Текст книги "Оффшоры: инструменты налогового планирования"

Налоги: можно ли уйти по-английски

Великобритания заметно отличается от других европейских юрисдикций, где традиционно регистрируются холдинговые компании. Одно из ее несомненных преимуществ: самая обширная сеть договоров об избежании двойного налогообложения. Такие соглашения у Соединенного Королевства заключены с более чем 100 странами. Договор с Россией был подписан в 1994 году. Согласно его положениям, дивиденды, выплачиваемые российской компанией британскому акционеру, будут облагаться налогом у источника в России по ставке 10 %.

Атипичное налогообложение. В «традиционных» юрисдикциях доходы, полученные холдингами в виде дивидендов, облагаются налогом по нулевой ставке при соблюдении определенных условий. Именно это, как правило, привлекает иностранных инвесторов в такие страны, как Люксембург, Дания, Швейцария, Нидерланды. В Великобритании подобных льгот нет. Ставки налогов для холдингов ничем не отличаются от тех, которыми облагается прибыль обычных британских компаний: стандартная ставка равна 30 %, пониженная (если прибыль не превышает 300 тыс. фунтов стерлингов) – 19 %. Однако во многих случаях законодательство Соединенного Королевства позволяет сократить налоги с дивидендных доходов существенно, нередко – до нуля. Дело в том, что в этой стране применяется система налогового кредита (tax credit), при которой налоги, уплаченные входящей в холдинг дочерней компанией в своей стране, могут быть зачтены при уплате налога в Великобритании. К зачету принимаются налог у источника, возникающий при переводе дивидендов в холдинг, и налог на прибыль. Если «дочка» находится в стране, где ставки этих налогов достаточно высоки, их зачет может оказаться равнозначным полному освобождению от уплаты налога в Великобритании. Обязательное условие для получения налогового кредита: холдинг должен контролировать не менее 10 % акций дочерней компании.

Принадлежащая британскому холдингу российская компания получила прибыль в размере 100 условных единиц. Она платит с этой прибыли налог в размере 24 единиц. После его уплаты оставшаяся прибыль (76 единиц) переводится акционеру в Великобритании. При этом компания платит налог у источника на дивиденды по ставке 10 %, предусмотренной договором об избежании двойного налогообложения, то есть 7,6 единицы. Итого сумма российских налогов, подлежащих зачету в Великобритании, равна 24 + 7,6 = 31,6 единицы. Налог на корпоративный доход для холдинга в Великобритании, выплачиваемый по максимальной ставке (30 %), составил бы 76 × 0,3 = 22,8 единицы. Поскольку налоги в России выше, холдинг освобождается от налога на доход в виде дивидендов в Великобритании.

В случае если холдинг получает дивиденды от нескольких «дочек» и/или цепочек дочерних компаний, сумма налогов, подлежащая зачету, определяется по достаточно сложным правилам. В принципе могут быть зачтены налоговые выплаты по всей цепочке, но с ограничением ставки налога, принимаемого к вычету, по каждому слагаемому.

Не все так просто. Есть, правда, в этой схеме немаловажная оговорка. Налогоплательщик должен обосновать для британской налоговой службы (Inland Revenue Service) свое право на подобный зачет. Холдинговая компания подает в английскую налоговую службу сведения о доходах и документы, подтверждающие уплату налогов дочерней компанией. Налоговая служба, рассмотрев эти документы, принимает решение, разрешить зачет налогов или нет. Поэтому тем, кто хотел бы воплотить подобную структуру в жизнь, я посоветовал бы постараться заручиться предварительной поддержкой английских юристов.

Гораздо проще обстоят дела, если британский холдинг создается для инвестирования в Европе. В этом случае английские налоговые власти соглашаются на вычеты охотнее. Кроме того, если дочерняя компания находится в одной из стран ЕС, холдинг может воспользоваться налоговыми льготами, предусмотренными в Директиве ЕС о материнских и дочерних компаниях. Согласно ее положениям, дочерняя компания освобождается от налога у источника на дивиденды, переводимые в холдинг, если последний владеет не менее 25 % акций этой «дочки». Это означает, что, если холдинг создается для осуществления контроля над достаточно крупными долями в компаниях, находящихся в европейских странах, Великобритания может стать для него практически безналоговой зоной. Важное ограничение применения Директивы о материнских и дочерних компаниях: британский холдинг должен доказать, что он, во-первых, является бенефициарным владельцем дивидендов и, во-вторых, не контролируется прямо или косвенно нерезидентами ЕС.

Счастливого пути в оффшор? Одно из главных преимуществ Великобритании как места для базирования холдинга – отсутствие налога у источника на дивиденды, переводимые британской компанией ее акционерам. Власти большинства холдинговых юрисдикций «на континенте» неодобрительно относятся к выводу прибылей в оффшоры. Поэтому ставки налога у источника на дивиденды, переводимые в низконалоговые зоны, как правило, очень высоки. Например, в Дании ставка составляет 28 %, в Люксембурге – 20 %, в Швейцарии – 35 %. Великобритания является приятным исключением: из нее переводить прибыль в виде дивидендов можно без уплаты налогов, даже если акционер – оффшорная компания. Кроме Соединенного Королевства подобной особенностью может «похвастать» лишь одна юрисдикция – Кипр. В то же время у Великобритании есть «козырь», которым Кипр не располагает уже много лет, – она является «престижной» юрисдикцией.

Конечно, отношения британских властей с оффшорами совсем нельзя назвать безоблачными. Напротив, в последние годы власти туманного Альбиона приложили немало усилий, доводя до ума законодательство, относящееся к так называемым контролируемым зарубежным компаниям (Controlled Foreign Companies – CFC). Цель законодательства – предотвратить увод от налогов прибылей, накапливаемых британскими резидентами в низконалоговых странах. Согласно нынешним правилам, если британская компания владеет не менее 25 % капитала CFC, прибыли последней должны включаться в налогооблагаемую базу компании-акционера. Прежде британские группы сплошь и рядом создавали структуры в оффшорах и «континентальных» холдинговых юрисдикциях, через которые осуществляли контроль над своими иностранными активами. После ужесточения правил, касающихся CFC, многие группы предпочли управлять зарубежными «дочками» непосредственно из Великобритании.

При использовании английских компаний и холдингов в налоговых схемах следует кроме стандартных юридических вопросов также учитывать недавнюю инициативу английской налоговой службы по оффшорной систематизации (Offshore Arrangements Project). Ее суть в том, что налоговая служба в очередной раз пытается разделить два понятия – налоговая оптимизация и уклонение от налогообложения. Она использует специальное программное обеспечение для анализа структуры владения английских и ирландских компаний, а также по возможности поиска их акционеров с целью получения информации о бенефициарных владельцах.

К этому следует добавить, что для Великобритании характерно подозрительное отношение к бизнесу с российскими корнями. Это выражается, например, в том, что компании бывает достаточно сложно открыть банковский счет на территории Соединенного Королевства, если известно, что она контролируется бизнесменом из России (конечно, если он скромный русский миллионер, не обладающий влиянием Романа Абрамовича).

Льготы не для всех. С 2002 года в Соединенном Королевстве были введены льготы по налогообложению доходов от прироста капитала (capital gains). Прибыль от продажи холдингом доли в капитале дочерней компании может быть освобождена от налогов при выполнении ряда условий. Во-первых, британская компания должна владеть не менее чем 10 % обыкновенных акций «дочки», а период владения должен превышать 12 непрерывных месяцев (этот период в свою очередь должен начинаться не раньше двух лет до момента продажи акций). Кроме того, холдинг должен подпадать под определение «торговая компания» или входить в состав «торговой группы» в течение обозначенного выше 12-месячного периода, а также сразу после продажи акций. Дочерняя компания в течение этих 12 месяцев также должна являться «торговой компанией» сама либо быть холдингом для «торговой группы».

Что же такое «торговая компания» (trading company)?»Слово «торговая» не следует понимать узко, поскольку английский термин trade означает любую коммерцию«, – поясняет Заместитель генерального директора „Кредитный брокер INTERFINANCE“ (ИПОТЕКА * КРЕДИТОВАНИЕ БИЗНЕСА) Шевчук Денис (www.denisсredit.ru). – Если компания производит продукцию и продает ее, эта компания будет считаться торговой. Торговля в данном случае противопоставляется инвестиционной деятельности. Таким образом, чисто холдинговая структура не может воспользоваться освобождением от налога на прирост капитала».

Под торговой группой понимается «группа компаний, из которых одна или более ведут торговую деятельность, а неторговая деятельность в сумме не является превалирующей». Однако еще одна сложность состоит в том, что «превалирование» торговой или иной деятельности не определяется конкретным показателем.

Льготы по налогу на прирост капитала – хорошая иллюстрация того, что налоговая система Великобритании достаточно сложная, и ее позитивные элементы можно использовать лишь при соблюдении многих условий. Поэтому холдинг в Великобритании (как и в любой другой стране) не может быть универсальным инструментом в налоговом планировании, его эффективность нужно рассматривать применительно к конкретному случаю.

Англия становится все популярнее для международного бизнеса

В последнее время наметился рост интереса предпринимателей к использованию английских компаний. Данную тенденцию подтверждает объединенная статистика регистрации компаний в Англии, Уэльсе и Шотландии, публикуемая британским регистрирующим органом (Companies House) на его официальном сайте.

Еще в конце прошлого года общее число компаний, зарегистрированных в Великобритании, преодолело «знаковый рубеж» в 2 миллиона компаний. Более того, с начала текущего года, зарегистрировано уже порядка 80 тысяч компаний.

К тому же, есть основания полагать, что сложившееся ситуация в ближайшем времени существенно не изменится, и рост спроса будет постепенно продолжаться, поскольку в рамках усиления мер противодействию легализации доходов, полученных незаконно, все большее внимание уделяется вопросам престижности страны регистрации компании.

Согласно исследованию компании «INTERFINANCE», теперь доступны к немедленному приобретению не только уже известные готовые компании Limited, но также и готовые партнерства с ограниченной ответственностью (LLP).

Вышеупомянутые партнерства позволяют на законных основаниях не уплачивать британский налог на прибыль, если участниками LLP являются 2 лица, зарегистрированные в безналоговых юрисдикциях, а само LLP не осуществляет деятельности на территории Великобритании.

Международный рынок банковских услуг. Проблемы реинвестиций российского капитала

Чем объясняется интерес российского бизнеса к оффшорам на Кипре?

Каждое государство заинтересовано в притоке иностранных, прежде всего прямых, инвестиций в свою экономику. Российская Федерация в этом отношении не является» исключением. Совершенно очевидно, что нет необходимости останавливаться подробно на пользе иностранных инвестиций для отдельно взятой страны. Любое учебное заведение, в котором преподают экономические предметы, с избытком предоставляет слушателям эту информацию, изобилующую статистическими данными об объемах инвестиций, крупнейших инвесторах и структуре вложений по отраслям.

Однако любую информацию, в том числе и статистическую, необходимо рассматривать также и сточки зрения использования особенностей национального инвестирования. И вот тогда несколько иной взгляд на инвестиции в Россию формируется, в частности, при знании рынка оффшорных компаний.

Сопоставим статистику инвестиций с рядом факторов, характеризующих инвестора. По данным за 1999 и 2000 годы, Республика Кипр занимала устойчивое третье место по объему инвестиций в Россию после США и Германии. А в III квартале 2001 года Кипр занял даже первое место. Учитывая то, что население Кипра составляет 750 тысяч человек, из которых 70 % работают в сфере услуг, а основные статьи производства в стране приходятся на аграрную сферу, обработку и производство химикалий, рыболовство, туризм, возникает вполне закономерный вопрос: кто в данной ситуации может являться реальным субъектом инвестирования в российскую экономику. Ответ на этот вопрос становится очевидным благодаря тому интересу, который в России проявляется к изменениям законодательства на Кипре, в частности с принятыми поправками в законодательстве, устанавливающими новые ставки налога на прибыль в размере 10 %, вместо ставших привычными 4,25 %.

Финансовые аналитики неоднократно отмечали тот факт, что оффшорное законодательство Кипра ориентировано на российского потребителя. Так ли это?

Да. Помимо упомянутой ставки налога заключенное Соглашение об избежании двойного налогообложения между Правительством РФ и Правительством Республики Кипр от 5 декабря 1998 г. делало и делает сейчас Кипр исключительно популярным для использования российскими бизнесменами, что и подтверждает статистика. Примеров, как эффективно можно использовать кипрские компании, существует масса. Наиболее популярные и яркие:

? перевод на Кипр из России процентов по долговым обязательствам без удержания в России налога на выплату дохода нерезидентам (при определенных ограничениях, установленных ст. 269 НК РФ);

? торговля ценными бумагами на территории Российской Федерации с использованием независимого агента (брокера) без создания представительства кипрской компании на территории Российской Федерации;

? опосредованное владение российскими предприятиями с получением дивидендов, облагаемых по ставке 5 % в России и не облагаемых налогом на Кипре для компаний, зарегистрированных после 1 января 2003 г., и многое другое.

Киприоты, вынужденные пойти на уступки Европейскому Союзу, приняли целый ряд законов, позволяющих нейтрализовать неблагоприятные для россиян последствия введения нового законодательства. Это и устранение налога на дивиденды, что позволяет фактически сохранить на прежнем уровне налоговые потери по их выводу на Кипр, и возможность отнесения значительных сумм на затраты, что позволяет сводить практически на нет последствия повышения налоговой ставки.

Учитывая вышеизложенное, можно прогнозировать то, что Кипр сохранит свою привлекательность для российского бизнеса.

Есть, правда, у налоговой реформы на Кипре и отрицательные стороны. Суть их можно легко представить, если учесть, что на Кипре больше не существует оффшорного режима с простыми и понятными правилами налогообложения оффшорных компаний. Теперь для всех компаний применяется местное, недавно обновленное налоговое законодательство. И хотя по сути своей кипрская компания попадает не под все налоги, а только под те, которыми облагается деятельность за рубежом, среди этих налогов есть и достаточно неприятные. В качестве первого примера можно привести специальный налог на оборону (Special Defense Contribution Tax). Он неожиданно затронул уже упомянутый выше чрезвычайно популярный способ минимизации налогообложения в России – перевод процентов по долговым обязательствам кипрской компании. Дело в том, что под льготу по этому налогу попадают не все полученные проценты, а только «от обычной деятельности компании и деятельности, тесно связанной с обычной», так же и в других специально оговоренных случаях. По этому поводу на Кипре были изданы подзаконные нормативно-правовые акты и разъяснения налоговых органов, которые не всегда учитывались владельцами оффшорных компаний, привыкших к простой и понятной налоговой системе Кипра.

Следующее не очень приятное изменение законодательства на Кипре связано с вступлением Кипра в Европейский Союз с 1 мая 2004 г. Теперь если кипрская компания ведет торговую деятельность со странами, входящими в единую европейскую зону по налогу на добавленную стоимость (VAT), то в ряде случаев кипрской компании необходимо становиться на налоговый учет как плательщику этого налога, для того чтобы избежать дополнительных финансовых потерь. А это влечет за собой усложнение бухгалтерской отчетности. Однако это достаточно эпизодичные проблемы, и они успешно решаются при наличии хорошего консультанта по кипрскому законодательству.

Какова сегодня ситуация с компаниями, зарегистрированными в США для инвестиций в Россию?

Популярность использования российскими бизнесменами компаний, зарегистрированных в США для инвестиций в Россию, в отличие от кипрских компаний, может упасть ввиду того, что в последнее время возникают серьезные проблемы их постановки на федеральный налоговый учет и соответствующего получения «налоговой справки», необходимой для открытия счетов в российских банках.

И вообще, с использованием американских компаний как оффшорных – отдельная история. Дело хотя бы в том, что никаких «оффшоров» в США нет и никогда не было. Канули в лету даже региональные льготы, предоставлявшиеся одно время некоторыми штатами для компаний, зарегистрированных в этих штатах, но не ведущих там деятельность. И ситуация, когда нет необходимости подавать налоговую отчетность компании в США, просто не существует, даже для компаний типа LLC. Хотя при определенных условиях LLC может не платить налоги в США, но для этого необходимо соблюсти такие требования, о которых 99 % российских владельцев этих компаний никогда и не слышали. Мы потратили достаточно много времени на анализ непростого корпоративного и налогового законодательства США, разумеется, прибегая к помощи американских партнеров. Количество недостоверной информации об использовании компаний из этой страны просто поражает. Это, безусловно, не означает, что в этой стране невозможно вести деятельность. Конечно, возможно. Иногда, правда, только с использованием американских компаний проще всего достигать некоторых целей. Но это не значит, что при этом неизбежно нарушение законодательства.

Поэтому основное отличие «классического оффшора» от американской компании состоит в том, что в первом случае не нарушается местное законодательство, если компания не подает налоговую отчетность и не уплачивает налог на прибыль.

Известно, что возврат российскими гражданами ранее вывезенного капитала возможен из Соединенных Штатов и Кипра. Какова ситуация по другим странам?

Возврат капитала возможен и из других стран. Особенностями такого вида инвестирования является то обстоятельство, что информация о реальном инвесторе зачастую недоступна даже нашим «уполномоченным органам», включая Федеральную службу по финансовому мониторингу.

То, каким образом информация о реальном владельце иностранной компании может стать доступной третьим лицам, вызывает зачастую большой интерес по понятным причинам. Чем меньше стабильности в политической ситуации страны, чем больше громких дел вроде «оборотней в погонах», «дела ЮКОСа» и неудачных инвестиционных проектов, тем понятнее и естественнее становится желание собственника скрыть реального владельца крупных активов, попытаться получить дополнительную защиту от «национализации и конфискации», воспользовавшись статусом иностранного инвестора.

Каким образом может быть получена информация о реальном владельце иностранной компании?

Такая информация по уровню доступности может быть разбита на три категории.

1. Широко доступная информация. В качестве примера можно привести открытую информацию об акционерах английских и большинства европейских компаний.

2. Ограниченно доступная информация. Это информация, защищенная гражданским, банковским или уголовным законодательством страны. Особенностью данной группы является то, что она может быть получена заинтересованными лицами только при наличии очень серьезных оснований либо очень серьезной финансовой поддержки, что доступно только ограниченному кругу заинтересованных лиц при наличии очень серьезной заинтересованности.

3. Недоступная информация, то есть такая информация, которая фактически отсутствует.

К примеру, это может быть информация об акционерах классической оффшорной компании, швейцарской или уругвайской компании. В первом случае акции могут просто не выпускаться либо реестры акционеров не вестись. Во втором и третьем случаях акции компаний могут передаваться без фиксации этого факта каким-либо способом. В этом случае вероятность обнаружения владельца иностранной компании примерно равна вероятности обнаружения владельца денежных знаков. Если владелец никому их не покажет, то никто не будет знать. Конечно, таким простым примером раскрыть весь спектр взаимоотношений по проблеме «реальный контроль – конфиденциальность владения» сложно, но, как показывает опыт, практически любая поставленная задача имеет свое решение.

Вернемся к популярности использования иностранных компаний для целей инвестирования в Россию. Чем она подтверждается?

Еще одно подтверждение такой популярности легко получить, просмотрев информацию из реестра акционеров многих ведущих предприятий России. Причем для ознакомления с информацией о собственниках или инвесторах нет необходимости обращаться на сами предприятия. Достаточно подробная и достоверная информация часто представлена в отечественных и зарубежных печатных изданиях.

В списке акционеров таких предприятий можно найти довольно значительную часть пунктов из перечня оффшорных зон, установленных ранее действовавшим известным Указанием ЦБ РФ от 12 февраля 1999 г. № 500-У.

В настоящее время этот список немного переработан, разбит на три группы и находится в приложении к Указанию Банка России от 7 августа 2003 г. № 1317-У «О порядке установления уполномоченными банками корреспондентских отношений с банками-нерезидентами, зарегистрированными в государствах и на территориях, предоставляющих льготный налоговый режим и (или) не предусматривающих предоставление информации при проведении финансовых операций (оффшорных зонах)».

Тема льгот для иностранных инвесторов также неоднократно обсуждалась в прессе, поэтому в данном материале нет смысла на этом останавливаться подробно. Напомним лишь несколько наиболее очевидных моментов. Одна из наиболее известных льгот установлена ч. 7 ст. 150 НК РФ и касается освобождения от уплаты налога на добавленную стоимость на оборудование, ввозимое в качестве вклада в уставный (складочный) капитал организации, и ст. 37 Закона «О таможенном тарифе», предоставляющей тарифные льготы на те же операции. Действительно, если возникает необходимость закупить производственное оборудование за рубежом и внести его в уставный капитал российского предприятия, чтобы воспользоваться льготой, может возникнуть ряд причин, по которым это целесообразнее сделать с помощью одной или нескольких иностранных компаний. Это может быть как большая гибкость при смене владельца активов, так и определенные возможности в рамках требований антимонопольного законодательства, не говоря о том, что с вступлением в силу гл. 30 Налогового кодекса появилась очевидная льгота по налогу на имущество. Иностранные компании, не имеющие постоянного представительства и не владеющие недвижимым имуществом, не являются плательщиками этого налога, что открывает широкие возможности для целей налогового планирования.

Еще одной остростоящей проблемой является определение разумной грани между контролем за активами и конфиденциальностью владения активами. Что здесь принципиально нового?

Достаточно интересно наблюдать за развитием государственной политики Российской Федерации в отношении мер «запретительного характера».

Иногда это почему-то напоминает фарс. К примеру, настораживает относительно недавнее появление законопроекта «Об особом правовом статусе на территории Российской Федерации оффшорных компаний». Данный законопроект, в случае его принятия, нанес бы сильнейший удар по оффшорным компаниям и той части легальной экономики России, которая тем или иным образом с ними связана. Поэтому не удивительна позиция, изложенная в правительственном отзыве, которая сводится к тому, что данная законодательная инициатива противоречит нормам действующего валютного законодательства, а также принятым Россией обязательствам, налагаемым на страны – члены МВФ. «Как показывает международная практика, меры запретительного характера в отношении оффшорных компаний не дают желаемого результата, – говорится в отзыве, – экономически развитые страны мира идут не по пути запрещения тех или иных видов финансовой и торговой деятельности, а по пути их регулирования и контроля».

С другой стороны, почему не подойти к вопросу здраво. В России действительно очень мягкое законодательство в отношении к оффшорным компаниям, если сравнивать с соответствующим законодательством Украины, Беларуси, Эстонии, ряда других европейских стран и стран СНГ. Поэтому какие-то разумные коррективы возможны. Но не следует вместо планомерной и продуманной регулирующей политики бросаться из одной крайности в другую. Взять, к примеру, появление на улицах Москвы плакатов с текстом вроде «Выведем деньги из оффшоров» или «Запретим оффшоры». Так и хочется поинтересоваться у авторов, а в курсе ли они, что такое оффшор и какие функции он может выполнять? Может, вместо этого написать плакат типа «Доработаем налоговое законодательство!»? Пользы было бы гораздо больше.

Очень показательным в последнее время является изменение валютного законодательства. Дело в том, что и при старом Законе «О валютном регулировании и валютном контроле» можно было официально приобрести акции иностранной компании на сумму в эквиваленте 75 тыс. долларов США ежегодно. Другими словами, можно было официально владеть иностранной компанией, вести через нее бизнес, декларировать полученные дивиденды с уплатой смешной ставки налога-6% физическим лицом акционером-резидентом РФ (ст. 224 НК РФ).

Желание государства при этом вполне понятно. Вероятно, убедившись в бесплодности мер «запретительного характера», а также попыток получить информацию о реальном собственнике, была сделана ставка на то, что если процесс покупки иностранной компании упростить, то желающих задекларировать собственность прибавится. Расчет, конечно, верный. Как показывают статистика и опыт, желающих действительно прибавляется. Сейчас достаточно большой интерес появился к правовому анализу нового валютного законодательства именно в этой части. На данный момент ситуация с приобретением иностранной компании или открытием счета в иностранном банке проста до максимума. В основном из-за того, что не разработан тот или иной предусмотренный Законом порядок. А согласно новому принципу, изложенному в ч. 2 ст. 5 нового Закона, «Если порядок осуществления валютных операций, порядок использования счетов (включая установление требования об использовании специального счета) не установлены органами валютного регулирования в соответствии с настоящим Федеральным законом, валютные операции осуществляются, счета открываются и операции по счетам проводятся без ограничений».

Впрочем, если порядок регулирования и будет введен, ожидается, что принципиально данная часть валютного регулирования не изменится.

Хочется обратить также внимание на то, что без ограничений теперь можно приобрести акции иностранной компании на сумму до 150 тыс. долларов США (ст. 8 Закона: «Валютные операции между физическими лицами – резидентами и нерезидентами с внешними ценными бумагами, включая расчеты и переводы, связанные с приобретением и отчуждением внешних ценных бумаг (прав, удостоверенных внешними ценными бумагами), на сумму до 150 000 долларов США в течение календарного года осуществляются без ограничений»).

На какие положения обновленного законодательства Вы бы еще обратили внимание?

На мой взгляд, также заслуживает внимания вследствие интересной специфики, существующей изданный момент, открытие резидентами – физическими лицами счетов в иностранных банках. Этот процесс регламентируется ст. 12 Закона и Указанием ЦБ РФ № 1411-У. Хочется также обратить внимание на то, что действовавшая ранее Инструкция ЦБ РФ № 100-И прекратила свое действие в связи с изданием Указания ЦБ РФ от 15.06.2004 № 1450-У.

На основании вышеуказанных действующих нормативно-правовых актов резиденты РФ, физические лица могут открывать без ограничений счета в иностранной валюте в банках, расположенных на территориях иностранных государств, являющихся членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) или Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) (ч. 1 ст. 12 Закона). При этом ч. 2 статьи устанавливается требование уведомлять налоговые органы по месту своего учета об открытии (закрытии) счетов (вкладов), указанных в ч. 1 настоящей статьи, не позднее месяца со дня заключения (расторжения) договора об открытии счета (вклада) с банком, расположенным за пределами территории Российской Федерации.

Открытие счетов в странах, не являющихся членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) или Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ), либо счетов в валюте Российской Федерации в любых иностранных банках, предполагает специальный порядок, устанавливаемый Банком России, «который может предусматривать установление требования о предварительной регистрации открываемого счета».

По нашей информации, данный порядок до сих пор не введен, что предполагает отсылку к уже описанной ч. 2 ст. 5 Закона: «Если порядок осуществления валютных операций, порядок использования счетов (включая установление требования об использовании специального счета) не установлены органами валютного регулирования в соответствии с настоящим Федеральным законом, валютные операции осуществляются, счета открываются и операции по счетам проводятся без ограничений».

Также заслуживает внимания то, что требование ч. 2 ст. 12 об уведомлении налоговых органов в течение 1 месяца не распространяется на открытие счетов в странах, не являющихся членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) или Группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ), либо счетов в валюте РФ в любых иностранных банках.

Для многих банков во взаимоотношениях с клиентами актуальным является вопрос о реальных возможностях российского предпринимателя стать иностранным инвестором. Какова цена таких возможностей?