Текст книги "Окжетпес"

Джан Амании
Окжетпес

© Джан Амании, текст, 2019

© Айгуль Хакимжанова, иллюстрации, 2020

© Издательство «Aspandau», издание на русском языке, 2020

© ARTQRAFT, оформление, 2020

Орлица Откыркоз

Парит в небе орлица. Каждый день видят её жители аула и, поднимая головы к облакам и прикрывая ладонью слепящее глаза солнце, смотрят они ввысь. Что бы ни случалось, плавный полёт орлицы дарит спокойствие их мыслям. И возвращаются люди к своим делам, будто чувствуя, что находятся под защитой. Сколько бы ни проходило лет, каждый день парит орлица над аулом…

Аксакалы говорят, что давным-давно жила в их ауле славная женщина: нрав её был кроток, глаза добры, а волосы длинны. Заплетала она их поутру, а днём её единственный сынок играл звонкими шашбау, что украшали её косы. Любил он засыпать на мамином плече, и спал так крепко, что ни крик детей, ни лай собак не могли разбудить малыша. Души не чаяла женщина в сыне. Но однажды он пропал.

Долго искала мать ребёнка, а когда узнала, что сын утонул в горном озере, не смогла вынести горя. После её смерти появилась в небе орлица, и думали жители, что в неё обратилась безутешная мать. Стоило только заплакать ребёнку, как появлялась орлица рядом и не улетала, пока слёзы на щеках малыша не высыхали.

Сколько бы ни проходило лет, каждый день видели люди орлицу в небе и верили, что защитит она аул от беды, не даст чужим недобрым намерениям сотворить зла на их родной земле, чтобы не плакали дети, чтобы не горевали матери.

Досжан-ата и его история

Много было историй у аксакала Досжана, доброго и честного человека. Всю жизнь Досжан прожил в родном ауле и помнил все его были. Легенду об орлице и озере он рассказывал с особой любовью: верил он всей душой, что орлица Откыркоз – это не простая птица…

Да ещё и про озеро Коксу любил рассказывать старик. Почитали жители аула озеро, что лежало высоко в горах. Аксакалы говорили, что на этом месте было когда-то глубокое ущелье, но после землетрясения оно превратилось в озеро. И было оно такого синего цвета, что сливалось с небом, и не всегда удавалось отличить, где заканчивается озеро, а где начинается небо… Только когда дул ветер и на воде появлялась лёгкая рябь, было видно людям, где грань между небом и волнующейся поверхностью горного озера. За прозрачную синюю воду жители и называли озеро Коксу.

Порой, когда в ауле спадала дневная жара, собиралась молодёжь за дастарханом у аксакала Досжана, детишки прибегали послушать истории своего любимого аула.

У Досжан-ата была очень умная собака породы казах– ская тазы, называл он её Алапар. Без собаки и охота аксакалу была не в радость, и двор казался пустым. Досжан-ата подзывал собаку и, нежно поглаживая её по холке, начинал свой рассказ:

– Не в каждом ауле есть мечеть и школа, это правда. Повезло нам, дорогие мои. А если бы не орлица да не моя любимая собака, жили бы мы совсем по-другому…

Был я молод тогда, резвый был, любознательный. Захотелось мне сходить к горному озеру птиц послушать да воздуха озёрного вдохнуть. Позвал я свою Алапар, сел на коня и поехал вверх по горной тропе. Солнце светило в глаза так сильно, что приходилось колпаком прикрываться. Спустил я на глаза колпак и смотрел из-под него на дорогу, а Алапар бежала рядом, не покидала меня… Вдруг заволновалась она, заскулила. Тут солнце скрылось за облаками, не по себе мне стало, а мой конь громко заржал… Резко потемнело вокруг…

«Дождь, что ли, собирается полить», – подумал я и услышал, как летит надо мною кто-то. И всё громче хлопает крыльями, всё ближе и ближе… Понял я, что надо торопиться. Натянул я удила, и конь мой поскакал. «Собака моя рядом, и не так страшно мне с нею», – говорил я себе.

Свернул я с тропы в лес, сильно застучало в моей груди сердце… Но не видел я даже узкой тропинки, чтобы двигаться дальше, и лес вокруг казался незнакомым. Я сжался, поднял плечи, потом покачал головой и подумал: «Вроде не стар я ещё, чтобы забыть дорогу», – и вздохнул глубоко. Огляделся вокруг и увидел вдалеке горное озеро. Понял, что очутился у озера совсем не с той стороны, с какой обычно приходил к нему… Спустился я с коня и пошёл вслед за Алапар по лесу.

Дошли мы до озера. Снова появилось на небе солнце. Озеро, знакомое с детства, не похоже было на себя. Отражались в воде, как в зеркале, кудрявые облака. Лучи солнца сверкали и переливались, как драгоценные камни. От красоты совсем я забылся, всё стоял и вспоминал детство, любовался озером и природой… Вдруг зашумели рядом деревья, и громкий шум крыльев раздался так близко, что невозможно было не оглянуться. Даже Алапар оглянулась… Это была орлица.

В нашем ауле называли её Откыркоз – «острый глаз». Говорили, что она особенная, что может появляться и днём, и даже ночью, хотя обычно не летают орлы в темноте… «Почему же орлица показалась мне? Видно, это неспроста, – подумал я про себя. – Значит, что-то важное должно случиться. Верю я в это всей душой, как и отец мой, и дед мой верили, что духи оберегают наш аул от плохого и злого…»

Тут Досжан замолкал, и дети, хотя и слышали эту историю много раз, обращались в слух. Улыбался старик Досжан, почёсывал за ухом собаку и продолжал:

– Кружилась орлица над гладью озера. И не улетала оттуда. «А что, если она зовёт меня?» – подумал я и подошёл ближе к озеру. Как же она была красива, наша Откыркоз… Смотрю, а орлица кружит всё ниже и ниже, да так близко над озером, что крылом касается воды…

И вот чудо: по воде пошли пузыри, сначала мелкие, а потом всё крупнее и крупнее. Казалось мне, что закипела в этом месте вода. А орлица поднялась высоко-высоко и исчезла из вида. Алапар вошла в воду, посмотрела на меня и заскулила. Понял я, что собака зовёт меня в озеро. Неглубоко было в том месте. Шёл я медленно…

«А вода-то ледяная, как бы ноги не свело», – думал я. Всё ближе подходил я к месту, откуда появлялись пузыри, и с каждым шагом страх мой смывало озеро. Среди бурлящей вокруг меня воды я разглядел под водой что-то большое. Захотелось мне узнать, что же там такое лежит. Опустил я руку в воду и поднял заросший илом кувшин. В нём были старинные монеты. Потёр я их об рубашку. Заблестели монеты, как настоящее золото. Закричал я от радости, крепко обнял свою собаку Алапар. Быстро выбежали мы на  берег…

Не чувствуя под собою ног, счастливый, вскочил я на коня, поскакал в аул, чтобы показать кувшин с сокровищем. Верю я, что неспроста наша защитница позвала меня в то место и неслучайно нашёл я клад. Помогла наша орлица. В детстве мечтал я учиться, да не было школы у нас в ауле. Дед мой, человек набожный, часто жаловался на то, что в наших краях нет мечети. Совсем старым он стал, ослеп, но всё равно повторял: «Нет Божьего дома в нашем ауле… Надо нам молиться, не забывать Бога, много блага будет и злости в наших душах не будет…»

Я тогда был ещё совсем молодым, а слова деда до сих пор помню, будто вчера их услышал… Вот и решил я построить мечеть и школу. Я сам неграмотный, но это не мешает мне следить за порядком в школе. Жаль только, что приезжие учителя не задерживаются у нас надолго».

«Досжан-ата, так это орлица чужаков от нас отводит!» – говорил кто-то из детишек. Но старый Досжан лишь гладил свою собаку, и все знали, что рассказ подошёл к концу.

У Досжана был внук Бахытбек, который наизусть знал истории дедушки. Особенно часто просил Бахытбек рассказать Досжана, как тот нашёл клад, как построил мечеть и школу. Не уставал старик повторять историю об орлице и сокровище. И, улыбаясь, Досжан-ата говорил внуку: «Вот вырастешь, выучишься, вернёшься в родной аул и будешь учить детишек. Я школу построил, а ты там учителем станешь». Когда аксакал умер, его собака Алапар исчезла, и никто её больше не видел, будто ушла она за хозяином. А о добрых делах аксакала никто в ауле никто не забывал…

Окжетпес

Аул раскинулся в предгорье: хребты тянулись с востока на запад, а с них спускалась вниз к аулу бурная речка Сарысу. Хвойные леса на склонах и нежно-зелёные луга у подножия гор издалека напоминали искусный ковёр. Красивое это было место!

Зимой дорогу к аулу заметало снегом, и до оттепели жители были отрезаны от остального мира. Жизнь в ауле замирала, но люди не отчаивались: на помощь им в это суровое время приходили их любимые собаки породы тазы. Ещё в древние времена предки нынешних жителей научили тазы приносить дичь. Не было равных тазы в охоте! Собаки эти отличались умом и верностью, и только им из всех аульных животных разрешалось входить в юрту к хозяевам.