Текст книги "Доблесть со свалки"

– Я должен вам кое-что рассказать. Сержант, господин Титов.

– Рох.

– Хорошо, Рох. В том, что Дженри погиб, отчасти виноват и я.

– Каким это образом? – изумился О’Коллин.

– Перед этим заданием мой истребитель не прошел предполетный тест. Всего пара мелких неисправностей, и Дженри отправился в полет с молокососом, который только вчера академию закончил.

– Но все равно, двое Стражей и трое пиратов? Да один Дженри всех троих порвал бы. И где был сопровождающий истребители Стражи корвет? – не унимался О’Коллин.

– Дженри сбил четверых, салага – еще одного. Вы напоролись на остатки их шайки. А корвет… – Роджер придвинулся ближе к сержанту и Роху, – и у корвета были неполадки, и он опоздал в точку рандеву. Ровно на то время, которого хватило на уничтожение конвоя. Наш корвет «Медуза» развалюха, конечно, еще та. Но что-то все слишком удачно сложилось… для пиратов удачно, конечно.

Рох крепко сжал стакан и одним глотком влил его содержимое в рот.

– Дурно история пахнет, и жаль, что мы ни одного демона живым не взяли. Расспросили бы, чего это в Страже такая техника вдруг стала ненадежная.

О’Коллин отрицательно покачал головой.

– Те, кого мы уничтожили, это обычное дешевое мясо. Искать надо заказчика, который пиратов на конвой навел. Роджер, ты по каналам Стражи можешь его пробить?

– Скорее всего нет, – Роджер перешел на шепот, – вы же понимаете, что среди наших тоже крот есть. Но я попробую.

Звездная система Вега, Центральная База Стражи, кабинет коммандера

Коммандер Центральной Базы Стражи Веганского сектора, Брайн Ли, полулежал в кресле и с перекошенным лицом смотрел на голограмму своего пилота, Роджера Найтингейла, произносящего фразу:

– … вы же понимаете, что среди наших тоже крот есть. Но я попробую.

Рядом с голограммой Найтингейла появилось изображение Александера Рейстора, адмирала флота Стражей. Адмирал молча разглядывал коммандера снизу верх, а потом сверху вниз. И молчал. Брайн хотел оказаться далеко-далеко от ставшего вдруг таким неуютным родного кабинета. Он отлично понимал, что Роджер уже труп, и сейчас адмирал решал, достоин ли жизни сам Брайн. Наконец адмирал разомкнул презрительно сжатые губы:

– Ваша тотальная слежка за подчиненными похвальна.

Лицо коммандера расползлось в заискивающей улыбке.

– Хороший генерал должен знать, что творится в головах его солдат.

– Хороший генерал? Ты умудрился облажаться на самом простом задании. Постоять в сторонке, пока пираты будут потрошить беззащитный транспортник.

– Так мы и постояли. И очень натурально изобразили…

– Натурально?! В вашей «натуральности» усомнился даже солдафон с одной извилиной, отставной унтер и дальнобойщик!

– Ну я решу…

– Не смей больше ничего решать. Завтра аккуратно проведи инспекцию корабля этого космического водилы и сделай заключение о том, что у него вооружений на тягаче сверх разрешенной нормы. Геройство геройством, но законы соблюдать надо. Поснимай с тягача пушки.

– И-и-и?

– И отпусти на все четыре стороны. Им займутся. Подельники пиратов решат отмстить. Потом вручим еще медальку посмертно.

– А Найтингейла? Отправим на миссию, из которой никто не возвращается?

– Отправь. И сам следом полетишь. Найтингейлы – это тебе не космические отбросы. Династия доблестных офицеров, дядя у Роджера контр-адмирал в штабе Линейного Флота. Тут надо тоньше вопрос решить. Попробуем подкупить, пообещаем блестящую карьеру. Кстати, ты у нас тоже в коммандерах засиделся, хочешь допрыгнуть до контр-адмирала?

Коммандер вскочил из-за стола, нервно пытаясь застегнуть ворот мундира.

– Спасибо, оправдаю. Да я этого Роха… сгною! Следа не останется.

– Рох с твоим повышением никак не связан. Хотя нет, связан напрямую. Не уладишь проблему с Рохом, будешь клозеты охранять. А если решишь следующую задачу, то готовься сменить китель на адмиральский.

Голограмма Рейстора сменилась объемным изображением серого дисковидного корабля, которую начал с интересом рассматривать коммандер.

– Это что? Вроде не наш. Делийцы? Или Изгои?

Рейстор снова возник на месте корабля.

– Понятия не имею. Что это за корабль, должен мне ответить ты. Несколько таких разнесли вдребезги завод «Хели» в системе Лейтена. И забрали одну очень нужную нам штуку, один сверхзащищенный файл. А недавно пара таких кораблей была замечена в Веганском секторе. Твоя задача их обнаружить и захватить. И понять, кто это такие и как они проходят точки Махаве незамеченными. Задача ясна?

Задача Брайну была понятна. И повышения хотелось очень, но вот только жить хотелось несравнимо сильнее.

– Они целый завод корпоратов разнесли? – голос коммандера предательски просел на слове «целый».

– Менее чем за пятнадцать минут. Со всеми истребителями охранения, – адмирал выдержал паузу, наслаждаясь откровенным ужасом на лице Брайна.

– Боеспособность корветов Стражи сейчас не на самом высоком уровне…

– Ваши корветы и истребители этим серым на один зуб. Я планирую придать вам усиление от Линейного Флота. Серьезное усиление.

– Наверное, целый крейсер дадите? – попытался спаясничать коммандер.

Адмирал усмехнулся.

– В твоем распоряжении будет «Колоссус». И если умудришься и с ним дело завалить, будешь не сторожить клозеты, а чистить. До конца дней.

Адмирал отключил связь, а Брайн Ли еще долго смотрел в стену с глуповатой улыбкой на лице и мечтал. Это же надо – ему доверили порулить самым мощным кораблем Линейного Флота.

Звездная система Вега, Центральная База Стражи, жилая зона

Геройскому экипажу Роха выделили прямо-таки царские палаты – унтер-офицерские каюты. Помещение размером два на три метра, в котором была небольшая, но личная кровать, небольшой, но персональный душ, и уж совсем крошечный монитор, висящий на стене и изображающий иллюминатор. Но, несмотря на всю эту роскошь, Питеру не спалось. То станция, врубив маневровые двигатели, позиционировала себя в пространстве, и по всем отсекам раздавалось потрескивание металлических конструкций. То где-то в боевом отсеке заверещала тревожная сирена и по узкому коридору между каютами дробно затопали ботинки Стражников.

Как только топот стих, Питер перевернулся на другой бок, старательно зажмурил глаза и постарался уснуть в третий раз. Он был совершенно вымотан боем с пиратами, ремонтом «Вола» и последующими церемониями на базе. Питер пообещал себе, что даже если в Базу Стражи врежется метеорит, разворотит всю обшивку, вызовет пожар и угробит половину персонала базы, Питер не то, что с кровати не слезет, он даже один глаз не приоткроет.

Поэтому, когда дверь в его каюту открылась с легким шипением, Питер плотнее зажмурил глаза и изобразил сон без задних лап. Для натуральности он даже пару раз всхрапнул, надеясь, что Рох или сержант проникнутся к усталому подростку жалостью и тихо уберутся в свои каюты. Дверь закрылась, Питер вздохнул с облегчением. Но вдруг кто-то резко дернул его за плечо, разворачивая лицом кверху и одновременно зажимая ладонью рот. Питер резко открыл глаза и увидел, что перед ним, склонившись, стоит дюжий детина, затянутый до макушки в синий облегающий костюм. Питер попробовал закричать, но рука в перчатке плотно закрывала рот. Прокусить ткань перчатки в отчаянном порыве освободиться тоже не получилось.

Тем временем, к детине присоединился точно такой же силуэт. Он схватил дергающиеся ноги Питера и с силой прижал их к кровати. Потом задрал на нем майку и приложил к груди прибор, похожий на металлического жука. Жук опустил лапки на грудь Питера и того пронзил резкий мышечный спазм. Он мог дышать, его сердце билось, но Питер не мог пошевелиться. Когда первый громила убрал руку от его лица, Питер попробовал крикнуть, но тщетно. Спазм стянул мышцы гортани так, что с его губ слетел лишь тихий всхлип.

Один из громил закатил в каюту Питера нечто, напоминающее серебристый гроб, и откинул его крышку. Вдвоем с подельником они подхватили Питера с кровати, погрузили его в этот гроб и захлопнули крышку. Питер оказался в кромешной темноте, да еще и абсолютно парализованным. Так тоскливо и безысходно Питер чувствовал себя только один раз в жизни, когда сбежал из приюта для сирот…

После побега из приюта Питер прибился к одной из уличных банд. Но ему сказочно повезло, лидер банды не стал привлекать новичка к грабежам и налетам, а это было бы гарантированным способом через пару недель нарваться на патруль Стражи и пройти процедуру «пожизненного исправления», при которой преступнику отсекали голову и делали Вечным Спящим, управляющим газонокосилкой, к примеру. Вместо этого, оценив талант Питера и его тягу к возне со всякой техникой, главарь предложил стать его личным механиком на соревнованиях по руфджампингу, нелегальному спорту для отбросов общества. Состязание заключалось в том, что через крыши небоскребов прокладывался маршрут, который участники соревнования преодолевали, скача с одной крыши на другую. Они брали разбег, пробегали до края крыши и включали реактивный ранец, выдававший один короткий импульс. Далее участники парили до другой крыши, снова разбегались, ускорялись и парили до следующей.

Питер сначала модифицировал складные крылья главаря, и тот стал чувствовать себя в полете гораздо уверенней. Потом начал улучшать двигатель прыжкового ранца и настолько преуспел в этом, что его пилот выиграл соревнования два раза подряд. Но на третий раз Питер перестарался и ранец выдал настолько мощный импульс, что главарь банды перелетел следующую крышу, даже не коснувшись ее, не справился с управлением и разбился об стену здания. Питер присутствовал на гонках и понял, что, если он немедленно не сбежит, в смерти главаря обвинят его и тогда банда точно проведет процедуру «пожизненного исправления» с одним небольшим отличием от официальной – голову ему оторвут точно, но ни к чему подключать не будут.

Незаметно улизнув во время всеобщей суматохи и смакования комментаторов гибели очередного смельчака, Питер три дня скитался по улицам и глубоко дышал воздухом свободы, но его желудок сводило спазмами от голода. Плутая по нижним уровням мегаполиса, он набрел на подворотню, куда сваливали объедки из ближайшего ресторана, но только смог пересилить себя, открыть крышку контейнера и запустить туда руку, как услышал оклик.

– Ну что я говорил? В этом уголке всегда можно найти крысеныша!

Питер обернулся, увидел двух парней с шакальими хвостами на головах и его сердце на секунду остановилось. Судя по татуировкам, Питеру посчастливилось столкнуться с кошмаром трущобных закоулков – с Шакалами. О Шакалах ходило много жутких слухов, но чаще всего их рассказывали не непосредственные свидетели, потому что в живых после встречи с Шакалами в тесном переулке оставались лишь единицы. Вечно хихикающие, вечно под кайфом, эти звери в человеческом обличии нападали не затем, чтобы ограбить. Средством наживы для них служило тело жертвы, которое они потрошили на органы и продавали их на черном донорском рынке. С ними было бесполезно договариваться, поэтому Питер развернулся и побежал. Его гнал вперед ужас и инстинкт выживания, сердце вырывалось из груди, ноги несли вперед, почти не касаясь земли. Куда там каким-то Шакалам его догнать…

Что-то тяжелое прилетело и ударило Питера в поясницу. Его ноги сбились с сумасшедшего ритма, он запнулся, упал и треснулся лбом об землю так, что все мысли о побеге мигом вылетели из головы. Шакалы подошли к лежащему на земле пареньку, один из них ухватил Питера за пояс штанов. Питер даже в сумрачном состоянии почувствовал смертельную угрозу и попытался вырваться.

– Трепыхается, может, шокером его? – спросил один Шакал у другого.

– Нечего заряды переводить, – произнес второй, приподнял мальчишку и грохнул им о землю.

Размытые цветные пятна, плывущие перед глазами Питера, ушли в непроницаемый мрак. Следующей картинкой, которую он смог увидеть, был здоровый лысый мужик, спрашивающий, все ли у Питера хорошо. Потом этот здоровяк вырвал Питера из лап Шакалов и удушающего смрада трущоб.

Вот и сейчас, находясь в серебристом гробу, беспомощный и обездвиженный, Питер очень хотел, чтобы прямо в этот момент Рох открыл крышку, протянул руку и сказал: «Чего разлегся? Вставай и пошли отсюда!». Но когда крышка наконец открылась, разочарованию Питера не было предела. Его опять выдернули из гроба те самые громилы в синем. И это разочарование усилилось, когда Питер увидел, что они находятся в доковом отсеке и что из похожих пеналов-гробов достают Роха и О‘Коллина. Причем если Рох находился без сознания и его с трудом тащили двое налетчиков, то сержант был в сознании, но связан по рукам и ногам и с кляпом во рту. Он пинался и лягался, серьезно осложняя переноску своего тщедушного тела.

Их троих внесли в переходную трубу, и Питер сильно удивился, увидев перед собой родной люк «Вола». Налетчики открыли его, побросали Роха, сержанта и Питера на пол и вышли. Все кроме одного. Он стянул с лица синюю маску, и О’Коллин забрыкался и забубнил в кляп еще сильнее. Под маской скрывался отчего-то довольный Роджер Найтингейл. Он наклонился и снял жуков-парализаторов с Роха и Питера, развязал сержанта. На него уставились сразу три пары пылающих гневом глаз.

– Э-э-э, я не знаю с чего начать…

Пока Питер и Рох трясли головами, стараясь прийти в себя, О’Коллин изловчился и пнул Найтингейла под коленную чашечку. Тот скривился от боли.

– Может, это поможет тебе соображать быстрее и наконец, рассказать нам, что за цирк ты тут устроил? – выпалил О’Коллин.

– Я вас спасти хотел. Случайно услышал в баре от техников, что ваш тягач завтра собирались разоружить. Вроде как уровень вооружения превосходит допустимые нормы. А потом они собирались выгнать вас с базы.

Рох поднял бровь.

– И мы были бы легкой добычей для любого пирата, желающего поквитаться…

– Или просто разорвать победителей «Демонов» на клочки ради славы или потехи, – закончил мысль Роха О’Коллин.

– И вот мы решили…

– Мы? – поинтересовался Рох, – кто были эти ребята, которые помогали нас паковать?

– Стражи, которым не безразлична судьба героя. И отца нашего сослуживца. Тоже героя. Как вы там говорили? Космос должен быть чист?

Звездная система Вега

«Вол» на максимальной тяге удалялся от Центральной Базы Стражи. Питер воплотил свою мечту и отсыпался, а Рох с сержантом с грустными лицами сидели возле навигационного монитора. Рох пальцем на голограмме набрасывал маршрут и тут же широкими взмахами ладони его стирал.

– Не представляю, куда нам отправиться. Не пираты, так Стража достанет.

– Вряд ли эти продажные скоты предупредят патрули у точек Махаве. В Веге нам делать нечего, надо прыгать, – предложил О’Коллин.

– Куда?

– В Каптейн, а еще лучше в Лейтен. Промышленная система, пиратов там минимум. Сдадимся первому же Стражу и пусть сдирают с «Вола» лишние пушки…

– Пушки? – усмехнулся Рох.

– Зенитные артсистемы, не придирайся. Кое-что останется, с этим «кое-чем» глядишь, и в Лейтене отобьемся.

– Но…

Возразить Рох не успел, его опять перебил голос корабельного Искина Норы.

– Входящий вызов с корвета Стражи «Медуза». Принять?

Рох с усмешкой посмотрел на сержанта.

– Похоже, придется сдаться на милость Страже несколько раньше, чем мы планировали. Нора, дистанция до корвета?

– Двадцать четыре клика и уменьшается.

– Полную мощность на двигатели и давай сюда связь с корветом.

В рубке тягача появился надменный толстячок в форме капитана Стражи.

– Корвет «Медуза», капитан Сколински.

– Чем могу помочь, капитан?

Толстячок раздулся как индюк, и медленно цедя слова, произнес:

– Вам предписано срочно вернуться на центральную базу Стражи.

– Извини, капитан, мы там и так загостились, а теперь лететь надо. Срочные дела, сам понимаешь.

– В случае отказа вернуться на базу Стражи мне предписано всеми, я повторяю, всеми возможными способами задержать тягач «Вол 0875».

О’Коллин придвинулся ближе к Роху, чтобы попасть в кадр голопередачи.

– Предписано-предписано, – проворчал О’Коллин, – ну и делай, что тебе предписано. Нора, отрубай связь.

Сержант повернулся к Роху.

– Всех доступных способов у капитана «Медузы» немного. У них стоит курсовое орудие Гаусса, которое может разгонять снаряды-болванки до околосветовых скоростей. Но вряд ли они будут по нам из него стрелять. Расстояние большое, точность попаданий никакая. Побоятся они снести рубку «Вола» вместе с отцом героя Стражи, который недавно перед голокамерами красовался. Им же все-таки приказа нас убивать никто не давал. Вернуть да, убивать, скорее всего, нет.

– Значит, проскочим?

– Еще у них есть две интеллектуальные противокорабельные ракеты. Думаю, они планируют запустить их, точечно уничтожить наши двигатели и взять нас тепленькими. Но у меня на них есть пара уловок. Проблема в том, что корвет этого типа несет два недоистребителя малого радиуса действия.

– А их-то чего бояться? Наши зенитки из них быстро дерьмо выбьют.

– Рох, ты до сих пор не понял. Это тебе не с пиратами воевать. Они в нас серьезно стрелять не могут, но и мы в ответ можем их только слегка погладить. Ты и вправду думаешь, что нам убийство Стражей простят?

В этот момент в рубку ворвался проснувшийся Питер. Он уселся в кресло бортинженера и деловито стал подключать какой-то монитор с джойстиками управления.

– Нора сказала, нас опять атакуют?

– Ну, не то чтобы атакуют, – не успел закончить фразу Рох, как его перебил голос Норы:

– Внимание, облучение корпуса. Тревога, захват системой наведения.

Диалог на капитанском мостике корвета полностью подтверждал догадки сержанта. Старпом докладывал Сколински:

– Птички наведены и готовы к запуску. В блок распознавания заложены характеристики двигателей их тягача. Запускать?

– Пуск, старпом!

– Ракета один вышла. Ракета два вышла. Пуск прошел в штатном режиме. Контакт через двадцать две секунды.

Капитан, глядя на скэн, произнес:

– Вот и отбегались, сукины дети. Десант готов?

– Так точно. Взвод…

Рапорт старпома прервал доклад офицера-тактика.

– Сэр, на скэне странные метки. Кажется, тягач выпускает контрмеры против наших ракет.

По внесенной в них программе ракеты с корвета должны были выйти в заднюю полусферу «Вола», осуществить дистанционный подрыв и забросать двигатели тягача роем поражающих элементов, что гарантированно вывело бы их из строя. Когда до контакта оставалось двенадцать секунд, тягач отстрелил в сторону приближающихся ракет десяток пакетов из тонкой фольги. Жидкость в пакетах моментально вскипела, расширилась и развернула пакеты в огромные пузыри.

Тактик продолжил доклад.

– Это устаревшая система, сэр. Она снята с вооружения лет десять назад. Нашим ракетам она не помеха, они пройдут сквозь эти подушки как нож сквозь масло.

Подтверждая слова тактика, первая ракета прошла один пузырь, а вторая пробила навылет сразу три. Без каких-либо для себя неприятных последствий.

– Что и я говорил, сэр. Наши ракеты… секундочку. Сэр, ракеты потеряли наведение. Я не пойму… да что же там случилось?!

После того, как ракеты прошили «подушки» из фольги, на их головках наведения осела и застыла та самая жидкость, которая надула эти пузыри. Ракеты потеряли цель, начали рыскать, их искины переключали каналы и способы наведения, но не смогли снова обнаружить «Вола». По заданной программе через три секунды после потери цели у ракет сработали самоликвидаторы.

Капитан и тактик корвета смотрели на погасшие метки ракет на скэне. После тяжелого молчания Сколински, наконец, смог из себя выдавить:

– У них старье, говоришь? Ты хоть знаешь, сколько те ракеты стоили? По прибытию на базу с тебя детальный рапорт. Старпом, запускайте перехватчики. Пусть аккуратно заходят с кормы, в тендере этой развалюхи стоят зубастые пушки.

– Есть, сэр! Запускаем Перепелку и… Громовержца, – старпом скривился, проговаривая последнее слово.

Ну почему все сопляки, только окончившие Академию, выбирают себе такие пафосные позывные?

Несмотря на громкое название, перехватчики «Игл» были легкими неказистыми аппаратами яйцеобразной формы малого радиуса действия. Из-за небольшого размера корвета на нем не имелось летной палубы и «Иглы» крепились на внешних подвесках. В кабины перехватчиков пилотам приходилось пробираться в скафандрах через шлюз. И ждать запуска, скрючившись в пилотских креслах. Но теперь этих соколов спустили с поводка, и они с гиканьем устремились за добычей.

– «Медуза», это Громовержец. Парни, начинайте молоть кофе. Я бы выпил чашечку, после того как расправлюсь с этими козлами.

– Громовержец, не засоряйте эфир, – снова скривился старпом.

Не был бы этот дерьмовержец племянником конгрессмена, за такую шуточку во время боевой операции он бы мигом оказался на губе.

В рубке «Вола» сержант, глядя на скэн и видя появившиеся отметки перехватчиков, затейливо выругался и потянулся к разъему своего нейроимпланта, чтобы подключиться к зенитной системе.

– И что ты будешь делать? – обеспокоенно спросил Рох, – Их же нельзя сшибать.

– Сшибать нет, но я могу их попугать. И постараться держать как можно дальше от тягача. По моему сигналу разворачивай «Вола» тендером к этим перехватчикам.

В разговор вклинился Питер:

– Расслабьтесь, отцы. Сейчас Питер вас всех спасет, не зря же я два дня ковырялся со «Шмелем».

Питер еще на свалке у О’Коллина притащил на тягач ракетный комплекс «Шмель». Рох отнесся к его установке на «Вол» с безразличием, так как не верил, что Питер заставит это старье работать. Он и сейчас отнесся к возне Питера у пульта со скепсисом.

– Питер, сейчас не время для твоих инженерных экспериментов.

Питер улыбнулся и вдавил большую клавишу на своем пульте. Корпус тягача слегка вздрогнул.

– О, черт! – вымолвил Рох, – сержант, наши ракеты действительно вышли?

– Вышли. Питер, немедленно уничтожь их, нам ни в коем случае не нужны трупы!

Запуск противоистребительных ракет с «Вола» заставил подпрыгнуть тактика на капитанском мостике «Медузы».

– Капитан, сэр! На скэне отметки ракет! Цель – наши истребители, контакт через десять, нет, через семь секунд.

– Убирайте пилотов оттуда! Немедленно! Это не тягач, а какой-то долбаный крейсер!

Такая же паника царила и в рубке «Вола». Рох и О’Коллин орали на Питера наперебой, а тот молотил по клавишам своего пульта.

– Вырубай, отзывай эти ракеты!

– Парень, уничтожь, запускай самоликвидатор! – вторил Роху сержант. – Секундочку, стойте! Да не галдите! Уф-ф-ф, я так и знал. У этого старья не включились маршевые движки. Они просто летят по инерции. Рох, разворачивай тягач, попробуем отбиться.

На мостике «Медузы» творился ад. Капитан Сколински, уже ничего не стесняясь, вопил на тактика:

– Так там есть ракеты или нет?

– Сэр, вроде есть. Но вроде…

– Вроде? Твою мать, протри глаза и скажи точно, что там происходит!

– Сэр, вроде отметки снова появились.

– Вроде?!

– Так точно. Они накрывают наши истребители! Контакт! Еще один!

Вслед за неутешительным выводом тактика эфир взорвал истеричный вопль Громовержца:

– Попадание! Я подбит! Подбит!

Голос Перепелки звучал намного спокойнее:

– У меня тоже повреждения. Возвращаюсь, состыковаться не смогу. Готовьте аварийные захваты.

– Меня закручивает, я катапультируюсь!

– Не смей, выравнивай машину!

Совет Перепелки ушел в пустоту. Тактик на капитанском мостике уныло констатировал:

– Сэр, истребитель Громовержца отстрелил спасательную капсулу. Капсула удаляется от нас со скоростью трех узлов, начать ее перехват?

– Вот дебил!

Перед капитаном встал непростой выбор: перехватить спасательную капсулу с племянником конгрессмена и дать уйти Роху или послать спасение Громовержца к черту и лететь догонять тягач. Выбора на самом деле не было.

– Курс на перехват капсулы. Отбой. Тактик, рассчитай и проведи залп по тягачу из курсового орудия. Один выстрел. А потом уже идем вылавливать пилота.

– Но…

– Никаких но. Как мы будем выглядеть, составляя рапорт? Древний гражданский тягач сбил все наши ракеты и истребители и ушел без единой царапины?

– Наведение орудия осуществлено.

– Залп!

Курсовая пушка Гаусса при выстреле потребляла прорву энергии, досуха высасывая все потоки из реактора и накопителей, поэтому освещение на капитанском мостике потухло на целую секунду.

Звездная система Вега, астероидный пояс «Ожерелье Королевы»

Питер сидел, закрепившись на обшивке тягача, и завороженно смотрел на проплывающие астероидные глыбы, которые в ярком голубом свете Веги сияли как исполинские бриллианты. С этой красотой не сравнится ни одно ожерелье, будь оно даже четырежды королевским. У Питера перехватило дыхание, когда от двух столкнувшихся глыб во все стороны брызнули, переливаясь, мелкие осколки. Причем особую прелесть этому зрелищу создавала абсолютная тишина вакуума. От созерцания красот космоса Питера оторвал окрик Роха раздавшийся в шлеме скафандра:

– Питер, чего замолк? Ты второе крепление срезал?

Питер оглядел тендер и носовую часть «Вола». От гибели их спас только последний маневр Роха, когда он пытался повернуть вооруженный тендер в сторону истребителей стражи. Снаряд, выпущенный с корвета, угодил в тендер и разворотил его так, что тот стал напоминать развернувшийся стальной бутон. Отсоединить эти руины в автоматическом режиме после бегства не удалось, и Питеру пришлось выходить наружу, чтобы вручную срезать крепления.

– Пришлось повозиться, но можете начинать сброс.

Мелькнули струи маневровых дюз, Питера тряхнуло, и он увидел, как изуродованный тендер отошел от корабля и полетел прочь, беспорядочно вращаясь.

Рох и О’Коллин решили использовать время, необходимое Питеру, для того, чтобы вернуться в рубку для обсуждения невеселых дальнейших планов.

– Соваться теперь к точкам Махаве бесполезно, патрули расстреляют нас на подлете. После пальбы по истребителям Стражи мы для них законная добыча.

– Осталось бы у нас вооружение, можно было бы в пираты податься, – невесело пошутил О’Коллин.

– Ага. И создать банду «Скрипящие задницы». Слушай, нам надо придумать, как и где высадить Питера. А может, и тебя вместе с ним. Ты не дашь мальчишке пропасть.

– Ты никак попрощаться с нами решил, чтобы потом героически нарваться на Стражей и погибнуть в облаке раскаленной плазмы, заметая следы? Кто потом будет ковыряться в остатках тягача и выяснять, сколько же здесь обугленных трупов? Неплохой вариант, но давай попробуем придумать другой, при котором все наши шкуры останутся целыми.

Звездная система Вега, борт корабля-храма «Лучезарный пастырь»

– Благостная сестра, не будешь ли ты так любезна подать мне мое скромное одеяние?

Корелия скрипнула зубами. Она добилась своего, ее назначили послушницей на «Лучезарный пастырь», но неделя в компании брата Тата вывела из себя даже Мастера Домино, человека, терпение которого было величиной с гору. Но как можно выносить это?! Полуголый Тат с небрежно обернутым вокруг объемного животика полотенцем вышел из душевой кабины и принял самую соблазнительную, по его мнению, позу. Корелия вот уже который день с трудом подавляла в себе желание взять его за шкирку, отволочь в шлюз и выбросить в открытый космос. Все системы корабля подчинялись только Тату, и Корелия еще не нашла возможности обойти эту защиту. Поэтому она кротко потупила глаза, подхватила рясу, больше напоминающую роскошный банный халат, и смиренно подала ее священнику.

– Я всегда рада служить вам, благостный брат, – с легким поклоном произнесла Корелия.

– Не мне, не мне. Все мы служим Великой Искре, – священник скинул полотенце и плотно завернулся в рясу. – И сегодня мы должны послужить ей на совесть. У нас серьезный заказ на большую мессу. Я уже ввел координаты и проложил курс, заказчик ожидает нас неподалеку.

Корелия отвернулась, чтобы не наблюдать «случайный» стриптиз, устроенный Татом, и еще раз подавила в себе желание придушить его на месте. Ей некогда было мотаться по делам церкви и помогать страждущим в общении с вселенским божеством. Ей необходимо попасть в Делию как можно скорее, ведь до проведения Великих Аркад оставалось меньше месяца. Корелия пообещала себе, что этой ночью она однозначно не ляжет спать, а разберёт по винтику систему безопасности корабля-храма. Натянув на лицо самую глупую и вместе с тем обольстительную улыбку, и глядя на Тата восторженными глазами, она спросила:

– А будет ли мне позволено поучаствовать в мессе?

– Конечно, дитя мое. Нам предстоит потрудиться на славу. Предчувствую богатое подношение для нашей церкви, – священник ей подмигнул, – а после этого упорного труда мы сможем и на славу отдохнуть.

Увидев по голосвязи будущих клиентов, Корелия сильно засомневалась, что сегодня Тат получит большой куш. Пятнадцатилетний сопляк точно не выглядел платежеспособным, как и лысый громила в потертом комбинезоне. Единственным, кто смотрелся более или менее респектабельно, был старик в парадном мундире с густыми седыми патлами ниже плеч и металлической пластиной на пол лица. Странно, но переговоры на себя взял именно громила.

– Приветствую вас, благостный брат! Я очень рад, что именно вы смогли прилететь. С момента нашей с вами последней встречи дела у нас резко пошли в гору. И я думаю, во многом благодаря вашему напутствию. Поэтому мы с партнерами решили, так сказать, благословиться по полной программе.

Корелия заметила легкую усмешку на лице старика в парадном мундире на словах «резко пошли в гору». Вроде легкое движение губ, на которое большинство людей и внимания-то не обратили, но интуиция Мастера Домино взвыла об опасности. Оставив Тата обмениваться любезностями и активно торговаться, она торопливо направилась к себе в каюту.

Вернувшись в зал, Корелия чувствовала себя более уверенно, ведь ее тело плотно обтягивал костюм «Химера». Странная троица с грузового корабля уже была в зале, где брат Тат запустил свою самую эффектную иллюминацию. В зале царила полная темнота, в которой исчезли и растворились пол, стены и потолок. В этой кромешной тьме прямо в воздухе хаотически загорались и исчезали голубые искры. Брат Тат стоял на кафедре, окруженный протуберанцами голубого огня. Несмотря на мистичность происходящего, переговоры между ним и лысым здоровяком шли вполне приземленные.

– А теперь, возлюбленные чада Искры, настал черед внести ваше скромное пожертвование, – торжественно произнес брат Тат.

Услышав Тата, здоровяк достал из-за пазухи свой ПП на цепочке и продемонстрировал его Тату.

– Все в порядке, благостный брат. Мы с радостью оплатим литургию после ее проведения.

– Я ценю ваши намерения, но боюсь, не смогу и дальше проводить литургию, не удостоверившись в том, что у вас на счету есть необходимые средства.

Здоровяк открыл было рот, но его перебил старик:

– Брат Тат, мы сейчас с вами касаемся вопросов веры. Вот мы верим в то, что Вселенская Искра породила этот мир, создав Большой Взрыв. Верим в то, что именно она вела человечество к звездам. И верим в то, что благодаря ее вмешательству на нас свалится просто неприлично огромное количество удачи. Так неужели вам тяжело поверить в то, что у этого уважаемого человека найдется на счету необходимое количество пеев, чтобы вас за это отблагодарить?