Текст книги "ЮАР. Полная история страны"

Глава шестая. Великий Трек

К середине 1830‑х годов недовольство среди африканеров в восточных районах Капской колонии приобрело необычайный размах. Британские власти предпочитали не обращать внимания на затруднительное положение буров, бросая решительный вызов их укоренившимся расовым и религиозным представлениям.

В итоге среди буров возникло и быстро оформилось движение, получившее название Великий Трек. Это был массовый уход 15 тыс. африканеров (они стали именоваться фуртрекерами) из Капской колонии в глубь материка, где, как они надеялись, «ни английские миссионеры, ни англизированные готтентоты» не смогут докучать им; «где кафры ручные; где можно найти хорошие пастбища для скота; где будет хорошая охота на слонов, буйволов и жирафов; где человек может жить свободно». Вполне очевидны и религиозные мотивы буров. Анна Стенкамп – племянница одного из лидеров этого движения, Питера Ретифа, в своих мемуарах писала: «Нас гнало прочь не столько стремление к свободе, сколько проводимая англичанами политика равноправия туземцев с христианами, противоречащая Законам Божиим и естественному различию расы и религии; повиновение этому ярму нетерпимо для христиан, поэтому мы скорее удалились, чтобы сохранить наше учение в чистоте».

Сам Ретиф, обосновывая начало Трека, заявлял: «Буры отправляются в далекий путь из-за потерь, которые мы понесли в результате освобождения рабов, а также из-за грабежей со стороны кафров и других народов. Мы возмущены неоправданной ненавистью, которую по отношению к нам раздувают бесчестные люди, прикрывающиеся религией. Их свидетельствам верят в Англии, а все, что говорит в нашу пользу, – не принимается в расчет. Результатом всего этого может быть только полное разорение нашей страны».

Фуртрекеры двигались разными группами по двум основным направлениям – в бассейн реки Оранжевой и в Наталь, на юго-восточном побережье[21]21
    Название Наталь (по-португальски – Рождество) дал этим местам в 1497 г. Васко да Гама в ходе одной из своих экспедиций.


[Закрыть]. Путь был непростым: неизведанные края, враждебные племена, суровая природа, дикие звери. Надо было перебираться через скалистые горы, хребты, реки. В повозки-фургоны запрягали до 24 пар волов. Впереди и по бокам колонны находились хорошо вооруженные всадники, на случай непредвиденных опасностей. Колонны передвигались медленно, ведь их сопровождали внушительные стада бурского скота. Африканеры выбирали места для остановки иногда на несколько месяцев, окружали их своими фургонами, сеяли и собирали урожай, запасались провизией для дальнейшего пути.

Надо сказать, что уже самые первые попытки буров переселиться за пределы Капской колонии встретили активное неприятие британских властей. Последние всячески противодействовали Треку, вводили запреты на любые торговые отношения с переселенцами. Особенно возбранялась продажа им пороха и боеприпасов. Реформатская церковь Капской колонии под давлением британцев осудила Великий Трек, потребовав от его участников повиновения властям.

Началу выдвижения первых больших групп предшествовало несколько разведывательных рейдов со стороны отдельных смельчаков и относительно малочисленных отрядов. К примеру, бюргер из Граф-Рейнерта Луис Йоханнес Трегардт (1783–1838) еще в 1829 году предложил своему сыну Карлу переселиться за Оранжевую, на земли, формально никому не принадлежавшие, что тот успешно и осуществил. Вскоре Трегардт стал агитировать к исходу и других африканеров. В 1834 году британские власти издали приказ об аресте Луиса Трегардта, но тот сумел скрыться и присоединился к сыну. Несколько позже Трегардты примкнули к отряду Йоханнеса ван Ренсбурга, направлявшемуся дальше, на северо-восток. На каком-то этапе группы Трегардта и ван Ренсбурга разделились. Первые сумели преодолеть Драконовы горы, однако в пути их начала косить малярия, которая унесла жизни в том числе Луиса Трегардта и его жены. Несколько оставшихся в живых человек с трудом достигли португальского колониального порта Лоренсу-Маркиш в бухте Делагоа. Тем же, кто остался с ван Ренсбургом, и вовсе не повезло – его небольшой отряд попытался продвинуться еще севернее и в 1836 году был полностью истреблен туземцами.

Более значительную попытку закрепиться за Оранжевой предпринял Андрис Хендрик Потгитер (1792–1852), состоятельный землевладелец и скотопромышленник, участник Четвертой и Пятой кафрских войн. В 1835 году он собрал около двухсот человек, во главе которых форсировал реку. Духовным наставником фуртрекеров стал пастор Нидерландской реформатской церкви Сарел Селлиерс (1801–1871). В составе этой группы находился и будущий президент Трансвааля, тогда еще совсем юный Пауль Крюгер (1825–1904). Много лет спустя он вспоминал: «На совещании трекеров было образовано своего рода правительство и приняты соответствующие резолюции. При этом правила поведения определялись Высшим законом – Словом Божьим. Командантом был выбран Потгитер. Среди первых принятых положений был указ, воспрещающий отчуждать у туземцев землю и иную собственность посредством силы… Земли между реками Лимпопо и Вааль были приобретены у живших там кафров в обмен на коров и быков».

Хотя местность и казалась безлюдной, ее периодически патрулировали чрезвычайно воинственные отряды зулусов‑матабеле, которыми руководил Моселикатсе[22]22
    Моселикатсе, или Мзиликази (1790–1868) – вождь племен матабеле, принадлежащих к группе банту. Наряду с рядом других племен банту, к этому времени матабеле стали также именоваться зулусами. В 1820‑х гг. Моселикатсе был одним из военачальников основателя «зулусской империи» Чаки, однако бежал от него, чтобы властвовать самостоятельно.


[Закрыть]. Однажды такой отряд наткнулся на группу треккеров, состоявшую из 53 мужчин, женщин и детей, и полностью вырезал всех их. Стало ясно, что через какое-то время матабеле вернутся. Поэтому под руководством Потгитера и Селлиерса буры разбили укрепленный лагерь на вершине невысокого холма, впоследствии получившего название Вехткоп («Холм битвы»). Бурский лагерь представлял собой составленный из тяжелых повозок-фургонов круг, укрепленный ветками колючего кустарника с небольшими отверстиями в качестве бойниц. В данном случае было около пятидесяти фургонов, крыши которых были предварительно покрыты толстыми шкурами и досками, чтобы защитить обороняющихся от падающих сверху ассегаев[23]23
    Ассегай – разновидность копья, широко применявшегося у бантуязычных народов.


[Закрыть]. В лагере находились 35 бюргеров, а также женщины и дети.

16 октября 1836 года примерно 5 тыс. матабеле, вооруженных только копьями и щитами, атаковали лагерь. Бой продолжался около трех часов, после чего матабеле, понеся тяжелые потери (обороняющиеся потеряли только двух человек, один из которых был братом Потгитера), отступили. Однако они увели с собой почти все стада буров, включая и тягловый скот. Фуртрекеры оказались в бедственном положении, но на помощь к ним вскоре прибыл отряд буров под командованием Геррита Марица (1797–1838). Помимо скота они привели сотню фургонов с необходимыми припасами. Сам Мариц родился на территории Зуурвельда (его семья весьма пострадала в ходе набегов коса) и заработал приличный капитал на изготовлении бурских повозок.

Группы фуртрекеров Потгитера и Марица объединились и разбили лагерь у подножия горы Таба-Нчу, на реке Санд. 17 января 1837 года отряды Потгитера и Марица атаковали и разгромили крааль матабеле Мосега, после чего двинулись дальше. Они разрушили полтора десятка поселений, вернули себе около 5 тыс. голов скота и истребили порядка тысячи воинов Моселикатсе. Сразу после этой внушительной победы между Потгитером и Марицем начались разногласия. Последний предлагал разделить трофеи поровну и вернуться в лагерь, а Потгитер настаивал на продолжении боевых действий, чтобы вернуть весь похищенный под Вехткопом скот и нанести Моселикатсе окончательное поражение. Кроме того, Потгитер и Мариц стали яростно бороться за лидерство.

В апреле 1837 года к лагерю у Таба-Нчу присоединилась партия трекеров под руководством Питера Ретифа (120 человек, которые передвигались на 32 тяжело груженных повозках), а в конце июня – группа Пита Уйса (1797–1838), состоявшая из ста человек. Харизматичный Ретиф был потомком французских гугенотов, уроженцем западной части колонии и, по бурским меркам, получил очень хорошее образование. Он успел побывать и фермером, и торговцем, и подрядчиком, а в 1814 году, женившись, перебрался на восток, под Грэхэмстаун. Ретиф прослыл хорошим оратором и поборником строгой дисциплины. Пит Уйс, выходец из Свеллендама, был коммуникабельным человеком, обладающим широкими связями; он отличился в ходе войн с коса, показав себя талантливым военным лидером.

Лагерь быстро разрастался, и в середине 1837 года был провозглашен городом под названием Винбург. Тогда же состоялся первый съезд фуртрекеров, на котором была провозглашена республика Винбург, принята временная конституция и избран фольксрад (совещательный орган, парламент) из семи человек, во главе с Ретифом. Однако вскоре среди лидеров различных группировок трекеров разгорелись жаркие споры по поводу конечной цели похода. Фольксрад раскололся. Потгитер предлагал остаться и дальше осваивать земли Высокого вельда[24]24
    Вельд – обширные травянисто-кустарниковые плато в Южной Африке, расположенные в междуречье рек Лимпопо и Вааль, а также в верхнем течении Оранжевой реки. Образуют серию ступеней, повышающихся к Драконовым горам и понижающихся к впадине Калахари и долине Лимпопо. Различают Высокий, Средний и Нижний Вельд. Высокий Вельд лежит между реками Оранжевая и Вааль.


[Закрыть]. Эту стратегию поддерживал и Уйс. Однако большинство склонялось к идее Ретифа двигаться дальше к восточному побережью, в Наталь. Здесь буров привлекала возможность выхода к морю и более плодородные земли, хотя было ясно, что и сопротивление местных племен будет чрезвычайно ожесточенным. К Ретифу присоединился Геррит Мариц. Разногласия носили и политический характер. К примеру, Уйс выступал против авторитаризма, настаивал на том, что среди бюргеров должны пройти демократические выборы, предлагал принять конституцию по образцу США.

В конечном итоге значительная часть бюргеров решила выдвинуться в сторону Наталя и основать там «Свободную провинцию Новой Голландии в Юго-Восточной Африке». Питер Ретиф был провозглашен губернатором объединенных лагерей и шеф-командантом (то есть главнокомандующим), а Геррит Мариц стал президентом и главным судьей.

Потгитер и Уйс не получили никаких должностей, поскольку в этот момент были заняты в боях с матабеле. 3 ноября 1837 года отряды Потгитера и Уйса численностью 350 человек ворвались в крааль матабеле Капайн, после чего последовала серия боевых стычек. К 12 ноября силы Моселикатсе были сломлены (потери составили 3000 человек), и матабеле бежали на территорию современного Зимбабве. Здесь Моселикатсе основал город Булавайо и оставил притязания на южные земли. Впредь если матабеле и пересекали Лимпопо, то лишь набегами.

Вернувшись в лагерь, Потгитер и Уйс обнаружили, что большинство буров уже выдвинулось на восток. Чуть позже Потгитер был провозглашен шеф-командантом оставшихся бюргеров, в 1838 году основал город Почефструм и возглавил республику Вингбург-Почефструм (1840–1845).

Глава седьмая. Борьба за Наталь

Перейдя через Драконовы горы, группы фуртрекеров под командованием Ретифа ступили на земли зулусов – самые первые отряды появились здесь еще в октябре 1838 года, а основная масса поселенцев прибыла в ноябре. В районе между реками Тугела и Бушмен был разбит лагерь.

Здешние земли были не похожи на привычные бурам плоские равнины. Растительность здесь была более буйной, пастбища террасами спускались к морю, перемежаясь пологими холмами и лесистыми долинами. Следует сказать, что самые первые европейские поселенцы – 25 англичан – появились здесь, на северном берегу бухты Наталь, еще в 1824 году. Их лидеру лейтенанту Фрэнсису Фаруэллу удалось наладить мирные отношения с зулусами. В 1835 году британцами был основан Порт-Наталь (в дальнейшем – город Дурбан, в честь губернатора Капской колонии). Тогда же сюда прибыло несколько американских миссионеров из Бостона.

В это время «империя зулусов», созданная Чакой и свергнувшим его Дингааном, неуклонно наращивала свое могущество, проводя политику мфекане – вбирая в свою орбиту и «перемалывая» все новые и новые африканские племена. Объединение племен Наталя также осуществлялось силой. Непокорные племена уничтожались или изгонялись.

Армия была основой квазигосударственного объединения зулусов и покоренных ими племен. Воинами были мужчины в возрасте от 18 до 40 лет, выведенные из подчинения своих племенных вождей. Военные отряды размещались в отдельных краалях, каждый из которых составлял ибуто («полк»), численностью шестьсот – тысячу человек (часто – из разных племен). Несколько таких «полков» были объединены в импи («армии»). Воины делились на три группы. Первая – молодежь, проходившая обучение, вторая – воины, побывавшие в сражениях, третья – взрослые, опытные воины-ветераны. Все они не имели права жениться и обзаводиться семьями, получая такую возможность лишь после окончания срока службы.

Чака, верховный вождь зулусов

Зулусы ввели и применили новый порядок боя и новое вооружение. До определенного времени каждый воин, вступая в битву, имел при себе несколько копий и большой щит из бычьей шкуры; в ходе схватки он действовал хаотично, никакого руководства боем не было. Со времен Чаки воины получили короткие ударные копья – ассегаи, которыми они могли работать как штыком. Воины стали действовать в составе сомкнутого строя, прикрываясь щитами и выставив вперед копья. Перед началом боя войска разворачивались в боевой порядок. Центр составляли главные атакующие силы. Справа и слева выделялись отряды для обхода противника с флангов и тыла. Дав время фланговым отрядам продвинуться вперед, основной атакующий отряд начинал наступление сначала шагом, а затем все ускорялся, к моменту атаки переходя на бег. Если атака была отбита, «полки» отходили в исходное положение. Атаки повторялись до трех раз, редко больше, после чего, в случае неудачи, начиналось отступление.

Вождь зулусов Дингаан был не менее жестоким деспотом, чем его предшественник Чака. За малейшие проступки любого из его подчиненных могли казнить с применением самых изощренных способов. Впрочем, в современной историографии ЮАР он предстает скорее как герой и «борец за права» коренного населения. Резиденция Дингаана располагалась на холме в шестидесяти милях от Порт-Наталя и носила название Умгунгундлову (что в переводе с зулу означает «место, где живут слоны»). Сотни круглых, покрытых соломой хижин здесь были выстроены ровными рядами. Часть из них использовалась для хранения военного снаряжения. В самом центре имелась площадь, где проводились ритуальные танцы и воинские тренировки. Рядом стоял большой крааль самого Дингаана. Соседний с резиденцией холм использовался как место для казней, которые проводились там практически ежедневно.

Перед Питером Ретифом стояла важнейшая и непростая задача – путем мирных переговоров и торга добиться от Динагаана разрешения на заселение бурами плодородных земель Наталя. В конце ноября Ретиф в сопровождении нескольких бюргеров и одного из местных англичан, Томаса Холстеда, в качестве переводчика, направились в Умгунгундлову. Бурам пришлось два дня дожидаться аудиенции у Дингаана. Приняв европейцев и выслушав их, вождь заявил, что Ретиф в качестве доказательства своих добрых намерений должен помочь возвратить стадо скота, похищенное у зулусов племенем батлоква. Лишь после этого можно будет вернуться к разговору о земле.

Ретиф вернулся к своим людям и вскоре во главе коммандо приступил к поискам стада Дингаана. Когда эта задача была с успехом выполнена, Ретиф вновь направился в Умгунгундлову. На этот раз его сопровождали шестьдесят шесть европейцев (включая четырнадцатилетнего сына Ретифа) и около тридцати слуг-готтентотов. Перед собой они гнали обещанное стадо. С возвратом скота формальных оснований для отказа не оставалось, и 4 февраля 1838 года Дингаан торжественно скрепил своей подписью договор, согласно которому земли между Тугелой и Мзимвубу переходили в собственность буров. Как показали последовавшие события, Дингаан просто-напросто водил буров за нос, не собираясь предоставлять им землю. Это была изощренная игра зулусского властелина.

Следующий день был объявлен праздником, в ходе которого зулусы развлекали буров боевыми танцами и состязаниями в воинском мастерстве. Наконец, на утро 6 февраля был назначен прощальный завтрак с употреблением «кафрского пива». Однако вместо деликатесов бюргеры получили кровавую баню.

То, что случилось далее, подробно описал в своем дневнике английский миссионер, преподобный Френсис Оуэн, который с дозволения Дингаана жил вместе со своей семьей на одном из близлежащих холмов. В дом Оуэна явился зулус с посланием от Дингаана. Вождь сообщал, что собирается убить буров, и предупреждал священника, чтобы тот не пугался – ему и его семье ничто не угрожает. И вот Оуэн услышал ужасные крики: «Я бросился к подзорной трубе и увидел жуткий переполох на холме. Огромная толпа зулусов (по девять-десять человек на каждого бура) тащила беспомощных и безоружных людей на место казни… Завершив свое кровавое деяние, толпа палачей вернулась обратно к королю. При их появлении над площадью разнеслись громкие торжествующие крики, которые были хорошо слышны на нашей станции… В этот ужасный миг я обнял свою семью и начал читать 91‑й псалом».

Несчастные буры пытались сопротивляться, но тщетно. Перед тем как казнить Ретифа, зулусы заставили его смотреть на смерть товарищей и сына. В завершении этой вакханалии палачи вырезали сердце и печень Ретифа и отнесли своему властелину. Всего были убиты шестьдесят буров, английский переводчик Холстед и множество готтентотских слуг. Миссионер Оуэн со своей семьей вскоре покинул Умгунгундлову, и очевидно не напрасно. 17 февраля 1838 года 10 тысяч зулусов, вооруженных ассегаями и боевыми дубинками, напали на лагеря переселенцев возле истоков Тугелы (у реки Блаукранс), жестоко убив еще 40 белых мужчин, 56 женщин, 185 детей и около 250 слуг-готтентотов, захватив при этом порядка 35 тыс. голов скота и овец. Подчиненные Дингаана этим не ограничились и вырезали всех англичан, обосновавшихся в бухте Наталь (правда, часть поселенцев власти Капской колонии все же заблаговременно эвакуировали).

Новый лидер фуртрекеров Геррит Мариц в этот момент серьезно заболел и не смог возглавить ответную карательную экспедицию. На помощь пришли «оппозиционеры», оставшиеся на равнинах Вельда. Вскоре отряды Пита Уйса и Хендрика Потгитера прибыли в один из натальских лагерей, неподалеку от Блаукранс, где состоялся очередной съезд бюргеров. В ходе совещания Уйс был выбран полевым генерал-командантом, однако Потгитер стал возражать против этого решения. Он заявил, что его люди не готовы служить под началом какого-то другого лидера. В итоге бюргеры пришли к соглашению, что объединенный коммандо Потгитер и Уйс будут возглавлять одновременно.

В начале апреля 1838 года отряд численностью 347 человек выступил двумя отдельными колоннами в направлении к зулусской «столице». Примерно в 5 км от Умгунгундлову, на холме Италени, состоялась битва, в ходе которой буры фактически потерпели поражение. Колонна Уйса была окружена и почти полностью перебита. Среди прочих погиб и сам командант, а также его юный сын. Колонна Потгитера спешно отступила. 12 апреля оставшиеся в живых бюргеры вернулись в лагерь. Фуртрекеры стали обвинять Потгитера в трусости. Не выдержав этих нападок, Потгитер со своими людьми вернулись на равнины Вельда.

23 сентября умер Геррит Мариц, и бюргеров возглавил 40‑летний Андрис Преториус (1798–1853), в честь которого позднее была названа столица Трансвааля и ЮАР. Он был уроженцем Граф-Рейнерта и потомком одного из первых поселенцев Капской колонии. Приняв должность генерал-команданта, Преториус приступил к организации коммандо, способного нанести поражение и отомстить зулусам. Также он стал проводить политику по расколу зулусской «империи», давая щедрые обещания вождям, недовольным Дингааном. В частности, буры оказали поддержку Мпанде (1798–1872), брату Дингаана, в притязаниях на зулусский престол.

9 декабря 1838 года Преториус во главе коммандо численностью 464 бюргера, с 200 слугами-готтентотами, на 64 фургонах с оружием и припасами, выдвинулся в сторону «столицы» зулусов. Помимо ружей буры везли с собой и две небольших пушки. Форсировав реку Баффало, отряд Преториуса 15 декабря остановился вблизи ее притока Инкоме, неподалеку от Умгунгундлову. Генерал-командант тщательно подобрал место для лагеря и расположил его таким образом, чтобы с одной стороны оказалась глубокая заводь Инкоме, а с другой – ущелье. Вдоль реки, ущелья и открытой местности в форме полукруга были расставлены фургоны, связанные между собой бревнами.

Андрис Преториус

В ходе марша буры непрестанно молились и распевали псалмы, призывая Всевышнего даровать им победу. Непосредственно перед битвой был отслужен молебен, завершившийся торжественной клятвой: «Господь! Если Ты защитишь нас и предашь врагов в наши руки, мы построим дом в честь имени Твоего и наша победа будет воспета до последнего колена потомков наших, потому что в этот день будут воспевать Честь Твою».

О приближении врага Преториус, организовавший хорошую разведку, узнал заранее. 15‑тысячное войско зулусов подошло с другого берега реки Инкоме. Силами африканцев командовал зулусский полководец Ндлела – именно он нанес поражение фуртрекерам у холма Италени. В течение ночи с 15 на 16 декабря зулусы перешли через реку. Атака началась с первыми лучами солнца. Штурм продолжался около трех часов. Зулусы атаковали с нескольких сторон: и со стороны открытого пространства, и со стороны ущелья, и со стороны реки. Огнестрельное оружие и яростный отпор буров сделали свое дело: силы зулусов постепенно стали иссякать. Когда натиск окончательно ослабел, Преториус во главе небольшого кавалерийского отряда контратаковал и обратил врага в бегство. За все время ожесточенной битвы буры не потеряли ни одного убитого, лишь трое были ранены (в том числе и сам Преториус), потери же зулусов составили около 3000 человек. Воды Инкоме были завалены трупами и от крови окрасились в бурый цвет, поэтому с тех пор река получила свое второе название – Кровавая.

После этой поразительной победы Преториус повел свои войска непосредственно на «столицу» зулусов. Однако Дингаан загодя покинул Умгунгундлову, приказав поджечь город, и бежал. Заняв логово врага, буры первым делом направились на холм казней, где обнаружили останки Ретифа и его товарищей. Из кожаной сумки убитого лидера трекеров был извлечен документ, подписанный Дингааном и подтверждающий права трекеров на Натальские земли[25]25
    Личное имущество убитых сохранилось из-за того, что по воле Дингаана никто не смел прикасаться к вещам казненных жертв.


[Закрыть].

На месте бывшей ставки Дингаана был основан город Питермарицбург, названный в честь Питера Ретифа и Геррита Марица. 23 марта 1839 года между бурами и поверженным Дингааном был заключен новый договор, по которому зулусы отказывались от всех территорий к югу от реки Тугелы. В 1840 году Преториус помог Мпанде одержать победу над его братом Дингааном (29 января войска соперничающих вождей столкнулись в битве у Макгвонкво, причем на стороне Мпанде сражалось 300 буров) и стать верховным правителем Зулуленда. Дингаан бежал в Свазиленд и в том же году был убит своими же подданными.

12 октября 1839 года была провозглашена республика Наталь, и Питермарицбург стал ее столицей. В 1841 году фуртрекеры во исполнение клятвы, данной перед битвой на Инкоме, воздвигли здесь церковь Обета.

Государственное устройство республики Наталь по сути копировало систему управления, принятую в Капской колонии до британской аннексии. Страна была разделена на 24 фельдкорнетства, каждое из которых посылало своего представителя в парламент – фольксрад. Фактическим главой государства стал генерал-командант А. Преториус. Располагая полнотой высшей военной власти, он вел почти все политические и дипломатические дела. Была принята и конституция. Впрочем, до полноценного государства республике было еще далеко: ей остро не хватало квалифицированных чиновников, а деятельность законодательной, исполнительной и судебной властей порой приобретала сумбурный характер.

Экономической основой республики являлось сельское хозяйство и скотоводство. Было установлено, что каждый бур, состоявший в первых отрядах переселенцев и, следовательно, участвовавший в завоевании страны, может получить по две фермы с большими участками земли. Буры, переселившиеся в страну после ее завоевания, могли рассчитывать на участки меньшего размера.

Стать гражданами республики могли только фуртрекеры – то есть африканеры, покинувшие Капскую колонию. Таковых в 1842 году было около шести тысяч человек. Все остальные европейские переселенцы могли получить гражданство только при том условии, если они делом докажут свою лояльность. Прочие жители этих мест – коренные племена, а также слуги и работники африканского, азиатского и смешанного происхождения – ни при каких условиях не могли получить статус бюргера. Фуртрекеры, руководствуясь своими религиозными традициями, не считали их полноценными людьми.

Положение молодой республики оставалось крайне шатким. Дело осложнялось тем, что после поражения Дингаана на земли Наталя хлынули потоки африканских племен, ранее изгнанных отсюда зулусами в ходе проведения последними политики мфекане. Среди них были и гриква – представители нескольких этнических групп (бастеры, орлам, кора и т. д.), возникших в результате смешения африканеров с готтентотами и другими местными племенами. Они вели кочевой образ жизни (очень схожий с бурским), говорили на собственном диалекте нидерландского языка, некоторые сохранили связи со своими бурскими родственниками, исповедовали христианство и находились под влиянием европейской культуры.

Фуртрекеры. Рис. Дж. Скельтона. 1909 год

Пытаясь предотвратить дальнейший приток африканского населения, фольксрад в 1841 году принял решение, по которому на одной ферме в качестве работников должно проживать не более пяти африканских семей, всех же остальных следовало постепенно выселить за пределы государства. Полноценных рычагов для реализации этого решения у буров не было, хотя Преториус предпринял несколько военных экспедиций с целью устрашения племен, вызывающих у фуртрекеров особое беспокойство (к примеру, с юга бурам угрожали коса).

Но главной проблемой республики Наталь стали ее отношения с Великобританией. Поначалу колониальные власти не планировали расширять свою дальнейшую территориальную экспансию в Южной Африке. Эти места с их относительно незначительным белым населением и множеством непокоренных воинственных племен мало привлекали и английских предпринимателей.

Однако события в Натале в конечном итоге привели к переменам. Британцы совершенно не желали, чтобы бурская республика имела собственный морской порт, поэтому в 1842 году английский гарнизон Порт-Наталя был значительно усилен. Кроме этого, власти Капской колонии заявили, что буры – британские подданные, куда бы они ни ушли и на каких бы землях ни обосновались. 12 мая 1843 года Великобритания объявила об аннексии Наталя, дополнив это решение декларацией, что на этой территории впредь не допускается никакая дискриминация на основе цвета кожи, языка и вероисповедания.

Все попытки противодействия – в том числе вооруженного (на помощь попытались прийти отряды бюргеров из Винбурга и Почефструма) – оказались безуспешны. Британцы предъявили республике ультиматум, и 8 августа фольксрад в Питермарицбурге, под угрозой применения англичанами военной силы, был вынужден согласиться на все условия. Все эти события привели к массовому исходу буров обратно – через Драконовы горы, на земли Вельда. К концу 1843 года в Натале оставалось не более 500 африканерских семей. В проигрыше оказались также зулусы. Вождя Зулуленда Мпанде заставили уступить новым властям всю территорию между реками Тугела и Баффало.

В 1844 году Наталь был официально включен в состав Капской колонии, а в 1856 году получил статус отдельной колонии. Туда устремились многочисленные переселенцы британского происхождения. Помимо этого, англичане стали массово привозить тысячи наемных работников, завербованных в Индии, основной специализацией которых стал труд по выращиванию и переработке сахарного тростника.