Текст книги "Эгрегоры человеческого мира. Логика и навыки взаимодействия"

Пауки в паутине

Само по себе существование коллективного бессознательного совершенно не опасно, а наоборот, нужно и очень полезно как тело культуры и кладезь драгоценных вековых знаний.

Но дело в том, что и человек, и, разумеется, порожденное им общество приводятся в движение одним и тем же источником: человеческими потребностями, которые проявляются для нас ощущениями эмоций.

Причем «потребности» не нужно понимать узко, как «потребление». Нет, я прошу вас об этом.

Потребность – это совсем не только то, что человек «потребляет». Совсем нет. Это то, что он испытывает для и после этого.

Ведь любовь – это тоже потребность кого-то любить, и вера – это тоже потребность во что-то верить.

Все движение человека – это результат реализации его потребностей. Потребность – это то, что заставляет нас переживать, волноваться, искать…

Без потребностей нам не было бы причин двигаться.

Зачем делать что-то, если это не надо тебе или кому-то, чье благо тебе дорого?

Без потребностей мы не могли бы жить.

Мы убегаем от тигра, потому что нам нужна безопасность и потому что испытываем страх, а придурковатый наркоман, обколовшийся героином, страха не испытает и будет сожран.

Базовые потребности можно условно разделить на пять фундаментальных групп: безопасность, потребление, размножение, экспансия и социальный пакет.

Эти группы сами по себе неоднородны, состоят из множества фрагментарных потребностей, и их комбинация выражается в невероятно разнообразном поведении человека.

При пересечении они формируют потребности более высокого уровня, обладающие меньшей энергией, но большей управляющей силой… впрочем, мы рассмотрим это далее, потому что их иерархия и очень сложна, и очень важна.

Для нас сейчас более важно то, что потребности выступают в качестве единственного источника энергии, активизирующего и индивидуальную психику, и социальные группы, и то, что потребности эти ни на фундаментальном, ни на более высоких уровнях не безграничны, а достаточно четко специализируют предпочтения человека как вида.

К примеру, человек ест булку и не ест хвою. В силу этого вокруг булки, как обобщенного объекта, сосредоточено гораздо больше человеческих действий, нежели вокруг хвои.

Рис. 18.

Чем больше людей испытывают те или иные желания, решают те или иные проблемы, тем мощнее энергоинформационные связи вокруг них.

Согласитесь, мы ведь вроде бы говорим о картошке намного чаще, чем, допустим, о дождевых червях, на которых свет клином сошелся у кротов.

Благодаря этому плотность общественных и энергетических связей, социального поведения, как и плотность слабоосознаваемого слоя взаимовлияния, распределена в человеческом мире неравномерно, группируясь вокруг испытываемых потребностей.

Назовем такие области информационных связей узловыми.

Очень важно упомянуть, что рациональное, доступное сознанию, и слабоосознаваемое содержание таких узловых областей имеет совершенно различную природу и динамику.

Понимание и впечатление – это совсем разные вещи.

А именно: эгрегориальная слабоосознаваемая компонента, то есть результат нашего с вами восприятия, меняется очень медленно и содержит в себе ощущение потребности, отношение к знакомым нам способам ее реализации и ожидания удовлетворения потребности.

При этом ощущение потребности в комбинации со способом ее удовлетворения и знакомым ожиданием результата предстает перед нами в качестве архетипического комплекса свойств, способных связываться с самыми разными понятиями и явлениями, которые играют роли архетипических инструментов.

К примеру, мы хотим начать какой-то самостоятельный процесс, причем он устроен так, что может быть запущен только определенным и совсем не любым, а редким воздействием. Сложно? Хорошо, например, открыть дверь, завести машину, пустить ракету… Что нужно?

Правильно, ключ. И его варианты (а вот о них немного попозже). Способность быть ключом – это и есть архетипический комплекс свойств.

При этом, как мы уже говорили, эта компонента обладает свойством самоподдерживаться, передавая от человека к человеку свои нюансы.

Но компонента рациональная, то есть результат понимания, имеющая отношение к той же потребности, все время и очень легко меняется, хотя практически не способна ничего изменить в слое компоненты слабоосознаваемой!

Приведем пример: потребность в получении эстетического удовольствия по слуховому каналу посредством прослушивания постороннего звука, приносящего удовлетворение (имеющая отношение к группе экспансии (расширения впечатлений) невербальная сторона, содержащая в себе множество неописуемых при помощи языка нюансов, в том числе характеризующих и рациональную сторону), может на рациональном уровне быть удовлетворена при помощи прослушивания пения птиц, оркестра, одного из многих музыкальных инструментов, магнитофона, компьютера…

Точно так же с архетипическим комплексом свойств, порождающим ключ. Он может быть привязан и к «ключу», «выключателю», «паролю», «взрывателю», «запалу», «крану», «сигналу»… Суть неизменна, а понятия и явления – разные.

Рис. 19.

Так же как многовариантно наше мышление, выбирающее конкретный способ решения проблемы по зову суммы желаний и намерений в нашем внутреннем мире, так же и культура с легкостью меняет конкретные способы действия, не имея возможности изменить их причины.

Веками менялось понимание ключей и замков, музыки и музыкальных средств, но суть процесса оставалась той же самой.

При этом если рациональная сторона подобного узла в своей эволюции и распространении подчинялась строгим, объективным законам – конкуренция менестрелей, распространение новинок, изобретение магнитофона, – то слабоосознаваемая развивалась скорее по законам психологическим. К примеру, средний подросток, не к месту поминающийся среди сверстников Баха, немедленно печенками ощущает, что это «типа считается отстой», и переходит к слушанию чего-нибудь «высокохудожественного» вроде Глюкозы или Децла (это, разумеется, гипербола, но недалекая от истины).

Нашел бы человек, имеющий принципиально потребность в музыке, эту музыку сам, без помощи остальных? А стал бы он читать? Даже если бы заставляли? Да, это было бы возможно.

Но значительно менее возможно без поддержки невербальной, в том числе психоэнергетической индукции со стороны окружающих.

Эта поддержка служит полем, направляя внимание попадающих в сферу притяжения людей к актуальным на сегодняшний день событиям узла, реализация которых в исполнении индивидуума окажется оптимальной для коллективного бессознательного, хотя и не всегда хорошей для индивидуума.

Таким образом, поведение человека, личности, недоступным для сознания образом направляется в нужном для коллективного бессознательного направлении.

Но так же это воздействие самым возмутительным образом эгоистично нарушает свободу воли личности – и феномен слабоосознаваемого для мишени прямого и косвенного воздействия других людей отражается на ее поведении, заставляя действовать немного не по-своему, не так, как действовало бы сознание в отсутствие этого влияния.

Просто представьте, что это означает для человека, – мы думаем, что свободны в своих решениях.

Мы с вами волнуемся, желаем, страдаем, переживаем, действуем.

Мы живем.

И наши желания рождены нашим энергоинформационным существом. Они – это мы, наше место в жизни и наша роль в ней.

Но осознаны эти желания нашим сознанием.

Мы идем к тому, что выносили и выстрадали.

Однако энергоинформационный слой, обладающий способностью влиять на наше энергоинформационное существо, подталкивает нас к тому, что нужно ему.

Не только нам.

Он как бы отклоняет нас… мы хотели «ключ», а выбрали «выключатель», мы выбрали работу, но немного не ту, мы выбрали любовь, но чуть-чуть не по нам.

А в таком серьезном и единственном деле, которое у нас только и есть, – в жизни, «чуть-чуть» – это уже непростительная ошибка.

Ведь наше желание было рождено самой нашей природной, данной от рождения психической структурой, лежащей в основе личности. И она, эта самая структура, все время напоминает: «не то», «не то», «не то».

Пусть ее голос, может, и слаб на фоне голоса сознания и оркестра коллективного бессознательного. Но зато настойчив и не прекратится. Рано или поздно общественная волна сменится, и он пробьется на поверхность.

Прошло время, и «выключатель» оказался нам неинтересен, работа неприятной, а любовь холодной.

И это есть трагедия.

Ведь мы потеряли время, потратив его на игру, где можно было выиграть лишь подделку. Мы потеряли невосполнимое время нашей жизни. Время жизни.

Его безвозмездно забрало коллективное бессознательное для своих выгод.

Зачем это нам? Непонятно, мы бы и так разобрались в реальности и реализовали бы себя. У нас нет времени на фальшивую монету.

Должно было бы быть так: полезный инструмент, увлекательная работа, драгоценная любовь.

Зачем это коллективному бессознательному? Это очевидно.

За счет такой индукции слабоосознаваемая компонента коллективного сознания, обслуживающая тот или иной потребностный узел, самовоспроизводится, поддерживая себя внедрением в психику все новых и новых людей, выживая и реализуясь за счет их «подправленного» поведения, – и выживает внутри культур, в отличие от конкретик социального узла, веками и тысячелетиями.

Рис. 20. Эгрегор «подправляет» мысли человека, отражаясь в них и воспроизводясь в действиях, накладывает на весь коллективный человеческий мир один-единственный информационный отпечаток: отпечаток себя самого.

Эти обстоятельства дают нам возможность выделить психоэнергетическую, невербальную часть узловых общественных связей в отдельный феномен: эгрегор. Дадим определение, а потом познакомимся поближе.

Эгрегор – это устойчивый комплекс психоэнергетических взаимовлияний, неподконтрольных сознанию обычного индивидуума. Он обслуживает социальный узел, обладает свойства ми самоподдерживаться, существовать очень длительные периоды времени и помимо сознания людей вносить коррективы в со держание их психики и мотивацию поведения.

По сути, это гигантская массивная амеба информационное мира, обладающая огромной энергией и даром внушения.

Он опасен для свободы незащищенной личности, но очень интересен своим потенциалом и открывающимися при использовании возможностями.

Эгрегоры и их диета

Мы приблизительно выяснили, что же такое эгрегоры и каково их место в психосфере человечества. Теперь попробуем взглянуть на них более пристально.

И начнем, естественно, с начала – с энергетического фундамента, на котором стоят эгрегоры.

Нам нужно понять, в каких энергетических рамках находятся эгрегоры, что их направляет и ограничивает.

Источником мысленного движения, поведения является спектр наших потребностей – от высших до низших, – которые разворачиваются во внешней среде сообразно ее условиям, служа нашей психике в качестве энергии, причины действия. И эту же энергию, многократно преобразованную, уже у взрослого человека направляют эгрегоры.

Действительно, никто не заставляет младенца хотеть есть, пугаться резких звуков, идти к маме, улыбаться, когда ему хорошо, любопытно тянуться к яркой игрушке, привлекать внимание людей, учиться говорить и ходить, активно расширять свои знания о мире, показывать самого себя и свои умения, проявлять доброту… никто. Это присутствует в нас от рождения и выражено для нас эмоциями и чувствами. По праву рождения человеком нам бывает страшно, любопытно, голодно, одиноко, скучно.

Здесь нужно сказать, что все эти потребности от рождения потенциально максимально выражены в природном виде просто потому, что они присутствуют в чистом виде – каждая из них для младенца абсолютна. Это и сто процентов страха, и сто процентов голода…

Есть это и во взрослом человеке. Базовые потребности, проявляющиеся в поведении, даже имеют свою пирамидальную иерархию, описанную психологом Маслоу, – голодный ребенок, как и голодный взрослый, меньше пугается, менее любопытен…

Однако у взрослого человека дело обстоит несколько сложнее, потому что базовые потребности, пересекаясь друг с другом и преломляясь на новых фигурах, рождают все новые и новые.

Как это происходит? Начнем с младенца: он пугается резких звуков, любит тепло и еду и, конечно, маму. А если мама издает резкие звуки и кричит, то она неласкова и кормит не так старательно, поэтому маму лучше видеть в хорошем настроении. И ребенок рад стараться, чтобы эту свою новую потребность удовлетворить – ну, конечно, если он не заигрался. И тогда ему и тепло, и сытно, и нестрашно.

А вот если бы мама удовлетворяла все перечисленные потребности, пребывая в раздраженном состоянии, лучше, чем в хорошем (а в нем она просто невнимательна), тогда бы и потребность сформировалась бы иная – дергать маму, привлекать ее внимание, доводить. Позднее ребенок может это научиться использовать… и станет капризным и ревнивым. Азы педагогики.

Формируется новая пирамида, когда потребность, созданная пересечением нижних, имеет уже отношение, а значит, при удовлетворении влияет на удовлетворение сразу нескольких.

Таким образом, потребность более высокого уровня обладает большей управляющей, регулирующей удовлетворение нижних потребностей способностью, чем низшая, а также более комплексным действием.

Радостная мама служит как бы залогом, означает для ребенка и отсутствие страха, и тепло, и еду.

Но, с другой стороны, эта потребность более высокого уровня сама по себе, автоматически, не может удовлетворить потребности низшего: веселая мама не обязательно накормит. И если она забудет покормить, недавно еще такой спокойный ребенок начнет этого активно требовать даже ценой ее неудовольствия. Более того, быть сытым вовсе не означает быть в тепле и не напуганным. И это тоже заставит ребенка проявлять активность даже ценой неудовольствия мамы.

То есть потребность более высокого уровня обладает меньшими силовыми, энергетическими свойствами, чем низшая.

Соответственно, тот же ребенок в более-менее спокойной ситуации прежде всего будет стараться удовлетворить потребность высшего уровня. Но при ее неудовлетворении будет вынужден ею пренебречь. Он, скорее всего, просто даже не подумает о ней – выкажет невнимательность.

Возникает опять-таки иерархия потребностей, когда необходимость удовлетворения потребностей низшего уровня питает своей энергией потребности более высокие. А стремиться к удовлетворению более высоких оказывается удобнее и эффективнее.

Все потребности человека иерархичны, и самые высокие из них есть результат пересечения пересечений потребностей базовых, данных нам от рождения. Образуется переплетенная пирамида.

И, как мы уже знаем, потребности низшего уровня прекрасно ощущаются сразу, они требуют немедленных действий, они властно влияют на активность. И, естественно, сопровождаются усилением ощущения энергии восходящего потока.

Потребности более высокого уровня требуют осмысления, их сначала нужно понять и продумать, чтобы удовлетворить, а это уже поток нисходящий.

Неудовлетворенные высшие потребности служат для человека, его субъекта, источником энергии нисходящего потока, а низшие – восходящего.

Это очень легко пронаблюдать: достаточно сосредоточиться на ощущениях центральных потоков и проверить, что получается, если думать, к примеру, о еде или непосредственной угрозе – и, допустим, о том, чтобы почитать книгу. А вы увидите, что в первом случае будет усиливаться восходящий поток, а во втором – нисходящий.

Как мы уже говорили, у взрослого человека для нашего исследования стоит выделить всего пять групп базовых потребностей – это безопасность, потребление, размножение, экспансия и социальный пакет. Это деление небесспорно, но на какие группы потребности не дроби на наши дальнейшие выводы, как вы увидите, это не повлияет. Нужно подчеркнуть, что в их основе, кроме размножения, лежит потребность детская, те же самые сто процентов сосредоточенной в ней эмоциональной энергии. И проявляют себя для человека эти базовые потребности эмоциональными ощущениями.

Рис. 21. Базовые потребности дают энергию для существования высших, а высшие регулируют их удовлетворение, всю их энергию. Высшие связаны с нисходящим потоком пониманием, а базовые с восходящим – желанием и стремлением к действию.

Остановимся немного подробнее на каждой. Безопасность. При неудовлетворении проявляет себя страхом, и ее энергетический потенциал равен потенциалу страха абсолютного, то есть, на что мы готовы, чтобы его избежать. Потребление. Проявляет себя голодом, жаждой… Потенциал опять-таки равен абсолютному для данного человека алканию. Размножение – влечение вплоть до абсолютной страсти. Экспансия – скука, жажда странствий, творчества, тоска вплоть до тоски абсолютной. Социальный пакет – то, что делает человека человеком и отличает от животного другого вида, стремление к другому, стремление быть признанным, общаться, добиваться, принадлежать к группе. Потенциал стремления – избежать абсолютного одиночества.

Сразу становится видно, что каждая из групп сложна – к примеру, в социальный пакет войдет и стремление быть первым в группе, и необходимость принадлежать к ней, и желание общаться, тому подобное, и даже любовь. А в безопасность войдет и страх змей, и боязнь темноты. Но еще Маслоу говорил о невозможности создания полной карты человеческой мотивации.

Это действительно невозможно, потому что мы не привыкли облекать в слова смутные потребности. Мы давно забыли потребности базового уровня и к тому моменту, когда начинаем соображать и интересоваться подобными вещами, уже пользуемся потребностями куда более высоких уровней. Взять, для простейшего примера, потребность в финансовом благополучии, имеющуюся у каждого человека: с какой из базовых связана она?

Рис. 22. Эгрегоры получают энергию от потребностей разных уровней.

Правильно, со всеми. И с безопасностью, и с потреблением, и с размножением, и с экспансией, и с социумом. А вот в какой мере и с чем – для каждого человека по-разному. Мы предпочитаем иметь накопления («предпочитаем» – то есть опять-таки осуществляем какую-то ситуационную потребность) в чулке, в банке, в рублях или в долларах, а может, в золоте или недвижимости? Эти все варианты по-разному и в разной мере связаны с базовыми потребностями.

О потребностях высших мы поговорим позже. Для нас сейчас важно то, что вообще все потребности выстроены иерархично и связаны друг с другом. Причем сами мы не в состоянии выстроить систему их связей, даже для самих себя. Эта система так же сложна, как и вся наша культура.

Но уже очевидно, что, используя те или иные потребности как энергетические источники, мы можем повлиять на активность конкретного эгрегора, равным образом как и воспользоваться накопленными им энергетическими запасами.

Итак, эгрегоры, влияющие на удовлетворение базовых потребностей человека, регулируют преимущественно уровень энергии восходящего потока, а участвуя в удовлетворении высших потребностей, – нисходящего потока, получая, таким образом, энергию, необходимую для их существования в коммуникативном пространстве.

Это очень важный для нас вывод. Пока запомним его и попробуем пройти еще дальше.

Эгрегоры и их анатомия

Но ведь потребности не могут удовлетворяться сами собой!

Да и мы никак не можем сказать себе нечто вроде: «Я хочу на треть процентов удовлетворить потребности первой группы, на два процента – второй, на десять – третьей, на полпроцента – четвертой…» Мы не умеем так думать.

Поэтому рядом с пирамидой потребностей человека возникает пирамида другая – пирамида ценностей, или пирамида понятийных, архетипических инструментов.

При этом слово «ценности» не нужно понимать как, к примеру, только ценности общечеловеческие или морально-этические. Это высшие ценности, но не только они одни являются ценностями.

В систему ценностей человека входит все, что только можно оценить, что для чего-то нужно или способно сделаться нужным при определенных обстоятельствах. Что как-то волнует, способно заинтересовать, может быть использовано или потребуется в рассуждениях, даже абстрактные понятия… Словом, все существительные нашего языка.

Существуют обладающие ценностью понятия, напрямую связанные с удовлетворением потребности потребления, к примеру «хлеб». Или, с тем же успехом, «мясо», «молоко», «рыба»… Ни одна из них не способна полностью удовлетворить потребность, разве что на время, поэтому существуют уже абстрактные родовые понятия – «еда» и «напитки». «Едой», пока она абстрактная, не наешься, а «напитками» не напьешься. Но зато это понятие можно использовать в размышлениях и при общении как ценность более высокого уровня, чем конкретные обозначения разновидностей еды.

Существуют и ситуативные ценности, возникающие, к примеру, в случае, когда еда находится в банке. Тогда нам надо эту банку открыть – акт открывания становится потребностью. Это можно сделать консервным ножом или, допустим, ключом, являющимися в этой ситуации конкретными ценностями. Абстрактного понятия для этого не существует, кроме понятия, возможно, «открывание». Это понятие уже применимо отнюдь не только к банкам с едой, но и к «двери», «тайне», «Америке».

Есть и более универсальные понятия следующего уровня, к примеру, для того, чтобы «поесть», нужно «открыть» ключом, а «ключа» нет. Тогда его нужно, допустим, «купить». Возникает ценность «деньги», которая сама по себе вообще никакой из базовых потребностей не удовлетворяет, но которая при использовании способна и банку открыть, и безопасность обеспечить. Она играет немаловажную роль и в вопросах размножения, и в социальном статусе, и, использовав ее, можно еще и попутешествовать. Эта ценность имеет отношение ко всему.

Но позвольте, ведь использование такого инструмента может нарушить баланс удовлетворения потребностей; к примеру, если все истратить на еду, так нарушится безопасность… Возникает новая ценность: «мера». Или избыточное количество денег может повлиять на отношения в социуме негативно, возникают ценностные понятия «скромность» и противопоставляемая ей «жадность», а для принципа комфортного баланса отношений в социуме – понятие «справедливость».

А еще у человека есть потребность чувствовать себя хорошо во всех отношениях. Есть ценности «счастье», «добро». Еще ему нужно ощутить себя сопричастным, и возникает «патриотизм». Нужно понимать этот мир как разумный, возникает понятие «Бог» или «Высшие силы»…

Отдельно нужно упомянуть, что некоторые ценностные понятия, имеющие отношение к непосредственным действиям, видятся нами как образы. И поэтому подходят в качестве универсальных изображений, символов, которые направляют наши мысли в определенное русло: схематический человек – проход или переход, ключ – место для открывания, волнистая линия – вода, и так далее – и эти образы едины для всех людей вне зависимости от языка. Это широко используется в рекламе… Но об этом позднее.

Важно заметить, что, точно так же как это было и с потребностями, высшие ценности обладают большей управляющей составляющей, чем низшие. То есть воздействие на них затрагивает большое количество низших ценностей, но последние обладают большим энергетическим потенциалом, потому что от их наличия зависит и наличие ценностей, порожденных ими, и их энергетическое обслуживание. Упрощенно это выглядит так: если у человека нет машины, то ему не нужен и гараж, а если сгорел гараж, то в нем пропала не только машина.

Рис. 23.

Точно так же как и потребности, ценности обладают разной управляющей и энергетической силой: одни управляют энергией других.

При этом, как уже говорилось, мы сами никогда не сможем сказать, с какой потребностью и в каких деталях связано то или иное понятие. И потому, что система слишком сложна, и потому, что она зависит от обстоятельств. Оказались вы на необитаемом острове вдали от людей – ну и зачем вам справка о доходах?

Поэтому мы просто «ощущаем ценность» того или иного имеющегося у нас понятия применительно к ситуации и в зависимости от этого думаем и ведем себя.

Итак, еще один важный для нас промежуточный вывод: мы, люди, не имеем практического осознания всего спектра собственных текущих потребностей – он проявляется для нашего сознания в виде изменения ситуационной значимости ценностей, использование которых позволяет комплексно удовлетворить значительное число базовых и вторичных потребностей. При этом сами ценности выступают в качестве архетипических понятий.

Что означает слово «архетипический» или «архетип»?

Понятие это восходит еще к Платону, Филону Александрийскому и первоначально означало идеальные «идею», «образ» в бестелесной форме. Затем оно использовалось Юнгом, который подразумевал под ним общие мотивы, идеи, схемы, составляющие коллективное бессознательное и общие для всех людей.

Поэтому в нашем, немного расширенном, понимании, архетипическое понятие – это понятие, которое позволяет удовлетворить ту или иную потребность стандартизованным, выработанным самой культурой и коллективным сознанием способом.

В этом отношении «инструмент для открывания» будет архетипичным по отношению к потребности «открыть». Его можно символизировать архетипическими же в данном случае символами двери или ключа. Понятие «еда» и символы ложки, вилки или кренделя – архетипические по отношению к потребности «поесть» и так далее.

Архетипический образ может воплощаться, опредмечиваться, то есть быть накладываемым на самые разные конкретные предметы, при помощи которых мы надеемся удовлетворить какую-либо конкретную потребность, делаться опредмеченным инструментом. Он может быть наложен и на людей, живых и ушедших в историю, – к примеру, Нефертити для нашей культуры архетипична по отношению к потребности наблюдения «красоты», как и само понятие «красота», вернее его небольшая часть.

Архетип и его опредмеченное воплощение являются инструментом для удовлетворения потребности.

Это имеет непосредственное отношение к нашему вопросу об эгрегорах.

Ведь получается, что хотя эгрегоры и поглощают энергию центральных потоков, которую мы с вами производим в процессе жизни и удовлетворения потребностей, мы с вами не рассуждаем об этом как о потребностях, мы мыслим это как ценности и с применением ценностных понятий.

Приведем пример, важный для дальнейшего понимания: человек отказался от повышения по работе, считая его несправедливым. Но почему несправедливым? Потому, что на это место должен быть назначен другой. Какой? Более достойный? Что означает «более достойный» (наконец-то мы добрались…)? А означает то, что это, к примеру, родственник отказавшегося (семейная связь). Или его друг (эмпатическая). Или его заставили отказаться, предупредив, что жить не дадут на новом месте (страх, безопасность). Или потому, что этот человек не хотел бы подвести контору (страх, социальный пакет).

Человек физически не способен сделать что-то «просто так», «не почему-то». Даже самые бескорыстные акты самопожертвования все равно вызваны удовлетворением тех или иных потребностей – высших – потребности в справедливости, в том, чтобы ценой самого себя принести благо другим…

И все это – питаемая слабоосознаваемой сетью потребностей игра ценностей в нашем сознании. Именно она способна детально влиять на наше поведение.

Поэтому и залогом выживания эгрегоров является доступ именно и прежде всего к нашим архетипическим ценностям и их воплощениям, а не к потребностям.

Ну, допустим, повлиял эгрегор на потребности, захотел человек чуть больше пить, и какое отношение это будет иметь именно, скажем, к эгрегору компании «Кока-Кола»? Да никакого.

Поэтому эгрегор, чтобы выживать, вынужден чуть-чуть подкрашивать, изменять акценты «своих» ценностей, чтобы именно они, а не какие-то там другие, имели успех. На них он, естественно, и влияет: если человек будет более склонен выделять вниманием кока-колу по сравнению с дока-колой, а к тому же еще и сильнее захочет пить – вот уже и прямая эгрегориальная выгода. И эгрегор воздействует так, что любое его присутствие в сознании человека подстраивает восприятие на эгрегориальный лад.

Такой эффект воздействия эгрегоров на восприятие человеком мира можно проверить в эксперименте: попробуйте вспомнить какое-либо событие из жизни, к которому у вас сохранилось достаточно яркое эмоциональное отношение. Удерживайте некоторое время это воспоминание с тем, чтобы четко запомнить вызываемые им ощущения, чувства и эмоции. Теперь, продолжая удерживать это воспоминание и регистрируя чувства по отношению к нему, попробуйте вспомнить какой-нибудь авторитетный образ из любого религиозного предания, неважно, христианского подвижника или статуэтку Будды (для проведения этого эксперимента тем, кто имеет защиту от влияния эгрегоров, такую как оболочка первой ступени ДЭИР, придется сознательно открыться на пару минут, впрочем, большого вреда от этого не будет). Запомните изменение ощущений по отношению к вашему воспоминанию. Теперь вспомните, допустим, президента США. Запомните изменение ощущений по отношению к воспоминанию. Впечатляет?

В эгрегориальном присутствии воспоминания начинают окрашиваться совсем иными, неожиданными для сознания и заранее неизвестными ему красками, а если вы дополнительно прислушивались к триггерным ощущениям центральных потоков, то не могли не отметить, что при таком привлечении эгрегора изменяется и энергообмен тоже. Это явление мы будем подробно изучать на практике, пока же мы забежали немного вперед. Но я, признаться, был поражен, когда в первый раз осознал такое четкое воздействие.

Размерность такого воздействия незаметна поверхностному взору, но подчас даже ничтожное действие, направленное на отход от эгрегориальной канвы, способно переменить ситуацию к лучшему. К примеру, этим широко пользуются разнообразные эзотерики-переименовальщики, представители которых, ощущая давление обстоятельств, принимаются убеждать себя, что они меняют идентификацию, к примеру «Я птичка-коноплянка, занимающаяся бодбилдингом»… Обстоятельства изменяются. Начальный эгрегориальный уровень, простейшая игра, минутный эффект – но даже работает, и работает отменно!

Такой масштаб имеет эгрегориальное влияние – повсеместное и потому обычно не регистрируемое сознанием изменение отношения к тем или иным мыслям, образам, воспоминаниям. Его не просчитать заранее, нельзя предсказать, как и в каком направлении тот или иной эгрегор изменит ваши мысли, какие потребности будут активированы, а какие, наоборот, ослабнут и какое направление примут ваши мысли в результате. Известно только одно – оно неисповедимыми для человека путями выгодно в данную секунду соответствующему эгрегору.