Текст книги "Крах плана «Барбаросса». Сорванный блицкриг. Том II"

Подготовка немцами наступления на Киев 22–24 августа

Пока силы Советов и немцев 22–24 августа всеми средствами добивались выгодных позиций в междуречье Днепра и Десны, Гитлер принял окончательное решение окружить и уничтожить группировку советских сил, оборонявшися в районе Киева. Вдохновленный победами группы армий «Центр» на ее южном фланге и в соответствии с первоначальной концепцией плана «Барбаросса», Гитлер приказал группе армий «Центр» фон Бока и группе армий «Юг» фон Рундштедта подготовить новую широкомасштабную наступательную операцию, осуществляемую за счет сил их смежных правого и левого флангов с целью окружения и разгрома всех сил Красной армии, действовавших в районе Киева. Издавая упомянутый приказ на проведение новой операции, фюрер также заверил командующих группами армий, что, после того как эта важнейшая для стратегической победы предпосылка будет выполнена, группа армий «Центр» сможет наконец приступить к продолжению наступления на Москву.

Получив приказ Гитлера, группы армий «Центр» и «Юг», заручившись содействием ОКХ и ОКВ, приступили к планированию предстоящей Киевской операции. Но единодушия в германском командовании относительно целесообразности данной операции не было. Например, фельдмаршал фон Бок, узнав о решении Гитлера, записал в своем дневнике следующее: «Он [Гальдер] показывает мне памятную записку фюрера, в которой необходимость наступления обоснована тем, что наиглавнейшая задача сейчас – овладение Крымским полуостровом с целью лишения русских создания там аэродромной базы для атак с воздуха румынских нефтяных месторождений и отсечение русских от собственных источников нефти. В этих целях необходимо, используя весьма благоприятную обстановку на внутренних флангах групп армий, направить правый фланг группы армий «Центр» сначала на юг для отсечения находящихся между внутренними флангами групп армий сил врага и обеспечения возможности перехода через Днепр сил группы армий «Юг». – Далее в записке подчеркивается необходимость разгрома сил русских. – Но главные силы русских находятся-то не где-нибудь, а у меня под носом, а меня лишают возможности разгромить их как раз пресловутым поворотом на юг!»⁴³ После получения в ночь с 25-е на 26-е новой директивы Гитлера Бок отдал соответствующие приказы Гудериану и Вейхсу⁴⁴.

На командном уровне ниже Гудериан с утра 24 августа позвонил в свой штаб, чтобы уведомить начальника штаба, Либенштайна, о начале наступлении на юг, в то время как фон Бок приказал 2-й армии Вейхса продолжать наступление южнее линии Гомель – Новозыбков к Десне и на Чернигов. Позже в тот же день фон Бок проинструктировал Вейхса сосредоточить его XXXXIII, XIII и XXXV армейские корпуса с семью пехотными дивизиями и 1-й кавалерийской дивизией для рывка на юг от Гомеля, а оставшиеся силы, LIII и XII армейские корпуса с шестью пехотными дивизиями, передать 4-й армии Клюге. В сочетании с переброской в последнюю минуту отдельных дивизий между армейскими корпусами еще одна перегруппировка сил, включавших более половины армии Вейхса, готовящейся ударить в южном направлении, и чуть меньше половины сил, наступающих на восток, привела к хаосу в рассредоточении сил, нарушению связи и сложностям с войсковым подвозом. Но в качестве сохранения целостности боевых единиц и ради поддержания боевого духа Вейхс разрешил XII армейскому корпусу сохранить свои дивизии, направившиеся на восток для соединения с армией фон Клюге, в то время как XXXXIII армейский корпус занял место на левом крыле его наступающей армии⁴⁵.

Поскольку силы Вейхса и Гудериана готовились продолжить наступление на юг, 4-я армия Клюге должна была взять на себя контроль над участком фронта в 242 км в центре позиций группы армий «Центр» фон Бока восточнее Смоленска, во-первых, на юг к Рославлю и, по мере развития наступления Гудериана, далее на юг к Почепу, в 68 км к юго-западу от Брянска. В конечном счете его армии предстояло высвободить XXXXVII моторизованный корпус Лемельзена, дислоцированный на участке к северу от Почепа. Вместе с XXIV моторизованным корпусом Гейра фон Швеппенбурга корпус Лемельзена должен был осуществить удар Гудериана на юг совместно силами LIII и XII армейских корпусов (шестью их пехотными дивизиями, переданными из 2-й армии). Фон Бок также распорядился относительно XXXXVI моторизованного корпуса Фитингофа 4-й армии Клюге, находившегося на отдыхе между Смоленском и Рославлем, определив его в резерв на случай, если ожесточенные бои под Ельней перерастут в тактический кризис⁴⁶.

В дополнение к тому, что план наступления фон Бока на Москву был объявлен Гитлером несвоевременным, командующему группой армий «Центр» поступил новый приказ фюрера: отложить все уже находящиеся в стадии подготовки планы и приступить к перегруппировке сил, включая артиллерию, подразделения связи, саперные части, а также части резерва в связи с продолжением в начале сентября наступления, на что фельдмаршал согласился с большой неохотой⁴⁷. Основное внимание фон Бока было по-прежнему приковано к захвату Москвы, причем, по возможности, скорому, он считал, что выделение сил для проведения операций в южном направлении должно быть минимальным, в конце концов, сам Гальдер навесил Киевской операции ярлык «вспомогательной». Но так как операция все же проводилась, и Вейхс и Гудериан желали получить как можно больше сил: если Вейхс волновался по поводу бреши между его армией и танковой группой Гудериана, то Гудериан стремился прикрыть фланги своей танковой группы по ходу продвижения к рекам Десне, Сейму, а также к Бахмачу, Конотопу и Белополью⁴⁸.

Отвод сил 5-й армии Потапова (Юго-Западный фронт) с западного берега Днепра к северу от Киева после 20 августа и захват плацдарма через Днепр 11-й танковой дивизией группы армий «Юг» вечером 24 августа, похоже, значительно снизил приоритет продолжения наступления 2-й армии на юг. Кроме того, фон Бок предвидел серьезный кризис на своем северном фланге и на центральном участке фронта своей группы армий, то есть на участке от Торопца и на юг до Ельни, где советские силы подвергали серьезнейшему испытанию на прочность оборону 9-й армии Штрауса, 3-й танковой группы Гота и 4-й армии Клюге. И до тех пор, пока фон Боку не будут предоставлены дополнительные силы, он опасался, что в один прекрасный день Красная армия, прорвав его оборону, поставит под угрозу Смоленск, что существенно затруднит подготовку и проведение наступления на Москву⁴⁹. Как можно более скорое возвращение 2-й армии и должно было обеспечить ему эти дополнительные силы. Поэтому, заручившись поддержкой ОКХ, фон Бок искал способ отказаться от запланированного наступления 2-й армии на Чернигов. Однако Рундштедт и Рейхенау возражали, напротив, убеждая командование 2-й армии увеличить темпы наступления на юг для оказания помощи при форсировании Десны. Гудериан тоже согласился с этим.

На самом деле в новых распоряжениях фон Бока 2-й армии и 2-й танковой группе ничего радикального не было. Ведь сам Вейхс не раз предлагал некий сокращенный вариант наступления на юг. Что касается Гудериана, после того, как он направил XXIV моторизованный корпус Гейра фон Швеппенбурга поддержать Вейхса в битве за Гомель и перегруппировал XXXXVII моторизованный корпус Лемельзена для обеспечения обороны его левого фланга вдоль Десны между Рославлем и Почепом, две трети его танковой группы занимали идеальное положение, своего рода «хороший трамплин» для прыжка на юг⁵⁰. Кроме того, силы Гудериана занимали выгодные позиции и для наступления в восточном направлении с последующим фланговым охватом Брянска с юга, тем самым устраняя еще одно серьезное препятствие на пути к Москве. Но даже если предостерегающие распоряжения фон Бока поступили бы 24 августа, Гудериану предстояло бы предпринять значительную перегруппировку и «подчистку» своих сил, чтобы иметь возможность начать наступление на следующий день, и большая часть упомянутой перегруппировки была бы связана с передачей значительных сил в распоряжение 4-й армии Клюге⁵¹.

На конец дня 24 августа граница между танковой группой Гудериана и 2-й армией Вейхса простиралась от Суража, расположенного примерно на полпути от Десны до Брянска и Гомеля, на 194 км на юг через Клинцы, Климов, Холмы и Сосницу, вблизи слияния Десны и Сейма, в 98 км к востоку от Чернигова. В то же время граница между 4-й армией Клюге и танковой группой Гудериана протянулась от Могилева на Днепре на 194 км восточнее через Кричев на реке Сож к Десне юго-восточнее Рославля. Но как только Гудериан начал бы наступать на юг, и после того, как 4-я армия Клюге заменила бы XXXXVII моторизованный корпус Гудериана на участке фронта вдоль Десны к западу от Брянска XII армейским корпусом генерала от инфантерии Вальтера Шрота (2-я армия), граница между танковой группой Гудериана и 4-й армией Клюге сместилась бы на юг, к линии, протянувшейся из Суража на юго-восток через Унечу к Десне севернее Трубчевска⁵².

Поскольку и Гальдер, и ОКХ рассматривали наступление Гудериана как важнейшее дополнение к более значимым ударам 2-й армии Вейхса через Десну и 6-й армии Рейхенау через Днепр, Гальдер опасался, что танковые силы Гудериана отклонятся слишком далеко на восток, что не позволит им оказать Вейхсу необходимую поддержку. Поэтому 25 августа ОКХ распорядилось, чтобы группа армий «Центр» направила танки Гудериана по шоссе на Новгород-Северский на Десне, в 87 км южнее Трубчевска, и на Конотоп, в 11 км южнее реки Сейм и в 98 км южнее Новгорода-Северского, а не на Почеп и Трубчевск, ибо последний маршрут обусловит необходимость перехода его танковых сил через Десну и следования на Глухов и Белополье, в 93 и 208 милях соответственно к юго-востоку от Новгорода-Северского, что куда ближе к Харькову, чем к Киевскому направлению⁵³. Если 2-я армия, как предполагалось, должна была составить ядро наступающих сил фон Бока, это никак не ощущалось, во-первых, потому, что ОКХ уже ослабило армию Вейхса, передав ее LIII и XII армейские корпуса 4-й армии Клюге, и, во-вторых, потому, что три корпуса (XII, XXXV и XXXXIII), избранные для проведения наступления, не были должным образом развернуты для осуществления организованного удара. Например, временный XXXV армейский корпус генерала артиллерии Рудольфа Кемпфе, который был развернут на правом крыле армии к западу от Днепра и практически не имел подобающего и соответствующим образом организованного штаба, был всецело поглощен прочесыванием Припятских болот – задачей, прямо сказать, незавидной – силами 293-й и 45-й пехотных дивизий. Хотя его подвижным группам и удалось установить хлипкий контакт с 6-й армией группы армий «Юг», действовавшей южнее, благополучный отход 5-й армии Потапова за Днепр лишил деятельность перечисленных дивизий всякого смысла. Севернее армии Потапова поспешно отступала на восток и советская 21-я армия, и тоже через Днепр. Все это происходило по фронту XXXV корпуса. Русские воспользовались мостом в Любече, расположенном примерно в 72 км к западу от Чернигова. Кроме того, местность к югу от Гомеля благоприятствовала отходу частей 21-й армии, позволив им использовать мощные силы прикрытия, при поддержке бронепоездов для обороны подступов к Чернигову с запада и севера. Пока «ударная группа» 45-й пехотной дивизии XXXV армейского корпуса пробивалась к Любечу, главные силы корпуса наступали в восточном направлении, имея в авангарде 293-ю пехотную дивизию и костяк 45-й пехотной дивизии, готовясь форсировать Днепр в районе Речицы, примерно в 80 км севернее. А XXXV армейский корпус продолжал следовать маршем через Гомель в район южнее Новозыбкова, где должен был занять позиции на левом фланге сектора удара 2-й армии, в 113 км восточнее. Но еще до форсирования Днепра измотанные переходом войска отдыхали, дожидаясь прибытия саперов с оборудованием для возведения переправы. Таким образом, XXXV армейский корпус не смог бы добраться до определенных ему исходных рубежей ранее 31 августа, то есть дня, когда Вейхс начал наступление.

Пока XXXV армейский корпус был поглощен тяжелым переходом, XIII и XXXXIII армейские корпуса 2-й армии под командованием генерала от инфантерии Ганса Фельбера и генерал-полковника Готхарда Хейнрици соответственно отдыхали и занимались ремонтом техники после боев за Гомель. В соответствии с планом наступления Вейхса 260, 17 и 134-я пехотные дивизии XIII армейского корпуса Фельбера должны были осуществлять основную операцию армии вдоль дороги Гомель – Чернигов с исходных позиций в 32 км к югу из Гомеля, а 17-я пехотная дивизия атаковала на центральном участке вдоль единственной дороги и железнодорожной линии на Чернигов, в 65 км южнее. Задачей дивизии являлся захват плацдарма в Чернигове, прорыв обороны советской 21-й армии вдоль Десны и после этого – продвижение дальше с целью захвата Нежина, расположенного на железнодорожной линии Киев– Конотоп в 68 км южнее Чернигова. Эта наступательная операция была жизненно важной, поскольку в случае ее успеха рассекались основные коммуникации Советов и маршрут подвоза всего необходимого в Киев с востока. С захватом немцами Нежина Кирпонос будет лишен возможности перегруппировки сил и снабжения своих войск с востока.

Тем временем прикрываемые силами 1-й кавалерийской дивизии с юга, на левом фланге 2-й армии, 131-я и 112-я пехотные дивизии XXXXIII армейского корпуса Хейнрици перегруппировывались в районе Новозыбкова в 73 км к востоку от Гомеля после ликвидации советских сил, окруженных севернее Новозыбкова во взаимодействии с 10-й моторизованной дивизией XXIV моторизованного корпуса. С завершением перегруппировки 24 и 25 августа корпус Хейнрици двинулся на юг в боевом порядке, чтобы во взаимодействии с 1-й кавалерийской дивизией закрыть брешь между упомянутой дивизией и XIII армейским корпусом у его правого фланга⁵⁴.

Тем временем восточнее шесть танковых и моторизованных дивизий, выбранных для нанесения главного удара Гудериана 25 августа, к концу предыдущего дня завершили перегруппировку. К этому времени на острие атакующего танкового клина Гудериана 3-я танковая дивизия Моделя XXIV моторизованного корпуса Гейра фон Швеппенбурга сосредоточилась в Стародубе и Унече в 70–80 км к западу от Трубчевска на Десне, вместе с 4-й танковой дивизией Лангермана во втором эшелоне, в 19–65 км сзади. На западе 10-я моторизованная дивизия Лёпера прикрывала правый фланг корпуса со стороны Суража южнее Новозыбкова, помогая также левому флангу 2-й армии при ликвидации частей советской 21-й армии, окруженных после сражения за Гомель.

На левом (восточном) фланге Гейра фон Швеппенбурга развертывались три дивизии XXXXVII моторизованного корпуса Лемельзена в юго-восточном направлении к Десне между Брянском и Трубчевском для обороны протяженного левого фланга Гудериана, не прекращая преследования остатков советской 13-й армии и части 50-й армии Брянского фронта Еременко. В то время как 17-я танковая дивизия Томы сражалась с остатками 13-й армии под Почепом, 29-я моторизованная дивизия Больтенштерна пыталась прорвать только что созданную линию обороны 50-й армии у Жуковки на Десне, а 18-я танковая дивизия Неринга продолжала сосредоточение сил в районе Рославля в 65 км в тылу, хотя Неринг уже выслал боевую группу для закрытия бреши между 29-й моторизованной и 17-й танковой дивизиями. В течение первых двух дней наступления Гудериана 258-я и 34-я пехотные дивизии XII армейского корпуса Шрота должны были принять участок 29-й моторизованной дивизии к северу от Почепа, чтобы дивизия Больтенштерна могла присоединиться к остальным наступавшим на юг войскам. Этот сложный процесс перегруппировки должен был служить в какой-то мере компенсацией Гудериану после передачи XXXXVI моторизованного корпуса Фитингофа (10-я и 7-я танковые дивизии, моторизованная дивизия СС «Рейх» и моторизованный полк «Великая Германия») в распоряжение 4-й армии Клюге, однако ограниченная дорожная сеть не позволяла развертывание корпуса Фитингофа на юг⁵⁵.

Неразбериха, связанная с торопливыми приготовлениями Гудериана и Вейхса к наступлению, усиливалась, ни у одного из командующих не было ясной картины того, что происходит на советской стороне. Например, хотя Вейхс знал, что 5-я армия Потапова отступила в восточном направлении через Днепр, он представления не имел, где именно находилась эта армия на данный момент. Как не знал и того, насколько сильного сопротивления можно ожидать от советской 21-й армии, поскольку та тоже отступила на восток через Днепр, и каким образом этот отход повлияет на наступление XIII армейского корпуса Вейхса на Чернигов. В дополнение к перечисленным сложностям местность между передовыми позициями его армии включала обширные заболоченные и покрытые мелколесьем участки к востоку от Днепра и вдоль течения Сожа, на весь район имелась лишь одна-единственная железнодорожная линия и одна шоссейная дорога, причем обе на высоких насыпях. Так как советские войска блокировали эти артерии в полудюжине мест, у Вейхса не было иного выхода, кроме как атаковать противника в лоб или охватить их с флангов, что, естественно, существенно замедляло темпы наступления.

И Гудериана одолевали те же проблемы. Во-первых, в дополнение к возможности атаковать силами лишь двух из трех имевшихся моторизованных корпусов, что в сильной мере сковывало его действия, он не располагал никакими сведениями о численности противника, с которым предстояло столкнуться. Во-вторых, его продолжительный марш на юг к конечной цели, Ромнам, расположенным в 242 км к югу от Стародуба, означал, что ему придется оборонять левый фланг длиной 177 км и столь же протяженный правый фланг, если соединения 2-й армии Вейхса не будут поспевать за ним. Однако обеспокоенность Вейхса и Гудериана была большей частью напрасной, учитывая смелость задуманной Гитлером операции, ибо оба командующих, разумеется, с выгодой для себя воспользовались фактором внезапности⁵⁶.

К концу дня 25 августа два стратегически важных вопроса все же оставались нерешенными. Во-первых, Гитлер, после недель постоянного внесения изменений в главное направление наступления группы армий «Центр» на юг, во избежание реальных или потенциальных угроз южному флангу группы армий наконец решил раз и навсегда позабыть об этих угрозах, просто окружив и разгромив весь Юго-Западный фронт Красной армии в районе Киева. Верный своему первоначальному замыслу плана «Барбаросса», фюрер полагал, что эта операция, и только она проложит путь к триумфальному наступлению на Москву. Поэтому, с точки зрения немцев, вопрос стоял так: смогут группы армий «Центр» и «Юг» успешно выполнить эту стратегическую предпосылку, то есть окружить и разгромить Юго-Западный фронт русских?

Во-вторых, Сталину и его Ставке отныне стало ясно, что, пока Брянский фронт Еременко не сможет остановить или разгромить движущиеся на юг танковую группу Гудериана и 2-ю армию Вейхса, жизнеспособность советской стратегической обороны как на западном, так и на юго-западном направлении будет оставаться под вопросом. Кроме того, хотя Сталин все еще не желал признать это, если наступление Гудериана успешно продолжится, весь Юго-Западный фронт Кирпоноса окажется под угрозой полного разгрома. Таким образом, с советской точки зрения, хотя члены Ставки расходились во мнениях относительно степени опасности, которой подвергались советские войска в районе Киева, были единодушны в том, что только успешное контрнаступление силами всех трех фронтов Западного направления способно остановить Гудериана. Поэтому советское руководство оказалось перед необходимостью ответить на два вопроса: первый – «Сможет ли Брянский фронт Еременко остановить или разгромить силы Гудериана?» – и второй: «Если Брянский фронт Еременко не сможет остановить Гудериана, сможет ли общее контрнаступление силами Западного, Резервного и Брянского фронтов вынудить группу армий «Центр» остановить продвижение на юг Гудериана?»

Поэтому начиная с вечера 25 августа очертились контуры нового состязания между группой армий «Центр» и главкомом войсками Западного направления Тимошенко, более того, эта гонка имела куда большее стратегическое значение, чем предыдущая. Иными словами, это было состязание трех фронтов Западного направления, которым командовал Тимошенко, стремившихся разгромить группу армий «Центр», 2-ю танковую группу Гудериана и 2-ю армию Вейхса, которые пытались устранить угрозу южному флангу группы армий «Центр». Ставкой в этой игре было не что иное, как столь долго ожидаемое немцами наступление на Москву.