Текст книги "Искушение"

Глава 2

Незнакомец, целившийся в меня из пистолета, был явно не человек: насколько мне известно, люди не обладают сверхспособностью создавать оружие из воздуха. Я и не думала, что эльфы это умеют.

Следовательно, этот человек – точнее, это существо – должен быть эльфом.

– Не круто. – Я попятилась, уже не пряча прут. – Типа как мелочно лезть с пистолетом в драку на ножах.

Он рассмеялся, и смех его был холодным, как зима на севере. В нем не было веселья. Не было ни человечности, ни сочувствия.

– Типа как глупо дать тебе подойти ко мне со спины и заколоть, как этого беднягу.

– Это ты правильно говоришь. – Я продолжала медленно отступать. Сердце у меня колотилось. Я приближалась к противоположному выходу из проулка. Оставалось только одно.

– Но ты не обычный эльф.

Он натянуто улыбнулся.

– А ты не глупая корова.

– Тогда что ты? – Я решила не обращать внимания на оскорбление. Так эльфы называли людей. Глупыми коровами. Скотом. Для них это был корм. Черт с ним, меня и похуже обзывали.

Незнакомец открыл было рот, и я не преминула воспользоваться тем, что он на мгновение отвлекся. Как меня учили сотни раз, я сконцентрировалась, замахнулась, шагнула вперед и метнула прут.

Он попал в цель, как я и думала.

Заостренный конец вонзился глубоко в грудь эльфа, так что тот отступил на шаг. Я расплылась в довольной улыбке.

– Постой-ка, я знаю, кто ты. Мертвый эльф.

Он опустил взгляд и раздраженно вздохнул.

– Да ну?

В голосе его сквозила досада. Свободной рукой он схватил прут, выдернул его из груди и отшвырнул в сторону. Металл лязгнул об асфальт. Я распахнула глаза от изумления.

– По-твоему, глупая ты корова, я совсем слабак?

Вот черт.

Эльфы так не поступают. Не у-ме-ют. А этот вот смог. И это было так плохо, что даже не смешно. Я сделала единственное, что мне оставалось, чтобы доказать: я не глупая корова. Если не веришь в себя, как же ты тогда одержишь верх над эльфом? А кто сомневается, тот быстренько смывается.

Я развернулась и побежала.

Нас ведь как учили? Если плывешь без весел по речке-вонючке мимо селения Большая Вонь с населением один человек и человек этот – не кто иной, как ты сам, то особого выбора у тебя нет. Настоящий воин всегда знает, когда отступить, и сейчас такой момент настал.

Я бросилась наутек. Рюкзак бил меня по спине. Я почти добежала до узкого выхода из проулка, как вдруг позади меня раздался выстрел, и практически тут же мой левый бок пронзила жгучая боль, да такая сильная, что я аж задохнулась.

Урод меня подстрелил!

Какое-то мгновение я не могла в это поверить. Не мог он попасть в меня настоящей пулей из настоящего пистолета. Однако боль свидетельствовала об обратном.

Я пошатнулась, но не остановилась. Наоборот: побежала еще быстрей. Боль была жуткая, казалось, будто к моему боку прижали горящую спичку. Не оглядываясь, я выбежала из проулка.

Уворачиваясь от туристов и пьяных, я неслась сквозь уличную толпу. На бегу сунула руку в задний карман джинсов и выудила мобильник. Пересекая Ройал-стрит, набрала номер Дэвида. Я почти ничего не слышала за стуком собственного сердца и шумом машин. Мне срочно нужно было рассказать ему о том, что случилось: как в руке у эльфа без всякого колдовства вдруг очутился пистолет. Это же сенсация. Это меняет все правила.

Я звонила, звонила, звонила, но ответа так и не дождалась, выругалась и нажала отбой. Зажав в руке мобильный, я побежала чуть медленнее – не потому что мне так хотелось, а потому что выдохлась и ноги дрожали.

В меня никогда прежде не стреляли. Ножевые раны – да. Синяки и ссадины – сколько угодно. Меня как-то раз даже чуть не подожгли. Но выстрел… ну и влипла же я!

Обогнув двух парнишек лет двадцати, которые, кажется, еле держались на ногах, я схватилась за левый бок и вздрогнула от боли. На мгновение зажмурилась. Перед глазами все поплыло, но вскоре пелена рассеялась.

Ну, ничего себе.

Похоже, что до больницы сама не доберусь… И я свернула налево, на Дофин-стрит. Штаб-квартира Ордена располагалась на Сент-Филип, над принадлежавшим Ордену магазином сувениров под названием «Гадская мама», где продавались всякие клевые кованые штуки вперемешку с кучей якобы вудуистского барахла и настоящими «н’орлеанскими» специями и пралине.

Ох, вот бы сейчас конфетку! Я бы даже сразу две слопала.

А вместо этого истекаю кровью, того и гляди отдам концы.

Я смутно понимала, что, пожалуй, лучше бы позвонить Вэл, но мне не хотелось ее тревожить. Да и штаб-квартира Ордена уже рядом. Надо просто идти, не останавливаться.

Дышала я с трудом, а ладонь, которую я прижимала к боку, была вся мокрая и липкая, но я уже видела окруженное густыми кустами трехэтажное темно-бордовое здание за фигурным кованым забором и решила, что дойду. Шаг, другой, и я на месте. Рана не может быть такой уж серьезной. Иначе я бы вообще ходить не смогла. Доктор Харрис, наверное, у себя. Он живет тут же, в крошечной квартирке на втором этаже, так где же ему еще быть?

Последние метры дались мне с трудом. Вокруг все плыло: лица, звуки. Магазин сувениров уже закрылся, внутри было темно и неуютно. Я прошла мимо дверей к черному ходу. Дрожащей рукой схватилась за ручку двери, распахнула ее и, споткнувшись, ввалилась на тускло освещенную лестницу. Я задыхалась. Острая боль чуть утихла, и теперь бок просто ныл.

Я не хотела задерживаться, но пришлось постоять минутку, прежде чем начать подниматься. Казалось, ступеньки высоченные, а дверь далеко-далеко. Кричать было бессмысленно. Здесь повсюду звукоизоляция – и на лестнице, и в комнатах наверху.

– Давай, Айви, поднимайся, – приказала я себе. – Поднимайся по лестнице, черт подери.

До чего же трудно переставлять ноги. Я сделала всего шесть шагов, но лоб уже покрывал ледяной пот, а перед глазами вспыхивали звезды. Это явно не к добру.

Тут ступеньки вдруг резко выросли и бросились мне навстречу, поскольку у меня подкосились ноги. Я взмахнула рукой, стараясь поймать равновесие, и плашмя растянулась на лестнице. Рука задрожала, и не успела я опомниться, как съехала на спине вниз по ступенькам. Я даже не почувствовала, как это больно.

Ну вот, все старания псу под хвост.

В руке у меня завибрировал мобильный. Может, Дэвид наконец соизволил перезвонить. Или это Вэл, которой не терпится утереть мне нос известием о том, что она уже ухлопала двух, нет, трех эльфов. А я тут истекаю кровью на ступеньках, от которых пахнет сахарной пудрой… и ногами.

Фу.

Надо бы ответить на звонок, но жужжание прекратилось, а у меня нет сил даже поднести к уху руку с телефоном.

Кто-нибудь меня найдет. В конце концов. В смысле, там наверху камера наблюдения, и Харрис время от времени поглядывает на экран. А ночью будут приходить и уходить другие члены Ордена.

Может быть, мне лучше поспать.

Внутренний голос еле слышно посетовал, что это не самая лучшая мысль, но я так устала, а ступеньки неожиданно стали такими удобными.

Понятия не имею, сколько времени прошло, но наверху открылась дверь, и мне показалось, что я слышу голос Харриса, эхом прокатившийся по лестнице. Узнать его было легко: он тщательно выговаривал слова. Я хотела было поднять руку и радостно помахать ему в знак приветствия, но это требовало усилий. Тут раздался чей-то звучный голос. Незнакомый.

Я моргнула (по крайней мере, мне так показалось), открыла глаза и всерьез подумала, что умерла.

Как бы пошло это ни звучало, но когда мне удалось сфокусироваться на том, кто стоял передо мной, я решила, что вижу ангела. По крайней мере, именно так я их себе представляла, судя по изображениям в многочисленных городских церквях.

Парень был ненамного старше меня, с копной каштановых кудрей, из-за которых выглядел так юно. Незнакомец приподнял идеальную бровь, а я смотрела в его глаза цвета весенних листьев, такого насыщенного оттенка, какого, пожалуй, в природе не бывает. Широкие скулы, волевой подбородок, точно высеченный из мрамора, и невозможно пухлые губы. Парень расплылся в улыбке, и на правой щеке у него показалась ямочка.

У Шона были ямочки на щеках.

У меня перехватило дыхание: при мысли о Шоне сердце пронзила привычная боль.

Парень с невероятными изумрудными глазами отвернулся от меня и сообщил кому-то наверху:

– Она жива.

Ого, ну и голос! Глубокий. Мягкий. Интеллигентный. Вот это да!

– И пялится на меня так, что страх берет. Взгляд пустой, как у социопата.

Я нахмурилась.

– Кто это? – спросил другой голос, этот уже принадлежал Харрису. – Я на экране не разобрал без очков.

Харрис без очков на полметра перед собой не видит.

Зеленоглазый встретился со мной взглядом и снова расплылся в улыбке. Черт. Оказывается, у него ямочки на обеих щеках.

– Откуда ж я знаю? Похожа на девицу из «Храброй сердцем». Ну эту, рыжую, в кудряшках.

Что. За. Черт.

– Хотя у нее красивые голубые глаза.

Хотя. Ишь – «хотя»! Как будто это как-то компенсирует тот факт, что у меня рыжие кудри, как у диснеевской мультяшки.

– Черт, – выругался Харрис и с топотом поспешил вниз по лестнице. – Это Айви Морган.

Вот оно как, значит? Вот так меня видят другие? Говоришь им, мол, она похожа на девчушку из «Храброй сердцем», и они тут же: а, да это же Айви!

Мне надо срочно перекрасить волосы.

Погодите, почему этот чувак смотрит диснеевские мультики?

Стоявший надо мной Зеленоглазый наклонил голову набок и перевел взгляд с моего лица ниже.

– У нее по животу течет кровь, – он потянулся ко мне. – По-моему, она…

Тут я вышла из ступора и из последних сил схватила незнакомца за запястье, прежде чем он успел ко мне прикоснуться. Кожа у него была теплая и гладкая.

– Убери руки, – проскрипела я.

Наши взгляды встретились. Зеленоглазый не пошевелился, а меня снова поразило, до чего же он хорош. Нечасто встретишь смертного, который красотой не уступает эльфам. Незнакомец с легкостью высвободился, отстранился от меня и, спустившись на ступеньку ниже, встал на колени, развел руками:

– Обычно дамы мне такого не говорят, но твое желание для меня закон.

Я бы закатила глаза, но у меня и так все двоилось.

– Оригинально.

Он рассмеялся гортанным смехом и уперся руками в согнутые колени:

– Это моя мантра: работает – не трогай.

– Класс, – выдохнула я и оперлась о ступеньку.

– Я бы на вашем месте этого не делал, – участливо произнес незнакомец.

Не обращая внимания на его слова, я с трудом села и тут же охнула: меня снова пронзила боль.

– Говорил же.

Прищурившись, я уставилась на этого нахала, но сказать ничего не успела: около меня вырос Харрис, загородив собой весь лестничный пролет.

– Что с тобой, девочка?

– Меня подстрелили. – Я из последних сил подняла голову. Во рту было сухо, как в пустыне. Поскольку Зеленоглазый явно был знаком с Харрисом, я догадалась, что он тоже принадлежит к Ордену. – Меня подстрелил эльф.

Харрис наклонился и положил руку мне на плечо. Морщины вокруг его глаз стали глубже.

– Девочка моя, эльфы не пользуются огнестрельным оружием. Уж не знаю, почему. Просто не пользуются, и все. Как говорится, и на том спасибо.

Окровавленной рукой я указала на свой живот.

– Но в меня… стреляли, и стрелял эльф. И он был в собственном облике, без всякого колдовства.

– Что? – ахнул Зеленоглазый, и я перевела взгляд на него.

Лицо его немного расплывалось у меня перед глазами, но от этого не стало менее красивым.

– Кожа у него была не серебристая. Ушей… я не видела, но глаза, как у типичного эльфа. И никаких следов чар я не заметила. Пистолет… материализовался у него в руке, словно из воздуха.

Зеленоглазый удивленно вскинул брови.

– Так. Дай-ка взглянуть, может быть, ты ударилась головой. – Харрис стиснул мое плечо. – Сейчас мы отведем тебя наверх, и я тебя осмотрю.

– Я не ударилась головой. Я… рассказываю, что видела. Это был эльф, и он… – Харрис помог мне подняться. Зеленоглазый встал, и лестница на мгновение потемнела, словно кто-то щелкнул выключателем. – Ой!

Харрис что-то сказал, но я не расслышала: в ушах у меня зашумело, точно земля зашаталась под ногами, пытаясь меня поглотить. Я открыла рот, но язык отяжелел и казался чужим, так что я не смогла произнести ни слова.

Весь дом закружился, и прежде чем у меня перед глазами все померкло, я услышала, как выругался Зеленоглазый, и подумала, что, видимо, четвертой жертвой стану я сама.

* * *

Когда я открыла глаза, в окно лился свет, и пылинки плясали в его лучах. На мгновение я растерялась, поскольку не поняла, где я и как тут оказалась, но, глядя на то, как мерцают и падают пылинки, понемногу стала вспоминать.

Я в штаб-квартире Ордена, скорее всего, на третьем этаже, вдали от переговорных и учебных кабинетов, в которых днем всегда кипела жизнь. Я лежала в просторном изоляторе, рассчитанном на несколько пациентов. Возле туалета виднелась дверь в другую комнату, в которой я никогда не была. Да, пожалуй, и никто не был, кроме Дэвида. Мы с Вэл подозревали, что там хранятся сокровища, равные золотому запасу целого государства.

Матрас, на котором я лежала, был не самым удобным, но все-таки это лучше, чем край ступеньки, который упирается тебе в спину. Кто-то укутал меня тонким одеялом.

Наверно, Харрис. С виду он медведь медведем, но душа у него добрая и широкая, как озеро Пончартрейн.

Меня подстрелили.

О господи. В меня стрелял странный эльф, кожа у которого была не серебристая, а пистолет в его руке материализовался из воздуха. Это была сенсация, которая меняла абсолютно все. Если эльфам больше нет нужды прибегать к помощи чар, то как их отличить от обычных людей? В конце концов, не у них одних блеклые голубые глаза. Тем более что существуют контактные линзы. И что еще важнее и о чем я забыла сказать Харрису, так это то, что я проткнула эльфа прутом, а тому хоть бы хны.

Тут открылась дверь, и я отвлеклась от размышлений. Прищурившись, я вглядывалась в посетителя, который в ярких лучах солнца приближался к моей кровати. Я живо представила себе Зеленоглазого, незнакомца ангельской внешности, и у меня екнуло сердце.

Это мне совсем не понравилось.

Но когда незваный гость приблизился, оказалось, что это вовсе не Зеленоглазый. А наш бесстрашный лидер, Дэвид Фаустин, раздраженный, как обычно.

Казалось, время не властно над Дэвидом: ему могло с тем же успехом быть сорок, пятьдесят или шестьдесят лет. Никто не знал, сколько ему на самом деле. Смуглая кожа (чуть темнее, чем у Вэл) была гладкой, почти без морщин, а тело – по-спортивному подтянутым.

Даже не улыбнувшись мне, он взял раскладной стул и поставил у моей кровати. Плюхнулся на него, скрестил руки на груди.

– Жива, значит.

– Какой ты добрый и заботливый, – прохрипела я.

Дэвид приподнял бровь.

– Насколько я понимаю, ты вчера мне звонила именно поэтому. Я бы ответил, но Лори обиделась бы, если бы ей пришлось меня ждать. Ну, ты понимаешь, о чем я.

Я поморщилась. Я совсем не хотела видеть картину, которая нарисовалась в моей голове. Дэвид и Лори были женаты уже лет десять. Они познакомились, когда Лори перевели в новоорлеанское подразделение Ордена. Вообще члены Ордена активно крутили романы друг с другом, поскольку знание об эльфах передавалось из поколения в поколение, а средняя продолжительность жизни у нас не сказать чтобы велика. Многие члены Ордена никогда не вступали в брак. Тех, кто женились и заводили детей, как мои настоящие родители, рано или поздно убивали, и тогда заботу о детях принимала на себя другая семья.

Поскольку из-за эльфов я уже лишилась и родных, и приемных родителей… и парня, то даже помыслить не могла о том, чтобы влюбиться еще раз. Даже дружить с Вэл и другими членами Ордена было рискованно, потому что я знала: они могут погибнуть в любой момент. Поэтому мне было дико наблюдать, как многие члены Ордена заводят себе пару, не боясь боли, которая не стихает, сколько бы времени ни прошло.

Но Лори и Дэвид искренне любили друг друга, несмотря на то что Дэвид характером походил на бешеную чупакабру, а Лори была слаще пралине.

– Мне позвонил Харрис, и мы все обсудили. Он сказал, что рана поверхностная, а кровотечение усилилось, потому что ты бежала.

Зардевшись, я уставилась на Дэвида.

– Я бежала не потому, что трусиха. У него…

– Я не говорил, что ты трусиха. У него же был пистолет. Против пули нет приема.

Но тон его жалил, как оса. Я облизнулась.

– Это был не человек.

Дэвид взглянул на меня и потянулся к столику у кровати.

– Пить хочешь?

– Ага. Во рту словно наждак.

Дэвид налил в пластиковый стаканчик воды, и одного ее журчания было достаточно, чтобы свести меня с ума.

– Тебе помочь сесть?

Среди членов Ордена слабаков нет, так что я глубоко вздохнула, покачала головой и села на кровати. Левый бок пронзила боль, но не такая острая, как я ожидала.

– Пока ты была без сознания, Харрис сделал тебе укол, так что слишком больно быть не должно. – Дэвид словно мысли мои прочитал. – Пей не спеша, – с этими словами он протянул мне воду.

Прохладная жидкость коснулась моих губ, и мне стоило огромных усилий, чтобы не выхлебать все одним глотком, но я старалась не выглядеть как лошадь на водопое.

Дэвид откинулся назад и достал из кармана пузырек.

– Тут таблетки на случай, если заболит живот. Харрис сказал, что денек-другой может болеть, поскольку ему пришлось тебя зашить. – Он бросил пузырек мне на колени, и тот приземлился, негромко звякнув. – До среды я снимаю тебя с дежурств.

Я опустила пустой стаканчик.

– Что? Почему? Я могу…

– Если тебе придется драться, рана может открыться. А нам совершенно не нужно, чтобы ты снова залила нам кровью всю лестницу, как заколотый поросенок. Так что отдыхаешь до среды.

По бесчувственности Дэвид мог дать мне сто очков вперед.

– Но я обещала в эту субботу подменить Вэл.

– Не надо. Ей придется найти кого-то другого. Тебя это не касается. – Он налил мне воды из кувшина. – У тебя сегодня занятия?

Я не сразу поняла, о чем спрашивает Дэвид и какой сегодня день.

– Сегодня же четверг? У меня теперь занятия только завтра. – Обычно я работала с понедельника по пятницу, а в выходные отдыхала. – Теперь насчет того, что случилось вчера ночью. У этого эльфа…

– Я знаю, что ты рассказывала Харрису и Рену, но…

– Рену? Кто это? – Тут до меня дошло, и я беззвучно повторила его имя, привыкая к ощущению. – Это тот зеленоглазый?

Склонив голову набок, Дэвид бросил на меня хмурый взгляд.

– Ну, я его глаза не разглядывал, но он был с Харрисом вчера ночью, когда ты залила кровью мою лестницу.

– Я не специально, – отрезала я.

Дэвид вскинул брови.

– Да ты, никак, огрызаешься? Смотри у меня, а то воду отберу.

– А я не отдам. – Я прижала стаканчик к груди и впилась в Дэвида взглядом. – Обойдешься.

Дэвид скривил губы, силясь улыбнуться, но ничего у него не вышло: не человек, а ледяной истукан.

– Рен Оуэнс из Колорадо, его перевели в наше подразделение.

О, Колорадо. Никогда там не была, но всегда хотела съездить. Что это за имя такое – Рен Оуэнс?

– Вернемся к тому, что ты рассказала: такого не может быть, – отрезал Дэвид. – Вероятнее всего, у эльфа по какой-то причине оказался пистолет. Для нас это плохая новость, но этого следовало ожидать. Мы знали, что рано или поздно они начнут использовать человеческое оружие.

Я вспыхнула с досады, так что у меня закололо щеки, как от лихорадки.

– Этот эльф был в собственном облике. А может, и не в собственом, но какая разница? Кожа у него была не серебристая, а такая… не знаю, как сказать. Смуглая, оливковая.

Дэвид подался вперед и оперся локтями о колени.

– Ты уверена, что это был эльф, Айви?

– Да! Уверена. Пистолет у него в руке появился словно из ниоткуда. А еще я бросила в него прут, попала в грудь, и с ним ничего не случилось. Он вытащил прут и отшвырнул в сторону.

Дэвид открыл рот, но не нашел, что сказать, и молча таращился на меня.

– Да. Именно. Это был не человек, Дэвид. Это был эльф, у которого кожа не серебристая, а еще он сотворил пистолет из воздуха, и прут не причинил ему никакого вреда. Не сжег его. Не отправил в Иной мир. Вообще ничего ему не сделал.

– Это невозможно, – помолчав, ответил Дэвид, и я напряглась от раздражения.

– Я знаю, что видела. И ты знаешь меня. Мне можно доверять. Я никогда не давала тебе повода усомниться во мне или…

– Кроме того раза, когда тебя забрали в полицию.

– Ну, пусть. Кроме этого единственного раза. Я говорю тебе правду. Не знаю, что это все значит, но… – От страха у меня засосало под ложечкой. Я залпом допила воду и отставила стаканчик в сторону, но тревога не утихала. – Если эльфа нельзя убить железным прутом, значит, он неуязвим.

– Нет, просто он из старейшин. – С этими словами Дэвид встал.

Я широко раскрыла глаза от удивления: давненько мне не доводилось слышать это слово. С детства, когда Холли и ее муж Эдриан рассказывали мне сказки о племени старейшин, самых древних и опасных эльфов – рыцарей и воинов, принцев и принцесс, королей и королев. Эти эльфы могли принимать любые обличья и обладали такими способностями, о которых мы слыхом не слыхали. Ни один из эльфов, обитающих в мире людей, не жил так же долго, как старейшины в Ином мире – по крайней мере, мы о таком не знали. Попади старейшины в мир смертных, они ввергли бы его в хаос. Мне и в голову не пришло, что встретившийся мне эльф мог оказаться старейшиной.

– Я думала, они заперты в своем мире, – ответила я. – Когда порталы закрыли, они…

– Так и есть. – Дэвид подошел к окну и отодвинул легкую голубую занавеску. – Не исключено, что кто-то из них втайне остался здесь, но такое все же маловероятно.

У меня еще сильнее засосало под ложечкой.

– Но все-таки возможно?

Дэвид отпустил занавеску и пригладил свои коротко остриженные тугие кудри.

– Вряд ли. Маловероятно, что все это время у нас под носом обитал старейшина, да так, что мы о нем не знали, и никто его не видел.

– Его видела я, – возразила я. – Тем более что он мог легко смешаться с толпой. Если не приглядываться, сроду не заметишь, что это эльф.

Дэвид повернулся ко мне лицом.

– Мы не знаем, что ты видела на самом деле. – Я открыла рот, чтобы возразить, но он поднял руку, призывая к молчанию. – Не знаем, Айви. Это не значит, что я не придаю значения тому, что ты мне сообщила. Я свяжусь с другими подразделениями и выясню, бывали ли у них подобные случаи, однако до тех пор, пока они не дадут мне ответ, лучше помалкивать о том, что произошло.

По крайней мере, Дэвид принял случившееся всерьез. За это я была ему признательна.

Я протянула руку, откинула одеяло и осторожно спустила ноги с кровати.

– Может, следует предупредить остальных?

– И вызвать панику, из-за которой члены Ордена примутся убивать людей, заподозрив, что это якобы старейшины?

– Но…

– Айви, – перебил Дэвид. – Я не могу допустить, чтобы члены Ордена поддались панике. И не могу допустить, чтобы пострадали невиновные.

Мне это было не по душе, но пришлось подчиниться.

– Хорошо, я буду молчать.

По лицу Дэвида пробежала тень сомнения.

– Это значит, и Валери тоже не говорить. И позвони ей уже, пока она не сошла с ума от беспокойства.

– Зануда, – пробормотала я и расправила залитую кровью рубашку. Хорошо еще, что она черная, а то бы я вчера ночью весь город переполошила, когда бежала, вся в крови.

– Я серьезно. – Дэвид впился в меня взглядом. – Не говори никому, пока мы не поймем, с чем имеем дело. Мы и так в этом году понесли большие потери. Ты меня поняла?

Под его строгим взглядом я почувствовала себя нашкодившим сорванцом. С Дэвидом было непросто, но с тех пор, как я потеряла семью, он… был для меня кем-то близким… вроде отца.

– Я поняла, Дэвид.

– Надеюсь. – Он упер руки в бока. – В общем, отлежись тут, сколько нужно, а потом езжай домой. И помни, до среды ты не работаешь, но завтра я тебя жду на собрании.

Даже если передо мной спустится с небес сам младенец Иисус, мне все равно нельзя будет пропустить это дурацкое еженедельное собрание.

Дэвид направился к двери, но остановился.

– Этот эльф тебе что-нибудь сказал?

Я сползла с кровати, стараясь не обращать внимания на то, как тянет бок.

– Ничего такого. Он застал меня врасплох, после того, как я прикончила другого эльфа. Тот, как обычно, сообщил, что нашему миру скоро придет конец. А этот… Только обозвал меня коровой, и все.

Дэвид рассеянно кивнул, еще раз напомнил мне, что до среды я не дежурю, и вышел, оставив меня таращиться в пространство. Потом я принялась искать свои ботинки и поймала себя на том, что у меня по-прежнему сосет под ложечкой от волнения, несмотря на обещание Дэвида связаться с другими подразделениями.

Наконец ботинки нашлись под тумбочкой у кровати. Я никак не могла отделаться от мысли о том, что, хотя Дэвида, похоже, не очень беспокоит тот факт, что по городу бродит старейшина, нас ждут серьезные потрясения.