Текст книги "Жаркие бразильские ночи"

Она поблагодарила менеджера и пообещала приехать завтра утром. Закончив разговор, Харриет еще немного постояла, быстро моргая, чтобы остановить подступающие к глазам слезы. Но было слишком трудно снова вернуться мыслями к вечеринке и не думать о том, во сколько обойдется дополнительный уход за отцом, – при таком раскладе денег не хватит даже на полгода. Харриет решила еще раз попробовать обратиться за помощью к сестрам. Может, хоть сейчас они помогут. Она готова умолять их, если понадобится. Они были ее последней надеждой. И Харриет понимала, что это значит, – ей не на что надеяться.

– Черт! – прошептала она, чувствуя, что слезы все-таки потекли по щекам.

– Почему вы плачете? – внезапно раздался сзади голос Деанджело.

Едва заметно вздрогнув, Харриет быстро вытерла слезы и солгала:

– Я не плачу.

Прежде чем она успела обрести самообладание, Деанджело схватил ее за локоть и повел в комнату, которая располагалась прямо за кухней и выходила в зимний сад со стеклянной крышей.

Здесь Деанджело усадил Харриет на диван, обитый красным бархатом, подошел к холодильнику и вернулся с большим бокалом белого вина.

– Выпейте, – приказал он, протягивая бокал, и поинтересовался: – Почему вы плакали?

– Не важно, – ответила Харриет. – Простите, это так непрофессионально. Давайте вернемся в офис и продолжим наш разговор. Вы сказали, что это необычное задание?

– Вы плакали из-за своего отца?

– Моего отца?

– Он ведь в доме престарелых?

Обычно резкий голос Сантоса звучал сейчас мягко, и его еле заметный акцент стал сильнее, будто слова давались Деанджело с трудом.

– Э-э-э… Да. Откуда вам это известно?

– Вы долгое время работали на расстоянии менее шести футов от меня, а дверь у меня не отделана шумоизоляцией.

О небо! Харриет всегда полагала, что Деанджело не обращает на нее внимания. Неужели он слышал, как она звонила своим сестрам и вела долгие беседы с медработниками?

– Простите. Я всегда задерживалась после работы, чтобы наверстать время, потерянное на разговоры по телефону.

– Ваш профессионализм никогда не вызывал сомнений.

Харриет на мгновение закрыла глаза, собираясь с духом.

– У моего папы старческое слабоумие, – произнесла она ненавистные слова, чуть не поперхнувшись ими. – Ему нужна помощь специалистов, и как раз перед тем, как я поступила к вам на работу, мне пришлось принять трудное решение об отправке его в дом престарелых. Для того чтобы оплатить содержание папы, я была вынуждена продать его квартиру и потратить все свои сбережения, но такой уход очень дорог, у меня почти не осталось денег. Это значит, что придется искать другой пансионат, намного дешевле. Проблема в том, что папе нравится там, где он сейчас находится. У него словно появилась новая семья. Он больше меня не узнает, но узнает ухаживающих за ним медработников, – печально закончила Харриет.

– И все же вы уволились? Почему не попросили меня повысить вам зарплату?

Она не смогла удержаться от горького смеха.

– Даже если бы вы удвоили мое жалованье и если я жила бы в офисе и питалась одной лапшой, то и тогда я не смогла бы позволить себе продолжать содержать папу в том пансионате. В некотором смысле понимание того, что я ничего не могу сделать, облегчило мое решение уволиться. Единственный позитив во всей темноте.

– Я еще больше облегчу вашу ситуацию. Поезжайте со мной в Рио, и я буду оплачивать уход за вашим отцом до тех пор, пока он будет в нем нуждаться. Идет?

– Я… Деанджело, это очень щедро.

– Не стоит благодарности. Вам нужны деньги, а у меня их много.

– На это могут уйти тысячи фунтов или даже десятки тысяч.

Сантос небрежно пожал плечами, словно такие огромные суммы ничего для него не значили. Что, скорее всего, так и было.

– Так мы договорились?

Харриет хотелось сказать «да», но она не могла согласиться, не выяснив подробностей.

– Насколько необычна работа, которую вы мне предлагаете?

На мгновение Деанджело отвел взгляд и ответил:

– Мне нужно, чтобы вы притворились моей женой.

Глава 3

Порядок был восстановлен, по крайней мере на данный момент. Харриет вернулась на свое законное место за столом, а ее маленький кактус снова разместился рядом с монитором компьютера. Жизнь вернулась в нормальное русло. Почти…

Деанджело кинул взгляд через открытую дверь кабинета в приемную, где Харриет, печатая на компьютере, что-то напевала. На первый взгляд, все было как прежде, но что-то изменилось, и Деанджело не мог понять, что именно. Помимо пения.

Оказывается, у Харриет приятный, мелодичный голос. Деанджело не осознавал этого раньше. Но опять же, она раньше и не пела в его присутствии. Что же еще изменилось? Харриет, как и прежде, вела себя уважительно, но теперь напоминала больше его партнера по бизнесу, а не прежнюю неуверенную в себе помощницу.

Эта новая уверенность очень шла ей, добавляла красок ее обычно бледным щекам и пружинистости ее шагу. Вот как сейчас, когда Харриет подошла к Деанджело с планшетом в руке.

– Я хочу окончательно уточнить сроки поездки, прежде чем отправиться домой собирать вещи. – Харриет посмотрела на маршрут, который корректировала в течение последних двух недель. – Не могу поверить, что мы летим завтра. Я ни разу не бывала в Южной Америке. Вы, наверное, с нетерпением ждете возвращения домой?

Деанджело нахмурился.

– Домой? Мой дом – Лондон.

– Это сейчас, но ведь вы выросли в Рио, не так ли? – Ее голубые глаза с длинными ресницами загорелись от любопытства. – Вы, должно быть, ждете встречи с семьей и друзьями.

Деанджело понятия не имел, как ей ответить. Его прошлое было закрытой книгой – он сам так захотел, и для этого были очень веские причины.

Деанджело не было стыдно за то, каким образом он выбрался из трущоб Рио, разбогател и поселился в пентхаусе. Но была и другая сторона его жизни, которой он стыдился.

– Я туда еду не ради встречи с семьей.

Вот только это ложь. Он возвращается в Рио только ради своих родных, ради семьи, которая когда-то отвергла его, даже когда Деанджело проглотил свою гордость и умолял их.

– Я читала о Рио. Это невероятный город. С нетерпением жду знакомства с ним. Надеюсь, у нас найдется время для осмотра достопримечательностей. А вы снова посетите места, которые любили, воскресите призраков прошлого.

«Призраки» – подходящее слово. В Рио Деанджело везде будут сопровождать призраки и те воспоминания, которые он запер в своей памяти много лет назад. Он стиснул зубы и посмотрел в окно. Возвращаться было рискованно, и Деанджело это понимал. Но он также знал, что это может наконец освободить его от гнета прошлого.

– Я давно потерял связь со своими друзьями, – сухо сказал Деанджело. – Постараюсь найти время, чтобы повидать тетю, кузена и кузину. Если получится.

Но вряд ли это случится. Он даже не сообщил им, что возвращается. Деанджело понимал, что тетя не одобрит то, что он собирается сделать. Невыносимо будет увидеть разочарование в ее глазах, так похожих на глаза его матери.

Кроме того, Харриет не нужно знать о том, какую работу выполняют для него тетя, двоюродный брат и двоюродная сестра, а также о том, что при мысли о Рио он начинает нервничать. Англия была местом, где Деанджело заново обрел себя. Он завоевал Лондон. Этот город с его серыми зданиями, серой погодой и церемонностью подходил ему, но часть души Деанджело всегда будет стремиться к ярким воспоминаниям о родине: цветы, пряные запахи, музыка, умение местных жителей превратить любое собрание в шумную вечеринку…

«Довольно!» – одернул себя Деанджело, отвлекаясь от мыслей о прошлом, и произнес вслух:

– Итак, маршрут наконец-то утвержден?

По лицу Харриет он понял, что она заметила резкую перемену темы разговора, но не стала комментировать, а просто положила свой планшет на стол.

– Да. Вы хотели приехать ближе к вечеру, поэтому завтра утром мы вылетаем из аэропорта Хитроу. В Рио на аэродроме нас встретит машина и отвезет прямо в отель. Ваша первая встреча с семьей Каэтанос запланирована на следующий день. До сих пор не верится, сколько раз пришлось вносить изменения в график.

Она больше ничего не добавила, но Деанджело понимал, что Харриет смутила его готовность подстраиваться под постоянно меняющийся график семейства Каэтанос, хотя обычно такая капризность делового партнера заставляла его отказываться от встречи.

Харриет коснулась экрана тонким пальцем.

– Насчет отеля. Я изменила бронирование, как вы просили. Полагаю, действительно имеет смысл остановиться в отеле, который вы собираетесь покупать, но должна вас предупредить: он не соответствует вашим обычным требованиям. – Она провела пальцем, и на экране планшета возникло изображение огромного белого здания с фасадом, усеянным балконами; на переднем плане виднелась золотистая полоса песка. – Вот «Дворец Каэтанос». Как видите, расположение отличное, но отель, по-видимому, представляет собой видавшую виды версию собственного былого величия. Отзывы о нем уже менее восторженные, чем когда-то. Я немного покопалась в Интернете, чтобы больше узнать о семье Каэтанос. Они напоминают персонажей мыльной оперы – старинный бразильский род, практически аристократы. Еще около двадцати лет назад всего один человек, Аугусто Каэтанос, контролировал тут весь бизнес.

Харриет нажала на ссылку, и грудь Деанджело болезненно сжалась, когда он увидел фото мужчины лет пятидесяти с седыми волосами и проницательным взглядом смеющихся глаз.

Аугусто Каэтанос утратил контроль над своей компанией ровно двадцать лет назад. Эта дата была выгравирована на том, что осталось от сердца Деанджело. Он молчал, чувствуя, как старая ядовитая смесь горя и гнева пузырится в душе.

– Согласно договоренности, мы встречаемся с его наследниками – двумя сыновьями и дочерью, – продолжала Харриет. – Ходят слухи, что, хотя они и управляют теперь семейным бизнесом, ни у кого из них нет ума прежнего владельца. Они быстро превратили гостиницы в роскошные островные курорты. По моим данным, те вызывают недовольство местных жителей и экологов. Имеются сведения о взяточничестве и вымогательстве, о некоторых довольно серьезных нарушениях правил охраны окружающей среды, а также о жалобах на низкую зарплату сотрудников из числа местных бедняков. Все это вынудило новых владельцев потратить целое состояние, и поэтому они позволяли сторонним инвесторам вкладывать средства в свой бизнес, желая продолжать увеличивать расходы и вести роскошный образ жизни. – Харриет наморщила лоб. – Это не очень хорошая инвестиция, ни в финансовом, ни в репутационном плане.

– Инвестиция? Нет. Но поглощение – да.

– Поглощение? – Харриет удивленно вскинула брови. – Но в контрактах речь идет только о двух процентах.

– Разве я когда-либо беспокоился о двух процентах чего-либо? Лететь через полмира ради такой незначительной доли? Нет, Харриет, это не инвестиции. Каэтаносы были небрежны. Мало того что они распродали долю бизнеса, они еще каждый дробили свои собственные доли, время от времени скидывая часть акций. И каков же результат? Никто из них не знает, сколько всего акций было передано посторонним.

– А вы знаете.

Это был не вопрос, но Деанджело все равно ответил:

– Сорок девять процентов. И даже если бы они знали, что продано так много, они, скорее всего, предположили бы, что большинство акций принадлежит теперь сотням инвесторов по всей Южной Америке и что они могут продолжать вести себя как мажоритарные владельцы. Однако это заблуждение. Все сорок девять процентов в настоящее время принадлежат дочерним компаниям «Эйон». Это было бы достаточно легко проследить, если бы Каэтаносы удосужились это сделать. Я не совершил ничего противозаконного. Но сейчас семейка Каэтанос готова обхаживать меня, пытаясь убедить приобрести два процента акций, не зная, что в таком случае я завладею контрольным пакетом.

Сердце Деанджело сжалось в предвкушении этого момента.

– Похоже, вы прикладываете слишком много усилий, чтобы купить сеть нерентабельных отелей. Да, здания – великолепные образчики архитектуры Старого Света. Но, судя по их фотографиям в Интернете, им требуется серьезный ремонт. И острова потрясающе красивые, но местные власти погрязли в коррупции. Если вы планируете владеть собственными отелями, разве не проще начать строить их с нуля?

– Речь идет не об отелях, Харриет. Речь идет о восстановлении справедливости.

А еще о выполнении обещания, которое Деанджело дал своей матери. Он машинально провел пальцем по тонкой линии шрама на своем лице, тянущейся от лба к подбородку, и подумал: «Я заставлю их заплатить! Каждого из них! Я сотру имя Каэтанос из памяти всего города. И это стоит любых денег!»

Деанджело резко сменил тему.

– Что-нибудь еще?

– Да… – Харриет запнулась. – Вы меня наняли только потому, что…

Она снова сделала паузу. Харриет обычно не была болтливой, но Деанджело никогда прежде не видел, чтобы она не могла подобрать необходимые слова.

– Потому что мне нужно, чтобы вы изображали из себя мою жену? – подсказал он.

– Да. – Харриет покраснела. – По крайней мере, жену Маркоса Сантоса – именно под этим именем вы сказали забронировать вам номер.

– Боюсь, это тоже я, – сухо пояснил Деанджело. – Маркос – мое второе имя.

Свое первое имя, Лучано, он оставил в Бразилии. Так его называли только в семье отца. Для своей матери он всегда был Деанджело – ее ангелочек.

– Верно. И все-таки мне не понятно, почему вы взяли другое имя?

– Подумай сама, Харриет. Таким образом можно быть уверенным, что Каэтаносы не поймут, кто я. Ведь если они решат, что «Эйон» заинтересована в покупке их отелей, то завысят цену. А Маркос Сантос, генеральный директор небольшой технологической фирмы, не вызовет никаких подозрений.

Деанджело сжал кулаки. В каком-то смысле он предпочел бы, чтобы его узнали с первого взгляда. Но они всегда его игнорировали, считали ниже себя, отрицали само его существование и претензии на родство. Так с чего бы им, спустя шестнадцать лет, вдруг вспомнить фамилию его матери и его полное имя? Разве они признают того тощего мальчишку в человеке, которым он стал?

«Каэтаносы еще пожалеют о том дне, когда отреклись от меня и лишили мою мать наследства!» – подумал Деанджело.

Он был в этом твердо уверен.

У Харриет на лице все еще было написано недоумение.

– Хорошо, я могу понять, почему вы решили изменить имя. Но зачем вам понадобилась жена?

– Чтобы наша встреча не выглядела слишком официальной. Хочу застать их врасплох.

Харриет взяла свой планшет со стола. Ее волосы золотистым облаком упали ей на лицо.

– Надеюсь, вы не станете возражать, если я скажу, что весь этот план кажется совершенно безумным.

– Можете говорить все, что угодно, только сыграйте свою роль должным образом. Просто помните, что у нас якобы медовый месяц, и все будет хорошо.

Харриет уже была у двери, но, услышав последнюю фразу, она остановилась и повернулась, вскинув брови.

– Простите… Мне показалось, что вы сказали «медовый месяц».

– Да, я так и сказал. Это идеальное прикрытие. Мы так и заявим семейству Каэтанос, что приехали в Рио на медовый месяц, а заодно я решил провести переговоры об инвестициях. Гарантирую, что они поверят. Я хорошо скрыл свои следы, но мне будет удобнее с дополнительным уровнем защиты. – Деанджело не знал, что означает недоверие на лице Харриет, но, похоже, ей не понравилась его идея. – Вы уже согласились выдавать себя за мою жену, – добавил он. – Я не прошу вас делать того, что мы не обсуждали.

– Хотите представить нас молодоженами?

– Да.

– Но молодожены совсем не похожи на супружескую пару, состоящую в браке в течение десяти или даже всего двух лет. Люди ожидают, что только поженившаяся пара будет вести себя… по-молодоженски.

– «По-молодоженски»? Да разве такое слово вообще существует?

– Да!

Деанджело воззрился на свою помощницу, которая казалась необычно взволнованной. Ее щеки окрасил нежный розовый румянец, а голубые глаза засияли ярче. Негодование и смущение лишили ее профессиональной сдержанности. Словно поднялась завеса, и открылась вся сила характера Харриет, превращая ее привычную привлекательность во что-то более глубокое, более живое.

Харриет сглотнула ком в горле и сказала внезапно охрипшим голосом:

– Неужели обязательно представляться новобрачными? Ведь это так интимно.

«Интимно»… Когда это слово прозвучало из ее уст, Деанджело показалось, что в офисе стало жарко, и он потянул за воротник свою рубашку.

– Мы не собираемся провести с Каэтаносами все наше время в Рио – только первую встречу, во время которой они попытаются убедить меня вложить деньги в их бизнес, а также нам придется присутствовать на собрании акционеров, которое состоится двумя неделями позже. Медовый месяц – это просто прикрытие, а не ролевая игра. Я буду изображать парня из трущоб, который недавно разбогател и отчаянно пытается наладить связи с нужными людьми, но постоянно отвлекается на свою новоиспеченную жену. Это не сложно.

– Даже так… – Харриет помолчала, покусывая нижнюю губу. – Нам будет нелегко притворяться молодоженами. Если мы будем вести себя как обычно, то никто не поверит, что мы недавно поженились. Вам нужно будет убедить любого, кто посмотрит на нас, что вы без ума от меня, и я должна вести себя так же. Но только там, где нас могут видеть люди.

– Разумеется.

Деанджело ни разу в жизни не терял голову от любви.

– Разумеется, – повторил он. – И как вы предлагаете нам вести себя, чтобы убедить людей, что мы по уши влюблены друг в друга?

Слово «влюблены» показалось ему странным, чувственным, и, произнося его, Деанджело внезапно представил, как Харриет улыбается ему, ее рука лежит в его руке, а ее роскошное тело согревает его своим теплом. Он сделал глубокий вдох и отогнал непрошеное видение.

Харриет снова вернулась к столу босса. Деанджело застыл, невольно любуясь изгибом ее бедер и стройными ногами, вдыхая запах ее духов с ароматом земляники.

– Я никогда не была в свадебном путешествии, но полагаю, молодожены обычно стремятся держаться рядом и то и дело прикасаться друг к другу.

Рука Харриет приблизилась к его плечу и тут же резко отдернулась, но Деанджело все равно показалось, что он чувствует тепло ее пальцев на своей лопатке.

Он выпрямился, пытаясь избавиться от призрачной ласки.

– Именно так вы себя ведете, когда влюблены?

– Я… я никогда не была влюблена, – ответила Харриет и добавила, вскинув подбородок и сверкнув глазами: – Хотя я встречалась с мужчинами… Но речь сейчас не обо мне, а о том, что делают другие люди и чего будут ожидать от нас. Например, нам придется все время смотреть друг другу в глаза, называть друг друга ласковыми словами типа «дорогая», «милый» или что-то в этом роде.

– В Бразилии мы бы сказали: «керида», «минья амада» или «ме амор».

И как только это вспомнилось? Деанджело уже давно не говорил на португальском. Десять лет он отучился в частной школе, где преподавание велось на двух языках – португальском и английском. Переехав в Великобританию, он приложил много усилий, чтобы говорить, думать и даже видеть сны на языке этой страны. Так почему же ему сейчас так легко представить, что он говорит такие слова Харриет?

– Да, – сказала она немного неуверенно, отступив на шаг. – Это то, что надо. Теперь вы понимаете, почему было бы легче отказаться от затеи с медовым месяцем?

– Я не согласен с тобой, керида. – Снова это ласковое слово с легкостью сорвалось с его губ. – Уверен, что мы справимся, если попытаемся.

– К тому же, – добавила Харриет, делая еще один шаг назад, – у меня в гардеробе нет ни одной вещи, которая подошла бы жене богача, и я бы очень удивилась, если бы у вас нашелся наряд, уместный для отдыха на пляже. Нам гораздо лучше придерживаться той версии, к которой, я полагаю, вы склонялись сначала: жена сопровождает своего мужа в командировке и одета соответственно.

– Что вам нужно?

– Для чего?

– Для медового месяца?

– Платья, купальники, хорошая обувь, одежда, которая заставляет меня чувствовать себя особенной… сексуальной…

Последнее слово словно повисло между ними в воздухе, сгустив его. Деанджело стало тяжело дышать.

– Тогда возьмите отгул до конца дня и купите все, что вам нужно. У вас еще сохранилась карточка «Эйон»? – Харриет молча кивнула. – Когда я закончу здесь с делами, мы встретимся и сможем попрактиковаться в изображении молодоженов. Закажите нам столик в каком-нибудь ресторане. На этом пока все.

Глава 4

Деанджело повернулся к большому зеркалу и поморщился.

– Не этого я ожидал. Я выгляжу нелепо.

Харриет подавила улыбку.

– Да ладно, вы ведь не родились в деловом костюме. Наверняка в детстве вы носили шорты.

– Но не такие мерзкие.

Шорты, украшенные розовыми, желтыми и оранжевыми полосами на синем фоне, сидели на Деанджело на удивление хорошо. Он был в хорошей физической форме, с накачанными мускулами, сила проявлялась в каждом его движении.

Харриет заставила себя отвести взгляд от загорелых ног своего босса. Слава богу, он был одет в футболку – будь он сейчас с голым торсом, она бы не сумела удержать себя в руках. И это лишний раз доказывает, насколько безумна идея притвориться молодоженами. Оставалось надеяться, что Деанджело это поймет.

Взгляд, который он бросил на Харриет из-под насупленных бровей, обещал возмездие.

– Когда я сказал, что мы встретимся, чтобы потренироваться, я не имел в виду шопинг.

Харриет прекрасно понимала: босс ожидал, что она закажет какой-нибудь эксклюзивный ресторан, чтобы они могли сидеть там в неловкой тишине, жуя свою еду. От этой мысли внутри все сжалось. Куда лучше занять их обоих поиском подходящей одежды, между делом решая, что они будут говорить и как будут вести себя в Рио.

– У меня и так полно одежды! – проворчал Деанджело.

Харриет сложила руки на груди.

– Вы много путешествуете и должны были заметить, что в отпуске люди не носят деловые костюмы.

Он пожал плечами.

– Я никогда не беру отпуск.

– Но вы ведь собираетесь притвориться, что отправились отдохнуть вместе со своей невестой. А это значит, что вы должны носить шорты и свободные рубашки или футболки. Можно захватить с собой пару легких костюмов, но этот точно не годится… – Харриет махнула рукой на идеально сшитый шерстяной костюм, висящий в примерочной позади Деанджело. – Я уже полностью экипировалась. Вы должны соответствовать.

Первоначальный план Харриет купить всего пару платьев был отклонен Эмбер, которая сопровождала ее в бутики на Слоан-сквер и Кингс-Роуд.

– Тебе нужно полностью войти в эту роль, – заявила подруга.

И хотя Харриет не стала полностью обновлять свой гардероб, на чем настаивала Эмбер, все же она купила достаточно одежды, чтобы ее хватило для двухнедельной поездки, а также подходящие аксессуары, обувь, косметику и дизайнерские чемоданы, чтобы все это упаковать.

Эти покупки ждали ее в таунхаусе. Сегодня Харриет намеренно надела одну из своих длинных юбок и мешковатых блузок, несмотря на то что Эмбер пыталась убедить ее нарядиться в одно из вечерних платьев.

В такой просторной одежде Харриет чувствовала себя в большей безопасности и более уверенно после того, как сегодня в кабинете Деанджело у нее перехватывало дыхание и пылали щеки при обсуждении ласковых прозвищ. Если даже такая безобидная тема разговора могла так подействовать на нее, каково же будет ей, когда придется вести себя с Деанджело так, словно они – влюбленные новобрачные? Скучная Харриет в скучной одежде – так было безопаснее.

Она позволила себе еще раз взглянуть на Деанджело и подавила вздох. Шорты ловко сидели на его сильных бедрах, футболка облегала внушительные мышцы груди и живота.

– Прекратите жаловаться. Вся эта затея – ваша. Я просто пытаюсь сделать так, чтобы все получилось.

Вот так! Строго и чуть властно. Тон идеального личного ассистента. Это поможет четко установить границы.

– Вы могли бы заказать мне эту одежду через Интернет.

Харриет сделала вид, что не заметила блеска в янтарных глазах босса, и села на шикарный диван, предназначенный для ожидания, а Деанджело отвели обратно в примерочную с толстыми коврами и зеркалами.

Выпив глоток шампанского, которое ей принесли, и сунув в рот вкусный трюфель из темного шоколада, Харриет снова открыла книгу, которую захватила с собой. Но каждый раз, когда главный герой что-то говорил, Харриет виделся вместо него Деанджело, слышался его голос, превращающийся в растопленный мед, когда он называл ее «керида» – «любимая».

Харриет откинулась на спинку дивана и подумала, что Александра была права, когда дразнила ее за то, что подруга живет в книгах, а не в реальном мире. Хотя что в этом плохого? В романах, которые читала Харриет, семьи воссоединялись, мечты сбывались, а любовь всегда побеждала. Там родственники не оставались в стороне, перекладывая всю заботу о престарелом отце на хрупкие плечи сестры, любовники не исчезали из-за слишком большого количества отмененных свиданий и нежелания связываться с той, у кого так много забот о больном старике. Харриет жаждала такого же счастья, как и у героев из книг и из ее фантазий. Мечтать было намного безопаснее, чем рисковать своим счастьем с кем-то еще. В жизни люди иногда уходят, даже когда не хотят этого. Не обязательно они уходят физически. Иногда они просто постепенно отдаляются от тебя.

Но представлять Деанджело в роли героя своего романа было небезопасно. Самые длительные отношения ее босса с женщиной, о которых Харриет было известно, длились всего три месяца, и половину этого времени он провел в Австралии. Необходимо оставаться спокойной, пусть даже от близости к нему тело Харриет охватывает жар. В конце концов, она находилась в такой ситуации целых три года. Почему бы не потерпеть еще две недели?

Ни один мужчина не обращался с ней так, будто она была для него всем. Ей просто нужно быть достаточно смелой, чтобы выбраться из мира книг и грез и найти такую любовь. Возможно, получится немного попрактиковаться в Бразилии, где она ненадолго станет той, кем никогда не являлась, – женщиной, владеющей дорогими платьями и бикини, чей муж без ума от нее…

Харриет казалась необычно задумчивой, когда они вышли из магазина, и Деанджело приказал своему шоферу отвезти их обратно в Челси.

Впервые Деанджело задался вопросом, правильно ли поступил. Идея притвориться, что в Рио он проводит свой медовый месяц, возникла у него несколько недель назад. Он понимал, что, даже если Каэтаносы не вспомнят, что Маркос – это его второе имя, его может выдать старый шрам. Бруно Каэтанос не задержался, чтобы увидеть, какую рану он нанес четырнадцатилетнему мальчишке, но теперь шрам бросался всем в глаза, и это была одна из причин, по которой Деанджело предпочитал оставаться в тени. Он не хотел, чтобы ему задавали вопросы об этой старой отметине.

А еще налицо было фамильное сходство. Деанджело частично унаследовал внешность от своей матери, но все же ее гены не смогли до конца победить гены Каэтаносов, обладавших ястребиными чертами лица. Хотя все члены семейства Каэтанос славились эгоизмом и самолюбованием, не исключено, что они все-таки заметят, что у Деанджело такие же, как у них, форма глаз и линия подбородка. Он решил их отвлечь. Привести с собой фальшивую супругу показалось ему лучшим выходом из положения.

Однако попросить кого-то притвориться его женой означало позволить этой женщине получить доступ к его жизни, к его прошлому. И единственный человек, которому Деанджело доверял безраздельно, была Харриет.

Но она несла свое собственное бремя и делала это безропотно, с грацией и мужеством. Одна из причин, по которой помощница Деанджело идеально подходила для роли его мнимой жены, заключалась в том, что Харриет была так же одинока, как и он. У нее не было ревнивого парня, который мог бы запретить ей участвовать в этом фарсе. В то же время одиночество делало Харриет уязвимой. Деанджело понимал, что должен помнить об этом и прилагать все усилия, чтобы сохранять дистанцию между ними, – даже если придется изображать близкие отношения. Оставалось самое сложное – придерживаться этого решения.

– Вы были правы, – заявил он.

Харриет подняла голову и удивленно распахнула глаза.

– В самом деле? А можно получить это ваше признание в письменном виде?

Она улыбнулась, но ее улыбка, обычно освещающая ее лицо, сейчас показалась вымученной.

Деанджело постарался ответить как можно более беззаботным тоном:

– Вы правы, мне действительно нужна новая одежда – такая, какая подходит Марко Сантосу.

– Видите – вы всегда должны слушать меня, и это сильно упростит вашу жизнь.

– Она стала бы еще проще, если бы вы не уволились.

– Это так. Но вы можете оставить меня в качестве консультанта. Каждую неделю я буду давать вам советы по нескольку часов. За соответствующую почасовую оплату, конечно.

– Почему бы и нет?

Хотя Деанджело по-прежнему сохранял легкомысленный тон, эта идея ему понравилась. Он слишком хорошо знал, что все отношения между людьми – и личные, и деловые – всегда лишь временные, но еще не был готов потерять спокойную, здравомыслящую Харриет. Раз она больше не может оставаться его личным ассистентом, тогда, возможно, получится уговорить ее быть его консультантом.

– А теперь, если вы не считаете, что мне необходимо подстричься или купить новые носки, может, перейдем к главной цели нашей встречи?

– Верно, к «проекту Рио».

– Да, к «проекту Рио», – подтвердил Деанджело. – К нашим ролям молодоженов.

– Э-э-э… Как вы планируете работать над этими ролями?

– Думаю, будет полезно узнать немного больше друг о друге, – предположил Деанджело.

– Или о наших персонажах? – Харриет повернулась к нему, ее глаза сияли от энтузиазма. – Я имею в виду, что мне предстоит притворяться женой не Деанджело Сантоса, трудоголика, известного бразильского миллиардера и генерального директора компании «Эйон», а супругой Маркоса Сантоса. Кто он? И на ком он женился? Ведь не на скучной двадцатишестилетней женщине, для которой лучшее времяпровождение в субботний вечер – это чтение новой книги на сон грядущий?

Эти слова вызвали в воображении Деанджело образ: Харриет в простой белой пижаме свернулась калачиком на диване перед камином с книгой в руке. Это было не самое сексуальное видение, которое его когда-либо посещало, но Деанджело вдруг охватило желание, чтобы его жизнь была такой простой и совершенной, чтобы он мог проводить вечера с тем, рядом с кем чувствуешь себя так легко.

И это желание, эта потребность была опасной. Деанджело научил себя не хотеть в жизни ничего, кроме безопасности. Возможно, идея Харриет о том, что они оба должны не только взять другие имена, но и придумать себе другие истории, была стоящей. Это безопасный вариант.

– Ладно, подумаем над нашими персонажами. Кто такая Харриет Сантос?

Она откинулась назад с полузакрытыми глазами, размышляя вслух: