Текст книги "Распятое сердце"

Она плохо себя чувствовала. Ей казалось, что поднялась температура, ужасно болела голова. И в животе возникла странная ноющая боль.

– Дорогой Тревор написал, что ни при каких условиях не позволит тебе оставаться актрисой, – объяснила миссис Ли с победной ноткой в голосе. – Он уже достаточно долго ждал, и ему нужна жена, а не кинозвезда.

Еще одно напоминание о ее работе. Андре это не понравилось.

– Не могу понять отношения Тревора к моей карьере, – сказала она. Большинство мужчин восхищались бы, увидев имя любимой женщины в газетах и на афишах кинотеатров.

– Я всегда считала Тревора очень серьезным, – принялась объяснять Дороти.

– И полагаю, что он думает так же, как твой отец и я, дорогая. Земная слава преходяща, и важно лишь то, что придет к нам в ином мире.

Андра внимательно рассматривала ногти на своих ногах. Яркий красный лак просвечивал сквозь чулки. Мысли ее были довольно мрачные.

Все как в старые добрые времена. Мать обожает давать наставления. А папа не смеет ей возразить.

Она любила мать. По-своему миссис Ли была добра и заботлива. Отец всегда казался человеком значительным, хотя и стеснялся выражать свои чувства.

Андра закурила. Как и следовало ожидать, это вызвало протест со стороны миссис Ли:

– Тебе следует меньше курить. Это плохо сказывается на здоровье.

– Все из-за нервов, – отозвалась Андра.

– Вот я и говорю, – покачала головой миссис Ли. – У тебя нездоровый образ жизни. Я буду рада, когда ты окажешься в самолете. По дороге к Тревору.

Андра поднялась, чувствуя странное раздражение. Обычно она просто посмеивалась над сентенциями матери. Пожалуй, ей лучше поехать домой. Она действительно плохо себя чувствует, и радостное возбуждение, которое обычно возникало при одном только упоминании о замужестве, внезапно исчезло. Андру охватил страх. Ей уже не нравилось все: и отношение родителей к жизни, и скука в старом доме, и даже любовь Тревора, которая вполне может обернуться заурядным эгоизмом. Возможно, Грейс была права.

Миссис Ли озабоченно посмотрела на дочь. Однако она беспокоилась не за свою хрупкую очаровательную Андру, а за каминную доску, на которую та опиралась.

– Осторожно, Андра, дорогая! Ты можешь разбить нашу фамильную чашку.

Андра рассмеялась. Как будто она опять вернулась в детство. Эти вечные тревоги по поводу фамильной чашечки! Постоянные напоминания не трогать единственную ценную вещь, принадлежавшую миссис Ли, так мешали маленькой Андре, когда она бывала в этой комнате.

«Я должна уйти, – думала Андра, – иначе мне опять придется выслушать скучную историю о том, как бабушка купила эту чашку с блюдцем. Мама помнит об этом с дней своей молодости».

– Я повидаюсь с вами до отъезда, – пообещала девушка.

И визит закончился.

Роза отвезла ее в город.

В ту же ночь, когда родители уже легли спать, им позвонила мисс Пенхэм.

– Сожалею, но должна сообщить вам, что мисс Ли забрали в больницу. Она очень плохо чувствовала себя, когда мы приехали из Годалминга. Доктор поставил диагноз – острый аппендицит. Врачи боятся перитонита, поэтому сейчас ее оперируют. Я, конечно, буду держать вас в курсе, но мисс Ли просила вас не приезжать в город. К ней пока не пускают посетителей.

Мистер Ли, положив трубку, рассказал печальную новость жене. Дороти отложила отчет одного из детских домов, который читала перед сном, и запричитала:

– О Боже! Теперь она не сможет поехать к Тревору!

Мне показалось, что она выглядит нездоровой. Бедное дитя! Какая беда!..

– Я думаю, что мисс Пенхэм послала Тревору телеграмму.

– Уверена, что она сделала это. И я не удивлюсь, если он возьмет отпуск и прилетит, – сказала миссис Ли.

Именно так Тревор Гудвин и решил поступить. Спустя сутки после того как доктор и газеты сообщили об удачной операции, из Южной Африки пришла телеграмма:

«Жди меня в конце недели. Очень беспокоюсь. С любовью, Тревор».

К концу недели Андра чувствовала себя не так хорошо, как ожидали врачи.

Особых причин для беспокойства не было, но, как сказал доктор Хэвэнд пришедшему в клинику Гудвину, Андра – хрупкая девушка, и сопротивляемость ее организма недостаточна. Ее мучили боли, что осложняло выздоровление.

И доктор Хэвэнд, и хирург Гринмэйтлэнд были уверены, что мисс Ли поправится и встанет на ноги через пару недель. Они советовали взять отпуск для восстановления здоровья. Ни о какой работе в студии, конечно, не могло быть и речи.

– Не беспокойтесь. Этого не случится, – заверил Тревор Гудвин доктора Хэвэнда. – Андра будет в Кейптауне под моим присмотром.

Хэвэнд, который наблюдал за здоровьем Андры с тех пор, как к ней пришла слава, был не только ее медицинским консультантом, но и поклонником, а поэтому вздохнул:

– Жаль, что мир потеряет такую прекрасную актрису!

– Напротив, я думаю, что жизнь кинозвезды – самое худшее, что можно придумать для Андры, – сухо возразил Тревор. – С тех пор как Андра стала сниматься в кино, она превратилась в комок нервов. Жизнь в Кейптауне пойдет ей на пользу.

– Конечно, конечно, – пробормотал доктор Хэвэнд.

Краем глаза он наблюдал за женихом мисс Ли. Впечатление было не из лучших. Слишком много самоуверенности и спеси. Доктор подумал, что у женщин странные вкусы. Часто им затмевает глаза красивая внешность. После двадцатиминутного разговора с Тревором Гудвином доктор Хэвэнд начал сомневаться, есть ли в голове у парня что-нибудь еще, кроме слишком высокого мнения о самом себе.

Почему эта хрупкая очаровательная девушка хочет отказаться от карьеры и уехать с ним в Кейптаун?

Только Андра вопросов себе не задавала. Она была рада видеть его снова, такого сильного, надежного, на которого можно опереться. Человека, отвечавшего на все вопросы с той уверенностью, которой ей самой так часто не хватало.

Андра все еще чувствовала себя больной. Раньше она не знала, что такое страдание.

Одна из сестер надела на нее бледно-голубую ночную рубашку. На голове девушки была маленькая шапочка, перевязанная шелковой лентой. Золотые волосы падали на упругую грудь. Ее пальцы в больших загорелых руках Тревора казались слишком белыми и хрупкими.

Тревор испытывал бесконечное умиление. Красота Андры ошеломляла. Он представит ее своим друзьям в Кейптауне, и она их поразит. Ни одна из тамошних женщин с ней не сравнится. Скоро она поправится. Будет ездить на лошади и танцевать с ним. Он научит ее играть в обожаемый им бридж и управляться с цветными слугами. Они будут давать шикарные приемы, которые помогут ему преуспеть.

Он остался с Андрой на час дольше, чем ему разрешили. Молодые сестры хлопотали около больной, бросая на него любопытные взгляды, а в коридоре шептались друг с другом о том, что жених у мисс Ли потрясающий.

Тревор долго описывал Андре жизнь в Кейптауне и прелести их будущего дома. Он хвалился своими успехами в фирме и тем важным местом, которое занимает в общественной жизни Кейптауна, а закончил следующими словами:

– Я ужасно рад, что могу предложить тебе все это, когда мы поженимся.

Андра лежала неподвижно, преданно глядя на него прелестными серыми глазами. О своей карьере она больше не вспоминала. Андра знала, что ему не нравится ее независимость, и думала о том, как благородно это его желание предложить ей все.

А Тревор уже ходил по комнате, с неудовольствием рассматривая огромные букеты.

Цветы от друзей и поклонников Андры в большой угловой палате образовали экзотический сад. Они стояли также в ведрах и вазах по всему коридору.

Тревор хмыкнул:

– Мне кажется, что тебе все это уже надоело. Когда человек имеет так много, он ничего не ценит.

– Да, дорогой, – скромно ответила Андра.

– Поэтому мой подарок выглядит просто ничтожным, – продолжил Тревор, указывая на дюжину красных роз, купленных им по дороге из аэропорта.

– Для меня имеют значение только эти цветы, – торопливо заверила Андра. Если хочешь, я скажу медсестре вынести все, кроме твоих.

На его лице появилась самодовольная улыбка. Он посмотрел на себя в зеркало и пригладил вьющиеся черные волосы.

– Не надо, моя сладкая. Я имел в виду только то, что мой маленький букет подарен от чистого сердца, а большая часть этих дорогих огромных букетов просто жесты вежливости.

– Конечно, дорогой, – произнесла Андра голосом маленькой девочки. Она чувствовала слабость и полностью отдала себя в руки Тревора, подчинившись его жизненной энергии. Этот большой загорелый мужчина, казалось, освещал палату и вливал в ее больное тело необходимые силы. Она цеплялась за его руку.

– О, Тревор! Я не могу дождаться приезда к тебе!

– Нам давно пора пожениться – мы прождали так долго.

– У меня действительно был фантастический успех в фильме, – неуверенно начала Андра.

Но он поднял руку, как бы предупреждая:

– Никаких разговоров о кино. Эта жизнь осталась позади. Какая удача, что ты подписала контракт только на один фильм.

Губы Андры дрогнули.

– Флэк не считает это удачей.

– Этот толстяк! Я его не выношу!

– О, Флэк очень хороший. Даже перестав быть моим менеджером, он навсегда останется моим другом.

– Но моим другом он не станет. И, ради Бога, не приглашай его к нам в Южную Африку. Он не впишется в круг моих друзей.

Стремление к независимости – именно то, что ее родители называли упрямством, вдруг проснулось в Андре.

Бледное лицо девушки порозовело, ее бросило в жар.

– Я уже пригласила Флэка к нам. Следующей зимой он собирается в Южную Африку – договариваться о новом фильме.

– Можно найти повод не встречаться с ним. Ты же знаешь, я не выношу таких типов.

Андра в шоке уставилась на жениха. Куда девался ее прежний очаровательный Тревор? Неужели пост управляющего компанией лишил его чувства юмора и превратил в самовлюбленного зануду?

Со вздохом она сказала:

– Флэк мой друг. Он очень много сделал для меня, и, хотя я причинила ему моральный ущерб, отказавшись подписать контракт, он относится ко мне прекрасно.

– Прекрасно? – ухмыльнулся Тревор. – Потому что он, без сомнения, надеется заставить тебя подписать его опять. Но если он попытается приставать с этим к моей жене, я его так отбрею! Пожалуйста, дорогая, не оставляй ему надежды на посещение нашего дома.

Слово «дорогая» не слишком скрасило эту речь. Побледневшая Андра беспомощно лежала на подушке, прислушиваясь к гулким ударам сердца. Значит, Тревор действительно хочет, чтобы Флэк был исключен из числа ее друзей. Еще несколько минут назад ее переполняла радость от того, что Тревор прилетел навестить ее. Она знала, что это очень дорогое путешествие и Тревор, который помешан на работе, наверняка не хотел оставлять компанию даже на несколько дней. Она была польщена его поступком. Но вдруг Андра почувствовала холод и страх, поняв, что придумала себе несуществующий идеал. Этот высокий мужчина с прекрасной внешностью не похож на ее воображаемого героя. Обычный эгоист, он требует, чтобы она оставила не только профессию, но и друзей.

Андра так внезапно замолчала, что, несмотря на всю свою черствость, Тревор понял, что зашел слишком далеко.

Он любил Андру, как умел. Она казалась ему лучше тех женщин, которые прежде встречались ему. А его внешность и обаяние покоряли многих.

Я почти не спал в самолете и очень устал, подумал Тревор, иначе не вел бы себя с Андрей так бестактно. Бедняжка! Она больна, и, конечно, нужно ее ободрить. Позднее он сможет управлять всеми ее желаниями. Позднее, когда она станет его женой.

Опустившись на колени возле кровати, Тревор прижался теплой щекой к лицу Андры.

– Моя любовь! Пожалуйста, прости меня. Я настоящий грубиян. Что значит мое мнение? Ты – ангел, ты бросила все ради меня. Если ты хочешь, чтобы этот старый пузатый Флэк приехал к нам, пусть приезжает. А я угощу его сигарой и куском хорошей ветчины. Евреи любят ветчину, не так ли? – он засмеялся собственной шутке. – Если честно, милая, то я не прочь, чтобы ты поступала так, как считаешь нужным. Я просто сглупил и вел себя, как испорченный ребенок. Меня избаловали в Кейптауне, ты же знаешь. Мне пора завести жену, которая возьмет меня в руки.

Черные мысли Андры улетучились. Она прижалась щекой к Тревору и погладила его волосы.

– Дорогой, дорогой, мы почти поссорились.

– Мы никогда не будем ссориться, родная!

– Я люблю тебя. Я не могла думать ни о чем, кроме поездки к тебе. Мой успех ничего не значит по сравнению с тобой.

– И мой – тоже. Хотя моя карьера, наверное, кажется ничтожной по сравнению с твоей.

– Она очень важна, – поспешила сказать Андра. – Это потрясающе – ты поднялся на самый верх.

– Мы оба наверху, – великодушно ответил он и добавил:

– Но в Кейптауне ты будешь выше всех.

– Прижми меня крепче, – прошептала она, желая ласки и успокоения.

Тревор обнимал, целовал ее с прежней страстью. Андра успокоилась, снова почувствовала себя счастливой. А он уже улыбался, став прежним, уверенным Тревором.

Он даже не заметил, как вошла медсестра и попросила его покинуть палату Андра очень слаба и может потерять сознание.

Тревор уехал из клиники и, как они условились, остановился в ее квартире.

Мисс Пенхэм позаботилась об обеде и билетах в театр. Следующие два дня он пробудет с Андрей, может быть, заглянет в Бексхилл навестить старушку Грейс.

А потом – возвращение в Кейптаун, к работе.

Но Тревора вдруг осенила блестящая идея. Он тотчас позвонил в клинику и выложил ее Андре.

– А почему бы не получить специальное разрешение, чтобы мы могли пожениться прежде, чем я уеду? – с энтузиазмом предложил он. – Тогда ты приедешь в Кейптаун уже в роли моей жены, и мы сможем поехать прямо домой.

Возможно, поворотный момент в жизни Андры произошел именно в течение нескольких секунд, когда она не смогла ответить «да». Просто не находила слов. Опять раздался его взволнованный голос:

– Андра, ты слышишь? Андра…

Наконец послышался ее сбивчивый ответ:

– Я… Тревор, дорогой, я не могу тебе ответить. Я в раздумье. Это… Это так серьезно… Ты понимаешь… Не знаю, у меня нет желания выходить замуж на смертном одре.

– А кто говорит о смертном одре? – он был шокирован.

Девушка слабо улыбнулась:

– Я имела в виду, на больничной койке. Я… Я думаю, что возненавижу свадьбу в спешке, у моей кровати. Даже если все это можно организовать… Я хочу быть в белом платье, в Кейптауне, на настоящей свадьбе.

Тревор прервал ее.

– Ты меня страшно огорчаешь, дорогая, – сказал он натянуто.

Разгорелся спор. И упрямая Андра в этот вечер выиграла.

Тревор положил телефонную трубку, смирившись с тем, что на какое-то время его сумели уломать. Ему это не понравилось. Андра ни за что не хотела соглашаться на свадьбу в больнице, до его отъезда из Англии. Тревор обвинил ее в том, что она не любит его. Андра постаралась уверить, что это не так.

Она плохо чувствует себя. Но ведь каждая девушка имеет право насладиться событием, которое бывает только раз в жизни. Нет, Андра не полетит самолетом. Она предпочтет корабль. Это путешествие поможет ей окрепнуть после болезни. А потом они устроят потрясающую свадьбу в Кейптауне и запомнят это событие на всю жизнь.

Когда Тревор сказал, что этого не может понять и вообще сомневается, хочет ли она выходить за него замуж, Андра расплакалась и сквозь слезы проговорила:

– Извини, дорогой. Я не в состоянии продолжать этот спор. Я действительно люблю тебя и собираюсь выйти за тебя замуж. Но, пожалуйста, не торопи меня.

– Торопить тебя, после всех этих месяцев… – возмущенно начал он.

Но вместо голоса Андры в трубке послышался спокойный, деловой голос медсестры:

– Извините, что вмешиваюсь, мистер Гудвин. Моя пациентка не в состоянии разговаривать У нее учащенный пульс. Я вызываю доктора.

Тревор рассыпался в извинениях. Как раскаявшийся грешник, он ринулся в больницу с охапкой цветов. К Андре его не пустили. Тогда он отправил букет и записку, в которой клялся в любви, обещая сделать все, как она хочет.

Записка кончалась словами:

«… Конечно, я больше не вспомню об этом, мой дорогой ангел, когда я увижу тебя завтра. Я ни в коем случае не хочу причинить тебе боль. Но, пожалуйста, ради Бога, поправляйся скорее, потому что я не смогу жить, пока ты не приедешь в Кейптаун и не будешь со мной. Искренне преданный Тревор».

Когда Андра пришла в себя настолько, чтобы прочитать это послание, она успокоилась и в то же время почувствовала угрызения совести, потому что разочаровала Тревора. Она еще любила его и верила, что ее судьбой станет жизнь в Южной Африке.

Но она была удивлена и расстроена собственной реакцией на его внезапное предложение. Почему она не ответила «да»? Почему ей не понравилось это предложение? Ведь она так долго считала Тревора своим идеалом. Что сдержало ее? Ответ на эти вопросы Андра не находила. Конечно, сегодня она еще слишком слаба, чтобы детально проанализировать ситуацию. Она не чувствовала ничего, кроме слабости.

Доктор дал ей лекарство, заставил выпить снотворное. Прежде чем погрузиться в благодатный сон, Андра сказала себе, что поступила правильно, хотя и причинила боль Тревору. Ей необходимо путешествие по морю. Время, чтобы привести в порядок дела и приготовиться к новой жизни. Все нормально, думала она. Полностью свою правоту она осознает только через несколько недель. Тревор уехал.

Конечно, он покидал Англию победителем. Андра уверовала, что он снова покорил ее сердце, и не испытывала больше сомнений. Она даже призналась Розе Пенхэм, что сожалеет о своем отказе выйти замуж в больнице.

Перед отъездом Тревор был очень заботлив. Он почти не отходил от ее кровати. Старался быть мягким, внимательным. В него влюбились все медсестры – так они сказали мисс Ли. Его фотография у кровати Андры появилась в газетах.

Поклонники завалили Андру письмами, поздравляя с тем, что она нашла такого верного друга. И даже Роза Пенхэм, которая была против того, чтобы мисс Ли бросила свою карьеру ради Тревора Гудвина, уже начала колебаться.

– Мистер Гудвин меня просто соблазнил. Мисс Ли, вы же понимаете, о чем я говорю, – заявила она, улыбаясь.

Сидя в постели и чувствуя себя значительно лучше, Андра заразительно смеялась, что особенно радовало Розу.

– Послушайте, если Тревор и соблазнит кого-то, то это должна быть я!

Роза Пенхэм снова позволила себе улыбнуться:

– Если говорить серьезно, то он был очень добр ко мне, мисс Ли. Мы с ним гуляли, когда ему не разрешали вас видеть. Мне так понравилась поездка на машине в воскресенье, когда с вами оставались родители. Он высокого роста, но есть в нем что-то от маленького мальчика, не правда ли? Это так приятно.

Он всегда такой непосредственный?

– Я знаю, что вы имеете в виду, – сказала Андра, кивнув. – Хотя у него хорошая деловая хватка, он иногда бывает беспомощным. Я никогда не понимала раньше, как он зависим от меня.

– О да, он просто боготворит вас, мисс Ли, мы все это знаем. Вы такая прекрасная пара.

Андра осталась одна, и мысли ее вернулись к Тревору. Комната была заполнена его подарками. А на маленьком золотом браслете были выгравированы слова: «С безграничной любовью. Т.».

Он привез цветную пленку. Фотография всегда была его хобби, и он часто снимал Андру, подвинув кровать к окну, к свету.

Андра устало подумала о том, что его неизменное обожание и комплименты заставили ее попросить Розу, чтоб та поспешила заказать билет на пароход в Кейптаун.

Вернувшись из кассы, Роза Пенхэм рассказала, что только благодаря известности Андры удалось забронировать каюту на лайнере, отплывающем из Саутгемптона в середине июля. Андра проведет две недели в Лондоне, чтобы немного окрепнуть, а еще одну неделю посвятит покупкам.

Несколько платьев уже были заказаны. Дублерша Андры на студии очень обрадовалась возможности заработать, посещая примерки вместо нее.

В первую ночь после возвращения из больницы Андре приснился страшный сон.

Ей снилось, что она ехала с Тревором по узкой дороге над пропастью. В большой белой машине с открытым верхом. Он вел машину на огромной скорости.

Андра всегда нервничала в автомобиле, а от этой поездки была просто в ужасе.

Она покрылась испариной, ногти впились в ладони, но спидометр неумолимо показывал все большую и большую скорость. Она умоляла остановиться, но в ответ услышала:

– Я тороплюсь и, между прочим, люблю ездить быстро.

– Я боюсь, Тревор, – кричала Андра. – Остановись! Остановись! Пожалуйста!

Мы сорвемся в пропасть.

Она попыталась ухватиться за руль. Он оттолкнул ее. Поворачиваясь, Андра увидела блеск ровных белых зубов. Его улыбка превратилась в страшный оскал.

– Только мои желания имеют значение, поэтому заткнись! – прокричал он.

Андра помнила шок, который почувствовала, услышав эти слова и увидев такое жуткое выражение на его красивом лице. Подсознательная боль перешла в ужас, когда большая белая машина вильнула к пропасти и сорвалась. Андра услышала собственный крик. Ветер ударил в лицо, когда ее выбросило из машины. И вдруг какая-то неведомая сила остановила падение, удержала ее.

Андра поняла, что это мужские сильные руки. Она не видела лица, но слышала голос. Никто из ее знакомых так не говорил. Голос был очень низкий и слегка хриплый. Она различила слова:

– Крепись, крепись, Андра, дорогая. Я держу тебя. Ты теперь в безопасности.

Она проснулась и дрожащими руками включила лампу. Слезы катились по щекам. В дверях стояла испуганная служанка в халате.

– Вы больны? Я слышала, как вы плакали, – сказала девушка, глядя на Андру.

Андра уже улыбалась. Она нашла носовой платок, высморкалась и посмотрела на Мици.

– Просто плохой сон. Уже все в порядке. Извини, что разбудила тебя, бедняжка Мици.

– Могу ли я чем-нибудь помочь вам?

Андра всегда прекрасно относилась к ней, да и сама Мици чувствовала себя в привилегированном положении, поскольку служила у такой очаровательной леди.

Но Андра отослала ее и откинулась на подушку, закурив сигарету, чтобы успокоиться. Она хотела просто посмеяться над собой и этим сном. Глупо расстраиваться. Но эта катастрофа и ужасная улыбка на лице Тревора были настолько яркими, что Андра с трудом приходила в себя.

Потом она начала размышлять, кто мог быть тот мужчина, который пришел ей на помощь. Как жаль, что она не видела его лица. Как это все интригующе!

А несколько минут спустя она почувствовала жалость к Тревору. Разве можно винить его за этот сон! Кроме того, он никогда не будет вести себя так, как в ее недавнем кошмаре. Раздумывая так, она заснула и к утру почти все забыла.

В течение недели Андра получила две любовные телеграммы от Тревора и авиаписьмо, полное нежности и ожидания. Девушка снова почувствовала себя на вершине блаженства. Глупо сомневаться в любви Тревора, да и в собственных чувствах.

День отъезда был полон волнений и грусти.

Родители собирались поехать в Саутгемптон, проводить ее. Но Андра не хотела, чтобы они совершали такое долгое и утомительное путешествие.

Последний разговор с отцом расстроил ее. Отец показался уставшим. Андра знала, что он очень переживает расставание. С матерью, конечно, все было по-другому. Довольная разговором с Андрей, тем, что дочь наконец-то уезжает, чтобы выйти замуж за Тревора, мать, как всегда, осталась бесчувственной и практичной.

Для Флэка Сэнки и Розы Пенхэм это был день глубокой печали. Да еще налетели фотографы, чтобы сделать снимки мисс Ли для вечерних газет. Роза Пенхэм представила себе заголовки: «Прекрасная кинозвезда жертвует экраном ради замужества!»

– Я пошлю вам вырезки, мисс Ли, – вздохнула она.

– Вырезки… – бормотал Флэк. – О, Андра сама перерезает себе горло…

Отбрасывает золотой шанс… Сумасшедшая девушка!

Андра же чувствовала себя возбужденной и счастливой. Море было ласковым и спокойным. Небо – бледно-голубым. Она никогда не видела более красивого корабля, чем «Аутспен Квин», с выкрашенной в желтый цвет трубой и желто-синими бортами. Это был новенький, очень современный лайнер.

Андра поднялась по трапу с букетами роз, Флэк нес за ней цветы и пакеты, а Роза Пенхэм прижимала к себе белую сумочку с драгоценностями. Пирс кишел людьми. Пассажиры и их друзья. Палуба уже была переполнена. Стюарды и носильщики сновали по кораблю.

Через полчаса прекрасный корабль отправится в свой второй рейс в Кейптаун. Это завораживало и не могло не импонировать такой эмоциональной натуре, как Андра.

– Я так рада, что вместо полета решилась на морское путешествие. Самолеты такие холодные и безликие! – говорила она друзьям.

Мисс Пенхэм кивнула. Флэк Сэнки хмыкнул. Они попросили стюарда проводить их в каюту мисс Ли. Там горничная уже расставляла цветы. Их было столько, что она не могла справиться с ними, а потому с удовольствием предоставила эту возможность секретарю мисс Ли. На столе лежала стопка телеграмм. Одно послание действительно взволновало Андру. От него. «Счастливого путешествия, моя дорогая. Благодарю Бога, что каждая миля, которую ты проплываешь, приближает тебя ко мне. Тревор».

– Ну разве он не молодец?! – воскликнула Андра, щеки ее порозовели, а глаза сияли, когда она прочитала телеграмму вслух.

– Молодец! – передразнил Флэк и скорчил гримасу.

Андра похлопала его по плечу:

– Не будь врединой, Флэк, дорогуша. Постарайся просто понять и простить меня. И думай хорошо о человеке, которого я люблю.

Он поцеловал ей руку и произнес:

– Я думаю о тебе и желаю тебе счастья.

– О, мисс Ли, не знаю, как я буду без вас, – всхлипнула Роза Пенхэм, роясь в сумочке в поисках платка.

Теперь пришла очередь Андры заплакать.

Покинув уютную каюту, они направились в бар – Флэк предложил выпить чего-нибудь крепкого. Там их уже ждали поклонники и фотографы. Времени оставалось мало. Вот уже выпит последний бокал шампанского. Произнесен последний тост. Красная ленточка перерезана. Андра уплывает из Англии. Она направляется в Кейптаун.

Вернувшись в каюту с палубы, где она махала Флэку и Розе, пока они не скрылись из виду, Андра почувствовала какое-то опустошение. Наверное, я еще не совсем выздоровела, подумала девушка. Нужно время, чтобы оправиться после операции. Сделан решительный шаг, в жизни наступил поворотный момент. Этого тоже нельзя сбрасывать со счетов. Кроме того, прощания, пожелания, шум и вой сирен в доке, когда «Аутспен Квин» грациозно отплывал, могли расстроить любого.

Андра почувствовала себя ужасно одинокой.

Квартира на последнем этаже все же была ее домом.

Каюта же выглядела безликой. Огромная, роскошная, со сверкающими панелями и современным освещением, полированной мебелью и прелестными голубыми шторами и чехлами. Андра принялась рассматривать визитки на букетах. Все друзья помнили ее. И десятки людей, которых она не знала, прислали цветы, потому что им нравилась ее работа. Роза успела распаковать чемоданы.

Фотография Тревора уже стояла на тумбочке возле кровати. Это успокоило ее.

Она едет к любимому человеку. Она может и должна довериться ему в новой прекрасной жизни, гораздо лучшей и более достойной, чем прошлая.

Постучали в дверь. Вошел старший стюард. Он с восхищением смотрел на очаровательную девушку, окруженную цветами. Он видел фильмы с участием мисс Ли и нашел ее бесподобной. Стюард предложил свои услуги и попросил звонить в любое время, если ей что-нибудь понадобится. Он протянул ей карточку с указанием времени посещения ресторана и предложил обратиться к клерку, который ведал сейфом для хранения драгоценностей, а потом добавил:

– Первый помощник капитана приглашает вас за свой стол.

Андра слушала стюарда с искренним интересом, она всегда была любезна с людьми независимо от их социального статуса. Это сразу располагало к ней незнакомых людей.

– Первый помощник капитана? Кто он?

– О, мисс! У нас – нововведение, – стюард произнес это слово так, словно гордился своей образованностью. – Оно уже было в компании «Юнион Кастл», и «Аутспен» охотно его подхватила. Наш первый помощник – это своего рода второй капитан, который заботится о пассажирах, мисс.

– Я никогда не слышала раньше о такой должности, – сказала заинтригованная Андра.

– Капитан Роулэнд отлично справляется с ней. Он добился большого успеха во время последнего рейса из Кейптауна, когда начал работать с нами. Он англичанин, мисс, а не выходец из Южной Африки.

– Расскажите мне побольше об этом джентльмене. Он, наверное, ведает всеми развлечениями на корабле?

– Не совсем так, мисс Ли. Хотя он и занимается организацией лотерей, танцевальных вечеров, однако в плавании он первый помощник капитана Стивенса – командира корабля.

– О, я думаю, что видела капитана на мостике во время посадки. У него седая борода. А как выглядит капитан Роулэнд?

– Очень интересный джентльмен с прекрасным послужным списком.

– У него есть борода?

– Нет, мисс, – улыбнулся стюард, – он слишком молод. Ему еще нет и тридцати пяти.

– Я думаю, что он действительно еще молод, – сказала Андра. Как и все, кому только стукнуло двадцать, она не могла иначе воспринять эту цифру.

– Во всяком случае, мисс, я думаю, вам понравится капитан Фрей Роулэнд.

– Фрэй? Это что, христианское имя? Как оно пишется?

– Через «е», мисс Ли. Я тоже не слышал раньше такого имени.

Почувствовав интерес мисс Ли к команде, стюард описал ей других офицеров.

№ 1 – мистер Акланд. № 2 – мистер Фаулер, он не забыл и главного механика, которого все называли шефом.

Андра поняла, что капитан Фрей Роулэнд кумир для стюарда Грегсона.

Капитан – хороший спортсмен и выиграл прошлогодний чемпионат Южной Африки по теннису. Два года назад, во время отпуска в Восточной Африке он много снимал диких животных. Эти прекрасные цветные фотографии покажут во время рейса, сообщил Грегсон напоследок и наконец ушел.

Андра заметила, что на борту холоднее, чем на берегу.

Через открытый иллюминатор дул сильный ветер. Андра вдохнула его, как бы пробуя на вкус, накинула жакет и пошла на палубу полюбоваться удаляющимся берегом. Корабль двигался вдоль пролива по направлению к Сенсибиллу. К ней подошел стюард:

– Вам телеграмма, мисс Ли.

– Этому не будет конца, – вздохнула Андра, но, развернув листок, радостно вспыхнула.

«Ты уже в пути. Я люблю тебя. Тревор».

Две телеграммы в течение часа. Как глупо, экстравагантно и очаровательно!

Разве можно не любить такого мужчину? Нетерпение, свойственное всем влюбленным женщинам, охватило сердце Андры.

Она прошла по сверкающей палубе в радиорубку, сопровождаемая взглядами молодых людей, и послала телеграмму жениху.

«Жаль, что не могу приехать быстрее. Люблю тебя. АнДра».

Во время ланча первый помощник не появился. Кто-то сказал Андре, что он будет занят, пока корабль не выйдет в открытое море, и останется на мостике с капитаном Стивенсом. Поэтому во время первой трапезы на борту Андра не встретила человека с таким интригующим именем.

Все прошло очень приятно. За столиком для почетных гостей сидели семь человек, да еще пустой стул ожидал первого помощника капитана. Андру посчитали важной персоной и пригласили сюда вместе с другими привилегированными особами. Здесь был директор пароходной компании «Аутспен» сэр Эштон Боливер с женой, милая седовласая пара, и, с точки зрения Андры, с большим чувством юмора. Они признались, что не слышали о ней, так как никогда не ходят в кино. Но, говорят, что мисс Ли – звезда? Уже нет, быстро ответила Андра, она едет в Кейптаун, чтобы выйти замуж и стать обычной домохозяйкой. Когда внимание Андры отвлекли, сэр Эштон шепнул жене: