Текст книги "(Не) моя Днк"

Глава 16. Разговор по душам

Он приехал почти на час раньше нужного.

Припарковал машину напротив здания суда и только и делал, что высматривал Аню.

Когда она появилась, у Тиграна аж дыхание сперло. Внутри все обожгло сладко-жгучей болью. Выскочил со скоростью реактивного самолета, бросился к ней.

– Пойдем для начала поговорим, – процедил сквозь зубы, даже не поприветствовав.

Аня уставилась на него своими огромными голубыми глазищами, кивнула.

Тигран повел ее к джипу, проследил, чтобы забралась на пассажирское сидение.

Залез на водительское место и оглядел неверную супругу.

Какая-то она сегодня не такая… Где красивое платье? Прическа? Чем она собралась его умасливать, соблазнять? Этими задрипанными джинсами, что ли? Нелепой дутой курткой? Откуда взяла эти дешевые ботинки?

Только пахло от нее по-прежнему – ванильным шампунем и цветочным ароматом духов. Этот запах ненавязчиво заполнил пространство в салоне, защекотал ноздри Тиграна.

На лице жены к тому же ноль косметики, и взгляд потухший, без огонька.

Так дело не пойдет, он сюда пришел сражаться, а противник как будто сдался. Это она прикидывается бедной овечкой? О-о-очень похоже.

– Чего так вырядилась? Разжалобить пытаешься? – хмыкнул он, красноречиво ее оглядев.

Аня опешила, громко сглотнула, но ничего не ответила.

Тигран сейчас многое бы отдал за возможность прочитать мысли жены.

Кроме чтения мыслей, от нее хотелось много чего еще, в частности близкого контакта. Его члену было глубоко плевать, что перед ним изменщица, а губы саднило от желания впиться в еще совсем недавно так сильно любимое тело. Неважно, куда поцеловать – в шею, в плечо, грудь…

Аня рядом и в то же время совершенно для него недоступна. Это бесило его неимоверно.

– Чего молчишь? – спросил, шумно втянув воздух.

– Слушаю тебя, – ответила она тихонько.

Слишком покладистая, слишком… С такой неинтересно драться, а ему нужна драка!

Самое паршивое во всей этой ситуации то, что он больше не мог прибегнуть к самому верному и надежному средству успокоения – сексу с женой. С тех пор, как взял ее впервые, использовал это как панацею от всех волнений и переживаний.

Да что там секс, ему даже за руку теперь Аню взять нельзя. Во-первых, был шанс, что слишком сильно сожмет и повредит, во-вторых, слишком хотелось повредить. Схватить ее кисть и сжать так, чтобы мерзавка-изменщица завизжала от боли.

Или за руку все-таки можно? Впрочем, кто ему запретит? Он не будет делать ей слишком больно, просто прикоснется, секунду подержит.

Аня держала руки на коленях. Тигран потянулся к левой, и жена тут же отдернула кисть.

Это взбесило его окончательно.

Тигран схватил Аню пальцами за подбородок, повернул так, чтобы смотрела в глаза и начал шипеть:

– Если ты думаешь, что сможешь претендовать хоть на что-то, то ты ошибаешься. Я костьми лягу, но ты ничего не получишь от моего бизнеса, ничего, кроме кредита… Большого такого, жирного! Долги будем с тобой делить, а не совместно нажитое, ясно тебе? Дрянь!

Чуть пихнул ее подбородок в сторону, с силой сжал, лишь после этого убрал пальцы с ее лица.

Аня тут же прижала руку к месту, где он ее касался.

– Я думала, ты давно выплатил кредит… – тихо ответила.

– Я взял новый. Сегодня утром! Под залог дома! – сказал и посмотрел на нее победным взглядом.

Только в глазах вместо досады увидел обиду. Обиду?! Она, мать ее так, еще обижаться на него будет? Совсем баба обалдела!

– Ты мог так сильно не беспокоиться, – тихо сказала Аня. – Если ты считаешь нас с Лейлой чужими, то нам ничего от тебя не нужно.

– А кто вы мне? – задохнулся он еле сдерживаемой злостью. – Родня? Предательница и подкидыш!

Аня дернулась от его слов, вжалась в дверь и опустила взгляд в пол.

– Ха… – глаза Тиграна зажгись победным огнем. – Раз такое дело, давай все заверим документально. Подпишешь отказ?

– Присылай своего адвоката, – пожала плечами Аня. – У тебя же уже есть адвокат, так? Я все подпишу, мне ничего не нужно.

Такого ответа Тигран сильно не ожидал, аж лицо вытянулось против воли.

– Пойдем разводиться, – буркнул он и вышел из машины.

Наблюдал за тем, как Аня выбиралась из джипа, и даже не сделал попытки подать ей руку. Жадно следил за тем, как она шла в сторону здания суда.

Не поверил ни единому ее слову. Ничего ей, видите ли, не надо. Что за юношеский максимализм? А как легко поверила в то, что он говно на палочке,

Она его не знала, что ли? За четыре года брака он ни разу ничего для нее не пожалел. И теперь совсем без денег оставлять не собирался, хотя раздел имущества пятьдесят на пятьдесят считал форменным грабежом. Пятьдесят на пятьдесят – на это он определенно несогласен. Но какие-то средства выделить был готов.

Только после Аниных слов просто так деньги она не получит. Пусть наестся своей гордостью, поживет на свою гордость, заплатит ею по счетам, а потом засунет эту свою гордость аккурат между булочек и приползет к Тиграну за деньгами.

Глава 17. Аня

Аня подписывала заявление как в тумане, точно так же слушала речь госслужащего. Ни единого слова не поняла и не запомнила. Злой взгляд мужа не давал сосредоточиться. Хотя какой он муж? Считай бывший.

«Надо привыкать», – подметила про себя, ущипнув кожу на запястье, чтобы не расплакаться прямо в здании суда.

Когда выходили на улицу, Тигран прогудел:

– Я тебя подвезу.

От перспективы снова оказаться с ним в одной машине Аню передернуло. Ну нет, она лучше зайдет в клетку к настоящему тигру. Целее будет!

– Не надо, – только и смогла вымолвить.

– Сказал, отвезу, – принялся он настаивать.

Тигран не любил, когда в этом мире что-то случалось не по его. А от Ани отказов не терпел в принципе.

Все, на что она оказалась в тот момент способна, – молча удрать. Объясняться и слушать новые обвинения в свой адрес было выше ее сил. Дала деру, как последняя трусишка, даже ни разу не обернулась.

Какое-то время даже казалось, что Тигран бежит следом. Но, слава богу, он не стал ее преследовать. Да и зачем? Ясно дал понять, что такая жена ему не нужна.

Аня забежала за угол и перевела дух. Еле подавила соблазн прыгнуть в такси, подобной роскоши больше не могла себе позволить. Пошла к трамвайной остановке и залезла в первый подъехавший вагон. Очень хотелось оказаться подальше от бывшего мужа.

Добралась до квартиры Саши без приключений, а в прихожей так тщательно сдерживаемое горе все же выплеснулось наружу.

Аня села прямо на пол и беззвучно разрыдалась, размазывая по щекам слезы.

Не понимала, когда Тигран успел стать таким. Когда умудрился так ее возненавидеть? Как она раньше не замечала, что он совсем не любил Лейлу? Она для него предательница, а Лейла – подкидыш. Вот кто они для самого важного и дорогого в их жизни человека. Даже выслушать не захотел. Ему все равно!

Верховный судья Тигран Артурович вынес вердикт, который обжалованию не подлежит.

Что ж, лучше узнать, за каким гадом ты замужем, когда тебе двадцать два, так? Гораздо хуже это выяснить в сорок.

У нее еще был шанс построить новую жизнь, и Аня собиралась это сделать. Чего бы это ни стоило, будет стремиться вперед ради Лейлы и самой себя. Но все же ненависть мужа слишком больно ранила, жгла изнутри.

Слезобезобразие прекратил Саша.

– Эй, ты чего? – охнул он, выйдя из душа в пушистом коричневом халате.

– Все в порядке, – утерла щеки Аня и поднялась с места. – Лейла спит?

– Да, я с ней погулял, как ты велела, накормил супом и уложил.

– Спасибо! Пойду умоюсь.

Аня прикрыла ладонями зареванное лицо и скрылась в ванной. Долго плескала холодной водой на глаза и щеки, потом пошла в спальню, переоделась в шорты и футболку.

Застала Сашу на кухне. Друг за обе щеки уплетал приготовленный ею суп.

– Подали на развод? – спросил он.

– Подали. – Аня вздохнула и снова скривила лицо в попытке сдержать слезы.

– Ну-ну, – сочувственно протянул Саша, – оно и к лучшему. Сама сказала, что с ним – все.

Аня кивнула, налила стакан воды, села за стол. С опаской посмотрела на суп. Вроде бы аппетитный, даже красивый – желтенький из-за обилия моркови, с плавающей вермишелью и кусочками картошки. Вкусный суп, невкусных она в принципе не варила. А есть не хотелось. Вот уже третий день как отрезало, от мыслей о еде аж подташнивало.

– Тебе нужно устроить Лейлу в садик, иначе как будешь работать? – подметил Саша.

Аня кивнула:

– Конечно, я сегодня подала заявку на место, но там такие очереди… Кстати, в квартале отсюда я заметила вывеску частного садика, обязательно схожу туда с Лейлой.

Друг нахмурился:

– Ань, а почему ты подала заявку на государственный садик только сегодня? Девахе так-то три года…

Она пожала плечами так, будто ответ должен быть очевиден:

– Тигран не хотел, чтобы Лейла ходила в садик.

– Это еще почему? – хмыкнул друг.

– Ну… дома же ребенку лучше, – Аня развела руками. – Еда, развитие, полезные занятия, тем более она у меня астматик.

И только тут до нее дошел еще один существенный минус ее нового положения.

– Это же я ее теперь не смогу водить ни на какие развивашки, а ей там так нравилось…

– Почему не сможешь? – Саша аж замер с ложкой у рта.

– А ты знаешь, сколько эти развивашки стоят? – Аня озвучила сумму, и аж самой стало страшно. – Я водила Лейлу в «Юный гений», на английский, лепку, рисование, чтение, в бассейн…

Друг громко хмыкнул, ложку все же до рта донес, с умным видом принялся жевать, проглотил, а потом задумчиво изрек:

– Зачем так много всего? Ей три, а не семь…

– Ну и что, – снова развела руками Аня. – Детей чем раньше начнешь учить полезностям, тем лучше, талант развивается быстрее. И как же теперь быть…

– Ха. – Саша отправил очередную ложку супа в рот, прожевал и продолжил: – Английскому научишь сама, в школе шпрехала будь здоров. Остальное твоя девчонка осилит в садике, а потом в школе. А бассейн найдешь и в нашем районе. Плавать ведь можно не только в этом вашем мажорском «Гении», так?

– Там был наименее хлорированный бассейн в городе… – вздохнула Аня.

– Ничего, адаптируется. Кстати, твой минотавр не созрел выделить что-то Лейле на молоко?

– Нет, – покачала головой Аня. – Наоборот, заявил, что при разводе не получу ни гроша… И не надо, вот честно!

Она сжала кулаки и запыхтела, прямо как чайник на большом огне.

– Ладно, ладно, не кипятись, я просто так спросил. – Друг дернул плечом. – Кстати, пока тебя не было, пару платьев уже забрали, я положил деньги в тумбочку у кровати, там все четко.

– Спасибо, – шмыгнула носом Аня.

– Но вообще нормально твой крендель устроился, подруга. Ты ему целыми днями драила дом, готовила еду, ребенка таскала по развивающим центрам, а он пинком под мягкое место при первом залете… Даже слушать не стал. Да, ДНК, может, и не его, но неужели за три года нисколько не полюбил малышку? Все это нечестно. Он вообще-то половину совместно нажитого тебе должен!

– Но это же он все заработал, я ведь не работала… – заметила Аня, как ей казалось, резонно.

– Ты просто зарплату не получала, Анюта, а вкалывала за троих. Сколько стоила бы домработница в его хоромы? А? Козел он, а не минотавр, вот кто.

Глава 18. Тигран

– Она еще бегать от меня будет…

Тигран скрежетал зубами, наблюдая за тем, как Аня исчезла за поворотом. Один бог знает, чего ему стоило не броситься следом. А хотелось! Очень хотелось догнать в три прыжка, схватить за плечо, повернуть к себе лицом и… И что? Что он мог ей сделать? Она согласилась на все условия, удерживать незачем.

– Совсем обалдела! Ну ничего, еще прискачешь обратно, приползешь на коленях.

Тихо плюясь ядом, он пошел к машине, забрался в теплый салон. Но двигатель заводить не стал, просто сидел, ловя носом отголоски аромата ее цветочных духов.

Почему все так? Почему он вынужден сидеть тут один как последний придурок, тогда как мог сжимать любимую в объятиях? Целовать ее, чувствовать ее нежные пальцы на своей коже, слушать ее стоны. Но предательниц не целуют, им не делают приятно – их с корнем из сердца выдирают, их ставят на место. И Аню пора поставить на место, совсем зарвалась. Ей гордость не по чину!

Тигран считал жену ангелом, а она оказалась дрянью.

Где он напортачил, что жена взглянула налево? И сколько раз она туда смотрела?

Он был у нее первым мужчиной, неужели захотелось разнообразия? Или банально не хватило внимания? Лейле три с половиной, а значит, Аня сходила налево как минимум единожды четыре года назад, как раз когда они только-только поженились. В то время он очень много ездил по командировкам, стремясь заработать для молодой жены достаточно.

Чем дольше об этом думал, тем сильнее сжимал кожаную обивку руля. Казалось, еще чуть крепче сожмет, дернет и оторвет с мясом. Пока он пыхтел, стремясь ее обеспечить, жена непонятно с кем трахалась.

– Она еще смеет от меня бегать… – повторил, смотря на дорогу невидящим взглядом.

Ничего, очень скоро Аня отбегается.

Средств он ей перевел не так уж и много, надолго не хватит, учитывая, сколько она тратила раньше. Работы у нее нет, образования тоже. Куда ей податься? На что жить? Она же только на то и годна, что дома сидеть и транжирить его деньги. Приползет как миленькая и уже будет не такая гордая. Он заставит ее тысячу раз извиниться за свою подлость, прежде чем даст еще хоть рубль.

Тигран умел заставлять людей жалеть о своих поступках.

Не помнил, как доехал до дома. Действовал на автомате. Обошлось без происшествий. Нажал на кнопку, и ворота поднялись. Проехал во двор, а потом и в гараж. Пока парковал машину, оставил ворота открытыми. Выйдя из гаража, очень удивился, заметив у входной двери Наиру.

Жена друга стояла с покрытой зеленым платком головой. Никаких больше коротких шуб и вульгарных юбок, на этот раз явилась в джинсах и свободной парке. При этом имела очень скорбный вид и скромно прижимала к груди закрытую корзинку.

– Что ты здесь делаешь, Наира?

– Я… я… Я извиниться, Тигран, не злись!

– Извиниться? – переспросил он, подняв левую бровь.

– Извини меня, пожалуйста… – снова повторила Наира. – Я набросилась на тебя как голодная львица, и не учла, что у тебя горе…

Сама того не желая, она попала в самую точку.

У него горе! У него семья развалилась на части. У него ребенка больше нет, а любимая, обожаемая супруга превратилась в горделивую суку-изменщицу.

Наира тем временем приближалась:

– Ты не подумай ничего плохого, я поняла, что мои чувства не ко двору. Я поддержать тебя пришла. Вот, принесла домашней еды. Ты же, наверное, не ешь ничего, вот я приготовила все самое лучшее!

С этими словами она поставила на крыльцо корзинку, которую держала в руках.

– Спасибо, не стоило, – проговорил Тигран сдавленно.

– Еще как стоило, ведь друзья должны друг друга поддерживать. Я очень хочу тебя поддержать, Тигран. Может быть, ты впустишь меня? Выпьем вместе чаю? Я послушаю про твою беду?

– Этого тем более не нужно, – отрезал он.

Вопреки всем законам гостеприимства кивнул в сторону калитки, давая понять непрошеной гостье, что ей пора.

Да, у него горе. Но делить его с Наирой он не хотел.

Глава 19. Большая любовь Ани

Ища вакансии, Аня изъездила поисковик вдоль и поперек. Но подходящих объявлений с более-менее приличной зарплатой почти не было. Всем требовался опытный сотрудник. А где же этого опыта набраться, если на работу не берут?

Тем не менее Аня не сдавалась, почитала статьи о том, как лучше заполнить резюме, создала аккаунты на нескольких сайтах по трудоустройству, откликнулась на вакансии, с которыми теоретически могла бы справиться. Официантка, помощник повара, младший менеджер – она не воротила нос ни от какой работы. Как приклеенная сидела в кресле за планшетом с самого утра и пыталась найти в стоге сена ту самую иголку, которая поможет выжить.

Радовало одно – им с Сашей удалось пристроить большую часть ее «выходного» гардероба, и Аня заплатила за два месяца аренды квартиры. Даже осталось на еду, хоть и не так много, как хотелось бы, и еще Лейле на новую одежду.

Шел февраль, и пока что у дочери было все, что нужно. Но скоро наступит весна, ей понадобится новая куртка, кроссовки по размеру, потом босоножки, летние платья…

–У-у-ух… – тихонько застонала Аня, представляя, какой ужас ждет ее впереди – только и успевай раскрывать кошелек.

– Мама, мама, кусай! – Лейла подошла и сунула ей под нос тарелку с печеньем. – Я всех кукол наколмила, тепель ты!

Печенье вкусное – пресное, по фирменному рецепту, с изюмом. Аня вдохнула аромат, представила, каково лакомство на вкус, и вдруг скривилась. Ее в буквальном смысле затошнило от перспективы слопать ею же испеченную сладость.

– Спасибо, малышка, мама не хочет кушать, – покачала головой она.

Отложила планшет и бросилась в ванную, тут же вырвала. Водой, ибо больше было нечем – ничего-то в ее желудке с утра не побывало.

Аня стала полоскать рот, потом умываться. Подняла взгляд на зеркало и ужаснулась – такие темные круги были под глазами. Впрочем, неудивительно, учитывая, что спокойно она не спала вот уже несколько дней. И, кажется, все эти дни практически не ела. Потом вспомнила, как утром, после того как вымыла голову, обнаружила в сливе небывалое количество собственных волос. Они стали выпадать значительно сильнее нормы.

Казалось, только теперь до нее и дошло, к чему все идет.

– Ты опять это делаешь! – ругнулась она на свое отражение. – Не смей этого с собой делать!

В прошлом Аня уже доводила себя до подобного состояния, и гораздо более худшего. Ведь они с Тиграном уже расставались.

Так вышло, что ее мать страшно оскорбила Тиграна, назвала подонком и любителем малолеток. Он страшно обиделся и сказал, что ноги его не будет у дома любимой, раз его считают таким гадом. Аня бежала за ним, хотела поговорить, успокоить, но он не стал слушать. Взял и уехал. А потом написал ей сообщение: «Нам лучше расстаться».

В тот день Аня очень сильно поругалась с мамой. Она кричала и плакала, просила, чтобы та сменила гнев на милость, но мать была неумолима. Потом родительница больше недели с ней не разговаривала.

А Аня все это время почти ничего не ела.

Не потому, что придерживалась какой-то диеты или нарочно хотела себе навредить. Просто не хотелось, не получалось. Даже пару ложек супа могла впихнуть в себя с трудом.

Мама не знала, что дочь голодала, и выяснила это, только когда Аня на уроке упала в обморок.

«Кому ты делаешь хуже? По кому ты сохнешь?! – кричала на нее мама. – Он же ногтя твоего не стоит!»

«Он хороший, – твердила Аня. – Ты просто его не знаешь!»

«Ну и подыхай от истощения!» – плевалась ядом родительница.

Однако стала намного чаще готовить дома, старалась сделать повкуснее, следила, чтобы Аня съела хоть полтарелки. А она не могла, не лезло, только тошнило. Подумала бы, что беременна, но ведь тогда она была еще девочкой.

В тот месяц Аня четко поняла, что значит выражение «сохнуть по кому-то».

Она именно иссыхала – ее мучила слабость, знобило, часто хотелось спать, но заснуть было крайне сложно. Крепкий сон вообще стал большой редкостью. И волосы лезли как сумасшедшие.

Кому сказать – не поверят. Любовь ведь не болезнь. Разве так бывает, чтобы человек иссох от этого восхитительного чувства? Аня на собственном опыте убедилась – бывает и даже очень.

Тогда, в семнадцать, жизнь казалась законченной. Без Тиграна Аня своего дальнейшего существования не представляла. Все, чего ей хотелось, – лежать и оплакивать потерянную любовь.

Так она провела целый месяц.

Ожила лишь когда Тигран вернулся. Он долго просил прощения, клялся ей в чувствах, целовал и крепко прижимал к себе. Убеждал, что больше никуда не исчезнет, что она его единственная.

И вот спустя несколько лет он нарушил клятву, пусть и по ее вине.

Теперь, прямо как пять назад, Аня чувствовала, что они расстались навсегда. Хлебнула горя полную чашу, и организм отреагировал ровно также, как в семнадцать.

Наверное, Аня однолюбка. Никогда ей не нужен был никакой другой мужчина. Только Тигран! До него никого не любила, и после него уже, наверное, не полюбит. Слишком глубоко чувства к нему проросли в душу. Непонятно, где душа, а где чувства – неразделимы.

Однако Ане уже не семнадцать.

С годами пришла мудрость, а заодно появилась и новая жизнь, за которую она в ответе, – Лейла.

Аня больше не может допустить, чтобы что-то случилось с ее здоровьем. Во-первых, лечиться не на что, во-вторых, кто будет с Лейлой, пока она лечится? Дочь – ответственность длинной в жизнь, и Аня ее приняла, впервые взяв на руки орущий комочек. Самое прекрасное создание на земле!

Ей дите надо поднимать, а не жалеть себя. Она как-нибудь потом поплачет, погорюет, голодом себя поморит. Сейчас нельзя.

Аня вытерла лицо, вышла из ванной.

– Мама, покусай! – снова ткнула ей в лицо тарелку с печеньем Лейла.

Ей чудом удалось сдержать новый рвотный позыв.

– Спасибо, малышка, я лучше скушаю что-то другое.

– Пойду есе кукол поколмлю, – сообщила Лейла и побежала к уголку, где на маленьком синем коврике были разложены ее игрушки.

Аня же пошла на кухню, достала из холодильника хлеб и вареное яйцо, оставшееся с завтрака. Желток в себя впихнуть не смогла, показался слишком тяжелым, но белок съела, запила сладким чаем. Никакого удовольствия от еды не получила, еле сдержала тошноту, однако минут через пять ей полегчало.

А через десять минут на почту пришел первый отклик на ее резюме.