Текст книги "Реквием по мечте"

Реквием по мечте
Дмитрий Николаев

© Дмитрий Николаев, 2023

ISBN 978-5-0060-4453-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Тихая семейная жизнь четы Кузнецовых не раз становилась предметом тихой и не очень зависти друзей и знакомых. Он – успешный бизнесмен, она – врач-стоматолог. Но всё круто меняется в обычный поздний вечер, когда супруг пошёл в магазин.

Глава 1

– Ленка, посмотри, там больше никого нет? – и устало вытерев пот со лба, Марина, заученными движениями, поправила свои чёрные, как смоль, волосы.

– Да вроде нет… Да и куда уже! Девятый час, а мы ещё на работе. Вот не пойму я тебя! – и Ленка Абрамова, молоденькая совсем медсестра, завела излюбленную для себя тему: – Чего ты уцепилась в эту нищую поликлинику? Вон, частных сколько! На каждом углу. Наверняка ведь звали?

– Ну звали. И что?

– Как что?

– Да привыкла я. Родное здесь всё. Да и начальство вроде неплохое: смотри, какой кабинет отгрохали! А ты говоришь, поликлиника нищая. И на кого я это всё кину? Да и нам с Артёмом денег хватает.

– Вот именно… С Артёмом. Если бы не он, наверняка бы, как все хорошие врачи, работала бы на себя, а не на государство, которому на тебя, в общем-то, наплевать. Меня вот, это самое сраное государство, вроде как и выучило бесплатно, а теперь говорит – пора отрабатывать. Хорошо хоть не в колхоз какой послали. Хотя Спасск ничем не лучше: одно название – город. А на самом деле – большой колхоз. Сходить некуда: ни театра своего, ни даже кинотеатра. Был один – «Победа», да и тот закрыли. Зато казино есть и два ночных клуба с московскими ценами.

– Ой, ну хоть бы раз сказала что-то новое – завела пластинку.

– А зачем мне новое, если старое волнует? – и хитро прищурившись, Лена, миниатюрная блондинка, принялась бодро стягивать с себя халат, висевший на её, до невозможности хрупком теле, словно платье из коллекции Уральского дома художников-модельеров на манекене витрины местного универмага. Манекен был всего один, так как остальные продали в далёкие девяностые, когда продавали всё что можно, чтобы затем перепродать. Естественно дороже. Почему не продали этот, доподлинно неизвестно. Скорее всего из-за заводского дефекта, благодаря которому, одно плечо было выше другого на несколько сантиметров. Соответственно и все платья, висевшие на нём, смотрелись так уродливо, что кроме жалости не вызывали ничего. Выкидывать манекен было жалко, поэтому, в конце концов, на него просто накинули обрез ткани и замотали в несколько слоёв, сделав из русской женщины самую настоящую индианку…

– А ты куда торопишься? Кавалер ждёт?

– Да какой там кавалер? – и смутившись, Лена незаметно отодвинула шторку. – Вон, машину белую видишь?

– «Кадиллак»? И это ты называешь так себе?

– Ты до конца дослушай! – рассмеялась Лена. – Вон там, за этой белой машиной «Жигули» видишь? Это его.

– Ндаа… С другой стороны, не на автобусе же ехать. Нравится хоть?

– «Жигули»? Ты дура?

– Какие «Жигули»? Ухажёр!

– Ну как тебе сказать… Так себе. Тем более, если честно, замуж пока не собираюсь. Нафига мне эта женитьба! Может, конечно, если подвернётся кто порядочный, то тогда всё может быть. Только где его взять то? Кругом одни пьяницы да любители погулять. Ну и женатые: которые сами быстро отваливаются. Как грязь на теле в бане. Парка поддашь, глядишь – а уж нет никого! Ой, Марина Петровна, заболталась я! Серёжка звонит. Закроете сами, хорошо? Ну как я, ничего? – и Лена, заметно растерявшись, принялась суетиться, не зная куда себя деть. – Марина Петровна, как я выгляжу? Ну как я? Ай, да ну вас! – махнула рукой, она исчезла в коридоре. Лишь цокот её каблуков, ещё какое-то время раздавался с коридора. Потом, правда, исчез и он, впуская в стоматологический кабинет поликлиники номер 7, притаившуюся за углом тишину. Начинался очередной будний летний вечер. Суета дня тихо затухала, вместе с неспешно переваливающимся за горизонт солнцем, уступая место тишине и спокойствию. Устало плюхнувшись в кресло, Марина открыла журнал: двадцать два человека за сегодня. И у каждого свои проблемы и заботы. Каждого уговори, каждому посочувствуй. Иногда, конечно, хочется просто поболтать с пациентом. Но, когда? Работа, работа и ещё раз работа. Это тогда, уже довольно давно, когда она, будучи молоденькой девушкой, училась в мед. институте, ей казалось что не сможет стать настоящим стоматологом. Ну не сможет и всё! С миллион раз хотелось бросить всё и уехать, поставив самой себе диагноз «проф. непригодна». Но, всё же одолела себя как-то. Одолела свои страхи. И даже до высшей квалификации доросла. А сразу, по окончании учебного заведения, ей дали направление в седьмую городскую поликлиники города Спасск. Сомнения тогда одолевали сильно, но её никто не спрашивал в общем-то. А ведь так хотелось как в кино! Огней большого города. С широкими проспектами, яркими витринами и прочими прелестями мегаполисов. Но, привыкаешь ко всему. И находишь потом во всём свои прелести. Да и работа, со временем, захватила, закружила, завертела: искажая окружающее время, и не только время. А потом ещё и Артём повстречался на её хитром, извилистом жизненном пути. Вот так восемь лет и прошло. Или девять. Закрыв глаза, Марина принялась подсчитывать сколько же она здесь. Остановившись на цифре 8 лет и 4 месяца, томно вздохнула: «Правильно муж периодически бурчит что нельзя столько работать. Она конечно обещает приходить с работы пораньше, но… Когда тут придёшь пораньше, когда запись такая. Вот и сегодня, обещала придти пораньше, ведь завтра же у Артёма день Рождения. Решительно закрыв книгу, Марина приоткрыла дверь кабинета:

– Нина Петровна, я закрывать не буду, хорошо? – и не дождавшись ответа, она мило, но устало улыбнулась, представив как в конце коридора тихо копошится полная, добродушная женщина. Радушие не купишь за деньги. Когда начинаются деньги, заканчиваются человеческие отношения и остаётся один расчёт. У женщины работа должна, прежде всего, приносить моральное удовлетворение. Материальное составляющее – обязанности мужа. Вот с мужем ей, в этом плане повезло. Не у каждой супруг владелец нескольких магазинов. Любая мечтает отхватить такого, тем более что муж наркотой не балуется, как некоторые, пьёт умеренно и не гуляет. Ну почти не гуляет. Впрочем, слухам она никогда не верила. Да и какие там слухи? Так, муть одна. Да и возле людей такого уровня всегда крутится с десяток моделей и ещё непонятно кого, но это жизнь… Без этого никак. Подаренные к восьмому марта и висевшие на стене огромные китайские часы, показали что уже почти девять вечера и спохватившись, Марина в считанные секунды скинула с себя халат: здорово, когда на улице лето!

Поликлиника словно вымерла, и даже вездесущие бабки, вечно сидящие у дверей различных (Марине даже казалось что им всё равно каких) кабинетов и те испарились, отдав, наконец, на откуп длинные и немного несуразные коридоры, стареньким уборщицам. Впрочем, замерли не только коридоры лечебного учреждения, но и улочки затерянного в глуши городка, в котором главным событием прошлого года стал концерт Максима Галкина в местном Доме Культуры, ибо в этом городе не было ни своего театра, ни своей радиостанции, ни даже полноценной газеты. Да не было много чего, но был Артём. И именно он, с лёгкостью затмил собой всё остальное. И именно он оградил её от мелких, но таких противных, бытовых проблем. Создавалось даже впечатление что в их доме всё всегда работало и никогда не ломалось. А привычка супруга ужинать в кафе и вовсе облегчала жизнь настолько, что к плите приходилось подходить, мягко говоря, нечасто. Но, именно сегодня, она обещала Артёму помочь испечь торт, ведь завтра у него День Рождения, а значит его очередь переть кулинарно-кондитерский шедевр в офис. Так у них заведено. Чья-то дурацкая идея по поводу празднования дня Рождения с тортом собственного приготовления, превратилась в самую настоящую традицию. Так ведь мало принести стандартный «Наполеон». Засмеют. Надо что-нибудь эдакое… Необычное, в общем, и тут не сфилонишь, и у соседки сверху не закажешь. А то ещё спросят потом как делал… Лучше уж самому. Вернее самой. Возмущённо принялся вибрировать телефон, и не глядя на номер, Марина ловко раскрыла старенькую, но любимую, раскладушку:

– Да.

– Маринка, ну где ты лазишь? Я уже запарился совсем… – привычно тягучий голос мужа, показался ей самой настоящей мелодией и заслушавшись, она потеряла смысл сказанного. Не зная что и сказать, она сделала паузу, давая Артёму сказать хоть что-нибудь ещё. – Я спрашиваю, ты где? У меня скисшее молоко, мало муки и я забыл когда класть соду…

– Не трогай там без меня ничего! Ради Бога. Я же обещала что приду, сделаю всё сама. Да, я знаю который час. Не паникуй, скоро буду – кинув трубку, Марина ещё раз взглянула на часы, стрелки которых словно сошли с ума, набрав просто космическую скорость. Ноги привычно горели ярким пламенем, напоминая о стоячей работе. Шальную мысль передохнуть немного ещё, пришлось отбросить за ненадобностью, и стараясь не обращать внимания на неприятные, ноющие позывы ног, она ускорила темп шагов в несколько раз, избегая мыслей о том, что трудовой день для неё ещё не окончен. Готовила она всегда плохо, даже можно сказать отвратительно, несмотря на все старания матери привить, развитый на уровне генетики, образ женщины-кухарки. Всплыли вдруг на ум высказывания соседки о том, что не умея готовить, ты ничего не добъёшься в жизни. Тогда Марина, будучи ещё Маришкой, лишь согласно кивала головой, наяривая приготовленный тётей Зиной борщ. Теперь бы, она обязательно спросила, что быть техничкой в школе и содержать на свой крохотный заработок мужа-алкоголика это и есть настоящее счастье? Правда нынче, спрашивать было и не у кого. Технический спирт своё чёрное дело творит без сбоев. Тот самый сосед-алкоголик был, в конце концов, сослан к своей 95-летней матери в деревню, где чинно помер через год с небольшим. А через пару месяцев после него ушла в мир иной и тётя Зина. Она так и не привыкла к одиночеству и тишине. Без своего Эдика, без его скандалов, пьяных друзей и мелких потасовок, квартира оказалась пустой, сиротливой и обездоленной. Такая вот нелепость. А единственная дочь Оля, выпорхнувшая с родительского гнезда, едва достигнув 16-летия, на похороны ни отца, ни матери так и не выбралась. Путь то неблизкий: Дальний восток. Да и квартиру в своё время не приватизировали, так что делить было нечего. И в наследство, кроме обветшалого строения в забытой Богом деревушке Городище, Оле ничего и не перепало. Только участков таких и домов, в этой самой деревне, пруд пруди и грош им цена. Времена нынче другие. И участки популярны в других местах. На Луне например. Подруга как-то говорила что на днях будут участки на Юпитере с Венерой продавать. А тут какое-то Городище. Смешно…

Наконец, показалось в пределах видимости, немного уродливое строение под гордым названием» жилой дом». Многие, безусловно, мечтали и мечтают до сих пор, заполучить жильё в этом «столбике». А она и не мечтала. Просто переехала и всё. Телефон вновь напомнил о себе заезженной мелодией и взглянув на номер, лишь ускорила шаг. Чего подымать, когда до квартиры всего ничего? Артём, конечно, будет бубнеть, но это мелочи. Ничего страшного. Тем более, что и так задерживается. Да и телефон в лифте плохо ловит. Шагнув в подъезд, Марина чуть ли не бегом бросилась к лифту: время сегодня просто сошло с ума…

Глава 2

– Кристина, ты прелесть! Ловко ты этого лоха кинула. Он, наверное, до сих пор тебя у подъезда ждёт, когда же ты его в квартиру позовёшь. Наивный… – и хлебнув, обжигающе холодного шампанского, Юля взялась за лежавшую на краешке столика, пачку дорогих сигарет. – И откуда у этих маменьких сыночков столько денег? Два слова сказать нормально не может, а уже любви хочет. Только от сиськи мамкиной оторвался, а туда же! – чинно прикурив, она запустила вверх несколько колечек. – Тьфу! Не могу я эту гадость курить! Совсем по голове не даёт. Может, как вчера? Русланчику позвоним. А он нам подвезёт. А? Кристи, давай! Он же сохнет по тебе. Ну сходишь с ним в туалет, ноги раздвинешь, пусть попыхтит. Впервой что ли? Только смотри чтобы обдолбанный не приехал, а то будет как на прошлой неделе, когда пол ночи меня валтузил, а толку ноль. У меня уже болеть всё начало, а он всё сопит. Хорошо ещё что в водку снотворного сыпанула, иначе живой бы не вырвалась.

– Какой Руслан, ты в своём уме? Забыла что его вчера в полицию загребли? Прямо на тусовке. Полицейский ещё попался неправильный, даже бабки не взял. Пятнадцать штук. Прикинь, да? Мы ещё тогда с тобой свалить успели. Забыла?

– Да не помню я! Мы с тобой только и делаем, что сваливаем. Обязательно найдётся тот, кто нас будет преследовать. А Русланчика жаль. Может у тебя осталось что? Не могу я это пойло пить! – и смахнув фужер с шампанским прямо на пол, Юля громко рассмеялась, услышав как звон разбитого хрусталя лихо пробежался по, пока ещё пустынному, залу ночного клуба.

– Ты что, дура?

– Сама такая! Может всё-таки есть хоть что-нибудь? У меня и бабки есть.

– У тебя? Откуда? Нарисовала что ли?

– Да нет, точно есть. Точно – заржав, Юля вынула с недр полупрозрачной кофточки несколько смятых купюр. – Только сейчас про них вспомнила. Представляешь? Вот они, родимые. Все карманы утром наизнанку повыварачивала, чтобы на такси наскребсти, а они тут, лежат, молчат – и вяло схватив валяющиеся на столе бумажки, она промямлила:

– Официант! Шампанского дамам!

Подскочивший, словно кузнечик, молоденький официант уже было кивнул головой, как Юля поправила саму себя: – Какого нахрен шампанского? Лучше принеси закурить. Ну ты понял… Плохо мне – и задрожав, она кинула смятые купюры в его сторону. – Ой, как мне плохо… – не договорив, её стошнило прямо на, так и не убранные, остатки фужера. Откашлявшись, девушка кое-как вытерла свои тонкие губы бумажной салфеткой, после чего жадно схватила одну из принесённых тем же официантом сигареток, набитых явно не смесью американских табаков. Зажигалка отказывалась давать огонь из непослушных пальцев и откинув ту в сторону, Юля обратилась к сидевшей напротив подруге:

– Дай прикурить! Ну быстрее давай! Плохо мне…

Ночной клуб «Новый Эдем» просыпался медленно и важно, словно пожилой лорд палаты общин, доживающий свой век в особняке на юго-западе Лондона. Обслуживающий персонал, попивая кофе, и не только кофе, испуганно поглядывал на часы, представляя что будет твориться здесь часика через два. А пока, ни дать ни взять, вестибюль батарейного завода во время пересменки. Лишь парочка проституток у барной стойки наводила слабое подобие движения, внимательно изучая меню. Ну и в противоположном углу весело проводили время две, ещё совсем молоденькие девушки, которых всего с час назад, бабулька на пешеходном переходе назвала «девочками». Знала бы эта бабулька чем эти, с позволения сказать «девочки», сейчас занимаются.

Глава 3

– Ну что ты там напёк, кулинар? Фу, а надымил же! – истошно, словно ветряная мельница времён Дон Кихота, замахала своими худенькими ладошками Марина. Дыма и в самом деле было немало, несмотря на натяжно шумевшую, обычно скучающую вытяжку. Заглянув на кухню, Марина обомлела: сквозь слои, проникающего в глаза и горло дыма, ей всё же удалось разглядеть лежащие на противне груду углей, в очертании которых, лишь обладая богатой фантазией, можно было определить, что когда-то это был корж. Заметно нервничая, Артём вдобавок ещё и закурил, и глядя на его телодвижения поняла, что спать сегодня ляжет нескоро. Если вообще ляжет. Висевшие на стене ходики, беспристрастно сообщили что скоро десять вечера, и томно вздохнув, порадовалась что день Рождения только раз в году. Придумал же какой-то идиот эту дурацкую традицию. Наверняка какая-нибудь уборщица. Кто же ещё… У них в поликлинике тоже одна пыталась всё революцию сделать: мол, давайте отмечать все дни Рождения сотрудников в близлежащем кафе. Исключительно в целях сплочённости коллектива. Правда, местный профсоюз сразу заявил, что денег на всё это нет и будет. Если только за свой счёт. За свой счёт гулять никто не захотел и идея уборщицы не прижилась…

Сделав с десяток взмахов рукой, Марина решительно произнесла:

– Давай, шуруй в магазин. Успеешь как раз, пока не закрылся. А я тем временем посмотрю, что ты ещё не успел испортить. Или может, ну их, эти традиции? Купишь завтра торт в универсаме. Самый лучший.

– Маришка… – и Артём полез в карман за ещё одной сигаретой.

– Ты чего это? Здесь снова курить собрался?

– Ай… – махнул он рукой. – Уже не знаю за что тут браться.

– Ладно, не волнуйся! Сейчас разберусь. Это что за крем? И почему он такой кислый? Что ты перепутал? Как можно перепутать лимонную кислоту с сахаром? Да не похожи они! И где ты видел сахар в такой мелкой расфасовке? В самолёте? Иди одевайся, кулинар! От тебя на кухне была бы только одна польза: не было бы проблем с лишним весом. Почему? Потому что есть было бы нечего! Ладно, не дуйся. Каждый должен заниматься своим делом. А яйца хоть остались? Давай показывай. Да не свои, дурачок! Куриные… Сколько? Уже хорошо. Всё, давай… – и чмокнув в щёчку мужа, она всунула ему в руки, наспех нацарапанный на листочке список продуктов.

Едва за мужем захлопнулась дверь, Марина вскрикнула от новых порций едкого дыма. Оказывается, Артём умудрился засунуть в духовку и второй противень. Едва приоткрыв дверцу, она тут же отпрыгнула в сторону от шлейфа дыма и принялась яростно махать руками. Помогали эти движения мало и взяв полотенце в правую руку, Марина попыталась достать противень на свет Божий. Дикая боль, пронзившая её тело, заставила дико вскрикнуть. Обожённый палец горел огнём и был жалок. Хотелось срочно засунуть его в холодную воду, или хотя бы масло. Однако, новая порция дыма заставила забыть про боль, и Марина стала походить на лошадь с мультика «Ёжик в тумане». Та тоже бродила с грустными глазами в дымке и тоже, то и дело раздавался цокот. У неё, правда, копыт не было, но цокот от высоких каблуков был ещё тот. Ведь каблуки снять, она так и не успела. Не до этого. Да и хоть какая-то компенсация росту. Но, если в тумане с лошадью было, в общем-то всё в порядке и где-то рядом бродил ёжик, который её искал и любил, то с ней, с Мариной, было всё по-другому. Болел палец, потерялся туфель и кашель, то и дело, сбивал дыхание. И ёжика у неё не было. Был лишь кот Васька: вечно голодный и вечно болтающийся под ногами. Васька орал всего в трёх случаях: когда наступала весна, когда хотелось ему жрать и… Вот это третье и произошло. Она наступила-таки ему на хвост. Вопль кота тут же заставил пожилых соседей снизу застучать чем-то металлическим по батарее. Количество дыма уменьшаться не собиралось и потеряв на какое-то время концентрацию, Марина дотронулась до ещё горячего противня другой рукой. Её крик был сравним с кошачьим и она тут же услышала, ещё более возмутительные, стуки тех же соседей. Выбравшись, наконец, в коридор, она вздохнула с облегчением, ругая не только нерадивого мужа, но и их дурацкие традиции, и конечно, кота Ваську, который вечно крутится там где ему не положено. Почему-то вспомнилась прочитанная в журнале статья об экспериментах на крысах, которых кормили с рук не один год. Потом, когда им перестали давать корм, они подохли с голода. Привычка к халявной еде…

Глава 4

– Слышь! Как то не вставляют меня эти сигареты. Фуфло подсунул, скотина! – и Юля со злости запустила пустую пачку с под сигарет в дальний угол, где, как ей показалось, стояла корзина для мусора, удивительным образом напоминающая баскетбольное кольцо. Как ни странно, она попала, и немного успокоившись, втянула в себя очередную порцию дыма, неизвестно какой по счёту, сигареты. На самом деле, никакой корзины не было и в помине, и пустая пачка, проделав пируэт, приземлилась аккурат по центру, занятого пожилой парой, столика. Каким образом они забрели в это заведение неизвестно, но посчитав поведение окружающей, и не обращающей ни на кого внимания молодёжи оскорбительным, парочка чинно удалилась, вспоминая про далёкие семидесятые, когда уважали старость и любили партию. Единственную партию…

Увидев что корзина с под мусора направилась к выходу, Юля философски изрекла:

– Смотри как прикольно: мусорка сама пошла опорожняться.

– Где?

– Да вон, пошла! Зелёная такая, с наклейками.

– Это такая синяя, что на жёлтом фоне краснеет?

– А говоришь не видишь! А может и нам, это, опорожниться? Зачем только куда-то ходить? Пусть мусорки куда-то ходят. А мы же люди!

– Человеки… – уточнила Кристина, кивая головой.

– Во-во, человеки! Пойду, опорожнюсь… – и бодро поднявшись, Юля направилась прямо в центр танцпола, где её первые движения красивого тела были встречены овациями. Ещё бы! Далеко не каждый день на их глазах раздевается молодая, и главное красивая, девушка. Причём, в отличие от профессиональных стриптизёрш, растягивающих двухминутный процесс на два дня, таинственная незнакомка начала с самого главного: сняла свою, и без того короткую, юбчонку, показав почтенной и не очень публике свои, до невозможности узенькие, чёрные трусы, которые всего через пару секунд отправились в полёт. Не обращая внимания на окружающих, Юля ловко присела и принялась натяжно кряхтеть. Находившиеся поблизости от неё молодые люди были в восторге, принимая всё происходящее как часть, заявленной организатором, шоу-программы. Несколько характерных звуков, раздавшихся затем с её заднего прохода, были встречены улюлюканьем и свистом. Кто-то, спустя мгновения, преподнёс ей бокал с шампанским, содержимое которого Юля залпом выпила, вызвав тем самым самый настоящий шквал аплодисментов…

– Туалет здесь какой-то неуютный: да и холодно немного. Дай согреться! – и схватив, лежащую на столике зажигалку, она принялась ею щёлкать, пытаясь согреть свои длинные пальцы пламенем.

– А чего ты в холодильник залезла?

– Какой холодильник?

– Жёлтый… Вон, видишь как кружится?

– Не знаю… А тут тепло. Не то, что там. Здесь хоть печка есть – и кинув зажигалку, Юля достала с кармана аккуратненький розовый телефон. – А давай Максу позвоним?

– А это ещё что за хер?

– У него знаешь какой хер? Во! – и раскинув в сторону руки, она выронила телефон. Экран дорогущего мобильника разбился на удивление легко, но данный факт лишь рассмешил девчат и Кристина, достав из кармана свой, проделала вслед за подругой тот же нехитрый фокус. Правда, её мобильник почему-то разбиваться не желал и лишь с пятой попытки издал жалкое подобие писка, который легко потонул в грохоте, окружающей со всех сторон, музыки. Каблук Кристины, прогулявшись по обломкам телефона, заставил того ещё и развалиться на несколько частей. Немного поиграв с обломками в хоккей, девушка нырнула вдруг в стоящую неподалёку толпу, чтобы уже через несколько мгновений вновь вернуться к столику с ещё одним телефоном. Если бы кто-то сейчас спросил у неё, откуда он взялся, Кристина вряд ли бы ответила что-то вразумительное. Он просто появился и всё. Наверняка был извлечён из рук очередного маменького сынка, едва оторвавшегося от заботливой опеки родителей и ищущего приключений в своей серой, как ему казалось, жизни. Кто ищет, тот всегда находит. Правда далеко не всегда что хочет, но это уже коллизии судьбы. Ведь любит она всякие выдумки и фантазии…

– Ты знаешь, чего я хочу? – и вытянувшись, Кристина поцеловала, потягивающую коктейль Юлю, прямо в губы. Та не ответила на взыгравшие у подруги проявления чувств, и отвернувшись, полезла в сумочку:

– Тут где-то его телефон был… – достав кошелёк, она принялась рыться в нём и совсем скоро на столике выросла целая гора денежных купюр различного достоинства, и откопав в ней банкноту в 50 евро, довольно кивнула головой: «Нашла». Развернув купюру, она лихо набрала её номер на чужом телефоне и услышав длинные гудки, довольно улыбнулась, одновременно уворачиваясь от поцелуев, не собирающейся сдаваться подруги, уже начинающей ревновать её к неизвестному Максу. Не дождавшись ответа, Юля зло пробормотала: – Вот сволочь… Наверняка специально не тот номер дал. Набери ты, а? – и отложив в сторону мобильник, она дала таки осыпать себя поцелуями, всё никак не унимающуюся подругу. Немного оттолкнув Кристину, Юля чуть ли не силой всунула той телефон:

– Давай, набирай!

Растерявшись, Кристина произнесла:

– Какой номер?

– На, там написано… – и швырнув в сторону подруги купюру в 50 евро, Юля допила остатки коктейля.

– Ты что, дура? Мы же в России живём, а ты номера даёшь иностранные. Да и у него, может, и роуминга нет – решительно выдернув из горки банкнот купюру в 500 рублей, Кристина одобрительно кивнула головой, нисколько не обращая внимания на то, что остальные, словно листья по осени, бойко разлетелись по грязновато-серому полу. Передвинув ценную бумагу поближе к телефону, она довольно быстро ввела номер банкноты, и услышав длинные гудки, кивнула сама себе головой, после чего, добавила: – Я же тебе говорила! Мы в России живём, а ты подсовываешь говно…

Глава 5

Глянув на себя в зеркало, Марина недовольно покачала головой: ну и вид. Два пальца левой и правой руки украшали не привычные её душе и телу кольца, а повязки из стерильных бинтов, которые она, изрядно помучившись, смогла таки себе наложить. На полу, то и дело, виднелись следы неизвестно откуда взявшейся сажи и гари. Но, это было ещё пол беды. На её щеке красовались несколько полос тёмно-коричневого цвета, которые напоминали ей фильмы про индейцев, на лицах которых тоже была боевая раскраска. Эти полосы настолько глубоко впились в кожу, что отмываться просто так не желали. И если грязные доселе пальцы, через пару минут тщательной обработки пемзой, принялись походить на подобие чистых, то её щека, привыкшая к кремам Франции, грубо возмущалась воздействию на неё грубых, отечественных моющих веществ. Она сжималась, кукожилась и морщилась… В общем, распрямляться явно не собиралась, решив дать крепкий отпор хозяйственному мылу «Нежность» и грубой щётке. Так и не добившись идеальной чистоты, Марина вернулась на кухню, где уже вовсю блестели вычищенные до блеска противни. Всё ещё работающая вытяжка, смогла наконец, привести воздух в относительно привычные рамки и собиралась взять такой, теперь долгожданный, тайм-аут. На кухонном столе, с добрых полчаса, лежала раскрытой книга «Лучшие рецепты 2016». Раскрыта она была на совсем другой странице, чем прежде. Торт «Венский вальс» был забракован за тяжестью и длительностью технологического процесса, и теперь, на развороте красовалась фотография изысканного кондитерского изделия под менее романтичным названием «Сказочный лес», для приготовления которого, впрочем, тоже требовалось время. И время немалое. А оно, словно стараясь побыстрее закончить остатки дня, принялось лететь просто с сумасшедшей скоростью. Подсмотренное только что на мобильнике время резюмировало печальный итог: сегодня она точно спать не ляжет. Спустя мгновения, её взгляд упал на лежавший сбоку и немножко присыпанный мукой мобильник мужа. Лёгкий стон, раздавшийся из уст Марины, безумной рябью выскочил через открытое настежь окно. Что купит, не имеющий чётких инструкций и мобильной связи муж, можно было только догадываться, ведь листик, на котором она наспех набросала список, нуждался теперь в корректировке. После очередной порции томных вздохов и проведённой затем ревизии оставшихся продуктов, торт «Сказочный лес» был погребён добрым десятком страниц. Теперь, в фаворитах числился весьма незамысловатый торт под названием «Трухлявый пень». Две банки сгущённого молока, найденного в холодильнике, склонили чашу весов в его пользу и поставив их варить, Марина, в неизвестно какой раз, посмотрела на часы мобильника. Словно издеваясь над её чувствами, из динамика музыкального центра, стоявшего на кухне, принялось доноситься: «А ты хотя бы позвони…». Однако Артём, просто физически позвонить не мог, а попросить у кого-либо телефон он вряд ли догадается. Да и кто даст позвонить здоровому мужику в одиннадцать вечера?

Кулинария – настоящее искусство. Ведь когда творишь, всё остальное уходит далеко-далеко в сторону, не высовываясь даже из глубин подсознания и не портя своим видом процесс. Вот и у неё, всё шло по плану: сгущёнка варилась, тесто стояло в холодильнике. И хоть время уже перешагнуло за полночь, Марина как-то не задумывалась о том, что мужу уже давно пора быть дома. Нет, мысли об этом периодически проскакивали, но без особых последствий, оставляя в мозгах лишь небольшие, едва заметные следы. Да и что, в конце концов, может случится? Ну пошёл супруг в магазин, ну задержался немного. И что? Но со временем, мысли о том что что-то должно произойти, принялись всё-таки витать в воздухе, делая уже, само по себе, пребывание в квартире некомфортным и даже немного страшным. Едва колыхнувшаяся от дуновения ветерка занавеска, заставила Марину содрогнуться, а появившийся тут как тут страх, мигом парализовал движения хозяйки, сотнями тысяч иголок пройдясь по покрывшейся пупырышками спине. Ведь больше всего пугает что? Не сам страх, а неопределённость. Когда не знаешь чего ожидать и от кого. Сам страх ещё преодолеть можно, а вот преодолеть грань неизведанного… Действуя скорее на автомате, чем осознанно, Марина ещё с десяток минут провозилась с тортом, после чего отложила резко опротивевшее кондитерское изделие. Её взгляд вновь упёрся в телефон мужа и стараясь думать о позитивном, она схватила мобильник и принялась листать записную книжку номеров Артёма, будучи уверенной на все сто процентов что ничего особенного там не найдёт. Муж не слыл ловеласом, да и Марина, будучи неплохо осведомлённой в области психологии (хобби у неё такое…), всегда старалась играть на опережение, и поэтому именно она придумала как-то затянуть весь личный состав подчинённых супруга на проф. осмотр именно в её поликлинику. И именно она, заглядывала в рот каждому, вернее каждой, потенциальной прентендентке на сердце мужа. Мужской пол был, что вполне естественно, отброшен за ненадобностью. Как впрочем и лица предпенсионного и пенсионного возраста. При более детальном отсеве были выявлены всего две особи, с её точки зрения, являющиеся не совсем благонадёжными. Однако и те, спустя пару месяцев особого контроля, потеряли к себе всякий интерес и Марина успокоилась. Жизнь, чем-то схожа с огородом, засеянным по воле природы весьма разнообразными растениями. Иногда, среди таких полезных овощей и фруктов, восходят и вредоносные сорняки. Они, поначалу, слишком малы и не сильно опасны. Но, стоит только прозевать момент, и они вымахают такими гигантскими, что потом не справиться с ними. Мало того, что перекроют кислород, так и корни свои так глубоко пустят, что попробуй, выдерни потом. Главное в этом – не упустить этот момент. Марина бдила, и за семейный тыл не дрожала: стены были крепки, и потенциальных врагов в ближайшем окружении не наблюдалось. Свою ячейку общества она берегла тщательно, не допуская хаоса в окружении мужа, и точно знала с кем он общается и зачем, и главное, когда. Муж, правда, иногда позволял себе невинные шалости вроде празднования дня Рождения главного бухгалтера в ресторане с пьяными танцами, но Марина смотрела на это сквозь пальцы: «Пусть думает что он не под контролем.»