Текст книги "Мы просто снимся бешеной собаке 3"

12

Мариэль, так меня назвали в Раю. Ангел и бормонид… Два в одном… Спасибо, саблезубые суки… Вы подарили мне Чистый Разум. Горите в аду.

Легкая грусть утраты все еще тлела во мне. Сестренка приходила ко мне по ночам… В моих снах… Ирэн… Она улыбалась, и лунный свет серебрил ее кожу. Самая нежная, самая родная, самая младшая сестра… Я всегда была в ответе за нее. Даже, когда она падала с купола главного собора и лезла туда опять… Я ловила ее… Лечила все ее ссадины, останавливала кровь. Бинтовала крылья и целовала белые перышки… А теперь… Ее нет…

Все уже посрубались, Сакура отправилась в дальний кабинет, унося на плече бухого в ноль атамана Голого, предвкушая безумие половой любви… Светало… До утра мы уничтожали зурианский алкоголь. С переменным успехом. Мы держались до конца, почти побеждали, но вдруг открывалась дверь, и в банкетный зал вкатывали новую тележку, полную бухла. Казалось, этому нет конца. Зуриане выпить были не дураки, их подвалы ломились от вин, всяческих вискарей и водок со всех планет. Я не поверила, у них даже был обратный спирт. Достать который в эпоху войны с бормонидами нелегко… Но он был.. Мы его пили… И это была жесть.

Постепенно зал погрузился в сон. Все, кто не смог доползти до комнат, уснули прямо здесь. Май спала в объятьях Горна. Смерть полулежала на столе и всхплипывала во сне, обнимая рукой бетаком. Перед тем, как отрубиться, она успела нашептать послание любимой Тени. Зомбо-кот похрапывал, обнимая пузырь водяры. Емкость булькала, алкоголь вытекал тонкой струйкой в открытый рот ефрейтора Крылова. Фантом Май привык к походной жизни и мог пить в любом состоянии. Даже во сне… Не спали только я и Эрм. Мы курили, беседовали за жизнь и конечно пили.

– Марина, это правда, что ангел не может заниматься обычным сексом?

– Кто тебе такое сказал?

– Ирэн.

– Ха-ха… Упокой господь ее душу… Она трахалась, блин, как кошка! Просто у нее загоны в голове. Она больше любила трахать мозг.

– Она говорила, что у вас НЕТ ЭТИХ ШТУК…

– С чего ты взял? У нас там все нормально… Показать?

– НЕ НАДО… БЛИН… Я ВЕРЮ…

– Вот представь, ты трахнул Анджелину Джоли. А потом тебя трахнул ангел.

– Для меня это почти одно и то же…

– Так вот, Анджелина Джоли – это обычный секс со мной. А ангел – это пальцами в висок.

– Не слабо ты себя расписала! Я теперь вообще не усну. Я помню, как Ирэн меня в висок отымела… БЕЗУМИЕ… Черт возьми…

– И у меня не хуже! Но только один раз.

– ЖАЛЬ…

– Зато Анджелина Джоли может трахать тебя хоть каждую ночь.

– Всегда мечтал переспать с Джоли…

Не знаю, что на меня нашло?… Возможно бухло… Я взяла его за руку и потащила в коридор. Впихнула в первую открытую дверь. Слава дьяволу, там была кровать! Мы упали на нее и все… Понеслась… Несколько лет я провела в застенках бормонидов. Изголодалась – жесть… Голодный пьяный ангел в постели. Это, наверное, для простого парня, как переспать с первой десяткой голливудских звезд… Со всеми сразу…

Потом мы долго лежали рядом, курили, пуская дым в потолок, разговаривая обо всем… Вот для чего нужна любовь. Чтоб трахнуться и позвездеть. И В ЭТОМ КАЙФ.

– Марина, давай с тобой встречаться!

– Если бы все было так просто… Я ангел… Ты человек…

– Ты бессмертна… Да и плевать… МНЕ С ТОБОЙ ХОРОШО.

– А МНЕ… С ТОБОЙ…

– Потом, когда я стану древним стариком, ТЫ ТРАХНЕШЬ МЕНЯ ПАЛЬЦЕМ В ВИСОК ПЕРЕД СМЕРТЬЮ. ЧТОБЫ Я УМЕР ОТ РАЗРЫВА СЕРДЦА… ОТ ЛЮБВИ…

– ТЫ РОМАНТИК ХРЕНОВ… ИДИ КО МНЕ…

Он улыбнулся и прижал меня к себе. Мы трахнулись снова. А потом еще и еще… Он был неутомимый и страстный. Я летела ему навстречу, я захотела остаться с ним… Быть его женщиной… До конца… МОЙ… ТЫ ТОЛЬКО… МОЙ…

Мы проспали до вечера, а потом началось… Новость о том, что я замутила с Эрмом, облетела всю нашу тусню. Пока я была в душе, ко мне подвалила бухая Сакура, как бы между прочим, спинку потереть. Она наклонилась ко мне с улыбкой, дыша перегаром, срывающимся контральто прошептала: «Сладко с Эрмом? Разобьешь ему сердце – я тобой всю галактику вытру, имей в виду…» Засмеялась и ускакала, по пути два раза навернувшись на кафельный пол… Не умеют наши бабы пить… На кухне Тень резала закусь к вечернему «опохмелу». Расхреначив на ультратонкие пластинки палку колбасы на моих глазах ножом из ребра корнезуба, она метнула этот нож в разделачную доску на стене. Так удачно, что лезвие задрожало в сантиметре от моего лица. «Наш Эрм паренек ранимый. Смотри, Маринка, бросишь его – за мной не заржавеет! Он мне как брат…» – сказала Тень и лучезарно улыбнулась. Я посмотрела ей в глаза: «Дура ты, Тень! Я не враг самому себе. Секс люблю, чувства есть… С хера ли мне его кидать? Отдохни…»

Уже смеркалось, когда мы сели за стол и разлили бухло в стаканы. Пьянка понеслась так лихо, словно у нас судьба такая… Пить, чтобы забыть… Что нам совестно пить… Еще и голова болела жесть. Надо было лечить… На старых дрожжах мы укачалась. Ребят потянуло на подвиги, они вспомнили Тупака и решили его спасти. Сакура била себя почти что пяткой в грудь и вещала:

– Не по-пацански это! Мы тут вкусно кушаем, сладко пьем, а парень чахнет на чужбине. В любой момент в него внедрятся паразиты.

– Правильно базаришь, Сакура. Брат Тупак никогда бы не бросил друзей. Пока он там затянет раны, его поймают и мозги поджарят.

– Предлагаю оставить гарнизон на Зуриане, а самых отчаянных, и кто там уже был, отправить за нашим рэппером… Вы-ру-чать… Ик…

Сакуре пришлось остаться на планете небесно-голубых. Она все равно не знала, куда лететь. Из техничных пилотов в мире паразитов успел побывать только Патрик зомбо-кот. Я тоже была, но звездный крейсер не потяну. Полкилометра от носа до кормы… А маленьких кораблей у нас нет… Зомбо-кот гонял «Осколок Неба» туда-суда по всем мирам. Только он мог вернуть Тупака в мир БОГов. С Патриком полетели Тень, Май, магистр Горн и Коля-фантом. На Зуриане нас осталось четверо: Сакура, Голый, Эрм и я…

Проводы длились недолго. Ребята упали в челнок, нетвердыми виражами долетели до «Осколка», который парил над столицей зуриан. Еще минут десять они там ковырялись, разогревали движок. Мы за это время литр раздавили на четверых. «Осколок Неба» яркой точкой набрал высоту и вдруг исчез… А мы продолжили пить. Потом разошлись по комнатам и занялись диким безудержным сексом. Страстные стоны наполнили коридоры дворца… А кого стесняться? Когда все трахаются, всем плевать, никому не стыдно. Четыре бухих одиноких сердца на опустевшей планете Зуриан творили разврат. И это был кайф неземной.

С нами еще был Борм. Он рвался в бой, но его не взяли на «Осколок Неба». Май сказала, что если его оседлают дориане – это будет печаль. Паразит в саблезубе, проникающий в Чистый Разум – нахрен такое надо? Страшнее только ангел-гибрид-фантом, то есть я…

Когда мы пошли в койку, Борм сказал, что мы обломные суки, ради секса кинули братана. А я вообще наполовину бормонид, мне прощенья нет! Ну извини, котяра… Я, наверное, больше ангел, бормонидское во мне лишь ДНК… Борм обиделся и нырнул в Чистый Разум. А мы нырнули в постель.

– Марина… У тебя такие трусики. Невыносимо белые, как первый снет.

– Спасибо… Они из шерсти бормонида. Как и мой балахон. Ткань, которая проходит в Чистый Разум. Я сама их сшила. Шерсть сама отбелила – я знаю один секрет. Поэтому они не прозрачные, извини.

Я начала раздеваться. Эрм достал черную флешку и вставил в огромную аудио-систему на полстены. Хрустальные звуки клавиш разорвали тишину. В соседней спальне откликнулся Голый: «Шикарная тема, врубай на всю…» Словно в подтверждение, Сакура застонала еще сильнее. Голый спросил: «Откуда песня, Эрм?» «Отец Михаил подарил. Сказал, что там ответы на все…» Звук нарастал… Гитара сплеталась с басом, улетая по залам дворца. Голос молодого парня заполнил все. Эрм обнимал и ласкал меня, целуя дрожащее тело, а вокалист безжалостно убивал, вырывая куски души:

– Давай мы с тобой сыграем в прятки… И я тебя искать не буду. Я найду себе намного лучше. Я найду себе совсем другую.

13

Дмитрий Вечер сидел на краю пропасти в окружении звезд и наполнял черную эбеновую трубку отборным голландским самосадом. В предвкушении волшебства он улыбался и загадочно напевал. Когда-то трубка была моя, но это было так давно… Я постоянно возвращался в мир БОГов. У меня там были друзья, охрененно важные дела и периодически страстный секс… Такой, как с Мариэль. Последним ангелом нашего мира. И остальных миров… Классное чувства, когда ты понимаешь, что теперь у тебя есть женщина… Вечер улыбался, ну еще бы, ведь это он загнал эту тему в мои мозги… Я был его творением. Он сочинил мой мир, меня и всех моих друзей и странных баб. И продолжал сочинять… Для чего? Он и сам не знал…

Когда-то он придумывал истории для подруги Маши. Она была очень доброй, любила поплакать над всякими щеночками, птичками и людьми. Дмитрий Вечер уничтожал цивилизации и целые миры. Чтобы Маша могла поплакать… Он ее сильно любил… Потом она стала борзеть, мочить моих друзей… Это был перебор… Баба не должна вертеть колесо… Мы грохнули ее, но Вечер уже не мог остановиться. Как говорится, вошел во вкус. И продолжал убивать всех подряд в моей апокалиптической саге. В главных ролях которой были я и моя сестра, зурианская шпионка Тень-Смерть…

Мы сидели с Вечером на краю звездного мира и болтали ногами в пустоте. Он зарядил трубу, раскурил, вдохнул пару раз целебный дым и улетел, едва успев передать заветную трубку мне. Когда он вернулся из астралов, я уже был готов. Голландский самосад расплющил меня как блин… Вечер откинул длинные волосы, поправил черную повязку на глазах и начал рассказ:

– В молодости мой отец был романтиком. Писал стихи, играл на домбре, влюблялся и страдал от любви. Все это он с лихвой передал мне. О чем впоследствии не раз пожалел… В шестнадцать лет он взялся за ум. Уехал из деревни в город, поступил токарем на завод, закончил институт, отслужил, по распределению инженером попал в Красноярск, встретил мою мать, женился, наделал детей (сначала сестру, а потом меня) и стал ждать внуков.

До того, как на наши головы обрушилась Перестройка, бате жилось хорошо. Он вышел из сельской нищеты. Потомок украинских кулаков, своим горбом построивших рай, обладавших огромным количеством земли и скота. Но все изменилось, пришли большевики и отобрали счастье. Хорошо еще, что хоть не убили… Дед моего отца просек, чем пахнет революция, и сам отдал свое добро в колхоз. За это его простили и даже определили на непыльную должностишку… Он был пасечником. Отец родился в 1943-м году… Представь атмосферу, в которой он рос? Только что закончилась Великая Отечественная Война. В деревне голод. Местная номенклатура спивается и жиреет на пайках. А рядом люди жрут крапиву на завтрак, обед и ужин. И все, что было его, теперь «Наше, Общее!» А он – кулацкий ребенок. Чуждый элемент… Все четкие двери закрыты навсегда… И всю свою жизнь отец посвятил тому, чтоб выплыть на поверхность этого говна.

Ему почти удалось прорваться, но помешала легализация номенклатурных доходов под названием Перестройка, сожравшая все его сберегательные бабки. Он годами откладывал их на счастливую жизнь. Но это было гораздо позже. А в шестнадцать лет отец забил на домбру, на романтику и стихи… Чтоб выжить в этом безумном мире коммунистического беспредела. Он уехал в город и пошел в обычный институт. Получил специальность инженера и встретил мою мать. Такую же беспросветную богачку как он, с одним чемоданом вещей. У нее не было ничего, кроме ее красоты…

Еще до развала СССР батя заколачивал инженером неплохие бабки. Но тратить их было нельзя. Полки магазинов пустовали, все доставалось по блату. А у отца блата не было… Он приехал в чужую страну, в чужой город без родственников, без корней… Никаких полезных связей не имел. Наверное, поэтому он был со всеми такой добрый и вежливый. Ему не оставили выбора. Только так он мог выжить и хоть что-то поиметь от этого чуждого городского мира. И только в кругу семьи он срывал маску, обнажая настоящее лицо загнанного в угол работящего деревенского парня, у которого было все, у которого отобрали все… И мало того… Заставили всю жизнь пахать на себя, улыбаться во весь рот гребаной фальшивой улыбкой и делать вид, что все офигенно и зашибись…

Отец работал начальником конструкторского бюро. Самый маленький начальник на заводе портальных кранов… Он всем помогал… Если надо было кого-то послать в командировку – посылали его! Батя объездил всю страну, побывал везде и был по-своему счастлив. Хоть какая-то польза от этого мира. Жизнь на чемоданах. О которой я только мечтал… Когда отец уходил в отпуск, ему звонили и вызывали на работу, потому что без него ничего не могли. И все равно он был начальником бюро! Рядом сынки блатных друзей делали карьеру, обходили его, становились боссами. А он улыбался и работал дальше… За себя и за того парня… И еще за того… И за того… Если ты работаешь – тебе сядут на шею и свесят ноги.

Легкий шорох шагов… Я обернулся… Перед нами стояла Хель. В любимой одежде. Черные джинсы, черная футболка с надписью «Pantera» на груди. Шикарные темные волосы падали ниже плеч. Хель была хороша.

– А ну-ка встали и пошли за стол! У меня все остывает. Я двадцать раз разогревать не буду.

Она повзрослела… Вечер состарил Хель на четыре года. Вырвал из жизни в один миг. Теперь ей было восемнадцать лет… Он спас ее, когда счастливая Хель летела в огонь. Так же, как меня когда-то из горящего челнока над Питером. Подправил нос, подкачал губешки и сделал своей скво… Она не возражала…. У нее секса не было так давно… Он получил, что хотел. Офигенную молодость, красоту, жаркие ночи и хавчик три раза в день. Она получила слепого бойфренда в расцвете лет, музыканта, писателя, уничтожителя всех миров, бога в постели, по жизни и вообще. Круче Вечера не было парней во Вселенной. Кроме тех, кто его закинул в этот мир.

Хель опустилась на прозрачную плоскость рядом со мной. Она словно села на звезды… Хитрый взгляд из-под ресниц… Вдруг она прижалась ко мне! Ее нежные губы потянулись к моим губам… Что это?… Я отпрянул… Образ Мариэль заполнил мысли… Нет… Она же моя подруга… Я не хочу изменять.

– Вечер, успокой свою женщину. Она пытается меня засосать.

– Не парься, Эрм… У нас свободные отношения. Она моя хотвайф.

– Фига у вас тут башни посрывало… Сори, я не могу. У меня есть девушка.

– Знаю… Это исправимо… Я сейчас щелкну пальцами, и ты забудешь, что замутил с Мариэль… Вернешься в мир БОГов – вспомнишь.

Тихий щелчок… О БОЖЕ… НЕТ… И сразу… КАЙФ… Язык прекрасной Хель бьется у меня во рту… Сладкое жало… Руки порхают по телу… Вечер откинулся на спину, затянулся и с наслаждением выпустил дым.

– Эрм, у тебя есть девушка?

– Нет… Трахаюсь иногда. По-дружески… Все…

14

«Здравствуй, Смерть! Салют тебе из всех орудий нашей любви… Не успели мы отдохнуть от ратных дел, не успели вдоволь похлебать водяры, как труба позвала в бой. И опять по пьяни… Кто-то вспомнил Тупака, что вот, мы здесь бухаем, жрем ананасы, а пацан на чужбине… Что он делает? Ну да… Бухает тоже как бешеный, чинит молотилки новым корешам.. Бабы наши чуть не разрыдались. А хрен ли, засадили почти по литру все! Нам из мелкой посуды пить нельзя… Короче, все сорвались, попадали в «Осколок Неба» и рванули снова в мир паразитов. В мире БОГов остались только две пары, чтоб пожариться от души в зурианском дворце… Сакура и Голый, Эрм и Мариэль… Вот так вот, Смерть… Пробухали мы с тобой пацана! Помнишь, как он за нами бегал? Последний ангел его зацапал… Нормально, да?

Мы устроились в пилотской рубке корабля… Я… Дорианка Май… Ее бойфренд Горн – уничтожитель миров! Вернее, мечтатель об этом. Дальше планов у магистра пока не шло. То гамма-бомба не взорвется, то бешеную собаку горелкой не разрубить. Трудно, наверное, жить и думать, что ни хрена не сбылась мечта… Рядом с Горном в капитанском кресле устроился Патрик. Рыжий зомбо-кот. Прожженный космолетчик… Вместе в Тупаком они когда-то бороздили Вселенную на «Осколке» и потрошили планеты. Еще с нами был ефрейтор Крылов или просто Колян – фантом Май…

Патрику доверили «Осколок Неба» только из-за полетных навыков. В другом раскладе я бы ему и яйца жарить не дала. Он бы их пока делал, сырыми жрал, заблевал бы все и в этом уснул. Вечно бухой меломан-зомбо-хиппи… Его главный кореш Витя Порох все еще был в коме. Кот постоянно ходил в медицинский отсек корабля, где академик лежал в саркофаге. Бухал, разговаривал с ним… А может, так даже лучше? Если бы Порох был в сознании, они бы уже все бухло смолотили, все ракетное топливо, наделали каких-нибудь хреновин из херни и раздолбали бы все к чертям.

Патрик закинул мыслекапсулу, запил портвейном и жахнул по кнопке «Старт». Мы едва успели пристегнуться… Пространство стало растекаться, как зеленый кисель, изумрудные круги поплыли перед глазами. Резкий рывок корабля вперед… И все… На мониторах под нами была Земля… Та самая, которую захватили собратья Май, внедрились в людей и тянули из них все соки. Тупак не выходил на инфрасвязь. Это было не так уж и странно. Звездный рэппер мог делать что угодно, бухать, спать, мог вырубить инфрафон, потому что он мешает сочинять гениальные песни. Вот такой он был, еще один, сука, гений… Нормальных людей не осталось. Мы сели толпой в челнок и полетели спасать поэта… От самого себя…

Деревню мы нашли довольно быстро, нашли ремонтный цех, где прятался космический рэппер. На землю спускались сумерки. Во дворе перед огромным кирпичным ангаром веселился народ. Сверкали огни, слышался смех, странная песня рвалась из динамиков и улетала вдаль:

– С утра стояк… И солдат, и моряк. Будет доволен… Если он не болен. С утра стояк… У барыг и у бродяг. И нахрен все прочее… Скажут вам рабочие.

Белый челнок опустился за околицей. Мы не стали швартоваться рядом с толпой. Конечно, они уже видели Тупака. Но еще один корабль с неба – не слишком ли это для первобытных людей? Как потом оказалось – нет…

Мы спросили, как найти Тупака и что за праздник? И нам ответили… Спокойно, Смерть! Не упади, на чем ты там сидишь… Тупак был внутри ангара, а вся херня – это свадьба его и дочки начальника мастерской… Жесть… Когда мы вошли в помещение, увидели длинный стол с кучей восхитительной еды. Толпа веселых мужиков и баб сидела за ним, бухала все что пьется, закусывала и поздравляла молодых. Во главе стола восседал довольный Тупак Шакур с молодой женой. Шикарная девочка, я тебе фотки скину… Аленушка… Восемнадцать лет. Рыжие волосы, белое платье, счастливые глаза. Сон наяву… НО ОНА БЫЛА ЧЕЛОВЕК… Тупак увидел нас, обрадовался как ребенок, посадил рядом с собой, тут же нам навалили жратвы и стали накачивать бухлом. Мы поздравили всех со свадьбой. Хотя, конечно, охренели… Сука, жесть…

– И как ты докатился до жизни такой, милый ты мой корабль-рэппер?

– Хорошая жизнь…. Красивая жена… Понимаешь, я у них в авторитете. За меня начальник тракторной станции дочку выдал.

– Ты домой полетишь? Мы «Осколок Неба» сюда пригнали.

– Спасибо, ребята… Прям от души… Только не мое это все. Мародеры, космический рэкет… Я не для этого родился. Нужно быть ближе к земле. Посадить дерево, выкопать сортир, детей наделать… Я остаюсь…

– Не узнаю бруклинского бродягу! У тебя же руки по локоть в крови.

– Были по локоть… А теперь смотри, какая жена у меня! Аленка… Мммм…

– Классная… А как вы с ней по ночам? Я даже не представляю… Склит и земная женщина. Это похлеще, чем порно с конями.

– Нормально… Ты хоть видела это порно, Тень?

– С конями?.. В интернете нашла однажды. Мне как раз блевать хотелось. Бормотухой я отравилась… Ты знаешь… Помогло…

– Ну вот… И что, там кто-нибудь умер?

– В порнухе? Да вроде нет…

– Вот и у нас все круто. Любовь всему научит…

– Да-а-а… Жесткач… Я думала, ты с Белкой будешь.

– Она умерла. А жизнь идет… И чувства сводят меня с ума.

Все заорали: «Горько!» Тупак наклонился и поцеловал Аленку в сладкие губы. Это длилось так долго… Я держалась как могла, но все равно ушла блевать. К черту все… Бабы спят с конями… Тьфу… С кораблями… Паразиты внедряются в мозг… Если жизнь – куча дерьма, то любовь… Аромат?

Я сидела на лавочке и грустила. Приковылял бухущий зомбо-кот, растянулся на моих коленях, достал два «честера» – один мне, другой – себе. Мы закурили… Кот пытался сунуть лапы мне под плащ из кожи корнезуба. Но я все равно была в джинсах… Патрик понял, что смысла нет, затянулся, выпустил дым и мечтательно глянул в ночное небо.

– Смотри, Тень, где-то там наш дом. Наша другая Земля.

– К чему эти романтичные подкаты? Давай уж сразу – руби с плеча.

– Ну типа… Если Тупак замутил с Аленкой, значит и мы… Ты и я…

– Охренел?… Сука… Я сейчас вырву твой мерзкий зомбо-кадык.

– Я кот, дура… Нет у нас кадыков. Да я шучу… Просто пробил поляну.

– Хватит одного извращенца.

– Ну погладь меня тогда… За ухом почеши… И пузо… Пузо не забывай… Вот так… Ага-а-а… Ой-е-е-е…

Мы вернулись в ремонтый цех и допились до белых чертей. Помню, как все ломанулись в поле, и Тупак пытался взлететь. Но он еще был не готов. Да и бухой в три звезды. Оторвался от земли на метр и врубился в огромный стог. Счастливая Аленка прыгнула за ним… Они кувыркались при свете прожекторов и фонарей. Сено летело по ветру. Вся толпа попрыгала к ним. Люди орали, смеялись, пили из горла, вот такая она – русская свадьба! И над всей кутерьмой разливалась песня главного рэппера этого мира:

– Торможу мопед свой возле автомойки. Горбатится телочка – красивые дойки. Вкалывает резво, драит капот. Комбинезон в обтяжечку – проступает пот… Надраила машину в трудовом угаре. После отжигали с ней в шикарнейшем баре. Просыпаюсь утречком – в голове бардак. Подруга в койке голая – у меня стояк!

А может – все херня? Может – и надо так жить?… Как они… Простые люди… До связи, Смерть. Люблю тебя… Скучаю… Целую во все места. Твоя Тень.»