Текст книги "Песнь левиафанов"

10
Тучи сгущаются

После собрания Аврора изменилась. В конце собрания Совета капитаны следопытов подавляющим большинством проголосовали за план капитана Громобой. «Уже адмирала Громобой», – поправил себя Эш.

Флот следопытов начали превращать в военную армаду, вооружённую ужасными орудиями Прежнего мира, самыми разрушительными из которых должны были управлять Ткачи Песен. Весь мир изменился из-за всего одной встречи, и Эшу было сложно успевать за переменами.

Идея войны с левиафанами мальчика ужасала. Он знал этих созданий достаточно хорошо, чтобы волосы на его затылке начинали шевелиться от самой мысли о попытках с ними сражаться. И хотя Эш боялся левиафанов, он не мог избавиться от навязчивого ощущения, что в них было что-то большее, чем казалось на первый взгляд, – они были не просто безмозглыми монстрами. Мальчик давно был связан с ними через ткачество Песен. Песнь левиафанов составляла ему компанию в самые одинокие моменты в Огнии, почти как вороны – Грачии.

И тогда, в крепости Изолай…

«ПОЖАЛУЙСТА. ПОМОГИ», – вспыхнули в голове Эша слова Песни скрытней.

Он помог левиафанам освободиться из-под контроля Сколла, и Эш знал, что тогда они были ему благодарны и даже помогли в ответ. «СОЮЗНИКИ. ДРУЗЬЯ», – пели скрытни тогда.

«Я знаю, что это звучит безумно, – подумал Эш, – но, может… может, левиафаны не настолько враждебны, как мы считаем?»

Он усмехнулся. Всё равно ему никто никогда не поверит. Эш даже не был уверен, что он сам в это верит.

А ещё археомеханическое оружие и Ткачи Песен. Эш не знал, что об этом и думать. С одной стороны, Ткачей боялись по всему Снежному морю, хотя в основном, как обнаружил Эш, о их существовании предпочитали просто забыть. Но теперь Ткачей Песен будут искать и собирать вместе. Эш всегда мечтал, что люди дадут ему шанс доказать: Ткачи Песен не враги для крепостей. И теперь Громобой даёт им этот шанс. Но мальчик уже видел сомнения в глазах других капитанов следопытов. Он не хотел даже думать, что может случиться, если они решат, что какой-нибудь из Ткачей потерял свой разум из-за левиафанов. Если Ткачи не могут сопротивляться, то почему их должны за это наказывать? Всё это было очень тревожно. Теперь Эш ещё сильнее, чем раньше, захотел скорее добраться до Солнцестояния и найти своих родителей.

«Уверен, когда я расскажу маме, папе и Ткачам Песен в Солнцестоянии, что здесь происходит, они поспешат крепостям на помощь, – подумал Эш. – Они обязательно это сделают – это правильно! Все будут сражаться вместе: Ткачи, следопыты и жители крепостей плечом к плечу, и тогда все увидят, что Ткачи Песен ничем не отличаются от остальных. Что они тоже могут быть хорошими людьми», – от этой мысли сердце Эша забилось быстрее.

У капитана Бом насчёт плана Громобой было вполне определённое мнение.

– Они тут все с ума посходили?! – кричала она на остальных в «Приюте следопыта». – Говорю вам, это приведёт лишь к ненужным смертям! Вести нетренированных гражданских на битву с левиафанами – о чём она только думает?!

– Громобой потеряла своего спутника жизни и ребёнка из-за левиафанов, – сказала Кайлен. – Она уже давно клялась очистить Снежное море от угрозы чудовищ.

– О, я прекрасно понимаю, почему она такая кровожадная, – просто не ожидала, что остальные так слепо за ней последуют!

– Мир охвачен страхом и недоверием, – сказал Тобу, скорее себе, чем остальным.

– Люди совсем отчаялись, капитан, – сказала Тейя, потягивая свой напиток. – Они готовы цепляться за всё, что даёт им надежду.

– И ты тоже, Тейя? И что насчёт бедных Ткачей Песен? На них собрались открыть охоту, как на какие-то бездушные инструменты. – Бом обеспокоенно покосилась на Эша. – Не переживай, Эш, мальчик мой, я буду бороться изо всех сил. Я не собираюсь это терпеть.

– А вдруг… вдруг мы тоже сможем что-нибудь сделать? – тихо произнёс мальчик. – Уверен, многие Ткачи Песен захотят помочь, если дать им возможность.

Бом грустно ему улыбнулась.

– Отважный ребёнок. Я бы очень хотела, чтобы все мирно жили вместе, и первая поддержала бы Громобой, если бы верила, что такое возможно. Но, боюсь, между Ткачами Песен и жителями крепостей слишком много печальной истории, слишком много недоверия, чтобы так резко бросать их вместе на кровопролитную войну. Это плохо кончится, помяни моё слово. Мы проигрываем Аврору страху.

11
Гнев

Эш сидел на краю главной палубы «Ледяного сердца», плутал в своих мыслях и рассеянно играл на окарине. Тобу сел рядом, скрестив ноги и ссутулившись всей своей внушительной массой над маленькими кусочками дерева, которые он осторожно и методично строгал. Теперь его скульптуры стали меньше походить на шарики и больше на йети, что, как подозревал Эш, и было его основным намерением. Конечно, если притвориться, что йети выглядят как яйца с лицами. Пока мальчик наблюдал, Тобу вырезал что-то похожее на женщину-йети… и ребёнка.

Эш ахнул, неожиданно осознав, на что он смотрит. Семья Тобу! Было несложно забыть, что Тобу, как и Эш, тоже был изгнан из своего дома. В основном потому, что йети совершенно отказывался о нём говорить. Один, всего один раз он упомянул своего сына, но Эшу не хватило смелости спросить, что случилось и почему Тобу пришлось уйти от своей семьи. «Наверное, он сильно по ним скучает», – подумал мальчик, глядя на йети, который держал свои скульптуры с не свойственной ему обычно нежностью. Его глаза были задумчивыми и печальными, что часто случалось в последнее время. Эш вдруг захотел крепко и сильно обнять своего опекуна, но подозревал, что за свою попытку он с большой вероятностью окажется в канале.

Тогда Эш переключил внимание на остальных членов команды, включая Луну, которая висела вниз головой на снастях «Ледяного сердца»; её дреды и плащ свисали до самой палубы. Девочке каким-то образом удавалось сосредоточенно делать пометки на своей карте даже в таком положении. Твинг катил по главной палубе тяжёлые бочки, жужжа Кобу в ухо о том, как он катал бочки в прошлый раз. Коб выглядел так, словно собирался побросать ящики с припасами, которые тащил, и выпрыгнуть за борт. Мастер Подд носился по саням вперёд-назад, проверяя, всё ли на месте. Он облизнул подушечки лап и дотронулся до мачты, чтобы убедиться в её чистоте. Видимо, удовлетворённый, он кивнул, хлопнув себя по носу своими же большими ушами. «Ледяное сердце» готовилось к новому путешествию. Капитан Бом хотела покинуть Аврору как можно скорее.

– Страсти здесь накаляются слишком сильно, чтобы можно было расслабиться. Глоток свежего воздуха поможет прочистить головы и покажет путь, на который нам нужно встать, – сказала Бом, и Эш не мог её винить. Но он переживал, что не успеет до отъезда решить головоломку Первопроходца. От этой мысли он сфальшивил на окарине, и Луна поморщилась от резкого звука.

– Дружище!

– Прости, – сказал Эш.

Статуя Первопроходца до сих пор упрямо молчала и, похоже, не собиралась открывать ничью судьбу.

Внутри Эша смешались отчаянное стремление быть вместе с отцом и кипящее раздражение из-за того, что приготовленный им путь был слишком сложным.

«Как, по его мнению, я должен разгадывать эти дурацкие загадки? – горько подумал Эш. – Стоит мне приблизиться к ответу, как на пути возникает новое препятствие. И неизвестно, сколько ещё подсказок я должен буду найти после этой, если у меня вообще получится с ней разобраться!»

Эш опустил окарину и протяжно, измученно вздохнул. Тобу покосился на него. «Только не начинай», – подумал мальчик, который был не в настроении выслушивать критику.

Эш положил ладонь себе на лоб, пытаясь успокоиться, но бесполезно. Казалось, его поглотила непреодолимая снежная буря и он никогда не найдёт выхода. Было слишком много вещей, о которых нужно было думать, о которых нужно было беспокоиться… Эш сжал окарину в ладонях.

«Мои родители вообще не должны были меня бросать. Это их вина».

Люди часто описывают гнев как что-то горячее, но Эш обнаружил, что он холодный и острый, – он покрывает все твои чувства инеем. Его разум захватила ледяная ярость, и руки начали дрожать. Сможет ли он вообще отправиться к Солнцестоянию теперь, когда началась охота на Ткачей Песен? «Как родители могли так со мной поступить? Неужели я действительно был настолько ужасным, настолько отвратительным, что они должны были меня бросить?» Холод становился невыносимым, поднимаясь из груди и сжимая горло, высасывая всю надежду и заменяя её гневом…

– Эш, с тобой всё хорошо? – спросила Луна; её голос выдернул мальчика из мрачных мыслей, чуть не заставив Эша спрыгнуть с саней от неожиданности. Он почувствовал, что на его плече лежит рука Тобу; лицо йети исказилось беспокойством, и Эш осознал, что его дыхание было прерывисто, тяжело и учащённо. Руки сжались в дрожащие кулаки и стиснули окарину так сильно, что костяшки заныли.

– Всё хорошо, – сказал Эш, словно оправдываясь.

– Успокойся, мальчик. Дыши глубже, – тихо произнёс Тобу. – Ты в безопасности.

Присутствие друзей помогло сердцу Эша немного замедлиться, и холод, который поднимался внутри, рассеялся. Но это было ещё не всё. Эш ощутил окружающую его согревающую ауру и услышал голос – неясную утешительную Песнь. Она убеждала его не поддаваться отчаянию словами, которые Эш не знал, но от этого Песнь не становилась менее уютной.

«Помни, – чувствовал он призрачный шёпот, – ты не одинок».

Пока у Эша были друзья, была и надежда. А пока у него была надежда, он мог преодолеть что угодно. Эш потрясённо понял, что услышал Песнь ледяного сердца, уже знакомый перезвон доносился из футляра на боку. Холодное сияние кристалла пульсировало ярче обычного. Когда-то мальчику было сложно услышать бесплотную Песнь ледяного сердца, словно он пытался слушать голос из прошлого. Но теперь обнаружил, что может уловить, услышать, ярче ощутить эту Песнь, и она сама тянулась к мальчику всё сильнее и сильнее.

Ему было любопытно, был ли это результат уроков Грачии. Каждую минуту, когда он не ломал голову над загадкой статуи Первопроходца, он тренировался с Грачией в глубинах трюма «Ледяного сердца», стараясь не привлекать внимания. Тобу тренировался рядом и регулярно отвлекался от медитации или пронзания воздуха копьём, чтобы сказать что-то вроде «Подбородок выше, мальчик» или «Пой диафрагмой, а не горлом». Эти комментарии почти всегда встречали холодное молчание Грачии, и Тобу спохватывался, вспоминая, что он больше не учитель.

– Кхем. Не обращайте внимания.

Но Эш был рад компании йети. Он до сих пор относился к Грачии насторожённо, одновременно желая узнать её тайны и опасаясь их. Эш знал, что в её скрытых воспоминаниях находятся ценные ответы, но память о том холодном страхе, который он испытал в прошлый раз, до сих пор заставляла волосы на затылке вставать дыбом. Но Эш и Грачия продолжали петь – ради практики, ради того, чтобы ведьма увидела, на что способен мальчик, и ради искренней радости от того, что ты можешь петь вместе с другим Ткачом Песен. И Эш мог поклясться, что с каждым разом он начинал понимать ворону-ведьму немного лучше.

– Песнь – это жизнь. Моя душа. Твоя душа. Душа мира, – ответила Грачия, когда Эш спросил её об этом. – Моя душа расколота. Но ткачество лечит. Ткачество исцеляет. – Мальчик не видел её лица, но мог бы поклясться, что услышал улыбку в её голосе.

Сидя на палубе, Эш потянулся Песнью к ледяному сердцу, радуясь, что оно рядом. Радуясь, что его друзья рядом. И, разумеется, его бросили не просто так – у родителей должна была быть веская причина сбежать, теперь мальчик был в этом уверен. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Это помогло. Холод внутри рассеялся.

– Я в порядке, – вздохнул Эш. – Всё в порядке.

И снова глубоко вдохнув, мальчик понял, что говорит правду. Тобу и Луна переглянулись, а потом девочка перевела взгляд на соседнее судно у причала.

– Не знала, что разглядывать сани для тебя так волнительно.

Мальчик рассмеялся.

– Но, Эш, – продолжила Луна уже серьёзнее, – если ты так беспокоишься насчёт этой загадки, то не надо. Мы вместе её разгадаем. Кэп хочет поскорее отправляться, но ради тебя она подождёт пару дней. Конечно, подождёт – мы все тут в одной лодке!

Эш кивнул, но не смог не заметить, как нахмурилось лицо Тобу, как во взгляде йети промелькнуло едва заметное беспокойство, когда он посмотрел на Эша. Не в силах выдерживать этот взгляд, мальчик отвернулся и тогда увидел…

Неподалёку между двумя зданиями на пристани прятался человек в плаще. Он вытащил из стены незакреплённый камень и что-то вложил на его место. Вещь, которой – Эш был в этом уверен – он только что пел.

Эш понял это не по звукам Песни, которая была слишком слабой, чтобы расслышать её на таком расстоянии, а из-за призрачного, но видимого сияния песенной ауры, которая мерцала в воздухе вокруг незнакомца, исчезнув как туман, когда Песнь была окончена. Это была аура, которую могли видеть только Ткачи Песен. Незнакомец поставил камень на место и, быстро оглядевшись, чтобы проверить, свободен ли путь, растворился в толпе на пристани.

– Вы… вы это видели? – указал пальцем Эш.

– Что? – спросила Луна, глядя туда, куда указал мальчик. – Того парня с большим носом? Он просто огромный, правда?

– Нет! Человека в переулке!

– Что ты видел, мальчик? – спросил Тобу, подняв бровь.

– Не знаю, – признался Эш. – Но собираюсь это выяснить.

12
Ночной дозор

Камень легко вышел из стены, и Эш запустил руку в отверстие, которое после него осталось. Луна наблюдала за ним так близко, что её подбородок буквально лежал у мальчика на плече. За их спинами, на входе в переулок, на страже стоял Тобу, его внушительная фигура загораживала свет с главной улицы.

Мальчик вытащил предмет, который был спрятан в отверстии. Эш и Луна ахнули, и даже глаза Тобу почти незаметно расширились, когда он с любопытством посмотрел через их плечи.

– Она такая же, как волшебная штуковина Первопроходца! – сказал Эш, подняв загадочный цилиндр в воздух.

– Её фляжка для воды, – поправила Луна.

Эш покрутил вещицу в руках. Она оказалась довольно тяжёлой и была сделана из того же похожего на керамику материала, что и множество археомеханических артефактов. Мальчик понажимал на все кнопки с рунами по её длине, ощупал, потыкал и даже спел полушёпотом. Но ничего не сработало. Вещица оставалась молчаливой и загадочной.

– А что, если эти подозрительные люди используют такие штуки, чтобы передавать тайные сообщения? – догадалась Луна.

– Ты же вроде говорила, что это фляжка для воды? – поддразнил её Эш.

– У вещей может быть больше одного применения, Эш, Невыносимо Самодовольный. Иначе зачем им прятать такие штуковины по Авроре? Они наверняка лежат в особых местах, которые только те люди могут найти. Боже, прямо у нас под носом могут быть спрятаны сотни таких вещиц! Целая сеть тайной связи. Может… может, это что-то вроде культа, поклоняющегося тёмным духам? Или группа революционеров, которые планируют свергнуть Совет? Иначе зачем им прятаться в тени? – Лицо Луны выглядело слишком уж радостным для её мрачных идей. – Это та-а-ак круто!

– Я подозреваю, чтобы открыть это устройство, нужен код, – сказал Тобу, не отрывая бдительного взгляда от суетливой толпы на пристани, просто на случай, если за ними следят.

– Может… может, мой папа спрятал сообщение в такой же штуке на поясе Первопроходца? – вслух подумал Эш. – И если я выясню, как открываются эти устройства, то смогу наконец решить головоломку?

– Это займёт целую вечность, – покачала головой Луна.

Эш осмотрел руны на устройстве, которые совершенно ничего для него не значили.

– А мы покинем Аврору через пару дней…

– Что ж, тогда настало время взять дело в свои руки! – сказала Луна, хлопнув кулаком по раскрытой ладони, и на её лице расцвела озорная улыбка. – Не хотите ли вы, парни, посидеть в засаде?

* * *

Опустилась ночь, и покров солнечного света, который сиял через отверстия в стенах горы, сменился холодным сиянием луны. В Авроре стало тише, но даже среди ночи звучали голоса, смех и другие звуки крепости.

Эш, Тобу и Луна наблюдали за переулком на некотором расстоянии, спрятавшись на пристани за скоплением ящиков и бочек, которые были предназначены трюму «Ледяного сердца».

– Что вы делаете, ребята? – спросила Йалла, заметив подозрительную троицу, когда возвращалась вместе с Кайлен из «Приюта следопыта». Их походка была немного нетвёрдой, а щёки Кайлен порозовели.

– Тсс! Ты выдашь наше укрытие! – ответила Луна. – Мы выслеживаем подозрительную банду. Нам нужно быть суперскрытными!

– Банду? – лицо Кайлен удивлённо вытянулось.

– Банду, – подтвердила Луна.

Йаллу её ответ, похоже, удивил, но она, хихикая, кивнула.

– Ну разумеется. Даже не знаю, зачем я спрашивала.

Дальше ожидание тянулось, не нарушаемое никем – ни незнакомцами, ни друзьями.

Большая часть команды уже разошлась по кроватям. Сначала Эш с энтузиазмом относился к идее устроить засаду, но вечер всё длился, и в какой-то момент мальчик обнаружил, что ему скучно. Он осмелился на мгновение оторвать взгляд от переулка, чтобы посмотреть на огромную многоуровневую крепость, которая захватывала внимание. Мальчику до сих пор было сложно поверить, что такое место могли построить люди. cБыло странно видеть Аврору спокойной. Эшу казалось, что крепость поёт, словно размеренный, успокаивающий гул далёких звуков был барабанами, а мерцание огней от окон и факелов – мелодией, голосом Авроры.

– Думаю, такая тихая ночь – самое то для тайных операций, – сказала Луна, положив подбородок на ящик.

Прошли часы.

Много часов.

В переулке ничего не происходило, даже пикли не шуршали. Время от времени мимо проходили следопыты и жители крепости, спеша по своим делам и не обращая внимания на троицу, которая не отрывала взглядов от свободного камня в стене.

– Может, сегодня они уже не вернутся? – прошептал Эш, подавляя зевок, когда по пристани промаршировал отряд Стражей в тяжёлых доспехах.

– Терпение, – прервал его Тобу, который не пошевелил и мускулом с тех пор, как начался их дозор, даже несмотря на то, что сидел в неудобной позе, которая, как подозревал Эша, была позой повышенной боевой готовности.

– По крайней мере, у нас есть глаза наверху, – сказала Луна, кивая на шуршащую массу перьев, которая была Грачией, взгромоздившейся высоко над их головами в тени вороньего гнезда «Ледяного сердца». Она ёрзала и суетилась больше обычного, глядя на что-то вдали с видимым волнением.

– Как думаешь, кого она высматривает? – спросила Луна.

Эш пожал плечами. Это было для него загадкой, как и всё остальное, связанное с вороной-ведьмой. Она не разговаривала с Эшем этим вечером и ничего не знала про их засаду.

– Там, – неожиданно сказал Тобу, его мускулы напряглись.

Взгляды детей метнулись обратно к тёмной аллее. И действительно, как только глаза привыкли к полумраку, они сумели различить очертания человека, который доставал камень из стены.

– Это он! – прошептал Эш, по его венам побежал адреналин.

Троица оставалась неподвижной, как статуи, наблюдая, как тёмная фигура нажимает кнопки на цилиндрическом приборе. Человек вытащил из него что-то, но что именно, Эш разглядеть не смог.

– Сейчас или никогда! – предупредила Луна.

– Ладно! – решился Эш.

Дети одновременно перемахнули через укрытие и бросились к переулку. Капюшон незнакомца развернулся на их топот. Увидев, что его обнаружили, человек вскочил на ноги и побежал в темноту.

– Стой! – крикнул Эш. Они с Луной поспешили вслед за незнакомцем, который повёл их за угол в лабиринт узких тёмных дорог и закоулков. Незнакомец был быстрым и проворным, резко сворачивал в улочки, которые явно были отлично ему знакомы, бросаясь то туда, то сюда. Стараясь не отставать, Эш несколько раз поскользнулся на гладких камнях мостовой и задевал плечом стены, сворачивая за углы в узких улочках. Краем сознания он отметил, что Тобу за спиной уже не было, но волноваться о том, куда он пропал, было некогда. Незнакомец бросился к высокой стене, по которой стал карабкаться с удивительной лёгкостью. Эш больно врезался в неё, но всё же начал взбираться, цепляясь за камни, даже несмотря на то что уже выдохся.

– Скорее, Эш, он уходит! – закричала Луна, одним прыжком перепрыгивая стену и устремляясь вперёд. Эш, тяжело дыша, приземлился с другой стороны стены и побрёл, спотыкаясь, вслед за Луной и незнакомцем, которые уходили всё дальше и дальше.

«Мы его теряем!» – запаниковал Эш, понимая, что это мог быть его единственный шанс узнать разгадку колыбельной. Незнакомец, ускоряясь, снова свернул за угол, исчезнув из виду. Но только Эш успел потерять надежду, как раздался грохот и крик.

Свернув за угол, мальчик обнаружил Тобу, который спрыгнул с крыши и загородил переулок. Незнакомец едва не налетел прямо на него, но остановился, попятился и вытащил кинжал, встав в оборонительную позу. Тобу зарычал, ничуть не испугавшись, но не стал приближаться.

– Пожалуйста, – взмолился Эш, надеясь успокоить незнакомца, – мы просто хотим поговорить!

– Кто вы?! – прошипел незнакомец мужским голосом, перенеся вес на одну ногу, словно готовясь к атаке. Его подбородок был обмотан шарфом, который скрывал большую часть лица. Из-под капюшона сверкали яркие и дикие глаза. Несмотря на оружие в руке, он явно не хотел сражаться. Мужчина был в ужасе.

– Я с вами не пойду. Я не хочу участвовать в этой войне!

– Успокойся, – сказал Тобу, делая шаг к мужчине. Но это произвело противоположный эффект. Незнакомец отбежал от йети, трясущимися руками размахивая кинжалом.

– Расслабься, парень, мы не собираемся тебя обижать! – сказала Луна, поднимая руки. – Мы друзья!

– Друзья, которые устроили засаду и гнались за мной по улицам?

– Ну, если бы ты постоял спокойно одну минуту, нам бы не пришлось за тобой гоняться, правильно?

Эш видел, что этот разговор никуда не приведёт, поэтому сделал лучшее, что умел: он начал петь. Он пел самую успокаивающую Песнь, на какую был способен, Песнь доброй воли и единения, надежды и покоя. Его аура звёздного света доброжелательно потянулась вперёд. Мужчина не стал петь в ответ, но немного опустил оружие.

– Ткач Песен? – спросил мужчина, всё ещё насторожённо. – А они? – Он указал кинжалом на Луну, косясь на устрашающие размеры Тобу. – Они не похожи на Ткачей…

– А чего ты ожидал: клыки, когти и жуткие доспехи? – сказала Луна, скрещивая руки на груди.

– Это друзья. Они на нашей стороне, – заверил Эш.

– А твой шпион на крыше?

Эш растерялся, но затем сообразил, о чём тот говорит. Мальчик поднял глаза на ближайшую крышу и там – надо же! – увидел Грачию, которая сидела, пригнувшись, в тени, наблюдая из-под темноты капюшона за сценой внизу.

– Я слышал, что несколько Ткачей Песен присоединились к Громобой по своей воле и были бы только рады продать остальных! Откуда мне знать, что вы не с ними?

– Мы не из Авроры! – заверил его Эш. – Мы просто мимо проходили.

– Тогда предлагаю вам и дальше идти мимо. – Мужчина попытался пробежать мимо Эша, но с крыши в облаке перьев спрыгнула Грачия, зашипев на незнакомца и заставив его попятиться, вскрикнув от страха.

– Прекрати, Грачия, – настоял Эш. – Так ты нам не поможешь!

Ведьма отошла.

– Безопасно. Пока. Осторожно. Никому не верь. Враги повсюду!

Эш кивнул и снова посмотрел на перепуганного мужчину.

– Пожалуйста, мне нужна твоя помощь.

– С чего ты взял, что я стану тебе помогать? Я смотрю, у тебя и так помощников хватает! – Мужчина попятился к стене, его глаза метались из стороны в сторону в поисках возможных путей для побега.

– Я ищу своего отца. Он Ткач Песен, как мы! Он пропал, когда я был маленьким, но… но я знаю, что он много раз бывал в Авроре. Его зовут Ферно.

– Никогда о таком не слышал.

Сердце Эша пропустило удар. Но, если подумать, каковы были шансы, что этот человек мог знать его отца?

– Он оставил мне сообщение, чтобы я смог его найти. Мне кажется, что оно в одном из археомеханических цилиндров, которые вы прячете в стенах.

– В цилиндре? Тогда открой его и перестань мне надоедать. – Мужчина протолкался мимо Эша, но мальчик схватил его за рукав.

– Я не знаю как! – На миг наступила тишины, и мужчина остановился. – Пожалуйста, – взмолился Эш. – Всё, чего я хочу, – найти своего папу. И это… это может быть мой единственный шанс…

Мужчина долго стоял неподвижно, спиной к остальным. Затем вздохнул и развернулся.

– Ты выбрал плохое время, чтобы прибыть в Аврору. В последнее время над Ткачами Песен сгущаются тучи. Мы были вынуждены уйти в тень Авроры, и каждый день живём в страхе, что люди обернутся против нас. Для Ткачей, известных Совету, ввели комендантский час и запретили собираться группами больше, чем по двое, опасаясь, что мы замышляем что-то против Авроры.

– Поэтому вы оставляете тайные сообщения? – спросила Луна.

Мужчина кивнул.

– Да.

– Так вы замышляете что-нибудь против Авроры? – уточнил Тобу.

– Разумеется, нет! Мы просто хотим свободно жить своей жизнью! Мы оставляем сообщения, чтобы поддерживать связь нашего сообщества, чтобы помогать друг другу, потому что, духи ведают, нам больше никто не поможет! Мы подумывали о том, чтобы увести людей отсюда, чтобы… – он замолчал посреди предложения, опасаясь, что уже разболтал слишком много.

– Чтобы найти безопасное место для Ткачей Песен? – осторожно спросил Эш.

– Обязательно скажи мне, если найдёшь такое, – ответил незнакомец. – Знаешь, я тебе помогу, как Ткач Ткачу. Но проклянут тебя духи, если ты предашь моё доверие, мальчик.

Эш приложил руку к сердцу.

– Я сохраню твой секрет, клянусь. Ты такой же, как я.

Мужчина внимательно вгляделся в глаза Эша, пытаясь найти признаки лжи. А мальчик изо всех сил пытался уверенно смотреть в ответ, несмотря на то, что чувствовал себя неуютно.

В конце концов мужчина тяжело вздохнул и смягчился.

– У каждого цилиндра есть своя Песнь, отпечатанная на нём. Это древние устройства Ткачей Песен из Прежнего мира, – сказал он, указывая на отверстия с рунами. – Каждая из этих рун соответствует ноте или гамме. Когда ты знаешь Песнь, которая подходит цилиндру, то вводишь первые ноты этой Песни, нажимая на кнопки. Если введёшь их правильно, то цилиндр откроется.

Эш кивнул так, словно что-то понял, но, к сожалению, он не понимал значения и половины этих слов. Что такое «гамма»? В Огнии музыка была под строгим запретом, и все Песни, которые пел Эш, исходили из его сердца, а не из рун и символов.

– А что насчёт цилиндра у статуи Первопроходца? Ты знаешь, какие руны я должен там нажать?

Мужчина рассмеялся.

– С тех пор, как десять лет назад кто-то изменил Песнь, никто не знает, как его открыть. Скорее всего, этот цилиндр будет хранить свою тайну до конца времён. Если, конечно, это не твой отец… – Он взглянул на Эша с неожиданным осознанием.

– Ты можешь мне сказать, какие ноты подходят к рунам? Пожалуйста, я понятия не имею, какие кнопки нажимать!

Внезапно до них донёсся приближающийся щум – звук марширующих шагов неподалёку.

– Парень, у меня нет времени сидеть тут и писать коды для тебя… – сказал мужчина, готовясь уйти.

Тобу сделал шаг вперёд и издал низкое горловое рычание, убеждая мужчину передумать.

– Ладно, ладно… Я могу соткать Песнь Памяти с тобой. Но быстро. И тихо! Я покажу тебе свои воспоминания о рунах. Запомни их хорошенько, потому что больше ты меня не увидишь.

– Хорошо! – Эш радостно кивнул.

Он предполагал, что Ткачество Памяти было той же самой техникой, которой Грачия поделилась с ним на палубе «Ледяного сердца», хотя его тревожила та уверенность, с которой мужчина это предложил. Неужели все Ткачи Песен умеют делать такое, кроме него?

– Спасибо, – серьёзно сказал Эш. – Даже не знаю, как тебя благодарить.

– Что ж, не могу сказать, что был рад помочь. – Мужчина перевёл взгляд с Грачии на Тобу. – Но обещай мне одну вещь.

– Да?

– Обещай, что, как только получишь сообщение своего отца, ты покинешь это место и уйдёшь как можно дальше, пока тебя не обнаружили. Для Ткачей Песен в Авроре нет свободы. Больше нет.