Текст книги "Вита: последние дни настоящего. Роман для тех, кто думает о будущем"

Глава 3.
Да, люди разные. Но, покупая набор инструментов, мы не желаем в нём видеть одинаковые

Концентрация углекислого газа в атмосфере:

414,1 PPM

6 ноября 2014 года, Лондон, Великобритания

– Число пострадавших от отравления препаратами «Будущего. Науки. Здоровья» превысило сотню. Восемь человек находятся в критическом состоянии

– Предсказательница Мария Соул: В следующем году появится сила, способная дать отпор злу на глобальном уровне

– ВОЗ: количество астматиков во всём мире продолжает стремительно расти

В тот день Лейла выскочила из дома в весьма потрёпанном виде. Ансамбль из мятых джинсов и растянутой толстовки органично дополняла бейсболка, чьей главной задачей было скрыть от посторонних взглядов не мытые три дня волосы.

Подобное с Лейлой случалось неоднократно: то целыми неделями она проявляла повышенную активность, занимаясь очередным расследованием, то, наоборот, впадала в пассивное состояние, не находя в себе силы даже прибраться в квартире. Эту особенность она заметила за собой в подростковом возрасте и сразу решила, что работа «на дядю» по стандартному графику – не для неё. Ещё в школе она ощутила, какая это пытка – симулировать кипучую деятельность под надзором учителя, когда не хватает сил даже на то, чтобы посмеяться над шутками одноклассников. Переносить эти обязательства ещё и во взрослую жизнь?! Нет уж!

Возвращаясь из магазина, Лейла корила себя за «голодную жадность». Ну знала же, что нельзя ходить за покупками на пустой желудок! В таком состоянии результатом задачи «просто купить булочку» всегда являются горы купленных скоропортящихся вкусняшек, часть из которых через пару дней непременно окажется в мусорном ведре…

– Эй, красотка! – услышала Лейла чей-то знакомый голос, уже подходя к своему дому.

Повернув голову к источнику звука, она узнала в одном из прохожих Майка. Фак! Ну почему так всегда? Стоит только выйти на секундочку из дома в бомжатском виде, как тут же наткнёшься на знакомого!

– Привет! – пытаясь задрапировать досаду подобием дружелюбной улыбки, выдавила из себя девушка и, несмотря на то что Майк был ей в целом приятен, тут же по привычке перешла в нападение: – Что ты здесь делаешь?

– Да вот, приехал в Лондон по делам. И вижу – идёт принцесса… Какой приятный сюрприз! – Майк нервно затянулся сигаретой, вновь повторил свой трюк с непринуждённым чмоком в щёку и выхватил из рук Лейлы тяжёлые пакеты. – Это точно знак! У тебя есть планы?! Приглашаю тебя на ужин! Я как раз собирался поесть…

– Майк, ну какой ужин! Ты же видишь, что я совсем не готова. Сегодня я хотела бы тупо посидеть дома…

– Тоже мне проблема! Я могу подождать тебя снаружи, пока ты делаешь то, что обычно делают девушки перед посещением кафе… Пойдём! Я знаю отличное место неподалёку. Как раз шёл туда. Отличный ресторан на террасе небоскрёба. Потрясающая кухня плюс роскошная панорама города с высоты птичьего полёта. Была там? Нет? Тогда ты просто обязана согласиться!

– Ну ладно! – внезапно почувствовав прилив сил, поддалась уговорам девушка, подойдя к двери своей квартиры. – Только оставлять тебя на лестнице как-то не по-людски. Знаю я этот ресторан. Пафосный довольно. Надо выглядеть соответствующе. На это потребуется время. Приглашаю тебя подождать меня внутри. Но при одном условии! Ни слова про бардак в моей квартире! Я не ждала гостей, и ты не вправе меня винить за то, что там увидишь!

– Даже в мыслях не было…

Попав в жилище Лейлы, Майк, нарочито игнорируя раскиданные по полу вещи, проследовал на кухню. Просторную, светлую и безумно минималистичную. Отсутствие техники для готовки намекало на то, что хозяйка квартиры не особо любит кашеварить, а обилие немытой посуды и скомканных упаковок разных брендов – на то, что чревоугодие ей не чуждо.

– Ты давай переодевайся, а я пока разложу продукты, – по-хозяйски распорядился Майк.

– Ок! Если хочешь, можешь сварить себе кофе в турке. Для этого всё есть. А мне ещё нужно принять душ!

Когда спустя полчаса Лейла отрапортовала настойчивому юноше о своей готовности, то удивились оба. Лейла – преобразившейся кухне. Вся посуда была перемыта, кухонная мебель протёрта, а раковина излучала такое сияние, будто готовилась сняться в рекламе чистящего средства. Бесследно исчезло даже пятно от джема на холодильнике, уничтожение которого она откладывала уже пару недель.

Майк же удивился эффектному виду девушки. Перед ним будто стоял совсем другой человек. Тёмно-лиловое вечернее платье, тактично подчёркивающее грудь, идеально ровные, блестящие иссиня-чёрные волосы делали её немного похожей на кинодиву. Пожалуй, лишь длинная чёлка, закрывающая лоб до бровей, отличала её от звёзд нуарных драм 40—50-х годов.

– Вау-у… – протяжно выразил он своё восхищение. – Признаюсь, был неправ. Какая же ты принцесса?! Ты – богиня!!!

– Ой, скажешь тоже… – смутилась девушка. – Пойдём?

Полчаса спустя, расположившись за столиком шикарного ресторана и сделав заказ, Лейла наконец оттаяла. Будто какой-то тяжёлый комок внутри неё окончательно рассосался, вернув ей лёгкость восприятия.

– Майк, признаюсь, только сейчас я смогла почувствовать себя комфортно и свыклась с мыслью, что этот день пройдёт не так, как я планировала… Прости за сухую встречу. И прости, что сразу не поблагодарила тебя за подвиг на моей кухне! Я не привыкла, что кто-то копается в моей грязи. К тому же раньше для меня никто такое не делал…

– Понимаю. Ничего страшного. Расслабься! Поверь, я не понаслышке знаю, как легко порядок в квартире побеждает бардак, вызванный эмоциональной ямой. Уверен, если бы в обществе было принято больше говорить о подобном открыто, не нужно было бы даже переживать по поводу «А что обо мне подумают люди?» – Майк положил свою руку на руку Лейлы. В этом жесте одновременно читалась и поддержка, и понимание.

– Знаешь, я не думала об этом… Но теперь я понимаю, что ты чертовски прав. Сколько проблем могло бы решиться разом, если бы люди вдруг начали обо всём говорить открыто и честно! Зачем все эти нелепые социальные протоколы и дебильные правила хорошего тона? Они же только мешают понять друг друга! Кстати, ты ничего не хочешь рассказать мне?

– Э-э-э, например? – замешкался юноша.

– Ты точно не следил за мной?! Эта встреча случайна? Это ведь просто ужин, да? Каков статус нашего общения? Если это свидание, я хочу быть в курсе…

– Ну что ты, какое свидание! Такая богиня, как ты, явно достойна чего-то большего. Я бы обязательно придумал что-то пошикарнее… Так. Стоп! А ты не против, если бы я пригласил тебя именно на свидание?

– Ох, Майк, если честно, вряд ли… Ты, безусловно, очень интересный парень, и мне льстит твоё внимание. Уверена, многие твои сверстницы хотели бы сейчас оказаться на моём месте. Но всё же у нас колоссальная разница в возрасте и жизненном опыте. К тому же ты несовершеннолетний. Мне не нужны неприятности. Ну, ты понимаешь…

– Понимаю… – немного помрачнел собеседник и тут же поспешил сменить тему: – Кстати, слышала вчерашние новости про Бронсона?

– Да. Опять корпоративные войны! Уверена, это сделал кто-то из числа ближайших конкурентов Бронсона из фармотрасли. Надо искать зачинщиков именно там. А ты что думаешь?

– Думаю, это может быть кто угодно. Но в любом случае Бронсону это ЧП серьёзно не повредит. У него явно есть связи где нужно. К тому же люди его любят. Ведь именно благодаря его компании заметно снизилась стоимость сразу нескольких жизненно необходимых видов препаратов.

– Ну, ясно. Весь такой в чистом! Честно говоря, моё сердечко тоже на секундочку дрогнуло. Мол, надо его защитить от этих нападок, выразить альтернативное мнение. Но если по фактам, он ведь явно такой же выпердыш капиталистической системы, как и все другие игроки фармрынка. Всё ради финансовой выгоды. Таков их лозунг! Если хищники дерутся между собой, это автоматически не делает кого-то из проигравших травоядным.

– Тут я полностью с тобой согласен!

Последовавшую далее неловкую паузу удачно прервал официант, принёсший закуски и напитки. Еда! Наконец! Почувствовав урчание в животе, Лейла осознала, что с позавчерашнего дня съела только две завалявшиеся в холодильнике груши. Ого! К ней вернулся аппетит!

Налетев на брускетты с копчёной красной рыбой и удивительно вкусным паштетом непонятного происхождения, она с сожалением заметила, что её собеседник практически не прикоснулся к еде.

– Почему не ешь? Ты же говорил, что голоден. А это очень вкусно! Вот, попробуй. – Лейла подала Майку брускетту с лососем.

– М-м-м… Гастрономическое наслаждение! – тщательно прожевав, с нотками заносчивого эксперта подтвердил Майк. – И всё же мне интересно, почему ты считаешь Бронсона воплощением зла. В чём именно заключаются негативные последствия его действий?

– Вот это мне пока непонятно. Но по-любому они есть. Все эти зажравшиеся корпорации набирают мощь, будто громадные комары, сосущие кровь из обычных людей. А вся верхушка медицинской отрасли – просто циники, высасывающие остатки денег из тех, кто хочет просто продолжать жить…

– Метод дедукции?

– В смысле?

– Ну, ты идёшь от общего к частному. Переносишь характеристики, свойственные группе, к которой относится объект твоих суждений, на него…

– Да знаю я, что такое дедукция. Я просто не понимаю, при чём здесь это сейчас!

– Да забей…

– Нет уж! Говори как есть!

– Ну, знаешь, если у человека есть тысяча характеристик, то принадлежность его к какой-то группе будет определять лишь сто, максимум пятьсот из них, а может, и вовсе только одна… Одна из тысячи. Понимаешь?

– Кажется, да. Наверное, ты прав. Я слишком категорична и сильно обобщаю… – Лейла смущённо провела по лбу, нечаянно отодвинув чёлку и представив взору собеседника старый шрам размером с ладонь. Уловив во взгляде Майка, что он обратил на это внимание и её секрет раскрыт, она сконфуженно поспешила вернуть чёлку на место.

– Не хочешь поговорить об этом?

– О чём ты? – нелепо попыталась примерить костюм непонимания Лейла.

– Об этом! Откуда этот шрам?

– Да какая разница?!

– Большая. Почему ты его стесняешься? Ты же красавица! Думаешь, кому-то есть дело до этого миленького шрамика?

– Не знаю, Майк… Мне просто неприятно, когда кто-то его видит…

– Почему?

– Ну, я чувствую себя какой-то ущербной, что ли… Будто уценённый товар на полке. И если я оставляю лоб открытым, все таращатся на него, будто не замечая остальную меня. Это унизительно…

– Глупышка! Внимание людей к таким вещам вполне естественно. Всё, что не стыкуется с их личным опытом, и то, чего они раньше не встречали, всегда привлекает внимание. Неважно, карлик ты, одноногий человек, богиня в золотых латах, юный борец за права человека или забитая с ног до головы татуировками бабушка. Так устроен мозг, и зачастую ничего общего с осуждением, оскорблением или агрессией это не имеет. Не относись к миру враждебно, и он будет менее враждебен к тебе.

К тому же проблема недостатка красоты кроется в том, что некоторые люди не готовы её видеть! А зачем тебе ориентироваться на мнение таких ограниченных людей? Кто-то постоянно диктует условия, что нужно считать красивым. Устанавливает стандарты. Если ты им не соответствуешь – ты не красив. Но почему люди оценивают так только других людей? Например, оценивая внешний вид животных, они думают иначе. Панды – прикольные, леопарды – тоже, равно как и жирафы, кролики или собаки. Кстати, вот, конкретно последние. Согласись, все породы прикольны: и колли, и лайки, и овчарки, и терьеры… Опустим сейчас моральные аспекты селекции собак. Просто сам факт – они все милые! Так почему же все люди должны быть похожи на какой-то конкретный идеал, иметь стандарты конкретной породы? Красота – она разная… И с пятнышками, и без…

Лейла затихла, будто осмысливая сказанное Майком. Похоже, она впервые услышала от кого-то другого, о чём давно думала сама.

– Ну так что, расскажешь, как появился этот шрам? Если не хочешь – не отвечай. Но если готова – я с удовольствием выслушаю, – отчего-то не унимался Майк. Как и при первой встрече, он даже не пытался скрыть, что изучает собеседницу.

– Что тут рассказывать?! Мой отец – очень неуравновешенный человек. Когда ему было плохо – он делал так, чтобы плохо было всем. Это я сейчас понимаю, что он обиду на весь мир сливал на свою семью… А тогда мне представлялось это как данность. Ну, просто суровый отец…

– Что именно он сделал?

– Ты про шрам? Это он как-то, предварительно поколотив мать, приложил меня лицом к горячей плите. Мне было лет двенадцать тогда. Честно говоря, я не уверена, что он понимал, насколько плита горячая, и всё такое… Но меня до сих пор не отпускает ощущение этих сильных рук на моей шее…

– Сочувствую. А что мать? Что было потом?

– А ничего! Мы просто типа забыли об этом и жили дальше. Как и всегда. Знаешь, в глубине души я до сих пор очень злюсь на мать. Она всё ещё продолжает твердить, что терпела отца ради блага детей. Мол, чтобы была полноценная семья. Прикинь, она до сих пор считает подобное полноценной семьёй! Мы же с братом чуть ли не молили бога, чтобы они скорее развелись… или чтобы отец умер… Ненавижу мать за это! Давай не будем больше об этом? Предложи другую тему, умоляю! – перешла на шёпот девушка, почувствовав щипание в глазах – предвестник скорых слёз.

– Не вопрос. Слышала про новое предсказание Марии Соул? Что думаешь о ней? – вновь сменил тему Майк, параллельно пытаясь пальцем избавить свою водолазку от капель имбирного соуса.

– Ну, сорок три из ста тридцати её публичных прогнозов уже сбылись, причём весьма детализировано. Признаюсь, это очень впечатляет! Ощущение, будто она видит правду и будущее словно рентгеновский аппарат. Но, скорее всего, этому есть какое-то объяснение… Честно говоря, хоть я и впечатлена, лично мне всё-таки сложно всерьёз воспринимать предсказания от женщины с внешностью аниме-тян…

– О! Это же Лейла Краус! – громко сообщил своей спутнице проходящий мимо мужчина в белом велюровом костюме. Уловив на её лице восторг, он тут же двинулся в наступление: – Извините, что вас тревожим! Мы давно подписаны на ваш канал! Смотрим всё! Можно сфотографироваться?

– Да, конечно! – с приветливой улыбкой отреагировала Лейла.

Попозировав для пары снимков, она обнаружила уже выстроенную из посетителей ресторана очередь на импровизированную фотосессию.

– Пожалуйста, давай уйдём отсюда! Сегодня я не готова к такому количеству внимания, – закончив последний фотосет и не желая продолжать, прошептала Лейла на ухо Майку.

Не произнеся ни слова, тот сразу выложил на столик наличные и, дав сигнал ближайшему официанту, поспешил подхватить свою спутницу за локоть, чтобы проводить наружу.

– Тебя как-нибудь развлечь или ты хочешь домой?

– Пожалуй, просто домой!

По пути Лейла про себя отметила, что Лондон вновь оправдал климатические стереотипы о себе. На город опустился густой туман, и казалось, что воздух полностью состоит из влаги. В довершение ко всему природа решила немного поморосить дождём. Столь меланхоличная, серая и промозглая погода совсем не подходила для пеших прогулок. Но осознание этого совсем не мешало ей наслаждаться моментом, скорей наоборот. Как же здорово, когда вокруг лёгкое ненастье, а в душе – покой! К тому же компания Майка явно способствовала этому состоянию души. Да, он порой буквально ногтями впивался в её нежное ментальное естество. Однако, отвечая даже на самые неловкие его вопросы, она в итоге ощущала какое-то подобие освобождения. Будто заблудшие души воспоминаний из её предыдущего опыта после длительного мучения в чистилище наконец приобретали покой в раю.

Глядя, как холодное небо отражается в лужах, Лейла думала, как вернётся в свою уютную обитель и, встав под тёплый душ, наконец порадуется отсутствию сковывающего лифчика на своём теле.

Как случилось, что свидание с малолеткой – её лучшее впечатление за последний месяц? Всё это очень неправильно. Нельзя так жить!

– Добрая леди! Порадуйте мелочью старика. У меня диабет, и нужно срочно что-нибудь съесть! – вдруг обратился к девушке сухонький старичок в мокрой и будто побитой молью шерстяной кофте.

– Конечно! Держите! – поспешила расстаться с парой купюр Лейла.

Отойдя от странного субъекта метров на десять, Лейла достала пульверизатор с антисептиком и брезгливо начала обрабатывать им свои руки.

– Мне показалось или ты пожертвовала эти деньги через силу, не по своей воле? – не упустил момента вновь задать вопрос личного свойства Майк.

– Почему ты спрашиваешь?

– Мне интересно изучать природу поступков людей. Скажи, ты поступила бы так же, если бы меня не было рядом?

– Да.

– Почему?

– Ну а что делать? Мне хотелось, чтобы это скорее закончилось. Да, меня безумно бесит враньё. Все эти сказки про «не ел три дня», диабет и больную кошечку я слышу от бродяг постоянно. Но мы же понимаем, наверняка эти деньги пойдут на выпивку. Жестокая правда в том, что такие люди сами выбрали такую судьбу. В глубине души мне не хотелось бы поощрять подобное. Но при этом мне хотелось бы как можно скорее прекратить этот неловкий момент. – Лейла просто фиксировала, как эти слова исходят из её уст. Каким-то магическим образом общество Майка располагало к откровениям.

– Благодарю за искренний ответ. Всегда приятно общаться с человеком, готовым открыто делиться своим мнением по деликатным вопросам. А исходя из каких предпосылок ты сделала вывод, что этот человек сам выбрал свою судьбу?

– Ну, если бы он что-то предпринимал, то явно не оказался бы в такой ситуации. Да, я знаю, что на рынке труда не всё так просто, но тем не менее! Честно говоря, меня иногда бесит, что находятся люди, которые не хотят работать, а предпочитают попрошайничать… Всегда же можно найти хоть минимально оплачиваемую работу! У меня же получилось! Значит, это возможно, было бы желание!

– На основании чего ты сделала такой вывод? Ты уверена, что корректно сравнивать себя и этого человека? Что ты знаешь о нём? Ты когда-нибудь бывала в подобных ситуация? Пыталась искать работу, будучи пятидесятилетней? Я уже не говорю про более почтенный возраст. Насколько ты уверена, что физический труд под силу всем? Тебе доводилось жить на минимальную зарплату хотя бы полгода? Насколько ты уверена, что твой успех стал следствием именно твоих осознанных действий, а не череды случайностей? Ты уже сталкивалась с выученной беспомощностью?

– Ну-у… Столько вопросов… А что об этом думаешь ты сам? Аж интересно стало! Давай, говори!

– Я думаю, что правда не должна быть однобокой. Уверен, что человечество слишком завралось, рассуждая о правах и возможностях отдельно взятого человека. А ещё больше заврались эти самые человеки. Ткни пальцем буквально в любую личность, взлелеянную религиозными ценностями, и она выдаст: надо заботиться об обездоленных! А по факту, когда этот самый обездоленный стучится в окно дома/кафе/магазина, неопрятный, вонючий и, возможно, даже обоссанный, его гонят прочь. Все мы удивляемся кастовой системе, до сих пор существующей в той же Индии. Но при этом молчим, что в нашей системе она не просто существует, а процветает! В некоторых государствах за бродяжничество даже наказывают или просто изгоняют бродяжек за черту города! Камон! У людей жилья и так нет! Что это, если не кастовая система и не репрессии по отношению к бедным?

– Говоришь ты красиво, но уверена, если дать этому человеку второй шанс, он его так же просрёт, как и первый…

– Давай поразмышляем. Ты точно уверена, что у этого человека был первый шанс?

– О чём ты?

– О том, что необразованных людей имеет и правительство, и общество. При этом, учитывая особенности такого положения, такие люди даже близко не могут понять масштабы всей этой аферы, воспринимая её как данность. Например, в некоторых странах распространено мнение, что женщинам не нужно образование. Живя в каком-то из таких обществ с самого рождения, женщины пропитываются этой культурой. В итоге, уже повзрослев, они даже не способны ощутить всю степень несправедливого к ним отношения. Они искренне верят, что их предназначение – лишь обслуживать интересы мужчин и соревноваться друг с другом исключительно в этой сфере деятельности. Поэтому в таких государствах часто ограничивают интернет-доступ и возможность общения в офлайне. Весь фокус в том, чтобы гражданин даже не понял, как его поимело это государство. Не видел альтернативы. Не знал, что возможно иное. Понимаешь?

– И да и нет… Ведь люди сами выбирают такую судьбу.

– Все подобные утверждения, будто человек сам выбрал свой путь, базируются на тезисе, что у людей высокая степень самоорганизации и осознанности. А на деле это совсем не так. Человек – это написанный социумом код. Если социум был не очень – то и код будет так себе, понимаешь? По моим ощущениям, людей, хоть иногда включающих сознательное и способных планомерно двигаться к своей цели, всего один или два процента. И это максимум. Большинство людей по своему определению – идиоты, причём даже самые успешные. Им кажется, что они все умные и сами выбирают, кем быть. Но по факту это не так. Среди тех, кто устроился в жизни отлично, – большинство сделали это по протекции или по воле случая. Такие люди очень переоценивают сознательное и даже не догадываются, сколько всего они не контролируют. Они могут быть искренне уверены, что их успех – результат их труда, а не стечения обстоятельств, и даже давать другим уроки жизни. Последнее особенно печально. К тому же абсолютно ни у кого на этой планете не было возможности выбирать, в какой стране, в какой семье и какого пола родиться. Система специально всё делает, чтобы её граждане не осознали, что находятся в матрице, которая искусственно сдерживает их потенциал на самовыражение и достижение неугодных системе целей. Понимаешь теперь, о чём я?

– Кажется, да… Знаешь, вот теперь, когда ты всё это так сформулировал, мне даже стало немного стыдно за себя… – произнесла Лейла, уже приблизившись к двери своего дома.

– Не надо так! Истины открываются лишь с опытом. Их нельзя взять и просто в одну секунду загрузить в своё сознание. Главное – никогда не забывать, что в мире ещё масса неизвестного для всего человечества, не говоря уже конкретно про себя. Кстати, держи вкусняху на вечер! – Майк выдал упакованный рестораном в пластиковый контейнер шоколадный десерт. Словив удивлённый взгляд собеседницы, он поспешил пояснить: – Я смотрел твои аккаунты в соцсетях и заметил, что среди опубликованных тобой фоток еды преобладают фото именно шоколадных десертов.

– Мне очень приятно. Спасибо. – Словив уже ожидаемый принудительный чмок в щёку, продрогшая Лейла проследовала домой.

Стоя под тёплыми струями воды в своей ванной, она в голове перебирала события уходящего дня. Непонятно, что именно послужило тому причиной, но этот день явно её изменил.

 
                                            * * *
 

7 ноября 2014 года, Нью-Йорк, США

– Компания «Будущее. Наука. Здоровье» осталась без будущего?!

– Капитализация всех бизнесов Эдварда Арденне достигла триллиона долларов – результаты журналистского расследования

– Провал Питера Бронсона: Америке нужен новый герой!

В холл нью-йоркского офиса телеканала «Новости и мнения» неспешно вошёл чернокожий мужчина непримечательной внешности, шестидесяти пяти лет на вид. С любопытством оглядывая интерьер холла, он неуверенными шагами подошёл к ресепшену.

– Добрый день! Мне нужно увидеться с кем-то из новостного отдела. Подскажите, куда мне пройти? – так же неуверенно обратился он к одной из сотрудниц.

– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, к кому и когда вы записывались? – с дежурно-дружелюбным выражением лица спросила она.

– Признаться честно, я не записывался заранее. Я точно даже не знал, когда освобожусь от своих дел, чтобы определиться с конкретной датой для встречи.

– Что ж, не беда, – вновь улыбнулась девушка. – Давайте тогда запишем вас сейчас. Уверена, если не на этой неделе, то на следующей вы точно сможете поговорить с нужными людьми.

Мужчина разочарованно вздохнул. Он явно рассчитывал на более оперативное решение своей проблемы.

– В чём суть вашего обращения? – спросила операционистка, нарочито игнорируя этот разочарованный вздох.

– Я бы хотел сообщить информацию о Питере Бронсоне. Мне нужно, чтобы люди узнали правду о нём! Если ваша компания в этом не заинтересована, пожалуйста, сразу так и скажите. У меня не так много времени. Я просто пойду туда, где выслушают мою историю! – набравшись решимости, произнёс неприметный мужчина. Выражение лица операционистки сменилось с безразличного на заинтересованное.

– Не спешите, мистер! Уверена, мы сможем что-то сделать. Что именно вы хотите сообщить?

– Я бы хотел рассказать, что на самом деле происходило на крыше отеля Gold and Pearls шестнадцатого сентября…

Последняя фраза, будто взмах волшебной палочки, полностью изменила отношение к неприметному человеку. Девушка сразу продемонстрировала весь спектр заботы, на которую была запрограммирована: усадила посетителя в удобное кресло, принесла кружечку кофе и попросила подождать. Неприметный мужчина удовлетворённо согласился и с жадностью накинулся на кофе, продолжая разглядывать холл и проходящих людей. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке, но проявленное к нему внимание всё же немного его расслабило.

Девушка меж тем бросилась к телефону. Взволнованным голосом она сообщила своему невидимому собеседнику, что важный источник инсайдов находится прямо сейчас в холле телеканала и стоит поспешить, пока он не передумал.

Спустя уже пять минут неприметный мужчина сидел в комнате для переговоров.

– Я очень спешу на процедуры. У меня есть ещё буквально полтора часа, – сразу предупредил он сотрудников «Новостей и мнений».

– Спасибо за предупреждение, – отреагировал один из них. – У нас тоже не так много времени, поэтому давайте перейдём сразу к сути. Вы говорили, что знаете, что именно произошло на крыше Gold and Pearls. Какая у вас информация?

– Я бы хотел рассказать подробно, что привело водителя мистера Бронсона на эту крышу, какой диалог между ними состоялся и что было дальше. Также я бы хотел рассказать всё, что знаю о проекте «Запредельно близко».

– Вау! – выдал один из собеседников. – Что же, не скроем, эта информация представляет для нас интерес! Вы не против, если мы сразу запишем на видео ваши ответы? В случае выхода в эфир вы станете знаменитым…

– Сняться я могу, но быть популярным – честно говоря, это последнее, чего бы мне хотелось…

– Стало быть, дело в деньгах… Сколько вы хотите? – взял быка за рога собеседник.

– Нисколько! Я лишь хочу, чтобы мистера Бронсона перестали поливать грязью и чтобы все узнали, что на самом деле он спас человека на крыше дважды!

Сотрудники «Новостей и мнений» переглянулись. Неприметный мужчина с удовлетворением зафиксировал на их лицах максимальную заинтересованность. Похоже, он всё же обратился по адресу. Тем временем в переговорку заглянуло ещё одно лицо: «Господа, студия готова. Давайте писать интервью!»

Переместившись вслед за всеми остальными в студию, неприметный человек стоически терпел манипуляции гримёра и слепящий глаза свет. Ему явно не терпелось высказаться как можно скорее. Ещё пять минут – и интервью началось.

– Здравствуйте! Представьтесь, пожалуйста. Кто вы, откуда, чем занимаетесь?

– Я Джейкоб, Джейкоб Эртон родом из Миссури. Мне шестьдесят три, и всю свою сознательную жизнь – больше сорока лет – я работаю частным водителем. Последние годы – в Англии. Мой сын переехал туда, а я хотел быть ближе к нему.

– Вы хотите сообщить нам подробности о происшествии, когда Питер Бронсон отговорил мужчину, стоящего на краю крыши, от суицида. Всё верно, мистер Эртон?

– Да.

– Откуда вам известны эти подробности?

– Я и есть тот мужчина!

На пару секунд в студии возникла пауза. Однако интервьюер быстро собрался. На его лице читалась радость рыбака, только что выловившего крупную рыбу.

– Отлично! То есть именно вас искали буквально все СМИ Британии последние два месяца. Что же, я горд, что вы пришли именно в нашу компанию. Расскажите, пожалуйста, нам всё подробно начиная с момента, который кажется вам важным.

Глубоко вдохнув, нежданный гость начал свой рассказ. Вначале Эртон нёс какую-то не имеющую отношения к происшествию чепуху. Но затем эта «чепуха» стала столь пронзительной, что у всех присутствующих в студии защипало глаза.

Сотрудники «Новостей и мнений» узнали из первых уст, что чувствует человек, столкнувшийся с болезнью Альцгеймера. Узнали о том, какие трудности он испытывает, пытаясь вспомнить какие-то события своей жизни или простое слово типа «мыло» или «солнце». Как он сбивается со счёта или с трудом ориентируется в пространстве. Но даже это не столь страшно, сколь страшны мысли о собственном будущем и будущем близких. Больному очень страшно осознать, что вскоре он не сможет узнать собственных детей и станет для них обузой – лишь белковым мешком без интеллекта и памяти, о котором нужно тщательно заботиться, но который уже никогда не оценит эту заботу.

Через несколько минут на лицах сотрудников съёмочной бригады стояли слёзы. Джейкоб и сам плакал. Но продолжал. Как оказалось, он узнал о своём диагнозе ещё два года назад. Так получилось, что он был единственным полноценным кормильцем семьи, состоящей из жены, сына, потерявшего трудоспособность, и двух внуков. Перспектива оставить их без своей материальной помощи тяготила Джейкоба. Однако ещё больше его пугала перспектива остаться беспомощным – причинять своей семье моральные муки и дополнительные финансовые траты.

Казалось, съёмочная бригада «Ньюспарка» уже сама забыла, в чём заключается цель интервью. Джейкоба никто не перебивал, и он чувствовал, что проблемы, с которыми он столкнулся, нашли место в сердцах незнакомых ему людей. Пытаясь как-то отблагодарить их за искреннее внимание, он изо всех сил пытался найти правильные слова, грамотно формулировать предложения и не нарушать хронологию повествования. Словом, быть им полезным.

Суть его рассказа заключалась в том, что он нечаянно подслушал, как Бронсон говорит кому-то по телефону про свою программу изучения болезни Альцгеймера, Джейкоб набрался смелости и обратился к нему за помощью. Однако его ждало огромное разочарование. Бронсон сказал, что лекарства ещё нет и до этого далеко, что в данный момент тестируется сразу два препарата, но пока сложно оценивать их результативность, и по закону он не имеет права предлагать кому-либо такое лечение. Другими словами, Бронсон отказал Эртону в помощи.

В тот день, 16 сентября, прошло примерно полгода после того разговора. Эртон как обычно повёз своих клиентов к отелю и уже в пути вдруг осознал, что не помнит, как надо ехать. Воспользовавшись навигатором, он всё же довёз пассажиров до точки назначения. Однако после на него накатило отчаяние, с которым он уже не смог справиться. Поднявшись на крышу, он подошёл к её краю и начал мысленно прощаться со всеми близкими. Буквально за пару секунд до прыжка он получил звонок. Просто ошиблись номером.