Текст книги "По берегам двух морей. История одного круиза"

Глава 2. 25 сентября 2020 года, пятница. А вот и он, «Мустай Карим»!

Автобусы медленно пробирались по ростовским улицам. Мы снова проехали мимо нашего отеля, лавируя между легковыми автомобилями, покружились по стареньким узким улочкам и выбрались на современное шоссе. Движение стало более активным, наши большие двухэтажные машины покатили быстрее.

Осень на Дону проявлялась разве что на календаре. Тепло и зелено было и в самом городе, и в пригороде, когда мы выбрались из Ростова. Сплошной, ровный, как столешница, степной пейзаж, совершенно непривычный для жителя холмистой местности Приволжской возвышенности, открывался из окна автобуса. На короткое время мы вырвались из городской застройки, вдоль дороги замелькали островки редкой поросли, но вскоре опять стали появляться домики.

А чуть позже совсем зачастившие подворья дали понять, что мы уже въехали в станицу. Автобусы снизили скорость, маневрируя на сужающейся дороге. В конце концов мы остановились на небольшом асфальтированном пятачке – своеобразной привокзальной площади. Из-за того, что правый берег Дона низкий и гладкий, вплоть до самой пристани было непонятно, что рядом есть река. Только когда автобус окончательно замер, заглушил двигатели и открыл двери, стало понятно, что мы достигли финиша маршрута и пора выходить.

Интрига сохранялась до последнего. Даже когда мы достали чемоданы и стали продвигаться, по ощущениям, к берегу, еще не было понятно, что мы на причале: стандартные атрибуты пристани отсутствовали. Причем не было даже теплохода – главного символа речного круиза. Сквозь прибрежную листву мы увидели лишь стену из тонированного стекла. Это было похоже на фильдеперсовый отель.

Признаюсь, только наш совместный с Ириной опыт путешествий на речных теплоходах насчитывал к этому моменту уже с десяток круизов, так что нас нельзя было назвать совсем уж дилетантами в этом деле. Как должен выглядеть круизный лайнер, мы знали не понаслышке. Однако тот «экспонат», что ждал нас у причальной стенки понтонной пристани Старочеркасской, заставил нас усомниться в этих знаниях.

Собственно, стеклянная стена и была бортом судна. До этого момента «Мустая Карима» мы видели лишь на фотографиях в интернете, где он грациозно скользил по водной глади. Теперь же, увидев его в двадцати метрах перед собой, пришвартованным к короткой причальной стенке, мы оторопели. Хоть мы и были готовы к тому, что это судно далеко от классического образа пассажирского теплохода, но всё равно были ошарашены: у причала стоял затонированный дом. Всю длину «здания» увидеть мешали деревья, растущие прямо у кромки берега Дона, и с нашего ракурса понять, что это теплоход, не представлялось возможным. Вот уж и в самом деле – плавучий отель!

Сразу на регистрацию нас не пустили. Жаждущие посадки пассажиры стихийно выстроились в очередь – она вытянулась от причала в сторону берега. Пока мы ждали, с теплохода выходили туристы. По-видимому, они прибыли предыдущим рейсом, следовавшим до Ростова-на-Дону. Автобусы, привезшие нас в станицу, должны были доставить высаживающихся в Ростов. Высыпавший с теплохода «десант матросов» стал вежливо собирать багаж новых пассажиров и уносить его в недра судна. И то приятно: без чемоданов ожидание стало гораздо легче.

Взгляд одновременно рассеянно из-за усталости, но заинтересованно бродил по борту теплохода. В затянувшемся ожидании и рассуждениях «как там внутри» пассажиры потихоньку знакомились, завязывали разговоры и разбивались на небольшие группки.

Наконец, выждав гроссмейстерскую паузу, команда пригласила нас на посадку. Очередь взбодрилась, встрепенулась и моментально самоорганизовалась в идеальную шеренгу. Проверяя антиковидные анкеты и паспортные данные в регистрационных списках, нас начали запускать внутрь.

«Карим» был стандартно пришвартован носом против течения, отчего у короткого причала Старочеркасской поместился лишь кормовой вестибюль теплохода. Через него и начали осуществлять посадку, а к стойке администрации пришлось проходить по борту главной палубы. Почему нельзя было сделать это внутри судна, нам стало понятно несколькими минутами позже.

Новых туристов встречал улыбающийся персонал, рядом красовалась стойка с бокалами шампанского. Переступив через порог и попав в носовой холл главной палубы, нужно было некоторое время, чтобы оглядеться и освоиться. Приветственное игристое позволяло сделать это в спокойном и расслабленном темпе.

И снова напрашивалась аналогия с отелем, потому что на холл привычного пассажирского теплохода эта локация походила мало. Отсюда можно было по лестницам или на лифте подняться наверх – там размещались жилые палубы. Можно было пройти в носовую часть с большим фитнес-залом, где пестрел достойный набор тренажеров. Была в носовой части и сауна с шикарной зоной отдыха. А еще из холла можно было попасть в большой ресторанный зал.

Такого конструктивного решения зоны питания я также нигде ранее не встречал. По сути, это два ресторана, каждый с индивидуальным интерьером, плавно перетекающие друг в друга. Они занимают всю огромную площадь судна между вестибюлями главной палубы. В каждый ресторан можно попасть и с кормового, и с носового холла. Где-то за столами уже расположились редкие туристы – параллельно с регистрацией прибывающих в ресторанах шел обед. Поэтому нас и направляли по борту, чтобы не создавать столпотворение в ресторанных залах.

Как вы могли запомнить, каюту я выбрал под номером 316. Этот круиз я приурочил к двадцатилетию нашей с Ириной супружеской жизни, число же «316» имело весьма значимое, романтическое значение во времена ухаживания и свиданий. Оно самым лучшим образом выстраивало временные параллели и связывало текущее событие с моментами конца прошлого века (звучит, конечно, жутко, но как есть).

Получив в руки ключ от двери, подниматься решили на лифте. Баловство, конечно, но было интересно прочувствовать, каково это. Сейчас ловлю себя на мысли, что, пожалуй, больше мы лифтом в том круизе и не пользовались.

Определить дверь каюты помогли наши чемоданы, издалека обозначившие точку в коридоре, куда нужно было держать путь. Нам не терпелось попасть внутрь, но перед тем, как открыть дверь, мы всё же на секунду замерли, выдохнули и зашли…

Впечатление от открывшегося взгляду интерьера можно описать коротко: «Вау!» Огромное, во всю стену обзорное окно, две большие односпальные кровати, мини-кухня с персональной кофе-машиной и полноценная душевая кабина. Прямо на пороге появилось устойчивое желание остаться здесь на постоянное место жительства.

Функционально каюту можно было разделить на три зоны – рабочий стол, спальня и гостиная. Последняя представляла собой комбинацию кресел и небольшого столика перед обзорным окном. Чуть позже выяснилось, что верхняя часть окна раздвигается, а это значит, что в него можно не только смотреть, но и высовываться наружу при большом желании.

Собственно, времени у нас и было только на экспресс-знакомство с каютой и дежурную распаковку чемоданов. В ресторане уже были готовы кормить гостей прекрасным обедом и прямо-таки ждали нас в свои объятья. В пять вечера должна была начаться экскурсия по станице, а ее мы никак не могли пропустить. Была информация, что весь оставшийся день «Карим» будет стоять у причала, собирая слетающихся в Ростов-на-Дону со всех концов страны пассажиров, и в путь отправится только завтрашним утром.

В ресторане нам с Ириной достался большой шестиместный стол, но за ним оказались лишь мы вдвоем, остальные соседи, по всей видимости, еще не доехали.

До экскурсии мы успели пробежаться по теплоходу: зашли в фитнесс-зал и сауну, отметили для себя местоположение большой кофе-машины, заглянули в открытый панорамный бар – он показался каким-то бесконечным, и, конечно же, выползли на верхнюю палубу. Места для прогулки было более чем достаточно!

Так или иначе, к моменту начала пешеходной экскурсии по Старочеркасской туристов собралось не на одну группу. Гиды, облаченные, как мы решили, в национальные казацкие костюмы, рассредоточили нас равномерно между собой и не спеша повели свой рассказ. В истории станицы были времена, когда она была столицей казачьего края, по этой причине экскурсия полностью была посвящена истории, быту, культуре и воинству казаков. Надо признать, многое из услышанного стало для меня откровением и, судя по числу вопросов от участников группы, не только для меня.

Уже начинало темнеть, когда все снова собрались вместе на импровизированной площади парка, недавно разбитого на берегу Дона. Там была установлена сцена для выступлений. Оказывается, в конце экскурсии для пассажиров «Мустая Карима» был запланирован целый концерт местного фольклорного ансамбля, непосредственными участниками которого оказались наши экскурсоводы. Рядом со сценой разместилась полноценная ярмарка-угощение из только что испеченных пирожков с ягодными начинками и напитков, как прохладительных, так и горячих. Только дождавшись, пока туристы попробуют все типы пирожков и угостятся чаем и морсом, исполнители пригласили нас занять зрительные места.

По мере того, как сумерки превращались в ночь, песни становились всё громче и задорнее, однако дослушать концерт до конца не удалось. Виной тому стали местные комары. Почуяв «иноземную» кровь, они дождались вечера и слетелись на концертную площадку со всех местных пределов и устроили полноценную охоту на гостей станицы. Их «грызня» была просто нестерпимой! Хоть нам и раздали прутики, чтобы отмахиваться от надоедливых «хищников», помогали они слабо. Теряющие терпение гости, кто по одному, кто по двое, после очередной песни кланялись ансамблю, благодарили радушных хозяев и поспешно убывали на теплоход. Очередными ретировавшимися стали и мы с Ириной. Была уже полноценная ночь.

В этой прибрежной части станицы сейчас ведется большая ландшафтная перепланировка, и вскоре здесь должна возникнуть стильная парковая зона. Некоторые тропинки и мостики будущего сада уже угадывались среди строительного хаоса. Как я иногда говорю: неплохо бы оказаться здесь года через два-три и оценить масштаб изменений.

«Мустая Карима» комары побаивались и на борт к нему залетать не решались, оставив иноземцам островок покоя среди бескрайних донских степей.

Перед сном мы снова выбрались на верхнюю палубу – сделать, так сказать, пару кружков на ночь глядя, и в этом своем стремлении оказались не одиноки, гармонично влились в поток неспешно идущих по кругу пассажиров. Гулять таким образом было несколько непривычно, но накрутить недостающие тысячи шагов вполне удалось.

***

Тем временем такси, несущее Василия Караваева по кольцевой автодороге Санкт-Петербурга в аэропорт, стало перестраиваться в правый ряд, чтобы, по просьбе пассажира, «нырнуть» на разворот и по Пулковскому проспекту мчаться обратно в город. Аэропорт отменялся.

За пару часов до этого вынужденного решения с Васей случилось пренеприятнейшее событие: во время плотного обеда, которым он решил себя побаловать перед долгим перелетом в Ростов-на-Дону, что-то «чавкнуло» у него во рту, после чего всю нижнюю челюсть пронзила острейшая боль. Дожевать уже не получилось. На глазах появились слезы то ли от боли, то ли от досады, то ли от всего вместе взятого.

Всё сходилось на том, что из какого-то зуба вывалилась пломба, оголив не «добитый» в свое время нерв. Боль перемещалась с одной стороны челюсти на другую, периодически заходила на затылок, окутывала и погружала в настоящий кошмар всю голову целиком. От этой пытки Вася сходил с ума. Каждое движение динамитом взрывалось в зубе, лишало возможности думать.

Василий дополз до дивана, принял на нем неестественную позу объевшегося тюленя и замер, давая боли успокоиться. Такой маневр привел к определенному успеху, способность к аналитическому мышлению вернулась. Но рожденная в результате мысль была далека от правильной: Василий решил обойтись обезболивающим, а лечением заняться уже в Ростове. Он надеялся успеть всё решить до отплытия теплохода. Благо, отправление планировалось лишь следующим утром.

Порыскав в аптечке, он нашел и закинул в себя что-то подходящее. И принялся ждать. Минута тикала за минутой. Боль сначала притупилась, а затем утихла совсем. Решив, что он на правильном пути, Караваев начал собираться в дорогу.

Но действие обезболивающего закончилось намного раньше, чем планировал незадачливый турист. Сидя в машине, Василий понял, что до Ростова он в таком положении не долетит. Договорившись с таксистом на новый маршрут, Караваев позвонил Алине:

– Слушай, дело дрянь, я не улетел! – с трудом двигая челюстью, пробормотал Василий. Ему трудно было говорить, доводилось превозмогать боль с каждым неловким движением рта.

– Почему же, позволь узнать?

– Да зуб развалился. Умираю от боли, еду к зубному, – еле смог сказать Вася.

– Ладно, ты становись на ноги, а я буду спасать ситуацию. Освободишься – звони! – после короткой паузы отчеканила Алина.

На этих словах трубка выпала из рук Караваева. Он зажмурился, пытаясь отвлечься на что-нибудь позитивное.

Глава 3. 26 сентября 2020 года, суббота. Вперед, только вперед!

Перенос начала круиза в станицу Старочеркасскую стал вынужденной мерой. Пристань Ростова-на-Дону была занята теплоходами донского круизного оператора, который в этом году и вовсе не смог открыть сезон: заточенный под иностранных туристов, из-за введенных ковидных ограничений он напрочь лишился своих пассажиров.

По первоначальному замыслу на сегодня была запланирована автобусная обзорная экскурсия по Ростову-на-Дону. Расписание решили не менять и для желающих принять в ней участие подогнали автобусы. Сам же «Мустай Карим» за это время должен был отчалить из Старочеркасской, спуститься вниз по течению Дона от станицы до города и в районе трех часов дня пришвартоваться в грузовом порту Ростова, чтобы там подобрать экскурсантов.

На экскурсию, конечно, хотелось поехать, но желание пройти на теплоходе по Дону всё же было большим. В итоге победил теплоход: по Ростову мы точно еще успеем погулять, а вот в пребывании на «Кариме» решили дорожить каждой минутой. Тем более, мы еще толком не разобрали чемоданы и не изучили оснащение нашего плавучего отеля.

Сразу после завтрака (кстати, у нас появилась первая соседка, прибывшая на борт прямиком из аэропорта вчера ближе к полуночи) мы выбрались на верхнюю палубу – понаблюдать за отправлением. Пассажиров, желающих уехать на экскурсию, набралось аж на четыре огромных автобуса. В начале десятого, изрядно запылив пристань, экскурсионная «кавалькада» отправилась в путь. Несколькими минутами позже отчалил и «Карим». Круто развернувшись, он поспешил им вдогонку по своему, речному шоссе.

Огромное обзорное, да еще и открывающееся, окно в каюте – это, конечно, бесподобно! Шикарный вид на берег, любоваться которым можно, не вставая с кровати, плюс свежий речной воздух – наш опыт речных путешествий обогатился новыми ощущениями. Аккуратный небольшой столик в гостиной зоне прямо перед окном, будучи пустым, выглядел неестественно сиротливым и прямо-таки умолял оформить себя соответствующе моменту. Стеклянный фигуристый полуштоф с безупречным французским содержимым, прихваченный в путешествие из Саратова, вписался сюда просто изумительно. Словно всегда тут был. После того, как к нему добавились два деликатных стаканчика и блюдце с нарезанным яблоком (чудом сохранилось еще с поезда), гостиная заиграла совсем по-другому. По-круизному!

Чтобы полностью прочувствовать ситуацию, пришлось погрузиться с ногами в кресло и, согревая в руках стаканчик, отдаться созерцанию донского берега. Как нельзя лучше атмосферу дополнял ни с чем не сравнимый запах реки, он врывался в открытое окно и не оставлял возможности им не насладиться.

Знаете, думаю, что самым сложным на теплоходе поначалу оказывается привыкание к тому, что не нужно никуда спешить. Стопроцентный атрибут привычной городской жизни – перманентное ощущение некоего опоздания. Мы постоянно торопимся, но на что-то всегда не хватает времени, и мы пыжимся спешить еще сильнее, чтобы успеть всё-всё… Несмотря на десятки гаджетов и искусственных помощников, призванных экономить наш ресурс, времени не становится больше. Его невозможно ни повернуть назад, ни растянуть или замедлить…

В таком же ритме наш мозг продолжает жить и на теплоходе. Требуется несколько часов, чтобы осознать: здесь можно просто сесть на палубе или в каюте перед большим окном, как на «Кариме», и просто наслаждаться природой. Наконец-то остановиться, спокойно оглядеться и увидеть, насколько прекрасен окружающий пейзаж. И не бояться никуда опоздать.

После получасовой созерцательной паузы мы отправились на полноценную экскурсию по нашему судну. Оно было выполнено по инновационному проекту судостроения. Самым главным, радикальным отличием от классического речного теплохода, безусловно, было полное отсутствие боковых, открытых для пребывания туристов бортов. Небольшие зоны на выходе из холлов не в счет. Длиной не более нескольких метров, они могут выполнять лишь технические функции. Правда, вполне подойдут, чтобы выпить там чашечку горячего чая или кофе.

Оказаться на открытом воздухе можно было, поднявшись на солнечную палубу. Причем именно поднявшись – по трапу. Это был единственный способ, так как специального помещения для выхода на палубу не было. Из технического оснащения наверху имелись ограничительные бортики, ветрозащитный экран, сложенный в походном состоянии, и большой натягиваемый при необходимости тент. Подозреваю, что с разложенным тентом судно сможет пройти не под всяким мостом. Ветрозащитный экран и тент, скорее всего, предназначены для морского участка круиза. По крайней мере, в огромной пользе экрана мы смогли убедиться лично буквально следующей ночью. Но об этом чуть позже.

Изучение «Мустая Карима» решено было начать с посещения баров. Этим утром они были открыты все и в условиях отсутствия на борту значительной части пассажиров пустовали, выглядели позабытыми-позаброшенными. Затем мы заглянули в конференц-зал, где по ходу круиза для пассажиров должны были проходить лекции об истории развития донского края. После экскурсии в Старочеркасской стало любопытно глубже погрузиться в эту тему, поэтому расписание лекций мы на всякий случай сфотографировали.

Записались на вечерний сеанс в фитнесс-зале, а вот с сауной пока решили повременить. Завершением нашей бортовой экскурсии снова стал панорамный бар. Какой же он огромный на самом деле! «Вооружившись» бодрящими напитками, мы расположились на здешних уютных диванах и решили дожидаться Ростова тут. Благо, периферийные городские массивы уже показались на горизонте.

Круизом по Дону я до этого дня, в принципе, ходил. Хоть и было это давным-давно, в

1993 году, к тому же в формате рейсового пассажирского маршрута. Дон сохранился в памяти как неширокая, пологая река, по берегам которой сидит множество рыбаков. Точно таким же он и предстал сегодня – и отмели, слепящие на солнце желтизной песка, имелись, и рыбаков на них было не счесть.

Непосредственно перед Ростовом Дон сначала буквально упирается в пристань Аксая, после вальяжно поворачивает в сторону Азовского моря. Два города практически срослись друг с другом, и понять, где кончается один и начинается другой, можно, пожалуй, весьма условно: по линии Аксайского моста через Дон.

Зато ростовская набережная была заметна издалека – по большому числу больших круизных теплоходов, выстроившихся длинной цепочкой вдоль пристаней. За день до этого, гуляя в первой половине дня по городу, мы дошагали до собора Рождества Богородицы. Оказалось, что это совсем недалеко от берега Дона. Но заметили это мы только когда наблюдали его с борта «Карима», неспешно проплывая мимо. Теплоход шел ближе к правому ростовскому берегу, чем к левому, и было хорошо видно, что прохожие на берегу останавливаются, чтобы сфотографировать чудо-теплоход. Понятное дело, «Мустай Карим» впервые появился в этих краях и, бесспорно, вызывал интерес и любопытство своим необычным внешним видом. Кстати, то же самое можно было сказать и про встречные суда, люди на которых также массово снимали наш теплоход на всё, что только может фотографировать!

Совсем скоро позади остался и эффектный ростовский железнодорожный подъемный мост. Конструкция однозначно любопытная, притягивающая внимание. Причем, много плавая по рекам России, не могу вспомнить, встречал ли я еще где-то подобный мост.

После его прохождения «Карим» заметно снизил скорость. Эта часть Дона была просто переполнена грузовыми судами всевозможных типов: здесь были и балкеры, и танкеры, и контейнеровозы, и вовсе каких-то непостижимых оснащений «грузовозы». Начиналась огромная портовая зона Ростова-на-Дону. К нам приблизился небольшой буксир, он взял на себя труд провести наш пассажирский теплоход среди всего этого столпотворения к месту швартовки.

Жизнь в порту кипела и бурлила. Вокруг что-то систематически гремело, шумело, тарахтело и поднимало облака пыли. Благо, стояли мы не очень долго: к трем часам дня на пирсе стали появляться группы пассажиров – они возвращались с экскурсий. Автобусы в саму портовую зону, я так понял, не пустили. Пассажиры высаживались поодаль, и им приходилось добираться до теплохода пешком. Пересчитав всех и убедившись в полной комплектности, также под присмотром лоцманского буксира, «Мустай Карим» продолжил свой исторический рейс в сторону Азовского моря.

Движение больше напоминало слаломную трассу, грузовые суда шли в обе стороны Дона целыми караванами. Но идущим вниз теплоходам, судя по всему, была дана команда пропустить нас. И мы самым малым «вперед» маневрировали по фарватеру.

Суета на Дону утихла после Западного моста, который будто бы отчертил городскую зону. Застройка после него резко закончилась. Трафик вошел в привычный ритм, на берегах появились деревья, вдалеке показались пляжи. «Мустай Карим» спускался всё ниже по течению, приближаясь к устью.

Огненно-рыжий закат застал нас на траверзе Азова, а до моря было еще идти и идти. Темнеет на юге невероятно быстро: сумерки занимают весьма короткий промежуток времени между днем и ночью. Поэтому выйти в море засветло так и не получилось.

Оставили это на завтра. Дон предельно аккуратно, и оттого медлительно, выпускал нас из своих владений.

***

Алина договорилась о замене авиабилета и через представителя туроператора решила вопрос о посадке Караваева на борт. Опаздывающий турист не успевал к отплытию судна из Старочеркасской, но мог присоединиться к экскурсионной группе, пока та колесила по городу. Таким образом, все нюансы были утрясены, осталось дело за малым – прилететь в Ростов.

Караваев только что выбрался от стоматолога, потихоньку приходил в себя после болевого шока и был готов двигаться дальше. Он испытывал некоторые угрызения совести из-за того, что первоначальный замысел сорвался, поэтому безропотно подчинился новому плану. Через несколько часов он уже сидел на борту самолета, несущего его через полстраны с севера на юг. День спутался у него с ночью, морила усталость, но Вася понимал, что расслабляться рано: сперва необходимо сконцентрировать все силы и попасть на борт теплохода.

Таксист доставил Васю прямо ко въезду в грузовой порт, куда через несколько минут должны были подъехать автобусы с экскурсионными группами. Именно здесь он и планировал к ним присоединиться.

Оставшись один, Караваев достал купленный в аэропорту сэндвич, мысленно перекрестившись, откусил и принялся осторожно жевать. По закону жанра именно в этот момент затрезвонил смартфон.

– Да? – поднял трубку Вася.

– Это я, – раздался голос Алины. – Добрался?

– Да. Я в порту, жду автобус.

– Хорошо. Как самочувствие?

– Вроде нормально. Чувствую себя человеком! – улыбнулся Вася.

– Ладно, я позже еще перезвоню.

– Давай!

Не ощутив дискомфорта в зубе, Караваев окончательно осмелел и быстренько покончил со своим обедом. После этого он принялся осматривать окрестности. Весь шум портовой жизни сливался для него в один ровный гул, прерываемый то свистками маневрового тепловоза, рыскающего где-то поблизости, то нервными пронзительными криками чаек.

Василий уже начал было переживать, туда ли он подъехал, когда на горизонте обозначился «караван» из больших эффектных автобусов. Вскоре из них выгрузилась внушительная по размерам группа пассажиров. Найдя нужного человека и обменявшись «паролями», Вася слился со спешащими на теплоход туристами и через несколько минут, быстро пройдя регистрационную процедуру, уже стоял перед дверью своей каюты.

– Просто огонь! – вырвалось у Караваева, когда он, зайдя внутрь, огляделся по сторонам.

Он тут же заварил себе чашечку кофе, воспользовавшись персональной кофе-машиной. Аромат мгновенно заполнил пространство, и Васе захотелось закрыть глаза, развалиться на кровати и наслаждаться моментом. Но он сдержал свой порыв и вместо этого подошел к окну, открыл створку и, облокотившись о раму, не спеша, по глоточку начал вкушать напиток:

– Чтоб я так жил, – только и вырвалось у молодого человека.

Тем временем «Карим» уже отошел от берега и медленно продвигался по Дону. Василий вынужден был признать, что корабль, на котором он оказался, был совершенно не похож на теплоход. Больше он напоминал хороший пансионат. А если вспомнить про кофе-машину – пансионат первого класса!

Допив кофе, Караваев быстренько разложил свои вещи, настроил и проверил рабочий съемочный реквизит и поспешил на поиски бара:

– Надо же с чего-то начать! Вот и посмотрим, чем угощают усталых путников…