Текст книги "1987"

Через некоторое время большие ворота приёмного цеха со скрипом открылись, оттуда вышли четверо: управдом с картой в руках, хмурый сержант и двое вооруженных рядовых.

По громкоговорителю послышалось сообщение о временном приостановлении всех видов работ и начале общей генеральной уборки. Люди выстроились в очередь у хозяйственного склада, бурно обсуждая происходящее, гремя железными вёдрами, сильно размахивая руками и хватаясь печально за головы.

– Представляешь, убогая сбежала! – шепнула Даша одной из подруг. – Говорят, она зубами прогрызла путь на свободу, – не удержалась и от фирменных шуточек она.

– Я слышала, Рем был с ней! – Вмешалась в разговор пухленькая Маша.

– Ой, смотри, беляш пришёл! – Вдруг высокомерно обратила Даша внимание на Машу. – Что щёки уже блестят? Пока мы тут работаем, ты снова масло жрала? – В отсутствии Юны, девушка тут же нашла новую жертву для оскорблений.

– Что? – Попятилась в недоумении назад Машка, пока все собравшиеся сверстники принялись над ней ржать в голос.

Группа под предводительством управдома отдалялась от их дома. Жена старика провела ладонью по пыльному стеклу, стоя у окна бывшей квартиры мужа в объятиях Валерьяныча.

– Ну вот теперь это всё наше! – радостно объявил он. – Не было худа без добра. Я тут же отправлю начальству депешу и, думаю, через неделю официально займу пост управдома.

Они слились в страстном поцелуе, срывая одеяния друг с друга, упав на пол.

Солнце уже было высоко. Юна трогала каждый листок высокой травы, изумлялась ржавчине на брусьях, что когда-то служила детской площадкой. Ей очень хотелось снять душный противогаз, чтобы разглядеть все бескрайнее величие свободы своими глазами, а не из-за стёкол резиновой маски. Жара в специальных костюмах была страшная. Размер сапог был крайне велик для её ступней, мешая идти, она всё время спотыкалась об камни. Рем шёл впереди, отгоняя от себя назойливых мух, с трудом таща на себе картофельный мешок запасов еды, отодвигая от себя высокие заросли, которые вскоре прилетали в лицо Юны. Заброшенные городские постройки, над которыми кружили стаи грачей, стояли абсолютно пустыми, восхищали и в то же время пугали ребят своей безмолвностью. Перебравшись через длинные железные трубы водопровода, перед ними образовался военный комплекс под номером один, с большим кирпичным зданием. Ребята притаились в глубине травы в десяти метрах от него. Региональные солдаты стояли по кругу, вооружённые автоматами; они громко смеялись, что-то обсуждая друг с другом.

– Добрались до оцепления, – прокомментировал Рем. – Нужно придумать, как пройти сквозь них, а там, наверное, окончательная свобода.

– У нас форма другая, – заметила Юна. – У них, смотри, чёрная, а наша синяя, пройти незаметно не выйдет! – шепнула она.

Рем задумался, развалившись на траве.

– А если обойти их как-нибудь?

– Я той ночью кружил, блокпосты почти повсюду. Надо что-то думать.

Юна уселась, трогая руками землю:

– Я не думала, что земля такая чёрная, – улыбнулась девушка, сильно дыша в противогаз. – А что если ночью пойдём? В темноте кто цвета различит? – предложила она.

– А это мысль! – обрадовался Рем. – Ты умница, давай тогда перекусим! – Он открыл мешок с припасами, достал оттуда булочки с джемом и одну протянул Юне.

Девушка взяла булочку, но затем замешкалась, снять противогаз она всё-таки боялась, ведь газ никто не отменял.

– Да снимай ты его уже, всё равно при общении со мной ты легко могла заразиться! – махнул рукой Рем.

Юна недолго думала и стянула с себя ненавистную жаркую штуку. Холодный ветерок сразу охладил её вспотевшее лицо, отчего она мило зажмурилась, вдыхая потоки тёплого воздуха. Рем смотрел, как её волосы заиграли с ветром, и при солнечном свете девушка выглядела совсем по-иному.

– Тебе идёт находиться за пределами хрущёвки! – улыбнулся Рем.

– Спасибо! Тебе тоже! – раскрасневшись, ответила она, откусывая булку с джемом, которую держала двумя руками.

На синем небе медленно плыли облака, изредка пролетали птицы. Юна молча лежала на спине, любуясь природой. Рем разглядывал свои ступни, которые всё ещё выглядели здоровыми, как на его руку прилетела божья коровка:

– Видела такую? – показал он её девушке.

– Ой, нет! – взвизгнула она, обнажив свои кроличьи зубки. – Такая красивая!! Кто это?

На что парень пожал плечами, просто умиляясь восторженным возгласом девушки. Его тоже радовало нахождение по ту сторону стен.

– Сейчас, наверное, все уже расселись по местам в ожидании обеда! – выпалил он.

– Ага, толкаются там опять в духоте! – улыбнулась Юна, убирая локон волос за своё ухо. – Слушай, тут как классно!

Парень кивнул, затем отодвинул траву с целью посмотреть, как обстоят дела у солдат. Всё было без изменений, глаза слипались, тогда он улёгся ближе к девушке и уткнулся в неё носом. Они не спали сутки. Юна положила свою голову ему на плечо, и под пение птиц и жужжание насекомых ребята уснули.

Рема разбудил какой-то шум в оцеплении солдат. Он протёр свои глаза исцарапанной ладонью. Солнце медленно заходило, создавая сумрак. Юна, попискивая, отвернулась на другой бок, оставаясь дальше досматривать розовые сны. Парень отодвинул высокую траву и увидел, как группа военных в сопровождении управдома подошла к ржавому шлагбауму.

– С какой целью тут солдаты из хрущёвок? – крикнул региональный военный.

– На основании чего интересуешься? Где у вас офицер? – отрезал хмурый сержант, перешагивая шлагбаум, и оттолкнул регионального рядового, отчего тот упал.

– Нам не положено никого впускать! – Бойцы наставили своё оружие на пришедших к ним чужим солдат.

– Вы что, бойцы? На офицера оружие вздумали направлять? Под трибунал захотели? – обозлился сержант. – Быстро сопроводите нас к старшему!

Региональные солдаты, опустив ружья, извинились.

– Простите, товарищ сержант! – сказал один из них. – Офицеры на третьем этаже располагаются, сейчас мы вас проводим.

Вскоре группа направилась в сторону и пропала из поля зрения в красном кирпичном здании. Увидев это, к Рему пришла идея.

– Вставай! – толкнул он спящую красавицу. – Давай быстрее, у нас появился шанс пройти!

– Чего там? – пробубнила Юна, потягиваясь на мягкой траве, как кошка.

– Давай надевай противогаз и пошли, срочно! – растолкал её рукой Рем.

Надев противогазы, они вышли на протоптанный путь, с грустью распрощавшись с припасами еды, быстро направляясь к шлагбауму, у которого находилось человек пять.

– Ты уверен? – шепнула Юна, запинаясь и чуть не падая из-за больших сапог.

Рем поднял большой палец руки.

– Стой! Кто идёт? – сразу крикнул караульный, снимая затвор автомата.

– Мы с группой солдат из хрущёвки! – крикнул Рем. – Отбились слегка от них.

– Что за бардак там у вас? Почему не группой передвигаетесь? – нахмурился солдат.

Ребята подошли вплотную к заставе:

– Раненый у нас просто, – указал он на Юну, – еле ноги передвигает, я фельдшер.

Солдат поднял шлагбаум:

– Давай, проходите, ваши к офицеру пошли, третий этаж, направо, там сориентируетесь! – указал путь военный.

Ребята зашли за оцепление, Рем придерживал Юну сильной рукой, та вошла в образ раненой.

– Да, мы дальше пойдём, группа нас догонит, а то мы и так задерживаем их путь, – махнул рукой Рем.

– А это тогда вам напрямки, я сообщу тамошнему караульному.

Рем снова поднял большой палец вверх и направился дальше.

На территории стояли огромные грузовые машины, что отвечали за доставку продовольствия. Ребята впервые видели боевой транспорт так близко. Они шли мимо деревянных домиков с красивыми резными ставнями. По краям находились длинные амбары, окружённые невысоким кирпичным забором, за которым выстроились в шеренгу новобранцы; старый офицер, что наведывался к ним тем днем, проверял ровность строя. Среди них были, видимо, и ребята из их хрущёвки, Рем сразу вспомнил своего бывшего товарища Ваню. Видимо, тот уже пожалел, что не стал придерживаться ими давно проработанного плана.

– Стой! – обратился к ребятам караульный солдат.

Ребята застыли. Вокруг было слишком много солдат, которые с подозрением смотрели на них. Все они выглядели одинаково, в своих черных блестящих противогазах. Сердце Юны сильно билось, она почувствовала телом напряжение и от Рема.

– А что с ним? – указал военный пальцем на Юну.

– Жук какой-то красный укусил, вот идём разбираться, – не растерялся Рем. Развернувшись, медленно попятился дальше, прибавив шаг.

И вот по грязной, разбитой тяжелыми машинами дороге ребята добрались до выхода из военного оцепления. Солдат открыл для них шлагбаум, и, не подавая вида, они попытались быстро скрыться оттуда, сворачивая потихоньку в сторону травы. Упав на спину в зарослях, Юна громко заржала. Рем, пытаясь успокоить девушку, тоже поддался заразительному смеху, катаясь по земле. Впереди из травы торчали жилые хрущёвки, видимо, в одной из них занимались разведением скота, так как эхом доносились звуки разных животных и возгласы работающих там женщин.

– Вот как, значит, звучит мясо, – выдал Рем, и девушка вновь неистово засмеялась, утрамбовывая телом траву.

Управдом с сержантом зашли в кабинет старшего офицера. Капитан сидел на кожаном кресле, куря папиросу. Он сразу оценил их зорким взглядом из-под густых седых бровей:

– Далеко же вы от своей хрущёвки ушли! Чем обязан? – спросил капитан. С управдомом он был давно знаком, ещё по тем временам, когда был сержантом и поставлял в его хрущёвку различный провиант.

– У нас два дезертира! Вчера вылезли в окно, надо срочно их найти и придать трибуналу! – сказал управдом. – Есть мнение, что они направились к дому офицеров, что путь ведёт как раз-таки через вас.

– Через моих ребят и муха не проскочит! Если они и были здесь, то уже наверняка их тела валяются где-нибудь за периметром. Но сообщений о проникновении пока не поступало, – развёл руками офицер. – Ищите дезертиров на своей территории, там они ещё наверняка. В траве посмотрите, вдоль площадок походите. – Офицер встал со стула: – Пойдём, управдом, я тебя провожу.

Они направились вдоль длинного коридора, что растелился перед ними красной дорожкой ковра на блестящем коричневом полу. Капитан вспоминал старые времена, как ездил на пищевую хрущёвку, особенно те самые вкусные обеды.

– Товарищ сержант! Ваши направились дальше! – доложил караульный, указывая рукой путь.

– Какие наши? – крикнул управдом.

– Двое, один ранен! Я их за КПП отправил, – развёл руками военный.

– Муха, говоришь, не проскочит? – выдохнул старик.

– Идиот! – крикнул капитан. – Не ссы, старый, догоним! – Он отдал приказ, и перед ними через минуту возник военный уазик, в который они погрузились.

Сам капитан не поехал, сказав группе региональных военных во главе со старым офицером обойти весь периметр вдоль и поперёк, найти дезертиров любой ценой. Водитель завёл мотор, и вооружённая группа военных выдвинулась за уазиком.

– Как ты узнал, что таким образом можно пройти оцепление? – просмеявшись, спросила Юна.

– За нами идут! Я видел солдат из нашей хрущёвки, по-моему, с ними был управдом, – выдохнул Рем.

– Что? – напряглась девушка. – Почему они нас просто не оставят? Сами же изо дня в день твердили, что небезопасно находиться на улице.

Со стороны военной части послышались шум мотора и непонятная суета. Рем отодвинул заросли и увидел, как группа военных рыщет по траве.

– Бежим, это за нами! – Рем схватил девушку за руку.

Они побежали мимо жилых хрущёвок в надежде спрятаться, в окнах которых их провожали любопытные взгляды живущих там людей. Военные, заметив убегающих, настигали. Уазик со скрипом остановился у здания, и сержант, отдав приказ своим бойцам, выскочили из машины. Бойцы, направив автоматы вперёд, ускорили бег. Железные двери хрущёвки раскрылись, и из неё вышел тамошний управдом:

– Что происходит? – спросил он, нервно провожая взглядом бегущих.

– Дезертиры! – крикнул сержант.

Тогда из-за его спины также высыпались бойцы и тоже подключились к погоне за несчастной парочкой. Казалось, это был конец. Военные оцепили ребят. Под ногами Рем увидел железный люк.

– Давай помоги! – обратился он к девушке. Та, схватив его руками, принялась отодвигать тяжёлую ржавую заслонку. С трудом отодвинув её, Рем прыгнул в темноту. Упав на горы мусора, как картофельный мешок, Рем здорово ушибся, сверху на него сразу свалилась Юна. От боли к щекам парня подступили слёзы. Военные окружили дырку в земле.

– Давай! – скомандовал сержант, и один из его бойцов полез за ребятами следом по дрожащей лестнице.

Спустившись, солдат нацелил свой автомат в темноту. Ничего не было видно. Тогда он достал из кармана фонарь и трясущейся рукой принялся следовать за струйкой света.

– Ну что там? – поинтересовался управдом. К месту уже стянулись все военные – от региональных до тех, что были при местной хрущёвке.

– Пока не вижу их, – заикаясь, ответил рядовой.

Как под его лучом света, промелькнул силуэт девушки, он сразу направился в её сторону. Сделав шаг, на него сзади набросился Рем, схватив того за шею. Юна, нащупав какой-то тяжёлый кусок арматуры, набросилась на солдата, сильно ударяя того по голове. Поняв, что всё идёт не по плану, сержант скомандовал остальным бойцам спускаться вниз. Окровавленное тело солдата сползло куда-то в сточные воды канализации. Завладев его автоматом, Рем нацелил дуло в сторону входящего света сверху. Юна заткнула уши. Парень принялся стрелять по спускавшимся к ним солдатам. Вспышки в темноте от выстрелов слепили его глаза.

– АААА!!! – кричал Рем, видя, как валятся тела военных к его ногам; крупные капли крови брызгали, заливая его лицо.

Сержант вспотел, жестами показывая не сдаваться и продолжать спускаться вниз.

– Отставить! – крикнул прибывший на место старый офицер, что был им знаком по событиям с новобранцами ранее. – Мы не в выгодной позиции! Стрелок засел глубоко. – Он забрал карту у управдома и провёл по ней пальцем: – Выход оттуда находится у реки, в двух километрах отсюда, пять караульных останутся здесь, с ними местные бойцы, все остальные за мной к выходу!

– От чьего имени ты тут приказы отдаёшь? – подошёл вплотную к длинному офицеру хмурый разгоряченный сержант.

– Оттого, что это моя территория, сержант! – Офицер поднял воротник своего кителя, под ним оказались лычки лейтенанта. – Ещё вопросы? – грозно просверлил того взглядом.

Сержант отступил. Тогда офицер скомандовал, и значительная часть группы отправилась в сторону выхода из канализации.

В кромешной темноте, в которой находились ребята, стало тихо. Очень жутко пахло сгнившими отходами. Рем посмотрел наверх, слышно было, как над выходом кружат солдаты. Юна, убрав с ушей ладони, с ужасом разглядывала мёртвых солдат: трогая пальцем их смертельные раны, её вырвало. Эхом разливались капли воды. Они медленно привыкали к едкому запаху. Юна встала на ноги, вытирая рот рукой, подошла к парню, посмотрев наверх.

– Отсюда нет выхода, они не отступят! – выдохнул Рем. – Нужно будет двигаться здесь, должны же эти туннели куда-то нас привести.

Юна кивнула. Сняв с лежащих военных обмундирование, закинув за спину автоматы и использовав их фонари, ребята пошли по воде вглубь катакомб.

– Откуда ты умеешь стрелять из этих штук? – поинтересовалась Юна, хлюпая носом. Лица её не было видно из-за прилипших к нему волос. Она шоркала формой, которая из-за большого размера мешала ей идти.

– Я и не умею, просто сообразил, – развел руками Рем, обратив внимание на девушку, что еле шла. Он поднял её и посадил на выступ: – Погоди! – Парень резким движением оторвал мешающиеся штанины, сделав из них шорты, тем самым обнажив её ноги. – Вот так будет лучше!

Девушка улыбнулась, но улыбку тут же сменили проступившие слёзы:

– Почему они просто не оставят нас в покое? – зарыдала юная особа.

– Мы те, кто пошёл против системы, которую нельзя нарушать в этом мире! – Рем завалился с ней рядом и крепко обнял Юну. Девушка немного успокоилась в его объятиях. Он убрал с её лица мокрые полоски волос, она была неотразима, его рука осталась лежать на открытых коленях девушки. Юна приготовилась к поцелую, как в том старом кино, которое смотрела когда-то с мамой, но этого не произошло. Рем взялся за спину, что беспокоила парня, попросил посмотреть, что там с ней. Подняв форму вверх, Юна осветила место фонарём и увидела серьёзное рассечение, которое, видимо, он заработал при падении сверху.

– Сейчас! Сейчас! – занервничала девушка. Подняв с земли оторванные штанины от своей формы, она сильно обмотала ими рану. – Надо всё равно обработать рану чистой водой.

– Спасибо! – улыбнулся усталый Рем, тихонько поцеловав девушку в лоб.

Этого жеста хватило для того, чтобы на её лице вновь появилась милая улыбка с торчащими из неё зубами. Они уже совсем привыкли к резкому запаху канализации. Рем крепко прижал девушку к себе, она положила свою голову на его плечо, взяв того за руку. Их трясло от пережитых потрясений, а может, от сырости и мокрого холода. Почувствовав тепло тел, где-то внизу живота проснулось хрупкое чувство спокойствия.

– Мы совсем остались без запасов еды! – пискнула девушка.

– Придумаем что-нибудь. Как выяснилось, импровизировать мы умеем, – улыбнулся Рем, крепче прижав к себе её плечи.

– Это точно! – хихикнула Юна.

Освещая стены канализации своими фонарями, они наблюдали отголоски прежней цивилизации: ржавое железо, зеленые пыльные бутылки, облепленные густой пеной грибов плесени. Запинаясь об них, Юна всё время падала на землю, в кровь сбивая острые колени. Корни деревьев, что пробили землю, торча с потолка, своей густотой замедляли путь, хватаясь за волосы путников. Ребятам было страшно от странных звуков, что периодически доносились эхом откуда-то из темноты. Пару не отпускало чувство, что кто-то преследует их; от этого Рем периодически направлял свой автомат в темноту коридоров и приказывал появиться, но никого не было. Вцепившись друг в друга, они маленькими шагами продвигались всё дальше вглубь. Фонарик Юны мерцал, видимо, садилась батарейка; она тщетно била по нему своей мокрой ладонью, но эти действия совсем не приносили пользы. Им казалось, что они находятся здесь целую вечность. Иногда на их пути появлялись редкие развилки, и, часто не угадывая направление, они попросту упирались во влажную кирпичную кладку стены. Ребята много ругались, топая ногами; было ощущение, что они попросту ходят тут кругами. Снова и снова озлобленные и уставшие, они садились на облезлую стекловатой толстую тёплую трубу, чтобы помириться и со свежими силами выдвигаться на новый рывок пути, который вновь заканчивался тупиком. Ещё этот запах. Юна уже рычала, сжимая маленькие кулаки, Рем же истерично ржал, чем особенно напрягал девушку. Ребята уже свыклись, что останутся в этом лабиринте навечно.

На улице уже село солнце. Военные медленно шли за ехавшим перед ними уазиком с офицерами, который освещал фарами дорогу. Со стороны густых кустов деревьев донёсся рык зверей.

– Волки? – спросил солдат из хрущёвки регионального.

– Нет! – усмехнулся тот. – Хуже! Дикие собаки! Не бойся, они не кинутся, если не заходить на их территорию.

Дикие собаки выстроились по краям группы, рыча и скаля зубы. Солдат из хрущёвки наставил на них дуло автомата, обтекая потом в противогазе, как кто-то из толпы кинул в них камень.

– А ну пошли отсюда! – добавил он к летящему камню, и собаки с визгом разбежались в разные стороны.

В машине управдом, закрыв глаза, пытался уснуть. Его совсем разморила дорога и слишком резкие действия, которые были противопоказаны в такие-то годы.

– Кто эти дезертиры? – с хрипотцой в голосе спросил длинный лейтенант. – Я не поверю, что из-за каких-то рядовых сам управдом ринулся в погоню. Можно было просто сообщить о перехвате гарнизону.

Сержант отмолчался ещё сильней, нахмурив свои брови. Офицер скрутил самокрутку из жёлтой газеты и табака:

– Тут явно серьёзным нарушением пахнет, от этого вы, конечно, побежали за ними, – не унимался лейтенант, продолжая лезть под кожу.

– Это просто глупые дети! – на выдохе ответил управдом.

– Дети, которые убили пятерых солдат. Думаю, когда представители высшей колонны подключатся, такие отговорки не пройдут! – Закурил он и выдохнул дым в окно автомобиля. – Полетят головы, чины, звания! – хриплым голосом пропел офицер, чем очень разозлил сержанта, сидящего на первом сидении.

– Впереди река, товарищ лейтенант! – сообщил водитель.

Офицер посмотрел на часы:

– Отлично! По времени как раз должны быть на месте! – Он похлопал водителя по плечу, тот остановился, офицер вышел из машины.

Сержант направился следом, но управдом взял того за руку, тихо склонившись над ним:

– Когда начнётся задержание, нужно будет тихо убрать региональных солдат, вместе с лейтенантом, – шепнул ему на ухо дед, на что тот кивнул старику.

В водоём выходила большая труба, оттуда вытекали едкие отходы. Офицер осмотрелся: повсюду росли густые ивы, чьи листья спускались в реку. Он зашёл в воду и направился к трубе, заглянув в которую, он приказал всем замолчать. Стало тихо, дезертиров не было слышно, лишь звук журчащей воды и только.

– Думаю, они ещё далеко, – подытожил офицер. – Так, двое на тот берег, прячьтесь в кустах, двое встаем по краям выхода! – быстро скомандовал он, а сам вернулся на берег к управдому. – Думаю, к утру выйдут, запах страшный там. Потянутся на свежий воздух.

Солдаты рассредоточились на точках и замерли, как цапли. Засада была полностью готова. Офицер облокотился на уазик, приказав выключить водителю фары. Управдом сидел в машине, открыв дверь, просто болтая ногами. Сержант смотрел по сторонам, руку держа у штыкового ножа, что свисал с его ремня, за спиной у него стоял их солдат, служивший в хрущёвке. В небе блистала луна, лягушки громко квакали, на деревьях запели ночные птицы, немного бросало в дрожь от холода. Старый офицер скурил ещё пару самокруток, подняв при этом свой противогаз, скрестил руки, опустил голову, закрыв глаза, борясь с липким сном, что иногда нападал на него. Управдом достал из кармана осколок хрустальной вазы, которую разбили прямо у него на глазах нерадивые подростки. Он вспомнил, как эту вазу подарил ему сам представитель верховной колонны, когда назначал того управдомом. Это был воистину ценный и дорогой сердцу подарок. Разбив её, они подорвали веру в его работу. Почему они поступили так? Может, он делал что-то неправильно, раз воспитал двух предателей прекрасного режима. Он с силой сжал осколок, сдерживая ярость в кулаке, так что пошла кровь. Сержант подошёл к нему, и, молча кивнув, он облокотился на автомобиль, показывая пальцем на нож, улыбнулся. Старик одобряюще кивнул в ответ.

– Я знаю, что вы задумали… – вдруг прохрипел лейтенант. – Думаю, у вас не меньше штаны в говне, чем у этих дезертиров, от этого вы играете в гляделки друг с другом, как влюблённая парочка. – Подошёл он к сержанту: – После поимки я вас так же доставлю в качестве задержанных в комендатуру, а там после следствия, думаю, ваша продовольственная хрущёвка взлетит на воздух. Точно так же, как швейно-пошивочная, ваши соседи, можно так сказать. Честно говоря, мне никогда не нравилось ездить туда. Грязь эта, тараканы, антисанитария. – Он позвал двух солдат: – Прошу, разоружите товарища сержанта!

– Давай попробуй возьми! – набросился на офицера сержант, сбив того с ног подсечкой и наставил нож к его горлу.

Региональные солдаты наставили на него автоматы. Солдат из хрущёвки в непонимании происходящего наставил дуло на чужих военных, в ожидании приказа. Лейтенант, сделав блок, быстрыми действиями разоружил сержанта и, перевернув того, наставил к тому нож ответно.

– Гора мышц не влияет, как видишь, на качество боевой подготовки! – прохрипел офицер, как сразу почувствовал у своего затылка дуло пистолета, что приставил к нему старый управдом. Ситуация обострилась.

– Отпусти сержанта и отбрось нож в сторону, останешься жив! – приказал ему старик.

– Ты же понимаешь, что не получится уйти, я в большинстве! – подняв руки, офицер медленно поднялся, отбросив холодное оружие вглубь травы.

Сержант встал на ноги, схватил сразу офицера за грудки:

– Прикажи своим опустить оружие! – вскипел он.

– Я не могу этого сделать, ты-то должен это понимать… – Офицер махнул рукой и резко пал на землю.

Из кустов ивы раздались автоматные очереди по ним, которые сразу пробили грудь одного солдата из хрущёвки. Сержант спрятался за уазиком, выхватив у управдома револьвер, двумя меткими выстрелами убрал с пути двух региональных военных, что стояли с ними. По машине прилетали пули, лейтенант ползком залез под автомобиль, достав своё табельное.

– Пошли! Уходим! – крикнул сержант управдому, и они принялись отступать вглубь кустов.

Увидев это, лейтенант выстрелил, ранив сержанта в ногу, отчего тот упал, офицер улыбнулся и выглянул из-под колёс. Сержант ответил выстрелом, пуля прошла по краю лица, задев тому ухо. Старый офицер, ухватившись за рану, не заметил, как те скрылись в кустах. Он вылез из-под машины, подправив свой противогаз, заорал.

– За мной двое! Очередь по кустам.

Автоматчики, стоявшие у канализационной трубы, подбежали и принялись выстрелами крошить ветки деревьев.

– Так, двое остаются на позиции, двое за мной! – крикнул офицер, подняв табельное вверх, и направился в кусты в погоню за предателями.

Эхом канализационных катакомб послышались автоматные очереди. Рем поднял руку вверх:

– Тихо, слышишь, стреляют… – Напрягся он.

– Что это они? По кому? – испугалась девушка.

Медленно направились в сторону звуков. В пяти метрах перед ними наконец-таки находился долгожданный выход, что обдувал их приятным свежим ветром. Выстрелы внезапно стихли, создав тишину обстановки. Рем стал медленно подходить к краю трубы, аккуратно смотря по сторонам и освещая реку своим фонарём.

– Вот они! – обрадовался один из солдат, сидящий в глубине листьев ивы.

– Стреляй! – добавил второй.

Из трубы к Рему вышла растрёпанная и уставшая Юна, она аккуратно вступила своим большим и неудобным сапогом в воду, нарушив гладь реки, и со всей злостью выкинула свой севший фонарь.

– Это девка! – заметил солдат, убирая с курка палец. – Дезертиров обещали же!

– Всё равно стреляй! Какая разница, кто! Девка, парень! – не унимался второй.

– Нет! – сказал солдат, повесив свой автомат на спину. – Живыми возьмём! Пошли! – отрезвел он и побежал в сторону ребят.

– Стой! Придурок! – добавил второй и последовал за ним.

Рем умыл своё лицо водой из реки. И, не успев сделать и шага вперёд, из кустов ивы выскочили двое автоматчиков. Рем резко наставил дуло в их сторону. Юна в ужасе заметалась, шлёпая ногами по холодной воде, не зная, куда себя деть.

– Опусти оружие! – крикнул солдат.

– Сначала вы! – ответил Рем, отодвинув свою девушку и спрятав её за собой.

– Дайте нам уйти! Мы просто хотим быть свободными! – плакала за спиной Рема Юна.

– Где ваши противогазы? – спросил автоматчик. – Как вы ещё не умерли без них?

– Они врут нам! Людьми легче управлять, пока мы сидим за кирпичными стенами! Вакцина существует! Я теперь это точно знаю. Стали бы они за нами полк солдат высылать! – кричал солдату Рем. – Давай мы просто уйдём, когда достанем вакцину, принесём её людям, и жизнь изменится!

Солдат задумался, опуская автомат, ему также надоело быть в подчинении этих законов, а ещё ему очень понравилась Юна, чей плаксивый взгляд смотрел на него сейчас из-за плеча парня.

– Что ты их слушаешь! Они предатели режима! – вскипел второй солдат.

– Погоди, может, что они говорят, это правда? Почему они всё ещё живы, если газ разъедает, по словам, человека почти за сутки? – Он опустил оружие. – Я с вами, ребята… – Он снял противогаз и мило улыбнулся Юне с ямочками.

– Предатель режима! – крикнул второй и ударил товарища по затылку, отчего тот упал в воду на колени, трогая свой окровавленный затылок. Маленькие красные капли крови поплыли вниз по мутной реке. Тогда солдат разрядил в него несколько пуль и принялся стрелять по ребятам: – Ненавижу вас, вольнодумов! Режим дал вам кров! Еду! – стрелял он. – Всё, что от вас требовалось, это просто выполнять свою работу, которая, кстати, также идёт на благо общества!

Выстрелы были не меткие, в небо взлетела стая птиц. Ребята успели забежать обратно в трубу, нырнув за покрытую зеленой тиной цементную плиту, по которой сразу рикошетом пришёлся ряд пуль. Патроны автомата, видимо, закончились, солдат стучал непонимающе, в чём дело, по оружию. Это был шанс. Рем выбежал из укрытия и принялся стрелять по тому в ответ. Солдат выбежал на берег, быстро спрятавшись за уазиком. Тщетно разрядив всю обойму, Рем бросил автомат в реку, затем пошёл смотреть, попал ли он хоть раз в того военного. Он осторожно шлёпал по реке, в поисках служивого, но его не было. Тогда он медленно поднялся на берег к машине. Было тихо, лишь пение ночных птиц. Возле обстрелянного уазика лежали три трупа солдат. Рем медленно осмотрел их. Юна вышла из укрытия следом. Оставаясь в воде, она вытирала слёзы дрожащей рукой. Подкараулив спину Рема, военный набросился на него, завалив того на траву, и стал со всей силой бить по лицу. Удары были очень слабыми, словно их наносила девушка. Не чувствуя их, Рем легко сдерживал замахи, ставя блоки.

– Ненавижу тебя! Почему нельзя просто соблюдать простые правила режима, что тебя воспитали? – орал солдат в свой противогаз, нанося размашистые удары. – Что тебя не устраивает? Если родина просит отдать долг, просто нужно его отдать! Так как она дала тебе кров и вырастила! Ты испорчен! Смотри, что ты натворил, сколько людей умерло напрасно из-за тебя!

Рем поднял свои ноги и ухватил шею солдата, тем самым опрокинув его назад. Тот завалился на спину и стал получать ответные удары от парня, который кулаками разбивал стёкла противогаза; служивый также пытался ударить в ответ. Солдат не сдавался, хватаясь руками за одежду парня, тогда Рем стянул с того противогаз. Это оказался его когда-то друг Ваня, который сразу заткнул нос рукой, боясь заразиться. Рем от неожиданности ослабил хват, встав на ноги. Он не мог поверить, что перед ним сейчас его друг, с которым он провёл всё детство.

Лицо Вани от злости налилось лиловым цветом, зажимая нос руками, он не мог дальше продолжать бой, сплёвывая кровь.

– Давай! – хрипел бывший друг. – Добей меня, как ты убил тех солдат режима в канализации! Но помни, моё дело будет жить, а таких вольнодумов, как ты, переедут и не заметят! Ты мусор! Брак! Ты и твоя благоверная сука! … – не унимался он, плевал в его сторону, медленно цепляясь за траву и отползая назад. – Вот из-за кого это всё? Всё из-за какой-то убогой.

Рем вытер рукавом пот со своего разбитого лица, не желая больше слушать бывшего товарища, он отошёл в сторону: