Текст книги "Жандарм-5"

В общем, как и сказал – мой род не шикует, но и не совсем нищие. А самый большой плюс – долгов нет. Вот этому я откровенно порадовался. Правда о состоянии рода я получил примерное представление еще когда только появился в этом мире. Будь у деда деньги, он бы так поместье не запустил. Дом-то у нас не маленький, а следы обветшалости уже появились и лишь прибавляются с каждым годом.

Управился с бумагами я лишь к обеду. А когда пришел на кухню, то застал интересную картину: Катя восседала на своем месте и строго смотрела на алеутов. Те под ее взглядом мялись, нервничали и вскоре я понял почему.

– Спину ровнее держите! Ровнее, Юрий! Вот так. Руки должны лежать на столе, Феофан, а не дергаться под ним. Берите пример с Романа.

Все понятно. Девчонка не наигралась в куклы – а тут их целых семь. Да еще и занята важным делом, а не просто игра какая-то. Ну, не буду ей мешать.

– Гриш, – посмотрела она на меня, когда я сел во главе стола. – Может, все-таки позволишь Жене с нами сидеть?

– Нет, – отрезал я, а настроение тут же испортилось.

– Ну хоть поговори с ней. Пожа-а-алуйста, – сложила она руки в молитвенном жесте и сделала «щенячьи» глазки.

– После обеда, – не смог я устоять перед сестрой.

Да и в любом случае собирался с ней говорить. Просто разговор предстоит… Неприятный. Вот и откладывал.

Обед в итоге превратился в практическую тренировку хороших манер для алеутов. Те под конец смотрели на меня умоляющим взглядом, который я проигнорировал. А как доел и вовсе покинул их, пройдя в зал. Куда и попросил Любаву позвать Старопольскую.

– Гриша, – сложив руки под округлившимся животом, зашла в зал Евгения и робко позвала меня.

– Садись, – кивнул я ей на кресло напротив меня.

Та осторожно уселась, всем видом показывая хрупкость и страх.

– Рассказывай. Как здесь оказалась. Почему не в своей семье живешь.

– Меня выгнали, – всхлипнула она. – Сказали, что я опозорила род. Как не изгнали – сама не пойму.

– Дед тебе что говорил? Мой, – уточнил я.

– Он сказал, что когда родиться малыш, примет его в род и сделает наследником. Гриш, – тоненько и жалобно протянула она. – Не сердись. Я же тебя люблю. Я на все ради нас готова.

– Да плевать мне на твои чувства! – взорвался я. – А уж такую подлость я и вовсе прощать не намерен.

Та вся сжалась в комочек. Еще и инстинктивно прикрыла живот руками. Это меня слегка отрезвило. Уже гораздо спокойнее я продолжил.

– Со Старопольскими я еще поговорю. Хочу услышать их версию событий. Ты же… пока живи здесь. И на глаза мне не попадайся.

– Гриш, но ведь у нас будет ребенок. Ты станешь отцом. Это твой ребенок! – вскинулась со слезами на глазах Евгения.

– Это мы еще проверим, – процедил я.

В моем мире был анализ ДНК на родство. Может здесь есть какой-нибудь магический аналог? Да тот же ритуал на кровь! Вон, сейф на это завязан. Так что наверняка есть. Только нужно дождаться, когда родиться малыш.

– Сейчас уходи. Не желаю тебя видеть.

Евгения разрыдалась и выскочила из зала, оставив у меня на душе паскудное чувство вины. А в чем я виноват? Будто я ее в койку тащил. Сама все это устроила при помощи деда, а разгребать теперь мне.

Чтобы успокоиться, я решил заняться делами. И для начала – узнать, когда будет ближайшее дворянское собрание и где. И я знал пусть и шапочно лишь одного человека, который не только даст мне ответ, но и может помочь, чтобы меня нормально приняли. Говорю я сейчас о Петре Мироновиче Коршунове. Старом приятеле деда и председателе этого самого собрания.

Домашний номер Коршунова у деда в кабинете нашелся. Как и его рабочий в управе. Потому дозвонился я довольно быстро. Пусть дома его не оказалось, но вот на рабочем месте Петр Миронович был. Он же и сказал мне, что собрание будет как обычно в пятницу вечером у него дома. И он будет всемерно рад там видеть меня. Пособолезновав мне напоследок, он отключился, а я вызвал управляющего и приказал снаряжать автомобиль. Проедусь до доходных домов, осмотрю их собственными глазами. Ну а потом может и до деревенек доберусь. Если не сегодня, так завтра. Времени до пятницы еще полно.

И да, автомобиль у рода был. Я его еще со своего попадания запомнил, как трясся в нем при поездке в управу на обследование дара.

Все дни до пятницы я провел в разъездах. Доходные дома были в плачевном состоянии. Уже виднелись трещины даже на фасаде. Краска облупилась, водопровода там и в помине не было. Топили печками буржуйками. Связался со строительной компанией для оценки капитального ремонта. Пообещали вынести свой вердикт на следующей неделе.

Деревни тоже посетил. Но ничего особо сказать о них не могу. Видно, что живут не богато. В основном большими семьями с общим хозяйством на три-четыре двора. Скотины не много, да и той корма хватает в обрез. Никаких лоснящихся боков не видно. Хоть кости не торчат и то хлеб. Что с ними делать помимо сбора продовольственного налога, пока мыслей нет. Может, потом что придумаю, чтобы и людям помочь и себя в долги не загнать.

Катя на себя плотно взяла алеутов. Даже не ожидал, если честно, что они у нее по струнке ходить будут. По вечерам, как и обещал, показывал им варианты, как должен стоять телохранитель, чтобы и подзащитного охранять и не мешать ему общаться с другими людьми. Ну, так как я это видел.

Евгения тенью ходила по поместью да кидала на меня тоскливые взгляды. Но подойти пока не решалась. С ее родителями я поговорить не передумал, но решил сделать это на собрании или после в приватной обстановке. Телефона у меня их нет, да и не телефонный у нас разговор будет.

И вот наступила пятница. Катя просилась поехать со мной, но не в этот раз. Мало ли как меня общество примет. Как бы на дуэль какую не нарваться. Как в прошлый раз.

Приведя себя в порядок и придирчиво осмотревшись в зеркало, я вышел из поместья, сел в автомобиль и направился на собрание.

Глава 7

Странная штука – память. Говорят, что со временем вспоминается только хорошее. И я бы согласился с этим. Но иногда бывает, что есть места и люди, с которыми ничего хорошего связано не было. И когда снова с ними встречаешься, то кроме негатива ничего вспомнить то и не можешь. Я это к чему – мое прошлое посещение дворянского собрания не принесло мне ничего кроме проблем. И сейчас, сидя в машине и смотря на проносящиеся мимо дома, я вспоминал первую встречу на собрании со Старопольской. Дуэль из-за нее. Случайно созданное и примененное «недозаклинание». И те проблемы, которые пошли вслед за мной после этого и тянутся до сих пор. От чего мое настроение и так-то не слишком хорошее стало опускаться все ниже.

Когда машина остановилась перед воротами в поместье Петра Мироновича, я еле пересилил себя, чтобы не отдать водителю приказ поворачивать назад и везти меня домой. Но все же смог взять себя в руки и, натянув подобие улыбки, вышел из автомобиля. Не мальчишка все же и дело должно быть на первом месте. А текущее посещение дворянского собрания я воспринимал именно как работу. У меня было запланировано выполнить два дела, после чего уж смогу вернуться домой.

Встретили меня слуги Коршуновых, после чего проводили в общий зал. Народу собралось уже не мало. Как бы ни половина аристократов Твери. Тем более что главный зал поместья позволял вместить если не всех, то уж большую часть точно. Визуально он был поделен на зоны: ближе ко входу свободное пространство, где можно было скинуть верхнюю одежду, взять выставленные напитки с высоких столиков, да осмотреться. Слева возле окон стояли диваны и кресла, образуя сразу несколько зон-кружков по интересам. Располагались они так, чтобы разговаривающие могли видеть друг друга: диван и пара кресел напротив, два дивана стоящие «лицевой» стороной напротив друг друга со столиком между ними, несколько кресел в кружок и тому подобное. С правой стороны около стены располагался шкаф-бар с напитками, курительный столик с принадлежностями и двери в смежные комнаты. В дальнем конце зала стоял рояль, и была небольшая танц-площадка.

Пока скидывал пальто, да осматривался, меня успели не только заметить, но кое-кто и узнал. Подошел какой-то дедок в полковничьем мундире и, представившись старым приятелем деда, пособолезновал моему горю. За ним потянулись и некоторые другие дворяне в годах. А дамы преклонного возраста не удержались и после выражения соболезнований стали расспрашивать меня о жизни и планах. Прерывать разговор не стал. Все-таки я сюда прибыл как раз для того, чтобы и себя показать, и может какие связи родовые обновить да переключить с умершего деда на себя. Потому от бесед не уклонялся, но отвечал в основном о своей жизни, не связанной со службой: вложении денег в компании, работе инструктором в институте, поездке на Аляску от географического общества. В общем «все согласно легенде». Мне мило кивали, но у некоторых во взгляде проскакивало этакое «верим-верим, но и знаем, что ты нам не договариваешь». Если дед проболтался про мое поступление на службу, то тогда такая реакция мне понятна. А даже если и нет, то как и сказал – Тверь не особо большой город. Могли и сами случайно об этом узнать и поделиться в своем кругу.

Так прошло около получаса. Более молодые аристократы ко мне пока не подходили. Однако вскоре первый «наплыв» новых для меня знакомств схлынул, и я смог не только выдохнуть, но и заметить знакомое лицо. Моя попутчица Ирина была здесь и с интересом поглядывала в мою сторону. Увидев, что я смотрю на нее, она перекинулась парой слов с подругой, с которой общалась до этого, и пошла в мою сторону.

– Григорий, здравствуйте, – улыбнулась она мне. – Смотрю, вы сегодня нарасхват.

– Это любезность в память о моем деде.

– Извините, – тут же слегка поблекла ее улыбка. – Совсем забыла, что вас вернуло в родные края горе.

– Ничего страшного. Надо жить дальше, – улыбнулся я ей в ответ и та приободрилась. – Как ваши дела?

– Дома меня приняли спокойно, хотя и пожурили слегка за мою ветреность, – с озорством в глазах посмотрела она на меня. – А теперь намекают, что пора найти более ответственного и главное – твердо стоящего на ногах мужчину.

– Уверен, вы преуспеете в этом, – кивнул я, четко дав понять, что на меня ей рассчитывать не стоит.

Та слегка огорчилась, но быстро перевела тему, предложив познакомить меня с ее друзьями. Отказываться я не стал и через минуту мы присоединились к компании молодых людей, играющих в фанты.

Суть игры проста – заранее на кусочках бумаги были написаны задания, после чего их сложили в шляпу, как в нашем случае – в дамскую белую шляпку с короткими полями, и участники по очереди вытягивают эти бумажки. Затем зачитывают вслух и выполняют задание. Естественно задания должны быть не порочащими честь и при этом быть смешными для общества. Или просто забавными, вызывающими улыбку.

Так, когда я подошел, полноватая девушка с милыми ямочками на щеках изображала игру на трубе. Она выкатывала глаза, надувала щеки и дула в приставленные ладони, словно в музыкальный инструмент. Было действительно забавно за ней наблюдать. Сама участница раскраснелась от натуги, и мне казалось, она вот-вот не выдержит и испортит воздух. Не одному мне. Стоящая слева от нее худая как щепка со стервозным лицом молодая дворянка не преминула прокомментировать этот момент:

– Дорогая Софи, если вы продолжите, то боюсь, нам всем придется сменить место нашего отдыха.

После этого колкого замечания Софи смутилась и слегка покраснела, перестав изображать игру на трубе. Ход перешел к парню лет двадцати пяти. С подкрученными щегольскими усами и шальным от выпитого вина взглядом. Я с Ирой подошли и подождали, пока он прочитает шутовской стих согласно выпавшего задания, и уже после этого меня всем представили.

Однако забава длилась недолго. Минут через пятнадцать очередь дошла до меня и, когда я вытянул бумажку, то на ней было написано отправить воздушный поцелуй одному из слуг. Причем так, чтобы он заметил это. И все бы ничего, реакция закаменевшего слуги позабавила молодых аристократов, но тут от соседней компании раздалось шипение: пес жандармский. Кто именно это сказал, я не расслышал, зато смех и шутки в нашей зоне почти мгновенно прекратились.

– Кхм, – прокашлялся Игорь – тот самый усатый щеголь, – предлагаю продолжить.

Но попытка сделать вид, будто ничего не было, не увенчалась успехом. С соседнего дивана, стоящего к нам спинкой, встал молодой корнет-кавалерист, если судить по надетой на него форме, и в упор уставился прямо на меня. После чего вновь открыл рот, тут же дав понять, кто именно сказал до этого столь неприятную фразу.

– Вам самим-то не вызывает отвращения веселиться в компании этого пса? Который из рода сбежал, чтобы потом к честным людям в дома врываться, да в тюрьму кидать всего лишь за их мнение. Душитель свободы!

– Вы про меня, – изогнул я бровь, стараясь не поддаваться эмоциям.

– А разве это не очевидно? – фыркнул офицерик, которому на вид было не больше двадцати лет.

Судя по всему, лишь недавно из училища. А вот где он эти замашки нахватал, я не знаю. Но уж спускать ему такие слова не собираюсь.

– Лично мне очевидно, что я вижу перед собой фанфарона, который лишь по недоразумению носит этот мундир, – корнет после моих слов покрылся красными пятнами от гнева. – Недавно из училища, да? Небось мните себе бравую службу, где вы на коне скачете вперед, а враг разбегается перед вами, сверкая пятками, лишь от одного вашего вида? И потом вы возвращаетесь в орденах и медалях, гордо рассекая залы лучших салонов нашего города. Да что нашего – Москвы! – фыркнул я. – И самые прекрасные дамы падают в обморок перед столь храбрым и честным офицером.

– Я не потерплю насмешек, – рассерженной кошкой зашипел корнет. – Дуэль!

– С великой радостью, – осклабился я. – Таких дураков надо учить сразу. Иначе и сами сгинете в первом же бою и людей, над которыми поставлены, на тот свет за собой утащите.

Дуэльную арену организовали нам лишь спустя четверть часа. Петр Миронович был очень недоволен, но узнав подробности начавшейся ссоры, лишь махнул рукой безнадежно, пробурчав себе под нос, что молодых дураков лишь могила исправит. Ирина же все это время косилась на меня, да шепталась с подругами. О чем – я не знал, но была она очень задумчива. Неужели разделяет точку зрения этого придурка в погонах? Было бы неприятно, если так.

Так как я был вызываемой стороной, то и выбор типа оружия был тоже за мной. Повторять историю с магией и создавать нехорошую ассоциацию мне не хотелось, потому я выбрал дуэль на холодном оружии. Тем более давно уже убедился, что саблей я владею отменно. Да и практиковаться с ней не забывал. Мой противник лишь обрадовался моему выбору, но это он зря.

– Дуэль до первой крови, – подвел окончательные договоренности Петр Миронович и спросил нас о возможности замирения.

Естественно, что мы оба отказались. Так как я пришел на собрание без оружия, саблю мне временно одолжил сам Коршунов. А секундантом на этот раз стал тот самый пожилой полковник, который подошел ко мне первым с соболезнованиями. Он кстати слова корнета не одобрял, хотя по виду и к жандармам относился с неприятием. Во всяком случае, когда узнал о сути, из-за чего разгорелась дуэль, стал смотреть на меня неодобрительно. Словно я глупость какую совершил.

– Бой! – скомандовал Петр Миронович и корнет тут же выхватил саблю и кинулся на меня.

Не знаю, кто его учил фехтованию, но для меня все его движения были как на ладони. Постановка ног – широкая, замахи – слишком сильные, даже корпус не отворачивает – прет буром грудь в грудь, словно на нем бронежилет есть. Я мог бы закончить бой за пару секунд. Всего-то и надо было, что слегка сместиться в сторону, да сделать укол в эту самую широко подставленную грудь. И все. Вот только этот офицерик, как и где друзья, что кричали со стороны в его поддержку, могли посчитать такое случайностью. Да и не они одни. А потому мне нужна уверенная победа. Показать полное доминирование. Что я и сделал.

Небольшой подшаг в сторону, левой рукой придержать его атакующую руку с саблей и, пока корнет пролетал по инерции мимо меня, я поддал ему ускорение, плашмя ударив пониже спины. Тот чуть не кувыркнулся и на собственную саблю не напоролся. Поддерживающие выкрики друзей корнета стихли, сменившись недоуменным молчанием. Над ареной повисла тишина, в которой отчетливо была слышна пара смешков.

– Ах вы!.. – возопил корнет, повернувшись ко мне и схватив саблю обеими руками. – Деритесь честно!

– Вы хотите сказать, что я нарушил правила дуэли? – вскинул я бровь и посмотрел на Петра Мироновича.

– Правила не были нарушены, – тут же сказал тот, поняв мой взгляд правильно.

Проскрежетав зубами, корнет вновь кинулся на меня, подняв саблю над головой. Нет, он точно идиот! И такое чувство, что совсем не умеет фехтовать. Даже странно. Для кавалериста это ведь оно из главных качеств.

Но я недооценил противника. Корнет понял, что при правильном фехтовании я его одолею и пошел на уловку. Ему ведь что надо? Только ранить меня. Хватит и маленького пореза, чтобы выступила кровь. И сделать это первым. Вот он и кинулся «с шашкой наголо», а когда я снова попробовал уйти в сторону, резко затормозил и ударил наискосок сверху вниз справа налево. Мы были буквально в шаге друг от друга. Промахнуться невозможно. Он и не промахнулся.

– Дзинь! – раздался звон клинков.

В последний момент я успел подставить свою саблю, остановив удар в паре миллиметров от собственного тела. Корнет надавил всей своей массой, а благодаря двуручному хвату это для него было несложно. Пришлось мне отступать и переводить жесткий блок в скользящий. Со стороны зрителей раздались улюлюканья. Приятелям офицерика понравился его финт и мое отступление. Но рано радуются!

Мой противник опять ринулся на меня как носорог, но на этот раз решил ударить горизонтально, намереваясь словно разделить меня на две половинки. Я лишь улыбнулся и сделал шаг вперед. Прикрыв левое плечо лезвием своего клинка, от чего удар пришелся на него не оставив на мне ни царапинки, я подшагом обогнул противника и снова влепил ему поджопник своим оружием.

– Деритесь как мужчина! – обиженно вскричал корнет. – Хотя чего еще ждать от пса режима, – зло выдохнул он. – Только и умеете – бить в спину, да унижать. Никакой чести!

– Слова… слова… – покачал я головой. – Как жаль, что новое поколение офицеров стало вырождаться. Но я надеюсь, что вы – исключение из общего правила, иначе за державу становится страшно.

Заскрипев зубами, корнет не выдержал и сделал распальцовку. Вроде и очень быстро, но я-то заметил. Как и последующий эффект – над его клинком словно задрожал воздух. Что-то мне подсказывает, что радиус поражения его сабли возрос. Читал о подобном применении магии – когда накладывается усиление на собственное оружие. Огневики могут раскалить клинок, или добавить на него языки пламени. Водники, как я, при соответствующих знаниях способны покрыть гарду слоем воды, защищая ладонь от ударов. А вот воздушники, как мой визави, создают еще одно параллельное лезвие из ветра. Невидимое и от того вдвойне опасное. В зависимости от силы мага и его контроля над заклинанием, это лезвие может либо плотно прилегать к клинку, либо находиться на расстоянии до пяти сантиметров от него.

Уже сейчас я мог остановить бой и потребовать своей победы в связи с нарушением правил. Ведь дуэль была на холодном оружии без использования магии. Но зачем мне такая неоднозначная победа? Лучше вывести этого мальчишку в погонах на чистую воду и победить так, чтобы даже у его приятелей не осталось сомнений в итоге боя.

– А-а-а!! – закричал корнет, накручивая себя, и побежал в атаку.

Саблю он опять держал двумя руками над головой. В этот раз сближаться я не стал. Вместо этого подставил под удар свой клинок, постаравшись поймать удар до того, как он наберет полную силу. В итоге наше оружие столкнулось, когда руки корнета только опускались и были на уровне головы.

– Дзинь… динь… динь..

Обломок моей сабли, рассеченной пополам, зазвенел по полу. Я же успел вовремя отскочить в сторону и не попал под удар. Да и вообще оказался сбоку от корнета в полутора шагов от него. Быстрый подшаг к противнику, и обрубок моего клинка упирается тому в шею, выдавливая каплю крови, чего вполне достаточно для признания моей победы. Но тот даже не заметил этого, с недоверием смотря на валяющийся обломок сабли и затравленно начав озираться. Вполне его понимаю. Видимо он вбухал слишком много силы в свое заклинание, вот лезвие ветра и рассекло мой клинок, как нож масло. Не понять, что для этого была применена магия, это надо быть полным идиотом. И именно этого и испугался офицерик, а не моего клинка у собственной шеи.

– Как не прискорбно, но Григорий Бологовский прав, – тяжело обронил старый полковник, глядя на ровный срез на клинике. – Вырождается нынешнее поколение корнетов, ни чести, ни уважения, ни мужества.

Симпатии к моему противнику стремительно растаяли. Не только у молодых дворянок и их компаньонов, но даже приятели корнета смотрели на того с недоверием и осуждением.

– Победитель – Григорий Бологовский, – констатировал очевидное Коршунов. – Броньев, – посмотрел он на корнета, – прошу вас покинуть собрание и больше не появляться в моем доме.

Я и сам не ожидал, что выведу этого мальчишку на чистую воду так быстро. Но тем лучше.

Дуэль проходила в тренировочном зале поместья, все же на улице уже холодно, чтобы проводить ее во дворе. Потому расходились из зала все не спеша, перешептываясь. Обсуждали поведение корнета. Ну и мое естественно. Из-за этой неспешности я успел заметить чету Старопольских и двинулся к ним. Все же одной из целей моего посещения собрания было поговорить с ними. Точнее, назначить такой разговор.

Михаила Старопольского я догнал в курительном зале. Мужчина к этому моменту успел оставить свою супругу в компании подруг и пришел сюда утолить привычку и перекинуться парой слов с другими аристократами. При виде меня он нахмурился, но остановился и не стал подходить к группе дворян, раскуривающих трубки. От разговора убегать он не собирался, что меня изрядно приободрило.

– Здравствуйте, Михаил Витальевич.

– Здравствуйте, Григорий Мстиславович, – сдержанно кивнул он мне.

– У вас не найдется завтра времени на серьезный разговор, касающийся вашей дочери? – решил я не ходить кругами и задал вопрос в лоб.

Тот слегка пожевал губами, раздумывая, после чего степенно кивнул.

– Замечательно. Буду рад вас видеть у себя дома.

Закруглившись на этом, все-таки тем для бесед у нас больше не было, я пошел искать Ирину. Сразу уходить после дуэли я не стал. Хотя основные свои дела и завершил. Себя показал, общество в целом меня приняло, если не считать отдельных молодых раздолбаев с ветром в голове, да и со Старопольским о встрече договорился. Но чтобы не посчитали, будто я сбежал, я и решил еще немного задержаться. Да и мало ли, вдруг у кого уже из местных дворян есть свои резоны подойти ко мне. Просто до этого по каким-то причинам не могли. Надо дать им шанс, так сказать. Хе-хе.

Девушку я нашел в той же компании, в главном зале. На свою голову. Потому что того, что произошло дальше, я не ожидал.