Текст книги "Временщик. Книга третья"

Глава 11

Грибоедов клятвенно заверял, что при долгом странствии возвращение домой представляется в радужном свете. А именно: «И дым Отечества нам сладок и приятен». То ли классик лукавил, то ли Ногл за столько лет перестал быть моей малой родиной, однако восторга я не испытывал. Холод, нечеловеческий, ужасный, от которого даже мысли цепенеют, – это сколько угодно.

Вдобавок нас тормознули сразу, как мы только вышли из обители. Рослый корл (будто они бывали другие), укутанный в мохнатую шубу и прижимающий к груди кожаную папку, чуть ли не бегом бросился к нам. Точно я держал в руках СНИЛС, а он был из негосударственного пенсионного фонда.

– Хайса. Карл эт ара?

– Хайса. Эр ана, – ответил Троуг.

– Ясно, откуда прибыли? Первый раз в Ногле? У кого нет визы?

– Эй, ретивый, успокойся. С Пургатора. Не первый. И визы никому не нужны. У меня грамота проводника.

– Показывай, – как-то сразу погрустнел мой земляк.

Троуг вытащил пергамент, протянул незнакомцу. Тот пробежал глазами и вернул его. Открыл свою папку и достал карандаш.

– Итак, Троуг из Кералона. Напоминаю, что уйти вы должны в том же составе. Один зверолюд-кот, полукровка-корл и женщина-человек. В виде исключения принимаются свидетельства о смерти путников. В противном случае ваша грамота будет аннулирована. Кто первый раз в Ногле?

Я неуверенно поднял руку.

– Правила простые. Игрок может защищать себя только в том случае, если ему угрожает опасность. Проявишь агрессию к обывателю или Ищущему – тюрьма. С не-Игроками старайтесь не разговаривать. Иначе Стяжатели обратят на вас внимание. Да, и про Вэрингов не забывайте. В общем, все. Удачного дня, надеюсь, в Тебю вам понравится.

И отошел с видом, что свою миссию выполнил.

– Троуг, это что за Стяжатели?

– У обывателей есть полиция. А это ее элита. Постоянно вынюхивают, землю носом роют, ищут предателей Короны. Чуть что не так делаешь – ловят и показательно наказывают. Часто упекают в застенки.

– А Вэринги?

– Вроде Стражей. Но если в Отстойнике это Орден, то тут скорее работа. Они получают зарплату, дают императору присягу.

– Император – обыватель?

– Нет, конечно. Когда Его Величество входит в возраст взросления, его инициируют. Всегда.

– В таком случае, получается, он вроде ведет двойную игру?

– А как без этого? Скажу больше, Священный Синод отчитывается ему об успехах в искоренении скверны, куда относятся и бесноватые. Игроки, то есть. А Император важно кивает головой и благодарит за службу. Но не беспокойся, если соблюдать осторожность, то с тобой ничего не случится. Тем более Игроков здесь не так много.

– Почему?

– Перейти в Пургатор можно и через Уллум, мир зверолюдей. И многие предпочитают именно его моему холодному мрачному дому.

Я осмотрелся. Нет, выглядело все довольно серовато. Никакого буйства красок, однотипные аккуратные домишки. Кстати, насколько я мог судить, хорошо проконопаченные – здесь знали, что такое настоящие морозы. Из труб вьется дымок, пахнет свежестью и, к сожалению, немного моей новой одеждой. Да, мир не высокотехнологичный, такое позднее средневековье. Но вон там, впереди, вообще-то двух и трехэтажные бюргерские дома. Видимо, центр города. Нормальное место после Пургатора. Да, прохладно, особенно, если ты не корл. Однако есть в этом какая-то своя атмосфера. Поэтому известие, что Игроки предпочитают Ноглу Уллум стало для меня открытием. Что же там такого в этом мире зверолюдей?

– Почему?

А мои спутники меж тем не торопились отвечать. Только Рис как-то странно поглядывала то на Троуга, то на Лиция. Корл опустил голову и увлеченно рассматривал засыпанную снегом мостовую. Отвечать стал ментат.

– Уллум, по сути, резервация. Место, куда Вратари первый и последний раз за всю историю открыли проход. Зверолюдам позволили там жить. Но у нас по-прежнему нет прав, по сравнению с Игроками. Поэтому Ищущие любят посещать Уллум для всякого рода развлечений. Я называю это рабство.

– Так почему бы всем зверолюдам не восстать?

– После войны «Зверей и людей» никто старается об этом не думать. По двум десяткам миров, которые населяли различные зверолюды, пронесся геноцид, творимый Игроками. Людьми, корлами, пергами, иорольфами… Потому что мы не были похожи на остальных. Поэтому сейчас мы пытаемся лишь выжить.

– Лиций, я не знаю, что говорить в таких случаях. Но думаю, что жизнь все расставит по своим местам. И зверолюды займут место, достойное их.

– Да, я тоже в это верю. Спасибо.

– Ну все, пожевали сопли? – чересчур бодро сказал Троуг. – Теперь можно и делом заняться. Нам туда.

Улицы здесь были прямые, словно расчерченные по линейке. Не асфальтированные, конечно, но утрамбованный между камней снег компенсировал неровность дороги. Праздношатающихся прохожих не наблюдалось. Лишь сосредоточенные корлы, деловито шагающие по своим делам. В шубах, дубленках, тулупах эти здоровенные существа смотрелись впечатляюще. Я вообще впервые почувствовал себя карликом. Что и говорить, полукровка.

Один раз навстречу прошли какие-то обыватели, напоминающие гвардейцев. В длинных пальто с меховыми воротниками, золотыми пуговицами, лохматыми шапками и мечами, спрятанными в ножнах, что висели на поясном ремне. Видимо, местная полиция.

– Как же холодно, – Рис вся съежилась.

Я ее понимал. У самого уже начали щипать щеки. Пальцы одеревенели, ноги стали превращаться в ледышки. Уж не представляю, что там творилось с Рис, если обладатель корловой крови чувствовал себя, мягко говоря, некомфортно.

– Ногл очень похож на Отстойник, – стал объяснять Лиций, – хотя больше его в полтора раза. Но вот местная звезда намного холоднее. Что и сказывается на самой планете.

– Чего разнылись? – буркнул Троуг. – Просто зима сейчас. Вот летом тут раздолье. Можно даже без шапок ходить. Все, пришли.

Собственно, чего-то подобного я и ожидал. Широкий большой дом, над дверью которого выцветшими буквами было что-то написано. Нет, все довольно неплохо проглядывалось, просто я не знал местного языка. Тут же, вжав голову в воротник, стоял корл-привратник, беседовавший с обывателем. Разговор происходил на повышенных тонах.

– Этот говорит, что он министерский служащий, – махнул Троуг рукой на назойливого гостя, – что ему надо согреться и выпить. А этот, – конечность переместилась на Ищущего, – отвечает, что хозяин не любит чужаков. И для здоровья самого путешественника лучше найти другое заведение.

– Потому что там одни Игроки, а не обыватели, – понял я.

– Точно. Пойдем.

Троуг легонько подвинул министерского служащего, отчего тот чуть не сел пятой точкой на мостовую и шагнул к привратнику. Оголил руку по локоть и протянул охраннику. Тот сделал то же самое, после чего рукопожатие состоялось. Разговор вышел кратким и почти понятным.

– Хайса, Троуг. Ар да ур.

– Хайса, Бурн. Чего застыли, давайте внутрь, – последнее относилось уже к нам.

Я буркнул: «Хайса» – и проскользнул в тусклое помещение. Немногочисленные посетители неодобрительно обернулись в нашу сторону. Однако, как только дверь закрылась, разговоры продолжились. Хотя многие все же искоса наблюдали за нами. Корл махнул на ближайший к стене стол, и мы сели.

– У меня сейчас нос отвалится, – мелко дрожа, сказала Рис. – Ноги моей больше не будет в Ногле.

– Дело привычки, – пожал плечами Троуг, раздеваясь.

Тут действительно оказалось тепло. Может быть, не больше пятнадцати градусов, однако после морозной улицы этого было более чем достаточно. В широком камине на вертеле жарилось нечто вроде поросенка. Разве что клыков у того обнаружилось чуть больше, чем следует (раза в четыре). Окна здесь оказались толстенными и явно не из стекла. Поэтому света пропускали мало. Что до публики – большей частью мои великаны-сородичи, два человека, сидящих поодаль друг от друга, и красивое существо того же вида, что я наблюдал в своей общине вместе с механоидом.

– Сидите, я возьму выпить. – Троуг посмотрел на Рис и тут же добавил: – Иначе выглядит уж слишком подозрительно.

Вернулся корл сначала с тарелкой, на которой лежало нечто вроде нарезки, и дымящимся кувшином. Потом притащил три бокала и невысокий кубок. Последний поставил перед Рис. Я почувствовал пряные нотки и сразу понял: глинтвейн. Девушка благодарно кивнула и стала пить маленькими глотками. Нам же достался крепкий горячий эль с горьковатыми нотками. Нарезка на тарелке оказалась строганиной. Наслаждаться холодной рыбой после мороза желания не возникло, поэтому я только пил.

– Вон тот низенький человек и есть Липкий, – пробурчал Троуг минут через пять.

Определить нужного персонажа оказалось легко. Людей тут было всего двое. Тем более первый поднялся и пошел в сторону выхода. А вот Липкий остался. Мне подумалось, что свое прозвище он получил неслучайно. Жиденькие, прилизанные направо волосы, длинный нос, тонкие губы. Да и сам он сухой, будто вечно недоедает. Хотя именно сейчас с аппетитом поглощал цыпленка.

– Ладно, сидите. Я поговорю.

– Сергей, учитывая всю имеющуюся у меня информацию, рационально было бы начать разговор более опытному Игроку, – вставил Лиций.

– Не боись, у меня тоже пара тузов в рукавах. Точнее, четыре. Как-нибудь разберусь. Напомни только, как его зовут. Сдается мне, он вряд ли любит свою кличку.

– Франсуа Солер.

Я, стараясь не волноваться, медленно подошел к человеку. Мама всегда говорила, что начинать разговор, когда кто-то ест – признак дурного тона. Но то были правила для Отстойника. Тут же вряд ли вообще знали слово «этикет».

– Приветствую вас, Франсуа. Я присяду?

– Вы ошиблись, – пристально посмотрел на меня собеседник.

Быстро, как оказалось, мы начали разговор не с того. Хорошо, достану первый туз.

* * *

– Ты Липкий?

Не дожидаясь ответа, я сел напротив. Франсуа облизал пальцы и отложил ножку цыпленка.

– Смотря для кого.

– Для тех, кто ищет работу. Слышал, ты нанимаешь людей.

– Откуда слышал?

– Липкий, давай не будем играть в эти игры. У меня много друзей-корлов, один из них и дал весточку. Так тебе нужны люди или нет?

– Нужны, – Игрок вытер руки об себя.

Навык Вранья повышен до четырнадцатого уровня.

Я, стараясь вести себя небрежно, достал из инвентаря нож из лунной стали и принялся крутить им перед собой.

– Надеюсь, никого убивать не надо?

– Нет. Вопрос только в том, найдешь ли ты Светлейших Игроков.

– У меня есть в банде один такой.

– Знаешь, наверное, ты мне не подходишь.

Да блин, сейчас-то что не так было?

* * *

– Ну? Чего молчишь? Найдешь или нет?

– Это вызовет определенные трудности, но не станет проблемой.

– Хорошо. Мне нравится, как ты говоришь. Честно. Как есть. Я видел многих Ищущих, что хорохорились и врали напропалую. Но я всех вижу насквозь.

Угу, конечно. Только сегодня твой рентген дал сбой.

– Так что за дело, где может понадобиться Светлейший?

– Нужно изъять одну штучку у архалусов. Они спрятали ее в Аарат Тхеле.

– Хм, – покачал головой я, делая вид, что что-то понял.

– Понимаю, задача непростая, но и плачу я соответствующе. Десять килограммов пыли.

А вот теперь, напротив, пришлось скрывать удивление. Я даже не стал по обыкновению переводить сумму в рубли. Чтобы кондрашка ненароком не хватила. Для меня десять килограмм – просто дофига. Ладно, ладно, надо еще разделить эту сумму на четыре. Но все равно выходило жирно.

– Вижу, что смог тебя убедить, – оскалился Липкий. Улыбка оказалась под стать ему – мерзкой.

– Неплохая сумма. Только ты так и не сказал, что надо достать.

– Сущую безделицу. Просто мне эта вещица очень дорога. Память от отца. Для остальных она не представляет никакого интереса.

Липкий придал своему лицу самое беспечное выражение, какое только мог. А я сделал вид, что поверил ему. Ну конечно, десять килограмм пыли за ностальгию по ушедшему отцу. Для этого надо было быть сумасшедшим миллионером, а мой собеседник на эту роль не тянул. Однако все (или почти все) подробности об Аарат Тхеле рассказал. И мне они очень-очень не понравились. По всему выходило, что для этого дела действительно нужен был Светлейший.

– Вот, в общем-то, и все. Но скажу честно: твоя группа не единственная. Два дня назад пятеро наемников во главе с Хирве Золотокольцым ушли в Эллизий. А утром парочка зверолюдов направилась вслед за ними. Насчет последних я сомневаюсь, но вот с Хирве лучше клювом не щелкать. По возможности, конечно, надо подготовиться, но сильно тянуть не рекомендую.

– Хорошо. Я понял. Давай карту.

– Погоди. Ты же не думал, что я просто отпущу тебя, без всяких гарантий? А вдруг ты захочешь умыкнуть мой камень?

– И что ты предлагаешь?

– Ничего особенного. Клятву.

Вот ведь ушлый черт. Я уже расслабился и решил, что удастся провести его на мякине. Но не тут-то было. Ладно, придется пообещать. А потом придумаем, как обойти клятву. Жизнь подготовила меня к тому, что лазейки есть всегда. Просто не все могут их заметить.

– Хорошо, что ты хочешь?

– Чтобы ты поклялся, что вернешь мне камень. И ни ты, ни кто-то из твоей группы не причинит мне вреда.

Я сдержался, чтобы не скрипнуть зубами. Дьявол. Однако постарался не подать виду. Даже широко улыбнулся:

– И всего-то? Клянусь Липкому, рожденному в Отстойнике, что верну ему камень, если доберусь до него. И ни я, ни кто-то из моей группы не причинят ему вреда.

На нас, наверное, оглянулась вся таверна. И всему причиной яркий свет, что вызвала моя клятва, как только я заткнулся. Липкий довольно протянул мне руку. Но не для пожатия. В ней лежал кусок пергамента.

– Отлично. Вот здесь написано, как добраться до моего камешка. Мерзкие воры держат его под охраной. Обычно там два-три архалуса. Вам надо будет придумать, как вытащить их наружу. А после Светлейший должен похитить камень.

– Понял, – я развеял пергамент в своих руках.

Сам максимально отдалил свою карту, которая переключилась на Ногл. Дальше, еще, еще. Вот вместо открытой местности крохотный шарик – планета. Он нанизан, словно бисер, на петляющую нить, что уплотнялась к центру, к технологичным мирам. Где посвободнее, на самом краю, я заметил наш мир, Отстойник. Потом нить делала петлю, и на ней красовался Пургатор. Снова изгиб – и сразу четыре бусины, три из которых даже подписаны: Эллизий, Мехилос и Атрайн. Ну все правильно, от первых у меня есть куски карт. А через Атрайн я пришел сюда. Следовательно, последний мир, который пока скрыт, – Фиролл, родина кабиридов.

– Вопросы? – спросил Липкий.

– Да. Где мне найти тебя, когда я добуду камень?

– Здесь. Я прихожу к полудню и ухожу, когда садится Эрхил. Это местная звезда. Еще кое-что. Не пытайся взять камень в руки. Купи зачарованные от разрушения кузнечные щипцы или нечто вроде того. Обожженные конечности я компенсировать не буду.

– Понял, – кивнул я и встал. – Жди нас. Мы принесем тебе камень.

Я неторопливо вернулся к себе за стол и, попивая невкусный, но еще теплый эль, рассказал все своим друзьям. Надо отметить, слушали меня внимательно. Даже Троуг, сиротливо глядевший на опустевший кувшин, не решился идти за добавкой. Рис так вообще рот открыла, словно я ей увлекательную сказку рассказывал. Один лишь Лиций хмурился и разглаживал длинные усы.

– Ну, а я уж думал, что дело действительно сложное, – выдохнул Троуг, когда я закончил. – Идем, стучим по мордасам архалусам, забираем камень, только и всего. У меня с ними все равно отношения испорчены.

– Если бы все было так просто, то Липкий не нанимал столько народа, – заметила Рис, – и не платил десять килограмм пыли.

– К сожалению, она права, – согласился я. – Самое отвратительное, что камень находится в Аарат Тхеле.

– Аарат Тхель, Аарат Тхель, – корл словно попробовал слова на вкус, – нет, такой гробницы мне в Эллизии точно не попадалось. Значит, там я не был.

– Ты и не мог там быть, – угрюмо заметил Лиций, – Аарат Тхель – святыня архалусов. Место, где, по преданиям, Создатель дал им крылья и силу.

– И пройти туда может лишь Светлейший, – закончил я, – то есть Игрок, Карма которого выше пяти тысяч единиц. А у нас, как вы понимаете, таковых нет. И в ближайшее время надо подумать, где взять такого Ищущего.

Лиций тяжело вздохнул, и за столом повисло тягостное молчание.

Глава 12

Знакомство с новыми людьми в сознательном возрасте – вещь сложная. Постепенно мы обрастаем определенными привычками, образом жизни, мировоззрением. И если в молодости более снисходительны к людям, то чем старше становимся, тем больше претензий имеем к новым знакомым, которые пытаются войти в нашу жизнь.

А уж если это и не человек, а корл, причем шумный, здоровенный, занимающий все пространство вокруг, – знакомство не несет ничего хорошего.

– Друзья моего племянника – мои друзья, – гремел голос Вреига (или Врейга – не запомнил). – У меня есть отличный иорольфийский бренди! Сейчас, я найду тут стаканы.

А вот для этого действительно надо было постараться. Когда Троуг говорил, что нужно зайти к дяде, у которого в Тебю рабочий кабинет, я ожидал… ну чего-то большего, чем разбросанные вещи, сваленные в тюк какие-то серебряные кубки, разложенные на столе ржавые мечи. Половина книжных полок пустовала, в камине догорали бумаги, а небольшие шкатулки были выпотрошены и свалены на пол. Сдавалось мне, что дядюшка решил в спешном порядке смазать лыжи.

– Хтон, мы ненадолго… – отнекивался Троуг.

Он так назвал родственника несколько раз, из чего я заключил, что «хтон» означает дядя. Или нечто подобное.

– …и у нас нет времени пить. Нужно скорее возвращаться в Отстойник. Дела…

Кстати, да. Великий компьютер Лициум-346 заключил, что искать постороннего Светлейшего нам совершенно не с руки. Соответственно, проще повысить либо меня, либо Троуга (только у нас Карма была в плюсовом значении) до отметки в пять тысяч и получить нужную характеристику. Вопрос один: как?

Ответ простой (по мнению ментата) – осуществить что-нибудь значимое, важное для большинства обывателей. Именно последних. Потому что с ними будет взаимодействовать легче. Игроки, даже находясь в Орденах и других подозрительных объединениях, остаются единоличниками. Бегать за каждым и помогать – жизни не хватит. Поэтому нужно выбрать какой-нибудь населенный пункт и быстренько помочь обывателям. Остался сущий пустяк: узнать, куда податься творить добрые дела.

Этот вопрос Лиций брал на себя. Но ему нужна была информация. По возможности, разная. И игровая, и обычная, чтобы сопоставить факты и вынести свое заключение. Однако «раз уж мы все равно в Ногле, надо забрать остаток от яиц», решил Троуг. А я не очень-то и сопротивлялся. Деньги есть деньги, неизвестно, как скоро они нам понадобятся.

– Троуг, мальчик мой, когда это ты стал отказываться от хорошей выпивки? – голос дяди гремел. В нем плескались игривость и веселость. – Раньше перед обсуждением любого дела поднимали чарку. Проклятые кабириды, да где же стаканы?

– Нам нужны деньги от продажи яиц, – я не стал дожидаться, пока Троуг наконец разродится.

– Деньги… деньги… Троуг, а что это за недокорл со смешанной кровью?

Первый раз я видел, как мой могучий друг смутился. Он силился что-то сказать, но не мог. Вместе с тем по тону я понял: меня оскорбили. За это можно и лицо побить. Ногами. Однако у меня, опять же… воспитание.

– Я тот, кто убил Царицу и добыл яйца. Еще вопросы?

– Троуг, давай обсудим это наедине, – продолжал игнорировать меня дядя. – Дело касается наших договоренностей.

Если честно, на моего друга сейчас было жалко смотреть. Он стал похож на забитую голодную собаку, перед которой хозяин положил кусок мяса, но не разрешает его съесть. Троуг умоляюще взглянул на меня, но я не собирался сдаваться. Тем более раз уж дядя действует на моего товарища так же угнетающе, как удав на кролика.

– Мы останемся. Все мы.

Наконец Вреиг (или все-таки Врейг?) посмотрел на меня. Примерно так же, как глядят на замаранный в коровьем дерьме кончик сапога. Замечательно. Рад, что у нас взаимная антипатия.

– Лиций, сколько там Троуг оставил на дальнейшую реализацию?

– Всего шестьдесят семь яиц.

– Если я не ошибаюсь, цену мы скинули за оптовую поставку. До тридцати. Итого…

– Два килограмма десять грамм, – подытожил зверолюд.

– Учитывая, что вы, как я вижу, собираетесь в долгий путь и, что-то мне подсказывает, освобождены от занимаемой должности, я бы хотел получить деньги сейчас. А не искать вас потом по всем мирам.

– Нет денег, – развел руками Вреиг, – и что вы сделаете? Вэрингов позовете? Договор не заключен официально, у вас никаких доказательств.

– Троуг, – сверкнула глазами Рис, – ты не заключил договор?

– Он же мой хтон, – совсем расстроился корл.

– Нам не нужны свидетели. Скорее наоборот, – сказал я. – Если вы не хотите отдавать эту сумму, то мы возьмем ее сами.

– Ха-ха-ха… Молокосос. Ты хоть знаешь, кто я?

Дядя-корл отступил на шаг назад, извлекая мечи. Один он вытащил из инвентаря, второй снял с пояса. Даже по первым движениям, хотя бой еще не начался, я понял, что он профессионал.

– Серега, не надо, – бросился ко мне Троуг, – он четвертый меч среди Ищущих в Империи.

– А я – первый из отморозков в Отстойнике.

– Пусть все будут свидетелями, я не хотел этой драки, – кровожадно улыбнулся корл.

Ну-ну. Держи карман шире. Сомневаюсь, что четвертый меч в Империи сопоставим с Охотником. А его я пробивал. И сейчас в арсенале три отката, один восстановился, пока мы рассуждали, как жить дальше и шли сюда из таверны.

Кацбальгер я даже не вытащил. Взял нож обратным хватом и чересчур медленно стал приближаться, давая понять, что бросаться сломя голову не буду. Корл ухмылялся, мелко переступал, не позволяя мне подойти сбоку, и наблюдал. Ждал атаки, выставив левую руку вперед. Что он левша, любезно подсказала Наблюдательность. Проницательность выдала какое-то непонятное слово, значение которого я не понял. Ну и черт с ним.

Я и без этого был силен. В чем? В противодействии. И все откаты на это работали. Поэтому бой сводился к тому, у кого первого не выдержат нервы.

По мне, мы могли бы танцевать долго. Кабинет просторный, разве что сваленные вещи на полу будут немного мешать. Но это единственное препятствие. Даже мои друзья отошли ближе к двери. Сражайся не хочу. Однако противник крепкими нервами не обладал. А может, у него отходила повозка, а другая была не скоро. Поэтому он торопился убраться отсюда поскорее.

И все-таки корл был хорош. Четвертый меч в Империи есть четвертый меч. Он сделал корпусом обманное движение, после чего сразу выполнил резкий выпад. Клинок вошел в грудь с правой стороны, противно скрипя о ребра. Боль пронзила не только рану. Казалось, с каждым мгновением она разрасталась изнутри. А Система еще решила поиздеваться.

Навык Бездоспешного боя повышен до тринадцатого уровня.

Ну-ну. А я ведь изначально не хотел делать корлу сильно больно. Но теперь придется.

* * *

Я ушел влево, чуть присел и резко выбросил руку с ножом вверх. С удовольствием проследил, как меч уколол пустоту, а вот мой лунный клинок прошелся по запястью. Он оставил глубокую полосу, что сразу наполнилась кровью. Еще секунда, во время которой я достаточно быстро поднялся, и юшка тонким ручьем полилась на пол. Похоже, задел вену.

Навык Коротких клинков повышен до восемнадцатого уровня.

Корл не издал ни звука, но меч выронил. Я хотел крикнуть нечто вроде «Хенде хох!» и все такое, однако передумал. Дядя так сжал зубы, что желваки чуть не разрезали кожу на челюсти. Явно сдаваться не собирался. Ладно, пойдем опытным путем и будем ждать, пока крови в этом теле не станет еще меньше. А судя по частым капающим звукам, она стремилась в кратчайшие сроки покинуть корла.

Спустя минуту противник понял, что времени у него совсем чуть-чуть. Возле ног уже багровела лужица, цвет лица постепенно становился все белее. А скорую даже не вызвали. Резкий выпад, от которого я уклонился собственными силами, не прибегая к направлению. Да, кончился четвертый меч Империи.

Виски корла покрылись испариной. Он облизал пересохшие губы, сжал меч посильнее и с последними силами пошел в атаку. Я даже решил подыграть ему. Сделал шаг вперед, перенося вес на правую. На меня сразу обрушился удар, который я попытался парировать. Вышло так себе. Особенно не понравилось кончику уха. Это стало понятно, когда кусочек отсеченной плоти упал на пол.

* * *

Если знаешь, куда упадешь, то в нужное место можно не то что немного соломки подложить, а построить амбар с сеном. Это был именно мой случай. Я просто нырнул под руку корла, проскочил за спину, пока его меч опять пытался найти вчерашний день и схватился за горло. Секунда – и к нему уже приблизился и нож.

– Ну что, может, теперь поговорим?

Навык Убеждения повышен до восемнадцатого уровня.

Корл ничего не ответил. Лишь уронил меч на залитый кровью пол. Да и сам чуть не грохнулся следом. Пришлось убирать нож в инвентарь и подхватывать дядюшку.

– Я сам, – сказал я, увидев, как рванула ко мне Рис.

Ну а что? Надо же, в конце концов, начинать оттачивать школу Восстановления, так почему бы не моим новым заклинанием? Видимо, мой славный порез не тянул на малую рану, потому что полностью не излечил корла. Правда, кровь почти перестала идти. Зато случилось кое-что более важное.

Навык Восстановления повышен до первого уровня.

Вы достигли двенадцатого уровня.

Меня распирало посмотреть, как же там распределились бонусы, однако тут на руках помирал должник. Ладно, не помирал, чуть-чуть преувеличил. Но ему было весьма хреново.

– Теперь уже можно помогать, или подождем, пока совсем не окочурится? – с ехидцей спросила Рис.

– Что у тебя есть?

Вместо ответа девушка достала из альбома склянку с бурой жидкостью. Точно такую же она пила, когда ее ранил Доминант в Пургаторе. Значит, успела нарисовать еще одну. А может, и несколько. Рис вытащила пробку и влила жидкость в рот корла. Тот открыл глаза и даже попытался встать.

– Лежите, четвертый меч Империи, – все с той же саркастической интонацией произнесла девушка.

Она вытащила еще бинты и замотала рану. Вышло у нее намного лучше, чем тогда у меня.

– Нормальный лекарь вас довольно быстро подлатает, – сказала она, – тем более кровотечение уже не такое сильное.

– Как вы себя чувствуете, Вреиг?

– Врейг, – поправил дядя Троуга.

Вот ведь черт, все-таки ошибся. Однако за это с меня спрашивать никто не торопился. Корл вообще как-то переменился, что ли. Он будто искал защиты у присутствующих, чаще всего смотря в сторону племянника. Однако тот отводил взгляд.

– Врейг, нам не доставляет особого удовольствия общаться с вами, если честно, – сказал я. – Как только мы решим вопрос с деньгами, то сразу уйдем.

– Все дело в том, что у меня действительно нет ни грамма пыли, – корл смотрел мне не в глаза, а в район груди. Даже громогласный голос стал тише. – Я все, все до последней песчинки, проиграл захожему шулеру. Включая деньги Короны. Еще кое-что остался должен.

– Поклянитесь.

– Клянусь тебе, воин-полукровка, что у меня нет ни грамма денег. Даже чтобы заплатить за аренду дома.

– Дьявол, – сказал я, глядя на яркий свет. – Рис, может, тут есть что-то, что можно взять?

– Рухлядь. Если, конечно, тебя не привлекают кубки или остальная посуда. Про ржавые мечи вообще промолчу. При перепродаже сильно потеряем в цене, а много не наварим.

– М-да…

– Я могу отплатить вам информацией. Я всю жизнь только и делал, что общался с разными людьми.

– У нас есть уже один такой персонаж.

– Нет, он говорит правду. Хтон – действительно лучший контрабандист, – подал голос Троуг.

– Первый в Империи или лишь четвертый? – усмехнулся я.

Однако в голове возникла шальная мысль. Чем черт не шутит, пока бог спит. Что если получится?

– Мне нужен Ищущий с определенными навыками.

– Какими?

Я ответил, боясь, что Врейг сейчас разведет руками и покачает головой. Мол, чего нет, того нет. Однако тот улыбнулся и вернул голосу свою раздражающую громогласность.

– Конечно. У меня много подходящих знакомых. В каком мире нужен Ищущий?

– Ого. Даже так? Ну, пусть будет Отстойник.

– В Отстойнике есть Аджена. Последний раз, когда я ее видел, она была здесь. – Он протянул кусок пергамента.

Снова карта. Я развеял ее в своих руках и заглянул в интерфейс. Хм, Стамбул. Интересно.

– Поклянись, что не обманываешь нас, и это не пустышка.

Странно, но оказалось, что, несмотря на все свои «добродетели», корл вновь сказал правду. Даже забавно.

– Как давно ты видел Аджену?

– Лет тридцать назад. Но я периодически слышал о ней. Живет там же, работает. Так что найти ее будет нетрудно. Только одна просьба…

– Какая?

– Не говорите, что вы от меня. Мы не очень хорошо расстались.

Я обвел взглядом кабинет. Брать действительно нечего. Подошел к столу и схватил в руки полупустую бутылку. Ну, хоть попробую дома, что за иорольфийский бренди. А что еще взять с этого недотепы? Можно, конечно, отвести его к Императору, ну или кому пониже. Сдать на руки, вдруг сотню грамм пыли начислят. Но это возиться надо. Опять же, какой-никакой, а моему другу родственник.

– Пойдемте.

Мы уже почти покинули кабинет, когда Троуг, шедший позади, обернулся:

– Ты мне больше не хтон. Прощай.

Ну отлично. Хоть один гештальт закрыли. Другу помог, теперь дело за мной. Заглянул в интерфейс.

Доступно очков: 3

Сила 29 *

Интеллект 23 *

Стойкость 26 *

Ловкость 30 *(3)

Выносливость 22 *

Красноречие 27 *(2)

Скорость 18 *

Все логично. Ловкость повысилась из-за Стрельбы, а Красноречие – из-за моей языкастости, которую пришлось применять. Грустно ткнул еще в Скорость, в надежде, что настанет день, и я повышу ее до двадцати пяти, и вышел на улицу.

Нет, вот доведут меня, так когда-нибудь брошу все и уеду в Тебю. Славный городишко. Вместо хипстеров с подвернутыми штанами – тепло одетые корлы. Супермаркеты замещают таверны. По словам Троуга, здесь могут запечь любую зверушку да домой принести. Главное, плати. Чем не служба доставки? Даже центр города у них себе на уме. Вместо площади – замерзшее озеро, вокруг которого в идеальном порядке возведены высокие, аж в три этажа, здания.

Троуг говорил, что летом, в самый теплый месяц, озеро даже оттаивает. Правда, ненадолго. В общем, всем здесь хорошо. Разве что холодно.

Под эти замерзшие мысли в не менее остывшей голове мы чуть ли не бегом добрались до Врат. Здесь нас проверил все тот же корл с кожаной папкой. Не стало ли иномирцев больше? Не превратился ли зверолюд в аббаса? Не решила ли Рис сменить пол? Только после этого мы переместились в Атрайн.

Что не так с этим миром, мне категорически отказывались говорить. И наружу не выпускали, деспоты. Так и просидел перед недвижимым Вратарем и его камнем. Мне показалось, но последний вроде был даже поживее, чем истукан в броне. Одно хорошо: «временные скидки» действительно работали. На этот раз ждать пришлось меньше, чем на пути сюда.

Несмотря на многочисленные заверения Лиция, в Пургатор вернулись через Вирхорт. Ну на фиг мне эти сюрпризы в виде вони мерзких существ. К Прыгающему, вспоминая прошлый визит, я решил не идти. Тем более Троуг спер свисток, который теперь благополучно разрушен.