Текст книги "Буйство"

– Никогда не доверял полицейским, которые служат нескольким хозяевам, – улыбнулся Регги.

– Но я же могу доверять вам... Каждый человек имеет свою цену.

– Не забывайте, что существуют пределы возможностей...

Таггарт улыбнулся в ответ:

– Вот для чего вы мне и нужны. Оценивать мои действия.

– Я понял, чего вы хотите. Поставить себе на службу одно из семейств мафии. Одержать победу над всеми мафиозными семействами. Ликвидировать семейство, которое вы использовали. А дальше?

– Вручить полицейским извещения об увольнении.

– Закрыть лавочку и уйти?

– Да.

Регги хотел сказать по этому поводу, что наивно надеяться самому не попасть в ловушку, но только заметил:

– Это займет много лет...

– Мне некуда торопиться, – ответил Таггарт. – Все говорят, что я очень молод.

– И денег.

– Я начал делать деньги.

– И конечно, – добавил Регги, – с какого-то времени ваши операции тоже начнут давать деньги.

– Может быть.

И снова Регги подумал, как наивен его собеседник.

Он действительно не представляет ту гигантскую прибыль, которую приносит торговля героином.

– Но мне нужны ваши головорезы, Регги. Мне нужны бойцы, информаторы...

– Убийцы.

Крис взглянул Регги в глаза. Лицо полицейского было непроницаемо.

– Я буду сам охотиться за убийцами, вы это знаете.

– И напрасно.

– Я их уничтожу. Они убили моего отца.

– Но моего отца они не убивали. Простите меня, но я хочу задать вопрос: чего вы хотите от меня?

– Того, чем вы и собирались заниматься: продавать оружие, быть экспертом по безопасности. Я читал про вас. Вы участвовали в очень сложных операциях. Вряд ли у кого-нибудь еще есть такой опыт.

– А вы уверены, что именно этого я хочу?

– Разве это не так? Тогда какие у вас пожелания?

– Кто будет хозяином этого дела?

– Опять о том же! Конечно, я.

– Значит, вы хозяин, а я – исполнитель?

– Регги, зачем возвращаться к одному и тому же?

– А почему, могу я спросить, не нанять убийц и не ликвидировать всю верхушку мафии?

– Потому что вы правы: это – система, а не один человек.

– Возникнут новые преступные группы и примутся за старое.

– Новые группы будут слабы, и полиция легко справится с ними.

– ФБР приступает к большой операции против организованной преступности.

– Рад это слышать, – улыбнулся Таггарт. – Я им помогу. Никто не говорил, что их борьба будет легкой.

– Они примутся и за вас, если вы не будете осторожны.

– Я буду осторожен. Я найму только лучших. И начинаю с вас, Регги.

Регги вздохнул:

– Один миллион долларов в год.

– Что?

– Моя цена. И наличными!

– Миллион...

– Я не хочу торговаться. Это моя цена. Головорезам всегда хорошо платят за работу. Вы это знаете.

– Минутку. Я не говорю, что вы этого не стоите. Но у меня нет этих денег сейчас. Я заплачу, но в будущем. Дайте мне, скажем, пять лет. Это очень большая сумма.

– Вы можете получить ее от торговли наркотиками, – ответил Регги, не сдерживая сарказма.

– Я буду платить вам миллион в год, – сказал Крис, думая о том, где, черт побери, он возьмет эти деньги, – и начну платить, как только мы начнем это дело.

– Вы не поняли, к чему я клоню. Я сомневаюсь, что у вас эта сумасшедшая идея останется в голове к тому времени, как вы будете способны заплатить такую сумму.

Он встал, кружка эля так и осталась нетронутой. С сомнением покачав головой, он сказал:

– Я думаю, я должен поблагодарить вас за то, что вы обо мне вспомнили.

– Это не сумасшедшая идея. Она будет работать. Представьте себе кран около строящегося здания. Здания нашего общества. Ночью все уходят, но кран продолжает работать, воруя материалы с улицы и встраивая в здание целые этажи, которые становятся его частью, частью общества. Этот кран – мафия. Мы ликвидируем их одного за другим, и когда мы уничтожим последнего, кран упадет на улицу.

– Я не собираюсь стоять под ним, когда он будет падать.

– Мы будем на вершине здания.

– Когда у вас будет возможность нанять меня, – холодно сказал Регги, – мы поговорим.

И он, не попрощавшись, направился к выходу из пивной. Крис смотрел вслед с изумлением, которое сменила злость. Никто не обращался с ним так, как этот англичанин. Он тоже поднялся и направился к железнодорожной станции, откуда поезда отправлялись в Лондон. К своему удивлению, на платформе он снова увидел Регги. Крис подошел к нему и пообещал:

– Я вернусь, сукин ты сын. И мы обязательно поговорим – если ты все еще будешь лучшим из полицейских.

– За сто тысяч долларов, я уверен, можно найти кого-нибудь, кто убьет дона Ричарда и других.

– Нет. Мне нужно гораздо большее, чем их жизни. Я хочу уничтожить их веру в свое могущество, а затем стереть их с лица земли.

6

Крис попытался рассчитать, во что обойдется ему атака на мафию, и нашел, что слова Регги имеют смысл. Возможно, требуемая им плата не является чрезмерной. Миллион долларов в год было малой долей того, что требовалось для борьбы с мафией. Пройдут годы, прежде чем он сможет заработать достаточные деньги и создать мощную теневую группу, способную подавить мафию. Возможно, десяток лет. Ему будет уже за тридцать.

Единственная возможность получить достаточно много денег – стать строителем такого масштаба, о котором его отец не мог бы и мечтать. Он начнет строительство многих домов, и это со временем принесет огромную прибыль. Необходимо создать совместные предприятия. Но для того чтобы привлечь солидных предпринимателей в эти проекты, ему следует сделать себе имя несколькими зданиями, построенными на займы в банке. И Крис отправился на встречу с его единственной пока надеждой Генри Банкером, за колючими манерами которого скрывался осторожный и разумный человек.

После приветствий Генри Банкер открыл окно и хмуро посмотрел на Криса:

– Вы брали отпуск?

– Вы говорите «отпуск» таким тоном, как будто это болезнь легионеров.

– Ваше здание строится в соответствии с графиком?

– Нет.

– Что?!

– С двухнедельным опережением. Если бы не подвел Питтсбург, мы были бы впереди на три недели. Где я должен расписаться?

Банкер позвал секретаря с нужными бумагами и, пока Крис подписывал документы, протирал очки.

После того как Банкер сделал копии на ксероксе, Крис улыбнулся ему.

– А теперь поговорим об истинной причине моего визита.

– Истинной причине? – Банкер снял очки. – Что вы имеете в виду? Я думал, ваша задача – завершить строительство вашего отца.

– Я скоро закончу это здание. Что мне дальше делать со своими парнями?

– Увольте их.

– Такую прекрасную команду? Почему бы мне не начать делать что-нибудь новое с ними, к примеру – завершить строительство здания на Пятьдесят седьмой стрит?

Банкер разинул рот:

– Крис, вы пришли сюда, чтобы спасти здание своего отца в разгар экономического застоя. А теперь вы собираетесь начать новую стройку!

– Вы знаете то здание, которое я имею в виду?

– Да, оно стоит, как полупостроенная колонна.

– Давайте завершим это строительство.

– Вы подумали, сколько на это понадобится денег? – Сам он определенно знал, потому что тут же начал нажимать кнопки своего калькулятора. – Нам надо думать о застое.

– Это они пусть думают о застое, – возразил Крис, – и продают дома. А мы должны быть дальновиднее. Мы смогли бы завершить строительство к зиме и до весны начать сдавать в аренду. У нас появилась бы наличность. А сейчас мы можем приобрести это здание за бесценок.

– Но никто не возьмет этот дом в аренду, пока мы не закончим строительства, – возразил Банкер. – Кто будет в нем жить?

– Если нам не удастся сдать дом в аренду, мы сможем продать его как совладельцы.

– Кому? Я, откровенно говоря, не уверен, что сейчас самое подходящее время вкладывать деньги в недвижимость на Манхэттене.

– Рынок недвижимости подвержен цикличности. Сейчас на рынке затишье, и именно поэтому надо браться за дело – скоро начнется подъем.

– Теорию циклов придумали те, кто предпочитает иллюзии здравому анализу.

Крис двинулся к двери.

– Пойдемте, – произнес он. – Совершим небольшую прогулку.

– Сейчас? – удивился Банкер.

– Я хочу показать вам следующий цикл.

– Сколько вам лет, Крис?

– Ну, вы идете со мной?

– Я спросил о возрасте, потому что сам слишком молод, чтобы занимать это место. Тем более странно мне слушать кого-либо, кто моложе меня.

– Я прошу только полчаса. Ленч за мой счет.

– Я пока еще могу позволить себе ленч за свой счет.

Но он все же согласился отправиться с Крисом на Шестую авеню. В этот ясный летний день улица была заполнена людьми, вышедшими из офисов на перерыв.

– И на что я должен смотреть?

– На лица и на здания. Они очень молоды. Молоды эти парни и девушки. Только что построены эти здания.

– И наполовину пусты.

– Об этом мы еще поговорим. Но все эти люди, приезжая сюда, тратят часы на дорогу.

– Многие приезжают сюда из пригородов.

– Вы хотели бы жить в пригороде и ездить сюда каждый день?

Банкер пожал плечами:

– Никогда не думал об этом.

– Они хотят жить здесь и ходить на работу пешком.

– Вы не можете перенести сюда пригороды.

– Нет, конечно, но пригороды перенаселены и будут расширяться. Однако загородный дом уже не по карману обычной семье. В то же время население увеличивается. Мой класс в Фордхаме десять лет назад имел вдвое меньше учеников. Идет беби-бум. Всем нужно будет жилье, и строительство этого жилья мы начнем с этой башни на Пятьдесят седьмой стрит.

– А вы уверены, что все они там поместятся? – с сарказмом спросил Банкер.

– Как только мы завершим это здание, примемся за Шестую авеню. Эта улица только и ждет строителей.

– Если только Линхольн-центр не займется там строительством, никто не захочет покупать такую дорогую землю под застройку.

– Шестую авеню захотят, – пообещал Крис. – Люди должны где-то жить.

– Крис, ваша теория базируется на постулате, что сдавать здания в аренду выгодно. Выгодно, но где-нибудь в Лондоне, на Тайме-сквере.

– Нет. Деньги придут именно сюда.

– Это очень оригинальное утверждение.

– Остальной мир идет ко всем чертям. Половина мира – диктатуры, в другой половине – революции. Верно?

– Ну, допустим.

– Но в любом, даже самом убогом месте есть люди с деньгами. Куда они собираются их вложить?

– В Гонконг.

– Но китайские коммунисты его скоро заберут.

– В Бейрут.

– Там дела еще хуже.

– В Лондон.

– В Англии национализируют все подряд.

– В Женеву.

– А швейцарские скачки инфляции? Определенно нет. Все хотят видеть свои деньги там, где с ними ничего не случится. А в мире только одна стабильная демократия, где правительство уважает деньги, – Соединенные Штаты. И эти люди будут покупать квартиры, начинать свой бизнес и приобретать в аренду офисы. Самое надежное место в Америке для вложения капитала – Нью-Йорк. Поэтому позвольте мне посоветовать...

– Что вы изучали в колледже? – прервал Банкер.

– Мой отец говорил мне, что мне нужно изучать все и на протяжении всего времени, пока я могу удержать в руках газету. Позвольте мне сказать вам кое-что.

– Что именно?

– А не захватить ли нам рынок до того, как осторожные ребята придут на него?

– Черт побери, сколько тебе лет?

– Двадцать три, – соврал Крис.

– А ты уже хочешь захватить весь рынок?

* * *

Во вторник вечером собрались полицейские, получившие свидетельства об окончании учебного заведения Фордхама на Манхэттене. Там проходили обучение те, кто работал в полицейском департаменте Нью-Йорка, – сержанты, стремящиеся стать лейтенантами, лейтенанты, примеривающие знаки отличия капитанов, а также детективы, занятые расследованиями убийств, ограблениями и борьбой с организованной преступностью. Крис Таггарт с нетерпением ждал десяти часов, когда все должны были собраться на фуршет после торжественной части.

У него был опыт общения с дядей Имоном, и он знал, как нужно было держаться со служителями закона. Правилом было – вести себя почтительно и обращаться к хмурым, подозрительным полицейским как к приветливым друзьям и не задавать лишних вопросов. Следовало также казаться могущественным и богатым, чтобы полицейские не подумали, что вам от них что-то нужно.

На вопрос «Чем вы занимаетесь»? Крис ответил:

– Я строю здание на Пятьдесят шестой авеню.

– Это здание для офисов?

Таггарт кивнул:

– Тридцать этажей.

– У меня брат строитель. Он электрик.

– Как его дела?

– Ему дали под зад.

– Если ему понадобится работа, пришлите его ко мне. Я – Крис Таггарт.

Они пожали друг другу руки.

– Ник Помодоро. А это мой коллега, Чарли Добсон. – Добсон хмуро глянул на Ника. – Крис строит здание на Пятьдесят шестой.

– Вот как? А что будет со зданием на Пятьдесят седьмой? Ветер сдувает с этого здания паркетные плитки прямо на улицу.

– Я как раз собираюсь взять это строительство в свои руки.

– В самом деле?

– Я завершу строительство к осени. А вы чем занимаетесь сейчас?

– Расследованием убийства.

– Это серьезное дело.

– Это верно, – согласился Ник, и даже Добсон смягчился до того, что сказал Крису свое мнение об его работе:

– Это чертовски выгодный бизнес.

Таггарт вернулся домой поздним вечером. У него появились кое-какие связи среди полицейских. Сержант, занимающийся вопросами борьбы с уличной преступностью, имел большой долг в бридж, и Крис пообещал одолжить ему денег. Патрульный сержант, к которому многие в полиции относились с уважением, был вынужден уйти со службы по возрасту, и компания Криса предоставила ему место в охране на одном из заводов.

По средам Крис регулярно посещал бар рядом с новым департаментом полиции. Там часто бывали полицейские. По вторникам Крис посещал столовую Пятого полицейского округа. По пятницам он присоединялся к дяде Имону и его друзьям на их пирушках. А по понедельникам он бывал в «Салуне Армстронга», который часто посещали ученики одного из юридических учебных заведений.

Этим летом «Таггарт констракшн» перечислила деньги в фонд вдов служащих полицейского управления. Часть земли, принадлежавшей его семейству, Таггарт предоставил для лагерей бойскаутов, которые финансировались полицейским управлением. И осенью он основал фонд памяти Майкла Таглиона, и этот фонд приобрел тысячу пуленепробиваемых жилетов для департамента полиции Нью-Йорка.

* * *

Крис вложил немало денег, чтобы придать себе новый имидж – имидж бизнесмена. Поначалу у него в голове долго крутилась мысль о том, чтобы приобрести какой-нибудь потрясающий автомобиль, вроде «роллс-ройса», но затем он решил, что лучше украсить свой офис в строящейся на Пятьдесят седьмой стрит башне так, чтобы он буквально ошеломлял посетителей. Но, поразмыслив, он от этого отказался и вернулся к прежней идее.

– Мой старик всегда ездил в машине «линкольн-континенталь», – сказал он как-то Чрил Чемберлен.

– И что? – Та застегивала свою сумочку. Ее коллега, Виктория Маттеус, расчесывала волосы с такой энергией, что казалось, хотела их вырвать. Обе всего год назад окончили институт проектирования.

– Я только старался объяснить, что мне нужно.

– Не очень понятно, – холодно заметила Чрил.

Иногда Таггарт думал, что он давно уволил бы обеих, если бы они не были так потрясающе красивы. Обе они работали фотомоделями и, когда их возраст стал приближаться к тридцати, обе принялись изучать архитектуру. Если не обращать внимания на цвет волос, они выглядели, как сестры. У них были прелестные лица, прямые длинные волосы и гибкие тела, которые, казалось, проектировались долго и очень тщательно. У них также было обыкновение, которое очаровывало Криса: одна из них могла хлопнуть другую рукой или боднуть головой, и между ними, как электрический разряд, пробегал смех. Даже взгляд выражал их веселый характер. Сегодня, однако, они не смеялись.

– Отец говорил, что большинство парней, которые сумели купить какой-нибудь паршивый «кадиллак», думают, что они уже умнее своего босса. Моя машина должна заставить их понять, кто есть кто. Надо производить эффект. У меня отличные идеи, но все думают, что я – ребенок. Мне нужно заинтересовать их еще до того, как они начнут меня слушать. Вы можете попробовать спроектировать для меня эффектный офис? Чтобы человек, которого я хочу вовлечь в совместное предприятие, подумал: «Может, мне стоит иметь дела с этим парнем?»

– А кто этот человек, которого ты хочешь вовлечь в совместное предприятие?

– Один человек, который распоряжается сотней миллионов долларов, вкладами страховой компании. Я хочу, чтобы он стал инвестором в одном моем проекте.

– Тебе сколько лет?

– Я – ваш босс и плачу вам за работу. Теперь я даю вам чек, в котором самая большая сумма, которую вы получали со времени окончания школы. И вы спрашиваете, сколько мне лет? Как раз столько, чтобы создать совместное предприятие.

– Но твои деньги не дают тебе права быть идиотом...

– Кстати, об идиотах: я хотел бы, чтобы в моем кабинете не было излишних фантазий, и ради лишних комиссионных не старайтесь разукрашивать вестибюль и коридоры. Это должен быть действительно деловой офис.

Виктория хлопнула Чрил по плечу, и они обменялись взглядами. Они отлично понимали друг друга, но Таггарт не понял, что таилось в их глазах.

– И если вы так этого хотите, мне двадцать один год.

– Возраст подходит для меня, – сказала Чрил. – Мы сможем воплотить в жизнь твои мальчишеские фантазии.

– И еще, офис должен быть таким, чтобы его можно было легко перемещать. Я – строитель, и мне нужен офис там, где я нахожусь.

– Мы сделаем тебе еще один.

– Нет. Я хочу, чтобы офис, создающий мой имидж, был со мной всегда. Вы знаете, как короли переезжают из одного замка в другой?

– Они перевозят с собой ковры, – сказала Виктория. – Хорошо поняла. Мы сделаем все в соответствии с королевской мальчишеской фантазией.

Чрил повернулась к ней:

– Мы будем называть его «ваше величество»?..

Крису выпала удача завязать знакомство с агентом ФБР, который сможет информировать его долгие годы. Один из руководителей профсоюза работников цементного производства явился к Арни Марковичу за деньгами, но Арни, который был весьма сообразительным малым, заподозрил что-то неладное и отослал его к Крису. В беседе с Крисом профсоюзный деятель начал ходить вокруг да около. Наконец Крис его прервал:

– Что вы хотите? У меня есть проблемы с профсоюзами или у меня их нет?

– Я думаю, есть, но их можно разрешить.

На этом следовало выложить деньги, чего требовал обычай, но предупреждение Арни и какое-то смутное чувство подсказали ему, что это – особый случай.

– Ну, тогда разрешайте.

Профсоюзный деятель вышел с растерянным видом. Крис последовал за ним, спустился по лестнице и завернул за угол.

На Седьмой авеню была припаркована машина с длинной радиоантенной. Внутри сидел человек, плохо видимый за затемненными стеклами. Деятель профсоюза помахал ему рукой. Таггарт подошел к машине и постучал по стеклу. Стекло медленно поползло вниз.

– В вашей машине есть прослушивающее устройство?

– Что?

– Я – Крис Таггард. Вы пытались потребовать от меня взятку. Кто вы, агенты ФБР? А если вы из полиции, то я больше не буду платить налоги, а лучше куплю самолет.

– По этому поводу разбирайтесь с нашим руководством. Что мы сделали не так?

– Вы послали плохо обученного парня. Каждый раз, как он открывал рот, он старался вспомнить, что вы написали в сценарии, и ждал, что по сценарию буду отвечать и я. Когда я менял одно слово, у него отвисала челюсть. Чего вы хотели добиться?

– Это неважно. Занимайтесь своим чертовым бизнесом.

– Послушайте. Я помогаю вам делать вашу работу лучше, а вы так со мной обращаетесь. Я скажу вам кое-что еще. Вы теряете время. Я не плачу взятки.

– Я процитирую вас своему руководству.

– Я могу напечатать вам соответствующий документ и подписать его.

– Лучше передайте его своему адвокату.

– Я передам его моему брату. Он работает в министерстве юстиции США. Послушайте, сейчас уже полдень. Как насчет пива?

* * *

– Закрой глаза.

Длинные пальцы, пахнущие духами, закрыли ему глаза. Он услышал, как закрылась дверь и щелкнул замок.

– Готово. Открывай.

– Ну и ну!

– Мы так и не решили, как называть это: «идиот» или «паршивый кадиллак». Что ты думаешь об этом?

– Мне нравится!

– Понравится еще больше.

В комнате стояла японская электроника и дорогостоящая европейская антикварная посуда. Всю стену заполняли дорогие и модные игрушки для руководства – многоэкранный телевизор со стереосистемой, радиоаппаратура и видеоигры. В центре, рядом с кожаным диваном, стоял ореховый книжный шкаф. В другом конце размещался ультрамодный стол, поблескивающий под электрическим светом, как озеро, и стулья.

– Ковер здесь находится для солидности, – заметила Чрил, в то время как Виктория демонстрировала электрические закрывающиеся шторы и освещение, которое можно было регулировать.

– Когда тебе надоест, мы продадим это Джону Рокфеллеру.

Виктория нажала кнопку. Развернулась кровать гигантских размеров и выдвинулись полки.

– Мне это нравится, – Крис прошелся по комнате, держа в руке электронный пульт управления. – А где мои книги?

– Поскольку ты настаивал на том, чтобы на полках были твои собственные книги, мы заказали для них кожаные обложки. Когда ты купишь новые книги, твой секретарь отошлет и их в переплет.

Крис сел за стол.

– Не удивительно, что это так дорого стоит. И сколько же получилось в итоге, черт побери? – Но, не дожидаясь ответа, добавил: – В конце концов, это окупится.

Новый офис действительно производил эффект. Когда Банкер впервые попал сюда, он сказал:

– Я видел что-то подобное у Кристи в прошлом месяце. Очень хорошо, Крис. Очень, очень хорошо, – и обычно холодные глаза Банкера засветились.

Крис доложил Чрил и Виктории, что идея роскошного офиса уже работает.

– Нам все это обошлось в десять тысяч долларов, но теперь я могу поговорить с одним парнем о шестидесятимиллионных инвестициях.

– А он не спрашивал, сколько тебе лет?

Крис ответил:

– Я сказал, что вы обе можете за меня поручиться.

Виктория легла на диван и достала сигарету с кокаином. Она протянула ему одну.

– А вы, подруги, никогда не пробовали секс без наркотиков?

Чрил стянула с себя джинсы и нажала кнопку, которая одновременно закрыла занавески и выдвинула диван.

Затем она нажала другую кнопку, и свет стал золотистым, он поблескивал на ее красивых ногах, когда она пересекала комнату.

– Временами я не знаю, где кончается одна из вас и начинается другая, – заметил Крис.

– Не думай, что нас это огорчает. Ты можешь заполнить пространство между нами. Мы тебя любим тоже.

– Я с вами потеряю голову.

Виктория взглянула на него неожиданно серьезно и тихо сказал:

– Пусть так и будет, Крис. Мы сделаем тебя двоеженцем. Но ты потерял голову от чего-то еще.

Затем наступили невероятные, бурные минуты. Время, казалось, исчезло, и он забыл обо всем. Потом он лежал, силясь вспомнить, зачем ему надо отправиться в Англию. На следующий день, когда обе девушки показали своим родителям его новый офис, он подумал, что этот кабинет понравился бы и его отцу.