Текст книги "Тотальная бестолочь. Стихи"

Ровесники-это барометр

Ровесники-это барометр смерти

 
Старуха смерть идет с косой
Ровесников уничтожая
Что ни покойник, то босой
И вряд ли он дойдет до рая
 
 
Поляна близких все редеет
Уходят быстро, навсегда
И жизнь стремительно сереет
И близится моя звезда
 
 
Чем больше уходит ровесников
Тем ближе уход и себя
Является много предвестников
С намеком забрать и тебя
 
 
Пустеет окружность из близких
Смыкаются руки судьбы
Бег мыслей кончается быстрых
Мы смерти всего лишь рабы
 
 
Уходят пустые иллюзии
Надеждой становится дым
Не думать теперь про аллюзии
Не страшно прослыть голубым
 
 
На горле смыкаются руки
Довольно пустой маеты
Надеюсь избавлюсь от скуки
Хоть где-то же нет суеты…
 

37-й

 
Стук в дверь, «Водопроводчики из жека»
Открыл, лежу, разглядывая пол
Все повторяется, века от века
И непременно головой об стол
 
 
Мы из чека и ты нам не товарищ
Скажи пароли, явки, адреса
Ты не устраивал пожарищ,
Когда горели ярославские леса?
 
 
Ты не готовил покушение,
На мудрого и вечного вождя?
Теракты вызывали искушение,
Когда скучал от серого дождя?
 
 
Допрос с пристрастием прошел успешно
Я рассказал им все и обо всех
Наврал, конечно, это грешно
Но в данном случае, не грех
 
 
Короткий суд, приговорили
Этап, дорога, лагеря
Ну, хорошо хоть не убили
С усмешкой бросил, матеря
 
 
Вот срок прошел, я на свободе
Но толку нет, опять тружусь
Пускай и вольным на заводе
Но это только лишь кажусь…
 

Недолгие проводы

 
Приезжают прощаться друзья
Навещают родные, соседи
Я, вообще-то, живой, так нельзя
Тарабанить уже по меди
 
 
Крепко жмут мою дряблую руку
Уверяют, что я хоть куда
Навевают смертельную скуку
Слишком рано вы, господа
 
 
Узнают, где хотел бы лежать
Заверяют, что это без смысла
Говорят, чтоб в кафе отмечать
Хорошо подгадать бы числа
 
 
Второпях уезжают домой
Недовольные-я еще крепок
Обещая хранить мой покой
Пряча смерть от еловых веток
 
 
Я хотел бы сказать, не дождетесь
Но дождутся, ведь я не жилец
На халяву наешьтесь, напьетесь
Вот и все, вот и здравствуй конец…
 

Человек-это любовь и ненависть одновременно

 
И счастлив, и чего-то не хватает
И есть жена, а хочется подруг
И есть известность, но никто не знает
Друзей так много, что никто не друг
 
 
Бывают деньги, но их мало
Любовь я чувствую, но не люблю
Хочу омаров, а ем сало
И мог быть умным, но всегда глуплю
 
 
Несправедлив, хотя любитель правды
Не верен, но хотел бы быть
Я шахматы ценю, играя в нарды
Не честен, а хотел бы слыть
 
 
Скрываюсь, а хочу открыться
Открылся и хочу все скрыть
Душою грязен, надо бы отмыться
Хочу быть трезвым, продолжаю пить
 
 
И вечно жизнью недоволен
И благодарен, что живу
И перед вами сердоболен
Натягивая тетиву
 
 
И посылаю всем проклятья
И всех за все благодарю
И люди непременно братья
И их же у креста корю
 

Немного о комсомоле и не только…

 
Я на сердце поставил клеймо
Не любил и любить не желаю
Жизнь порой это просто дерьмо
А порой, я над миром летаю
 
 
Я страдаю, когда тебя нет
Но и если ты рядом, несчастлив
Так должно быть, когда ты поэт
И к убийце, бываешь участлив
 
 
Я иду в бурелом, буерак
Я ищу там святую тростинку
Признаю, что я часто дурак
И люблю комсомолки косынку
 
 
Комсомолок уж нет много лет
Но меня не прельщают иные
Я ведь все же советский поэт
Мы любовь не меняем, как ныне
 

Космос это не то, что вы думаете…

 
Стартуют космонавты, но это не полет
Летим мы прямо в небо
Нас смерть сшибает влет
 
 
Нам не нужны ракеты
Мы сами долетим
Украсят нас букеты
«Любим и скорбим»
 
 
Сегодня провожаем, соседа навсегда
Жену на той неделе
Манящая звезда
 
 
Стартуем по порядку
Тоской полна душа
Хоть делал ты зарядку
Но смерть идет круша
 
 
Нас забирает космос, зачем тогда рождаться
Мы не узнаем правду
Ведь можем разрыдаться
 

Апрельские тезисы. Нет, не те

 
Все ужасно и бесполезно
Пойду я к тебе или нет
Обниму ли тебя прилежно
Или матом пошлю на привет
 
 
И любовь бесполезная штука
И добро бестолковая вещь
Жизнь всегда только нудная мука
Лучший друг, как приевшийся клещ
 
 
Да и ты мне давно надоела
И другие уже не нужны
Мне приелось и женское тело
Даже деньги и те не важны
 
 
И творить я уже не желаю
И работать, увы не хочу
Мне противно, когда отдыхаю
И досадно, что вечно молчу
 
 
Наслаждаюсь депрессией жадно
Если плохо, восторгом объят
Я люблю, если сердцу прохладно
Вместо чащи святой выпью яд
 

Саша плюс Маша

Маленький ужастик

 
Все летит в тартарары
Ложки, вилки и тарелки
У Саши с Машей топоры
Их смущают белки
 
 
Разбегаются соседи
Вооружается родня
Маша это вам не леди
Остановит и коня
 
 
Саша с виду очень робок
Вдруг схватился за топор
Перебрал сегодня пробок
Перегрелся враз мотор
 
 
Саша с Машей с топорами
Носятся по всей деревне
Обзывают всех скотами
Чтобы присягли царевне
 
 
Но царевну не признали
Гордые соседи Маши
Их наутро опознали
По ботинкам Саши
 
 
А всего-то, надо было
Присягнуть царевне
А теперь здесь все застыло
Нет живых в деревне
 

Поэт обязан быть пророком

 
Я предсказал и все свершилось
Хотя не радуюсь тому
Несчастье снова приключилось
Да так, что страшно самому
 
 
И это толи еще станет
Грибы растут после дождя
Наступит час и он устанет
И все случится, погодя
 
 
Поэт рождается пророком
Увы, ему никто не верит
Когда ударит сильно током
Тогда лишь взгляд он в небо вперит
 
 
Но про поэта позабудет
Он думает, что сам все знает
От важности краснеть он будет
Но ничего не понимает
 

Создавая смысл, всегда помни, что его нет…

 
Мной вечно люди недовольны
Я неудобный, поперек
Я зол, когда вы сердобольны
Я доброту средь зла берег
 
 
Я постоянно посередине
Все посередине, я на край
Спасаю тонущих в трясине
И на земле ищу я рай
 
 
Хоть знаю вас не переделать
Но в сотый раз кричу, тащу
Я должен вечно что-то делать
Иначе просто не прощу
 
 
Мои усилия напрасны
Не изменить неумолимый рок
Но недеяния для души опасны
Неделание всегда порок
 
 
И пусть мне не спасти десятков
И даже трех я не спасу
Борюсь против плохих порядков
Сражаюсь за красу
 
 
Достаточно спасти любого
Пуская один, зато живой
Неважно, грешника, святого
Пусть будет даже голубой
 
 
И даже если не спасешь
То небо видит, ты пытался
Когда-нибудь и ты уснешь
…Как долго по земле скитался…
 

Человек своего добьется и только потом поймет, что зря старался

 
Я ложкой копаю могилу
Бутылкой копает мой брат
Отец пьет через силу
Но только водке он рад
 
 
Мы сами копаем погосты
С азартом, ночью и днем
Внутри нас одни наросты
Хотели бы жить, но умрем
 
 
Страшнее всего идеи
Фанатики правят толпой
Если женщины, то Медеи
Мужчина-фанатик тупой
 
 
Вместо прекрасного неба
Копаем мы ад на земле
Нам мало насущного хлеба
Мы требуем крем-брюле
 
 
Мне известно, что мы идиоты
Обезьяны и те умней
Нас не спасут киоты
Мы становимся все дурней…
 

Помогай не помогай, все равно услышишь лай

 
Владимир Ильич, народ голодает
Им бы немного еды
Пусть Интернационал процветает
Своим дайте воды
 
 
Иосиф Виссарионович, народ хочет есть
Надо бы дать хоть что-то
Трудящимся коммунистическую лесть
Кто против к стенке, то то
 
 
Никита Сергеевич, опять помогаем?
Самим ведь нечего жрать
Мы, наверху, лучше знаем
Кому и что раздать
 
 
Леонид Ильич, надо перестать помогать
Свою бы страну развивать
Деньги народные, можно отдать
Будем водкой своих заливать
 
 
Если бы мы другим не помогали
То была бы счастлива страна
Счастье мы свое иным отдали
Ну, а нам останется хана…
 

Разложение вполне себе естественный процесс

О США и Европе

 
Гниет потихоньку планета
Гниет помаленьку Земля
Останемся скоро без света
Не сеяны будут поля
 
 
Гниют институты и власти
Стоят во главе старики
Им чужды нормальные страсти
Им дороги лишь коньяки
 
 
Гниет очень быстро культура
Гниет умирая любовь
Глядит безнадежная дура
Как льется кровавая кровь
 
 
И семьи трясет от гниения
И дух распадается вмиг
Увидим мы землетрясения
От мира останется блик
 
 
И я разлагаюсь как губка
Грибки поселились во мне
Гниет капитанская рубка
Провалы зияют в стене
 
 
Я сам виноват, не отрезал
Гниющую правую длань
Хирург говорил, чтоб порезал
Но я отвечал лишь, отстань
 
 
Теперь отрезать уже поздно
Все общество сильно гниет
Лишь бабушка больно и слезно
Молитвы Ему отдает…
 

Ибо сам ты согрешил, а винишь брата

 
Из рая ад был сотворен
Не дьяволом, не Богом
Кошмар стал умиротворен
Любовь осталась за порогом
 
 
Могуч великий человек
Он рай желанный изувечил
Всего лишь за короткий век
Он ад увековечил
 
 
И нет любви, и нет добра
Повсюду злость царит и злоба
Людей натура так хитра
Гляди за нею в оба
 
 
На брата брат, отец на мать
Раздоры, склоки и скандалы
Нельзя нам ближнего понять
Черны наши анналы
 
 
И Каин Авеля убил
И Гитлер темное продолжил
Зачем ты это породил
И почему исполнил
 
 
И в рай нам больше не войти
Закрыты рая двери
Из зла нам больше не уйти
Кругом одни потери
 
 
Испорчен рай, прости Господь
Обратно нет возврата
Греховна человека плоть
Безжалостна расплата
 

Это война, а что вы хотели?

 
Идут батальоны, идут день за днем
Приказы даны, наступаем
Врага мы встречаем тяжелым огнем
Мы гибнем, но не отступаем
 
 
Кричит командир «Ни шагу назад»
Мы выполним, это работа
Захватим секретный и важный квадрат
Теперь это наша забота
 
 
Умоются кровью наши враги
Так надо, война не игрушки
Умри или сдохни, но только смоги
Отбить у врага эти пушки
 
 
Я знаю, что мы, победим все равно
Мы с каждым убитым звереем
Над ужасом мы смеемся давно
Не страшно нам, мы не болеем
 
 
И завтра я лично в атаку пойду
За Родину, Ваську и Свету
И если врага, одного хоть найду
Сживу его точно со свету
 
 
Ругайте за злость и судите меня
Победа дается нам жестко
А ну, эскадрилья, подайте огня
Сдавайтесь враги, будет хлестко
 

P.S. Речь идет о ВОВ. Прошу прощения за жесткость, но это война

Письмо

 
Пишу я матери погибшего солдата
Мол, так и так, Серега не дошел
Он был за названного брата
Прикрыл меня и навсегда ушел
 
 
Я чуточку струхнул и отвернулся
И не заметил, смерть уже пошла
Серега вовремя вернулся
И пуля не в меня, в него вошла
 
 
Он рухнул, словно подкосили
К нему, а он уж не глядит
Два года мы фашистов били
И вот, теперь, он здесь лежит
 
 
Пишу письмо, все рву и продолжаю
Как матери сказать, что сын погиб
Слова все исчерпал, не знаю
Лишь помню рта его изгиб
 
 
Прости Серега, что живой остался
Я отомщу, за мать и за тебя
И если б до конца, как надо дрался
Я б не писал письмо, сейчас, скорбя…
 

Вызываю огонь на себя

 
Зажали меня в пятом доме
Палят, что есть силы, зазря
Как-будто сижу я в Содоме
От вспышек родится заря
 
 
Спасите, кричу, меня, братцы
Ответьте огнем на огонь
Услышали все-таки, святцы
А сам не боюсь, будто бронь
 
 
Бомбят и свои и чужие
А я помешался слегка
Мне виды открылись иные
Но жив, легковата рука
 
 
Бомбят меня две батареи
А я еще жив, нипочем
Получат фашистские шеи
Ответим им крепким огнем
 
 
Ну вот, и меня зацепило
В глазах уже белый туман
Не зря меня все же убило
Захлопнулся ада капкан
 

Передовая

 
Время выживаемости-месяц или два
Больше мне увы не продержаться
До двух месяцев, мне едва-едва
Значит, нам пора прощаться
 
 
Вечной жизни нам не обещали
Лишь сказали «За спиной страна»
Раненые даже не стонали
Знали, лишь услышат, нам хана
 
 
На передовой попали в пекло
Выживаемость здесь равна нулю
После боя кажется все блекло
А сейчас усиленно палю
 
 
Я стреляю словно сумасшедший
Страхом переклинен автомат
Добровольно я сюда пришедший
Обеспечиваю этим гадам ад
 
 
Мне сказали, я пошел, исполнил
Долг солдата Родину спасать
Фляжку я в последний раз наполнил
И теперь не страшно умирать…
 

P.S. Речь о ВОВ

Все. Нормальной жизни уже не будет, да и не было никогда

 
Хочу хоть минуту спокойно пожить
Но знаю, все тщетно на свете
Ведь каждый желает другого убить
На этой, ужасной планете
 
 
И тычут ножи и кувалдами бьют
Устроены так, что такого
Убив, очень долго и нудно блюют
Их жизни не знают иного
 
 
Я их понимаю и шанс им даю
И голову вниз наклоняю
И песню последнюю громко пою
На бис, если что повторяю
 
 
Я в цирке уродов и сам я урод
Убейте-меня не исправить
Оправьте скорее в последний поход
Нельзя идиота оставить…
 

P.S. Стих родился после многократного просмотра криминальных новостей

Глупый стих

Прошу у Горького прощение

Что ради рифмы съел варение

 
Человеком нельзя гордиться
Я не Горький и людям не вру
Здесь молиться бы и молиться
А не звать людей к топору
 
 
Я чудес вам не обещаю
Маяковский сказал и что
Я себя-то с трудом понимаю
А тем более светлое, то
 
 
Я про Русь глубоко не вздыхаю
Как Есенин спиртягу не пью
Бюллетень у врача продлеваю
И похабно, фальшиво пою
 
 
Я не строю печаль диссидента
Мне до Бродского не дотянуть
Не ловлю и у власти момента
Вознесенкого бы помянуть
 
 
Так, бездарненько жизнь проживаю
Будто я мол святее святых
Но конечно же, я понимаю
Что неверен и глуп этот стих
 

P.S. Глубоко ценю Горького, но

меня смущает его отношение к репрессиям

Антисоветчик

 
Поэт всегда антисоветчик
И лучшее хранит в столе
Соображает, не пикетчик
Но и не прыгает, але
 
 
Не воспевает дифирамбы
Не сочиняет всяких од
Чтоб не копать покорно дамбы
Держи полуоткрытым рот
 
 
Не будь послушным идиотом
Не восхваляй запретных тем
Но и не стоит быть койотом
Не присягай попутно всем
 
 
Ищи себя среди убогих
Не забывая, что дурак
Гордиться нечем у двуногих
Где жизнь дешевле, чем пятак
 
 
Тебя оценят лишь потомки
Да и они, лет через сто
Сейчас видны твои поломки
И то что ты, одно ничто
 
 
А может быть, что и забудут
И даже строчки не прочтут
И счастливы тем самым будут
Они от скуки не умрут
 

Справедливо, но грустно

 
Отвергли вы великого поэта
Сижу, грущу на лоне вод
Не получил желаемого ответа
Не поцелую, ваш манящий рот
 
 
Не обниму, за талию красотку
Не задохнусь, шанелью номер пять
Опять глушить, с друзьями водку
И вас попутно, проклинать
 
 
Любви хотел, поэт бездарный
Души и близости желал
Мой слог, увы, высокопарный
Вас, безусловно, не прельщал
 
 
Нет красоты, пусты карманы
Такой, не нужен никому
Грядущее его, туманы
Ну и любовь, лишь только к самому
 
 
Душа поэта ничего не стоит
Но я любил вас, больше всех
Ничто вас так не успокоит
Ни слава, деньги, ни успех
 

Спесивый конь

 
Бритвой острою вожу по краю
По щекам розовым, как у порося
Со смертью привычно играю
Приятно на грани, никого не спрося
 
 
Бритье процесс опасный
Чуть влево, чуть вправо и кровь
Риск исключительно прекрасный
Тревожит нервы вновь и вновь
 
 
Рядом с веной пройти филигранно
Не порезавшись, не повредив
Игра с бритвой-странно
Бреюсь, и я жив
 
 
Побрившись и бритву отложив
Дерзкий, уверенный и самолюбивый
Для небес, я слишком красив
Пойду по городу, конь спесивый
 

Под водой

 
Эй, вы пьяные, что ли, спасите
Мой отсек заполняет водой
Я живой, меня не хороните
Я же брат вам, ребята, я свой
 
 
Командир, мы прошли три экватора
Боцман, помнишь ту драку в порту?
Мне не выжить без эвакуатора
Я молю вас, с водою во рту
 
 
Федя, Вася, вы слышите брата?
Я один, здесь темно, все в воде
Я грешил, но не слишком ли плата
Велика, в этой мутной беде?
 
 
Говорить не могу, захлебнулся
Вы живите-за мной сатана…
Мир на суше теперь навернулся
Все… Прощайте… Встречает хана…
 

P.S. При угрозе всей лодке

подводник обязан

самостоятельно закрыть свой отсек.

Театральные подмостки вызывают чьи-то слезки

Мой вклад в борьбу с харассментом

в театре… И не только

 
«Влюбилась» юная старлетка
В вонючего и старого козла
Что выступал теперь уж редко
А непокорным мстил, со зла
 
 
Преклонный возраст, сексу не помеха
Хоть сексом это не назвать
Девицы давятся от смеха
Когда он пробует начать
 
 
Но выбор недоступен молодежи
Авторитет непререкаем и велик
Коль хочешь есть и надевать одежи
Не брезгуй, пусть он и старик
 
 
Старлетка не в восторге от таланта
Которого остался малый клок
Она увидела негоцианта
И денег, бешенный поток
 
 
Девица быстро понимает
И отдается старику
Теперь любую роль сыграет
По старому, его кивку
 
 
Легко пожертвовать свободой
За славу, деньги и успех
Иначе, быть под непогодой
Невзрачной мышкой среди всех
 

P.S. Речь идет о гнусных временах царской России

Мадам Бовари

 
Мадам Бовари-это я
Сказал мне однажды писатель
Ответил-Глядите в себя
Я знаю, старинный приятель
 
 
Меня уж сто раз убивали
Казнили, лупили гуртом
Потом на куски разрывали
И сызнова били кнутом
 
 
Я ржал словно конь утомленный
Тащили меня в закуток
Рыдал день и ночь, как влюбленный
Услышавший твой голосок
 
 
На фронте я был в рукопашной
Стреляли, бомбили враги
Хоронили в рубахе атласной
В бою, где не видно ни зги
 
 
Пытали меня на допросах
Чужие, но чаще свои
В Антарктике был меж торосах
Сражаясь со льдом до крови
 
 
С поэтами был я на равных
Мы пили, дрались за строку
Немало стихов очень славных
Дарил за мерси и боку
 
 
Сто раз меня все предавали
Бросали в пустыне, снегах
В тюрьме без еды оставляли
Пытаясь смести меня в прах
 
 
И женщиной быть доводилось
И сам избивал, предавал
Хотел, чтобы смерти добилось
Искусство, что я создавал
 
 
Я гением был и занудой
Чтоб только творить средь Богов
Поэту дано быть с причудой
Быть худшим из тысяч скотов
 
 
Я женщина, я и мужчина
Я солнце и гнусная тьма
Я верх совершенства-скотина
Я Крез, но со мной и сума
 

P.S. Прошу учесть, что речь идет о вымысле. Здесь гиперболы и аллегории (чтобы это не значило). Упоминаются тут и театральные роли, в которых не всегда играешь свой пол. Хочется четко и ясно заявить, что автор целиком и полностью за нормальную гетеросексуальность и не приемлет ничего иного.

Обыватели

 
Да, мы простые обыватели
Толстого с Достоевским не читаем
Достатка в жизни, мы искатели
А умников, не уважаем
 
 
Что толку и в поэзии и в прозе
Когда банально нечего пожрать
Зачем стихи писать мимозе
Когда есть деньги-покупай и трать
 
 
Не надобно нам ваших размышлений
Нужна нам крепкая, здоровая любовь
Не надо исключительных творений
Дороже свежая морковь
 
 
Не стоит ни романов, ни романсов
Противных вдохновляющих речей
Достаточно обилие финансов
В которых, сам ты, казначей
 
 
Творить искусство ежедневно
Тяжелый неоплачиваемый труд
Когда жена глядит так гневно
А конкуренты вечно срут
 
 
Интеллигенты нас презрительно ругают
Но хлеб рабочий с жадностью едят
Гордятся и себя приподнимают
Но есть-то все равно всегда хотят
 

Внезапно покинувшим Родину, посвящается

 
Иные «иностранцы», покинули Россию
А мне опять на Родину глядеть
Уехали искать, в Израиле Мессию
Оттуда его проще разглядеть
 
 
Великие таланты, талантливые люди
Им хорошо на солнце, за бугром
Одетые в версаче, гальяно или худи
Они там за свободу, всем гуртом
 
 
Воистину свободны, болтают что попало
И смелые и все им нипочем
Сбежали за границу, чтоб здесь им не попало
И было, как обычно, все путем
 
 
Когда ты критикуешь, то деньги сохраняешь
Иначе, заблокируют, скоты
Там либерала ты, старательно играешь
На Родину орешь до хрипоты
 
 
Ты имидж заработал, опального статиста
Недвижимость и вклады сохранил
Ну, хватит, возвращаешься и нет сепаратиста
А Родину всем сердцем ты любил
 
 
Тихонько возвратился, без топота и пыли
И снова стал ты первый патриот
Грехи твои на Западе здесь быстро позабыли
Пора за гонорарами в поход
 
 
P.S. «Нет, и не под чуждым небосводом,
И не под защитой чуждых крыл, —
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.»
 

Из жизни одной принцессы

 
Жизнь-это глупости и вздор
Кричала юная принцесса
Казнить сейчас же, это вор
Не надо долгого процесса
 
 
Но он украл всего лишь хлеб
Не ел бедняк уж две недели
Судья, ты сам-то, не ослеп,
Ведь мы его, так и не съели?
 
 
Принцесса, люди есть хотят
А денег, часто не хватает
Их дети, с голода вопят
Крик детский к краже их толкает
 
 
Судья, ты больше не судья
Казнить обоих, непременно
Кто прав, решаю только я
Пусть и не выгляжу, степенно
 
 
Не сметь перечить власть имущим!
Мы всем выносим приговор
С Богами, мы стоим над сущим
И сами знаем, кто здесь вор
 

Нобелевским лауреатам посвящается

 
Мой друг величайший ученый
Все опыты ставит на мне
То прут мне толкает каленый
То кажет мне фигу в окне
 
 
Рефлексы мои проверяет
Включая у ног моих ток
Картинками мозг возбуждает
И смотрит, как долго я смог
 
 
Орет на меня и пугает
Глядит в туалете за мной
Штаны мне прилюдно спускает
И ночью, плескает водой
 
 
Он, Нобеля страстно желает
А я для него, материал
Боюсь, что никто не узнает
Что он меня в гроб и загнал…
 

Антоша Чехонте

Чехову, в последние годы жизни

 
Серебряный век уже был
Златой никогда не настанет
Читатель меня уж забыл
Судьба моя в творчестве канет
 
 
Стою средь разорванных линий
Покрытых кровавою тьмой
Я сам исключительно синий
Смеюсь, что не стал голубой
 
 
Искания мелки и тщетны
Апломб превзошел Эверест
Мысли грязны и конкретны
Над всем возвышается Крест
 
 
Знамением себя осеняю
Других проклинаю в душе
Я больше не воспламеняю
Лежу на лопатках, туше
 
 
Не дам больше нового ритма
Не буду рожать теперь слов
Я словно деталь алгоритма
Лишенный здоровых основ
 

Песня казака-комиссара

 
Ваше благородие, ваша песня спета
Завтра вас повесят, там у парапета
 
 
Белое отродье, надо истреблять
Ну, а для чего же, стал я воевать?
 
 
Так, Петька?
 
 
Припев:
 
 
Эх, Россия, березки, тополя
Кто не с нами, сволочи, ждет того петля
 
 
Сколько же мы кровушки, беляков пролили
Только эту сволочь, пока не истребили
 
 
Подождите твари, шашки наголо
Эх, белопогонники, вам не повезло
 
 
Припев:
 
 
Белых богатеев будем мы стрелять
Так, Петька?
Землю от подонков станем очищать
 
 
Вы бегите белые, прямо со всех ног
Не то красный маузер разорвет вам бок
 
 
Припев:
 
 
Белая Антанта, я предупредил
Много ваших, белых, в капусту изрубил…
 

На последних словах исполнитель засыпает,

но это не обязательно.

P.S. Написана для неснятого пока художественного

фильма про гражданскую войну.

Исполняется на гитаре, непременно в пьяном виде

и с тоской в глазах.

В комнате на столе стоит початая бутыль самогона, стаканы

и простая закуска.

В комнате сидит пьяный красный боец Петька.

В углу на полу, связанный и избитый, сидит белый офицер в форме.