Текст книги "13 сказок о прошедшем завтра"

8

Вечером закованного в кандалы Лавриуса привели к королю Славногнету. Когда герой посмотрел в глаза королю, его душой овладел холод страха. “Как же так, я, воин, не боюсь грозных врагов, а робею перед королем, как мальчишка!” – пытался взять себя в руки пленник.

Король между тем начал:

– Скажи, воин, как случилось, что ты в полной памяти и трезвом рассуждении не послушался моего важнейшего приказа. Погубил солдат, потерял оружие и загнал насмерть коней?

Лавриус был ошеломлен.

– Мои товарищи погибли?

– Да, по вине их глупого командира!

– Боже мой! – с тоской и отчаяньем взмолился рыцарь.

Король пошел в наступление:

– Ты признаешь себя виновным? Ты признаешь свое ничтожество? Ты примешь справедливую кару?

И вдруг Лавриус вспомнил слова странного мальчика.

Ведь он пока не видел ни погибших друзей, ни даже загнанных лошадей. И если король смог посадить в темницу ребенка, то не смог ли он ему попросту наврать? Но доказательств лжи Славногнета у Лавриуса тоже не было. И все же было понятно, что в этом случае стоило себя защищать.

– Если мои воины и погибли, то они погибли, защищая свою страну лицом к врагу. Если кони загнались, то лишь в погоне за врагами.

– Ах вот ты как заговорил… – изумился король. Он явно не ожидал такого поворота дела. – Хорошо… Но как ты посмел, ничтожество, ослушаться моего приказа?

– Да любой хороший стратег никогда бы не отказался добить противников!

– Только ты забыл, – король начал приходить в ярость, – что стратег – это я, а ты только мой подданный. Это моя страна, это моя война, это мой неприятель… А ты лезешь…

– Но если это не моя страна, не моя война и не мой неприятель, то что мне остается? – спросил недоумевающий Лавриус.

– Как что, как что? Мне служить, меня слушаться и получать награды, как это делает вся масса подонков, проживающих в столице! А я смотрю, – король подбежал к столу и сдернул покрывало. На столе стояли шахматы. – Я смотрю, где моя пешка? Я же ее сюда поставил, а она здесь, – Славногнет схватил белую фигурку и поднес к лицу Лавриуса. – Вот она, родимая, сама ходит! – король держал пешку, а Лавриусу казалось, что за горло держат его, и это им трясут у него же перед глазами. – Что глаза выпучил? Больно? Я твой кукловод, как поставлю, так и будешь стоять! Ты понял?

Король поставил пешку на доску, и пленнику стало легче дышать. Лавриус преодолел свой страх, он собрался с силами и сказал:

– Я не хочу быть твоей пешкой, я сражался за свою страну, свой народ…

– Ты смотри, – закривлялся Славногнет. – У него своя страна есть. Так еще у каждого своя страна будет. Что мне, королю, останется? Если у тебя, мил человек, своя страна, то у меня своя. И ты против моей страны. А за это, дорогой мой, отрублю я тебе голову. Жалко мне тебя, да выхода у меня нет. Нам, королям, свою страну оберегать нужно! Выбирай – мне будешь служить или стране?

– Стране! – уверенно сказал Лавриус.

– Но в этой стране я казню и милую. Ты мне не служишь, значит, мой меч – твоя голова с плеч. Выбора, дорогой мой, ты мне не оставляешь. Стража, казнить!

Появилась стража и повела Лавриуса из Башни с Часами.

– Стойте, стойте! – услышал пленник женский окрик. К нему подбежала красивая девушка. Она взяла его за закованные руки и начала быстро сбивчиво говорить:

– Вы не думайте… Вы, конечно, герой… Но не обижайтесь на папу… Он тоже человек… Он боится… Если бы вы все знали…

– Принцесса, отойдите от арестанта, – зашумели стражники.

– Ваше Высочество, я прощаю вашего отца, – сказал Лавриус. – Возможно, он эффективный политик, но мне все равно, меня ждет эшафот.

– Ой, извините, – девушка сделала движение, и оказалось, что она незаметно ключом раскрыла кандалы пленника. – Сбросите это все, когда увидите во дворе коня, – и она торопливо вернулась к отцу.

Сделав несколько шагов по двору, Лавриус действительно увидел красивого черного коня, сбросил оковы, вскочил на него и поскакал к границе. Вскоре он услышал за собой погоню. За ним гналась целая армия. На дорогу опускался туман. Через несколько минут Лавриус ехал не разбирая дороги, но он ясно слышал голоса преследователей сзади. Вскоре перед ним показался крутой берег Черного озера. “Может, в тумане Священные сомы меня не увидят? – подумал беглец. – Впрочем, все равно, на родине ждет эшафот”. Рыцарь отпустил коня, прыгнул в воду и начал плыть подальше от берега, на котором уже показались белые плащи преследователей.

Лавриус начал плыть в туман, и когда берега не стало видно, прямо на него выплыла лодка с белым бородатым мужчиной.

– Садись скорей! – сказал незнакомец.

– А знаешь ли ты, что я королевский преступник? – честно предупредил его беглец.

– Вчера… – спокойно сказал мужчина.

– Что вчера? – не понял рыцарь.

– Вчера ты был королевским преступником.

Лодка медленно плыла в темноту.

9

– Эй, вставай! – услышал Лавриус голос Белого человека. Он открыл глаза и увидел, что находится в лодке на берегу Черного озера. Туман рассеялся, и хорошо был виден равнинный ландшафт, которого Лавриус раньше никогда не видел. По степи к лодке приближались черные всадники. Первый из них подъехал близко и окликнул его:

– Эй, Лавриус, привет! Узнаешь меня?

Тут воин снял с себя шлем, и беглец узнал командира отряда, некогда плененного им.

– Узнаю, – спокойно сказал Лавриус. Он понимал, что сейчас лучше покориться судьбе.

– Что, отплатил тебе твой король за доблесть? Ну ничего, становись нашим товарищем. Наш король, Гнетослав, не так коварен и глуп. Он сумеет наградить преданного и бесстрашного воина. Почтем за честь, если ты встанешь в наши ряды и будешь защищать наше королевство!

У Лавриуса в горле встал ком. Он всю жизнь сражался против этих воинов в черных доспехах, а оказалось, что они благородные люди, верные товарищи. Как он мог так ошибаться?

Новые друзья повели Лавриуса в лагерь, где он получил черные доспехи, плащ и оружие.

Вскоре отряд пошел в поход. Вот уже и знакомые места. Лавриус с беспокойством думал, как эти добрые и благородные солдаты начнут грабить деревни. Но этого, к большому его удивлению, не случилось. Крестьяне с радостью встречали черных, устраивали праздники в их честь, давали необходимое продовольствие. Лавриус не чувствовал себя ни завоевателем, ни предателем.

Начались стычки с белыми. Лавриус хорошо знал расположение и тактику противника. Поэтому разработал и осуществил окружение достаточно сильного отряда белых. Теперь на коленях стояли рыцари в белых плащах. Черные послали в свою столицу весть о победе.

Но Лавриус не находил себе места. Он бродил по лесу задумчивый и растерянный. Воин и не заметил, как зашел довольно далеко в лес.

– Солдат! – услышал он, поднял глаза и увидел Белую женщину. – Не видал ли ты моего сына? Я на войне сына потеряла.

– Ты уже спрашивала меня, – ответил Лавриус. – Но за все время я видел одного мальчика, и он сидел в тюрьме.

– Сегодня… – сказала женщина.

– Что сегодня? – спросил Лавриус.

– Сегодня ты тоже будешь в тюрьме.

– Мне уже все равно, – сказал воин, снял плащ и окутал им хрупкие плечи женщины.

10

Когда Лавриус вернулся в лагерь, там уже был гонец из столицы. Он зачитал королевскую волю. Король Гнетослав требовал казни пленников. Его величество повелевал, чтобы эту казнь совершили солдаты, недавно примкнувшие к войску.

Лавриусу дали меч и повели к его бывшим товарищам. Белые рыцари стояли, понуро опустив голову. Лавриус посмотрел на них, бросил меч и встал рядом с пленниками.

– Я не буду их казнить, я не палач, – заявил он удивленным черным.

– Ну что ж, по приказу короля того, кто ослушается, надо доставить в столицу на суд, – сказал их командир. – Нам жаль с тобой прощаться, Лавриус, но твой арест поможет нам не казнить наших пленных. Удачи тебе в столице!

В тот же день Лавриус был в тюрьме.

11

Утром Лавриуса повели к королю. Пленник обратил внимание, что и тюрьма, и Башня с Часами очень похожи на те, что он видел по другую сторону озера. Как бывает во сне: то место, да, вроде, и другое, незнакомое.

Вот и тронный зал. Это явно другой зал, он иначе освещен, тут иначе расположен трон, зеркала, да и предметы другой формы и цвета. И все же он похож на зал Славно-гнета. Лавриуса бросили на колени и приказали опустить голову. В зал кто-то вошел.

– Король Гнетослав! – громко сказал глашатай.

– Ах вот ты где! – услышал рыцарь знакомый голос. Он поднял глаза и изумился: перед ним стоял не Гнетослав, а Славногнет. Ну, не совсем Славногнет – тот был блондином, а этот брюнет, тот имел карие глаза, а этот голубые. И все же…

– Что пялишься! – бесцеремонно сказал король. Он подошел к столу и взял черную фигурку. – А я думаю, где моя пешечка? А вот моя черненькая пешечка!

Лавриусу опять сдавило грудь.

– Это вы? – в смятении спросил он.

– Я – это я! – торжествовал кроль. – А может, и не я, какая разница? Главное, что ты – это пешка. Вчера белая пешка, сегодня – черная. Это судьба, малыш, понимаешь, судьба!

Король пришел в хорошее настроение:

– Ну чем, чем тебе твоя судьба не нравиться?

– У вас одна судьба, у меня – другая! – сказал пленник.

– О х-ох, мы какие! – перекривлял король. Он подошел к Лавриусу и дружески посмотрел ему в глаза. – Ты что – злой?

– Нет, умный!

– Ах умный! Умные все с деньгами, да с наградами, да далеко от сражений. Они играют в моем мире большую роль, а ты – вот! – король показал на пешку. – Ах, это гордыня, мальчик, гордыня!

– Но я не могу жить без Родины, без любви к своему делу, без гордости за свои поступки!

– Так и мне гордиться нечем. А что поделаешь? Обстоятельства… Время такое! А ты не короля, ты время решил переспорить… Мне давно пора тебя казнить, но хочу тебе кое-что доказать. Давай договоримся так. Я тебя отпускаю, а ты приводишь к вечеру трех человек, которые мне скажут: “Король, уходи!”. И я…

– Уйдете?

– Ой, вот только не надо… Я помилую тебя… ну, и их, разумеется.

– Правда?

– А как ты думал? Хочешь доказательств?

– Издайте указ и передайте его мне!

– Ну ты бюрократ! Впрочем, изволь, – и король написал указ.

– А теперь подпишите и поставьте печать, – настаивал Лавриус.

– Ну молодежь! – изумился король, но требование выполнил. – А теперь, если ты не найдешь этих трех человек, то сам ляжешь на плаху вот в этом самом зале. Пиши расписку, грамотей!

После того, как Лавриус написал расписку, ему действительно вручили царский указ и отпустили. Когда он уходил из башни, его окликнули. К своей радости, он увидел принцессу.

– Лавриус, обязательно сделай то, что папа от тебя требует. Тебе не удастся бежать. У папы, кроме Шахмат войны, есть Песочные часы времени. С их помощью он управляет временем и руководит то черными, то белыми.

– То есть он один на два королевства?

– Ну, как тебе сказать… Королевство вообще-то одно. Просто черные и белые живут в разном времени. А папа играет ими в шахматы. Поэтому если он отпустит тебя, ты перестанешь быть его фигурой.

– Я понял, спасибо! – сказал рыцарь. – Как зовут вас, моя спасительница? И чем я могу вас отблагодарить?

– Меня зовут принцесса Катажина, – девушка слегка смутилась. – Спешите, нужно поспеть до вечера.

Рыцарь потупил взгляд и быстро зашагал прочь.

– Лавриус! – окликнула его девушка. – Когда тебя отпустят, возьми меня с собой!

– Я обязательно вернусь и заберу тебя с собой, принцесса Катажина, – ответил тронутый рыцарь.

12

Когда Лавриус вышел в город, то он обнаружил, что тот очень похож на его родную столицу. И хотя столица белых предпочитала ровные и острые линии в архитектуре, а столица черных всевозможные кружочки, шарики и завитушки, общий стиль угадывался с первого взгляда.

Город жил своей обычной суетливой жизнью. Люди мало обращали внимания друг на друга, их лица были холодны и сосредоточенны. В этот момент Лавриус понял, что за сложную задачу задал ему король. Ни один человек на рыцаря даже глаз не поднимал, а смотрел куда-то в сторону. Все были заняты собой, а до других никому дела не было.

Вот уже и полдень прошел, а Лавриусу даже поговорить ни с кем не удалось. Толпы людей, как это водится в больших городах, шли потоками с каменными лицами, как будто это не люди вовсе, а куклы. Вот одна такая толпа и занесла Лавриуса в какое-то учреждение. Сотни дверей, тысячи бумаг и десятки курьеров, которые бегали по этажам этого странного здания, окончательно сбили с толку героя.

– Вы ко мне? – спросил Лавриуса незнакомый чиновник, и рыцарю стало как-то не по себе от взгляда, устремленного прямо на него.

– Именно к вам, – преодолевая неловкость, сказал Лавриус.

– Что ж, прошу ко мне в кабинет.

В тесном кабинете чиновника стоял маленький столик, доверху заваленный бумагами. Когда тот сел за него, Лавриус увидел только верхнюю часть его лица.

– Как вы относитесь к правлению Гнетослава? – без обиняков начал рыцарь. Лицо чиновника оживилось:

– Ха… интересно… – он на минуту задумался. – Мы каждый день получаем миллионы запросов, но такого простого и ясного я не получал. Дайте подумать… Думаю, что Гнетослав весьма неуспешный правитель, и дела идут при нем не ахти… Впрочем, вряд ли такой ответ официально подпишет министр.

– А министру ничего не надо говорить. Просто вам нужно прийти к королевскому дворцу и сказать: “Король, уходи”.

– Громко сказать?

– Можно шепотом. Если вы, конечно, не против…

– А почему нет? – поддержал Лавриуса чиновник. – Кто ж, как не я, хорошо знает положение дел в королевстве? Давно пора сказать! Но… сейчас справлюсь с этими бумагами, а потом пойду и скажу.

– Но надо именно сегодня, завтра будет поздно, – предупредил Лавриус.

– Непременно, – сказал чиновник, уже погрузившись в бумаги, и рыцарь понял, что прием окончен.

“Слишком много у него бумаг, может не успеть, – думал Лавриус, выходя из здания. – Надо поискать ближе к окраинам города”.

13

Дорога вела на рыночную площадь. Тут из-за поворота под ноги рыцарю покатилось колесо от телеги. Лавриус посмотрел в сторону и увидел крутой подъем, с которого медленным ходом катилась назад повозка. Испуганно ржала лошадь, а крестьянин тянул изо всех сил вожжи и безуспешно пытался ее остановить. И лошади, и крестьянину, по всей видимости, надо было наверх, но, потеряв колесо, телега сползала вниз. Наконец в самом низу повозка остановилась.

– Вам помочь? – окликнул возницу Лавриус.

– Ну, помоги, коль не шутишь, – деловито сказал крестьянин. И они вместе начали прилаживать колесо.

– В этой стране ни телегу не могут сделать, ни дорогу, – сетовал новый знакомый. – А королю что? Выйдет на Башню с Часами, речь скажет – и поминай как звали.

– Так вы, значит, недовольны королем?

– А кто ж им может быть доволен?

– А смогли бы вы прийти ко дворцу и сказать: “Король, уходи”?

– Тихо сказать?

– Можно и громко.

– Лучше громко, я громко хочу сказать.

– Но это нужно сказать сегодня.

– Можно и сегодня. Вот колесо починю, телегу домой отгоню и скажу. Буду, не сомневайся!

Лавриус поблагодарил крестьянина, но когда отошел от него, то услышал за спиной шум. Он обернулся и увидел, что с подъема опять катится колесо, а за ним, ругая мир на чем свет стоит, сползает крестьянин на сломанной повозке.

Но Лавриус уже подходил к городской стене. Тут он увидел камнетеса, который возводил новую башню.

– Милейший, – обратился к нему Лавриус, – я, конечно, ничего не смыслю в строительстве, но позвольте спросить, не трудно ли вам строить такое сооружение на болоте?

– Это приказ короля Гнетослава, – ответил камнетес, – будь он неладен.

– А вы могли бы сегодня прийти ко дворцу и сказать: “Король, уходи”?

– Так и сказать?

– Так и сказать.

– А почему не сказать? Мы люди простые, скажем, не сомневайтесь. Так и скажем! Только эту стену доложу и скажу. А как же? Обязательно скажу.

И тут Лавриус понял, что солнце уже начинает садиться, а значит, нужно идти к королю. Он хотел что-то сказать камнетесу, но вдруг стена покачнулась и разрушилась. Камнетес осмотрел свои камни и начал вновь собирать стену.

– Идем, мы не успеем, – сказал Лавриус.

– С казал же, доделаю и приду, – отрезал Камнетес. – Иди, не мешай!

– Эй, солдатик, куда ты с ним собрался? – окликнула Лавриуса какая-то женщина. – Он тут много лет эту стену строит, так и не построил ничего.

Рыцарь понял, что не он, а король был прав. Когда он шел обратно, то под ноги ему вновь выкатилось то же самое колесо, а телега никак не могла одолеть подъем. Потом он увидел курьера, который заносил в кабинет чиновника гору каких-то бумаг. Лавриус был чужим в этом городе с его непонятной жизнью и холодными равнодушными людьми. Ему стало одиноко и захотелось умереть. И тут он вспомнил, что это как раз вполне выполнимо. В замке его ждали плаха и палач.

14

Король встретил Лавриуса в приподнятом настроении:

– А, пришел! С помытой шеей пришел! Ты понял, чье королевство? Ты понял, кто прав?

– Д а, Ваше Величество, вы оказались правы. Где у вас тут плаха?

– А может, я тебя еще не казню, может, еще помилую? – не унимался король. – Эй, министр! Может, помилуем его?

– Никак нет-с, – услужливо сказал министр. – Если вы его помилуете, то надо будет наградить, а наградные фонды уже исчерпаны.

– Может, кто из моих придворных пожалеет этого человека? – спросил король. – Пожалеем и оставим при дворе.

– Нет-нет, – зашумели придворные. – Нам и так достается слишком мало пирожных, а у этого малого, судя по всему, хороший аппетит. Давайте уж лучше казним – и хлеб сэкономим, и зрелище посмотрим!

– Вот видишь, – обратился король к Лавриусу, – не я требую твоей смерти – элита просит. Весь цвет народа, так сказать.

– Стойте! Я его пожалею! – в зале появилась Катажина. – Отдайте его мне.

– Дочка, ты понимаешь, я, конечно, король, но я… демократ, – ответил король. – Большинство – за казнь. Рубите ему голову. И пусть потом никто не говорит, что я потакаю родственникам.

И Лавриуса положили на плаху. Тут Катажина схватила со стола песочные часы, и лицо короля исказил ужас:

– Не смей, слышишь, не смей!

– А вот и посмею! Ты заигрался, король, все для тебя фигурки, даже собственная дочь. Не будет так!

И она с силой бросила песочные часы об пол. Те разбились, а песок высыпался.

– А – а-а, что ты наделала, что же ты наделала! – закричал король, упал на колени и стал собирать песок обратно.

– В аше Величество, не выйдет! – послышался спокойный голос.

– К то это сказал? Казнить! – закричал Гнетослав. Но когда он глянул на смутьяна, лицо его еще больше вытянулось. На пороге зала стоял Белый человек. Он был одет, как простолюдин, в белые одежды, с аккуратно расчесанной бородой играл ветер, а лицо его излучало уверенность и спокойствие.

– Нет! – завопил король и побежал в другую сторону.

– Ты кто? – спросил Лавриус, который уже поднял голову с плахи.

– Время. Ты никогда не слышал, чтобы говорили: “Придет время!”? Вот я и пришел, король! – обратился он к Гнетославу.

– Тебе меня не догнать, тебе меня не остановить! Я знаю твой секрет! – с этими словами король кинулся к другому выходу из зала. Но дорогу ему преградила Белая женщина:

– Что, король, убегаешь от Прошлого? Посмотри же в глаза Настоящему! – она заглянула в глаза Гнетославу – и тот упал перед ней на колени.

– Не губи, пощади… – захрипел король.

– Верни нам нашего сына, верни нам похищенное Будущее, – разом сказали Прошлое и Настоящее.

– Да, конечно, – засуетился Гнетослав, – а он у меня тут гостил. А я ему: “А когда к мамке с папкой?”, а он, знаете ли, не хочет, загостился…

– Мама, папа, я здесь! – на пороге показался Белый мальчик.

– И кто ж из гостеприимных хозяев кандалы на него надел? – спросил Прошлое.

– Это не я, это они… – заскулил король, показывая на придворных.

– Да кто же? – спросила Настоящее.

Король посмотрел в сторону, где секунду назад стояла толпа придворных, и никого не увидел. Вдруг за дверью послышались шаги.

– А, вот они! Идут каяться! – обрадовался король. Но вместо придворных в зал вошли чиновник, крестьянин и камнетес.

– Мы это… – начал крестьянин.

– Исходя из параграфа о свободном выражении мнения… – сказал чиновник и запнулся.

– В общем, Ваше Величество… – попытался продолжить камнетес.

– Да говорите уже, – сказал Прошлое.

– Не робейте, – подбодрила Настоящее.

– Король, уходи! – громко сказали вошедшие.

– Король, уходи!!! – послышалось за окном. Гнетослав глянул во двор и увидел, что весь город пришел ему это сказать. Король обхватил голову руками и заплакал. Но на него никто не обращал внимания. Прошлое, Настоящее и Будущее снова были вместе и обнимались, как настоящая семья. Чиновник, крестьянин и камнетес вышли приветствовать толпу. А Катажина и Лавриус заключили друг друга в объятия, и, казалось, уже никакая сила не способна их разъединить.

– Смотрите, дети! Дети возвращаются! – зашумела толпа. И правда, из тумана начали выходить к своим папам и мамам пропавшие дети. Толпа заволновалась. Каждый искал своих детей и находил.

– Идем наверх, на башню! – позвала Лавриуса Катажина. Они поднялись на башню и посмотрели, насколько изменился вид. Туман совсем исчез. Стало видно, что селения расположены в шахматном порядке, белые вперемешку с черными. Теперь Лавриус понял, почему отряды белых и черных всегда находили друзей и теплый прием. Но самое удивительное происходило с Черным озером. Оно вдруг вышло из берегов, но не затопило страну, а стало Чистой рекой. Мутные воды, где водились Священные сомы, стали прозрачными, а самих сомов-чудовищ унесло течением куда-то вдаль.

– Смотри, – сказала Катажина, – речка течет!

– И время всегда течет, только иногда очень-очень медленно, – влюбленные оглянулись и увидели красивое лицо Прошлого.

– Не волнуйтесь, – сказала Настоящее. – Т еперь мы, все времена, вместе, и все будет течь с подобающей тому скоростью.

– А еще у вас будет… – осекся на полуслове Будущее. – Я еще мал об этом говорить, но мне очень будет приятно с ней играть.