервы, и удар 3-й мотопехотной дивизии мог сильно ускорить темпы немецкого наступления на Ленинград после затяжных позиционных боев на Лужском рубеже.

Потери в технике по данным предварительного отчета 4-й танковой группы за 15 августа составили 3 уничтоженных танка Pz.38(t) из 8-й танковой дивизии и 1 легкий бронеавтомобиль Sd.Kfz. 221. В окончательном отчете приведены следующие данные: уничтожено 2 противотанковых орудия, 1 танк Pz.II, 7 Pz.III из 1-й немецкой танковой дивизии, 2 танка Pz.IV и 4 бронетранспортера Sd.Kfz.251.

1-я танковая дивизия убитыми и ранеными потеряла за этот день 78 человек, 8-я танковая -200 человек. Данные по потерям 6-й танковой дивизии за это время не обнародованы.

Согласно окончательного ежедневного отчета 4-й танковой группы за 15 августа 41-й корпус захватил 9 танков, 1 15-см орудие, 4 гусеничных тягача, 18 грузовиков, 1000 пленных.

В отчете 4-й танковой группы вновь с опозданием дается информация о потерях в танках. Основные танковые бои были с 11 по 13 августа, а информация о потерях попала в штаб только 14 и 15 августа. С запозданием в несколько дней немцы сообщают свои потери только в исключительных случаях, когда потери очень высоки. За август 1941 года немцы лишь дважды дадут данные с опозданием: после Молоскоицкого сражения и после танкового погрома, который учинили немцам танкисты роты Колобанова.

Таким образом, за все время Молосковицкого сражения с 11 по 15 августа 1941 года 41-й корпус потерял безвозвратно: 1 командирский танк Sd.Kfz. 266–268 на базе Pz.III, 4 Pz.II, 10 Pz.III из 1-й, 3 танка Pz.35(t) из 6-й и 6 танков Pz.38(t) из 8-й танковых дивизий.

Благодаря данным, приведенным в книге Рольфа Штофеса можно точно вычислить количество и потерянных безвозвратно, и подбитых, но потом восстановленных танков в 1-й немецкой танковой дивизии.

3 августа 1941 года перед Молосковицким сражением в 1-й танковой дивизии в строю было:

5 Pz.I Ausf.B (из саперного батальона дивизии), 30 Pz.II, 57 Pz.III, 11 Pz.IV, 2 командирских Sd.Kfz.265 на базе Pz.I Ausf.B и 9 командирских Sd.Kfz. 266–268 на базе Pz.III. По данным Штоффеса после сражения 15 августа 1941 года в строю осталось: 18 Pz.II, 20 Pz.III, 6 Pz.IV, нет данных о командирских танках Sd.Kfz.265, Sd.Kfz. 266–268 и Pz.I Ausf.В.

Если сопоставить данные от 3 августа и 15 августа 1941 года то получается, что за указанный период 1-я танковая потеряла (безвозвратно и подбитыми, но подлежащими восстановлению): 12 Pz.II, 37 Pz.III и 5 Pz.IV, то есть как минимум 54 танка.

Причем благодаря Штофесу можно понять соотношение между танками, не подлежащими восстановлению, и подбитыми, подлежащими восстановлению. Из 37 подбитых Pz.III 10 не подлежат восстановлению (соотношение 1 к 4), из 5 подбитых Pz.IV 4 не подлежат восстановлению (соотношение 1 к 1). Таким образом, из 42 подбитых Pz.III и Pz.IV не подлежат восстановлению 14 танков, то есть среднее соотношение между сожженными и подбитыми, но подлежащими восстановлению будет 1 к 3.

Как было указано выше, безвозвратно потеряно 3 Pz.35(t) 6-й и 6 Pz.38(t) 8-й танковых дивизий. Соответственно, общие потери в танках в этих дивизиях были примерно в 3 раза больше чем безвозвратно потерянных. Таким образом, общие потери трех немецких танковых дивизий были предположительно около 80 танков сгоревшими и подбитыми.

Из выше приведенных данных видно, что за победу в Молосковицком танковом сражении захватчики заплатили высокую цену.

Только 1-я немецкая танковая дивизия в период Молосковицкого сражения (11–15 августа) потеряла 712 солдат и офицеров убитыми, ранеными, пропавшими без вести.

По данным 1-й Краснознаменной танковой дивизии с 12 по 15 августа было уничтожено 103 немецких танка, 12 орудий и 2 батальона пехоты. К этим цифрам следует прибавить вражескую технику, уничтоженную 11 августа.

Анализируя эти цифры видно, что количество подбитых немецких танков почти в 10 раз превышает количество уничтоженных орудий. И это вполне закономерно. С 12 августа советские танкисты били врага из засад, а при наступлении впереди шли танки, которые и уничтожались.

Сопоставление наших данных об уничтоженных немецких танках и немецких данных о потерях показывает, что, скорее всего, за уничтоженные немецкие танки наши экипажи в «горячке боя» засчитывали и сгоревшие вражеские танки и подбитые, но подлежащие восстановлению. Это и понятно – поле боя осталось за немцами, и проверить степень повреждения немецких танков было невозможно.

Молосковицкое танковое сражение в корне отличается от большинства крупных танковых сражений лета 1941 года. В большинстве пограничных танковых битв численное преимущество в танках было у Красной Армии, но в маневренных боях немцы наносили поражение советским танковым дивизиям. При этом панцерваффе несли гораздо меньшие потери. Под Молосковицами у немцев было подавляющее преимущество в танках, однако соотношение наших и немецких потерь примерно 1 к 1. Безусловно, для лета 1941 года это выдающийся результат, который удалось достигнуть использованием тактики танковых засад. Очень жаль, что Молосковицкое сражение до сих пор остается «в тени» для современных историков. Возможно, в советское время это сражение особо не популяризировали, потому что мы его проиграли, а в современной России о нем особо не пишут, из-за того, что оно не вписывается в стереотипы многих современных историков, чье формирование происходило в конце 1980-х годов и в «лихие» 1990-е. В эти годы было принято всячески подчеркивать превосходство вермахта над Красной Армией, а Красную Армию и весь советский период было принято подвергать жестокой критике.