Текст книги "Жандарм-5"

За время рассказа нам принесли обед, и на какое-то время за столом воцарилась тишина. За соседними столиками тоже не торопясь наслаждались обедом. Но эта идиллия была прервана гневным возгласом пожилого мужчины.

– Да как ты посмел, невежа!

Обернувшись на крик, я лишь обреченно простонал:

– Феофан…

Глава 3

– Что произошло, сударь? – спросил я полноватого мужчину в дорогом костюме, сидевшего напротив сжавшегося Феофана.

Тот встал из-за стола и нависал над пареньком коршуном, пылая праведным гневом.

– Это ведь ваш слуга? – закричал мужчина. – Как вы посмели усадить его за один стол со мной? Да еще даже не потрудившись обучить элементарным манерам?!

– Это не слуга, – тут же осадил я незнакомца. – Он мой подопечный. И я так и не услышал, что именно произошло.

– Да плевать мне, слуга или нет! – взорвался неприятный тип. – Он чавкает за столом! Хлюпает супом! А на вежливую просьбу так не делать, игнорирует меня!!

– Феофан почти не знает русский язык, поэтому вполне мог просто не понять, что вы ему говорите, – решил я попытаться решить дело миром. – Я его и везу в Москву по просьбе уважаемого в Ново-Архангельске человека для поступления на учебу, где он получит все необходимые знания.

– А мне что, терпеть его все время поездки?!

– Нет. Я попрошу, чтобы в следующие приемы пищи за нами был зарезервирован столик.

– Но сейчас вы предлагаете мне спустить его хамство и невежество на тормозах?! – не унимался мужчина.

– Да, – процедил я. – Ничего непоправимого не произошло. И вы, как разумный человек, вполне могли бы войти в положение. Но если будете настаивать… – я с угрозой посмотрел на мужика.

Не люблю таких. По лицу видно – любит «осаживать» тех, кто ниже его по положению и власти, зато перед более сильными сам расстелится так, как никакая иная девушка легкого поведения не сможет. Вон, уже глазки забегали, как понял, что я не собираюсь перед ним гнуться и в обиду паренька не дам. А уж после прозвучавшего в моем голосе рыка и вовсе на спинку стула откинулся и слегка побледнел.

– Нет, не буду, – попытался он ответить с гордостью. Впрочем, получилось жалко.

– Благодарю. Больше мои люди за один стол с вами не сядут.

И понимай как хочешь. Или что я прогнулся, или как плевок – мол, ты такая скотина, что даже не обученным манерам парням с тобой сидеть невместно.

После этого надолго задерживаться так и не представившийся мужик не стал и через несколько минут покинул вагон. Я же вернулся к Ире.

– Извиняюсь, – улыбнулся я ей, после чего мы продолжили беседу.

Обед закончился благополучно. Распрощавшись с девушкой и договорившись поужинать снова вместе, я сходил на кухню ресторана и договорился о том, чтобы за моими подопечными зарезервировали два столика на время поездки. А вернувшись в свое купе, еще и провел беседу со всеми парнями, разъяснив четверке «проблемных» суть возникшего конфликта и как важно современное воспитание в нашем обществе. Вроде прониклись. Так что на время пути кроме обучения языку пришлось заняться еще и правилами поведения. Хотя бы общими.

Благодаря возне с семеркой парней время в дороге пролетало незаметно. Учеба давалась им трудно, иногда они меня серьезно выводили из себя, но приемы пищи с Ирой позволяли расслабиться. Общение с красивой девушкой, которой я приглянулся и уже через два дня стал получать намеки на возможность более близкого контакта, дарило спокойствие и снижало раздражение и чувство эмоционального утомления от работы «преподавателем». Поэтому не удивительно, что на четвертый день после ужина мы оказались вдвоем в моем купе, пока я попросил своих парней «погулять» в тамбуре.

Ирина оказалась на диво страстной и крикливой. Да и фигурка загляденье. Тонкая талия, упругая грудь и привычка закусывать нижнюю губу во время особенно сильного наслаждения приковывало мой взгляд. Правда парни после того, как девушка вышла, прятали глаза и прикрывали пах руками. Но вроде ни на кого кидаться не собирались, а остальное меня не волновало.

Две недели пути прошли без происшествий. Я уж надеялся, что и оставшееся время не принесет сюрпризов, но не тут то было.

В Екатеринбурге у нас была очередная долгая остановка – почти сутки надо было ждать, пока пройдет перецепка вагонов и пополнение запасов воды и угля. Наказав парням следить за нашими вещами и далеко не отходить от вагона и вокзала, оставил за старшего Романа, как самого взрослого и смекалистого, да еще и пользующегося авторитетом у остальных, и подхватил под ручку Иру. Мы решили прогуляться и осмотреть город, да и ночевать в купе откровенно надоело. А тут можно было снять номер на ночь и приятно провести вечер и ночь. Во всех смыслах.

Для начала поймали извозчика и попросили устроить нам экскурсию по городу. Мужичок попался понятливый и словоохотливый. Рассказал о начале основания города. Показал здание управления железоделательным заводом – промышленным гигантом, с которого и началось освоение этого края на государственном уровне. Проехали мимо монетного двора, где когда-то чеканили до восьмидесяти процентов всех медных монет страны. Тоже своеобразная достопримечательность. Рассказал о том, что в городе до сих пор сильны позиции старообрядцев, которые массово бежали и прижились во время второго христианского раскола именно на этой земле. Правда, их в этом мире притесняют не так сильно, как в моем прошлом. Все же церковь здесь хоть и сильна, но из-за наличия магии и магов не в такой степени.

Что меня особо поразило в городе – дороги. А точнее их ширина. Большинство дорог здесь были четырехрядными. Да, без разметки, но места здесь было столько, что между домами было метров по двадцать, а то и более. Да и высота домов – не более трех этажей, создавали ощущение «приземистого» и широкого города. В основном застройка деревянная, хотя и каменных домов было в избытке.

С удовольствием откушав после такой экскурсии в ресторане, где выбор был гораздо шире, чем в вагон-ресторане поезда, мы с Ирой потанцевали под живую музыку и поднялись в номер. Он располагался как раз над залом ресторана.

Утром проснулся в отличном настроении с красивой девушкой на плече и если бы не нужда возвращаться на поезд, мы бы здесь задержались еще на пару дней. А так – помылись в баньке, которую заказали накануне вечером, подкрепились сибирской кухней и довольные вернулись на вокзал. Где мое настроение плавно пошло вниз, когда я застал пустые купе, вместо ждущих меня там парней.

– Егор Сергеевич, – обратился я к проводнику – солидному дядьке за сорок. – А вы моих подопечных не видели?

– Полицейские их куда-то повели, – вздохнул мужик. – Извините, Григорий Мстиславович, не углядел. Пока приемом припасов да воды занимался, они решили ноги размять. А тут гляжу – их уже и уводят. А я, сами понимаете, далеко от своего вагона отходить во время пути права не имею.

– В околоток их повели? – предположил я.

– Туда, куда ж еще-то?

Скрипнув зубами от досады – до отправления всего-то два часа осталось! – я пошел искать местный полицейский участок.

Идти пришлось недолго, всего минут пять. Буквально перейти привокзальную площадь, да по подсказкам городового найти нужную дверь, за которой находился вход в здание с дежурным офицером. А вот встретили меня там неласково.

– По какому вопросу? – даже не поднимая на меня глаз, вальяжно спросил толстый мордатый околоточный надзиратель.

Если сравнить его звание с армейским, то он равен был примерно прапорщику.

– К вам сегодня привели семерых парней. Алеутов. Где они? – не стал я ходить вокруг да около.

– А вы собственно кто? – лениво посмотрел он на меня.

Видимо мой вид его не особо впечатлил, потому что взгляд его не изменился – все такой же лениво-надменный с ноткой пренебрежения.

– Григорий Бологовский. Они мои подопечные. Где эти парни?

– В камере, где же еще? – пожал плечами надзиратель и замолчал, вновь уткнувшись в стол, на котором лежала газета.

Такое пренебрежение меня задело. Привык видно, что настолько наплевательски еще никто ко мне не относился. Да и время поджимало. Поэтому не удивительно, что я сорвался.

– А ну-ка встать!! – рявкнул я на полицейского.

Тот аж вздрогнул и рефлекторно подскочил, опрокинув стул, на котором сидел.

– Фамилия! Звание! Где дежурный офицер? Что у вас здесь за балаган происходит, а?!

– Околоточный надзиратель Ванищев! Коллежский асессор Леонов на обходе поезда, прибудет по завершению обхода! – тут же испуганно выпалил мордатый.

После чего до него дошло, что отчитывается он перед гражданским незнакомым мужиком. Но все-таки мужиком с командным голосом, да еще почему-то уверенным в праве этого командования. Потому далее он осторожно спросил, а кто я собственно такой.

– На, читай, – ткнул я ему под нос свою бумагу жандарма. – Прочитал? А теперь живо отвечай – где семерка алеутов, которых вы задержали на платформе?

– Дык. В камере они, господин штабс-ротмистр, – испуганно выдавил из себя мордатый.

Больше в моем праве командовать он не сомневался.

– Веди их сюда. Живо!

Вскоре все семеро оказались передо мной, а я стал выпытывать у надзирателя, за что их взяли. Все оказалось и смешно и печально.

Парни, насмотревшись на нас с Ириной, тоже возжелали женской ласки. Тем более они молодые и гормоны гуляют только так. В общем Роман, оставленный мной за главного, оказался настолько смекалистым, что сумел найти здесь «ночную бабочку». Далее семерка скинулась на те деньги, что им дали в дорогу родные, и, отведя ее в вокзальный туалет, по очереди стали пользовать. И все бы ничего, но когда очередь дошла до Феофана, то этот девственник долго не мог приткнуть куда следует. В туалет стала собираться уже настоящая очередь из желающих использовать его по прямому назначению. Естественно парни людей не пускали, пока Феофан не доделает свое дело. А тот лишь больше стал волноваться и в итоге «ткнул не в ту дырку». «Бабочка» вскрикнула от боли, желающие сходить в туалет оттолкнули моих парней и ворвались внутрь. А та не долго думая обвинила паренька в изнасиловании, чтобы самой не пойти по статье за продажную любовь. Ну тут уж и городовых крикнули, после чего всю семерку повязали.

– В поезд. Живо, – мрачно приказал я подопечным, забирая их паспорта у полицейского. – Я с ними сам разберусь, – пообещал я тому и покинул околоток.

Да уж. Вот не было печали. Правда, в чем-то сам виноват. Не подумал о такой стороне вопроса. Но все равно, это ж надо! Найти «бабочку» и пользовать ее в общественном туалете!

– … молитесь своим духам, чтобы она вас всех не «наградила», – завершил я разъяснительную беседу.

– А чем она может наградить? – наивно спросил Феофан.

– Тебя – ничем, – хмыкнул я. – Ты же не успел ничего сделать. А вот твоих друзей, – выразительно посмотрел я на каждого.

До троицы Анкалина тут же все дошло и они побледнели. А вот остальным им пришлось отдельно потом объяснять. Ну ничего! Думать в следующий раз будут головой, а не головкой.

А если честно я даже и не знал, то ли плакать, то ли смеяться над данным происшествием. Однако парочки подзатыльников они заслужили, а то и настоящую порку.

– В общем так, великолепная семерка. Хоть еще одно происшествие до приезда в Москву – и я вас отправлю обратно пешком и не забуду отписаться вашим старшим. Я понятно излагаю? – глянул я на парней.

Они же стояли, понурив головы и пряча от меня взгляд.

– И еще за вину каждого отвечают все, это значит: если виноват один, то отвечать будут все. Раз не понимаете по-хорошему, будет по-плохому. И имейте ввиду – не доходит через голову, дойдет через другие места, – смерив взглядом парней еще раз, я выдохнул.

Когда мы отправились, то за ужином Ирина меня попыталась расспросить о произошедшем. Первым моим желанием было рассказать и посмеяться, но потом я понял, что о подобных конфузах не стоит говорить в приличном обществе, а тем более при дамах. Моветон! Отговорился плохим знанием парней языка и что произошло простое недопонимание.

Время шло, и поезд двигался в сторону Москвы.

И наконец-то прибыл.

– Григорий, – лукаво посмотрела на меня Ирина, когда мы сошли на перрон. – Буду не против, если вы навестите меня в Твери.

– Обещать не могу, но встрече буду рад, – учтиво поцеловал я ей руку на прощание.

Здесь мы расставались. Она пересаживалась на новый поезд и отправлялась домой, а я собирался ехать в свою квартиру в Москве. Только парням сначала нашел гостиницу неподалеку от моего дома. Ко мне бы такая толпа точно не влезла.

Разместив их и дав указания вести себя тихо, объяснил, где я живу. После этого договорившись о том, когда к ним приду, я мысленно перекрестился и поехал до дома. Как же давно меня там не было!

– Здравствуйте, Дементий Поликарпович, – улыбнулся я бессменному консьержу дома Юсуповых, в котором и была моя квартира.

– Григорий Мстиславович? – глаза пожилого мужчины округлились, а затем он начал истово креститься.

– Что-то не так? – удивился я такой реакции.

– Так… говорили же… что вы того… на тот свет отправились, – пробормотал он.

– Кто говорил?

– Так… в газетах писали, – постепенно успокаиваясь, стал рассказывать консьерж. – Да и Ольга Юрьевна плакала долго. Она-то мне ту газетку и показала.

– А о том, что я выжил, она потом с вами не поделилась?

– Эээ… да вроде нет, – растерялся Дементий Поликарпович.

– Ну, может на радостях забыла, – пожал я плечами. – Она сейчас дома?

– Нет, с утра ушла. Да и воспитанников ваших тоже сейчас нет. Учатся. Только послезавтра на выходные вернутся.

– Благодарю. Тогда пока прошу им не говорить о моем возвращении. Хочу сюрприз сделать.

Мужчина понимающе заулыбался и закивал.

– Не сомневайтесь, буду нем как рыба! Это… – замялся он. – Григорий Мстиславович. А все-таки, что там было то?

– Обычная авария, – пожал я плечами. – Дело житейское.

Делиться подробностями с ним я не собирался. Но консьержу и этого хватило. Взяв у него ключи от квартиры, я поднялся на свой этаж и зашел внутрь. Там почти ничего не поменялось. Разве что чуть уютнее стало. Даже не знаю, с чего такое ощущение накатило. Может из-за появившегося цветка на подоконнике в кабинете? Или из-за тканевых салфеток на столе на кухне? Сразу видно, что здесь хозяйничает женщина, которая едва заметными мелочами и наносит тот самый уют, который ни одному мужчине не добиться.

– Вот я и дома.

Ольга пришла лишь через полтора часа. Я за это время успел умыться с дороги, переодеться, да поесть. Глафира Матвеевна все также приходила и готовила. Когда меня увидела, обрадовалась знатно. И как я понял, она-то была в курсе о том, что я выжил. Почему консьержу не сказала – вот вопрос. Или просто не обсуждали это между собой, или Дементий Поликарпович забыл. Как поделилась женщина, пока жарила картошку, консьерж в последнее время «совсем худой стал». Иногда заговаривается. Бывает и выпадает у него что из памяти – старость все же берет свое.

Но когда пришла Оля, Глафиры Матвеевны уже не было, так что в квартире мы были одни.

– Гриша? – потрясенно прошептала девушка, увидев меня.

Дамская сумочка выпала у нее из руки и она медленно двинулась ко мне, словно ожидая, что я в любой момент исчезну, аки призрак.

– Да не бойся, – не выдержал я и улыбнулся. – Я это, я.

– Гриша! – уже не сомневаясь, она кинулась ко мне и обняла. – Живой. Вернулся.

Объятия через какое-то время перетекли в поцелуи, а там уже мы сами не заметили, как оказались в спальне. Лишь спустя час угомонились и расслабились. Только Оля вцепилась в меня и отпускать не хотела.

– Ты надолго? – наконец осмелилась она задать самый главный для нее вопрос.

– Надеюсь, навсегда. Но сначала мне в Тверь надо.

– Зачем? – удивилась она.

– Род принять. У меня дед умер, потому и отозвали. А так бы еще неизвестно, сколько бы пришлось на Аляске торчать.

Девушка промолчала. Зато я стал задавать вопросы. Про мальчишек, как она сама живет, чем занимается. Проговорили до позднего вечера.

Утром я первым делом отправился в управление. Чтобы отметиться, да уточнить, сколько мне времени готовы дать на принятие рода. Ну и узнать, могу ли я в Москве остаться. Перед уходом попросил Олю узнать, куда можно пристроить семерых навязанных балбесов. Ну и сводил ее в гостиницу, где те ночевали. Самих парней проведал, да познакомил их заодно с девушкой.

У дежурного узнал на месте ли Агапонов и направился к нему.

– Тук, тук, тук, – аккуратно я постучал в его кабинет.

– Проходите, – раздалось из-за дверей, и, открыв дверь на распашку, я шагнул внутрь кабинета.

Глава 4

– Алексей Петрович, здравствуйте, – улыбнулся я искренне, войдя в кабинет Агапонова.

– Григорий Мстиславович! – расплылся тот в ответной улыбке. – Давненько не виделись. Прибыли, значит-с?

– Так точно.

– Соболезную вашей утрате, – вздохнул ротмистр. – Род уже приняли?

– Нет, я только с дороги. Думал на выходных в Тверь ехать.

– Ну, вы с этим не затягивайте. Надеюсь, за пару месяцев управитесь и не будете растягивать на целый год, – хмыкнул Агафонов. – Раз у вас пара дней свободных есть, то неплохо было бы отчет написать о том, что там в Аляске происходит. А то в телеграммах много не расскажешь.

– Сделаю, – кивнул я.

Ох уж эта бюрократия. Но он прав.

– Алексей Петрович, я хотел бы узнать – есть возможность мне на Аляску не возвращаться, а здесь остаться?

– А в чем дело? – удивился ротмистр. – Вам настолько не понравилось там?

– У меня здесь родные. Да и раз род приму, нужно будет и о нем параллельно заботиться. Из Аляски это делать трудно.

– Жаль, искренне жаль, – покачал головой Агапонов. – А мы уж думали поставить вас там начальником отделения. Естественно с присвоением нового звания.

Тот хитро посмотрел на меня, ожидая моих сомнений или того, что я передумаю, но я был не преклонен.

– Это связано со скорым выходом на пенсию Сергея Илларионовича?

– Да. Так что? Возьметесь?

– Хочу отказаться.

– И кого же нам тогда там ставить?

– Так его заместителя и назначьте, – пожал я плечами. – Павел Гаврилов – вполне компетентный офицер. И честный. Последнее сам лично проверил. И люди в управлении его уважают и ценят.

– Он не дворянин, – вздохнул Агапонов.

– Тем лучше! – воскликнул я и стал горячо убеждать Алексея Петровича, что Гаврилов – идеальная кандидатура на роль начальника жандармов в Аляске. – Вы посмотрите – сейчас разных партий развелось, как грязи! И больше половины ратуют за предоставление больших прав рабочим и людям более низкого сословия. И упрекают нашу власть в том, что мы препятствуем этому. А тут – начальник отделения жандармов – не аристократ! Какой аргумент в споре против них!

– Вы считаете? – задумался Агапонов.

– Уверен! Причем Гаврилов – местный. То есть мы не сослали кого-то подальше, а по достоинству оценили человека и его профессиональные качества.

– Хмм… Ну… может быть, – с сомнением в голосе кивнул Агапонов. – Я подумаю над вашими словами. Да и вы, раз так ратуете за этого Гаврилова, отметьте в отчете его подробнее.

– Всенепременно.

– На том пока и закончим. Если уж будет принято решение о вашей дальнейшей службе в Москве, то вам должность соответствующую надо. Сами понимаете, вопрос не простой. Хотя… После недавних событий некоторые места оказались вакантны.

– Вы о чем?

– Помните то нападение на генерал-губернатора Козлова?

– Конечно.

– Так вот. После него прошлого начальника Московского отделения нашей службы сняли с должности. Синельникова, – пояснил он, видя немой вопрос в моих глазах. – На его место поставили Васнецова Петра Аркадьевича. А новая метла…

Алексей Петрович не договорил, но и так стало ясно. Новый начальник стал менять бывших подчиненных Синельникова на своих людей. Знакомо.

– В общем, местечко вполне возможно вам и найдется, – завершил разговор Агапонов и попрощался.

Откладывать в долгий ящик написание отчета не стал. Зашел в один из учебных классов, поздоровался по старой памяти с полковником Пантелеевым на входе, набрал бумаги, да засел аж на три часа за эту нудную, но так необходимую в любой государственной службе вещь. Затем снова заскочил к Агапонову, передал отчет и уже с чистой совестью отправился домой.

Ольги дома не было и, покушав, я отправился в гостиницу, где и нашел ее, что-то объясняющую моим алеутам.

– Ну как у вас дела продвигаются? – весело спросил я, когда все обернулись в мою сторону.

– Григорий, это ужасно, – тяжело вздохнула девушка. – Я сначала думала, в какое училище их лучше определить. Стала проверять их знания, предпочтения… Но им не в училище, им в школу надо! У них же ни языка, ни письменности! С математикой тоже на уровне первого класса. Про остальные предметы я вообще молчу.

– Кхм, – я аж растерялся.

Не думал, что там настолько все печально. Рассчитывал, что хотя бы троицу Анкалина удастся быстро пристроить, но Ольга то говорила про всех.

– И какие есть варианты? – осторожно поинтересовался я.

– В школу их по возрасту не возьмут. Остается лишь нанимать репетиторов. И раньше чем через год результатов не жди. Хорошо если они хотя бы к следующей осени смогут азы освоить.

– Освоят, – пообещал я девушке, зыркнув на сжавшихся парней. – А если нет – поедут домой. С позором!

Семерка после моих слов синхронно сглотнула, словно тренировались.

– Ладно. Буду благодарен, если поможешь мне в этом вопросе. А пока надо бы им жилье найти. А то в гостинице им слишком жирно и дорого жить.

На этом экзамен для парней от Ольги закончился. Девушка тут же стала прикидывать, к кому из ее знакомых можно обратиться. Часть предметов пообещала вести сама. Я же сказал парням одеваться и через десять минут мы выдвинулись на поиски жилья. Заодно и город решил им показать, чтобы не потерялись здесь в первые дни. Потому шли мы пешком.

Чувствовал я себя в этот момент воспитателем, который вывел группу в город погулять. Парни словно дети крутили головами, тыкали пальцем в особо впечатлившие их здания или машины (впрочем, последнее редко – сказались и уроки в поезде, да и я как заметил, сделал им замечание), да громко обсуждали на алеутском красоты Москвы. Я же кроме ответов на их вопросы, искал глазами объявления о сдаче комнат или квартир, да еще не поленился и пару газет прикупил, где такие объявления идут списком на отдельной странице.

В итоге жилье для них я нашел. В трех кварталах от моей квартиры был доходный дом для малоимущих. Вот там и снял для них секцию в три комнаты. Столоваться будут здесь же – на первом этаже хозяин доходного дома организовал дешевую столовую.

Решив этот вопрос, отправил парней обратно в гостиницу за их вещами, а сам вернулся к себе. Время было уже позднее, пора бы и отдохнуть.

С порога меня встретил умопомрачительный запах блинов. Зайдя на кухню, увидел Глафиру Матвеевну, уже почти напекшую целую стопку этой вкуснейшей выпечки. На столе стояла баночка с вареньем и крынка сметаны.

– А я вот побаловать вас решила, – улыбнулась женщина. – В честь приезда.

– Спасибо, не откажусь, – потер я руки.

И тут же схватил один блин и щедро зацепил им сметаны. Пока наслаждался домашней выпечкой, пришла Ольга. Глафира Матвеевна и ее за стол усадила, а сама вскоре закончила с готовкой и стала мыть посуду, поглядывая на нас.

– Эх, красивая вы пара, – не выдержала женщина и умильно улыбнулась.

Я чуть не поперхнулся, а Оля покраснела. Только сейчас вспомнил, что с девушкой мы договорились только о чисто деловых отношениях. Да и еще до поездки к императору у нас был «прощальный» секс. А вчера сорвались оба. И вот как мне сейчас с ней отношения выстраивать? Лида от меня отвернулась, да и я решил, что «умерла, так умерла». Действительно с Олей начать «серьезные отношения»? Как-то это не очень красиво по отношению к девушке. Да и мало ли, как дальше сложится. Нет уж. Спешить в этом вопросе нельзя. Потому на высказывание Глафиры Матвеевны я промолчал. Кстати, Оля тоже.

Да и когда женщина ушла, оставив нас одних, спешить в кровать мы не стали. И даже как-то неловко было поначалу. Но затем Оля начала говорить, с кем из знакомых репетиторов сумела связаться, сколько те за свои услуги запросили… Я рассказал ей, где теперь будут жить парни, да какую сумму выделили их родные на учебу… Слово за слово и сначала прошла неловкость, а затем мы снова оказались в кровати.

Утром по молчаливому согласию мы решили не поднимать тему наших отношений. Пусть пока все идет «само по себе». А там уж посмотрим, как сложится.

Мальчишки из школы должны вернуться только завтра. У них там пансион – с понедельника по пятницу не только учатся, но и живут на территории школы. Лишь на выходные домой возвращаются. Такая уж практика в этом времени. Я же без дела сидеть не привык и довольно быстро нашел себе занятие. В Москве я не был давно, и было бы неплохо узнать обстановку, если уж я твердо намерен здесь остаться. А для этого нужно не просто по улицам походить, а желательно с народом пообщаться. Тем более у меня есть здесь три «агента». Вот и проверю их. Живы ли, не переехали ли куда.

До вокзала добирался пешком. Опять для той же цели – получше узнать, как изменился город. Смотрел на людей по пути, прислушивался к обрывкам разговоров, пару местных газет взял да прочитал по диагонали. Вроде все как обычно, но все же изменения были. Новый начальник жандармерии начал «закручивать гайки». Несколько статей в газетах нашел о том, что были обнаружены подпольные типографии запрещенных партий, а их работники арестованы. Несколько уже и приговор получили, кто-то каторгу, а кто-то и ссылку в Сибирь все же среди них попадались образованные люди, вот и пусть работают на благо отечества. Народ тоже стал как будто угрюмей. Или мне это кажется после Ново-Архангельска?

Даже посетители дорогих ресторанов – любители прожигать жизнь – и те изменились. Только в другую сторону – пока проходил мимо ресторанов, народу возле них и дорогих карет вроде как больше стало, чем я раньше видел. При этом никакого праздника сегодня не наблюдалось. Или пятница – сама по себе праздник? Черт, даже и не поймешь, надумываю я себе, или и правда все так.

Вот что не изменилось – так это вокзал. Все такие же толпы народа, суета, выкрики грузчиков, да зазывной крик извозчиков.

Походил по привокзальной площади, но знакомых лиц не заметил. Пришлось двигать в сторону работного дома, да там спрашивать: живет ли и работает здесь моя троица «агентов» или уже нет. Но обошлось – мужики никуда не делись, просто сейчас у них рабочий день еще. На фабрике они.

Уточнил, когда примерно они придут, попросил передать за мелкую монету, что есть у меня для них прибыльная работенка, и назвал адрес, где меня искать, да отправился домой. Ну не здесь же мне их ждать. Дома же размялся с подаренной губернатором шашкой. Нечего ей на стене висеть пылиться.

Мои «агенты» пришли только к восьмому часу вечера. И то не все, лишь Василий с Сергеем.

– Здравствуйте, Григорий Мстиславович, – приветливо заулыбался здоровяк, мня шапку в руках от неловкости.

– И тебе здравствовать, Василий. Проходите, – кивнул я им внутрь квартиры.

Сергей лишь пробурчал «здравствуйте», а сам он был мрачен.

– Где Акинфея потеряли? – спросил я их, когда мы прошли в мой кабинет и я сел за стол.

– В церкви он, – буркнул Сергей.

– Ты чего такой хмурый?

– Невеста ждет.

Было видно, что это отговорка. Причем настолько, что я не постеснялся надавить на него и заставил выложить истинную причину, почему он пришел. Ведь не хотел – по лицу видно.

– За вами должок, – все же «раскололся» парень и посмотрел исподлобья.

И ведь точно стервец про деньги говорит! Но где и когда я успел ему задолжать? Тот увидел, что я не помню, и обреченно махнул рукой, разворачиваясь к выходу.

– Так и знал, что аристократам веры нет. И на что надеялся?

– А ну стоять! – прихлопнул я ладонью по столу.

Сергей нехотя повернулся обратно. А я все же вспомнил, на что он намекает.

– Подойди. Держи, – протянул я ему пять рублей.

Тот их забрал, но при этом смотрел мне в глаза, словно ждал чего-то.

– Думаешь, что я не помню, за что именно отдаю эти деньги? – хмыкнул я.

Тот осторожно кивнул.

– Зря. Лев Моисеевич.

Всего лишь имя назвал, зато лицо Сергея тут же разгладилось. Это ведь он меня с евреем свел, который мне артефакт защитный продал. Если бы не этот артефакт, быть мне уже мертвым – ту аварию в поезде я бы не пережил. А я парню за то знакомство как раз и обещал отблагодарить. Да дела тогда так закрутились, что забыл напрочь.

– За всех аристократов говорить не буду, но я по долгам всегда отдаю, – жестко закончил я. – Ну а раз с этим разобрались, то присаживайтесь, – указал я им на диван. – Да расскажите, что в городе нового произошло. Да как вообще здесь сейчас жизнь крутится.

И они рассказали. Много поведать не смогли, но зато подтвердили своим рассказом, что мои наблюдения оказались верными. Из-за накала международной обстановки аристократы стали чаще гулять. По принципу – а вдруг завтра война и меня там убьют? Надо брать от жизни все здесь и сейчас. А из-за прихода нового начальника жандармерии усилился государственный контроль за заводами. Что вытекло в многочисленные штрафы, которые хозяева заводов и фабрик переложили на плечи своих работников. Естественно это вызвало волну недовольства со стороны тех. Люди стали больше прислушиваться к агитаторам партий. Ходить на их собрания. А это уже было нарушением закона, что спровоцировало новый виток войны между жандармерией и разными революционерами. Пошли облавы, в которые чаще попадались обычные рабочие, пришедшие узнать да послушать. Что не добавило любви к властям.

– А вы в партиях состоите? Или ходили?

– Не состоим, – буркнул Сергей.

– Не, Григорий Мстиславович, – замотал головой Василий. – На кой нам эти говоруны? Только балаболить и могут.

И если здоровяку я поверил, то вот поведение Сергея мне не понравилось. Тот точно как минимум посещал одно из таких собраний. А может и сам под облаву попал.

– А Акинфей?

– Тот сильно в церковь ушел, – сказал Василий. – Дюже ему там по душе пришлось.

– В священники решил податься? – удивился я.

– Да не. Помните, вы просили за одной церковкой посмотреть? Вот он с того времени туда и ходит. Ни одной службы не пропустил! Говорит, поп там сильно умный. И речи правильные ведет, да все объяснить по-простому могет.

– Что за поп?

– Дык, – пожал плечами Василий. – Это у него спрашивать надо.

– А когда он со службы возвращается?

– К десяти обычно.

Сергей посмотрел на здоровяка с неодобрением, но промолчал. Ясно. Значит, схожу сам с Акинфеем поговорю.

В принципе ничего больше они мне поведать не смогли. Поэтому отпустил их, посоветовав к партиям не соваться. Объяснил это тем, что среди членов этих организаций полно откровенных бандитов, которые партии используют в своих криминальных целях. Василий легко пообещал, что ни к кому не пойдет, а вот Сергей лишь кивнул. Но что-то не верится мне, что он и правда не пойдет.