Текст книги "Странник четвертого круга"

Пьер выпустил щупальца, а на лице албанца появилось брезгливое выражение.

– Да ты и правда ненормальный. Я всегда подозревал, что увлечение комиксами не доведет до добра!

* * *

Мария Гомес молилась высшим силам в палате муниципальной больницы на окраине Буэнос-Айреса. Слабенькая колдунья, да еще и вдова в придачу, она была бедна, как церковная мышь. Сила обошлась с ней неласково, и она даже не получила специализацию, застряв на первом Круге. Все, что Мария могла, это свечу зажечь, да кровь в маленькой ранке остановить. На большее она оказалась неспособна. Мир жесток, и такие, как она Кланам были неинтересны. Мария работала обычной официанткой, живя в крошечной комнатке на окраине. У нее была одна отрада – дочь Хуана, и именно за нее сейчас молилась Мария. Дочь умирала от острого лейкоза, и врачи ничего не могли больше сделать. Все, что бесплатная клиника могла дать ее малютке, она уже дала. Изможденная бледная девочка лежала на кровати, даже не проминая ее своим тельцем. На голове не было волос, они выпали от химиотерапии. Щечки дочери ввалились, потому что бедняжка почти две недели не могла есть, ее непрерывно рвало.

Мария понимала, что ее дитя не доживет до утра. Так говорила ей Сила, которая слабыми угольками тлела в ней. Мария готова была отдать все на свете, чтобы спасти дочь, да только никому от нее ничего не было нужно. До этого самого момента.

– Мария! – услышала она негромкий голос сзади.

Она повернулась и посмотрела на говорившего ослепшими от горя и слез глазами. Позади нее стоял доктор в белоснежном халате с фонендоскопом на шее. Он оказался поразительно худ и выглядел довольно неприятно, да только Марии было на это плевать. У нее умирала дочь.

– Я могу спасти Хуану, – сказал странный доктор. – Есть один способ, экспериментальный.

Мария упала перед незнакомцем на колени, обливаясь слезами.

– Умоляю! Все, что хотите! Только спасите мою малышку! Ей же всего двенадцать! За что ОН забирает ее у меня?

– Во сколько здесь врачебный обход? – задал доктор крайне странный вопрос.

– Около девяти утра! – ответила удивленная мать.

– Я верну тебе дочь в 8-30 живой и здоровой, а взамен ты выполнишь одно мое желание.

– Все, что хотите, – исступленно прошептала Мария. – Если вы ее спасете, я за вас жизнь отдам.

– Ты готова поклясться в этом? – прищурился доктор.

– Готова! – кивнула Мария, не видя ничего из-за слез.

– Итак, клятва на Силе без возможности отказа. Я до половины девятого утра возвращаю тебе абсолютно здоровую дочь, а взамен ты исполняешь любое мое желание. И даже добровольно отдашь свою жизнь, если это понадобится. Сделка?

– Сделка! – с неистовой надеждой прошептала Мария и почувствовала удар, похожий на разряд тока. Сила подтвердила контракт.

Глава 6

– Да что б ты сдох, старая сволочь! – шептал Кирилл искусанными до крови губами. Пытка продолжалась день за днем, и энергетические каналы становились все толще и толще, к вящей радости Готфрида Готлибовича. – Или что бы я сдох досрочно, и тебе не достался!

Дедок суетился вокруг, наводя на лежащего Кирилла какие-то странные приборы, и не обращал на своего подопытного ни малейшего внимания. Он был счастлив, ведь тело, что имело на начальном этапе столь мизерный потенциал, могло теперь стать пристанищем души волшебника девятого Круга. Он напевал что-то себе под нос, не замечая, что его подопытный, наконец, проснулся.

– Слышь, дед! – просипел Кирилл. – Вопрос есть!

– Да! – удивленно посмотрел на него волшебник.

– А новичкам врать можно?

– Ни в коем случае, – отрезал тот, вернувшись к своим занятиям. – Это нарушило бы Равновесие. Сама Сила заботится о вас, как родная мать. Если новичков будут обманывать, то у них же просто нет никаких шансов. Поэтому приходится работать тоньше, как в твоем случае.

И дед снова противно захихикал. Видимо, изощренный обман, при котором не говорят ни слова лжи, он считал высшим пилотажем в общении с таким ничтожеством, как Кирилл.

– И сколько меня нельзя обманывать?

– Месяц, – ответил колдун. – Сила считает, что после этого срока ты должен стать самостоятельным и жить без ее помощи. Хотя для тебя это не имеет ровно никакого значения. Я уже скоро закончу, всего пара дней осталась. Потерпи!

– А если тот, кто меня обманывает, не знает, что я новичок? – снова спросил Кирилл.

– Это его личные проблемы, – пожал плечами Готфрид Готлибович. – Никто не обещал, что будет легко. Расслабься, ты отвлекаешь меня своей болтовней. Я же на пороге величайшего свершения.

– А, может, договоримся? – с неистовой надеждой в голосе спросил его Кирилл. – Я тебе много денег дам, я же богат. Ты себе все что хочешь купишь, и тело любое на выбор.

Дедок засмеялся дробным сухим смешком. Потом успокоился, но расхохотался снова.

– Вот ты, Кирюша, смешной все-таки! Ты богат? Да это же я теперь богат. Вот и паспорт твой лежит, и ключи от квартиры. Ведь твое тело теперь моим станет. Ты считаешь, что я совсем темный и в современную жизнь не вникаю? Сижу в глухом лесу, пью с медведем и только опыты свои ставлю? Да я, если хочешь знать, даже интернетом научился пользоваться.

Потом он, видимо, вспомнил, что Сила карает за вранье новичкам, и неохотно добавил.

– Ну, почти научился. Мне показали, куда нажимать нужно. Так что скоро я научусь точно! У тебя дома компьютер есть?

– Есть, – с тоской сказал Кирилл. – И как только в люди выйдешь, все сразу поймут, что это не я. Ты же ни черта о моей жизни не знаешь.

Волшебник неожиданно взглянул на Кирилла суровым острым взглядом, в котором блеснула сталь. Он сейчас совсем не напоминал рассеянного ученого не от мира сего. Перед парнем стояло очень опасное существо, которое только казалось смешным дедушкой в дурацком балахоне.

– Я, Кирюша, не зря выжил вне кланов и девятого Круга достиг. Дураки в первые полгода погибают, вот прямо как ты сейчас. А я без малого три сотни лет на свете живу. И это подтверждает еще одно из Правил. Слаб – сдохни! Расслабился – накажут! Поверил негодяям – пропал! Так что не пытайся мне голову морочить. Я твоими деньгами распрекрасно распоряжусь, и бабу твою из банка оприходую сразу же, раз ей этого так хочется. Если она мне понравится, я ее рабыней своей сделаю, будет мне в зубах тапочки приносить. А на знакомых твоих мне плевать, я просто на другой континент перееду, где меня и не знает никто. Понял меня, щенок? Ишь, пугать меня удумал!

Кирилл слабо кивнул, он все прекрасно понял. Он уже не знал, что делать дальше. Без вариантов. Он проиграл. И это ощущение безнадежности придавило его к земле так, что он в тот день даже есть не стал. А зачем? Для этого упыря?

Дед тоже почувствовал предсмертную тоску, что шла от Кирилла. Он почуял, что парень сломался и покорно ждет развязки, и стал даже чуть добрее к нему. По крайней мере, боль ощущалась не так остро, да и кисти рук больше не синели от того, что были перетянуты намертво. Видно, какие-то остатки совести у дедка еще оставались.

И вот настал тот самый день. Последний день в жизни молодого парня, который совсем недавно узнал, что ему дано больше, чем другим. Который только что узнал, что ему не нужно больше ходить на работу, которую он ненавидит. Которого продали как кусок мяса люди, которым он доверился.

Кирилл снова лежал на огромном камне, привязанный за руки и за ноги, в виде огромной буквы Х, и понимал, что это конец. Он умрет через считанные минуты. Точнее, его тело будет жить, но займет его этот трехсотлетний дед, который неизмеримо сильнее, чем он, молодой крепкий парень. А сам Кирилл будет стерт из жизни, как каракули двоечника на школьной доске, как будто и не существовало его на этом свете никогда. И это оказалось по-настоящему страшно. Страшно настолько, что в голове Кирилла не осталось ни одной разумной мысли. Кроме той, что посетила его в самый последний момент.

– Слышь, дед! – сказал он.

– Что, последнее желание? – противно захихикал тот, расставляя массивные фигурки вокруг распростертого тела парня. – Не положено! Дураков нет. Я эту шутку знаю. Ты пожелаешь умереть от старости.

– Да иди ты в задницу со своими желаниями, старый козел, – сдерзил Кирилл. – Я вот о чем думаю. Ты же меня связал. Так?

– Ну, так, – ответил удивленный колдун, пропустив «старого козла» мимо ушей.

– А когда очнешься, кто тебя развяжет? А вдруг что-то пойдет не так, и твой перенос засбоит? Сдохнем ведь вместе с тобой от голода. На тебя мне плевать, но лично я в гробу такую смерть видел. Ты меня и так тут почти не кормишь.

– О-па! – волшебник был озадачен. Видимо, такая простая мысль ему в голову не приходила. – И, правда! Разум я перенесу, а дальше что? Надо немного ослабить петли. Был бы я в своем теле, то просто пережег бы веревки. А эта оболочка ведь ни черта еще не умеет. Парень прав, так и помереть можно.

Он начал возиться с веревками, а Кирилл вмиг почуял, что его руки освободилась. Он рефлекторно вытянул вперед указательный палец и представил, что стреляет. Пуф! Получилось! Огненный шар вылетел из кончика пальца, и, обогнув ошарашенного волшебника по дуге, разнес половину его лаборатории.

– Неплохо, Кирюша! Вполне неплохо! На твердую троечку с минусом! – резюмировал тот. – Если бы я защиту от такой фигни лет сто назад не поставил, ты бы мне голову снес. А говорил, что тебе только всякая ерунда снится. В наших делах, юноша, мелочей не бывает. Хотя твой навык и правда, редкостная дрянь, почти бессмысленная в двадцать первом веке. Надо было у Силы что-то более полезное просить. Фэнтези вашего дурацкого начитался, да?! Вот ведь засранец, сколько натворил всего, посуду лабораторную побил! Жаль, что тебя усыпить нельзя, ты должен быть в полном сознании. Клади-ка руки на место. Все-таки, нужно тебя слегка зафиксировать.

Дед приблизился и начал возиться с его левой кистью, а Кирилл понял, что это его последний шанс. Если он не успеет, то все, он пропал! Кирилл нащупал правой рукой какую-то уродливую статуэтку и врезал ей изо всех сил прямо в висок великого волшебника Готфрида Готлибовича фон Фогельвайде. Старик беззвучно сполз на пол и уставился в каменный потолок стекленеющим взглядом.

– Я его убил, что ли? – Кирилл рывком сел, распутывая петли на ногах.

Дед лежал без признаков жизни. Кирилл попробовал найти у него пульс. Не нашел. Зато он увидел, как увеличиваются в размерах зрачки, что, как он где-то читал, служит одним из верных признаков смерти.

– Капец! – ошалело сказал Кирилл, который и дрался-то последний раз лет десять назад, в выпускном классе. А про убийство живого человека и говорить-то не приходится.

– Блин! Блин! Блин! Эй, дед, очнись! – он похлопал его по щекам и изобразил то, что лично ему казалось непрямым массажем сердца. Там, правда, нужно было еще искусственное дыхание «рот в рот» сделать, но Кирилл побрезговал. Лучше он сядет за убийство без отягчающих, чем с мертвым старикашкой такими вещами заниматься будет.

– Вот черт! Помер дед!

Кирилл был на взводе. За несколько минут жизнь опять развернулась на сто восемьдесят градусов. Он должен был умереть, но убил врага сам. И даже настоящий файербол запустил. Есть повод для гордости. Он же теперь настоящий воин и волшебник! Он крут не в меру! И Кирилл согнулся в приступе тошноты, пытаясь исторгнуть из себя то, что ел пару дней назад. Тщетно! Желудок у великого воина и волшебника оказался совершенно пуст.

Он сидел, привалившись к теплой стене, ощущая дрожь в руках и ногах. Он жив, он жив! Кирилл уже смирился с тем, что смерть неизбежна, а тут такой сюрприз. Значит, Сила и Судьба повернулись к нему лицом. И он не магический шлак, что бы там ни говорил заслуженный покойник девятого Круга. А раз так, то жизнь продолжается. Деда надо закопать и провести инвентаризацию своего вновь приобретенного имущества. Его убить хотели? Хотели! Он наказал убийцу? Еще как! А значит, это все теперь принадлежит ему по праву войны. Вот! Как там в армии говорят? Что в бою взято, то свято.

Как Кирилл и предполагал, он был в пещере, где в центре находился тот самый плоский каменный стол, на котором его мучил старый колдун. Его вырубили прямо в скале, и представлял собой сглаженный ударами инструмента выступ, растущий из пола. Вдоль стен расположились столы и стеллажи, на которых в состоянии, близком к первозданному хаосу, стояли непонятные приборы, банки, склянки, кувшины и вполне современное химическое стекло. Ясность в происходящее могли бы внести книги и записи старого колдуна, но, во-первых, они оказались написаны на непонятном языке, а во-вторых, большая часть стеллажа с книгами представляла собой печальное зрелище. Именно туда пришелся удар огненного шара, что выпустил Кирилл.

– Да что же за невезение! – расстроился парень. – Я думал, тут можно будет все прочитать и сразу стать могучим волшебником. Вот, я уже сам с собой разговаривать начинаю, все как положено.

Он любил читать фантастику, особенно такую, где прыщавый задрот к третьему тому становился императором Галактики и владельцем гарема на тысячу томящихся от пылкой страсти к нему разноцветных красавиц. Но тут ничего подобного не наблюдалось. Судя по грязи и пыли, покрывающими все вокруг, с красавицами здесь было туго. Как, впрочем, с чистотой и порядком. Кирилл хмыкнул и пошел обследовать свои новые владения, благо они оказались не столь уж и большими. Еще пара комнат, заваленных всяким хламом, его камера и спаленка, где стоял топчан колдуна. Вот и весь дворец великого волшебника девятого Круга. А сколько их всего, кстати, этих Кругов? Девять это много или мало? Ответа не было. Придется все узнавать самому.

Он нашел дверь на улицу, оделся и вышел из пещеры. Там Кирилл чуть не задохнулся от холода, что ударил ему в лицо ледяным ветром. Там явно была зима, или же это место находилось очень высоко в горах, что, впрочем, он и так понял, оглядевшись по сторонам. Они, родимые! Горы. Высоченные пики, покрытые ледяными шапками, устремлялись в небо, на котором не видно ни облачка. Видимо, облака были существенно ниже. Ветер бросал в лицо парня горсти холодного сухого снега, а его грудную клетку разрывало частое хриплое дыхание. Кислорода на этой высоте весьма и весьма немного.

Он закрыл дверь, и ледяной холод словно отрезало. Хорошо быть волшебником девятого Круга, отстраненно подумал Кирилл. Об оплате коммунальных платежей заботиться не нужно. Зато ему теперь нужно позаботиться о трупе. И куда его деть? Выйти и закопать? Да ни за что! Кириллу даже в страшном сне не могло привидеться, что он в футболке и легкой ветровке сможет провести на улице больше минуты.

Зеркальце! Он бросился к столу, где аккуратной кучкой лежали его вещи, которые колдун заботливо приготовил для себя. Паспорт, ключи, банковская карта, немного наличных денег и дурацкое Ленкино зеркальце в пластмассовом корпусе. Кто бы мог подумать, что эта копеечная дрянь спасет ему жизнь.

Остров! Зеркальце послушно показало ему белый песок и ласковые волны, в которых он плескался совсем недавно. Кирилл распихал вещи по карманам, брезгливо взял за руку мертвого колдуна и через секунду оказался на пустынном пляже, залитым солнцем. Только вот купаться сейчас Кириллу не хотелось вовсе. Ему хотелось домой, поесть и точно знать, что его не убьют и не превратят в пустую оболочку для охочего до сексуальных банковских сотрудниц колдуна-маразматика.

Что же ему сделать? Столкнуть тело в море, чтобы его акулы сожрали? А тут есть акулы? Он этого не знал. Закопать? А чем? Ладошками в песке? Глупость. Вдруг тут люди бывают и обнаружат тело. Решение пришло мгновенно. Простое и, как показалось Кириллу, эффектное. Он навел руку на тело и сказал:

– Бум! – он хотел было картинно подуть на палец, но момент торжества новоявленного великого волшебника испортило то, что ему в лицо полетели ошметки мертвого тела, которые забрызгали его с головы до пят. Отойти подальше он как-то не додумался. Великие волшебники не пачкаются, такого в книжках не было.

– Да блин! – заревел Кирилл, который смотрел на дымящиеся останки Готфрида Готлибовича фон Фогельвайде, которые никуда не исчезли, но приняли совершенно нетранспортабельный вид.

Парня чуть не стошнило снова, но в желудке зияла такая пустота, что он мужественно удержал все рвотные позывы. Кирилл нашел какую-то палку, спихнул куски тела в море и сел на песок, дав себе торжественную клятву купаться теперь на другом конце острова. Он умылся и снял изгаженные штаны и футболку, чтобы постирать, благо ветровку с документами он снял раньше, уж больно жарко здесь было.

Закончив с ликвидацией последствий собственной глупости, Кирилл достал зеркальце и представил свою родимую двушку на пятнадцатом этаже. Спасительный девайс послушно показал ему квартиру, где все оставалось точно таким же, как и в тот момент, когда он ее покинул с вероломными друзьями. И даже простыня, которую сорвал Николай перед бегством, все так же валялась на полу. Надо ли говорить, что уже через минуту он плескался под душем, смывая с себя всю грязь недельных приключений. Стиральная машинка радостно урчала рядом, отстирывая кровь и дедовы мозги от его одежды. Это казалось невероятным счастьем! Кусочек его старой жизни оставался в этой квартирке на окраине Москвы, в обычной свечке из бетонного монолита, которыми столичные власти с упорством маньяка застраивали каждый пригодный для этого кусок земли. Здесь спокойно, здесь безопасно, – думал Кирилл, который только что съел тридцать пельменей и сидел в кресле перед телевизором с чашкой крепкого чая в руке. А безопасно ли? – царапнула робкая мысль. Ведь и Динара с Николаем спокойно проникли сюда, и те парни со странными мордами тоже открыли замок без малейших трудностей. Видимо, в этом новом мире совсем другие стандарты безопасности. Не зря старый волшебник забрался так высоко в горы. Если уж он спрятался от всех так далеко, то ему, Кириллу, сам Бог велел. Ведь, если его легко нашли в прошлый раз, то, значит, найдут и в следующий так же просто. Ведь он не знает совершенно ничего о той жизни. Она, эта жизнь, просто свалилась ему на голову. Да, жаль, конечно, но здесь оставаться больше нельзя. Нужно искать новое место. Как там писал отец? Не дай себя поработить? Вот-вот.

Сегодня он здесь ночует в последний раз. В дальнейшем он будет ночевать в своем новом логове в горах. Там его точно никто не достанет. Дед покойный там прятался, и он спрячется. Надо будет только порядок в той берлоге навести, клининг же туда не закажешь. Интересно, есть ли услуги по уборке тайных убежищ беглых колдунов? И Кирилл прыснул от смеха, представив себе объявление: «Уборка волшебных замков и темниц, недорого, качественно». Да, он больше не даст себя поймать так глупо. Хотя глупо ли?

Кирилл и не подозревал, что полчаса назад…

Глава 7

– Что с тобой? – спросил Николай, увидев выражение лица Динары.

– Сама не пойму, – честно сказала она, раздувая ноздри, будто принюхиваясь. – Знакомое что-то почудилось. Как будто внезапно появился кто-то с аурой, на которую я когда-то свою метку ставила.

– Он далеко?

– Километров пять, на пределе моих возможностей, – ответила она.

– Кто? – напрягся Николай.

– Не понимаю, – честно призналась девушка. – Кто-то знакомый появился внезапно, как будто выпрыгнул откуда-то. Я с ним точно общалась, но эта аура мне не знакома. Это или Странник, или кто-то очень сильный, только им такие переходы под силу. Или мощный амулет кто-то задействовал…

– Странник? – удивился Николай. – Не Кирилл ли? Хотя, как он от Готфрида удерет? Старый дед та еще акула.

– Сходство есть, но это точно не он, – мотнула головой Динара. – Я его хорошо запомнила. Он слабак еще. Ему расти и расти. А это кто-то серьезный. Аура сильная, яркая, он ее погасил тут же. Она при переходе всплеск дала, и я успела его почуять.

– Может, сам дед решил сюда наведаться?

– Да нет, не он это, – уверенно сказала девушка. – Его ауру я тоже хорошо помню.

– Странно, очень странно, – задумчиво теребил бороду Николай. – Я не люблю неожиданности. Понаблюдай за ним, вдруг опять проявится.

– Понаблюдаю, – ответила Динара, – но он довольно далеко. Этот тип может быть опасен. И он на того Кирилла похож. Наверх докладывать будем?

– С ума сошла? О чем? О том, что мы колдуну-изгою новичка для опытов продали?

– Да, – поморщилась Динара, – глупость сказала. Они же с нас шкуру спустят. Или вообще казнят за измену.

Николай достал из кармана фигурку старичка с посохом, искусно вырезанную из камня, и провел над ней рукой.

– Не хочет Готфрид со мной разговаривать. Странно, Дина, очень странно. Может, в лаборатории своей возится. Через часок еще раз попробую.

* * *

Следующее утро Кирилл начал с закупок. Готовая еда в термосумках, ведра, швабры, чистящие средства и даже раскладная кровать со спальными принадлежностями. Спать на чужом белье? Бр-р-р! Да ни за что на свете. Кирилл встал перед зеркалом, навьюченный, как караванный верблюд. Он вновь увидел, как пошла по стеклу знакомая рябь, и очутился в пещере, с которой его связывало столько волнующих воспоминаний. На удивление, попав туда, он ощутил покой и умиротворение, словно логово колдуна сдалось и признало в нем своего нового хозяина.

– Да, теперь тут мой дом, – удовлетворенно сказал Кирилл в полный голос. – Мне тут хорошо как-то и очень спокойно. Куда спокойнее, чем в старой квартире. Начнем, пожалуй, со спальни.

Старый рассохшийся топчан, который пришлось разломать, и одеяло с подушкой Кирилл положил в открытый очаг, который нашелся в лаборатории. Крошечный огненный шар, что извлек из пальца молодой колдун, заставил вспыхнуть веселым огнем вещи старого хозяина. Пламя файербола обычным точно не было, потому что горело в нем практически все, что туда ни брось.

Вдруг Кирилл услышал негромкий звук. Да откуда же он идет? Сигнал был таким, как будто телефон вибрировал в беззвучном режиме. Кирилл пошел, ориентируясь на слух, и увидел в завалах на столе маленькую фигурку, которая горела мигающим светом.

– Телефон звонит, что ли, – усмехнулся Кирилл и внезапно понял, что не ошибся. – Кто же это названивает? Охотник???

Фигурка представляла собой изображение человека с ружьем на плече и с собакой, сидящей у ног. Не нужно быть гением, чтобы понять, кто это звонит, и Кирилл, конечно же, догадался. Он смотрел на мигающую фигурку и не знал, что ему делать. Наконец, любопытство победило, и он взял фигурку в руку.

– О, старик, ты чего трубку не берешь? – услышал он безжизненный голос, ничуть не похожий на сочный баритон Николая. – У тебя все нормально?

– Вполне, – ответил Кирилл, пытаясь подражать дребезжащему старческому голосу колдуна. Скорее всего, в этом не было необходимости, но чем черт не шутит. – Отвлекают только всякие от важных дел.

– А ты все такой же любезный, – сквозь механический однообразный тембр слышалась насмешка. – Тут Динара странный всплеск почуяла. Кто-то сильный шастает туда-сюда. Вроде бы на новичка похоже, которого мы тебе подогнали, но, вроде бы и не он. Ты об этом ничего не знаешь?

– Я, мальчик, много такого знаю, чего тебе знать не положено, – ответил Кирилл, обливаясь потом. Вот и спрятался, называется. Его, оказывается, видно, как взлетающий самолет.

– Да, ладно, не заводись ты, – примирительно сказал Николай. – Ты же знаешь, что о таких случаях мы докладывать должны. Главный не любит, когда на его территории чужаки шастают, как у себя дома. Так что, ты к этому имеешь отношение?

– Не твоего ума дело, – отрезал Кирилл, копируя интонацию покойного волшебника. Ему показалось, что тот ответил бы именно так.

– Да ты там совсем охренел в своем лесу! – Николай явно разозлился. – Ну смотри, попросишь еще о чем-нибудь. Сроки подходят. Не забывай, старик, у нас сделка! – И он отключился.

Кирилл задумался. Колдун врал о месте своего нахождения, значит, опасался этих ушлых ребят. Судя по упоминанию сроков, у них есть общие дела. Ищейка видит всплески Силы при переходе, и это плохо. Значит, нужно уходить подальше от Москвы. И есть какой-то Главный, с большой буквы, который не любит чужаков. Глава клана или семьи. Немало для одного разговора.

И он продолжил уборку.

* * *

– Совсем охренел старый черт, – со злостью сказал Николай. – Вообще берега потерял.

– А чего ты от него хотел? – удивилась Динара. – Чтобы чокнутый колдун-одиночка, который покупает для чего-то молодых парней с Искрой, упал к тебе на грудь и начал исповедоваться. Ты серьезно, что ли?

– Но ведь он имеет к этому отношение, – Николай начал успокаиваться.

– Вне всякого сомнения, – кивнула Динара. – Он почти открыто это признал. И ты зря на него злишься, он же ответил на твой вопрос. Как смог, так и ответил. Мы теперь знаем, что это его проделки.

– Да, действительно. Зря я на него погнал. Продуманный дед. И вроде лесом меня послал, и вроде на вопрос ответил, – Николай задумчиво поглаживал бороду. – Вопрос только в том, докладывать нам об этом или нет.

– Я же не обязана была это видеть, – решительно ответила Динара. – Это же просто короткий всплеск Силы. Я могла не заметить.

– А если кто-то из старших его заметит и копать начнет? – задумчиво сказал Николай.

– Тогда нам плохо будет. Давай этого гостя сами прихватим, – заявила Динара. – Как только всплеск почую, бросаем все и едем на сигнал. Рисковать нельзя. Если это и правда, старый пень расшалился, то мы должны успеть туда первыми.

* * *

Пятьдесят гектаров на Рублево-Успенском шоссе стоили немыслимых денег, но жить как-то иначе глава Клана Красной Луны позволить себе не мог. Его же просто уважать перестанут. Всего Великих Кланов было десять, по цветам палитры. Белый, черный, серый и цвета радуги. Так повелось издревле. Есть, конечно, всякие выскочки, которые образовались за последние триста лет и тоже называют себя кланами, но разве их можно принимать всерьез? Так, мелочь всякая. Сиреневые, алые, бирюзовые, нет им числа. Они лавируют между старыми Кланами, играют на их противоречиях и выстраивают свои союзы, чтобы выжить. Впрочем, – Глава поморщился, – раздавить их оказалось не так-то просто. Они набрали силу и заявляют о своих правах, наглецы. Некоторые из них эти права отстояли в войнах, и на этом основании претендуют на место в Совете. Не бывать тому.

Пока Глава думал, старший из Слушающих стоял перед ним, не смея начать разговор.

– Что у тебя? – спросил, наконец, Глава, который в миру был известен как один из олигархов-металлургов. Так намного легче объяснить свой уровень жизни, охрану и прочие атрибуты богатства. Власти человеческие не возражали, и это стало одним из пунктов договора, который был заключен, когда капитализм начал свое победное шествие по планете. Люди перестали жечь колдунов на кострах, а те в ответ остановили эпидемии чумы и черной оспы, которыми терзали человечество почти без остановки. Как ни странно, от наступившего мира выиграли все.

– Великий, – почтительно сказал Слушающий. – Мы ощутили непонятные дуновения эфира, и я решил доложить об этом.

– Что случилось? – поднял бровь Глава.

– Кто-то очень сильный появился, и нам незнаком этот волшебник. По стилю – это Странник, но для новичка он слишком силен. Все Странники наперечет, и его среди них нет.

– Может, это один из изгоев, или кто-то из мелких кланов? – спросил Глава.

– Скорее всего, это так и есть, Великий, но нам этот волшебник незнаком.

– Вот как? – Глава задумался и начал барабанить пальцами по столу. Он не любил сюрпризы и незваных гостей. – Где был всплеск?

– На юге, в районе МКАДа.

– Кто у нас там работает?

– Николай со своей Ищейкой, Великий, – почтительно сказал Слушающий.

– Плохая, значит, Ищейка, – усмехнулся Глава, – слепая и глухая.

– Напротив, очень хваткая девочка, – возразил Слушающий. – Всплеск очень короткий был, могла не почуять.

– Ну, так передай ей, что если еще раз не почует, то пойдет в полицию работать. В кинологическую службу, немецкой овчаркой. Я лично ей это обеспечу.

– Передам, Великий, – склонился Слушающий. Глава, которого Сила одарила высочайшим мастерством Повелителя Плоти, никогда не шутил подобными вещами.

* * *

Берлогу старого колдуна было не узнать. Кирилл драил ее неделю, выбросив в ледяную пропасть весь хлам. Склянки, банки и неведомые ему приборы он поставил на полки в одну из комнат, что раньше были просто завалены мусором. Кирилл даже мотнулся в Челябинск, чтобы в строительном гипермаркете прикупить разборных стеллажей. А еще он нанял такси и ездил по городу, исколесив его вдоль и поперек. Ему нужны были места для перехода, и примерочные кабинки в торговых центрах подходили для этого как нельзя лучше. Там и зеркала имелись в полный рост и, что немаловажно, на фудкортах можно было закупиться едой. Оттуда он махнул в Благовещенск, потратив на дорогу уйму времени. Но оно того стоило.

Его новый дом сверкал чистотой и порядком, и зеркала висели в каждом помещении, потому что Кирилл постепенно начал становиться параноиком. Он понимал, что это не психическая патология, а весьма полезное для выживания состояние. Товарищ Сталин в собственной постели умер, а ведь полмира врагов имел. Его новый дом одобрительно отнесся к переменам, Кирилл ощущал это почти физически. Дом дарил ему покой, прекрасный сон и бодрость. Не хватало телевизора и интернета, но нельзя же хотеть всего и сразу.

Кирилл начал разбор библиотеки, выбрасывая в утиль то, что было безнадежно уничтожено огненным шаром. К его удивлению, осталось немало целых и почти целых книг, фолиантов, тетрадей и того, что будило в нем слабо знакомое понятие «инкунабула». Впрочем, хватало и рукописных книг с многочисленными рисунками и пометками на полях. Все это богатство имело один единственный недостаток. Прочитать его было решительно невозможно. Впрочем, у Кирилла начали появляться мысли на эту тему. Мало лингвистов ищет подработку, что ли? Да он может и на постоянную работу специалиста нанять, деньги пока позволяют. А для этого ему нужно бывать в городах, там, где есть интернет и прочие радости цивилизации. Невозможно прожить в горах всю жизнь, стоило ли ради этого обретать Силу. Да и сама Сила не одобрит этого, Кирилл это чувствовал. Она не позволит жить, как пескарь под камушком, она отберет свои дары. Все верно! – прозвучало в голове. Сила не любит слабаков и нытиков. Она покидает того, кто ее недостоин. А потому нужно бороться и расти. Иного пути нет.

В тот день он взял пару тетрадей и переместился к себе домой. Он сканировал страницу за страницей, сохраняя материал в облаке и так увлекся, что не услышал, как открылась входная дверь. Он метнулся в коридор, где увидел улыбающегося во весь рот Николая.

– Ой, извини! – сказал он, разбивая локтем зеркало в коридоре. – Поговорим по-хорошему?