Текст книги "И т. д. Неснятое"

ВЕЧЕР

FADE IN:

INT. ТУАЛЕТ.

Старый солдатский туалет. Несколько кабинок, расположенных в ряд. Мраморные стены и пол, рукомойник из слоновой кости. Очень чисто, почти стерильно. Полумрак.

Сун Ю ставит на пол ведро и кладет швабру. Вздохнув, подходит к зеркалу над умывальником и внимательно его рассматривает. Наконец находит какое-то пятнышко, аккуратно дышит на стекло и начинает тереть белоснежной тряпочкой.

Вдруг в отражении Сун Ю замечает, что на пороге кто-то стоит. Сун Ю замирает и оборачивается. Фигура делает шаг в полосу света. Это Лампито.

СУН Ю

Как ты меня напугала…

ЛАМПИТО

Ты одна?

СУН Ю

Как видишь. Где все?

ЛАМПИТО

Кто где. Сиси с Цигерман баню моют, Швыдтке ужин готовит.

Сун Ю продолжает чистить зеркало.

ЛАМПИТО

(продолжает)

Не обижайся на меня, Ю.

СУН Ю

Что ты? За что?

ЛАМПИТО

За то, что не заступилась за тебя в бане. Ты же знаешь, я в эти игры не играю.

СУН Ю

Да брось ты. Я вовсе не сержусь. Все правильно.

Лампито медленно проходит вдоль закрытых туалетных кабинок и как бы машинально открывает каждую дверь. Двери, мягко распахнувшись, так же мягко и закрываются.

ЛАМПИТО

Швыдтке скоро успокоится. Ее тоже можно понять. Она ведь сама «чистая». Добровольно стерилизацию прошла… Ее же дома ждут со дня на день. Самая последняя вахта, как никак…

СУН Ю

У тебя тоже последняя вахта. Тебе тоже неделю до «дембеля» оставалось. Тебя тоже дома ждут. Но ты же никого не делаешь козой отпущения. Бедная Цигерман…

ЛАМПИТО

(осматривает предпоследнюю кабинку)

Да. Не повезло ей с самого начала. Тем более что она действительно совсем ни при чем.

СУН Ю

Вечно с ней что-нибудь случается. То в строй опоздает, то марширует не в ногу.

ЛАМПИТО

(перед закрытой дверью последней кабинки разворачивается к Сун Ю)

А помнишь, как она караульных кроликов выпустила? «Травку пожевать»! Целую неделю потом этих кроликов всем отрядом по всему острову ловили…

Смеются.

СУН Ю

Стремадора жалко. Такую жизнь прожить, столько войн без единой царапины – и погибнуть так нелепо, случайно…

ЛАМПИТО

(ногтем указательного пальца соскребает несуществующую пылинку с зеркала)

Что ж… Идея требует жертв.

СУН Ю

В смысле? Какая идея?

ЛАМПИТО

Видишь ли, Ю… Стремадор утонул не совсем случайно. Вернее – совсем не случайно.

СУН Ю

Как это? Что ты имеешь в виду?

Лампито подносит указательный палец к губам, смотрит в сторону входной двери. Бесшумно подходит, быстро выглядывает наружу и, плотно закрыв, поворачивается к Сун Ю..

ЛАМПИТО

Последние десятилетия старик страдал от мигрени. Все время на головную боль жаловался. Ничего не помогало. Кроме одного – когда ему виски медицинским жгутом или венцом из бамбука крепко сдавливали, ему почему-то становилось значительно лучше…

СУН Ю

Да, ты рассказывала, помню.

ЛАМПИТО

Так было до нас. Полтора года назад, в одно из своих первых дежурств, я предложила надевать на его голову этот самый Золотой Шлем. Видимо, благородный металл впитывал ноющую боль его тысячелетних мозгов, и Стремадор, помню, просто расцвел на глазах…

СУН Ю

Я слышала, тебя за это даже как-то наградили.

ЛАМПИТО

Да дело не в этом. А в том, что я тогда и не догадывалась, что Провидение подсказывает мне одну прелюбопытнейшую штуку. Как этот золотой «горшок» потом пригодился…

СУН Ю

То есть? Не поняла.

ЛАМПИТО

(понизив голос и глядя Сун Ю в глаза)

Стремадор утонул совсем не случайно. Это я настояла на том, чтобы шлем не снимали с него никогда – ни во время сна, ни во время прогулок. Это я посоветовала Цигерман почаще выгуливать его над Тихой бухтой – чтобы морским воздухом дышал… Это я тайком подпилила доски на мостике.

СУН Ю

Ты?!

ЛАМПИТО

Я.

СУН Ю

Но… Зачем?!

ЛАМПИТО

Во-первых, нас все-таки оставили еще на целый месяц. Помнишь, мы все гадали, что нам грозит за смерть Стремадора? Гневные письма на малую родину, лишение званий, наград, пайка, трибунал по возвращении, анафема старейшин… Я же втайне рассчитывала, что нас накажут именно так. И нас оставили! А во-вторых, именно я буду нырять в Тихую бухту. Больше-то некому!

Сун Ю ошеломленно хлопает ресницами, ничего не понимая. Лампито достает из-за пазухи помятую старую открытку и показывает ее Сун Ю. На открытке – старинное изображение странного подводного аппарата.

ЛАМПИТО

(продолжает)

«Титания!» Много лет назад на вечную стоянку на дно Тихой бухты торжественно опустили легендарную амазонскую субмарину «Титания». Ты это прекрасно знаешь. Так вот. «Титания» до сих пор в превосходном состоянии и готова к любым рейдам! Моя старшая сестра была в составе спецкомиссии по захоронению, и она видела это своими собственными глазами!..

Сун Ю по-прежнему ничего не понимает и смотрит то на открытку, то в глаза Лампито.

ЛАМПИТО

(почти шепотом)

Ю, дорогая. Это – единственный шанс удрать отсюда. Навсегда.

Лампито на мгновение замирает, словно ей почудился какой-то шорох в углу. Нет, все тихо.

ЛАМПИТО

(продолжает)

Далеко-далеко, по ту сторону моря, есть сказочная страна. Там солнце и счастье. Там живут удивительные и прекрасные существа, с одной стороны чем-то похожие на нас, а с другой – не похожие совсем. Когда-то давным-давно люди были о двух головах, четырех руках и четырех ногах. В груди каждого билось два сердца, и две пары глаз с любовью смотрели на мир, полный гармонии и света. Но однажды боги за что-то прогневались на людей и разорвали каждого на две половинки. И наступил хаос. Двуногие совсем обезумели, запутались. Стали воевать друг с другом, и вскоре одни половинки полностью истребили других. А те, кто уцелел, убежали прочь из Амазонии. Там, за морем, они уже давно не воюют – они научились находить свои потерянные половинки и живут счастливо.

(голос ее срывается)

Я знаю! Моя мама, она историк, ее чуть не арестовали, когда она все это раскопала. Амазония – проклятое место. Ноги надо делать отсюда, ноги!.. И чем быстрее, тем лучше.

Сун Ю во все глаза смотрит на Лампито.

ЛАМПИТО

(продолжает)

План такой. Ныряем каждый день. Будто шлем ищем. А сами приводим «Титанию» в готовность номер один. Проблема в том, что одной там не справиться, да и сама субмарина предназначена только для управления вдвоем. И самое главное. Я хочу бежать с тобой. И только с тобой.

Сун Ю словно потеряла дар речи.

ЛАМПИТО

Сержанта я уже убедила. Она говорит: «Бери кого хочешь в помощницы, только чтобы шлем был как можно скорее». Я назвала тебя – и только тебя. Как самую выносливую и надежную. Я научу тебя нырять, а ты поможешь мне разобраться с подводными механизмами. Мы тщательно подготовимся – у нас на все про все целый месяц. Уйдем под шумок в последнюю ночь, когда весь отряд, как всегда, перепьется. Плыть под водой самое большее – дня три. Нас, конечно, будут искать. Будет погоня. Но мы неуязвимы – у Амазонии нет подводного флота! Мы как в воду канем! И через трое суток мы уже на том берегу. А там…

СУН Ю

А там?..

ЛАМПИТО

А там нас с тобой встретят эти удивительные существа. Не амазонки, «не-женщины»!

СУН Ю

Не-люди?

ЛАМПИТО

Нет, они люди. Человеки. Только… Как бы тебе это объяснить… Вот в амазонском языке все слова бывают либо женского, либо мужского, либо среднего рода. Ну, например, слово «амазонка» – женского рода, так? «Субмарина», «вода», «тишина»…

СУН Ю

«Радуга»…

ЛАМПИТО

Правильно! Бывают слова среднего рода: «море», «утро», «солнце»…

СУН Ю

«Небо», «добро» и «зло»…

ЛАМПИТО

Молодец! Верно! А бывают слова мужского рода: «унитаз», «кролик», «трибунал»…

СУН Ю

«Стремадор»!

ЛАМПИТО

Да! Кстати, «конь» – это та же «лошадь», только мужского рода! Так вот, там, по ту сторону моря, живут люди мужского рода.

СУН Ю

(обалдело)

Чем же они от нормальных людей отличаются? От женского рода?

ЛАМПИТО

Да я и сама, если честно, пока толком не знаю. В одной из запрещенных книг я видела старинный рисунок такого человека. У него волосы росли на лице, представляешь? Но самое главное – у него не было груди!..

СУН Ю

(ахает)

Как это?

ЛАМПИТО

То есть нет, грудь у него, конечно, была, но совсем не такая, как у нас. Такая широкая, мускулистая.

СУН Ю

Как у Сержанта?

ЛАМПИТО

Да нет, что ты. Лучше. И еще там было что-то нарисовано… Что-то такое, чего у нас точно никогда не бывает. Давно это было, да и картинка была неразборчивая, но это что-то, помню, так сильно на меня подействовало, так врезалось мне в душу…

СУН Ю

Почему? Что это было? Хвост?

ЛАМПИТО

Да, почти… Я, наверное, не смогу объяснить…

(Переходит на шепот)

Помнишь, ты мне рассказывала про свой сон?

СУН Ю

(тоже шепотом)

Да…

Сун Ю закрывает глаза.

FLASHBACK

Затемненное пространство. Чередование крупных и сверхкрупных планов, частично расфокус и замедленная съемка.

Закрытые глаза Сун Ю, искаженные гримасой то ли боли, то ли страсти. Женские руки обхватывают широкую, явно мужскую спину сзади и впиваются в нее ногтями. Полуоткрытый рот Сун Ю с легкой испариной на верхней губе. В отблесках огня – силуэты двух людей, занимающихся любовью. Сун Ю безмолвно кричит, широко открыв рот.

На протяжение всего куска закадровый диалог Лампито и Сун Ю:

ЛАМПИТО

(голос за кадром)

Тебе снилось, будто ты борешься с каким-то чудовищем…

СУН Ю

(голос за кадром)

С гладкой кожей и сильными руками…

ЛАМПИТО

(голос за кадром)

С пьянящим запахом и горячим дыханием…

СУН Ю

(голос за кадром)

Он так как-то сдержанно рычал – у меня до сих пор мурашки по телу…

ЛАМПИТО

(голос за кадром)

Помнишь, ты сказала, что ты была явно слабее, и что он подминал тебя под себя…

СУН Ю

(голос за кадром)

Он словно обволакивал меня чем-то и в то же время будто бы проникал внутрь, до самой глубины…

ЛАМПИТО

(голос за кадром)

И тебе это почему-то было очень приятно…

FADE OUT

INT. ТУАЛЕТ.

СУН Ю

Да. Это было волшебно.

(Открывает глаза)

Так хорошо, что я даже испугалась.

ЛАМПИТО

Вот. Примерно то же испытываю и я. Когда вспоминаю тот рисунок, и особенно – когда представляю того человека рядом…

Сун Ю встряхивает головой, словно пытаясь отогнать наваждение.

ЛАМПИТО

(продолжает)

Нам нечего терять, Ю. Ты сирота, я одинока. Там, на материке, тебя никто не ждет, и я никому не нужна. Тем более что у меня с «горячо любимой родиной» свои, семейные счеты, и тебе, в общем, тоже благодарить ее особо не за что… А там, на том берегу, мы обязательно встретим свои потерянные половинки. А как же иначе?! Решайся…

Пауза.

СУН Ю

Я согласна.

Лампито порывисто обнимает Сун Ю.

ЛАМПИТО

Сегодня же ночью пойдем «на дело» в первый раз. Надо будет незаметно подобрать ключи к продовольственному складу, а потом потихоньку перетаскать на «Титанию» кое-что из провианта.

СУН Ю

Да. Днем этого делать нельзя. Швыдтке никого к запасам не подпускает.

Слышны далекие звонкие удары поварешкой о рельс. Девушки улыбаются.

ЛАМПИТО

О, легка на помине…

СУН Ю

На ужин пора.

ЛАМПИТО

Компот не пей. Я туда отвар сон-травы подмешала… Пошли?

СУН Ю

Подожди.

(берет Лампито за руку)

Мы ведь теперь как сестры?

ЛАМПИТО

(близко подходит к Ю)

Мы не «как» сестры. Мы просто – сестры.

Девушки обнимаются. И – через мгновение – быстро выходят. Звон затихает.

Какое-то время темный туалет безмолвствует, слышно только, как где-то капает вода. Камера движется вдоль кабинок к самой дальней кабинке от выхода. Дверь этой кабинки неожиданно и медленно отворяется. Темно, и мы не видим, кто оттуда выходит.

Раздаются шаги. Чья-то тень пересекает лежащий на полу квадрат света от окна. Затем размытый силуэт неясно отражается в зеркале.

Слышен звук открываемого водопроводного крана: мы видим, как из крана умывальника начинает литься вода. Раздаются странные «плещущиеся» звуки, словно кто-то едва слышно стонет, закрыв лицо руками. Вода закрывается.

С латунного крючка кем-то срывается полотенце. И через пару секунд, скомканное, оно летит в корзину.

Входная дверь медленно отворяется, и неопознанный силуэт выскальзывает прочь.

FADE OUT

НОЧЬ

FADE IN:

INT. КАЗАРМА

Спальное помещение караульной казармы. Унылый солдатский уют. Три пары двухъярусных панцирных коек, и еще одна – сержантская – за перегородкой. В окно светит полная луна.

Только что закончилась вечерняя поверка. Караул стоит в строю в полном составе, перед строем – Сержант.

СЕРЖАНТ

Отделение, равняйсь. Смирно! Еще смирнее! Вольно… Отбой, отделение.

Девушки расходятся по своим местам, раздеваясь на ходу, и не спеша укладываются.

ШВЫДТКЕ

(когда все улеглись, громко, на всю казарму).

Дембель стал на день короче!

ВСЕ

(дружно подхватывают)

Спи, солдат, спокойной ночи!

ШВЫДТКЕ

Эх, мать моя мамочка! Еще месяц…

ШОНИЛОРД

Если чего-нибудь не случится.

ШВЫДТКЕ

Не каркай. Типун тебе на язык. Тьфу-тьфу-тьфу, постучим по дереву.

(обращаясь к Лампито)

Слышь, нимфа, а там глубоко?

ЛАМПИТО

Глубоко. Локтей тридцать-сорок.

ШВЫДТКЕ

А дно какое?

ЛАМПИТО

Откуда я знаю? Завтра увидим…

ШВЫДТКЕ

Слушай, там же эта, как ее… «Титания»! Там же «Титания» где-то рядом покоится!

ЛАМПИТО

(через короткую паузу)

И что?

ШВЫДТКЕ

Вот бы на нее посмотреть… Везет вам, водолазам. Только не вздумайте на ней удрать куда-нибудь.

(смеется)

ЛАМПИТО

Швыдтке, ты дура?

ШВЫДТКЕ

Да шучу я, шучу… Я к тому, чтоб вы там особо не отвлекались. На вас вся надежда.

ЛАМПИТО

Не извольте сомневаться. Сделаем все в лучшем виде. Спи.

ШВЫДТКЕ

Да что-то не спится.

Лампито смотрит на Швыдтке.

ЛАМПИТО

Хочешь, я тебе сказочку расскажу?

ШВЫДТКЕ

О, валяй! У тебя это здорово получается. Только не страшную, ладно?

ЛАМПИТО

Все хотят?

СИСИ, СУН Ю и ШОНИЛОРД

Да! Да!

ШВЫДТКЕ

Все!

ЛАМПИТО

Ну, слушайте. Давным-давно, когда Амазония была еще королевством, страшный шторм выбросил на берег странного человека. Его корабль разбился о рифы, а сам он без сознания лежал на прибрежном песке. У него были длинные волосы, как у амазонки, но он был крупнее и шире в плечах, и лицо его казалось грубым и суровым. Чудом уцелевший на нем камзол был какого-то диковинного покроя, и говорил незнакомец на странном и удивительно приятном воркующем языке. Это был зверь из того дикого племени, что обитает по ту сторону моря! Но в отличие от отвратительных монстров, грязных гориллообразных уродов из учебника истории и мерзейших похотливых тварей из бабушкиных сказок, это была бесконечно галантная, очень образованная, не лишенная привлекательности и чрезвычайно чистоплотная особь. Звали его то ли Голивур, то ли Ханнимед… Решено было не уничтожать его немедленно, как того требовала инструкция, а везти во дворец и показать заморское чудо Ее Величеству. И случилось невероятное. Как только увидела Королева оборванного странника, как взглянула в его ясные глаза, как услышала его уставший голос, так тут же полюбила его всем сердцем. И велела пощадить, и оставить при дворце в качестве живого экспоната в королевскую кунсткамеру… И началась история их фантастической, патологической, преступной любви. Любви красавицы и чудовища! По всей стране ходили немыслимые слухи, один другого интимнее и страшнее. Глухо и злобно ворчала свита. А безумным любовникам на все было наплевать…

ШОНИЛОРД

Боже мой…

ЛАМПИТО

Неизвестно, чем бы все это кончилось, если бы единственная дочь Королевы, юная и прекрасная Принцесса, как и мать, не влюбилась бы в пришельца и совсем потеряла голову. Поссорились мать с дочерью, и взревновала Государыня, и велела изгнать изменницу подальше с глаз долой… Каков же был ее шок, когда наутро она обнаружила, что Принцесса ночью исчезла из дворца, и что вместе с ней бежал и ее возлюбленный. Оказывается, они уже давно тайно любили друг друга, и – тут Королеву хватил удар – Принцесса ждала от него ребенка!..

ЦИГЕРМАН

Ребенка?!

СУН Ю

Как это?..

ЛАМПИТО

Тогда амазонки еще рожали как животные, вот она и забеременела.

ШОНИЛОРД

Ужас какой…

В этот момент раздается приглушенный, но отчетливый стон с одной из верхних коек.

ЛАМПИТО

Тихо…

СИСИ

(подвывает в какой-то лихорадящей прострации)

Мама… Опять… Полная луна… Полная луна!..

Сиси, двигаясь, словно в сомнамбулическом трансе, с вытянутыми вперед руками и невидящим взором, приподнимается над кроватью.

СИСИ

(не своим голосом)

Что-то в горле пересохло…

Сиси кровожадно облизывается. Затем одним эффектным движением спрыгивает со своего второго яруса вниз и, озираясь по-волчьи, направляется прямиком к мирно посапывающей Швыдтке (та уже уснула под воркование Лампито). Остальные девушки испуганно поднимаются со своих мест.

Сиси склоняется над Швыдтке, открывает рот и тянется к шее.

Цигерман и Шонилорд в ужасе орут. Швыдтке просыпается и, увидев над собой нечеловеческие глаза малютки Сиси, тоже начинает вопить.

На крики прибегает Сержант. Она мгновенно оценивает ситуацию и, не раздумывая, пантерой прыгает на спину Сиси. Та начинает быстро вертеться на месте, пытаясь сбросить Сержанта.

Первой из всех остальных приходит в себя Сун Ю. Она тоже прыгает на Сиси – поверх Сержанта. Верчение Сиси чуть замедляется.

Лампито быстро достает из своей тумбочки одноразовый шприц.

Шонилорд кубарем подкатывается под Сиси и сбивает ее с ног. На образовавшуюся «кучу-малу» последней прыгает Швыдтке.

Постепенно Сиси затихает. Лампито колет ей дозу успокаивающего. Девушки встают, настороженно глядя на Сиси, которая сидит на полу.

ШВЫДТКЕ

Сиси, ты чего?

СЕРЖАНТ

(тяжело дыша)

Ты чего, а?

СИСИ

(шмыгая носом)

Девчонки, простите меня. Это ведь не я, это во мне кровь кипит. Вы меня в следующее полнолуние лучше привяжите к койке на всякий случай, а сами – под подушку головку чеснока. И все…

ЛАМПИТО

Все ясно.

СЕРЖАНТ

Ничего не понимаю.

ЛАМПИТО

Вампиризм. Наследственная форма.

СИСИ

Это всей нашей семьи проклятье. Как мы только не лечились! Какую только гадость не глотали!

ЛАМПИТО

Вы что, всеобщую вакцинацию не проходили? Всем амазонкам еще в младенчестве прививки делают.

СИСИ

Да не помогает ни черта! В обычные дни вроде все в порядке, а как полнолуние… Соседи жалуются…

(ревет)

Лампито начинает смеяться, за ней – Сержант и все остальные.

СЕРЖАНТ

Как же тебя в армию забрали?

СИСИ

Я в военкомате ничего не сказала. Стыдно же…

СЕРЖАНТ

Ладно, не реви.

ЛАМПИТО

Подумаешь, ерунда какая!

ШВЫДТКЕ

Мы тебя вылечим, не бойся.

СУН Ю

Давай ложись, укрывайся…

Неожиданно все, кроме Лампито и Сун Ю, начинают активно зевать – это начинает действовать снотворное. Первой прямо на месте сваливается слабенькая Цигерман, за ней – Швыдтке, Сержант, Сиси и Шонилорд. Сун Ю и Лампито тоже на всякий случай сделали вид, что заснули.

В казарме устанавливается мерное сопение.

СУН Ю

(шепотом)

Уснули…

ЛАМПИТО

Я уж боялась, что не подействует. Пошли. До утра никто не проснется.

Лампито и Сун Ю бесшумно одеваются и выходят.

Как только они исчезают, на фоне залитого лунным светом окна поднимается чей-то темный силуэт. Быстро и беззвучно эта «тень» крадучись движется прочь из казармы вслед ушедшей паре…