Текст книги "В последний путь"

Дон Нигро
В последний путь

Crossing the Bar

Действующие лица:

МАРГАРЕТ – старая женщина

ГРЕТХЕН – ее подруга

ТРУП – покойник

Декорация:

Похоронное бюро. Открытый гроб. Вокруг цветы. Складные стулья.

(Похоронное бюро. Орган тихо играет «Бог все ближе к тебе/Nearer My God To Thee». МАРГАРЕТ и ГРЕТХЕН сидят на складных стульях у открытого гроба. Цветы. К стулу МАРГАРЕТ прислонен зонтик).

МАРГАРЕТ. Как хорошо он выглядит.

ГРЕТХЕН. Очаровательно.

МАРГАРЕТ. Такая трагедия!

ГРЕТХЕН. Он был очень милым человеком.

МАРГАРЕТ. Бог такой расточительный.

ГРЕТХЕН. Пути его неисповедимы, Маргарет.

МАРГАРЕТ. Загадочные.

ГРЕТХЕН. Запутанные.

МАРГАРЕТ. Фантасмагорические.

ГРЕТХЕН. Такая большая трагедия.

МАРГАРЕТ. Как «Король Лев»

ГРЕТХЕН. «Король Лир»

МАРГАРЕТ. Точно.

ГРЕТХЕН. Он и мальчиком был очень милым. Всегда вежливый. С уважением относился к тете Фанни. Никогда не заливал салатное масло в ее слуховую трубку, как делали другие мальчишки.

МАРГАРЕТ. Уксус.

ГРЕТХЕН. Да.

МАРГАРЕТ. Любил пироги с черникой.

ГРЕТХЕН. Любил. Точно.

МАРГАРЕТ. К нему хорошо относились молодые и старые, толстые и тощие, умные и глупые, богатые и нормальные. Все.

ГРЕТХЕН. Мертвые.

МАРГАРЕТ. Нерожденные.

ГРЕТХЕН. Рыбы.

МАРГАРЕТ. Да.

ГРЕТХЕН. Все его любили.

МАРГАРЕТ. Я любила.

ГРЕТХЕН. Чертовски был умный.

МАРГАРЕТ. Все схватывал на лету.

ГРЕТХЕН. А как он любил животных.

МАРГАРЕТ. И они любили его.

ГРЕТХЕН. Да. Часто провожали его домой.

МАРГАРЕТ. Я это помню.

ГРЕТХЕН. Выглядываешь в окно и видишь, как целые своры бродячих псов следуют за ним по дороге.

МАРГАРЕТ. Какое это было зрелище.

ГРЕТХЕН. И птицы.

МАРГАРЕТ. Гадят везде.

ГРЕТХЕН. Подумав о птицах, я не могу не улыбнуться.

МАРГАРЕТ. Я смеюсь.

ГРЕТХЕН. Я тоже смеюсь.

МАРГАРЕТ. Ха-ха.

ГРЕТХЕН. Ха-ха-ха.

МАРГАРЕТ. Гадят везде.

ГРЕТХЕН. Садились ему на плечи и ели из рук.

МАРГАРЕТ. Птицы.

ГРЕТХЕН. Да, птицы.

МАРГАРЕТ. Так и думала.

ГРЕТХЕН. Он был одним из богоизбранных.

МАРГАРЕТ. Не знала этого.

ГРЕТХЕН. Он был одним из любимейших… (У нее перехватывает дыхание и она замолкает).

МАРГАРЕТ. Держись, Гретхен. (Они начинают всхлипывать).

ГРЕТХЕН. Ничего не могу с собой поделать. Он выглядит таким душкой.

МАРГАРЕТ. Он – произведение искусства. (Сморкается).

ГРЕТХЕН. Вытри нос.

МАРГАРЕТ. У меня насморк. Это к дождю.

ГРЕТХЕН. Не будет никакого дождя.

МАРГАРЕТ. Я принесла зонт.

ГРЕТХЕН. Как принесла, так и унесешь.

МАРГАРЕТ. Что мы будем без него делать, Гретхен. Каждую пятницу он созывал нас вечером. А каждую субботу – утром. В церковь.

ГРЕТХЕН. Его саксофон.

МАРГАРЕТ. А по воскресеньям под его саксофон мы пели псалмы.

ГРЕТХЕН. Эти дни уже не вернутся.

МАРГАРЕТ. «Скала веков», «Три маленькие рыбки», «Боевой гимн Республики».

ГРЕТХЕН. Это моя любимая мелодия.

(МАРГАРЕТ сморкается. ГРЕТХЕН сморкается чуть громче. МАРГАРЕТ в раздражении сморкается еще громче. Пауза).

МАРГАРЕТ. Ты думаешь, хорошо он выглядит?

ГРЕТХЕН. Великолепно. Роскошно.

МАРГАРЕТ. Прекрасен, как при жизни.

ГРЕТХЕН. Даже лучше.

МАРГАРЕТ. Ты так думаешь?

ГРЕТХЕН. Да, гораздо лучше. Карбункул ему замазали. Видишь? (Указывает).

МАРГАРЕТ. Ты права, Гретхен. Молодцы.

ГРЕТХЕН. Думаю, они что-то сделали и с носом.

МАРГАРЕТ. Носом?

ГРЕТХЕН. Не такой он необычный, каким был.

МАРГАРЕТ. Просто удивительно, что они смогли это сделать.

ГРЕТХЕН. И не скажешь, что этот тот же нос.

МАРГАРЕТ. Гретхен?

ГРЕТХЕН. Да?

МАРГАРЕТ. Ты думаешь, ему приставили чужой нос?

ГРЕТХЕН. Нет, дорогая, это вряд ли.

МАРГАРЕТ. Полагаю, ты права. Он ведь похож на себя?

ГРЕТХЕН. Он очень похож на себя.

МАРГАРЕТ. Да, если об этом подумать, остается только поразиться, как он похож на себя, учитывая, что он мертв и все такое.

ГРЕТХЕН. Это чудо. Восславим Господа.

МАРГАРЕТ. Этот человек должен встать на колени и поблагодарить Бога за то, что он так похож на себя. Аминь.

ГРЕТХЕН. Ты посмотри, даже лицо у него дергается, как и всегда.

МАРГАРЕТ. Точно дергается.

ГРЕТХЕН. С дергающимся лицом он выглядит совсем как при жизни. (Пауза). Лицо должно дергаться? Это нормально?

МАРГАРЕТ. Святой Боже, Гретхен, он весь дергается.

ГРЕТХЕН. Он жив, Маргарет, он жив. Быстро, потрем его руки.

МАРГАРЕТ. Не хочу я прикасаться к его рукам.

ГРЕТХЕН. Тогда потрем тело.

МАРГАРЕТ. Что ж… (Раздумывает). Хорошо. Почему нет? (Они начинают растирать покойника). Он еще дергается?

ГРЕТХЕН. Попытаемся его посадить. Давай. (Пытаются). О-о-ох. У-у-ух. Осторожнее.

МАРГАРЕТ. Он тяжелый.

ГРЕТХЕН. Давай, Маргарет. У нас получится. Мы его посадим. Осторожнее. И убери руку оттуда.

МАРГАРЕТ. Откуда? (ТРУП садится).

ГРЕТХЕН. Оттуда. Мы его посадили. (ТРУП качается).

МАРГАРЕТ. Держи его крепче. (ТРУП падает на спину. Глухой удар).

ГРЕТХЕН. Господи!

МАРГАРЕТ. Вот те на. Крепко приложился головой. С ним надо осторожнее.

ГРЕТХЕН. Пробуем еще раз.

МАРГАРЕТ. Хорошо, хорошо. (Вновь пытаются посадить его). О-о-ох! У-у-ух! Не будет он сидеть. Не будет.

ГРЕТХЕН. Не паникуй, Маргарет.

МАРГАРЕТ (стараясь удержать ТРУП в сидящем положении). Не смогу я держать его вечно. Он дергается?

ГРЕТХЕН. Не психуй.

МАРГАРЕТ. Не выдержу я этого. Не выдержу. У меня сейчас начнется истерика.

ГРЕТХЕН. Дай зонтик, быстро.

МАРГАРЕТ. Зонтик? Зонтик? На хрен нам зонтик? Разве идет дождь?

ГРЕТХЕН. Мы его подопрем.

МАРГАРЕТ. Ох! Дельная мысль. (Берет зонтик). Вот. И как мы это сделаем?

ГРЕТХЕН. Один конец упираем в днище гроба, другой в его спину. Вот. Сечешь? (ТРУП таки сидит).

МАРГАРЕТ. Точно. (ТРУП начинает заваливаться на бок). Куда? Сидеть! (Выправляет его). Вот так.

ГРЕТХЕН. А теперь отпусти его. (МАРГАРЕТ отпускает. Пауза). Перестал дергаться. Ну же. Давай. Дергайся. (Отвешивает ему несколько оплеух).

МАРГАРЕТ. Думаю, мы его потеряли, Грет.

ГРЕТХЕН. Чушь. Пой.

МАРГАРЕТ. Петь?

ГРЕТХЕН. Громко. В ухо.

МАРГАРЕТ. И что мне петь?

ГРЕТХЕН. Мне без разницы. Все равно, что.

МАРГАРЕТ. Хорошо. Хорошо. Не кипятись. (Поет первые строки песни «Любовный зов индейца/Indian Love Call»). О-о-о-у, о-о-о-у,/ Когда я тебя зову./ О-о-о-е, о-о-о-е,/ Ответишь ли ты мне?

ГРЕТХЕН (отвешивает новые оплеухи). ПРОСЫПАЙСЯ! ПРОСЫПАЙСЯ!

МАРГАРЕТ. Это все, что я знаю.

ГРЕТХЕН. Продолжай петь. Громче.

МАРГАРЕТ. К ДРУЗЬЯМ НА ЛАПАХ БУДЬТЕ ДОБРЫ, ВДРУГ УТКА – ЧЬЯ-ТО МАТЬ.

ГРЕТХЕН (лупит ТРУП по лицу). ДАВАЙ, СОЛДАТ! СУДНЫЙ ДЕНЬ! ПРОСЫПАЙСЯ!

МАРГАРЕТ. К ДРУЗЬЯМ В БОЛОТЕ БУДЬТЕ ДОБРЫ, И ВАМ НЕ ДАДУТ ПРОПАСТЬ[1]1
  Маргарет начала петь скаутскую песню «»


[Закрыть].

ГРЕТХЕН. Не те слова.

МАРГАРЕТ. Не ЗНАЮ я слов. Да и какая разница?

ГРЕТХЕН. Маргарет, он сейчас чихнет.

МАРГАРЕТ. Кто?

ГРЕТХЕН. А о ком, я, по-твоему, говорю?

ТРУП (яростно чихает). А-А-А-А-П-Ч-Х-И-И-И!

МАРГАРЕТ и ГРЕТХЕН. А-А-А-А-А-А-А! А-А-А-А-А-А-А. (Пауза).

МАРГАРЕТ. Будь здоров. (ТРУП вновь валится на спину, громкий удар головой, зонтик его не удерживает).

ГРЕТХЕН. БЫСТРО! ПОСАДИМ ЕГО ДО ТОГО, КАК ОН ВНОВЬ ОКАЧУРИТСЯ! Нет, подожди. Искусственное дыхание!

МАРГАРЕТ. Я не могу.

ГРЕТХЕН. Я сделаю.

МАРГАРЕТ. Я сделаю.

ГРЕТХЕН. Нет, я сделаю.

МАРГАРЕТ. Я!

ГРЕТХЕН. Только прикоснись к его рту и я всажу зонтик тебе в ухо.

(ТРУП начинает хрипло петь «Любовный зов индейца).

МАРГАРЕТ и ГРЕТХЕН. А-А-А-А-А-А-А!

ТРУП. Бетти?

ГРЕТХЕН. Нет, дорогой, мы не Бетти. Мы – Гретхен и Маргарет. Ты помнишь Гретхен и Маргарет. Пироги с черникой. Сорок лет периодических и вялых ухаживаний. Псу под хвост вместе с вчерашними бегониями.

ТРУП. Поторопись, Бетти. Я не могу ждать.

ГРЕТХЕН. Это Гретхен. Ты помнишь Гретхен. Жареная курица. Вареная курица. Запеченная в духовке курица. Курица на вертеле.

МАРГАРЕТ. Да кто эта Бетти?

ТРУП. Сиськи.

МАРГАРЕТ. Бетти Сиськис?

ТРУП. Да Бетти да Бетти да.

МАРГАРЕТ. Я готовила Поджаристых Бетти.

ГРЕТХЕН. Не думаю, что он о кулинарии.

ТРУП. Иди Бетти иди Бетти иди.

МАРГАРЕТ. Это просто безобразие.

ТРУП. Зов дикого гуся. Бетти в кустах.

ГРЕТХЕН. Не нравится мне это. Совершенно не нравится. Кто эта Бетти? Она приходила на похороны? Ее приглашали? Торт она приносила?

ТРУП. Бетти в лесу, Бетти и я. Белка и бобер.

МАРГАРЕТ. Он портит прекрасные похороны.

ТРУП. Бетти путешествует в автомобиле. Бетти в ночи под луной. Бетти стонет на заднем сидении. Бетти в высокой траве. Я иду, Бетти, жди меня. (ТРУП пытается вылезти из гроба).

МАРГАРЕТ. Минуточку. Вернись на место. Бетти здесь нет. Гретхен, он пытается вылезти.

ГРЕТХЕН. Вижу – не слепая.

ТРУП. Бетти.

МАРГАРЕТ. Ничего более отвратительного я не видела. Немедленно вернись на место. (Она борется с ним. К счастью для женщин, движения ТРУПА замедленные и неловкие). Гретхен, помоги мне.

ТРИП. Бетти с молочно-белой грудью.

МАРГАРЕТ. Вернись в гроб. ГРЕТХЕН!

ГРЕТХЕН. Хватай за голову. Нога. Держи ногу. (Все трое борются).

ТРУП. А-р-к. У-к-к. Гр-р-к-к-к. Бетти. А-р-л-м.

ГРЕТХЕН. Прекрати! Прекрати это! А-р-ф. Эк. Ты МЕРТВ, черт побери, и этим все сказано.

МАРГАРЕТ. Если ты думаешь… Ногу держи… А-р-к… мы сделали все это… Ак… Осторожно… А-р-ф… Зазря… А-р-к… Цветы, музыка, прекрасное надгробие, могила с восхитительным видом на Восточный Ливерпуль…

ТРУП. Бетти на ватных ногах, Бетти сульфида лесов, Бетти – мечта моряка… БЕТТИ… (Женщинам удается сбросить его в гроб, он опять приземляется с громким стуком. Пауза. Старые женщины тяжело дышат).

ГРЕТХЕН. Восславим Господа.

МАРГАРЕТ. Еле справились.

ГРЕТХЕН. Он двигается?

МАРГАРЕТ. Думаю, нет.

ГРЕТХЕН. Следи за ним. Глаза открыты.

МАРГАРЕТ. Ни один уважающий себя покойник не стал бы так себя вести.

ГРЕТХЕН. Я бы не стала.

ТРУП (слабым голосом). Бетти – прибой мокрых волос.

МАРГАРЕТ. Никогда он мне не нравился. Всегда выпендривался. Он и его дурацкий саксофон.

ТРУП. Бетти, пищащая в душе.

ГРЕТХЕН. Пироги с черникой он не ел, а жрал.

ТРУП. Бетти на ковре среди свечей.

МАРГАРЕТ. И сколько Бетти у него было?

ГРЕТХЕН. Это отвратительно.

МАРГАРЕТ. Разврат. Сплошной разврат.

ТРУП. Бетти у поезда, машет рукой, пока-пока.

ГРЕТХЕН. Одному Богу известно, что он делал со всеми этими собаками, которые всюду следовали за ним.

МАРГАРЕТ. Не говоря уже о птицах.

ГРЕТХЕН. Об этом страшно даже подумать.

ТРУП. Бетти в море, океан зеленый, волны накатывают, медузы, песок и глаз луны. Бетти на песке под лунным светом. Бетти у поезда, машет рукой, пока-пока.

МАРГАРЕТ. ГЕРМАФРОДИТ!

ГРЕТХЕН. ПТИЧИЙ ИЗВРАЩЕНЕЦ!

МАРГАРЕТ. ГОТОВА СПОРИТЬ, НЕ ТВОЙ ЭТО НАСТОЯЩИЙ НОС. СТАРЫЙ ПОХОТЛИВЫЙ КОЗЕЛ!

ТРУП. Бетти у поезда, машет рукой, пока-пока.

ГРЕТХЕН. Где зонтик?

МАРГАРЕТ. Здесь.

ТРУП. Бетти у поезда, машет рукой, пока-пока.

ГРЕТХЕН (яростно лупит ТРУП по голове зонтиком). ВОТ ТЕБЕ, ВОТ, ВОТ ТЕБЕ, ВОТ И ВОТ. (Пауза). ВОТ ЕЩЕ. (Удар). А ЭТО ЗА БЕТТИ. (Удар. Пауза. Женщины тяжело дышат).

МАРГАРЕТ. Шевелится?

ГРЕТХЕН. Сомневаюсь.

МАРГАРЕТ. Ты уверена?

ГРЕТХЕН. Даже не дергается.

(Пауза).

МАРГАРЕТ. Пути Господни неисповедимы.

ГРЕТХЕН. Да. (Пауза). Несомненно.

(Пауза).

МАРГАРЕТ. Посмотри, каким умиротворенным он теперь выглядит.

ГРЕТХЕН. Это да.

МАРГАРЕТ. Он обаятельный. Совсем как при жизни. Разве он не выглядит, как при жизни? Он выглядит совершенно…

ГРЕТХЕН. Заткнись, Маргарет.

(В приступе ярости хватается за крышку гроба, поворачивает на петлях, с громким стуком захлопывает. Пауза).

МАРГАРЕТ. Он был замечательным человеком. Такая жалость, что он умер. Пути Господни неисповедимы. (Пауза). Гретхен, ты знаешь кого-нибудь по имени Бетти?

ГРЕТХЕН. Не хочу об этом говорить.

(Пауза. Из закрытого гроба слышится голос ТРУПА, которые с чувством поет последние строки песни «Любовный зов индейца»: «Тебя я люблю, а ты – меня,/Навеки я твой, а ты – моя». Свет медленно меркнет и гаснет полностью).