Текст книги "Духовидчество, Традиция и Наука"

Дмитрий Логинов
Духовидчество, традиция и наука

И живу я в старом, старом доме -

из него выходят

три окна.

Из песен очень ранней «Машины времени».

Не будет мне ни вечности, ни счастья, ни радости, пока людям снится кошмар. Потому что невозможно наслаждаться счастьем видения среди слепых, ибо в таком случае вызывает сомнение сама возможность видения и сама возможность счастья.

Булат Безгодов. Из неопубликованного пока романа «Влюбленные в Бога».

У человека имеется возможность беседовать с незримыми существами. Другое дело, что большинство человечества ни во что такое не верит. Возможно, впрочем, это будет не большинство, если посчитать и детей. Пришедшие «оттуда» совсем недавно еще не испорчены т. н. здравомыслием и воспринимают без исключения все, происходящее с ними, «как есть», не прибегая к навязываемой взрослым извне цензуре потока сознания.

Автор этих строк помнит свой детский опыт общения с духами закатного солнца на берегу реки. Конечно, это потом сформировалось определение «духи заходящего солнца». А в детстве было просто реальное ощущение контакта с кем-то невидимым, вызвавшее восторг, хотя его содержание вряд ли можно пересказать человеческими словами.

Людей, которые смогли реализовать и развить в искусство эту возможность общения с представителями «тонкого мира» называют, обыкновенно, духовидцами. Иные произносят это слово с иронией, а другие, наоборот, с пиететом.

По поводу случая первого трудно было бы не признать, что для скептицизма имеются основания. Ныне вокруг развелось немало «контактеров» от коммерции, а то и просто от клиники. Но, тем не менее, было бы большой ошибкой судить обо всех предвзято. Потому что из факта, что существуют люди с проблемной психикой, воображающие себя, например, генералами, ни в коей мере не следует, что настоящих генералов не существует. Для христианина же было бы тем более странно отнестись несерьезно к духовидчеству вообще, ибо духовидцами были практически все христианские святые.

Миссия духовидца неблагодарна. Как правило, у него нет возможности доказать, что он действительно вступает в контакт, а не воображает его. Какие предъявить доказательства, что твой опыт реален, если у большинства людей не имеется ничего подобного этому реальному опыту?

У Герберта Уэллса есть рассказ, где зрячий попадает в страну слепых. Но он не только не становится там королем, но и приобретает репутацию безумца. И местные медицинские светила предлагают удалить «странные подвижные опухоли» с его лица, в надежде возвратить ему таким образом душевное здоровье.

К тому же и сама информация, получаемая «по контакту» – как правило, настолько совсем другая (да еще и «упакована» непривычным образом), что изложить ее человеческими словами представляет проблему. Кстати, такая «неудобоизложимость» представляется мне как раз одним из критериев добросовестности контактера. Ведь если б он сам выдумывал, а не передавал сообщения Кого-то или Чего-то, превосходящего его уровень, контактеру было бы нетрудно излагать весьма гладко. Иное дело, если получена неземная информация и ее необходимо по возможности без потерь вместить в земные слова.

Очень характерен в этом смысле стиль книги Якоба Бёме (1575–1624) «Аврора». Вот строки из нее: «Движущая, кипящая сила… Так радостно, что я не могу ни выразить того, ни описать; но я лишь лепечу о том, как дитя, которое учится говорить, и никак не могу назвать правильно, в согласии с тем, какое дух дает о том познание».

Святой же православный старец Силуан Афонский (1866–1938) говорил так, примерно: «Это тебе сейчас могут быть смешны, чадо, писания старика. Но ты, когда умрешь, сам увидишь, что все это так и есть». Да, увидим… Но только не оказалось бы тогда уже слишком поздно! Не лучше ли заранее знать, какие горизонты развертываются «за Вратами»? И – как продолжатся «там» те или иные дороги, начинающиеся здесь? Чтобы не ошибиться в выборе. Поэтому поклон искренним духовидцам, которые предпринимают мужественные попытки просветить нас, рискуя получить за это вместо «спасибо» ярлык фантазера или какой-нибудь еще худший.

Древнейшее духовное учение на Земле – северный ведизм[1]1
  О его отличиях от ведизма восточного, т. е. Веданты и более поздних индуистских учений, я говорю подробно в книге «Русская Тайна. Перерождение» (М.: Альва-Первая, 2006).


[Закрыть] – утверждает, что существует мир видимый (Явь) и мир невидимый (Навь), причем они представляют стороны Единого Целого и управляются по единым законам (Правь). По сути, с этого же начинается и православный христианский Символ Веры: «Верую во единаго Бога Отца, Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым».

Единый. Видимое. Невидимое… Есть три великих окна, через которые сознание человечества созерцает все сущее и даже, в определенной степени, познает замысел его Творца. Имя этим окнам Наука, Духовидчество и Традиция. Первое окно выходит в поле явлений мира видимого. Второе может показать нам тайны тонкого мира, который для большинства невидим и представляет собой «темный лес». Третье же открывает безбрежный океан Единого, что дышит ровным ветром духовных учений. Мир видимый и невидимый представляют не что иное, как лишь различные проекции волн и течений этого океана.

На практике такое разграничение не абсолютно, конечно же, но все-таки дает представление о функциях и соотношении Науки, Духовидчества и Традиции как направлений деятельности сознания человечества. Столь же нестрого последним в параллель могут быть поставлены, как виды активности сознания человека: рассудок, воображение (не путать с фантазией), память. (Заметим, что сохранение во времени информации представляет гораздо более творческий и проникнутый разумом процесс, нежели на первый взгляд это кажется.) Мы можем бесконечно спорить о том, какая из областей деятельности главнее, но будем помнить: едва ли какая-нибудь из них способна существовать долго без двух других.

Итак, ведение о незримом имеет и традиционалист, и духовидец. Для ученого же это все «ненаучно». (Впрочем, есть исключения. Трансперсональная психология Станислава Грофа. Приборы, позволяющие фотографировать микролептонные образы. Но это лишь примеры разрозненных и далеких подступов.)

С разных сторон, разумеется. Традиционалисту могут быть известны законы, по которым живет мир духов. Духовидец же сталкивается с реальными проявленьями их. Такое различение довольно-таки условно, впрочем. Знающий закономерности может и вступить в контакт, если нужно. А тот, кто начинает с общения, со временем получает, как правило, возможность постоянного диалога, из коего постепенно узнает о законах построения сущего. Именно по принципу такого диалога составлена наиболее содержательная, на мой взгляд, часть книги духовидицы Ониты (Алла Соколова[2]2
  Основатель духовной школы «Онита+», автор книг «Сборник принятых мыслей», «Введение в разум», «Коротко о главном».


[Закрыть]) «Домой и обратно», которая увидела свет в нынешнем 2009 году в издательстве «Альва-Первая».

Поэтому интересно было бы сравнить сведения, получаемые разными путями. Путь духовидца подобен в чем-то дороге ученого. Он «собирает по крупицам», идет от личного опыта. Традиционалист же есть хранитель и передатчик опыта предков, систематизированного и кристаллизовавшегося за долгие тысячелетия в стройное духовное учение. Наиболее древним из таковых, передаваемых от учителя ученику, справедливо именуется Русская Северная Традиция. О ней подробно рассказано в наших книгах «Гиперборейская вера руссов»конец ознакомительного фрагмента