Текст книги "Санитары подземелий"

Дмитрий Пучков (Goblin)
Санитары подземелий

© Пучков Д., 2015

© ИК «Крылов», 2016

* * *

Когда-то давно, в одна тысяча девятьсот девяносто шестом году, на винт моего «электронного болвана» попала Игра под названием Quake. По силе воздействия на мой неподготовленный рассудок это бессмертное творение компании id-Software далеко превзошло эффект хорошего удара бейсбольной битой по затылку.

Работал я тогда «сутки через трое», то есть сутки маялся на работе, а трое без устали сражался с монстрами. Биться толком не умел и учить меня было некому, поскольку только один мой старый друг разбирался в компьютерах, да и тот считал все игры напрасной тратой времени.

Однако был я настойчив, как дятел, и терпелив, как санитар из дурдома.

Безостановочная беготня и непрерывная пальба почти сутками напролет давали увесистые плоды. Дело продвигалось леопардовым скоком. Но временами доходило до клинических случаев.

Как-то раз я стоял на Лиговском проспекте и поджидал троллейбус. Напротив меня находилась трамвайная остановка, куда подкатил битком набитый трамвай. Закрыв от меня остановку, он открыл двери и высадил с обратной стороны всех пассажиров – видимо, дальше шел в парк. Затем плавно тронулся и отъехал. Глазам моим открылась стоящая плечом к плечу молчащая плотная толпа. Наметанный глаз тут же разбил толпу на сектора, а тренированный мозг мгновенно принял верное решение: ракету сюда, сюда и сюда – всем кранты!!! Мда…

Еще и сейчас мне снятся отличные сны, в которых я мчусь по мрачным подземельям, творю расправу и навожу привычный конституционный порядок. Зачастую просыпаюсь в холодном поту, потому как монстры наседают, палец судорожно жмет на спусковой крючок, а гранат уже нет. Всякое бывает в этих замечательных снах.

А потом появились новые возможности и начались сражения в сети. Оказалось, что Quake – это совсем другая игра. Намного круче того, что казалось поначалу. А точнее – вообще круче всего. К сетевым битвам я был уже хорошо подготовлен и сразу показал неплохие результаты. Сколько было загублено товарищей, отобрано флагов и сдано в приемные пункты чужих голов – уже и не сосчитать.

В ходе боев и походов углублялись познания и прирастал опыт. Была проштудирована масса литературы, обшарены самые дальние закоулки Интернета, не говоря уже о достойных посещения местах, просмотрено море демо-записей боев. В финале были проведены беседы с опытнейшими мастерами, за что им отдельное спасибо.

А потом были другие игры. И было их много. Однако ни одна из них не зацепила меня так, как первый Quake. Отдавая дань мастерству и таланту ребят из id-Software, игру я себе купил настоящую. Для меня это параллельный мир, живущий в моем компьютере, самодостаточный и цельный. В нем круто абсолютно все: и цвет, и сюжет, и музыка. Прошло уже три года, у меня за это время сменилось четыре компьютера, но Quake по-прежнему безраздельно рулит на моем винте, со всеми продолжениями и прибамбасами спокойно и по праву занимая один гигабайт. Для хорошей вещи места жалеть нельзя.

В конце концов, я решил все увиденное, услышанное, открытое и понятое сложить воедино да изложить на бумаге. Рокет лаунчер был поставлен в угол, и два пальца начали бойко тыкать по истертым клавишам.

Результат ты держишь сейчас в своих цепких лапах. Как получилось – судить не мне. Да и не я тут главный, потому как это квинтэссенция опыта тысяч известных и не очень бойцов Quake, как действующих, так и отошедших.

Ну а теперь – вперед.

There should be no other games but Quake (except for whatever id makes next)

Начало

С утреца наступил последний день из полученных пяти суток. Сидеть было совсем неплохо, потому как камеры на гарнизонной губе теплые и даже уютные. На работы почему-то не выводили, а удовольствие от пяти суток, проведенных без боевой, строевой и даже физической, описанию в словах не поддается.

Днем откидную койку пристегивали к стене. Рядовой Кабан сидел на корточках и размышлял, что бы такое на этой самой стене накарябать. Кроме ритуальной надписи «Вешайтесь, сынки!», в голову ничего не приходило. Однако поскольку он сам был пока что «сынок», писать такое не хотелось. Что ли красотку какую нарисовать? Способности не позволяют. Стишок какой похабный? Во! «С ветки падающий глист…». Но только рука его потянулась к пуговице, как где-то снаружи лязгнула решетка и по гулкому коридору загремели сапоги начкара.

Сапоги остановились напротив его двери. Кабан вскочил и встал «смирно» на середине камеры. Сначала сдвинулась задвижка смотрового глазка, и через толстое стекло на арестанта посмотрел веселый карий глаз. Затем щелкнул замок, и в железной двери распахнулась кормушка – небольшое оконце для передачи миски с едой. Через нее в камеру заглянул начкар, молодой лейтенант.

– Как дела, военный? – с ухмылкой спросил офицер.

– Бывало и получше, сэр! – улыбнулся солдат.

– Ты фиксы свои не щерь, разгильдяй! – рыкнул лейтенант, и улыбка исчезла с лица Кабана. – За что отдыхаем?

– Несдача зачета, сэр!

– Какого?

– На тренажере, сэр!

Он прослужил уже целых полгода без единого залета, и вот на тебе! Из-за какого-то дурацкого зачета подвел ребят и сам загремел на губу.

– А-а-а, так это ты у нас, стало быть, в Quake играть не умеешь?! – снова ухмыльнулась физиономия в кормушке.

– Так точно… – угрюмо ответил Кабан.

– Ничего, мы тебя враз подготовим, – в голосе начкара прозвучала непонятная доброта, и солдат насторожился.

Морда из кормушки исчезла, и в камеру просунулась рука, протягивающая маленькую книжку. Кабан шагнул вперед и взял ее. Рука убралась, и в кормушку снова заглянула морда.

– Читай до вечера и благодари меня за небывалую доброту, сынок.

Грохнула кормушка, щелкнул замок, шаги загремели по коридору, захлопнулась решетка, и в камерном блоке снова наступила тишина.

Кабан посмотрел на книжку. Серенькая обложка, сверху надпись: «Министерство Обороны Империи». Чуть пониже: «Для служебного пользования. Экземпляр № 666». Хм… И посередине название: «Deathmatch Quake». Интересно!

Солдат отошел к стенке и присел, разглядывая обложку. Интересно, что-то я никогда не слышал, чтобы про это были какие-то книжки, подумал про себя Кабан. Хотя книжки он, честно говоря, вниманием не баловал, предпочитая им фильмы и спортзал. Смотри-ка, оказывается, полезные бывают!

Кабан посмотрел на потолок и с хрустом потянулся. Времени у меня до вечера – вагон. Прошло всего полгода службы, а кажется, что целая вечность. Вроде совсем недавно эта самая служба началась, а такое чувство, что прожита еще одна жизнь.

И Кабан принялся вспоминать, как все это было…

…Он немного пошевелился и затих. Блин, только бы не заметили… Они сразу взяли Клыка, Гвоздя и Шплинта. Один выстрелил сетью, накрыл разом троих, а второй тут же вырубил ребят. Кабан провел рукой по лицу, и рука стала мокрой и липкой от крови. Кровь была не его.

Когда Крэйзер выстрелил в первого Охотника и тот упал, второй Охотник одновременно выстрелил в Крэйзера и вышиб ему мозги прямо на лицо стоявшему сзади Кабану. Ослепший от чужой крови и мозгов Кабан мгновенно сориентировался и, прикинувшись мертвым, как куль рухнул на землю. А когда Охотники побежали за остальными, он вскочил и нырнул в ближайший мусорный бак, где сейчас и лежал, прикрывшись вонючей тряпкой. Куда же Хорь смотрел, падла?! Поставили дурака на шухер – вот результат, ведь сколько раз я говорил… Как они вообще смогли подойти? Кругом все проволочки насторожены, я же сам устанавливал… А псы? Никто даже не вякнул. Что-то здесь не чисто…

Бах! Бах! Бах! – невдалеке ударило три выстрела, следом зашипел электроразрядник, кто-то дико завизжал и затих. Еще кого-то взяли… Весь обратившись в слух, Кабан застыл не шевелясь и почти не дыша. Кто это такие? Зачем ловят? Почему меня сразу не добили? Что им надо? Похоже, это никакие не Охотники. А тогда кто?.. И тут ему стало страшно.

Мозги парня лихорадочно работали, анализируя ситуацию. Вчера они выставили на круглую сумму один элитный магазинчик и удачно ушли от полиции. Бестолковые полицейские оцепили весь район, но банда из десяти человек спокойно прошла через оцепление. Проследили? Не могли они проследить, мы шли как надо и видели все. Черт, назад мне не выйти, остро куснула его неотступная мысль. Стреляли от всех четырех выходов сразу. Выход в канализацию – с другой стороны. Туда тоже, похоже, не пройти. Но они наверняка решат, что я сбежал. Поэтому надо затаиться тут, авось искать не станут. Кто-то нас сдал, не могли они все про Дом знать… Ладно, потом пробьем… Лишь бы сейчас не рюхнулись.

Лежавший в мусорном баке на груде мягкой, сочащейся вонючей жижей тухлятины парень был вором и насильником, жестоким грабителем и хладнокровным убийцей. Точно такими же подонками были остальные его сотоварищи из банды «Мертвая Голова», контролировавшей этот район города. Ни у кого из них не было ни родителей, ни близких родственников. Изгои общества, они добывали средства на жизнь воровством и грабежами, не гнушаясь при этом ничем. Жизнь приучила их не бояться ни бога, ни черта. Они жили по своим, звериным, законам, наводя животный ужас на законопослушных, добропорядочных граждан. Но сейчас нагрянувшие в их логово Охотники ловили их самих, грозу района, одного за другим, как цыплят. А тех, кого поймать не могли, безо всякой жалости убивали.

То, что убивали, Кабана совсем не удивляло. Как раз это было привычно и понятно. Он и сам убивал неоднократно. Мегаполисы кишмя кишели преступниками всех мастей, а подростковые банды стали настоящим национальным бедствием. Несмотря на неимоверные усилия, полиция справиться с бандами законными способами не могла. Когда угроза общественной безопасности достигла критической отметки, был принят закон, разрешавший полицейским физическое уничтожение бандитов. В соответствии с этим законом в полиции были созданы так называемые Эскадроны Смерти. Охотники из Эскадронов беспощадно уничтожали бандитов. Их отстреливали, как забредших в город диких зверей, каковыми они, в сущности, и являлись. В заброшенных кварталах, местах постоянного обитания банд, шла самая настоящая война. Кабана и его приятелей уже трудно было назвать подростками. Но таких, как они, отстреливали на общих основаниях. А вот зачем ловят?..

В уличных войнах выживали только самые способные. Кабан был именно таким: сильным, ловким и хитрым. Сам себя он любил сравнивать с крысой, зверем крайне осторожным, изворотливым, коварным и скользким. Именно он придумал и установил простую, но эффективную систему сигнализации, исправно оповещавшую всех о приближении чужаков. Он же подобрал трех маленьких щенков и вырастил из них отличных сторожевых псов, охранявших Дом. В банде его уважали и, что гораздо важнее, боялись.

Дом располагался в самой глубине заброшенного района, и не было в нем ни воды, ни света. Зато сюда никогда не забредали посторонние, и они могли спокойно спать, не опасаясь рейдов полиции и незваных гостей. Они разработали систему входа – «Улитку» и четко ее придерживались вот уже целый год. Система была общей тайной и ни разу не давала осечки, позволяя отследить хвосты, незаметно отойти и зайти преследователям в хвост. Это срабатывало всегда. А сегодня не помогло.

Кто-то тяжело спрыгнул на землю возле бака. Кабан крепко сжал в руке нож. Человек снаружи закричал:

– Гонза, тут их двое лежало! Одному ты башку прострелил, а второй вместе с ним упал! Я думал, ты одной пулей обоих убрал, а теперь второго нет! Сбежал, скотина!

– Ты смотри там внимательнее, никуда он деться не мог! Ищи, нам все нужны, что-то мало получается! Троих пристрелили, если этот жив – должно быть десять!

Кабан перестал дышать. Зачем живые? На органы разобрать хотят? Выходит, кроме Крэйзера, убили еще двоих. Кого? Рядом послышались шаги множества ног, и чей-то грубый голос крикнул:

– Давай всех сюда! Хмырь, где этот, сбежавший?

– Не вижу!

В железную стенку с силой ударил сапог. Бак опрокинулся, и Кабан выкатился наружу. Перед его лицом стояли два высоких, грязных, крепко зашнурованных солдатских башмака. И не успел парень мигнуть, как левый башмак без размаха ударил ему в физиономию. Кабан увернулся от удара и вскочил на ноги, выставив перед собой нож.

Криво ухмыляясь, перед ним стоял огромный детина в камуфляже, а рядом с ним – еще четверо таких же вооруженных громил. Здоровенные, рослые, коротко постриженные, все пятеро дышали физической мощью и излучали неприкрытую агрессию. Глаза у них были холодные и злые, как у змеи. За ними вдоль стены и лицом к ней со скрученными руками и заклеенными ртами стояли пацаны.

Кабан не испугался – драться он умел и даже любил, а с ножом чувствовал себя весьма уверенно. Стоявших перед ним он не боялся. Не боялся вообще никого – и не таких быков валили. Он крутанул лезвием и злобно прошипел:

– Иди сюда, козлина драная, я тебя… – но дальше сказать ничего не успел, потому что огромный мужик прыгнул на него, как кошка. Одним хитрым движением он увернулся от удара ножом, поймал вооруженную руку, вывернул нож и ударил парня в живот. Удар был настолько сильный, что Кабану показалось, будто он с разбегу напоролся на бревно. Мир перед его глазами померк.

– Вставай, тварь! – возвращая сознание, с двух сторон его поддели под ребра жесткие ботинки. – Кому сказано, урод?!

Упираясь лбом в грязный асфальт и подтягивая колени к животу, Кабан медленно поднялся, чувствуя, что руки уже намертво скованы за спиной, а рот заклеен. Мощный удар в спину впечатал его в стену возле Скелета.

– Всем повернуться направо! – подал команду кто-то главный из Охотников. – Тронулись вперед!

Пинками их погнали наружу. По дороге Кабан увидел одного за другим трех мертвых псов, а на выходе – нелепо изогнувшееся тело Хоря с торчащей из затылка металлический стрелой. Вот почему, выходит, не предупредил…

Их загнали в военный транспортер, повалили на пол и куда-то повезли. Сидевшие тут же Охотники поставили ноги им на спины и на головы. Громко болтая о выпивке и бабах, они жизнерадостно ржали, детально разрабатывая план похода в ближайший выходной сперва в кабак, а потом хором к какой-то Жабе. О том, куда они едут сейчас, никто не говорил.

Краем глаза Кабан старался рассмотреть их получше, и внезапно до него дошло, что никакие это не полицейские. Все пять человек были военными. Куда они нас везут? Зачем это мы понадобились военным? Мишенями, что ли, подрабатывать? Кабан никогда не слышал, чтобы за бандами охотились военные. Правда, если они все ловят так, как эти, то рассказывать о них просто некому. Как они нас, тринадцать человек, впятером упутали? Полицейские обычно приходят минимум пятеро на одного, чтобы все проходило без случайностей, ровно и гладко.

Железный пол резко вздыбился, и все покатились к задней стенке. Не открывая дверей, транспортер заехал в нутро не то самолета, не то военного бота. Сперва завыли, а потом заревели мощные двигатели. Дальше они уже полетели. Примерно через час летательный аппарат сел и выпустил из себя транспортер. Еще через десять минут езды они остановились. Водитель заглушил движок, кого-то обматерил, выскочил из транспортера, захлопнул свой люк, открыл задний посадочный и заорал:

– А ну, выходи по одному, уроды!

Не дожидаясь, когда бандиты поднимутся на ноги, солдаты начали вышвыривать их наружу, как котят. Упав на бетон и больно ударившись головой, Кабан быстро поднялся и оглядел ребят. Все изрядно помяты и побиты. Да и как было справиться с такими здоровыми мужиками?

Среди ребят не было Крэйзера, Пятки и Стрингера. Остальные девять – Лапоть, Крюк, Шплинт, Скелет, Дрын, Клык, Гвоздь, Кот и Бура – были тут. Рты у всех заклеены черной липкой лентой, переговорить они не могли.

Кабан огляделся. Вечерело, красное солнце висело низко над горизонтом, и высоченный забор отбрасывал длинную тень. Системы сигнализации поверху, повсюду видеокамеры и автоматические пулеметы на вышках. Похоже, какая-то военная база.

– Снять наручники! – И солдаты проворно отстегнули железки. Кабан рывком содрал липкую ленту со рта.

– Значит, всего десять? – спросил неслышно подошедший сбоку могучий сержант.

– Ага, – ответил один из солдат. – Зато какие! Мы их месяц пасли, этих крысенят вонючих. Ты бы видел, какую сигнализацию себе оборудовали – будь здоров! Как будто учились где-то.

– Это то, что надо, – удовлетворенно кивнул сержант. Внимательно рассмотрев бандитов, он подал команду:

– Постройте их.

Последовала новая серия зуботычин и пинков, которыми их выстроили в одну шеренгу. Все злобно озирались и растирали затекшие запястья. Куражьтесь, паразиты, сегодня ваша сила…

Сержант кашлянул, заложил руки за спину и начал говорить:

– Слушайте меня внимательно, скоты. Вы находитесь на территории войсковой части Министерства Обороны Империи. Будь на то моя воля, я бы вас регулярно по выходным расстреливал и даже лично закапывал. К сожалению, относительно вас имеются другие планы. Предупреждаю сразу: бежать отсюда нельзя, это вам не какая-нибудь паршивая тюрьма.

– Что вам от нас надо? – зло спросил Дрын и тут же получил сзади оглушительную затрещину, бросившую его прямо на сержанта, который расторопно встретил его коротким ударом торца ладони в лоб. В воздухе мелькнули дрыновские ноги, и бандит плашмя упал на спину.

Сержант стоял заложив руки за спину.

– Закрой пасть, тварь, – ровно сказал он, – и встань в строй. Говорю здесь только я. Так вот, бежать отсюда нельзя. Но вообще побегать можно от души. Чем вы, мрази, сейчас и займетесь. Гонза, приступай.

Шатаясь и тряся головой, Дрын поднялся с земли и встал в строй. Из-за их спин вперед вышел Гонза – один из тех, кто их поймал и привез сюда.

– Значит так, – весело сказал Гонза. – Для начала выполним упражнение номер один – бег на выносливость. Дистанция забега – длинная. Форма одежды – произвольная. Стартуем прямо сейчас, а я вас встречаю на выходе. Гача, заводи.

Гача, отбуцкавший Кабана после извлечения из бака, распахнул широко дверь стоявшего перед ними небольшого домика. За дверью находилась освещенная клетка грузового подъемника.

– Заходим! – И четыре его приятеля погнали добычу в лифт. Градом сыпались пинки и удары, бандиты перешли на бег и забились в клетку лифта. Гача ловко пнул под копчик зазевавшегося Скелета и закрыл за ними решетку.

– Приедете вниз – из лифта всем сразу выйти, – плотоядно улыбаясь сказал солдат. – Кто не выйдет – пеняйте на себя. Когда внизу выйдете – побегаете чуток, разомнетесь. Там неподалеку есть еще один лифт, на котором я подниму наверх тех, кто выполнит норматив. Так что ищите.

Дверь с грохотом захлопнулась, и лифт камнем полетел вниз. Бандиты молчали, пытаясь сообразить, во что они вляпались и что же можно предпринять.

Лязгая по направляющим, лифт несся прямо в заброшенное сотню лет назад кольцо ускорителя элементарных частиц. С тех пор как на нем перестали работать ученые, военные использовали его в несколько иных, не совсем научных, но тоже исследовательских целях.

Кабина начала замедлять бег и со скрежетом остановилась. Щелкнуло запирающее устройство, и створки решетчатых дверей разошлись в стороны. Бандиты быстро вышли из лифта.

– Блин, что это такое? Зачем они нас сюда загнали?

За их спинами автоматически захлопнулись решетки, и кабина умчалась наверх. Кабан с тоской посмотрел по сторонам. Ну, кранты… Что-то сейчас начнется, гадом буду…

– Про какой бег эта сволочь говорила?

– А тебе что, побегать не терпится?

– Кот, чего делать будем?

Высокий и жилистый Кот, предводитель банды, прищурив желтые глаза, настороженно озирался. Они стояли в широком, плохо освещенном и мокром туннеле. Под потолком на расстоянии метров пятидесяти одна от другой висели неяркие желтоватые лампочки. Слегка изгибаясь, туннель уходил в обе стороны. Кот решил, что это поворот, но на самом деле туннель был замкнутым кольцом огромного диаметра. На полу, прямо под ногами, в луже валялись чьи-то раздробленные кости. Главарь перевернул ногой заплесневелый череп, и на белом костяном затылке открылась зияющая дыра.

– Оружие у кого-нибудь есть? – безо всякой надежды в голосе спросил Кот.

– Нет… – ответил нестройный хор.

– Хреново! – Кот нахмурился и подхватил с пола кривой обломок железяки. – Ломаем решетку на арматуру!

И они принялись курочить решетки лифта. Через несколько минут все было разломано напрочь, а десять человек вооружились полутораметровыми, похожими на сабли металлическими полосами.

Кабан сделал пару взмахов:

– Куда эта тварь предложила бежать?

– Пацаны, – пискнул маленький Шплинт, – это подстава! Добром не кончится, помяните мое слово!

– Не каркай, – цыкнул на него Дрын. – Куда двинем. Кот?

Главарь махнул рукой, они тронулись было вправо, как вдруг слева раздался пронзительный, жалобный визг. Бандиты разом все поняли, обернулись и застыли на месте. Прямо на них, заполняя серой массой весь пол низкого туннеля, трусцой бежала стая саблезубых сарделек. Прав был Шплинт, обреченно подумал Кабан. Живыми мы отсюда не выйдем.

Саблезубая сарделька называлась сарделькой из-за полного внешнего сходства с колбасным изделием, только в длину была метра два, и в отличие от съедобной, эта подземная разновидность имела жесткую щетину и четыре пары ног, на которых очень резво перемещалась. Эти монстры были коренными обитателями планеты Каркас, на которой и происходило дело, и населяли все ее подземелья задолго до того, когда сюда пришли люди. У них не было глаз, потому как в полной темноте пещер разглядывать было особо нечего. Зато сардельки обладали исключительно чутким слухом и не менее острым обонянием. Морду сардельки украшала широченная пасть, из нее торчали огромные изогнутые клыки, с виду напоминавшие сабли и давшие твари другую часть названия. Жили сардельки в глубоких пещерах, однако по ночам голод выгонял их на поверхность. Они лезли через канализацию в подвалы, а оттуда – на улицы. Случалось это нечасто, но результаты таких выходов были неизменно чудовищными. Попавший к сардельке в пасть шансов выжить не имел.

Приспособленные к жизни в гробовой тишине подземелий, монстры бесшумно бежали на широких мохнатых лапах, и только тонкий жалобный писк становился все громче. Не сговариваясь, бандиты бросились бежать прочь. Стая сарделек, услышав топот двадцати ног и осознав размер добычи, тут же перешла на галоп. Пацаны рванули изо всех сил, отчаянно озираясь в поисках двери. Но двери не было. Ближайшая находилась в десяти километрах от выхода из лифта.

– Не ломитесь вы так! – крикнул Скелет. – Они не могут нас догнать! Берегите силы!

Они сбавили темп, и сардельки заскулили громче. Дальше дистанцию держали метров в сто, не давая зверям приблизиться и не отрываясь. Сардельки действительно бежали медленнее человека. Зато любая из них была гораздо выносливее и могла гнать дичь сутки напролет. Все десять бегущих были крепкими молодыми парнями, привыкшими к любым трудностям. Выросшие на улице, они с раннего детства научились полагаться только на себя. На них охотились люди государства, на них охотились банды, даже тихие граждане считали за честь подстрелить кого-нибудь из них через окно. Выживали в таких условиях только самые приспособленные. Именно такими они все и были.

Первым оступился Шплинт. Поскользнувшись в луже, он наступил на чью-то кость и подвернул ступню. Боль пронзила ногу, Шплинт взвыл и запрыгал на одной ноге. Сардельки заверещали и припустили быстрее. Клык и Гвоздь подхватили корешка под руки и поволокли вперед.

Однако вскоре стало ясно, что долго они так бежать не смогут. Трое все больше и больше отставали, пока Кот не дал команду подменить помощников. Так они менялись четырежды, но силы постепенно уходили у всех. И тогда Шплинт, чувствуя, что стал обузой, попросил его бросить. Не оборачиваясь, Кот крикнул:

– Бросайте!

Дрын и Скелет тут же выпустили ослабевшего пацана и побежали дальше. Клык и Гвоздь бросились к нему, подхватили с пола и поволокли вперед. Однако усталость уже взяла свое. Из-за беготни взад-вперед было упущено драгоценное время. Сардельки стремглав ринулись вперед.

Двое бросили маленького Шплинта на пол и встали перед ним, заслонив друга от набегающего зверья. С шорохом взвилась с пола первая сарделька, и Клык наотмашь ударил ее железной полосой по морде. Весившая почти сотню килограммов зверюга даже не сбилась с курса и, резко мотнув безглазой головой, огромными клыками вспорола парню грудь. Следом за ней уже прыгали другие, и через доли секунды на том месте, где только что стояли пацаны, бурлила серая масса покрытых жесткой шерстью спин.

От жуткого крика Шплинта у Кабана зашевелились волосы. Он быстро оглянулся и увидел, как от серой кучи оторвалась огромная сарделька с окровавленной пастью и снова бросилась вслед за ними.

– Кто еще споткнется – пеняйте на себя! – хрипло крикнул бежавший впереди Кот.

Хрен тебе, подумал Кабан. Не дождешься. В голове у него холодно созрело желание выжить любой ценой. Перво-наперво успокойся, сказал он себе и начал дышать мерно, как механизм. На три шага – вдох, на четыре выдох. Вдох-выдох, вдох-выдох. Лихорадочно шаря взглядом по стенам, бежал как автомат.

Следующим не выдержал и начал отставать Дрын. Он никого не просил помочь. Да никто и не стал бы помогать, потому как человек он был жестокий и подлый. Друзей у него не было. Он всегда говорил, что умному человеку никакие друзья не нужны. Сейчас умный человек постепенно отставал от своих менее одаренных, но более крепких товарищей. Почуявшие вкус добычи сардельки снова поднажали.

Бандиты растянулись цепью: впереди бежал Кот, за ним Кабан, потом остальные. Когда сзади закричал Дрын, Кабан уже не стал оборачиваться из-за боязни поскользнуться. Он бежал, не чуя под собой ног. Железки все давно побросали, потому что без них было легче бежать. Пот заливал глаза, легким не хватало воздуха. Где-то впереди должна быть дверь, она должна быть – стучало в голове. За спиной Кабана с интервалом по очереди кричали четыре раза, и каким-то краешком мозга он понял, что теперь – его очередь. Сиплое дыхание десятка раззявленных пастей было совсем рядом. Сардельки не останавливались для пожирания добычи, а неутомимо бежали следом. Они твердо знали, что убитые никуда не сбегут. А вот остановить бегущих было просто необходимо. Втягивая волосатыми ноздрями затхлый воздух подземелья, сардельки остро чуяли липкий запах страха, волнами шедший от пытающейся сбежать добычи. Запах приводил монстров в неистовство, и они бежали изо всех сил.

Кабан почувствовал, что последние силы на исходе. Ноги одеревенели, легким не хватало воздуха, а двери все не было. И когда он хотел уже плюнуть и упасть на пол, чтобы разом все это прекратить, бежавший впереди Кот резко метнулся вправо и исчез. Кабан бросился за ним и еле успел проскочить через закрывающиеся решетки лифта. За его спиной об металл тяжело ударилась окровавленной мордой сарделька, но лифт, оставляя внизу скулящих монстров, уже полетел вверх. Покрутив головами, стая развернулась и спокойно потрусила к добыче.

Тяжело дыша, бандиты лежали на полу несущегося наверх лифта. Говорить не могли оба, а Кабан так даже и пошевелиться не мог. Лежащего рядом Кота били судороги. Интересно, что еще эти твари для нас приготовили, кроме беготни? – промелькнула отстраненная мысль. Кабина замедлила бег и остановилась. Разошлись в стороны решетчатые створки, а затем открылась железная дверь. Уперев волосатые руки в бока, за дверью стоял Гонза.

– Ух ты! Смотри-ка, аж двое! – удивился он, зашел в лифт и, подняв за шкирки, выволок обоих наружу. – Банда-рекордистка!

Кабан лежал на земле и хотел только одного – немедленно умереть. Сил у него не осталось даже на то, чтобы моргать. Ног он не чувствовал, легкие горели огнем, распухший язык не давал дышать. Он задыхался, и слезы катились по грязным щекам. Хотелось жить. Лежащий рядом Кот резко дернулся и затих. Возле лица Кабана остановились два знакомых армейских башмака.

– Ты смотри! – раздался откуда-то сверху удивленный голос сержанта.

– Целых два добежало! Точно, банда-чемпионка! Интересно, который феномен прибежал первым?

Тем временем Гонза раскатал пожарный рукав, включил воду и стал поливать бандитов. Тугая струя ударила в бок Кабану и перекатила его на спину. От холодной воды стало немного легче, и он встал на четвереньки. Кот не шевелился. Солдат направил струю ему прямо в лицо. Бандит по-прежнему не двигался.

Сержант присел в лужу на корточки и потрогал его за шею.

– Нет, все в порядке, все-таки один. Второй ласты завернул, сердчишко не выдержало. – Он встал и подошел к Кабану. – А ты, значит, примчался вторым. Ну, что, ворюга? – Сержант рванул его с земли и одной рукой поднял как котенка. – Давай на выбор: сразу обратно к сарделькам или сперва поспать, а потом снова побегать от души?

– Сперва поспать, – выдавил Кабан, чтобы выиграть хоть немного времени.

– В морге отоспишься, крысеныш, – отрезал сержант и, как следует тряханув для приведения в чувство, поставил его на землю. – Гонза, отправляй его.

Кабану уже было все равно куда и зачем. Его шатало как травинку на ветру, и даже вялый подзатыльник сбил бы его с ног. Однако солдат легонько толкнул его в спину и почему-то отвел к транспортеру. Открыв заднюю дверь, запустил его внутрь, закрыл, а сам сел за руль. Ехали они недолго, минут двадцать. Транспортер загремел по плитам посадочной площадки и тормознул возле толстопузого транспортника.

Гонза вытащил Кабана наружу и сдал его стоявшему на площадке солдату. Боец без церемоний затолкал его вверх по трапу, прогнал по коридору и запер в маленькой каюте. Кабан, не раздеваясь, рухнул на узкую койку и отрубился. Он не видел, как на транспортник одного за другим гнали «победителей забегов» с сардельками из других секторов подземного кольца.

Когда подвезли и погрузили всех, пузатый транспортник по-военному резко стартовал с поверхности планеты Каркас, отошел от нее на три световые минуты, взял короткий разбег и нырнул в орбитальный телепортер. Спустя мгновение он вынырнул из точно такого же в двух парсеках от Каркаса.

Плавно развернувшись, транспортник вышел на орбиту четвертой планеты небольшой желтой звезды. Быстро проскочив атмосферу, он с ревом опустился на стартовую площадку, расположенную на военной базе.

Внутри корабля завыла сирена и разом открылись двери всех кают. Кабан разлепил глаза и с трудом поднялся на ноги. У него тряслись поджилки, его сильно тошнило. Сирена противно выла. Держась за стену, он вышел в коридор. Один за другим выходили такие же измученные, как и он, парни. Кабан первым тихо побрел к выходу.