Текст книги "Призраки подземелий"

– Надеюсь, что моя болезнь вам ничем не грозит. Надеюсь, в чудище кровожадное не обращусь; вас не сожру и не перезаражу, но поклясться в том не могу! – не покривила душой Ринва.

– Я не о том спрашиваю, – тяжко вздохнул моррон. – Какие-либо другие проявления были? Мне бы, к примеру, очень не хотелось, чтобы ты внезапно принялась кричать, когда мы будем сидеть в засаде, или задергалась в конвульсиях во время боя. Если нечто подобное с тобой уже происходило…

– Нет, – уверенно мотнула головой Ринва. – Крамберг не даст соврать!

– Тогда закончим об этом, – подвел черту Дарк, наконец-то дождавшись момента, когда сможет сорвать сургуч с бутылки. – Думаю, вам не мешало бы меня кое в чем просветить перед тем, как в шахту спустимся. Фон Кервиц особо не вдавался в детали…

– За это не волнуйся! Сейчас всё расскажу и покажу! – заверила Ринва и зачем-то полезла в походный мешок. – Дай пару минут карту найти, я их поглубже уложила. Ты бы пока мяса себе нажарил…

Как ни странно, но есть Аламезу вовсе не хотелось, хотя перед тем, как заснуть, он ощущал сильный голод. То ли он надышался испарениями от костра, ведь говорят же знающие люди, что долее пары часов занимавшиеся готовкой повара и кухарки затем сутками страдают от полнейшего отсутствия аппетита; то ли Нечто, без спроса поселившееся у него в голове, как-то блокировало сигналы, идущие к мозгу от пустого желудка. Одним словом, причина внезапной сытости была моррону неясна, и он не утруждался её постичь, а воспринимал как данность.

Жажды Дарк тоже не испытывал, но желание выпить имелось, притом довольно сильное. Откупорив бутылку, моррон одним глотком опустошил её на целую треть, но так и не ощутил удовлетворения. Винчишко оказалось действительно плохеньким и хотя настоящим «керейским», но основательно разбавленным. В другой раз моррон не взялся бы его допивать, а без зазрения совести разбил бы сосуд о башку алчного корчмаря, но сейчас его организм нуждался в вине, пусть и в таком отвратном. К великому изумлению аж выпучившего глаза Крамберга, второй глоток его бывшего командира продлился намного дольше и был куда основательней. Практически моррон осушил бутылку до дна, оставив на нем плескать несколько жалких капель.

– Другую давай! – потребовал Аламез и протянул руку за последней бутылкой. – Только сперва сам чуток отхлебни. Вряд ли я что оставлю!

– Не стоит, я не хочу, – интенсивно замотал головой пребывавший в смятении разведчик, доставая из мешка бутылку и послушно вручая ее рыцарю.

Расправа над остатками вина свершилась быстро и совершенно без нежелательных последствий. Дарк выпил две бутылки подряд, но ни капельки не захмелел, только почувствовал приятную негу, прокатившуюся волной по телу. Возможно, скорость реакции моррона немного и замедлилась, что дало бы о себе знать, вступи они сейчас в бой, но так хмель вовсе не ощущался. Разум был трезв, язык не заплетался, движения казались по-прежнему точными, а пальцы ничуть не дрожали. Такого поразительного эффекта от распития вина Аламез еще никогда не испытывал.

– Ну вот, нашлась, а-то уж думала, положить позабыла, – радостно улыбаясь, девушка извлекла из недр перерытого мешка небольшой свиток, завернутый вместо чехла в кусок дубленой кожи и аккуратно перевязанный тесьмой. – Нет, конечно, если б и позабыла, то ничего страшного… так бы рассказала, но с картой как-то сподручней будет.

– Спорить глупо, – кивнул в знак согласия Аламез и протянул руку за свитком.

– Да погодь, не торопыжься! – Ринва не спешила расставаться с находкой. – К чему пергамент лапищами сальными ляпать, всё равно ж без моих пояснений ни черта не поймешь!

– Может, поспорим? – премило улыбнулся Дарк, не спеша убирать назад вытянутую перед собой руку. – К тому ж зря тревожишься, красавица, пальчики у меня вовсе не сальные. Я ж сегодня благодаря щедроте души твоей вовсе не жрал, ни кусочка мне не оставили…

– В том себя лишь вини, – нахмурилась Ринва, которой явно не понравился упрек. – Сам проспал, сам теперича и готовь! Я к те в прислужницы не нанималась. И вообще, слышь, прекращай лыбиться и меня красавицей обзывать!

– Ну, не крысавицей же, то бишь от слова «крыса», – попытался разрядить напряженную обстановку остротой Крамберг, но вышло это больно неудачно. Оба спорщика одарили шутника сердитыми взглядами. – Ладно, ладно, грызитесь меж собой сколько влезет, не вмешиваюсь!

– Дай карту глянуть, коль непонятно что станет, сам спрошу, не постесняюсь, – заверил спутницу моррон. – Время дорого, а твой рассказ скорее всего будет изобиловать множеством лишних подробностей. Я ж хочу лишь знать, что нас ждет впереди, и не горю желанием выслушивать, кто, когда, для чего этот ход прорыл, и прочей не относящейся к делу ерундистики.

Ринва обиженно поджала губки, но, как ни странно, не разразилась в ответ грозной тирадой и не стала долее упрямиться. Проигнорировав всё ещё протянутую за свитком руку, она бросила карту моррону в лицо; бросила метко и сильно, но, как нетрудно догадаться, конечно же, не попала.

– Благодарствую! Я на четверть часика отлучусь. Надеюсь, скучать не будете, найдете чем заняться, – произнес Дарк, как только поймал снаряд на лету, и тут же удалился, то есть отошел от костра на пару десятков шагов и удобно устроился на травке под молодым деревцом.

Отходить дальше не имело смысла, и вообще Аламез отсел лишь для того, чтобы Ринва дала ему спокойно рассмотреть карту и не сбивала с мысли ехидными замечаниями и неуместными комментариями. Девушка вряд ли дала бы ему ознакомиться со схемой маршрута в упоительной тиши и, если даже не зудела б над ухом, то гремела бы своей самодельной сковородкой, спорила бы о всяких пустяках с Крамбергом иль нарочито шумно перекладывала бы вещи в мешках. Есть люди, которые терпеть не могут, когда что-то выходит не по-ихнему, и в отместку делают всё возможное назло. Герканская разведчица Ринва, бесспорно, была из их числа.

Тесемка оказалась завязанной причудливым тройным узлом, так что, к радости Ринвы, Дарку пришлось немного помучиться, напрягая как зрение, так и пальцы, но в конце концов задача была успешно решена. Хоть мудреный узелок не поддался, а, наоборот, еще туже затянулся благодаря стараниям моррона, но в результате этих манипуляций тесемка ослабла и соскользнула с дубленой кожи. Самодельный чехол, неизвестно зачем скрепленный еще и парой длинных булавок, развернулся с трудом, как будто протестуя, что его открывает не хозяйка. Но, к счастью, больше сюрпризов не последовало, если, конечно, не считать того неприятно удивившего моррона факта, что на листе дорогого пергамента была вовсе не карта, а скорей уж план-рисунок с отдельными элементами топографии и абсолютно не выдержанным масштабом. Видимо, в герканской разведке не считалось необходимым обучать агентов самим составлять карты, но уж отличать простенькие рисунки местности, план-схемы и прочие упрощенные топографические записи от настоящих, полноценных карт учителя всяко были бы должны. У Аламеза, окончившего имперскую военную академию более пары сотен лет назад, язык бы не повернулся назвать картой небрежные каракули вместо четких линий и мелкие непонятные значки, нанесенные вкривь и вкось, а иногда и один на другой. Но Ринва явно гордилась своим уродливым творением, не заслуживающим даже самой низкой оценки военных топографов.

Решив не высказываться по поводу качества так называемой карты и не накалять и без того далеко не дружелюбную атмосферу, Дарк углубился в изучение жуткого нагромождения значков, цифр да кривоватых линий и все-таки кое-что понял. Путь в подземелье начинался действительно здесь, точнее, шагах в пятидесяти северней от входа в заброшенную шахту, и почему-то на глубине двадцати двух метров, а не на поверхности земли. Это могло означать только одно, потайная дверь находилась в самой шахте, а не около нее. Фон Кервиц утверждал, что подземный ход очень старый, но, судя по наружным надстройкам шахты, прииск был основан каких-то пятьдесят-шестьдесят лет назад, то есть гораздо позже, чем прорыт тоннель. Сплошная, толстая линия, явно обозначавшая сам подземный коридор, много петляла, причем, судя по цифровым отметкам, всё глубже и глубже уходила под землю, а затем упиралась в большое, полностью закрашенное пятно, скорее всего обозначавшее подземное озеро. Этот закрашенный темно-синим, практически черным цветом кружок примыкал вплотную к другому, довольно большому, закрашенному белой краской пятну, на котором виднелась одна-единственная надпись «КПГ/10-12». Что это означало, моррон не знал, и это должно было стать уже вторым вопросом, который бы он задал Ринве. Их маршрут заходил на это непонятное пятно, петлял по нему прерывистой пунктирной линией и лишь на границе с новой, на этот раз золотистой окружностью вновь превращался в сплошную кривую, идущую на северо-запад (судя по минусовым цифровым отметкам, снова под землей). Далее маршрут упирался в целую группу черно-красных прямоугольников, ромбов и квадратов, символизировавших скорее всего само подземное логово шеварийских вампиров, поскольку на их границе жирная кривая и заканчивалась.

Как это ни печально было Аламезу признать, но разведчица права, без её комментариев «карта» казалась всего лишь рисунком безумца, однако предварительное ознакомление с нею всё ж не было напрасным. Дарк понял две важные вещи, а именно, что Ринва не знала большей части маршрута, по которому собиралась их провести, и что им действительно придется пробиваться с «потом и кровью»; проливая потоки собственного пота и реки крови врагов, правда, неясно, каких.

– Благодарю за терпение, госпожа художница от слова «худо»! Осмотр вашего шедевра закончен! – бойко отрапортовал Дарк, возвращаясь к костру и небрежно бросив свиток на колени Ринве (хоть стоило бы прямо в огонь). – Имею всего лишь три вопроса, и чтоб не томить творческую личность ожиданием, озвучу все сразу. Ты уверена, что подземный ход начинается именно в этой шахте? Странный какой-то подземный ход, в добрых две дюжины миль… Что означают «КПГ/10-12» и золотистый кружок? И последний, наверное, главный: а не пора ли нам готовить факелы, много факелов, чтоб на несколько суток блужданий под землей хватило? Путь-то предстоит неблизкий…

Выпалив всё на одном дыхании, моррон сел на землю и, едва удержавшись, чтобы не одарить настороженно взиравшую на него разведчицу насмешливой ухмылкой, стал ждать ответа.

– За последнее не волнуйся, факелы нам вовсе ни к чему! – как ни в чем не бывало ответила Ринва, поигрывая в руках шарообразной колбой с заткнутым пробкой горлышком. – Жидкость в этом сосуде имеет весьма полезное нам свойство, она светится во тьме. Нужно лишь пропитать ею палку или тряпку, и пока она не испарится, будет светло как днем. Не волнуйся, раствора много, нам на дорогу хватит… Я так сама под землей ходила. Намного дальше видно, чем с факелом, да и твари подземные этого света пугаются, по щелям забиваются и оттуда лишь жалобно шипят…

– А название у этого чудо-раствора имеется? – поинтересовался Дарк, поверивший девушке на слово.

– Имеется, да только это секрет, и те его знать не положено… соответствующего допуска нет, – не к месту встрял в разговор Крамберг, за что и получил.

– Гнусным осведомителям слова не давали, – произнес Аламез, брезгливо поморщившись, – а коль мне впредь твое мнение понадобится, так я его сам добуду… мечом из глотки вырежу! Сиди, где сидишь, и подтирай за хозяйкой!

Протиравший масляной тряпкой походную сковороду и пару перепачканных жиром ножей Вильсет забавно выпучил глаза и открыл от изумления рот, чуть не заставив Дарка рассмеяться. Моррону уже давненько не приходилось видеть такой обескураженной, смешной до коликов рожи, глядя на которую нельзя было ни сердиться, ни злиться. Чтобы не свести эффект от своей речи на нет, Аламез отвернулся и прикрыл ладонью расплывающийся в улыбке рот.

– Если бы ты меня сразу послушал, то и вопросов бы не возникло, – решив не влезать в «мужские дела» и не вставать на защиту униженного коллеги, продолжила Ринва. – Но коль те всё с ног на голову поставить удобней, то изволь, отвечу. Да, я абсолютно уверена, что мы пришли именно туда, куда и хотели. Этот прииск был закрыт с дюжину лет назад, точной даты, уж извиняй, не припомню. Порода здесь богатая, слитков шахта давала много, но в один прекрасный день рабочие стали делать новый ствол и ушли слишком глубоко под землю…

– Обвал? – догадался Аламез.

– Да, обвал, – кивнул Ринва, – но он оказался не самой большой бедой. В тот злополучный день вовсе не потолок обрушился, а под ногами старателей провалился пол. Они слишком близко подобрались к подземным пещерам, прорытым хищными тварями. Говорят, под обломками погибла лишь пятая часть рабочих, остальных же просто сожрали. Герцог, конечно, не собирался отказываться от золотоносного прииска и много раз посылал солдат на очистку шахты, но положительного результата это не дало. Сколько бы ни истребляли гадов, твари возвращались вновь и вновь; как бы ни заваливали камнями ходы, они прорывали новые. Когда я спускалась под землю, то они были всё ещё там…

– Как выглядят, что собой представляют? – задал отнюдь не праздный вопрос Аламез.

– Понятия не имею, – пожала плечами девушка, многозначительно погладив колбу, которую все еще держала в руках. – Свет, который излучает наш раствор, отпугивает их не хуже солнечных лучей. Жаль, бедные старатели не ведали секрета его приготовления… Твари уползали задолго до того, как я появлялась, и лишь шипели мне вслед из тьмы. Сама же я, как понимаешь, не горела желанием их преследовать.

– Ты была в подземелье одна, почему? Сколько раз спускалась, и когда в последний?

– Вот это как раз мелочи, на которые и отвечать-то противно, – презрительно хмыкнула Ринва: – Не устраивай мне допрос!

– Ладно, не буду, – кивнул Дарк, утвердившийся в своем предположении, что девушка ходила этим путем всего один раз и дошла лишь до подземного озера, а иначе… иначе на её рисунке не зияло бы огромное белое пятно, наверняка обозначавшее неизведанную область.

– Как ты уже, наверное, понял из карты, лабиринт ходов, прорытый тварями, ведет к подземному озеру. Я его излазила основательно и оставила метки. До берега доведу вас быстро, но, что дальше, не знаю, – честно предупредила проводница. – В воду не заходила и дальше путь не разведывала…

– А откуда тогда знаешь остальной маршрут?! Кружки на карте откуда взялись, да и почем тебе знать…

– Когда я была в Удбише в прошлый раз, – перебила разведчица, – и по заданию фон Кервица изучала возможности проникновения в подземную цитадель шеварийского клана вампиров, то провела много часов в городской библиотеке и изучила много книг да манускриптов, не только шеварийских, но и тех, что мне пришлось забрать из рук убитых вампиров…

– Надо же, – хмыкнул Дарк, – ты и на кровососов охотилась. Скольких упокоила?

– Трех, – ответила Ринва, не сумев скрыть гордость, проступившую на лице.

– Неплохо, – кивнул Аламез и сам себя похвалил за то, что воздержался добавить: «для девицы и человека».

– Не буду долго цитировать источники, поделюсь лишь выводами, к которым пришла. – Ринва сделала вид, что поперхнулась и откашливается, на самом же деле так девушка пыталась скрыть довольную улыбку, появившуюся на её лице. Недаром говорят: «ласковое слово и кошке приятно». – Первый – весьма неутешителен. Клан Мартел разрушил все подземные ходы, когда-то соединявшие их цитадель с домами шеварийских вельмож. Разобрать завалы и устранить ловушки невозможно. Второй – вселил в мое сердце надежду.

– Не томи. – Дарк счел неуместным в данном месте эффектную паузу, которую собиралась выдержать девушка.

– Клан Мартел всегда проявлял живой интерес к знаниям ныне вымерших махаканских гномов, – заинтриговала Ринва не только моррона, но и оторвавшегося от сковороды Крамберга. Похоже, бывший солдат Дарка был не в курсе, куда они идут, так сказать, не имел «соответствующего допуска» для этих сведений, известных далеко не всем сотрудникам разведки. – Расширяя свой подземный дворец, вампиры натолкнулись на старые ходы, проделанные когда-то древним народом. Малыши-бородачи вели по ним торговые караваны на поверхность земли…

«Ох, счастье твое, что гномы тебя не слышат! Представляю, как бы тебя измордовал Румбиро Альто за этих «малышей», не говоря уж про старину Зингершульцо… Вряд ли твое женское естество помогло бы избежать отменной, залихватской порки!» – с печалью подумал Дарк, тосковавший по старым, добрым временам и не любивший, когда люди напоминали о гномах. В эти мгновения он ощущал себя древним старцем и горевал по прошлому, которого, увы, не вернуть…

– Это произошло вот здесь. – Разведчица развернула карту и ткнула пальчиком в точку соприкосновения черно-красных прямоугольников с золотистой окружностью, более походившей всё же на овал, чем на круг. – Когда точно, сказать не могу, но полагаю, не очень давно, около ста лет назад. В вампирских книгах довольно часто встречались записи об исследовании караванных путей. Желтым цветом я отметила область, которая, по моим предположениям, уже вампирами хорошо изучена и, возможно, даже обжита, а белым…

– Так значит, «КПГ» – это «караванные пути гномов», – перебил Дарк, рассуждая вслух, – а цифры «10–12» что тогда обозначают: мили, версты, часы?

– Дни, – замотала головой Ринва. – Количество дней, которое нам ориентировочно потребуется, чтобы пройти по старым караванным путям до владений вампиров. Тебя же предупреждали, что путь будет долгим, – видя, как изменилось лицо Дарка, и предположив, что сейчас последует ругань и обвинения, стала оправдываться девушка. – Фон Кервиц должен был сказать…

– Я не о том и тебя ни в чем не обвиняю, – развеял ее опасения моррон, не видевший выражения своего лица со стороны, но допускавший, что оно могло показаться суровым. Люди частенько путают мертвецки бледную маску злости с личиной тяжких раздумий. – Просто понять не могу, на чем основываются твои расчеты, да и почем тебе знать, что на другом берегу подземного озера действительно проходят махаканские караванные пути.

– Расчеты, конечно, весьма относительны… – виновато шмыгнула носом Ринва, видимо сама понимавшая, насколько эти цифры приблизительны. – Я по карте расстояние прикинула и ввела уценочный коэффициент с поправкой на незнание пути, труднопроходимые места подземного ландшафта и некоторые другие факторы.

– «Относительны», «уценочный коэффициент», «факторы», – передразнил девушку возмущенный Крамберг. – Сказала б проще, пальцем в небо ткнула… Эх, какой ерундистикой вы в Гуппертайле занимаетесь! Правду наши говорят, уж больно тупые умники в вашей штаб-квартире…

Вильсет на полуслове осекся, под полным гнева взглядом спутницы замолчал и тут же виновато отвернулся. Парень понял, что сболтнул лишнего при чужаке, которому много не положено знать ни о делах, ни о структуре герканской разведки.

– Понятно, – кивнул Дарк, решив не заострять внимания на услышанном и продолжить разговор по существу. – Иными словами, твои десять-двенадцать дней легко могут растянуться на целый месяц.

– Другого пути всё равно нет, – выдвинула весомый контраргумент Ринва, – а, пройдя караванными путями махаканцев, мы выйдем вампирам в тыл, застанем их врасплох…

– А с чего ты вообще взяла, что эти караванные пути между собой соединяются-то?! – почти выкрикнул Аламез, так и не получивший ответа на самый важный сейчас вопрос. – На каком основании полагаешь, что на другом берегу озера подземный тоннель гномов имеется?!

– Не ори! Потерпи чуток, щас узнаешь! – в ответ повысила голос рассказчица, а затем уже тише продолжила: – Сначала это было лишь предположение. В библиотеке Удбиша я многое узнала о торговле Махакана с людьми. Вампиры натолкнулись на караванный путь, ведший к Гилацу, гномы именно с этим шеварийским городом торговали. Тоннель же, который по другую сторону озера проходит, соединял сообщество гномов с Кодвусом…

– Гномы с Кодвусом не торговали, – уверенно заявил Аламез, тем самым весьма опечалив и озадачив спутницу. – Поверь, я те времена ещё застал. Гномы вели дела со многими королевствами, но только не Кодвусом!

– Пусть так, значит, я ошиблась, – после недолгого молчания продолжила Ринва, – значит, путь по другую сторону озера вел к Альмире или Маль-форну… но он есть, он существует, и это самое главное!

– Да почем тебе знать? Откуда такая уверенность? – на этот раз моррон выразил свое негодование куда менее импульсивно и громко.

– Сначала это была лишь догадка, – стиснув зубы, ответила Ринва, тоже начинавшая злиться, – но я спускалась вниз, я прошла по маршруту до самого берега озера и там… там я нашла подтверждение своей гипотезы; доказательство того, что махаканцы бывали не только на дальнем, но и на нашем берегу подземного водоема.

– Что за подтверждение? – не унимался моррон. – Можешь четко сказать? Хватит ходить вокруг да около! Что из тебя каждое слово калеными клещами тянуть приходится?!

– Устала я от тебя… утомил, – тяжко вздохнула разведчица и, демонстрируя, что разговор окончен, отвернулась и улеглась на траву. – Оно наверняка до сих пор на берегу и лежит. Вот спустимся, сам зенками своими и увидишь… А щас перед дорожкой часик-другой вздремнуть нужно. Ты уже спал, значит, тебе и дежурить. Хочешь кого занудством извести, вон, Крамбергу докучай!

Разговор был закончен. Вроде бы Аламез в общем и целом узнал, что хотел, но всё равно терялся в догадках. У него осталось много вопросов, которые, к сожалению, некому было задать. Разведчица не только была не настроена продолжать беседу, но и многого, к сожалению, вовсе не знала.