Текст книги "Мы спасаем попаданцев"

Буч коварно ухмыльнулся и, схватив Йосю за ворот, повел того к выходу.

– А ты, – дуло револьвера отодвинулось от головы Фадеева, – считай, что сегодня родился заново, парниша! – Гангстер улыбнулся открытой итало-американской улыбкой, встал и тоже направился к выходу, но у самых дверей остановился и, вновь взглянув на Дениса, добавил: – Но предупреждаю: если я еще раз тебя увижу, девять граммов тебе обеспечены!

И, развернувшись, он покинул уборную. А Денис наконец смог вздохнуть свободно. Но уже через секунду зажал голову руками и прорычал:

– Вот чер-рт!!!

Плевое на первый взгляд задание оказалось абсолютно провалено. Он вскочил и пулей вылетел из уборной. Резвыми шагами преодолел коридор и уже у самого входа в клуб столкнулся с Громовым.

Быстро окинув подопечного опытным взглядом, шеф лишь спросил:

– Куда его увели?

– Кажется, один что-то говорил, что хотят скормить его рыбам! – в спешке вспоминал Денис. – Да точно, они сказали, что пойдут под мост! Но поймите, я не виноват, они ворвались так быстро… Я, впрочем, успел вырубить одного, но у второго оказался кастет и ствол… А вы, вообще, где, спрашивается, были?.. Мне чуть было не вышибли мозги на стенку писсуара, а вы там цедили дешевый виски?!

– Тише будь! – повелительно сказал Громов, взглянув на Фадеева холодными и спокойными глазами, и от этого взгляда Денис тут же замолк. – И следуй за мной.

Шеф двинулся вперед, но не в клуб, а по коридору, ведущему куда-то вглубь помещения.

– Следом за вами в туалет никто не входил, – спокойно принялся рассказывать Громов. – Мы заподозрили, что что-то не так, когда наблюдающий гангстер снялся с поста и направился к выходу. Я отправил Юлю проследить за ним.

– Юлю?! А как же те двое тогда попали в туалет? Они что, уже ждали там Йосю? И как они вообще собрались вывести его наружу?

Коридор уперся в тупик, вернее, в старую обшарпанную деревянную дверь. Громов потянул за ручку, та не поддалась. Тогда шеф отошел назад и вдруг с силой пнул в дверь пониже ручки. От проявленной грубости старая защитница коридора тут же слетела с петель. За дверью находился балкон, в полу которого располагалась металлическая лестница, ведущая на балкон пониже.

– Ну-у, теперь все понятно, – пробурчал Денис…

На улице все еще была ночь. Дул легкий прохладный ветерок, раскачивающий листья деревьев в парке. За ним виднелась гладь реки и Манхэттенский мост, к которому и повели беднягу Йосю.

Не говоря ни слова, Громов принялся спускаться. Денис последовал примеру шефа. Оказавшись на асфальте, они бегом двинулись в сторону парка. На ходу Громов подставил руку к губам и, нажав на кнопку переговорника на часах, произнес:

– Юленька, ты где? Что происходит?

– Вообще-то я тут прячусь, шеф, – раздался укоризненный шепот девушки. – В кустах, шеф. Возле опор моста.

– Розенберг там?

– Да. Его только что привели двое, и сейчас они поместили нашего попаданца в тазик и под дулом пистолета заливают ему ноги цементом. Похоже, они решили провести туристическую экскурсию по дну Гудзона для нашего соотечественника.

– Сколько их?

– Трое.

– Игорек?

– Я уже ему сообщила.

– Хорошо, будь на месте и ничего не предпринимай. Скоро будем. – И, развернувшись к Денису: – Насколько следует из твоего личного дела, со стрелковой подготовкой у тебя все отлично.

Фадеев кивнул.

– Тогда держи. – Шеф вытащил из-за пазухи странного вида револьвер с толстым серебристым дулом без мушки и каким-то съемным стеклянным баллончиком вместо барабана, наполненным фиолетовой жидкостью.

– Импульсный пистолет, или, как называют наши, плазменный револьвер, – на ходу принялся объяснять Громов. – Стреляет разрядом плазматического электричества сродни шаровым молниям. Поэтому имеет свойство притягиваться к объектам, из-за чего иногда можно стрелять и под углом, но по ближайшей к объекту траектории. Это, – Громов указал на стеклянный баллон с фиолетовой жидкостью, – электроплазма. При термонагреве расщепляется и создает разряд, но при помощи импульса отправляется в цель. При расщеплении плазмы происходит хлопок, очень напоминающий выстрел. Разряд выводит противника из строя, не причиняя ему физических увечий, плюс полностью лишает памяти последних часов. Незаменимая вещь в нашем деле!

Денис примерился к пистолету.

«Удобный».

Рукоятка легла в ладонь как влитая. «Только вот где прицел?» И только он собирался это спросить, как шеф грубо, но не сильно ударил его локтем в грудь, а затем быстро приставил палец к губам и прошептал:

– Ц-ц-ц!

Денис, подавившись стоном, остановился и прислушался: невдалеке за деревьями раздавались голоса. Фадеев взглянул на Громова, тот кивнул, продолжая молчать. И вдруг со спины донесся шорох затронутой листвы. Денис резко развернулся, направляя пистолет на звук, но это оказалась всего лишь Юля. Девушка примирительно подняла руки перед собой и улыбнулась, а затем, закатив глаза, покачала головой, что, видимо, означало «А ты, болван, кого ожидал здесь увидеть?», поскольку шеф даже и не шелохнулся на этот звук.

Юля, осторожно ступая, подкралась ближе и, взглянув на начальника, прошептала:

– Как будем действовать?

– Особо без вариантов, – покачал головой Громов. – Придется идти туда и отбивать его. Трое на трое – шансы равны. На тебе, Юленька, тот, за кем следила ты, Денис, держи на мушке того, что побольше, а я займусь человеком со шрамом, похоже, он здесь за главного. И помните, что пули у них настоящие, поэтому, когда дойдет до дела, стреляйте первыми.

Денис кивнул, а Юля вытащила из сумочки точно такой же импульсный пистолет и приготовилась. Мехового манто на ней не было, судя по всему, она не успела забрать его из гардероба, а так и отправилась за гангстером в вечернем платье.

– Тебе не холодно? – прошептал Фадеев. – Может, наденешь мой пиджак?

Девушка взглянула на него блестящими карими глазами, как показалось Денису даже с благодарностью, но в следующую секунду фыркнула и покачала головой.

«Ну как знаешь, железная леди», – хмыкнул про себя Денис.

– Ладно, двинулись, – приказал Громов и, выставив перед собой ствол, первым шагнул за деревья.

Возле края набережной стояли четверо: трое уже знакомых гангстеров и заплаканный Розенберг в тазике с цементом. В том месте, где находился Йося, ограждения не было, и стоило его только толкнуть – и «здравствуй, подводный мир Гудзона».

Увидев вынырнувших из темноты незнакомцев, бандиты резко развернулись и тут же потянулись к оружию.

– Не так быстро, ребята! – приказал Громов. – И держать руки на виду, так, чтобы я их видел!

– Хорошо-хорошо, приятель, как скажешь, – показывая открытые ладони, прохрипел лицо со шрамом и улыбнулся открытой улыбкой. Впрочем, подручные поднимать рук не торопились и, судя по всему, были готовы в любой момент схватиться за оружие.

– О, парень, и ты тут?! – разглядев Дениса, произнес главный гангстер. – Неужели ты так осерчал, что решил свести с нами счеты? А я ведь проявил к тебе милосердие.

– Мы здесь не для того, чтобы вас убивать, – вновь заговорил Громов. – Мы здесь затем, чтобы избавить вас от вашей проблемы – от этого еврея!

– Так он и вам насолил, – хмыкнул лицо со шрамом. – Интересно. А кто вы такие? Откуда? На кого работаете?

– На Аль Капоне! – выкрикнул Денис, решив, что имя знаменитого чикагского гангстера немного остудит пыл местных бандитов.

– Молчи, дурак, – прошипела Юля.

– Интересно. Очень интересно, – ухмыльнулся лицо со шрамом. – И чем этот вшивый еврей насолил Альфонсу?

– Это не имеет значения, – вновь вступил в разговор Громов. – Тебе нужно знать лишь то, что мы его забираем. Так что считай, что у нас лишь добрые намерения. – Шеф поднял ствол прямо перед собой и нацелил его на человека со шрамом. – Денис, будь добр, приведи сюда Розенберга.

Фадеев кивнул и двинулся к бандитам, не сводя с них пристального взгляда и не убирая пистолета. Две гориллы смотрели на него угрожающе, а главарь лишь хитро ухмылялся.

– Добрые намерения, говоришь, – произнес лицо со шрамом. – Хороши добрые намерения с пистолетом в руке!

– Знаешь, как говорят у нас в Чикаго, – усмехнулся Громов. – Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем одним добрым словом.

– Умно, – оценил поговорку лицо со шрамом.

В этот момент Денис дошел до бандитов, среди которых, скрючившись в три погибели, стоял заплаканный и трясущийся Розенберг, и только тут его осенило, что привести Йосю он не сможет, поскольку цемент в тазу выглядел уже застывшим.

– Шеф… – тут же поспешил сообщить эту информацию Денис.

– Шеф? – пробормотал лицо со шрамом.

– Да они легавые! – выкрикнул недосказанное боссом гангстер, что получил по мордасам в туалете.

– Ну так познакомь их со своим «томми-ганом», Буч! – взревел лицо со шрамом и отшатнулся в сторону.

А Буч, откинув край плаща, выхватил здоровый черный автомат Томпсона и, вскинув его перед собой, нажал на спусковой крючок.

Бах-бах-бах… – загрохотал автомат, выпуская пламя и с десяток пуль в секунду.

Шеф и Юля юркнули в кусты. Впрочем, в прыжке Громов все же успел выстрелить, и белая вспышка, напоминающая диск из молний, по кривой траектории, но все же достала гангстера, который сидел в клубе за столиком. Бандит упал на землю и вырубился.

Денис попытался выстрелить в Буча, но лицо со шрамом перехватил его руку, а затем с силой ударил лбом в нос. Хруст. Резкая боль в мозгу. В глазах на секунду померкло. А когда вновь прояснилось, Фадеев увидел новый персонаж. На всех парах к ним приближался встреченный не так давно патрульный коп.

«Его еще тут не хватало», – только и успел подумать Денис.

Автомат же продолжал непрерывную пальбу.

Бах-бах-бах…

Буч заметил фараона и развернул раскрасневшееся от огня дуло в сторону нового врага. И тут коп откинул край пальто, и в его руке возник…

«Что это вообще, мать твою, такое?» – увидев помесь дробовика и бластера из фантастических фильмов, подумал Денис.

И тут эта штука выстрелила.

БУХ! БУХ!

Два белых диска, состоящие словно из сверкающих молний, вылетели из толстого дула оружия копа и по невообразимой кривой траектории понеслись на Дениса. Впрочем, первый из дисков врезался в Буча, того словно ударило разрядом электрического тока, и гангстер, выпустив автомат из рук, свалился без чувств. Второй диск врезался в лицо со шрамом, который в последнюю секунду все же успел подгадить и толкнул ошарашенного Розенберга.

Йося комично всплеснул ладошками и полетел вниз, хватаясь ручонками за первое, что под них подвернулось. А подвернулся под них Денис, который тут же полетел следом за попаданцем, вцепившимся в него, как в спасательный круг.

Гладь воды стремительно приближалась. Еще доля секунды – и все! И Денис сделал единственное, что пришло в этот момент ему в голову, – он нажал на кнопку переместителя…

Глава 4
Человеку бедному мозг больной свело

Всплеск!

Это тазик, наполненный цементом, словно бомба, разорвал гладь Гудзона. И Дениса вместе с Йосей накрыло… Нет, не водой!.. А яркими брызгами красок и цветов, которые тут же, кружась юлою, стали превращаться в картины минувшего века. На пухленьких ручках Аль Капоне сомкнулись браслеты наручников. Японская авиация ударила по Пёрл-Харбор. В Далласе прозвучал выстрел – Жаклин в панике заметалась по лимузину. В Москве по покрытой снегом Красной площади гордо прошлись герои Кубинской революции: Эрнесто Че Гевара и Фидель Кастро. Страна в трауре – умер Леонид Ильич Брежнев. К власти пришел Горбачев. Развал СССР…

И вдруг удар о что-то пухлое и мягкое. А затем стон этого чего-то пухлого и мягкого. Фадеев с трудом разжал веки, голову сдавливало, будто стальным обручем, к горлу подступила тошнота, но Денис сдержался. Он лежал сверху на Йосе, причем лицом прямо на его заднице. Фадеев приподнял голову и попытался встать. Йося продолжал стонать, потом вдруг захрипел, и его вырвало. В воздухе запахло блевотиной вперемешку с клубникой и шампанским. Денис с отвращением поднялся. Голова все еще шла кругом, скула дико болела, а из разбитого носа на белую рубашку стекала кровь.

«Ну и видок у меня, наверное?» – оглядываясь по сторонам, подумал Денис.

Вокруг почему-то много народу. Большинство в белых халатах. Люди тоже с интересом поглядывали на Фадеева, но подойти не решались. Обстановка напоминала какой-то сверхсовременный космический центр: белые стены, высокие потолки со светодиодными трековыми светильниками, хромированные столы и стулья, компьютеры и огромная плазменная панель в конце зала с картой планеты и мигающими красными точками на ней. Сам Денис находился на круглой площадке, покрытой белыми матами, расположенной в центре этого огромного помещения.

И вдруг рядом с ним будто из воздуха одна за другой появились три фигуры: Громов, Юля и здоровенный бородатый детина в форме патрульного копа и с дробовиком-бластером в руке. Денис с интересом на него посмотрел.

«Теперь понятно, почему этот псевдофараон не заломал меня возле «Гнездышка», – подумал Фадеев. – Оказывается, он свой».

Здоровяк, будто расслышав мысли Дениса, улыбнулся открытой широкой улыбкой и, сделав шаг, дружески хлопнул нового товарища по спине.

– А ты молодец, паря, – выговорил псевдофараон. – Не сплоховал! Лихо ты за ним в Гудзон сиганул! Мы уж думали, все! Утоп! А потом глядим, а твоей материи в прошлом уже нет. Молоток в общем! – И он еще раз хлопнул Дениса по плечу могучей лапищей, да так, что тот чуть было не повалился.

«Знал бы ты, как все было на самом деле», – с иронией подумал Денис, вспомнив намертво вцепившиеся в него руки Йоси.

– Так, кто-нибудь займитесь нашим горе-попаданцем, – раздался позади распоряжающийся голос Громова. – Ему явно нужна медицинская помощь, ну и далее все по красному протоколу, в общем, не мне вас учить… Алик, весь структурный анализ проникновения через десять минут мне на стол, включая все временные колебания. Сергей, подготовь…

Но этого Денис уже не услышал, поскольку рядом засуетились люди в белых халатах, принявшиеся оказывать первую медицинскую помощь все еще постанывавшему Розенбергу. И к тому же, откуда ни возьмись, появилась сексапильная секретарша Громова, которая с сияющими от счастья глазами вдруг бросилась в объятия здоровяка в полицейской форме с ликующим возгласом:

– Игорек!!!

– Да все в порядке, белочка моя, – нежно обняв и поцеловав невысокую блондинку, улыбнулся псевдофараон по имени Игорек.

– Ну, ты же знаешь, что я каждый раз так за тебя переживаю, мышонок, – запричитала блондинка и вжалась в широкую грудь ненаглядного.

– Тише, тише, Гризлика раздавишь! – с опаской заговорил Игорек. Затем он полностью расстегнул синее пальто и отцепил от пояса полупрозрачный оранжевый шар с множеством дырочек. Крышка отворилась, и в шаре показался пшеничного цвета хомяк с черными глазками-бусинками и надутыми щечками.

– Гризлик, – с радостной улыбкой почесала макушку грызуна блондинка.

«Бог ты мой, хомяк – путешественник во времени?!» – опешил Денис и открыл рот.

Тут же перед его лицом возник дамский пальчик, который, не церемонясь, коснулся его подбородка и надавил, отчего челюсть захлопнулась с громким звуком.

– Рот закрой, – улыбнулась Юля. – А то ворона залетит.

Затем она стянула с головы парик светло-русых волос и растрепала родные длинные рыжие.

– Боже, как голова-то чешется после этих париков, – продолжая приводить волосы в порядок, заговорила Юля. – Так, надо срочно в душ и, наконец, избавиться от этого дурацкого платья, а то в нем я чувствую себя, как голая.

Денис окинул ее взглядом и криво улыбнулся. В этот момент к ним подошел Громов и, положив руку на плечо Фадеева, произнес:

– Денис.

– Шеф.

– Понимаю, – скользнув по новичку взглядом сверху вниз, сказал Громов. – Не до конца еще пришел в себя?! Но это со всеми бывает. Там, в прошлом, ты играл роль, и, честно сказать, хорошо сыграл, если не брать в расчет мелкие недочеты и переигрывания. А сейчас, вернувшись, ты пытаешься уложить в голове все, что произошло?

– Типа того, – ответил Денис. – Хотя я более ошарашен несколькими ударами по голове и падением в Гудзон, шеф.

Громов усмехнулся.

– Ладно, тогда сейчас в медкабинет, затем в душ и через час ко мне на разбор полетов.

Фадеев кивнул.

– Юля, проводишь его, – приказал шеф.

– Я?! – удивилась девушка.

– Да, – сказал Громов. – Вы ведь вроде сработались?! Поэтому пока Денис не освоится, закрепляю его под твое начало. Проведешь ему экскурсию, расскажешь и покажешь, как и что!

– Шеф, да за что мне такое наказание? – Юля закатила глаза к потолку и для большего драматизма еще и вскинула руки. – В чем я перед вами провинилась?

– Наоборот, Юленька, я очень ценю тебя, как сотрудницу и помощницу, поэтому именно тебе я доверяю эту задачу, зная, что ты справишься с ней лучше всех.

Девушка хмыкнула, надула розовые губки и пропыхтела:

– Больше похоже на наказание.

Впрочем, Громов не обратил на это внимания, поскольку уверенной армейской походкой двинулся дальше и как заправский командир принялся отдавать приказы направо и налево.

– Ладно, что встал как истукан? – тут же поспешила отыграться на «наказании» Юля. – Двинули.

Денис лишь усмехнулся и побрел за девушкой. Они шли мимо множества столов и людей, с интересом разглядывающих нового сотрудника с разбитым носом и в окровавленной рубашке. Некоторые из новых коллег даже улыбались, в основном это были молодые девушки в белых халатах, но под строгим взглядом Юли они тут же опускали глаза и быстро принимались за видимость деятельности. Похоже, рыженький ёжик выпускала колючки не только на Дениса и пользовалась среди коллег непререкаемым авторитетом, более того, ее даже побаивались.

Сопровождалась эта прогулка коротким описанием рода деятельности персонала.

– Здесь у нас историки, – кивала Юля в одну сторону. – Тут отдел сбора данных. Это отдел слежки за разрывом межвременной-пространственной материи…

И так далее и тому подобное. Юля не заостряла внимания ни на одном из отделов и не вдавалась в подробности, а бросалась лишь сухими фразами и неуклонно двигалась вперед. Наконец она остановилась.

– Так. Вот там душ! – указала она на одну из дверей. – А вот там медкабинет! Я возьму кое-какие вещи – и в душ, а ты иди лечи нос. Через полчаса буду ждать тебя у кофе-автомата. – И девушка кивнула в сторону машины по приготовлению горячих напитков.

– Договорились, цыпа, – улыбнулся Денис.

Рыженький ёжик тут же выпустила иголки дикобраза.

– И не называй меня больше так никогда, не в двадцатых уже, а иначе тебе точно пластика носа понадобится. Уяснил?

– Вполне, – кивнул Денис, отметив про себя, что, когда Юля злится, она выглядит еще потрясней.

«Главное, чтобы злить ее не стало у меня дурной привычкой», – и, усмехнувшись этой забавной мысли, он вошел в медкабинет.

В белом, чистом и просторном помещении пахло лекарствами. Денис поморщился, с самого детства он относился к людям в белых халатах с опаской, особенно к стоматологам. С возрастом это чувство прошло, но детская фобия все же осталась где-то глубоко в подсознании, и сейчас она нелепо напомнила о себе.

– Здравствуйте, – раздался неожиданно чей-то голос.

Денис пошарил глазами по комнате, но обладатель голоса и сам не стал прятаться, а вышел из-за ширмы и улыбнулся. Это оказался приятный мужчина средних лет, со светлыми волосами, русой бородой, как у Николая Второго, и безмятежными голубыми глазами за блестящими стеклами круглых очков в роговой оправе.

– Здравствуйте, доктор…

– Штерн, Николай Штерн. – Доктор протянул руку. – А вы, должно быть, новенький в нашей группе особого реагирования.

– Да. Денис Фадеев, – пожав руку доктору, представился он.

– Присаживайтесь, Денис.

Штерн указал на черную кушетку, сам придвинул стул и сел напротив. Затем бесцеремонно, совсем по-докторски, взял Фадеева за лицо, повернул голову, провел пальцами по носу, потянул за него и отпустил.

– Так, нос не сломан, – констатировал он. – Просто разбит. Наложите пластырь на разбитое место – быстрее заживет. Так, теперь следите за кончиком моей ручки. – Штерн вытащил из нагрудного кармана халата авторучку и начал водить ею влево-вправо. – Достаточно. Теперь проверим реакцию зрачка. – Неожиданно на кончике авторучки вспыхнул огонек, которым доктор тут же посветил в глаза. – Так. Скажите, легкая тошнота и головокружение присутствуют?

– Совсем маленечко.

– Ага, все ясно.

– Что ясно, док?

– У вас легкое сотрясение. – Штерн поднялся со стула и подошел к стеклянному шкафу.

В этот момент за ширмой кто-то знакомо застонал:

– А-а, о-о!

– Розенберг, не придуривайтесь, – тут же откликнулся доктор. – У вас нет никаких увечий, только синяки и ссадины. Вдобавок ко всему, я вколол вам успокоительное, поэтому вы в принципе не должны чувствовать никакой боли.

В ответ из-за ширмы донеслось:

– Ох, ах, ох, что ж я маленький не сдох.

Штерн покачал головой:

– Ну что за человек. Ведет себя, как настоящий ребенок.

Денис кивнул, уже хорошо понимая, что Йося за фрукт. А доктор взял с полки баночку каких-то пилюль и протянул Фадееву:

– Вот, попейте это. По одной таблетке три раза в день в течение недели, и все будет хорошо. И рекомендую беречь голову и больше не получать по ней. Хотя, – доктор усмехнулся, – при вашем роде деятельности это проблематично. Вот помню, Игорьку как-то дубиной во времена Троянской войны зарядили. Впрочем, с него все как с гуся вода, даже таблеточек пить не пришлось.

– Везет, – отозвался Денис и встал. – И спасибо, док. Мне уже пора.

– Я вас не держу, – произнес Штерн. – Но, если что, заходите, всегда рад просто поболтать.

– Всенепременно, – пообещал Денис и поспешил уйти. Не то чтобы доктор ему не понравился, напротив, он был вполне мил и обходителен, но опасливый ребенок в глубине души рвался поскорее покинуть царствие пилюлек и шприцов.

Фадеев вышел в общий зал. Возле кофе-автомата, конечно же, еще никого не было. Денис решил умыться и привести себя в порядок.

Душевая оказалась большой и просторной. Выложенная белоснежным кафелем, с зеркалами на стенах и множеством кабинок, она представляла собой идеал чистоты и порядка. В дальней кабинке шумела вода, разносился приятный запах ромашкового шампуня, это явно ёжик мыла рыженькие колючки. Денис улыбнулся, двинулся к дальней раковине, поднес руки к крану, автоматически включилась вода, он набрал ее в ладошки и плеснул на лицо, стирая остатки крови. Затем посмотрел на себя в зеркало и вдруг от удивления открыл рот.

Дверца из матового стекла в Юлиной душевой оказалась полуоткрыта, и в этом раскрытом фрагменте четко просматривался обнаженный женский силуэт, стоящий к нему спиной и плескающийся под струями воды. Конечно, следовало тут же уйти или, на худой конец, отойти в сторону и уже там закончить дела. Но, но… взгляд отвести не получалось. Струи воды медленно и монотонно падали из душа, словно гипнотизируя. Они летели, опускаясь на намыленные волосы, на раскрасневшиеся плечи, стекали, переплетаясь вместе с пеной по гладкой спине, струились по плавным линиям и изгибам тела, опускаясь все ниже и ниже к упругой и такой идеальной, как наливные яблочки, попе, окутывая пеной эти прелестные розовые окружности и спускаясь между ними к стройным спортивным ножкам.

Тут же заиграли гормоны, и Денис даже задержал дыхание, стараясь запечатлеть в памяти это чудесное мгновение. Но Юля вдруг повернулась.

– Ты!!! – выкрикнула она. – Придурок!

Фадеев машинально отвернулся от зеркала, но, к сожалению, сделал это зря, поскольку в лицо тут же прилетел увесистый кусок мыла.

– Ау! Ну зачем же по носу-то, снова, – пролепетал Денис.

Дверца душевой кабинки с грохотом захлопнулась. За ней тут же запыхтел ёжик, рыча и выбрасывая проклятия:

– Гад, извращенец, козел!..

– Да я не нарочно, – постарался оправдаться Денис. – Просто зашел умыться. И вообще, я же не виноват, что кто-то двери не закрывает.

– Все равно – козел! – зарычала расплывающаяся фигура за матовым стеклом. – Клянусь богом, если бы ты не был племянником Громова, я бы тебе кое-что оторвала!

– Чего? – выпучился Денис. – Чьим племянником?

– Упс! – За дверью тут же стало тихо, лишь шум струящейся воды разносился по душевой.

– Слушай, а давай я тебе этого не говорила? Давай сделаем вид, что ничего не было? – Матовая дверца слегка приоткрылась, и оттуда выглянула виноватая рожица Юли: рыжие волосы в пене, губки подергиваются, а карие глазки блестят, словно у пресловутого кота из «Шрека». – Ну, пожалуйста, Дениска. А то Громов меня убьет или загрузит бумажной работой до окончания века, и оперативных заданий мне тогда не видать как своих ушей. Ну-у, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста. М-м-м… – И длинные мокрые реснички умоляюще захлопали, словно крылья бабочки, попавшей под дождик.

«А оказывается, она умеет быть милой, – почти забывая обо всем услышанном, подумал Денис, но тут же вновь напомнил себе: – Когда ей чего-то нужно!»

– Нет уж, постой! – Он даже поднял палец и помахал им перед Юлиным носиком. – Такое так просто не забывается. И когда он вообще собирался мне об этом сказать?

– Эх, – вздохнула Юля. – Ну, хочешь, мы это обсудим? Чуть позже, скажем, за кофе? – Девушка мило улыбнулась и похлопала глазками. – Только, пожалуйста, пожалуйста, не выдавай меня Громову. И делай вид, что ты ничего не знаешь. Договорились?

– Хорошо, – сложив руки на груди, произнес Денис. – Только мы это обсудим. За кофе!

– Хорошо, хорошо, – закивала девушка. – А теперь позволь, я закончу с душем. – И Юлина рожица скрылась за закрывшейся матовой дверью…

Машинально умывшись, Денис вышел в коридор и, не замечая ничего вокруг, двинулся к кофе-автомату. В голове витали сотни мыслей:

«Почему? Почему он не сказал мне этого сразу?.. Хотя нет, начнем с того, почему я вообще его не знаю и никогда не слышал о нем? Наверное, на то есть какие-то причины!.. А по чьей линии он мой дядя?.. Точно! Ведь он упоминал, что знал моего отца и даже работал с ним. Хотя… это еще ни о чем не говорит… Так выходит, я вообще тут не случайно? Но почему именно сейчас?.. А может быть, Юля ошиблась или что-то напутала? Или это вообще ее очередная шутка или месть за то, что я увидел ее обнаженную попку. Симпатичную, к слову сказать, попку, такую, мур-р… Так, стоп, не отвлекаться!.. Возможен обман! Хотя на обман это не походило… Но ведь актриса она еще та!.. Блин, а я ведь дал ей слово, и теперь даже не спросить у Громова напрямую. Теперь буду ходить и мусолить эту мысль… А ведь это действительно похоже на коварную месть хитрого ёжика… Но выдумать такое с бухты-барахты, когда тебя застали голой в душе!.. Хотя… она, должно быть, мастер импровизаций…»

– О, Диня, кофе выпить собрался? – произнес кто-то сильным мужским голосом и хлопнул Фадеева по плечу, чуть было не осадив его на пол. – Дурной тут, я тебе скажу, кофе.

Денис поднял взгляд на говорящего – это оказался Игорек, но уже преобразившийся, без фуражки, бритый наголо, зато с ухоженной эспаньолкой. Костюм нью-йоркского копа тоже сменился на просторные черные штаны армейского покроя и черную футболку без рукавов, явно для привлечения внимания к наливным бицепсам, похожим на заполненные силиконом мячики. Плечи здоровяка украшали татуировки: на левом красовался парашютист с автоматом Калашникова, на правом – серп и молот, а на самом плече посиживал хомяк по кличке Гризлик и что-то деловито жевал.

– Да, я коммунист в душе, – добродушно улыбнулся здоровяк, заметив взгляд Дениса и, видимо, решив, что тот заинтересовался татуировкой, хотя Фадеев смотрел на грызуна, разместившегося на плече и взирающего на пространство с высоты, подобной небоскребу, по меркам его хомячьего мира.

– В самом деле? – удивился Денис.

– Да, – кивнул Игорек. – Понимаю – глупо это, конечно, и неприменимо к действительности, но… Но ведь какая была идея! Равенство, братство, от каждого по возможностям, каждому по потребностям. Эх, – здоровяк вздохнул, – молодо еще человечество для таких высоких идей. Мы пока на уровне детского сада существуем. Глядишь, лет через двести, да какие двести, лет так эдак через тыщу или даже больше, если не сотрем себя с лица Земли, как те, кто до нас был, то, глядишь, заветы коммунизма вновь станут актуальны, и тогда…

– Это как, кто до нас стер себя с лица Земли? – не понял Фадеев.

– Ну как кто? – удивился Игорек, а потом вдруг осекся. – А у тебя какой уровень допуска?

– Пока еще никакого, – виновато развел руками Денис.

– Твою же мышь! Ну, тогда забудь об этом, – махнул рукой здоровяк и почесал хомяку подбородок. – Правильно ведь, Гризлик? А то мы с тобой государственную тайну чуть не разгласили.

«Можно подумать, что у твоей ручной крысы уровень допуска имеется, то-то она с тобой в прошлое сигает, – обиженно подумал Денис. – И не тошнит же ее, привыкла уже, наверное, временные межпространственные трипы ловить… Интересно, а что хомяки видят при перемещении в прошлое? Неужели истории из жизни других хомяков? Да, это бы было забавно».

– Что, кофейком балуемся? – Юля неожиданно возникла рядом. Чистенькая, посвежевшая, в черной юбке, белой блузке и в строгих очках. На голове уже традиционная и немного по-детски глупая прическа «а-ля ушки спаниеля».

– Нет, – покачал головой Денис. – Кофе у меня в планах позже, вместе с тобой, как и договаривались.

Игорек тут же заулыбался, давясь смехом. Юля недовольно покосилась на здоровяка и со злостью прошипела:

– И чего ты ржешь?

– Да неужто у нашей снежной королевы сердце оттаяло? – сдерживая улыбку, произнес Игорек.

– Это не то, что ты подумал! – вспыхнула Юля, и Денис с удовольствием отметил, что щечки ее все же слегка залились румянцем. – У нас разговор по поводу работы! Меня к нему Громов приставил!

– Ага, – все еще улыбаясь, кивнул Игорек. – Я так сразу и подумал.

– Да, правда! Скажи ему, Денис!

– Так и есть, – кивнул Фадеев.

– Хорошо, хорошо, – развел руками здоровяк. – В любом случае это – не мое дело.

– Вот именно! – выпустила колючки рыженький ёжик. – Так что, смотри у меня – держи язык за зубами, Игорек Богатырев! И ни в коем случае не говори об этом Кате, а то я ее знаю, сразу всему отделу разнесет!

Игорек недовольно сдвинул брови.

– Да не разнесет она никому, если я попрошу!

– А я тебе сказала – ни слова ей! – Юля ткнула в могучую грудь современного богатыря пальцем. – А иначе я твою крысу бесхвостую в унитаз спущу!

– Гризлика?! В унитаз?! – Игорек выпучил глаза и от удивления открыл рот. – Ты этого не сделаешь! Ты его тоже любишь!

– Может, поспорим?!

Богатырь насупился, глубоко задышал носом, но меча из ножен доставать не стал, а по старой русской традиции простил бабу, посему наконец выдохнул и молвил:

– Злючка ты! Настоящая колючая злючка. Мужика тебе надо, чтоб добрее стала!

«С этим я с тобой полностью согласен, мой новый древнерусский друг, – мысленно покивал Денис. – Как и с тем, что она настоящий ёжик, так и буду ее называть».