Текст книги "Операция «Ух», или Невеста для Горыныча"

– Да как ты смеешь! Растение! Кто ты такая, чтобы говорить такое мне! Князю!

– Я бывшая часть полянки, которая знает самое сокровенное о людях, – хищно пояснила Гриба. – Что там было, когда ты мимо проезжал? Проблемы с деньгами? Каменья на одежде поддельные? Так скажи-ка ты нам правду, Елисей. Так ли ты богат, как хочешь показать?

Краска разлилась по бледным щекам князя.

Удивленно на него уставился царевич Иван и на правах друга пытался даже прийти на помощь.

– Казна его отца полна драгоценностей и каменьев, – начал он, но Гриба щелкнула тонкими пальцами.

– Пусть Елисей говорит.

Худощавый молодец, казалось, еще больше осунулся. Черты лица стали более болезненными, чем обычно, а под глазами залегли круги.

– Пустая казна, – обронил он. – Правы были грибы на поляне. Батюшка все проиграл в карты послу западному. Земли в залоге, злата на пару месяцев осталось. Одна надежда была…

– На полцарства, – догадалась я шепотом.

Меня, кажется, никто не услышал, все слишком внимательно смотрели на кающегося в бедности Елисея.

Впрочем, Вихрь смотрел на меня. Я поймала на себе его прямой взгляд, и пока он смотрел на меня, его губы очень громко задали вопрос Елисею:

– Надежда на что? На женитьбу выгодную? Аль еще на что?

– Да-да, мне тоже любопытно, – подскочила Гриба, принимаясь хлопать в ладоши. – Ты в этом походе что забыл? Тут денег да золота вроде не обещали. Максимум Василису, да и то, если с Горынычем сладите.

Елисей нервно сглотнул и вдруг вскинул голову вверх да грудь вперед выпятил.

– Я в походе хотел защищать царевну Змеину, – выпалил он. – Можете думать обо мне что хотите! Но я тут из благородных побуждений! Пусть у меня нет злата, зато есть широкое сердце!

Его звонкий голос подхватило эхо и разнесло по лесу…

В повисшей ненадолго тишине раздалось недовольное фырканье Грибы.

– Тююю. И все? Подвигов захотелось, покорений сердца девичьего. Банально, – она разочарованно отвернулась от Елисея и уставилась на меня.

Мы несколько мгновений меряли друг друга взглядом.

Я ждала от нее каверзы, уж слишком ядовитым показался мне ее взгляд.

– Правда или действие, царевна? – прошуршала она. – Советую выбирать с умом.

Я пожала плечами.

– Сама выбирай, – бросила я ей с вызовом. – Думаешь смутить меня чем-то? Так не придумаешь.

– А если танцевать заставлю, как егеря? – шаловливо поинтересовалась она.

– Так ты же не повторяешься с заданиями, – парировала я. – Так что придумай что-нибудь интереснее.

Гриба несколько мгновений чесала свою шляпку в районе предполагаемого затылка.

А после…

– Хах… заносчивая царевна. Все тебе не так и не то. Есть у меня для тебя задание. Один поцелуй.

– Опять повторяешься, – напомнила я. – Мне не слабо тебя чмокнуть хоть в шляпку, хоть в ножку.

– Не меня, – хохотнула Гриба. – А не твоего поля ягоду. Егеря целуй! По-настоящему, в губы!

– Не бывать такому! – вскочил на ноги Елисей.

– Батюшка Гвидон приказал не допущать! – воскликнул Финист. – Ишь, мухомориха, че удумала. Нельзя царевне простолюдина целовать! – Да мы тебя пошинкуем на зажарку! – заголосил Иван, обнажая меч-кладенец. – Не позволим честь девичью марать губами егерскими!

Но Грибу эту мало волновало.

Она на меня смотрела с вызовом.

– Целуй же его! Змеина Недотрога! – прошептала она, и я уже была готова сделать этот шаг, несмотря на все против…

– А меня спросить?! – вдруг возник голос Вихря, он словно хлыст щелкнул над моей головой. – Может, я не хочу с ней целоваться?

– С чего это вдруг? – обернулась на него Гриба. – Аль брезгуешь царской дочерью?

– Чай, не на помойке нашел себя, – бросил внук Яги, и эти слова мне будто ножом по сердцу пришлись. – Это, может, княжичи всякие за славой в этот поход пошли, а я за златом да за землями. Нет моего согласия на лобызанья! Придумывай царевне другое задание. Не буду я с ней целоваться!

Мои руки невольно сжались в кулаки. Ногти глубокими лунками оставили следы в коже, но боли физической я не ощутила.

На душе больно стало, до горечи в горле…

Впервые за жизнь паскудно и обидно.

А главное, непонятно почему. Я ведь знала Вихря всего ничего, но даже в этом “ничего” мне казалось, что он был не похож ни на одного мужчину или парня, которых я встречала до этого.

Меня постигло разочарование и в нем, и в себе… за ошибку в человеке.

Даже змеи, обычно шипевшие в такие моменты и грозящие всех покусать да отравить, повисли унылыми прядями.

– Тогда будешь говорить правду, – недовольно пробурчала Гриба. – Или тоже это твою честь посрамит?

– Задавай вопрос, – выплюнула я голосом абсолютно безэмоциональным и холодным. – Что знать хочешь?

– Да есть одно обстоятельство, – начала Гриба. – До нас на полянке иногда доходили слухи, но все никак до конца любопытство не удовлетворялось. Узнать бы, куда королева Лебедь пропала? Есть слушок, что ты к этому рученки-змеенки приложила…

Я нахмурилась.

Кажется, впервые за этот вечер меня настигло недоумение.

– Я?!

– Ты-ты… – закивала Гриба. – Говорят, статуей она сделалась, когда тебя со свету сжить пыталась.

Я потрясла головой, пытаясь вспомнить, а куда и в самом деле пропала царевна Лебедь? Вот была она, все попрекала меня, а потом и в самом деле куда-то делась.