Текст книги "Белые стяги победы"

3. Жрица. Сейчас

Дождь, неожиданно холодный для месяца Произрастания, начался после полудня. Моросил целый день, и не подумал закончиться к тому моменту, когда небосклон принялся понемногу темнеть.

– Ну как можно, чтобы мне лопнуть? – бормотал Пегас, орудуя поводьями. – Страсть какая погода мерзкая, так ведь и придется пиво пить, чтобы все в гармонии было – снаружи мокро, и внутри сыро. У меня в заначке есть такое, что покрепче, ох, хорошо.

Джадия не сомневалась, что низкорослый возница приложился бы к заветному бурдючку в любом случае, но высказываться по этому поводу не стала. Обоз свернул с дороги, едва впереди показалась река с перекинутым через нее мостом, и телеги принялись выстраиваться кругом.

Девушка спрыгнула со своей, разминая ноги, и принялась за дело – распрячь лошадей, затем взять топор и отправиться в ближний лес за дровами, а потом к берегу за водой, без нее и без огня голодными останутся все.

Пегас как-то незаметно присосался к бурдюку, и когда Джадия вернулась от реки, глаза возницы смотрели в разные стороны. Увидев девушку, он осклабился, подмигнул и забормотал что-то о «приятных на ощупь красотках», но стоило рядом объявиться Цайнеке, стал выглядеть трезвым.

– Усе в порядке? – подозрительно осведомился помощник купца, разглядывая физиономию любителя полетать. – Мне кажется, или от тебя и вправду смердит, точно из пивной бочки?

– Это дождь, ставлю свои сапоги против твоего пояса, – убежденно заявил бородатый Пегас. – В этих местах они такие бывают, то пивом воняют, то вином, а в том году, помню, и вовсе рыбными потрохами, мы тогда чуть от вони не задохнулись, чтобы мне лопнуть.

Цайнеке сплюнул и пошел дальше, а возница вновь подмигнул Джадии, но не игриво, а залихватски. Девушка отвернулась, и занялась вещами – лучше все переложить под телегу, а то непременно промокнет, несмотря на добротный мешок, а ведь внутри есть кое-что ценное.

Ужинали под тем же дождем, гномы перекидывались шутками и ржали, будто кони. Джадия жевала спокойно, время от времени поглядывала в ту сторону, где сидел Рацибуж Седьмой.

Большой костер затушили, остался маленький, и возницы с охранниками принялись устраиваться на ночлег. Она забралась под телегу, где было чуток посуше, и едва завернулась в спальный мешок, как из сырой тьмы явилась пошатывающаяся коренастая фигура.

– Шею сверну, – пообещала девушка, не успел Пегас произнести хотя бы слово.

– Эх, ну что за жизнь, – забурчал возница. – Никакой радости, так и придется пить страсть как, и ночевать в обнимку со стариной Барком, а не с теплой девкой, а у него борода колючая, и храпит он, как простуженный дракон.

Вытащив откуда-то булькнувший бурдюк, он убрел прочь, и Джадия осталась одна. Закрыв глаза, она позволила себе расслабиться, а затем принялась слушать – спать еще рано, сегодня не такая ночь, когда поддельная Зарина из клана Седого Волка может уснуть просто так.

Ближе к опушке вздыхают и переступают с ноги на ногу лошади, из крохотной палатки, что поставлена для Рацибужа, доносится негромкое посапывание. Пегас со «стариной Барком» шутливо переругиваются, определяя, кто кого сегодня ночью будет «пользовать».

Один из часовых сидит у костра, повернувшись к нему спиной, еще двое находятся за пределами кольца из телег, первый лежит на обочине дороги, второй прячется в зарослях. Все делают как надо, и враг не подкрадется незаметно, но Джадия им не враг, и подкрадываться не собирается.

Она выждала, когда заснули все соседи, и ловко, по-змеиному выскользнула из спальника. Вытащила из мешка другой, поменьше, и поползла, следуя тому пути, что сложился в голове девушки, когда она вслушивалась в шумы лагеря.

Пять шагов вперед, прямо к костру, и главное – не налететь на пустой котелок. Затем повернуть направо, и двинуться туда, где между двумя телегами имеется проем в несколько шагов. Выждать, пока перевернется с бока на бок толстый гном по прозвищу Убийца Жратвы, и продолжить путь.

Оказавшись за пределами лагеря, Джадия застыла на месте, пытаясь точно определить, где находится часовой. Если он чего заметит, его придется убить, причем так, дабы никто не заподозрил, что это сделала она.

Охранник выдал себя, когда засопел и принялся почесывать, так что брякнула какая-то деталь доспехов. Девушка кивнула сама себе, взяла чуть правее, и вскоре под руками оказалась хвоя, а над головой закачались еловые, густо сплетшиеся между собой ветки.

Тут она поднялась на ноги, и дальше пошла, но так тихо, что только кошачье ухо уловило бы ее шаги. Остановилась примерно через полмили, когда выбралась на круглую полянку размером с небольшую комнату.

– Во славу Темного Жреца и его сестер, чья боль и чей гнев поддерживают мир, – прошептала она, и принялась неспешно готовить ритуал Малого Всесожжения: его нужно провести именно сегодня, иначе она лишится расположения божественных покровителей.

Заполыхал крохотный костерок, встал над ним котелок на треноге, задымился упавший на дно кусок черной смолы. Резкий приторный запах перебил ароматы смолы и сырой земли, а когда пламя потемнело, стало черно-синим, девушка опустилась на колени и закрыла глаза.

На ощупь вытащила из мешка три статуэтки, изображавшие Темного Жреца и его сестер, и начала читать Входную Молитву. От сладкого дыма закружилась голова, а земля под ногами закачалась – верный признак того, что ее услышали, что жертва будет принята и приятна.

Она сожгла небольшую еловую веточку, затем два вороньих пера, и напоследок сунула в огонь руку. На мгновение стало больно, но тут же боль ушла, ее забрал Темный Жрец, и осталось лишь ощущение ласкового теплого прикосновения.

Джадия почувствовала, что над ней нависли две огромные, безликие женские фигуры. Она открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как пламя уползает под землю, будто отрез ткани, утянутый в крохотную дырку.

Ритуал завершен, но предстоит сделать еще кое-что – ликвидировать его следы, дабы ни маг, ни инквизитор не заподозрил, что здесь происходило что-то интересное. Жаровня исчезла в мешке, на смену ей явились лопатка и крохотная метелочка из веток ивы, и девушка принялась за «уборку».

Благодаря дарованному Темным Жрецом ночному зрению справилась быстро, и двинулась назад все под тем же дождем. Некоторое время понаблюдала за лагерем из леса, убедилась, что ничего не изменилось, часовые остались на тех же местах, а прочие гномы дрыхнут без задних ног.

Бесшумно и стремительно она проползла обратно, и, будучи в спальном мешке, закрыла глаза, на этот раз, чтобы уснуть по-настоящему. А открыла их уже утром, услышав над ухом громкое кряхтение и бурчание, возвестившее, что Пегас явился проведать свое хозяйство.

– Доброе утро. Вставай, что ли, – сказал он, обнаружив, что девушка не спит, и ее обдало смачным «ароматом» перегара. – Отправимся скоро, вот только набьем брюхо, – и возница похлопал себя по животу.

Дождь прекратился, но облака никуда не делись, так и остались висеть над землей плотным занавесом. Отдельные солнечные лучи сумели пробиться через него лишь в тот момент, когда гномий обоз выбрался на дорогу и покатил дальше на запад.

Пегас болтал, точно так же, как вчера и позавчера, рассказывал анекдоты, более бородатые, чем старейшина из Снежных гор. Джадия слушала, время от времени издавая одобрительное хмыканье, но любые попытки возницы «познакомиться поближе» пресекала.

Миновали деревушку, прижавшуюся к берегу озера, и потянулся лес, достаточно старый и мрачный, чтобы в нем имелась какая-нибудь пакость. Охранники перестали трепаться, зашарили взглядами по зарослям, и девушка подобралась тоже, положила руку на меч.

Громкий скрип пронесся над чащей, и впереди, чуть не шарахнув по голове лошадь Рацибужа, упало дерево. Скакун купца взвился на дыбы, так что тот едва удержался в седле, и в тот же момент с двух сторон по обозу ударили лучники.

– Вот курва! Рази гнид! – рявкнул Пегас, выхватывая огромный топор, а с той телеги, что ехала позади, донесся вскрик – летучий снаряд нашел цель, воткнулся в одного из бородатых нелюдей.

Джадия соскочила на землю, и ринулась в заросли, на ходу выхватывая клинок – если ты родилась в варварском племени, то должна кидаться в бой, не раздумывая, да еще и вопя от радости. Затрещали ветки, и она налетела на мужика в рванье, вооруженного луком и с мечом на поясе.

Тот на миг задумался, то ли стрелять в нее, то ли хвататься за эфес, и этого мгновения девушке хватило. Она ударила в горло, дергающееся тело упало наземь, и по буро-зеленой подстилке из иголок заструился алый ручеек.

Джадия развернулась туда, где, судя по звукам, прятался второй разбойник, но там через лес с воплями ломился кто-то из гномов. Побежала, держась вдоль обочины, и вскоре налетела на двух могучих головорезов, таких же оборванных и грязных, как и первый.

– О, девка! – рявкнул один, и заухмылялся плотоядно, но улыбка исчезла с его рябой физиономии, стоило воительнице увернуться от выпада топором и самой перейти в контратаку.

Получив тычок в бок, головорез завыл, попытался метнуть оружие, но Джадия увернулась и убила рябого одним ударом. Второй попытался удрать, но из-за спины девушки вылетел топор и вонзился трусу между лопаток.

– Клянусь пальцами Урда, это я удачно попал! – прозвучавший между деревьями голос принадлежал Рацибужу, а вслед за голосом явился и сам купец в сопровождении верного Цайнеке – помощник воинственно топорщил бороду и сжимал шестопер, настолько же полезный в бою с разбойниками, как сковородка.

– Тут опасно, могут быть еще, – сказала Джадия.

– Ерунда, они все удрали, понятное дело, вон мои за ними гоняются, – и Рацибуж махнул в ту сторону, откуда доносились лихие вопли, топот и удары, наводившие на мысли о твердых головах, что входят в соприкосновение с древесными стволами. – Молодец, девчонка, хотя чего еще ожидать от Седых Волков?

Она изобразила кровожадную ухмылку, а купец подошел к убитому и вытащил оружие из его спины. Осмотрев лезвие и осторожно потрогав его, он повернулся к «Зарине» и заявил:

– Если в армию Ардила не завербуешься, то найди меня, возьму в охрану. Отправимся из Гардза мы дней через пять, надо там кое-чего прикупить, ну а отыскать меня можно на постоялом дворе «Сердце гор», что в гномьем квартале, на Малой Шахтной улице. Поняла?

Джадия кивнула и подумала, что Рацибуж, если в самом деле задумает нанять ее, то запросто разорится. Вернувшись к своей телеге, обнаружила очень довольного Пегаса, счищавшего кровь и мозги с лезвия топора.

– Теперь я герой, страсть какой, и ты должна мне покориться! – заявил возница, выпячивая грудь. – Знаешь, сколько я навалил там врагов, в этой гнусной чащобе, целый большой холм!

* * *

Холмы разошлись, открылся Гардз, и Джадия отметила, что город не сильно изменился за те полгода, что она тут не появлялась. В центре, рядом с гильдией строителей, поднялся белоснежный, украшенный башенками купол огромного храма, сверкавший в лучах полуденного солнца.

Прочее осталось таким как было – мощная стена с башнями, дымки над ней, острые шпили башен, где обучают чародеев, мрачный и могучий замок, обиталище Ардила, некоронованного владыки не только города, но и земель, что тянутся от Овлейской пустыни до устья Хелдеза.

– Красота-то какая, лепота, – сказал Пегас. – Нравится мне этот город, хотя еще десять лет назад тут был задристанный замочек, где даже мухи и те брезговали на дерьмо присесть.

– Да ну? – вопросительно протянула Джадия.

– Чем хошь поклянусь, хоть бородой своего батюшки, да не затупится вечно его кирка, – выпалил Пегас. – Мы ж по этому тракту давно ходим, и раньше всегда западнее на ночь вставали, миль на пять, там развилка и постоялый двор «Под дубом», и теперь он есть, в нем еще пиво варят.

Его рассказ занял все время, потраченное на то, что обоз спустился к воротам, Рацибуж попрепирался со стражниками о размерах пошлины, и вояки в бело-синих накидках придирчиво осмотрели телеги.

Когда после долгого спора гномы все же проехали внутрь Гардза, купец придержал коня. Вслед за ним остановились повозки, и Джадия спрыгнула на мостовую из округлых, плотно уложенных булыжников.

– Ну, удачи тебе, Зарина из клана Седого Волка, – проговорил Рацибуж, подъехав к девушке. – Может быть, мы еще увидимся, если будет на то воля богов, наших и ваших. Помни о моем предложении.

– И обо мне тоже помни, – проникновенно добавил Пегас, нахлестывая лошадей, и даже попытался сделать грустное лицо, но не выдержал и заулыбался. – Если заскучаешь по настоящему мужчине, то я, красавица, страсть как готов, и не смотри, что ростом мал.

Джадия поглядела, как исчезают за поворотом улицы низкорослые всадники на крепких лошадях и тяжело нагруженные телеги. Когда из виду пропали двое охранников из арьергарда, она повернулась и зашагала по улице Полуденного Света, что идет параллельно городской стене.

Миновала Башню Ночи, черной колонной вонзающуюся в небеса, и свернула в узкий грязный переулок. Метнулась из-под ног крыса, плеснула вода в вонючей луже, и недовольные мухи с жужжанием поднялись с чего-то похожего на лишенный кожи труп ребенка.

Девушка остановилась под вывеской с изображением ножниц, и постучала. Хлипкая на вид дверь даже не покачнулась, хотя удары получились довольно сильными, а через некоторое время открылась совершенно беззвучно, и ржавые вроде бы петли не заскрипели.

– Вот она, явилась, непонятно только зачем, провалиться мне в пасть Хаоса, – произнес дребезжащий голос из-за порога, хотя кто говорит, она увидеть не смогла, разглядела лишь темный силуэт. – Проходи, не стой столбом, или ты оставила где-то на трактах ноги вместе с сапогами из дорогой кожи?

Голос вернул Джадию на много лет в прошлое, и, проходя через дверь, она ощутила слабые отзвуки того, что переживала когда-то – бессильный гнев, страх, желание сгинуть куда подальше, ожидание жестокого и неотвратимого наказания.

Клацнул засов за ее спиной, скрипнули под ногой доски, и девушка несколько раз моргнула, привыкая к сумраку. Огляделась, отмечая, что тут ничего не изменилось – окна закрывают плотные занавеси, вдоль стен выстроились огромные сундуки, на каких можно спать, а в центре большой стол со скамейками вокруг него.

– Пойдем-пойдем, девица, – прокряхтел мастер Чако, за годы, прошедшие с тех времен, когда он учил маленькую девочку, что мечтала стать королевой, вроде бы еще уменьшившийся и обзаведшийся новыми морщинами поверх старых. – Послушаем, что ты нам расскажешь, чего интересного сообщишь старикам.

Одноэтажный дом с вывеской цирюльни принадлежал тайной гильдии, чьи отделения имелись во всех крупных городах мира, и к услугам которой могли прибегнуть только очень богатые люди. Постоянно здесь обитали несколько человек, отошедших от активных «дел», остальные появлялись время от времени и ненадолго.

Джадию провели в заднюю комнату, и она оказалась под пристальными, колючими взглядами еще двух стариков. Тех, кто сумел выжить, побывав в сотнях опасных переделок, и лишил жизни больше разумных существ, чем иной наемник с большим мечом.

– Садись, – пригласил тот, кого она знала под прозвищем Паук, высокий, но сутулый, с совершенно голым черепом и блеклыми, невыразительными глазами. – Рассказывай.

– Ну, дело сделано, – сказала Джадия, опустившись на скрипящий табурет.

– Это мы знаем, видит Небо, – кивнул третий, благообразный и толстенький, похожий на монаха, но в свое время ухитрившийся голыми руками прикончить вождя орочьего племени. – Но мы хотели бы знать, так сказать, детали, подробности, всякие прочие штуки.

Девушка вздохнула, и начала говорить – о том, как выслеживала капитана, как добралась до него, ушла из Варгена без «хвостов», и спокойно добралась до столицы Ардила.

– Рацибуж Седьмой, значит, – заметил мастер Чако, когда она замолчала. – Невероятно долго мы ждем, когда на него поступит заказ, и все никак не дождемся. Держи, – и в его руках появился мешочек из кожи, приятно округлый и тяжелый даже на вид.

Джадия взяла его молча, заглядывать внутрь не стала – здесь не то место, где своего кто-то возьмется обманывать. Но старейшины гильдии, вопреки ожиданиям, не поспешили отпустить девушку, так и остались сидеть, сверля ее настороженными взглядами.

– Ну а теперь к «делу», – очень мягко проговорил Паук, – к новому «делу».

– Понятно, ты только что вернулась и не успела отдохнуть, ты имеешь полное право отказаться, видит Небо, – подхватил благообразный старик, известный как Евнух. – Только подобные заказы появляются очень нечасто, а если честно, то и вовсе – раз в столетие.

Джадия нахмурилась, но ничего не сказала – помимо нее в гильдии хватает опытных умельцев, неужели они все сейчас заняты, и в чем тут подвох, больно уж хитрые рожи у старейшин.

– Это Ардил, – сказал мастер Чако, двумя словами уничтожив все ее сомнения. – Известный также как Ардил из Гардза, искуснейший маг этого мира, только по недоразумению не проглоченного Хаосом.

– Но… – протянула девушка, на миг теряя невозмутимость. – Это невозможно!

– Почему? – на лице Евнуха поднялись белые брови. – Все смертны, кроме богов, и убить этого засранца трудно, видит Небо, но вовсе не невозможно, надо только постараться как следует, и ты вполне в состоянии с этим справиться, милочка, видит Небо.

Мысли Джадии закрутились в необычном направлении – кто может быть заказчиком, у кого хватит денег на такое «дело»? Один из правителей независимых королевств, еще не попавших под руку Ардила? Или кто-то из-за Овлейской пустыни, чувствующий угрозу с востока, хотя бы новый хозяин Эрента?

– Ты боишься? – Паук понял ее молчание по-своему. – Не веришь в свои силы?

– Нет, – девушка покачала головой: страха она не чувствовала, просто не видела возможности подобраться к тому, кто правит огромными территориями и говорит от лица Нового Бога.

– В обычных условиях дотянуться до него почти невозможно, это верно, – сказал мастер Чако, задумчиво почесывая подбородок. – Но Ардил скоро отправляется на войну, и армия у него не так велика, как ему хочется, поэтому попасть в ее ряды ты сможешь без труда.

– Решение необходимо принять до завтрашнего утра, – добавил Евнух. – Откажешься – никто тебя не осудит, но помни, видит Небо, сколько денег предлагают за этого могущественного засранца.

И он назвал такую сумму, что Джадия в первый момент решила – ослышалась. Повторила цифры про себя несколько раз, и только после этого сумела как-то смириться с их огромностью. Если это правда, и ей заплатят столько, то можно будет воплотить в жизнь любые мечты, даже самые заветные.

Кроме того, именно из-за Ардила погибли ее родители, когда два года назад его войска захватили Прихолмье, и устроили резню в Локерне после того, как взяли его штурмом. Девушка так и не узнала, как и где умерли папа и мама, не нашла их могилы, обнаружила лишь груду развалин на месте родного дома.

Тогда она испытала и гнев, и жажду мести, но сказалась выучка – ничем не выдала своих чувств. Оставила в руинах букет полевых цветов, посетила ров, где похоронили всех защитников города, и уехала.

Да, у Джадии есть личная причина лишить жизни Ардила из Гардза, но ведь он – не капитан наемной роты, не орочий вождь, и даже не король. Он сам стоит целой армии, опаснее безумного вампира, и незаметно подобраться к нему не проще, чем залезть в логово гидры и выбраться оттуда живой.

– Ты думай, думай, пигалица, – сказал мастер Чако. – До утра у тебя есть время. Только стряхни с себя эту варварскую маскировку, а то она внушает дикий ужас даже нам, – и старейшины в три голоса захихикали.

3. Мститель. Сейчас

Палатка, отведенная для Харека, выглядела такой потрепанной, словно помнила еще Речную битву, случившуюся лет сорок назад.

– Божья срань, – только и протянул он, зайдя внутрь.

– Что, не нравится? – Митта-Мясо просунул голову под полог и ехидно заулыбался. – Наши ты уже видел, и они ничуть не лучше, только что намного больше. Или я не прав?

Харек не стал отвечать, прошел к стоявшей у стены походной складной кровати. Надавил на плотную ткань, что натягивалась на деревянную раму, и та с треском прорвалась.

– Дерьмо, – протянул маг. – Хотя чего еще ждать?

Большой воинский лагерь Ардил устроил неподалеку от Гардза, ниже по течению реки, на которой стоял город. Хареку и его людям досталось место в его восточном углу, и хорошо еще, что не возле грандиозного сортира.

Хотя исходящая от него вонь долетала и сюда.

– Оно и есть, – сказал он. – Задница Вечного, только бы…

Договорить не смог, голос перекрыло мощное пение труб, донесшееся со стороны дороги. Громогласный звук возвестил, что сам полководец явился проведать свое воинство.

Харек поморщился и вышел из палатки.

Хотел собрать десятников и поговорить насчет собственных, особых караулов, но и этого сделать не успел. Прибежал запыхавшийся гонец в сине-белой ливрее и заявил, что «господина Одержимого просят на военный совет».

– Фарциг, ты за старшего, – сказал Харек, – узнай насчет жратвы, а я пошел.

И он вслед за гонцом зашагал прочь – мимо расположившихся вокруг шатра предводителя гномов и походной кузни, мимо вонючего стойбища конных лучников, мимо стяга с лисой в доспехах.

Для военного совета в центре лагеря поставили особый шатер, огромный и яркий, точно раскраска на физиономии продажной девки. Внутри обнаружились командиры полков и отрядов, а в центре всего этого скопища – Ардил.

– Вот теперь все на месте, – немного раздраженно сказал он, когда полог за спиной Харека опустился.

Предводитель огромного войска напоминал поседевшего мальчишку – маленький, тощий и шустрый, с веснушками на лице, копной светлых волос и тонким, птичьим голосом.

Но темные, злые и мудрые глаза могли принадлежать только старику.

– Ну-ка начнем, – скомандовал Ардил. – Смотрим сюда, господа, на карты…

Харек слушал, что говорили остальные, когда обращались к нему, отвечал, честно высказывая все, что думал: о том, как лучше пройти до границы, какие обманные удары нанести, что еще сделать, дабы ослабить Тарегон.

Но по большому счету ему было наплевать на все, что здесь происходило.

Да, Харек подписал договор, но знал, что если этот лист пергамента помешает достижению его истинной цели, он будет отброшен. Сотня под командой Одержимого не выполнит приказ, кинет соратников, дезертирует или вовсе переметнется в стан врага.

Кодекс чести наемника, когда-то бывший для него чем-то незыблемым, почти святыней, сейчас мало что значил.

– Вот и отлично, выступаем послезавтра, – сказал Ардил, подводя итог разговору.

– Но, повелитель, не все обозы подошли, – заметил сенешаль, плечистый и лысый.

– Ничего, пусть догоняют, – ответил хозяин Гардза, – дороги в наших владениях, слава Верховному Благу, отличные, а ты оставишь в столице своих людей, чтобы отправляли всех куда надо.

– Да, повелитель, – и сенешаль поклонился.

– Отлично… – взгляд Ардила обратился на Харека, и тот с трудом удержал желание схватиться за меч: в темных глазах жила страстная, не особенно скрываемая неприязнь.

Хотя чего еще ждать, если вспомнить произошедшее в тронном зале?

Правитель Гардза либо что-то подозревал, либо по каким-то причинам считал Харека Одержимого угрозой для себя. А учитывая, что сил под его командованием с избытком хватало на то, чтобы уничтожить всю сотню, это составляло проблему.

Придется доказывать верность единственно доступным способом – кровью.

Вражеской кровью.

– Кто еще желает высказаться? – спросил Ардил, обводя своих командиров взглядом. – Эбнер? Нет? Ну тогда все свободны, за исключением тех, с кем я хочу поговорить отдельно.

Он назвал несколько имен, и Харек не удивился, услышав свое.

Палатка опустела, в ней остался он сам, командир одной из наемных рот, и гномий предводитель.

– Ну-ка начнем, – сказал Ардил, и начал расспрашивать каждого о состоянии войск.

Но Харек чувствовал, что правителя Гардза мало интересует, за какое время гномы способны пройти маршем от переправы через Мардуз до крепости Синтах, или насколько обеспечены фуражом всадники из «Огненных Волков».

Полководец испытывал тех, в ком не был особенно уверен.

Вопросы звучали вроде бы просто, не содержали никаких хитростей, и это смущало больше всего. Харек не понимал, в чем тут ловушка, и напрягался сильнее и сильнее, начинал ждать подлого удара.

Сам бы попытался избавиться от угрозы вроде себя как можно быстрее.

– Очень хорошо, облезть мне на этом месте, – едва ли не промурлыкал Ардил. – Карид из Эден’Тори и капитан Томанд могут идти, а мы вдвоем еще кое о чем побеседуем.

Харек глубоко вздохнул и расслабился.

Если этот мелкий тип попытается ударить заклинанием, то единственный шанс – напасть первым. А затем нужно как-то выбраться живым из войскового лагеря, зная, что за твоей спиной – труп полководца.

– Не стоит меня бояться, – мирно сказал Ардил вместо того, чтобы обратиться к магии. – Мы обсудим особое задание, что предстоит выполнить сотне под твоим началом. Подойди.

Харек повиновался, и они принялись разглядывать карту, изображавшую земли между Прихолмьем и королевством Эль-Ватх. Тонкий белый палец правителя Гардза заскользил по линиям гор, прожилкам рек, точкам городов и пятнам лесов:

– Солидную армию они держат на границе с Геверсом, боятся удара с той стороны…

Дальше все было понятно без объяснений – скрытно пройти по чужой территории, разрушить мост через ущелье, чтобы находящиеся на окраине Тарегона отряды не смогли вовремя подойти к столице.

Но Ардил не только объяснял и приказывал, он делал что-то еще, не совсем понятное, но опасное. Это Харек чувствовал не то что задницей, а шкурой, и всем телом, по нему пробегали волны холодной дрожи, сердце билось неровно.

На мгновение перед глазами все помутилось, а голос хозяина Гардза истончился до писка:

– Не позднее пятого дня месяца Плодоношения выйти к цели, и при этом важно, чтобы князь не воспринял проход через свои земли как враждебный акт и не обратился против нас…

Харек встряхнул головой.

Краем глаза заметил, что Ардил делает движения кистями, словно перемешивает что-то в воздухе. Мелькнула мысль, что может быть все же вытащить меч… одного удара хватит, чтобы перерубить эту тонкую шею.

– Понятно, что задача сложная, но и поручаю я ее не первому встречному… – правитель Гардза продолжал работать языком.

Нет, не стоит его убивать, по крайней мере, пока – это создаст много проблем, и не поможет, а скорее помешает достижению той цели, ради которой живет Харек Одержимый.