Текст книги "Только ты"

Джеки Д'Алессандро
Только ты

Глава 1

– Остановите экипаж! – требовала Кассандра Хейвуд, графиня Уэстмор, стуча кулаком в потолок кареты.

– Что случилось, миледи? – спросила Софи, чье хорошенькое личико омрачилось беспокойством. – Вы совсем бледная. Вам плохо?

Экипаж, покачиваясь на рессорах, остановился. Кучер, мистер Уотли, спрыгнул с козел.

– Я… – «В панике. Растеряна. Господи, что, если я делаю ужасную ошибку?!» – Мне немного не по себе.

Немного?

Кассандра невесело улыбнулась. Мистер Уотли открыл дверцу, и в карету ворвался холодный воздух.

– Что-то не так?

– Леди Уэстмор неважно себя чувствует, – сообщила Софи. – Долго нам еще ехать?

– Гостиница «Синие моря» меньше чем в миле отсюда, – доложил мистер Уотли.

«Менее чем в миле отсюда…» Кассандра вцепилась в черную габардиновую юбку траурного платья.

– Может, нам не стоит останавливаться в гостинице? – спросил мистер Уотли, хмурясь и потирая обветренную щеку.

Именно эти слова вертелись в голове Кассандры с той минуты, как они утром уселись в карету, чтобы проделать последний отрезок утомительного трехнедельного пути до Корнуолла.

– Гейтсхед-Мэнор всего в двух часах езды, – продолжал кучер. – Я знаю, что вы собирались переночевать в «Синих морях», но если вдруг заболели, лучше поднажать и доставить вас домой.

О нет, вовсе не болезнь скручивала узлами ее желудок, но Кассандра не могла отрицать правоты кучера. Может, лучше действительно ехать скорее домой?

«Трусиха!» – хмыкнул внутренний голос. И это так и есть. Она трусиха. Но больше она не желала прятаться. Правда, привычка – вторая натура…

– Думаю… мне нужен свежий воздух, – пробормотала Кассандра и, опершись на большую мозолистую руку мистера Уотли, спустилась вниз. Ее встретили теплое солнце и прохладный ветерок. Кассандра расправила плечи. Все мышцы ныли, а в висках билась тупая боль. Неудивительно, она столько времени провела в карете, под монотонный грохот колес.

Прогулявшись несколько ярдов пешком, она взглянула поверх кустов, росших вдоль узкой грязной дороги, и восхищенно ахнула. Перед ней расстилался чудесный вид. Сверкающее чудо залива Сент-Айвз, синяя полоса, переходящая в воды Атлантики цвета индиго, переливалось на горизонте. Чайки парили над песчаными дюнами, время от времени окунаясь в волны, увенчанные белыми шапками пены. Золотистые ленты солнечных лучей тянулись над лодками, покачивавшимися около берега и ожидавшими рыбаков, которые скоро отправятся ловить сардину и ставить ловушки на омаров.

Кассандра с наслаждением вздохнула и на секунду закрыла глаза, наслаждаясь соленым привкусом, который нес с собой летний воздух. У нее сжалось горло, и впервые за десять долгих лет стальная хватка тоски по любимому Корнуоллу немного ослабла. Гейтсхед-Мэнор в Лэндз-Энде, родной дом, который она не видела десять лет, – все это всего в двух часах езды! Дом, свидания с которым она ждала с радостью и трепетом. Место, населенное воспоминаниями. Видевшее ее самые счастливые и самые тяжелые дни. Место, где ей придется встретиться с неопределенным будущим.

И все же, каким бы неясным ни было это будущее, оно не могло быть хуже прошлого, оставленного позади три недели назад, когда она сбежала от кошмара, в который превратилась ее разрушенная жизнь.

Но стоит ли добираться до Лэндз-Энда именно сегодня? Она собиралась провести ночь в гостинице, но теперь, когда «Синие моря» была совсем близко, Кассандру преследовали сомнения. Здравый смысл и логика предостерегали, что такая остановка была вовсе ни к чему. Глупо и нелепо. Неправильно. Крайне неприлично и даже, может быть, опасно. Ведь прошлого уже не вернешь.

Однако несмотря на все разумные доводы, ее сердце… ее сердце отказывалось слушать. В мозгу упорно всплывал тот единственный вопрос, который преследовал ее во время трехнедельного путешествия: окажется ли он в гостинице?

Кассандра откинула голову назад и, закрыв глаза, подставила лицо солнечным лучам.

Есть только один способ узнать наверняка…

Открыв глаза, она взглянула на воду и позволила воспоминаниям завладеть ею. На несколько минут они развеяли сомнения и определили выбор. Это ее шанс найти все ответы, которые она искала столько лет. Шанс сделать наконец то, что она хотела, в чем нуждалась.

Одному Богу известно, когда ей еще раз выпадет такой шанс.

А она больше всего на свете хотела остановиться в гостинице «Синие моря».

Будет ли Этан там? А если будет, вспомнит ли ее?!

Она снова вздохнула. Конечно, он вспоминает о ней. Но с какими чувствами? С добрыми? Или равнодушно? Впрочем, вероятнее всего, все эти годы он не думал о ней. У него, конечно, есть жена. Дети. Счастливая, спокойная жизнь. Возможно, уже через пять минут после встречи им не о чем будет говорить.

И все же внутренний голос настаивал, что она не должна отмахиваться от такой, возможности, иначе потом горько пожалеет. А Кассандра обещала себе, что больше не даст повода для сожалений.

Приняв окончательное решение, она направилась к карете, где мистер Уотли и Софи встретили ее вопросительными взглядами.

– Мы проведем ночь в гостинице «Синие моря», – объявила она, втайне гордясь тем, как твердо и уверенно звучит ее голос.

– Как пожелаете, миледи, – кивнул мистер Уотли, помогая ей и Софи забраться в экипаж.

Лошади тронули и четверть часа спустя остановились у здания гостиницы. Накинув маску внешнего спокойствия, приставшую к ней за эти годы как вторая кожа, Кассандра снова оперлась на руку мистера Уотли и спустилась вниз.

Яркий луч солнца ударил в глаза, и Кассандра заслонилась ладонью.

Два этажа обветренного камня, с годами приобретшего светло-серый цвет, указывали на то, что гостиница «Синие моря» была выстроена не менее ста лет назад. И все же дом поддерживали в отличном состоянии: оконные стекла в мелких переплетах сияли чистотой, скромные цветочные клумбы, окаймлявшие дорожку, были хорошо ухожены и цвели яркими полевыми цветами. Рядом со старым домом стояла платная конюшня, очевидно, недавно выстроенная. При виде этой конюшни на Кассандру нахлынули воспоминания, такие яркие, такие сильные, что она едва не задохнулась. Темные глаза Этана улыбались ей, когда они вместе веселились над какой-то шуткой, одновременно чистя ее гнедую кобылку. Тогда его большие руки необыкновенно бережно управлялись с животным.

Кассандра тряхнула головой, приходя в себя, и подняла глаза к нарисованной масляной краской вывеске, тихо раскачивавшейся на соленом ветру. На ней была изображена чайка, скользившая по белым гребням волн. Крылья с серыми кончиками отражали солнечный свет. Надпись была выведена буквами цвета индиго: идеальное название для столь очаровательного пейзажа. Ниже виднелись буквы помельче: «Владелец – Этан Бакстер»…

Прочтя все это, Кассандра сжала кулаки.

– Мне проводить вас в гостиницу и заказать номер, миледи? – осведомился мистер Уотли.

Кассандра оторвала взгляд от надписи и обернулась к кучеру. Первой ее реакцией было схватиться за предложение, получить предлог, чтобы не входить в гостиницу одной. Но она решительно проглотила просившееся на язык согласие. Слишком далеко она зашла, чтобы скрываться за чьей-то спиной. Но все же пришлось нервно сглотнуть, чтобы снова обрести дар речи.

– Нет, спасибо. – Она повернулась к Софи: – Пожалуйста, покажите мистеру Уотли, какие вещи понадобятся нам во время пребывания в гостинице.

– Да, миледи.

Софи повернулась к мистеру Уотли, а Кассандра на подгибающихся ногах медленно направилась по выложенной брусчаткой дорожке к парадной двери. Ее буквально изводил и терзал один вопрос: «Окажется ли он на месте?»

Этан Бакстер вытер потный лоб такой же потной рукой и расправил ноющие плечи. Сказывался почти целый день тяжелого труда, проведенный в конюшне за чисткой стойл и лошадей. Но усталость была приятной, потому что одолела его после любимой работы, которой он занимался нечасто, с тех пор как нанял Джейми Брауна следить за конюшней.

Улыбка тронула его губы при воспоминании о физиономии Джейми, выражавшей одновременно благоговение, волнение и полную, абсолютную панику. Но укол зависти несколько охладил его веселье, эхом отозвавшись в душе. Как он жаждал того же, что было у Джейми и Сары! Счастливого брака. Ребенка, который вот-вот родится. Настоящей семьи.

Этан раздраженно поджал губы. Проклятая пустота! Давно пора, черт возьми, что-то с этим делать. И после долгого размышления он, кажется, понял, что именно.

Он зашагал к выходу из конюшни и, оказавшись во дворе, немедленно увидел незнакомый экипаж. Кучер вынимал из багажного отделения саквояж. Горничная показывала еще на один. Поскольку карета пуста, значит, пассажиры уже в гостинице и заказывают комнаты. Судя по кучеру и горничной, им потребуется не меньше чем две. Превосходно и идет на пользу его делу! «Синие моря» имела репутацию чистого, респектабельного, порядочного заведения, и ради этого он много трудился последние четыре года, с тех пор как впервые открыл двери гостиницы.

Не желая приветствовать новых постояльцев в таком виде и чувствуя, что буквально покрыт соляной коркой высохшего пота, он направился к боковому входу, чтобы сразу подняться к себе и умыться. Делия и сама управится с делами и позаботится об удобствах постояльцев. Что ни говори, а домоправительница у него такая надежная, что Этан мог бы оставить гостиницу на месяц без особого ущерба для дел. Правда, он не собирался даже на минуту покидать эти места. Здесь его дом, который он нашел с такими усилиями. Именно здесь он обрел подобие покоя и безмятежности, которые так тщетно искал. И если иногда работа не изматывала его ум и тело настолько, чтобы забыть прошлое, все же давала ему возможность идти дальше.

Конечно, он подозревал, что Делия обязательно заметит его отсутствие. Подозревал? Черт, да он точно знач. Весь этот год, а особенно в последнее время, Делия бросала кокетливые реплики, смотрела на него с выражением, не оставлявшим сомнений в том, что ей очень хотелось бы стать чем-то большим, чем служащая. Чем-то большим, чем просто друг. Женщиной она была привлекательной. И, помоги ему Боже, сколько раз он едва не поддался соблазну перестать делать вид, будто не замечает ее тонких намеков.

До этого момента он игнорировал ее заигрывания. Делия Тилдон была порядочной, хорошей женщиной, молодой вдовой, которая заслуживает партии получше. Он же – испорченный товар, и внутри, и снаружи. Он слишком любил ее – как друга, конечно. Слишком любил и уважал, чтобы воспользоваться ее добротой и использовать, дабы облегчить свое одиночество.

И все же последнее время… последние несколько месяцев искушение становилось почти непреодолимым. Боль, гнездившаяся в пустоте, все усиливалась, а воспоминания терзали так, что ему приходилось прилагать немало сил, чтобы не утонуть в них. И это ужасно раздражало. Почему, ад и проклятие, он не может просто забыть?!

И все же, как ни силен был соблазн, Этан до сих пор противился притяжению Делии. Такая женщина, как она, достойна получить сердце мужчины целиком. А ему нечего было дать. Предложить меньше будет несправедливо для них обоих.

Так он считал, пока не решил, что терпеть одиночество тоже несправедливо. Мысль о том, что кто-то может разделить с ним его жизнь, что он сможет говорить с этим человеком, слушать его, делить постель и повседневные заботы, гвоздем засела в его мозгу и, несмотря на все усилия выбросить ее из головы, не желала уходить. Он не хотел ранить Делию, но, дьявол, так надоело жить одному! Может, симпатии и уважения достаточно? Достаточно, чтобы жениться. Достаточно, чтобы заставить его забыть. Или по крайней мере задушить постоянное желание того, чего ему никогда не иметь.

Пора отдаться соблазну. Все обсудить с Делией. Пусть решает сама, достаточно ли ей того, что он готов предложить. И может, если ему очень-очень повезет, окажется, что достаточно. А он больше никогда не будет одинок.

На сердце сразу полегчало, чего не было уже очень давно. Он вошел в гостиницу, немного постоял, давая глазам привыкнуть к полумраку, и услышал, как из холла доносится голос Делии:

– Значит, миледи, вам нужны две комнаты?

– Да, пожалуйста, миссис Тилдон. Одну для меня и одну для горничной. На эту ночь.

При звуках голоса незнакомки Этан оцепенел. Даже сердце, казалось, перестало биться. Только перед глазами замелькал калейдоскоп образов. Блестящие волосы цвета жидкого меда, смеющиеся синие глаза, лукавая улыбка.

Он сморгнул, пытаясь отогнать непрошеные картины, но брезгливо фыркнул и покачал головой. Ад и проклятие! Ну почему после стольких лет он не может выбросить из головы мысли о ней? Теперь еще ему кажется, что он слышит ее голос!

– Кучеру тоже потребуется постель, – продолжал мягкий, слегка хрипловатый голос.

Ноги сами понесли его в холл. Здравый смысл твердил, что Кассандра не может здесь оказаться, она живет в сотне миль отсюда, и все же… Этан пошел на этот голос, как умирающий от жажды – к оазису.

– Мы поселим его в конюшне. Лучшей во всем Сент-Айвзе, – пообещала Делия.

– И это неудивительно с таким владельцем, как мистер Бакстер.

Этан остановился в дверях, мельком отметив вскинутые брови Делии.

– Вы знаете Этана, миледи? – удивилась она.

Но его взгляд бы устремлен на другую женщину.

Она стояла вполуоборот к нему. Верхнюю часть лица затеняли поля шляпки, но сердце дрогнуло при виде золотисто-медовых волос, изгиба подбородка, полных губ. Маленькая ямочка на щеке, которую он так хорошо помнил, стала глубже, когда она улыбнулась.

Женщина кивнула.

– Да, я его знаю, – тихо сказала она. – По крайней мере знала. Много лет назад…

Она осеклась и словно застыла на месте. Зато его сердце заколотилось неровно и быстро, словно он перепрыгнул сразу через десятилетие из бескрайнего далека, чтобы оказаться здесь.

Словно почувствовав тяжесть его взгляда, она медленно повернулась. И он снова взглянул в глаза, которые уже не надеялся увидеть. Прекрасные глаза, напомнившие о море и о том, что преследовало его бесконечно много дней и ночей. Касси…

Ее имя прозвенело в мозгу, но он не мог сказать ни единого слова. Мог только смотреть.

Кассандра побледнела как полотно, но к щекам тут же прихлынула кровь. Несколько долгих секунд он слышал только лихорадочное биение своего сердца.

Наконец тот же мягкий голос, который он до сих пор слышал во сне, прервал молчание:

– Здравствуй, Этан.

Глава 2

«Здравствуй, Этан». Эти два простых слова совершили чудо: годы куда-то исчезли. И Этан снова превратился в зеленого юнца, работавшего в конюшне ее отца и нетерпеливо ожидавшего момента, когда она отправится на ежедневную прогулку верхом и поздоровается с ним широкой улыбкой, способной прогнать с неба даже самые темные тучи. «Здравствуй, Этан…»

– Здравствуй, Касси…

Ответ застрял в горле, и Этан стиснул челюсти, чтобы сдержать его. Ведь она больше не была Касси, с которой он вырос. Той застенчивой, неловкой девочкой, превратившейся в прекрасную молодую женщину. Теперь она леди Уэстмор. Графиня. И, видит Бог, она все еще прекрасна. Огромные синие глаза, задорный носик и полные губки… похоже, сами боги очень старались, когда лепили ее. Но все же он заметил небольшие перемены: эти глаза больше не сверкали. Губы плотно сжаты. Когда-то круглые, как яблочки, щеки теперь осунулись. В этой женщине ничего не осталось от веселой озорницы, какой она была когда-то. Странно. Что же вызвало такие изменения?

И тут он со сжавшимся сердцем заметил цвет ее платья. Глухой черный цвет. Она в трауре. Но кто умер? Мать или отец? Нет, этого быть не может. Поместье лорда и леди Парриш находится всего в двух часах езды от Сент-Айвза. Если бы кто-то умер, до него наверняка дошли бы слухи. Значит, остается муж.

На какой-то ужасный, абсурдный момент его сердце подскочило при мысли о том, что она больше не замужем. Однако реальность тут же отрезвила его. Какая разница, есть муж или нет!? Ни сейчас, ни тогда, десять лет назад. Вообще никогда. Слишком высоко ее положение. Платоническая дружба, которая была между ними в детстве и отрочестве, давно разорвана. И то, что его чувства, как оказалось, куда глубже обычной дружбы – только его боль. Кассандра никогда не давала ему никаких надежд на то, что между ними может быть нечто большее. Да они и не говорили на эти темы. Маленький конюх и дочь виконта? Немыслимо. Невозможно. И все же здравый смысл не уберег его глупое сердце от безнадежной, безумной любви к девушке, которую он не мог получить.

И тут Этан вдруг рассердился на себя за неспособность забыть прошлое, забыть Кассандру и избавиться от бесплодных чувств. И рассердился на нее. За то, что явилась как ни в чем не бывало и все еще после стольких лет обладает властью пошатнуть его мир.

Тогда, десять лет назад, он делал все, чтобы скрыть свои чувства, и все же сетовал на нее за то, что она ни о чем не догадывалась. Как она могла не заметить, что при каждой встрече он вспыхивает, как факел? Наверное, он законченный лгун. Конечно, в тот последний год она была слишком занята мыслями о предстоящем сезоне. А потом свадьба…

Кассандра откашлялась, и он встрепенулся, осознав, что молча глазеет на нее. Интересно, сколько он вот так простоял, разинув рот?

– Леди Уэстмор, – слова, кинжалами вонзились ему в грудь, – пожалуйста, извините мое поведение. Я просто удивился, увидев вас.

Нечто непонятное мелькнуло и погасло в ее глазах, сменившись чем-то вроде облегчения. Не думала же она, что он не вспомнит ее?!

Этан невесело усмехнулся. Ад и проклятие, если бы она только знала, как старался он ее забыть!

Прижимая к груди ридикюль так крепко, словно в гостиницу вот-вот должна была ворваться банда грабителей, она пробормотала:

– Надеюсь, сюрприз не явился для вас неприятностью.

– Нет, конечно, нет, – заверил Этан.

– Мы так давно не виделись…

– Да, – выговорил он так резко и хрипло, будто все эти десять лет прожил в немоте.

Она испытующе оглядела его.

– Надеюсь, вы здоровы, – начала она, но тут же осеклась при виде грубого шрама, изуродовавшего его левую щеку. Этана и раньше нельзя было назвать красавцем, но эта метка уничтожила всякие намеки на тщеславие, если они у него были. Ежедневное напоминание о прошлом…

В ее глазах было столько участия, что он невольно сжал зубы. Черт возьми, ему не нужна ее жалость! Только не это!

Несколько мгновений Кассандра не сводила взгляда с его изуродованной щеки, после чего оглядела его одежду и сапоги.

Этан едва сдержал стон.

Сколько раз он воображал в своих мечтах эту сцену! Как она приезжает в гостиницу, как они случайно встречаются… Сотни раз? Скорее, тысячи. Правда, в своих фантазиях он всегда был прекрасно одет, чисто выбрит и рассыпался в комплиментах. На деле же от него несет конским потом, на ногах вымазанные в навозе сапоги, а язык отказывается ему служить.

Стиснув кулаки, он вытерпел ее осмотр и сухо напомнил себе, что совершенно не важно, как он выглядит и пахнет. Он такой, каков есть, и всегда был: простолюдин, бывший конюх.

Когда их взгляды снова встретились, он поспешил солгать:

– О, я вполне здоров и счастлив. А как ваши дела?

– Так себе. – Она расправила черные юбки. Нижняя губа дрогнула. – Уэстмор умер. Два месяца назад.

Помоги ему Господи, он хотел ненавидеть Уэстмора, и, можно сказать, действительно ненавидел: за идеально красивое лицо, за титул и богатство, позволившие этому человеку получить единственное, что желал и любил Этан больше всего на свете, – Касси. Но как же можно ненавидеть человека, давшего Кассандре все, чего она была достойна? Роскошные балы и модные платья. Титул, состояние и положение в обществе. Беззаботную, счастливую жизнь. Неудивительно, что она глубоко скорбит о потере, и он искренне ей сочувствует.

– Пожалуйста, примите мои соболезнования.

Она сдержанно кивнула.

– Я еду в Лэндз-Энд, в Гейтсхед-Мэнор.

– Погостить или остаться?

Касси поколебалась, прежде чем ответить:

– Остаться.

Щека Этана дернулась. Она будет жить всего в двух часах езды.

Помоги ему Господи.

– Сегодня вы уже никуда не поедете? – спросил он, внезапно испытав отчаянную потребность никогда больше ее не видеть! Пусть уезжает до того, как он скажет или сделает что-то, о чем потом горько пожалеет. – Хорошая погода вряд ли продержится долго.

«Видеть тебя в своей гостинице, своем доме будет пыткой. Ты достаточно близка, чтобы коснуться, и все же неприкосновенна».

Кассандра покачала головой:

– Мне нужно отдохнуть после долгого путешествия, прежде чем я вернусь домой. – Призрак улыбки мелькнул на ее губах. – Еще минута в этом экипаже, и я сойду с ума.

Что ж, ее вполне можно понять. И все же она остановилась в гостинице специально или это чистое совпадение? Он не особенно верил в совпадения, но зачем ей так понадобилось приезжать сюда? Не хочет же она возобновить старую дружбу!

При этой мысли его охватило идиотское возбуждение, смешанное с чем-то вроде паники. На какой-то безумный момент он снова возмечтал стать ее другом, делить радости и печали, наполнить свою душу счастьем, которого не знал много лет. Но мгновенная эйфория тут же сменилась тоской.

Ад и проклятие! Он не может быть ее другом, не может проводить время в ее обществе и умело скрывать свои чувства! Конечно, она слишком добра, чтобы посмеяться над ним, но, видит Бог, ему не нужна ее жалость! Достаточно мерзко уже и то, что она пожалела его из-за проклятого шрама!

Почему она вообще сюда явилась? Удостоить его рассказом о своей волшебной жизни и чудесном муже? Он не осуждает ее, но в отличие от прежнего Этана больше не желает подвергать себя наказанию, выслушивая все это!

Молчание воцарилось в комнате, неожиданно показавшейся ему слишком душной. Черт побери, куда подевались слова как раз в ту минуту, когда они так нужны?! По крайней мере нужные слова! Не мог же он выпалить те, что вертелись на языке! «Уходи!» Или того хуже: «Боже, как я истосковался по тебе…»

– А ваши родные… здоровы? – продолжала Кассандра.

– Родные? – недоуменно повторил он. Неужели она не помнит, что его отец умер? Сама же стояла рядом с ним у могилы!

– У меня нет родных.

Он тут же уловил краем глаза внезапное движение и понял, что совершенно забыл о присутствии Делии, упорно смотревшей на него.

Он попытался взять себя в руки, улыбнулся Делии и пояснил Касси:

– Хотя мои друзья здесь, в гостинице, уже почти стали мне родственниками.

В глазах Касси снова мелькнуло нечто неуловимое. Она хотела что-то сказать, но тут дверь распахнулась и на пороге появилась горничная в сопровождении кучера с двумя саквояжами. Касси представила их и взяла у Делии два медных ключа.

– Комнаты пять и шесть, прямо около лестницы, – деловито сообщила Делия. – Ужин подается в семь, в большом зале. Вам нужно помочь донести сумки?

– Сам справлюсь, – проворчал мистер Уотли.

– Этан, вы придете на ужин? – спросила Касси, пригвоздив его к месту вопросительным взглядом.

– К ужину?

Бровь Касси взлетела вверх.

– Да. К тому ужину, что подают в семь.

Он удивленно уставился на нее, но тут же понял, что это она над ним подшучивает. Как всегда. Черт, он словно долго блуждал в тумане, прежде чем отыскать дом! И это ему нисколько не понравилось.

– Человек должен есть, – сухо ответил он, скрестив руки на груди.

Она неуверенно кивнула:

– Превосходно. Значит, увидимся в семь.

Мистер Уотли стал подниматься по лестнице. Женщины последовали за ним и через несколько секунд исчезли из виду.

Этан осторожно набрал в грудь воздуха. Сегодня он будет ужинать с Касси. Она проведет ночь под крышей его гостиницы.

Он и сам не понимал, что захлестнуло его: восторг или тоска. Наверное, и то и другое, всего понемногу.

Одна-единственная ночь!

Он так долго скрывал свои чувства, так много лет держал их в узде, что какие-то двадцать четыре часа ничего не изменят.