Текст книги "Бег вслепую"

Глава вторая

1

Элин позвонила, когда я заканчивал свой завтрак. По потрескиваниям в трубке и из-за слабой слышимости я понял, что она использует радиотелефон, установленный в «лендровере». Большинство автомобилей, путешествующих на большие расстояния, оснащены в Исландии радиотелефонами – средство безопасности, которого требуют сложные природные условия острова. Это обычное объяснение, но оно не содержит всей правды. Дело в том, что исландцы любят говорить по телефону и являются одной из самых болтливых наций на земле, занимая третье место в мире сразу вслед за Соединенными Штатами и Канадой по количеству телефонных звонков на душу населения.

Она поинтересовалась, хорошо ли мне спалось, и я заверил ее, что со мной все в порядке, после чего спросил:

– Когда ты будешь здесь?

– Примерно в одиннадцать тридцать.

– Я встречу тебя возле кемпинга, – сказал я.

У меня было два свободных часа, которые я провел, прогуливаясь по Акурейри как турист, заскакивал в различные магазины, неожиданно поворачивал назад, в общем, разыгрывал из себя дурака. Но к моменту нашей встречи с Элин возле кемпинга, я был абсолютно уверен в том, что за мной нет хвоста. Было похоже на то, что Слейд говорил правду, когда заверил меня, что я не вхожу в его дальнейшие планы.

Я открыл дверцу "лендровера" и сказал:

– Пересядь, я сяду за руль.

Элин посмотрела на меня с удивлением.

– Разве мы не останемся?

– Мы удалимся от города на некоторое расстояние, а затем пообедаем. Есть нечто такое, о чем я хочу с тобой поговорить.

Я направился по северной дороге, идущей вдоль побережья, поддерживая высокую скорость и постоянно поглядывая назад. Когда стало ясно, что нас никто не преследует, я несколько расслабился, но не настолько, чтобы изгнать тревогу из глаз Элин. Она видела, что я чем-то озабочен, и тактично сохраняла молчание, но в конце концов спросила:

– Что-то случилось, не так ли?

– Ты совершенно права, – сказал я. – Именно это я и хочу с тобой обсудить.

Еще в Шотландии Слейд предостерегал меня против вовлечения Элин в операцию, он также упомянул Официальный Секретный Акт, который предусматривает юридическую ответственность за болтливость. Но если моя будущая жизнь с Элин что-то для меня значит, то я должен рассказать ей правду, и к черту Слейда вместе с его Официальным Секретным Актом.

Снизив скорость, я свернул с дороги, проехал по дерну и, остановив машину, посмотрел на море. Беспорядочно усеянный валунами берег опускался к серой воде, и вдалеке сквозь дымку тумана призрачно виднелся остров Гримсей. Кроме этого клочка суши, между нами и Северным полюсом не лежало абсолютно ничего. Это был Северный Ледовитый океан.

Я спросил:

– Что ты знаешь обо мне, Элин?

– Странный вопрос. Ты Алан Стюарт – человек, которого я очень люблю.

– И это все?

Она пожала плечами.

– А что еще мне нужно знать?

Я улыбнулся.

– И никакого любопытства, Элин?

– Ох, у меня есть любопытство, но я держу его под контролем. Если ты захочешь, чтобы я что-нибудь знала, то сам мне об этом расскажешь, – сказала она спокойно, затем немного поколебалась. – Я знаю про тебя одну вещь.

– Что именно?

Она повернулась лицом ко мне.

– Я знаю, что ты пережил душевную травму и это произошло незадолго до нашей встречи. Вот почему я оставила свои вопросы при себе – мне не хотелось, чтобы ты снова испытывал боль.

– Ты весьма проницательна, – сказал я. – Я не думал, что это заметно. Ты удивишься, если вдруг узнаешь, что когда-то я был агентом Британской разведки – шпионом?

Она посмотрела на меня оценивающим взглядом.

– Шпион, – произнесла она медленно, словно бы пробуя слово на вкус. – Да, я буду сильно удивлена. Это не самое почетное занятие – ты человек не того типа.

– То же самое мне говорили совсем недавно, – произнес я сардонически. – Тем не менее это так.

Некоторое время она сохраняла молчание, а затем сказала:

– Ты был шпионом. То, что было в прошлом, не имеет значения. Я знаю тебя таким, каким ты стал сейчас.

– Временами прошлое настигает нас, – заметил я. – Это случилось со мной. Есть человек, которого зовут Слейд… – Я остановился, задумавшись над тем, правильно ли я поступаю.

– Да? – подтолкнула она меня.

– Он приезжал ко мне в Шотландию. Я расскажу тебе про это – про Слейда в Шотландии.

2

Охота в этот день складывалась неудачно. Что-то побеспокоило оленей в течение ночи, поскольку они покинули долину, в которой должны были находиться по моим расчетам, и поднялись на крутые склоны Бхейнн Фхады. Я мог видеть их через оптический прицел – бледные серо-коричневые тени, пасущиеся среди зарослей вереска. При том направлении, в котором дул ветер, я смог бы подобраться к ним, только если бы у меня выросли крылья, и поскольку это был последний день охотничьего сезона, оленям до конца лета ничего не грозило от Стюарта.

В три часа дня я собрался и отправился домой. Я уже спускался вниз по склону Сгурр Мора, когда вдруг увидел машину, припаркованную рядом с моей хижиной, и микроскопическую фигурку человека, прогуливающегося взад-вперед. До хижины было нелегко добраться – разбитая колея, ведущая из горной деревушки обычно отпугивала случайных туристов, – и поэтому тот, кто сюда приезжал, как правило, хотел увидеть меня очень сильно. Повторные визиты случались редко; я натура замкнутая и не поощряю визитеров.

Поэтому я решил сохранить осторожность и, приблизившись, остановился под прикрытием скалы возле ручья. Сняв с плеча винтовку, я проверил ее еще раз, чтобы убедиться в том, что она разряжена, после чего прижался плечом к прикладу.

В поле зрения оптического прицела появилась увеличенная фигура человека. Сначала передо мной была только его спина, но затем он повернулся, и я увидел, что это Слейд.

Я остановил перекрестье прицела на его широком бледном лице и мягко нажал на спусковой крючок. Курок ударил по бойку, издав безвредный щелчок. Я подумал о том, не стоит ли мне сделать то же самое, только предварительно дослав в ствол патрон. Но зарядить оружие значит сделать свои действия слишком преднамеренными, поэтому я перекинул винтовку через плечо и пошел по направлению к хижине. Мне все-таки следовало зарядить в ствол патрон.

Когда я приблизился, он повернулся и помахал рукой.

– Добрый день! – крикнул он так невозмутимо, словно был здесь частым и желанным гостем.

Я подошел к нему.

– Как ты меня нашел?

Он пожал плечами.

– Это было не слишком сложно. Ты знаешь мои методы. Я знал их, и они мне не нравились.

Я сказал:

– Хватить разыгрывать из себя Шерлока Холмса. Что тебе нужно?

Он махнул рукой в сторону хижины.

– Ты не собираешься пригласить меня внутрь?

– Зная тебя, я готов поспорить, что ты уже обыскал мое жилище.

Он воздал к небу руки в притворном ужасе.

– Даю тебе слово чести, я этого не делал.

Я почти рассмеялся ему в лицо, поскольку у этого человека не было чести. Отвернувшись, я толкнул рукой дверь, и он зашел внутрь следом за мной, неодобрительно прищелкивая языком.

– Не закрыто? Ты слишком доверчив.

– Здесь нет ничего такого, что стоило бы украсть, – произнес я равнодушно.

– Только твоя жизнь, – сказал он и бросил на меня быстрый взгляд.

Я оставил это утверждение без ответа и положил винтовку на оружейную стойку. Слейд с любопытством огляделся по сторонам.

– Примитивно, но комфортабельно, – заметил он. – Но я не понимают, почему ты не живешь в большом доме.

– Кажется, это не твое дело.

– Возможно, – сказал он и сел в кресло. – Так, значит, ты укрылся в Шотландии и не ожидал, что тебя найдут. Защитная окраска, да? Стюарт, спрятавшийся среди множества других Стюартов. Ты заставил нас испытать некоторые затруднения.

– Кто сказал, что я здесь прячусь? Я шотландец, ты это знаешь.

Он широко улыбнулся.

– Отчасти. Только по своему дедушке с отцовской стороны. Не так давно ты был шведом, а перед этим финном. Тогда ты, разумеется, назывался Стюартсен.

– Ты проехал пятьсот миль только для того, чтобы поговорить о старых временах? – спросил я устало.

– Ты выглядишь совсем неплохо, – заметил он.

– Не могу сказать того же самого о тебе, ты вышел из формы и начал полнеть.

Он хмыкнул.

– Роскошь, мой мальчик, роскошь – все эти обеды за счет правительства Ее Величества, – он взмахнул пухлой рукой. – Но давай оставим это, Алан.

– Для тебя я мистер Стюарт, – сказал я подчеркнуто.

– Ах, ты не любишь меня, – произнес он обиженным голосом. – Но неважно – в конце концов, дело совсем не в этом. Я… мы… хотим, чтобы ты выполнил для нас работу. Ничего сложного, ты сам убедишься.

– Ты наверное сошел с ума, – сказал я.

– Я знаю, как ты должен себя чувствовать, но…

– Ни черта ты не знаешь, – бросил я резко. – Если ты ожидаешь, что я буду на тебя работать после того, что произошло, то, значит, ты еще более сумасшедший, чем мне казалось.

Я, конечно, ошибался. Слейд отлично знал, как я себя чувствую: это было его работой – узнавать людей, чтобы использовать их как инструмент. Я ожидал, что он сейчас начнет оказывать на меня давление, и достаточно скоро это произошло. Разумеется, он действовал в своей обычной косвенной манере.

– Тогда давай поговорим о старых временах, – предложил он. – Ты, наверное, помнишь Кенникена.

Я его помнил – со мной должна случиться полная амнезия, чтобы я забыл Кенникена. Передо мной возникло его лицо таким, каким я видел его в последний раз: глаза, похожие на серую гальку, расположенные высоко над широкими славянскими скулами, шрам, протянувшийся от правого виска до уголка рта, ярко выделяющийся на фоне побледневшей кожи. В тот момент он был достаточно зол для того, чтобы меня убить.

– А что там с Кенникеном? – спросил я медленно.

– Только то, что, насколько я слышал, он тоже ищет тебя. Ты сделал из него дурака, и ему это не понравилось. Кенникен хочет найти тебя, чтобы … – Слейд остановился, словно бы подыскивая нужное слово. – Как звучит эта деликатная фраза, которую используют наши коллеги из ЦРУ? Ах да – Кенникен хочет найти тебя, чтобы ликвидировать с максимальным ущербом. Хотя я уверен, что в КГБ не используют это точное выражение.

Чертовски милый термин для пули в затылок темной ночью.

– Ну так что? – поинтересовался я.

– Он все еще ищет тебя, – подчеркнул Слейд.

– Почему? – спросил я. – Я больше не работаю в Департаменте.

– Но Кенникен, к сожалению, об этом не знает. – Слейд принялся изучать свои ногти. – Мы храним информацию втайне от него – достаточно успешно, я надеюсь. Нам кажется разумным поступать так.

Я видел, куда он клонит, но мне хотелось, чтобы Слейд высказался прямо, хотелось заставить его заговорить простым языком – то, чего он всегда избегал.

– Но он не знает, где я.

– Верно, мой мальчик, – но что, если кто-нибудь сообщит ему об этом?

Я подался вперед и пристально посмотрел на Слейда.

– И кто же сможет ему сообщить?

– Я смогу, – произнес он мягко. – Если сочту, что это необходимо. Я должен буду сделать все очень осторожно и через третью сторону, разумеется, но это вполне можно устроить.

Так вот что таилось в его словах – угроза предательства. Ничего нового для Слейда; шантаж и коррупция были делом всей его жизни. Я вовсе не собирался начать первым бросать в него камни; когда-то это было и моей работой тоже. Но разница между нами заключалась в том, что Слейд любил свою работу.

Я дал ему возможность продолжить свою болтовню, извлечь на свет второстепенные детали.

– Кенникен руководил весьма эффективной террористической группой, в чем мы убедились на собственной шкуре, не так ли? Несколько членов Департамента были… э… ликвидированы людьми Кенникена.

– Почему бы тебе не сказать просто, что они были убиты?

Он нахмурился, и поросячьи глазки погрузились еще глубже в складки жира, которым заплыло его лицо.

– Ты всегда был грубым, Стюарт, возможно, более грубым, чем требовалось для твоей собственной пользы. Я не забыл тот случай, когда ты пытался доставить мне неприятности с Таггартом. Я помню, тогда ты тоже употребил это слово.

– Я употреблю его еще раз, – сказал я. – Ты убил Джимми Биркби.

– Я убил? – спросил Слейд мягко. – Кто подложил гелигнит в его машину? Кто осторожно подсоединил провода детонатора к системе зажигания? Это сделал ты! – Он оборвал меня рубящим движением руки. – И только благодаря этому ты смог вплотную подобраться к Кенникену, только это заставило Кенникена довериться тебе настолько, что мы впоследствии оказались способны одолеть его. Ты действовал очень хорошо, Стюарт, – ты сделал все, что от тебя требовалось.

– Да, ты использовал меня, – сказал я.

– И я использую тебя снова, – сказал он резко. – Или ты предпочитаешь оказаться в руках Кенникена? – Он внезапно рассмеялся. – Ты знаешь, я думаю Кенникену абсолютно наплевать, работаешь ты в Департаменте или нет. Ты нужен ему сам по себе.

Я с недоумением посмотрел на него.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Ты разве не знаешь, что Кенникен теперь импотент? – спросил Слейд удивленно. – Насколько я помню, ты собирался убить его тем последним выстрелом, но освещение было плохим, и, как тебе показалось, ты просто ранил его, Ты и на самом деле его ранил, но не просто – ты кастрировал беднягу. – Его руки, сложенные на животе, мелко затряслись, когда он сдавленно захихикал. – Выражаясь невежливо – или, если хочешь, грубо, – ты отстрелил ему яйца, мой мальчик. Можешь себе представить, что он с тобой сделает, Кенникен, если – и когда – он до тебя доберется.

Я похолодел и почувствовал зияющую пустоту в нижней части живота.

– Существует только один путь, который может помочь сбежать от всего мира, и тот лежит через могилу, – произнес Слейд с фальшивой назидательностью. – Ты попробовал свой способ, и он не сработал.

Он был прав, я не мог ожидать ничего другого.

– Так, значит, дело в следующем, – сказал я. – Ты хочешь, чтобы я выполнил работу. Если я этого не сделаю, ты настучишь оппозиции, и оппозиция уберет меня, – и теоретически твои руки останутся чистыми.

– Весьма четко изложено, – заметил Слейд. – Ты всегда писал хорошие, ясные рапорты. – Он произнес это тоном школьного учителя, похвалившего ученика за удачный ответ.

– В чем заключается работа?

– Наконец-то ты решил проявить здравомыслие, – сказал он одобрительно. Он извлек на свет лист бумага и сверился с ним. – Нам известно, что ты имеешь обыкновение проводить свой ежегодный отпуск в Исландии. – Он поднял на меня глаза. – Я полагаю, это сказывается твое северное происхождение. Ты не можешь чувствовать себя спокойно в Швеции, а вернуться в Финляндию было бы еще более рискованно. Слишком близко к русской границе для того, чтобы ощущать себя комфортно. – Он распростер руки. – Но кто тебя найдет в Исландии?

– Так, значит, работа связана с Исландией?

– Совершенно верно. – Он постучал ногтем по листу бумаги. – Ты проводишь там весь свой долгий отпуск – по три-четыре месяца в году. Вот что значит иметь свой собственный доход – Департамент сделал для тебя очень много.

– Департамент не дал мне ничего, что уже не было бы моим, – сказал я резко.

Он проигнорировал мою реплику.

– Я заметил, что ты совсем неплохо обустроился в Исландии. Все прелести домашнего комфорта в уютном любовном гнездышке. Юная леди, которая, как я полагаю…

– Давай оставим ее в покое.

– Именно это, мой мальчик, я и хотел сказать. Было бы крайне неразумно вовлекать ее в нашу операцию. Это может оказаться для нее весьма опасно, надеюсь, ты понимаешь? Я не стал бы ей ничего рассказывать. – Его голос был мягким и вкрадчивым.

Слейд хорошо потрудился над своей домашней работой. Если он знает о существовании Элин, это значит, он следил за мной довольно давно. Все то время, что я, как мне казалось, был надежно укрыт, я на самом деле находился под колпаком.

– Перейдем к делу.

– Ты получишь сверток в Кьеблавикском международном аэропорту. – Он очертил его размеры пальцем в воздухе. – Примерно восемь на четыре и на два дюйма. Ты доставишь его человеку в Акурейри – ты знаешь, где это находится?

– Знаю, – ответил я и стал ждать, когда он продолжит, но продолжения не последовало. – И это все? – спросил я.

– Это все. Я уверен, ты справишься с заданием достаточно легко.

Я посмотрел на него с недоверием.

– И ты затеял весь этот грязный шантаж только для того, чтобы поручить мне работу посыльного?

– Мне хотелось бы, чтобы ты не использовал такой грубый язык, – сказал он брюзгливо. – Эта работа как раз подходит для человека, у которого долгое время отсутствовала практика, такого как ты, например. Она достаточно важная, и ты оказался под рукой, поэтому мы решили использовать тебя.

– Это та операция, которая быстро увеличивает свои масштабы, не так ли? – предположил я. – Поэтому ты вынужден использовать меня.

Слейд махнул рукой.

– Мы просто испытываем некоторый недостаток в людских ресурсах, вот и все. Не надо поддаваться мании величия – используя тебя, я соскребаю с самого дна.

Слейд мог быть достаточно грубым, если это соответствовало его цели. Я пожал плечами и спросил:

– Кто тот человек, с которым я должен встретиться в Акурейри?

– Он сам даст о себе знать. – Слейд извлек из кармана продолговатый листок бумаги и витиевато разорвал его поперек. Одну часть он передал мне, и я увидел, что это половина стокроновой банкноты. – У него будет другая половина. Старые методы самые лучшие, тебе не кажется? Они просты и эффективны.

Я посмотрел на обрывок исландской валюты в своей руке и спросил с иронией:

– На то, что мне заплатят за это рискованное предприятие, я, разумеется, могу не рассчитывать?

– Конечно же тебе заплатят, мой мальчик. Правительство Ее Величества не скупится на затраты, когда требуется заплатить за ценные услуги. Двести фунтов тебя устроят?

– Спусти их в унитаз, ублюдок.

Он с неодобрением покачал головой.

– Какой язык, Боже мой, – но я сделаю, как ты сказал. Можешь на это положиться.

Я посмотрел на Слейда, и он ответил мне взглядом своих невинных, как у младенца, глаз. Мне не нравилось то, как пахла вся эта операция – в ней было что-то фальшивое. Мне пришло в голову, что, возможно, они решили провести учебные маневры со мною в качестве подопытного кролика. Департамент часто устраивал игры подобного рода, чтобы обучать новичков, но обычно все стороны предварительно знакомили с правилами. Я решил, что если Слейд втянул меня в тренировочный проект, ничего мне при этом не сообщив, то я удавлю этого ублюдка.

Чтобы проверить его, я сказала:

– Слейд, если ты собираешься использовать меня как футбольный мяч в тренировочной игре, то это может оказаться опасным. Таким путем ты способен лишиться нескольких своих начинающих шпионов.

Он, казалось, был шокирован.

– Ох, я никогда бы с тобою так не поступил.

– Хорошо, что мне делать, если кто-нибудь попытается забрать сверток?

– Останови его, – ответил он коротко.

– Любой ценой?

Он улыбнулся.

– Ты хочешь сказать – можешь ли ты убивать? Делай все, что хочешь. Только доставь груз в Акурейри. – Его брюшко затряслось от веселья. – Убийца Стюарт! – произнес он посмеиваясь. – Надо же!

Я кивнул.

– Просто я должен узнать все точно. Мне не хотелось бы усугублять твою проблему с людскими ресурсами. После Акурейри – что мне делать потом?

– Потом ты можешь развлекаться, как тебе угодно. Используй свой отпуск. Наслаждайся обществом своей подруги. Чувствуй себя свободным, как воздух.

– До тех пор, пока ты снова не появишься на горизонте.

– Такое маловероятно, – сказал Слейд решительно. – Мир сильно изменился за время твоего отшельничества. Дела в Департаменте ведутся не так, как раньше, – появилась новая техника – многие изменения ты не сможешь понять. Ты будешь бесполезен в любой настоящей работе, Стюарт; но это задание достаточно простое, и здесь ты просто посыльный. – Он обвел комнату несколько пренебрежительным взглядом. – Нет, ты сможешь вернуться сюда и мирно доживать свой век в сельской глуши.

– А Кенникен?

– Тут я не способен дать тебе никаких обещаний. Возможно, он найдет тебя, а возможно – и нет; но если это и произойдет, то без моей помощи, уверяю тебя.

– Этого недостаточно, – сказал я. – Ты сообщишь ему, что я уже четыре года не являюсь членом Департамента?

– Я могу, – произнес он поспешно. – Я могу. – Он поднялся на ноги и застегнул свое пальто. – Другое дело, поверит ли он в это и, тем более, обратит ли вообще внимание на полученную информацию. Он желает тебя найти по своим собственным абсолютно непрофессиональным причинам, и я склонен думать, что ему скорее всего хочется поработать над тобой с острым ножом, а не предложить распить с ним бутылку кальвадоса.

Он взял в руки свою шляпу и подошел к двери.

– Ты получишь дальнейшие инструкции насчет свертка перед отъездом на место. Было очень приятно увидеться с вами снова, мистер Стюарт.

– К сожалению, не могу сказать то же самое про себя, – произнес я в ответ, и он весело рассмеялся.

Я проводил его до машины и показал на скалу, из-за которой вел наблюдение, когда он прогуливался перед хижиной.

– Оттуда я смотрел на тебя через перекрестье прицела. Я даже нажал на курок. К несчастью, винтовка была не заряжена.

Он ответил мне голосом, полным доверия.

– Если бы она была заряжена, то ты не нажал бы на курок. Ты цивилизованный человек, Стюарт, слишком цивилизованный. Порой я удивляюсь, как тебе удалось так долго продержаться в Департаменте – ты всегда был немного мягкотелым для настоящей работы. Если бы решение зависело от меня, то тебя бы уволили задолго до того, как ты… э… подал в отставку.

Я посмотрел в его холодные бесцветные глаза и понял, что если бы решение зависело от него, то мне не удалось бы уйти в отставку. Он сказал:

– Я надеюсь, ты помнишь положения Официального Секретного Акта. – Затем он улыбнулся. – Ну, разумеется, помнишь.

Я спросил:

– Где теперь твое место на служебной лестнице, Слейд?

– Говоря по правде, достаточно близко к вершине, – ответил он с готовностью. – Сразу следом за Таггартом. Теперь я могу принимать решения. Время от времени я обедаю с премьер-министром. – Издав самодовольный смешок, он сел в машину. Он опустил стекло в двери и сказала: – Еще одна вещь. Этот сверток – не открывай его, мой мальчик. Помни, что любопытство сделало с котом.

Стронувшись с места, машина запрыгала по разбитой колее, и когда она скрылась из виду, глен стал выглядеть чище. Подняв голову, я посмотрел на Сгурр Мор и возвышающийся за ним Сгурр Дирг и почувствовал глубокую депрессию. Менее чем за двадцать минут мой мир был разбит на части, и неизвестно, удастся ли мне теперь собрать осколки.

Проснувшись после беспокойной ночи на следующее утро, я знал, что мне остается только одно: повиноваться Слейду, выполнять его приказы, доставить этот проклятый груз в Акурейри, после чего, уповая на Бога, надеяться на то, что мне удастся выйти из игры без последующих осложнений.