Текст книги "Колесо фортуны"

– Если эта кобра узнает о том, что я вышла по сговору, что брак не настоящий, даже представить себе трудно, что она может еще придумать. Давать ей такой козырь в руки просто неразумно. Даже через сто лет она сможет доказать фиктивность брака. А это значит, плакали мои денежки. Она будет настаивать на том, что женитьба – простая уловка.

– В таком случае, – пожал Питер плечами, – мы должны сделать так, чтобы она не узнала о разводе.

– Да она с меня глаз не спускает. Такое известие просто не может пройти мимо нее. Думаю, мне надо сделать еще одну попытку в поисках нужной кандидатуры в мужья.

Питер попытался справиться с разочарованием, которое вызвали в нем последние слова Ады. Он не имеет права сожалеть о ней. Эта девушка прекрасно знает, что ей нужно. Трудности, которых она в жизни видела немало, вряд ли могут остановить ее на пути к цели. Она сама может решить, что ей делать, а что нет. Он лишь поможет ей избавиться от миссис Галлахер. Ну, а после Ада позаботится о себе сама.

И все-таки он боялся предложить ей сотрудничество, считая, что их соглашение будет не совсем уместным для Ады. У нее все еще оставался шанс найти подходящего мужа, который до конца жизни был бы при ней и навсегда избавил от посягательств ведьмы-родственницы.

– Мне кажется, я все-таки не тот человек, который тебе нужен, – сказал наконец Питер, приняв окончательное решение, встал и подал ей руку. – Давай разойдемся в разные стороны, и, быть может, ты найдешь того, кто всегда бы оставался рядом с тобой.

Она покачала головой и лукаво улыбнулась:

– Я уже нашла.

Ну что ж… Он предлагал ей последнюю возможность исчезнуть. Она отказалась… Пусть винит в этом только себя.

– Убегай прочь, красавица. Уходи, пока ты можешь сделать это легко. Я оставлю тебе на память только боль.

– Ты никогда не сможешь сделать мне больно, – сказала она, заглянув ему в глаза.

– Вот как? – Он сжал ее хрупкие плечи и привлек к себе. – Ты так во мне уверена?

И более не в силах сдерживать себя, жадно приник к ее губам.

Глава 2

Ада утонула в объятиях Питера, открывая для себя самый невероятный поцелуй на свете. Его губы дарили ей неизъяснимое головокружительное наслаждение. Ощущение было такое, словно она падала в бездонную пропасть, но при этом чувствовала сказочное блаженство.

Он застонал, его язык ласкал ее рот с мягкой настойчивостью. Он как будто изучал ее уста в самых потаенных местах и настолько взволновал девушку, что все ее мысли улетучились, за исключением одной: «Еще, еще!..» Он, конечно, ощутил ее полную капитуляцию и стал действовать более уверенно.

Ожидал ли Питер, что так возбудит Аду своим поцелуем, – трудно сказать. Куда больше его беспокоило, девственна ли она? Его ужасала мысль, что Ада окажется девственницей! Именно поэтому пробный поцелуй Питера поначалу был так нежен и почти невинен. Но только поначалу. С каждой секундой объятия Питера становились все крепче и чувственней.

Ада стояла на цыпочках, прижимаясь к нему всем телом, словно желая слиться с ним. Она ощущала его силу, его растущее возбуждение и дрожала от вожделения, которое заполнило ее душу и тело, не оставив места ни для каких прочих мыслей и чувств.

– Питер, пожалуйста!.. – невольно вскрикнула Ада.

Поддавшись сумасшедшему порыву, она готова была отдаться ему тут же, на траве, однако ее неожиданный возглас, напротив, привел его в чувство – он отстранился от нее, и в ту же секунду головокружительный жар, уносивший ее в заоблачные высоты, сменился трезвой прохладой. Она непроизвольно попыталась привлечь его к себе, но безуспешно.

– Мы не можем заниматься этим, Ада, – прошептал он еле слышно. – Это не входит в мои планы:

– Чего же ты хотел?

Она вцепилась в него, дрожа от негодования и перевозбуждения.

– Увезти тебя отсюда, – ответил он с какой-то грубоватой прямолинейностью.

– Ой! – Ада спрятала лицо у него на груди. – Ты не последователен.

– Знаю! – Питер рассмеялся. – Значит, все решено?

Ада попыталась здраво отнестись к его вопросу, но это было не так-то просто. По правде говоря, все, чего ей хотелось, – это умереть в его объятиях. Она еще никогда не любила и поэтому не могла до конца разобраться в своих чувствах к этому почти незнакомому человеку, которого и знала-то всего час с лишним.

– Ада? – Она почувствовала неуверенность в голосе Питера и подняла на него затуманенные страстью глаза. – Ты передумала?

– Нет, – она покачала головой, – я не передумала. Ты сказал «решено». Это можно расценивать как предложение?

– Брак наш будет недолгим, – несколько смутившись, пояснил он снова.

Она поняла: ничего другого ей не удастся из него вытянуть. По крайней мере, сейчас. Хотя в данный момент это не главное. У нее впереди еще уйма времени, чтобы доказать; она нужна ему навсегда, на всю жизнь. К тому же один Бог знает, сколько времени потребуется, чтобы убедить миссис Галлахер в том, что их брак не фикция. Неделя, месяц, полгода? Шесть месяцев могут стать шестью годами, она была уверена в этом, а шесть лет могут превратиться в шестьдесят.

– Хорошо, я согласна, – ответила Ада и шутливо добавила: – Но после такого поцелуя я была бы рада остаться с тобой на всю жизнь.

– Мы об этом уже говорили, – не принял он ее шутливого тона, и в голосе его появились стальные нотки. – Даже не рассчитывай. Этого не произойдет. Наш брак лишь временное соглашение, и точка.

– Как скажешь, – примирительно согласилась она, проведя ладонью по его черным волосам. – Может, ты меня еще поцелуешь? Это было так приятно. Просто чудесно!

– Вот как?

Питер слегка растерялся от ее смелости.

– Ну же… – Она раскраснелась от волнения. – Мы могли бы целоваться всю ночь напролет.

– Ну что ж, я не против…

Если он хочет шокировать ее своей деловой прямолинейностью, у него ничего не выйдет. Не на такую напал. Она потянулась к нему и подставила губы.

– Правда? Всю ночь?

Он отстранился, но его взгляд не оставлял сомнений: она одержала полную победу.

– Все, что нам осталось сделать, – это пройти комедию бракосочетания. У меня забронирован номер в «Гранд-отеле». Если хочешь, мы отправимся туда сразу же, как только станем мужем и женой. – Он заглянул ей в глаза, но они были непроницаемы. – Мы можем провести ночь вместе…

– Это просто отлично! – Ее зубы блеснули в улыбке. – Потому что я тоже остановилась в «Гранд-отеле»!

– Послушай меня, Ада, – Питер был не склонен шутить, – существуют еще одна или две детали, которые мы не обсудили…

– И все? – Она попыталась сдержать свое волнение. – Только одна или две?

– Не надо подшучивать надо мной, дорогая, брак – дело серьезное… – Питер сделал паузу, как будто подыскивая слова, и закончил твердо: – Я надеюсь, мы доведем до конца наш уговор? Ты не передумаешь?

– Никогда! – прозвучал ее уверенный ответ.

И в самом деле, почему она должна отступиться? Питер на первый взгляд обладал всеми качествами, которые она хотела найти в мужчине. Несомненно, ей удалось встретить рыцаря в сверкающих доспехах, ей повезло. И она будет счастлива в замужестве, сколько бы оно ни продолжалось. На губах у Ады заиграла лукавая улыбка. Разумеется, она сделает все, чтобы их брак длился как можно дольше.

– Итак, первую деталь мы обсудили. Что еще?

– У меня имеется добрачный контракт, который ты должна подписать.

– Пожалуйста. – Она пожала плечами. – Дай мне ручку, и я подпишу.

– Ты не подпишешь, пока не прочтешь! Что за легкомыслие!

– Ну, хорошо, хорошо, я прочитаю. О чем в нем говорится?

– О том, что после развода мое имущество останется со мной. – Он пристально, не мигая, взглянул на Аду. – Это все.

– Ну, разумеется. Ведь это и является причиной нашей свадьбы, не так ли?

Он взял ее руки и мягко сжал.

– Ты хочешь выйти замуж не только из-за наследства, ведь так?

Ада посмотрела на свои руки и смутилась: несмотря на обильное количество крема, кожа на ее ладонях оставалась сухой и красной. Возможно, ему это не нравится? Трудно сказать…

– Я ведь уже объяснила тебе, зачем мне нужен муж, – сухо проговорила она. – Что тебе еще неясно?

– Может быть, ты устала от тяжелой работы и ищешь спутника жизни, который бы облегчил твою жизнь.

Все это было сказано очень деликатно, с тщательно выверенной интонацией.

– Теперь я понимаю, – вздохнула она, – ты думаешь, что работа для меня – несчастье?

– Не то чтобы… Но ты, наверное, хочешь начать новую жизнь. А ведь замужество очень привлекательно, если подберешь себе богатого и не очень старого муженька…

Ада улыбнулась.

– В каком-то смысле ты прав. Я и в самом деле много и тяжело работаю, чтобы свести концы с концами.

А про себя подумала: ах, если бы он знал всю правду, то понял бы, в каком безвыходном положении она оказалась – денег нет, работы нет, квартиры тоже нет. Скорее всего, ему трудно себе представить такое положение дел – Питер производил впечатление очень обеспеченного человека.

– Значит, я прав в своей догадке? – Он довольно улыбнулся. – Замужество решит твои материальные проблемы…

– Нет, все не так примитивно. – Она ни минуты не мешкала с ответом. – Разумеется, некоторые женщины представляют себе замужество как некое спасение от всех проблем. Но я не отношусь к таковым. Я никогда не боялась тяжелой работы. И если оказывалась в плачевной ситуации, то делала все, чтобы ее исправить. Брак для меня – способ получить наследство.

– И это все? Ты подыскиваешь себе мужа только для того, чтобы получить наследство? Больше ничего?

– Да, мне не нужны ни твои деньги, ни чьи-нибудь еще, – честно ответила она. – От тебя мне нужна лишь помощь. Поддержка в нелегкой борьбе, в которой пока что я терплю только поражения.

Он окинул ее проницательным взглядом, затем утвердительно кивнул.

– Хорошо, это все, что я хотел узнать. Можешь на меня рассчитывать. Гарантирую полный успех в нашей совместной борьбе.

Питер усмехнулся.

– Даже если это займет больше времени, чем ты предполагаешь?

Ада замолчала в ожидании ответа. Ему не очень понравилось дополнительное условие, но он не стал спорить.

– Да.

– Надеюсь, ты меня правильно понял?

– А ты сомневаешься? – спросил он уже со злостью.

– Да нет же! Просто ни один из предыдущих претендентов на мою руку не сдержал обещания. Миссис Галлахер, эта ведьма, всех распугала.

– Я человек иного сорта. – Питер недобро усмехнулся. – Сам испугаю кого угодно.

– Ну что ж, тогда сделка совершена, – сказала Ада и весело рассмеялась. – Может, отметим ее еще одним поцелуем?

– Я предпочитаю делать все по порядку, – сказал Питер, не приняв ее шутки. – Сначала надо позаботиться о брачном соглашении. Потом будет свадебная церемония.

– А поцелуй?

В его глазах вспыхнул и тут же угас огонек страсти.

– Как только за нами закроется дверь номера в отеле, ты получишь столько поцелуев, сколько пожелаешь.

Столько, сколько она пожелает… Эти слова воспламенили ее фантазию. Скоро она станет женой Питера и будет заниматься с ним любовью. Аду охватило радостное возбуждение и страстная вера в то, что их брак будет храним Господом, что она заполнит любовью душевную пустоту Питера, которую он нес подобно Божьей каре, и изгонит демонов из его сердца.

Он нуждается во мне, мысленно повторяла она, а я нуждаюсь в нем!

– Присядь и взгляни на эту бумагу, – сказал он и протянул ей какой-то документ.

Ада села на прежнее место и повернулась лицом к неяркому свету, отбрасываемому садовым фонарем. К счастью, соглашение было составлено просто и четко. Питер, стоя возле нее, настаивал на том, чтобы она внимательно прочла каждое слово. Закончив чтение, она без всяких сомнений поставила свою подпись и вновь посмотрела на него.

– Что дальше?

– Теперь нам придется написать заявление для того, чтобы пожениться. Служащий отдела регистрации гражданского состояния граждан сидит в библиотеке со всеми необходимыми печатями.

Ада улыбнулась.

– То есть все, что нам осталось сделать, – это найти библиотеку?

Войдя в зал, они обратились к первому попавшемуся лакею, и тот проводил их в библиотеку.

За массивным дубовым столом расположилась очень симпатичная женщина средних лет и внимательно просматривала брачные заявления. Согласно табличке звали ее Бесси Гарт. Питер поздоровался с ней и обратился к еще не ушедшему лакею:

– Принесите нам поднос с самыми лучшими закусками.

– Это мне нравится, – сказала Бесси, взглянув на новобрачных и поправляя очки в изящной оправе. – Вы очень спешите или у вас просто доброе сердце?

– Никто в жизни еще не говорил, что у меня доброе сердце, – сказал Питер.

– Значит, спешите, – сказала Бесси и рассмеялась. – К счастью, вы застали меня во время затишья. Тем лучше… Присаживайтесь.

И с необычной быстротой, от которой у Ады захватило дух, Бесси Гарт выполнила все формальности. Встав, она торжественно протянула им красивый бело-голубой конверт.

– Отдайте эти бланки тому, кто будет проводить официальную церемонию. Свидетельство на позолоченной бумаге – просто сувенир на память. Вы можете поместить его в рамку, повесить на стене или бросать в него стрелы – все, что пожелаете. Но это не официальный документ, поэтому не пытайтесь вручить его в государственных учреждениях.

– Все понятно, – сказал Питер, – спасибо за помощь.

– Была только рада. А теперь окажите мне одну услугу.

– Какую?

Служащая внимательно взглянула на новобрачных и улыбнулась.

– Будьте счастливы. Это все, чего я прошу.

Забрав документы, Питер и Ада прошли в комнату, отведенную для брачной церемонии.

– Похоже, у нас есть выбор, – шепнула Ада на ухо Питеру, – для религиозного или гражданского бракосочетания.

Питер стоял неподвижно, с таким выражением лица, словно у него болел живот. И тут до Ады дошло: Боже, да он боится этого завершающего момента еще больше, чем она! Из всего, что произошло с ним сегодня, это испытание, наверное, будет потруднее всех. Но почему? Какие болезненные воспоминания бередили его душу? К сожалению, ей оставалось только гадать.

В глазах Ады явно читалось сочувствие к его смятению, и она поспешила отвести их, чтобы он не заметил ее волнения. В принципе, ведь она почти не знала своего суженого. А что, если он в последнюю минуту передумает и она опять останется со своими нерешенными проблемами? Поэтому ей оставалось только одно: взять инициативу в свои руки и покончить с этим как можно быстрее. Она решилась.

Часто, в своих грезах, Ада представляла, как входит в белом подвенечном платье в маленькую церквушку своего родного городка. Как она мечтала о малолюдном венчании, простота и проникновенность которого западала в душу до конца жизни! Но сейчас она поняла, что надо поступать по-другому.

– Почему бы нам не выбрать гражданское бракосочетание?

Она заглянула ему в глаза.

Питер поспешно кивнул и, взяв ее за руку, открыл нужную дверь. Через пятнадцать минут все было кончено.

Глава 3

Питер стоял у окна своего номера и смотрел на звездную ночь, погруженный в беспокойное ожидание. Одна мысль тревожила и мучила его: придет ли Ада? Мотивы для беспокойства у него были: хоть они и заключили сделку, но все-таки эта история здорово смахивала на фарс. Вдруг она одумается и просто сбежит от него, не дав никаких объяснений. Женская душа – потемки… Он тяжело вздохнул.

В этот момент раздался негромкий стук в дверь.

Словно мальчишка, ждущий соседку по парте на первое в жизни свидание, он кинулся к двери, но в последний момент взял себя в руки.

Ада стояла на пороге и лукаво смотрела на него зелеными русалочьими глазами.

– Привет!

Он очень хотел остаться спокойным и невозмутимым, но в последний момент расплылся в улыбке.

– Заходи!..

– Наверно, боялся, что я не приду? – нежным голоском поинтересовалась Ада, словно видела его насквозь.

– Нечто подобное приходило мне в голову, – сознался Питер, пропуская ее в комнату.

– Очень скоро ты поймешь, что мне можно доверять.

Она пристально и очень серьезно посмотрела ему в глаза, и от этого ее взгляда у Питера замерло сердце: она не шутила. Он даже растерялся от важности момента, не зная, что сказать, что делать дальше. Но Ада смело шла к своей цели.

– Ты уже принял ванну? Если не возражаешь, я тоже ополоснусь.

– Будь как дома. В ванной комнате висит халат. Можешь им воспользоваться…

– Спасибо, у меня с собой ночная рубашка.

Она показала на сумочку.

– Как хочешь. Все равно она тебе понадобится только на одну ночь…

На ее щеках вспыхнул яркий румянец, и Питер пожалел о том, что спорол глупость. Она пожала плечами, демонстрируя удивительное равнодушие к его неуместному замечанию, и направилась в ванную.

Ада выглядела такой красивой, юной, хрупкой, что ему стало больно… Неожиданный порыв защитить ее от житейских невзгод охватил Питера. Он тут же вспомнил, что она нуждается в защите от какой-то мегеры, и ему можно на практике доказать свою боеспособность.

Перед тем как прикрыть за собой дверь, Ада повернулась к нему.

– Прости, но я забыла твою… вернее, нашу фамилию.

– Стил, – немного поспешно ответил он, а затем добавил: – Это фамилия моей матери.

Он не мог понять, придала ли она значение его пояснению или же проигнорировала. В его родном городке фамилии и древности рода уделяли особое внимание.

– Стил, – мягко, нараспев произнесла она и улыбнулась трогательной, почти детской улыбкой, от которой у него вдруг защемило в груди. – Ада Стил, – повторила она, как бы пробуя свою новую фамилию на вкус, и вдруг засмеялась. – Прости, но мне надо к ней привыкнуть. Сейчас твоя фамилия вместе с моим именем звучит для меня не совсем привычно.

Она переложила сумочку в другую руку и скрылась в ванной, оставив его в одиночестве.

По шороху ткани Питер отчетливо понял, что она снимает платье, и невольно представил ее обнаженной – это было прекрасно! Со стуком упали туфельки, и с легким вскриком восторга Ада встала под теплый душ. Шум хлынувшей воды прервал его размышления. Он поймал себя на том, что чересчур внимательно прислушивается к звукам, идущим из ванной комнаты. Ему потребовалось неимоверное усилие, чтобы не распахнуть дверь и не войти к ней. Он дотронулся до дверной ручки и тут же отдернул пальцы.

Боже! Питеру так захотелось заключить Аду в свои объятия, что он невольно застонал и от досады закусил губу.

В этот момент шум воды стих. Ада закрутила кран и, тихонько напевая, стала сушить волосы полотенцем. Он застыл на месте почти в отчаянии оттого, что упустил свой шанс, отступил и сел в кресло, делая вид, что читает газету.

Дверь ванной комнаты распахнулась. У Питера перехватило дыхание. Он был смущен, словно пятнадцатилетний мальчишка. Ада в нерешительности застыла на пороге, одетая в тонкую белоснежную сорочку. Эта незатейливая полупрозрачная рубашка, легкая и воздушная, окутывала ее, подобно туману. Она стояла, опустив руки, словно сказочная фея. Мокрые волосы трогательно лежали на ее хрупких плечах тонкими мокрыми прядками, придавая ей беззащитный вид.

И у этого эльфа были любовники? Да еще целых три? Да, недаром говорят, что женский вид обманчив, как погода в марте. Сейчас она казалась такой чистой и невинной, словно перед первым причастием. Руки у Питера задрожали, он отложил газету и встал ей навстречу.

Изящная фигурка Ады казалась самым эротичным зрелищем, которое он когда-либо видел. Ада была так же совершенна и прекрасна, как древнегреческая богиня. Ее грудь высоко поднимала тонкую ткань ночной сорочки, через которую нежно темнели окружности сосков.

Молчание явно затянулось. Ада несмело улыбнулась ему и нервным движением поправила мокрую прядку, упавшую ей на лоб. Он не сказал ни слова, просто протянул руку. После секундного замешательства Ада вложила свои пальцы в его ладонь.

– Теперь я понимаю, почему ты надела именно эту сорочку, – сказал он сдавленным голосом и кашлянул. – Она очень тебе к лицу.

– В самом деле? Я всегда считала ее очень скромной.

– Это значит, что скромность идет тебе, – сказал он, негромко рассмеявшись, и осторожно прикоснулся к ее груди.

Она снизу вверх взглянула на него, ее зеленые глаза потемнели, зрачки расширились, как у дикого зверька.

– Мы можем выключить свет?

– Не надо. Я хочу смотреть на тебя, когда мы будем заниматься любовью.

Ада ничего не возразила, но кровь заметно отлила от ее лица.

– Я не предполагала, что буду так нервничать, – призналась она. – Видишь, я даже дрожу. Это от волнения, наверное. Ты в самом деле уверен, что свет нам нужен?

Он погасил лампу, и комната погрузилась в полумрак. Впрочем, луна, время от времени прикрываемая набегавшими облаками, с любопытством заглядывала к ним в окно.

– Так лучше?

– Намного, спасибо. – Ада шевельнулась. – Можно… мне лечь?

– Конечно. Почему ты спрашиваешь?

– Вообще-то я хочу пить, – сказала она и повернула назад, к ванной комнате. – Я думаю, что хотела бы немного…

Он взял ее за талию. Она взглянула на него и опустила ресницы. То был заветный, долгожданный миг, но, уже целуя ее, он скорее почувствовал, чем заметил ее слабое сопротивление. Она осталась безучастной и не ответила на его поцелуй.

Он оторвался от ее губ и тихо спросил:

– Ты ведь хочешь этого так же сильно, как и я?

– Думала, что хочу. Но теперь почему-то кажется, что я ошибалась.

– Не морочь мне голову…

Он приник к ее губам долгим страстным поцелуем. Желание овладеть ею стало мучительным, почти непереносимым. Эта женшина принадлежала ему, и он хотел ее, хотел, во что бы то ни стало.

Расстегнув сорочку и оголив плечи жены, Питер страстно прижался губами к восхитительной груди, чтообы отведать это совершенство.

Ада вздрогнула, но не проронила ни звука и только протянула руку, чтобы убрать волосы с его лба. Сумеречное сияние обручального кольца Ады отвлекло его, он нечаянно поднял глаза, и сердце с его груди оборвалось, – одинокая слезинка прочертила дорожку на ее щеке.

Питер поспешно отступил назад, проклиная себя за то, что намеревался сделать.

Мучительное желание искало выхода: он горел словно в огне, он жаждал ее тела так, как истомленный путник жаждет в пустыне глотка воды. Питер никогда не считал себя благородным или чересчур щепетильным человеком. Когда было нужно, он мог играть и против правил. Сегодняшняя ночь лишь подтвердила этот неоспоримый факт. Но, взглянув в покорные, мученические глаза Ады, передумал. Что за безумный номер он выкинул, женившись таким образом?

– Ты же хотела лечь? – только и произнес он.

Она не проронила ни слова, а только натянула на обнаженное плечо сорочку и подчинилась. Именно тогда Питер понял, что не сможет прикоснуться к ней, не сможет ранить ее душу, причинить ей боль. Во всяком случае, сейчас. Даже если это приведет к потере наследства, за которое он так сражался.

Он отвернулся и подошел к окну. Безмятежность ландшафта постепенно успокоила его душу, согрела ее, и он взял себя в руки. Только самые сильные и выносливые выживают в пустыне, – так и он лишь благодаря своей воле и выдержке смог пройти свой жизненный путь без ощутимых потерь. Но за то, что теперь имеет, он заплатил слишком высокую цену.

И платит до сих пор.

– Питер?..

– Спи, моя радость, – откликнулся он, не оборачиваясь, – поговорим утром.

Он услышал шорох простыней и почувствовал легкое прикосновение ее прохладной ладони.

– Я что-то сделала не так?

– Да, – он невесело усмехнулся, – ты сделала что-то не так. Ты вышла за меня замуж, а это глупо.

– Неправда, – запротестовала Ада. – То, что я теперь твоя жена, – самое умное, что я когда-либо сделала.

– Ты что, не поняла? – Питер развернулся и взял ее за плечи. – Ты еще не поняла, что произошло сейчас, здесь, этой ночью? Я… Я чуть…

Слова как будто застряли у него в горле. «Чуть не совершил гнусный поступок» – вот что он хотел сказать.

– Не говори так, не надо, – потребовала она, прикрывая кончиками пальцев его рот. – Ты не сделал ничего плохого. Я твоя жена, и ты не должен причинять мне страдание.

– Если ты и в самом деле веришь в это, то сама напрашиваешься на неприятности. Жена ты мне или нет, я не тот человек, которому можно доверять.

– Не упрямься, – стояла она на своем. – Я спокойно доверю тебе свою жизнь. И давай-ка ляжем вместе, Питер. Я не хочу спать одна в нашу первую брачную ночь.

– Ты не знаешь, о чем меня просишь, – ответил тот.

– Может быть… А теперь пойдем. – Она наклонила голову, и улыбка заиграла в уголках ее губ, убирая следы недавних слез. – Обещаю быть паинькой.

Не желая больше препираться, Питер обнял ее и проводил к постели. Тщательно укрыв Аду одеялом, он хотел вернуться к своему месту у окна, но понял, что не может этого сделать. И, сняв халат, лег рядом с ней. Больше всего на свете он хотел заключить ее в свои объятия, но это могло привести к беде.

– Питер?

– Я здесь, – тихо прошептал он. – Спи, дорогая.

– А ты уверен, что первая брачная ночь проходит именно так?

– Не надо говорить об этом, – сказал он и прикрыл рукой глаза. – Эти игры не для нас.

– Как знаешь. Но если ты передумаешь…

– Я не передумаю. Наступило долгое молчание.

– Питер?

– Что?

– Я и в самом деле рада, что мы поженились.

– Я… – В первый момент он даже не знал, что сказать. – Я тоже…

Питер проснулся в тот краткий миг полного безвременья, когда ночь уже подошла к концу, но первые лучи солнца еще не коснулись вершин деревьев.

С другого края кровати слышалось легкое спокойное дыхание, и он повернул голову. Ада тревожно спала, повернувшись к нему лицом. Только тут Питер вспомнил, что женат и что эта женщина – его жена. Он стиснул зубы, чтобы не выругаться. О чем он думал, болван, женившись на этом ангелочке? Должно быть, совсем потерял голову!

Внезапно она пробормотала имя – его имя. Он ясно расслышал. Во сне Ада сбросила с себя одеяло, ночная сорочка задралась вверх, открыв стройные ноги. И он, поддавшись дьявольскому искушению, дотронулся до нежной шелковистости ее бедра, поглаживая и опускаясь все ниже и ниже… Медленно, осторожно он прикоснулся к ложбинке между ног.

Она чувствовала себя, как в раю.

А Питер закрыл глаза, пытаясь справиться с собой. Господь Всемогущий, как он хотел ее! Еще сильней, чем ночью. Ведь, в конце концов, жена она ему или не жена? Да он может овладеть ею прямо сейчас, и никто слова ему не скажет, даже она сама. Нет! Так не годится. Какой же он низкий человек! Какой мерзавец! Призвав всю свою силу воли, он убрал руку и открыл глаза.

И встретился с сонным взглядом Ады.

В ее глазах цвета весенней зелени сквозило лукавое любопытство, и он застыл, пытаясь сохранить равнодушный вид. Ада смотрела на него, не мигая, как ребенок, доверчиво и просто. Нежный утренний румянец расцвел на ее щеках.

– Доброе утро, мистер Стил, – поздоровалась она и подвинулась к нему поближе.

– Доброе, миссис Стил, – ответил он немного хриплым со сна голосом. – Как вам спалось?

– Неплохо. Спасибо, что приняли мое приглашение. Спать вдвоем намного веселее, чем одному, не так ли?

Ее глаза лучились весельем.

– Я не очень хотел этого.

– Что же изменило ваши намерения?

– Вы так мило попросили, что я не смог отказать.

В ответ Ада засмеялась и откинулась на подушки. Легким движением она распахнула сорочку, шаловливо открыв грудь. Та была чудесна – высокая и округлая с задорно торчащими сосками. Не в силах удержаться, Питер накрыл ее ладонями. Ада опустила длинные ресницы и глубоко вздохнула, сладострастно выгнув спину. Волна опаляющего желания накрыла их с головой, и мир вокруг сузился до встретившихся обжигающих губ.

Словно опомнившись, Питер оторвался от ее жаркого тела и посмотрел Аде в глаза, словно умоляя о пощаде. Молчание затянулось. Оба сгорали от страсти, но переступить невидимый порог было не в их силах. Они не могли встать с постели и разойтись, но и кинуться в объятия друг к другу тоже не смели. Между ними была стена попрочней китайской.

– Не останавливайся, – наконец жалобно попросила Ада и попыталась улыбнуться.

– Ты что, смеешься? – произнес он сквозь зубы.

– Я больше не боюсь.

Он приподнялся над ней на локте.

– Ты отдаешь себе отчет? Я ведь не машина – хочешь, завела, а хочешь, отключила. Я могу потерять голову.

– Ты не сможешь причинить мне душевную боль.

– Ты уверена?

Питер рассмеялся, но, судя по всему, шутка далась ему нелегко.

Ада прижалась к нему сильнее, чувствуя, как напрягается его тело.

– Не надо, – только эти два слова с трудом сорвались с его губ.

– Я доверяю тебе, Питер…

Кровь ударила ему в голову, он больше не мог сдерживаться. Одним движением Питер прижал ее к постели. Их тела разделяла только сорочка, которая была очень непрочным препятствием. Увидев растерянность на лице Ады, он горячо прошептал, давая ей шанс к отступлению:

– Ну, что? Ты по-прежнему не боишься?

По ее лицу пробежала легкая тень, но тут же исчезла.

– Я нужна тебе, дорогой… – Она приподнялась и ласково провела ладонью по его под бородку и щекам. – А ты нужен мне.

Ада коснулась пальчиком его губ и стала гладить мускулистое тело от груди к животу. Учащенно дыша, он схватил ее за руку.

– Прекрати! Я не могу… Я не должен…

– Ответь мне только на один вопрос. Если я скажу: перестань, мне больно – ты перестанешь?

Он удивленно кивнул.

– Конечно.

– Тогда, – она улыбнулась сияющей улыбкой, – я хочу заключить с тобой сделку. Если мне будет больно, я дам тебе знать. Но, если я причиню тебе боль, подай мне знак тоже. Хорошо?

– Ты это серьезно?

Он удивлялся все больше и больше.

– Разве такими вещами шутят? – Своими чистыми глазами она смотрела ему прямо в душу. – Я доверяю тебе, Питер…

Так просто и так возвышенно!.. Так невинно и так доверчиво!.. Эти слова в один миг разрушили ту каменную стену, которую он всю жизнь воздвигал, отгораживаясь от людей.

С первой же минуты их знакомства он желал ее. Питер никогда себя не обманывал: он не относился к тому типу людей, которые маскируют похоть сладкой ложью, нет, он всегда был прямолинеен и честен, как с собой, так и с женщинами, брал то, что хотел, безо всяких сомнений и уходил восвояси – с чистой совестью. Свободным, как птица в полете. Это было его кредо на все времена.

Но с Адой…

Он так не мог. Не мог овладеть ею с бессовестным пренебрежением. Она была не похожа на его прежних женщин. Те знали, на что шли, и если даже поначалу на что-то и надеялись, он быстро разуверял их в этом.

– Значит, я вызываю у тебя доверие?

– Да, дорогой.

– Если ты захочешь, чтобы я остановился, скажи мне, и я перестану… Только сделай мне одно одолжение.

– Какое?

– Не жди слишком долго, потому что не стоит слишком полагаться на надежность моих предохранительных батареек.

– Они тебе не понадобятся, – ее смех возбуждал и ласкал, – обещаю.

И, обхватив его за плечи, Ада стала дарить ему один поцелуй за другим.

Они растворились в чувственном мареве, в слиянии губ, в объятиях, поцелуях… Питер страстно ласкал ее обнаженное тело, готовое дарить и принимать любовь.

– Питер… Питер… – Она с трудом переводила дыхание. – Ну, пожалуйста…