Текст книги "Легенда об ангеле. Книга 3. Эдем"

– То есть не начнут войну, – уточнил Джаред.

– Разберись с предлогом, сынок.

С этими словами Гейб вышел.

– Ух, – выдохнул Бекс. – Странно.

У Клер поникли плечи.

– Он больше никогда не вернется?

– Вероятно, – сказал Джаред с извиняющейся улыбкой.

Клер села на ближайшую скамью рядом с матерью, прислонилась к плечу Лиллиан и закрыла глаза, из-под ресниц потекли слезы.

– Мне так жаль, что ты не увидела его, – прошептала Клер.

– Она об этом узнает, – сказал Бекс. – Она всегда все знает.

Окна начали светлеть, по стенам заплясали яркие пятна, как на восходе солнца.

Эли улыбнулся и поцеловал меня в щеку:

– Мои поздравления, малышка. Двойные. Увидимся.

– Скоро?

Ангел улыбнулся.

– Как я уже сказал, когда останется только один нерешенный вопрос.

– Но… Что это значит? Какой вопрос?

Но я обращалась в пустое пространство. Эли исчез.

Клер встала и глубоко вздохнула.

– Мне пора возвращаться, – сказала она и оглянулась.

В дверях стоял Самуэль и протягивал ей руку.

– Ты выглядишь прекрасно, – сказал он мне с улыбкой.

Клер не спеша пошла по проходу. Стоило ей коснуться руки Самуэля, и она исчезла.

Бекс хохотнул и покачал головой:

– Круто.

Глава 4
Маленькие небеса

Джаред взял меня за руку и отвел на наше прежнее место в церкви. Бекс занял пост рядом с братом. Мы смотрели друг на друга. А солнце разгоралось все ярче, медленно освещая лица гостей. Уголком глаза я заметила движение – отец Джулиан пошевелился, это был знак всеобщего пробуждения.

Священник улыбнулся и жестом показал, чтобы мы повернулись лицом к родным и друзьям, потом положил руки нам на плечи и произнес:

– Представляю вам мистера и миссис Райел.

Все заулыбались, и церковь наполнилась аплодисментами. Несмотря на только что случившиеся грозные события, меня охватила радость. Джаред держал меня за руку, мы вместе спустились с помоста и пошли вдоль прохода. Как странно было возвращаться на место суда над Джаредом при солнечном свете, под пение птиц, которые беззаботно качались на колышимых ветром ветвях деревьев. Маленькая площадь перед церковью купалась в тепле и ждала, когда ее займут наши друзья. Меньше десяти минут назад здесь стояла грозная армия Михаила. А сейчас подступы к площади заполонили жители городка, били вверх струи фонтана. При виде всего этого меня слегка затошнило.

– Как ты? – спросил Джаред, останавливаясь и широко улыбаясь Бет, которая нас фотографировала.

– Хорошо. Только… мне немного не по себе.

– Перемещаться между планами бытия неестественно для людей. Вот почему обычно такое не допускается.

– Это многое объясняет, – сказала я и остановилась, позируя фотографу, пока Лиллиан, Синтия, Чед, дядюшка Джареда Люк и тетушка Марис выходили из церкви. – А это… не скажется на ребенке?

Я улыбнулась.

– Нет, – ответил Джаред и поцеловал меня в лоб.

– Откуда ты знаешь?

Он погладил меня по щеке:

– В противном случае Эли не допустил бы этого.

– О, конечно, – сказала я.

Лиллиан обняла сына и меня. Ее радостная улыбка заряжала энергией весь остров. Я наблюдала за ней и ждала намека, догадалась ли она, что пару минут назад рядом с ней был Гейб.

– Что такое? – спросила Лиллиан не то смущенно, не то весело.

– Ничего, – улыбнулась я. – Просто радуюсь, что ты здесь.

– Не так сильно, как я, – подмигнула Лиллиан.

Мы с Джаредом обменялись взглядами и подумали: был ли это намек?

– Синтия! – окликнула мою мать Бет. – Встаньте рядом с Ниной. Я сфотографирую молодых с мамашами.

Синтия поправила прическу и встала сбоку от меня, приняв приличествующую случаю позу. Я обняла ее за талию и придвинула к себе. Она напряглась.

– Улыбочку! – Бет щелкнула камерой.

На улице собралось несколько местных жителей; их довольные, улыбающиеся физиономии смешались с лицами наших родных и друзей. Островитяне начали петь и прихлопывать в ладоши, а одна старушка помахала нам, подзывая к себе. Джаред взял меня за руку, и мы пошли к ней. Местные потянулись следом, хлопая в такт веселой песне. Я удивилась и обрадовалась, а потом засмеялась. Бледные лица наших друзей были рассеяны среди коричневых, зацелованных солнцем горожан, которые шли следом за нами к центру городка, где небольшая группа мужчин играла музыку.

– Ты организовал это? – спросила я Джареда.

Он довольно улыбнулся:

– Нет. Это единственное, чего я не делал.

Мы рассмеялись, радуясь импровизированному празднеству, которое разрасталось вокруг нас. Джаред вывел меня на середину улицы, и мы танцевали под переборы гитар и отбиваемые руками ритмы барабанов. Чед и Бет присоединились к нам, их примеру последовали Люк и Марис, а потом и Бекс пригласил свою мать станцевать на пыльной улочке. Я бы переживала за Синтию, если бы не знала лучше других, что она предпочитает оставаться в стороне от любых безрассудств, сохраняя полное спокойствие.

Вечер выдался душный, а мое подвенечное платье не было приспособлено к карибской жаре и влажности. Джаред уловил мои ощущения и предложил посидеть в тени. Какая-то пожилая женщина принесла веер и протянула мне с понимающей улыбкой. Музыканты продолжали играть, и наши гости вместе с горожанами отплясывали до самого вечера. Когда зажглись уличные фонари и подвесные лампы замигали огоньками в ночи, веселье еще продолжалось.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Джаред, протягивая мне очередной стакан воды.

– Хорошо. – Я улыбнулась и отпила глоток. – Я чувствую себя хорошо.

– Так хорошо, что готова танцевать? – спросил Джаред и сделал знак музыкантам, чтобы те сыграли медленную мелодию.

Я охотно позволила мужу взять себя за руку и вывести в центр танцевальной площадки, обвила его шею руками и прижалась щекой к груди любимого. Небесный запах Джареда унес меня в заоблачные выси – далеко-далеко от судебных разбирательств и войны, которую нам придется вести, чтобы остаться в живых. Только теперь я заметила, что его кожа не такая горячая, как обычно.

– Что-то не так? – спросил Джаред.

– Я не чувствую, что ты горячий.

– Возможно, это потому, что ты сама перегрелась в этом платье. Надо было предусмотреть возможность переодеться.

– Мне хорошо. Не суетись.

Джаред положил подбородок мне на голову, и мы медленно двигались в такт музыке. Легкий ветерок пробирался между деревьями, выстроившимися вдоль мощенной булыжником улочки в центре городка. Я прильнула к груди Джареда и утонула в его объятиях. Впереди – пугающая неизвестность, однако никогда еще я не ощущала такого полного и всепоглощающего спокойствия. Передряги, которые ожидали нас в Провиденсе, показались мне мелочью в сравнении с величием этого момента.

Я подняла взгляд. На лице Джареда играла довольная улыбка.

– Ну как, оправдались твои ожидания?

– Вроде того, – проворковал он. – Даже более чем.

У меня отяжелела голова, и я прислонилась к плечу мужа. Обвела взглядом окрестности и увидела танцующих Чеда и Бет. Они не разговаривали, но улыбались – для обоих это был сладостный момент. Я вспомнила наше с Джаредом первое посещение Литтл-Корна. Сердце радовалось при виде Бет и Чеда, на которых остров произвел такое же впечатление, как и на нас.

Солнце село. Островитяне зажгли лампы вдоль тротуара. Мы с Джаредом и Бет стояли и слушали, как Синтия и Лиллиан обсуждают церемонию венчания. Обе сходились в том, что она прошла прекрасно. Я ждала от Лиллиан подтверждения, знает ли она, что в церкви побывал Гейб. Увы. Даже если ей об этом известно, виду она не подала.

– Ну, дочь моя, – сказала Синтия, вытирая мне лоб платком. – Завтра рано утром у меня важная встреча. Джаред обещал ее устроить. Так что я удаляюсь.

– Спасибо, что приехала, мама, – сказала я и потянулась к ней, чтобы обнять.

Неожиданно для меня Синтия не ограничилась обычным неловким объятием. Она прижала меня к себе и шепнула на ухо:

– Будь осторожна, дорогая. Я люблю тебя.

Синтия быстро развернулась на каблуках и пошла к ожидавшему ее грузовичку. Она ни разу не оглянулась, пока машина медленно скрывалась в темноте тропического леса. Когда затих шум мотора, я повернулась к Джареду. Он улыбнулся:

– Она любит тебя.

– Это я слышала, – произнесла я, не переставая изумляться. – То есть, конечно, она меня любит. Но она никогда… У нее правда встреча?

– Да, я все подготовил, – ответил Джаред. – Бекс сейчас на лодочной станции. Он поедет с Синтией на главный остров и посадит ее в самолет.

– Отлично. Напомни мне, чтобы я поблагодарила Бекса.

– Ох, он рад это сделать. – Лиллиан обвила тонкой рукой мою талию. – Я собираюсь уехать с Чедом и Бет. Она такая милая девушка.

– Да, очень, – с улыбкой согласилась я.

– Увидимся дома. Приходите к нам обедать, хорошо?

– Обещаем, – сказал Джаред и поцеловал мать в лоб.

– Я люблю вас обоих!

Лиллиан помахала рукой и пошла вслед за Бет и Чедом к другой ожидавшей седоков машине.

– А на чем поедем мы? – спросила я Джареда.

– Оседлаем мой мотоцикл.

– Ты шутишь.

Я показала на свое платье.

Джаред рассмеялся:

– Нет. Вовсе нет.

Он присел, собрал в охапку подол платья и приподнял его.

– Прекрасная ночь. Будет весело.

Я затрясла головой и пожала плечами:

– Почему бы и нет? Синтия уехала, так что некому будет сходить с ума из-за этого.

Я зажала собранный в комок тюль и шелк под мышкой и взяла Джареда за руку. Он провел меня через толпу музыкантов к маленькому грязному мотоциклу. Мы проехали проселками через пару деревушек. Было так темно, что я не могла понять, едем мы мимо жестяных домишек или это тени от деревьев. Не прошло и получаса, как Джаред сбавил ход и остановился. Невдалеке послышался шорох волн, нежно трущихся о берег.

Рука об руку с Джаредом мы пошли по тропинке. И вот под подошвами сандалий заскрипел мокрый песок. Половинка луны упрямо светила сквозь тонкий, дырявый покров облаков. Мы добрели до границы, где океан встречается с песком, и двинулись дальше по пляжу. Не говоря ни слова, мы просто шли, держась за руки, вслушиваясь в Литтл-Корн.

Наконец луна избавилась от облачного налета, серебристый свет заплясал на воде. Мы добрались до большого плоского камня. Джаред предложил мне сесть.

– Ты, наверное, устала, – сказал он, устраиваясь рядом.

– Я устала, но у нас всего один день на свадьбу. У меня открывается второе дыхание.

Джаред ласково посмотрел на меня. Его взгляд задержался на моих губах.

– Мне хотелось немного побыть наедине с тобой и с островом.

Глаза Джареда сверкали в лунном свете, и я вдруг занервничала. С чего бы это? Глупость какая. Я ведь уже ношу ребенка. Но под впечатлением от этого дня – дня нашей свадьбы – я почувствовала, будто у нас все в первый раз. Мы не стеснялись друг друга, не боялись, что я забеременею или что нас застанут. Дело было в нас самих и в том, что впереди первая брачная ночь – подтверждение того, что мы супруги. Какие объяснения ни придумывай, но я ужасно разнервничалась, это факт.

– Что с тобой? – спросил Джаред.

Понимая, что объяснить вразумительно свои чувства и не впасть в смущение мне не удастся, я притянула Джареда к себе и прикоснулась губами к его губам.

Он засмеялся и отстранился от меня:

– Мне что-то не по себе из-за сегодняшней ночи. Глупо, правда?

– Нет, – сказала я, теребя его рубашку. – Я тоже так себя чувствую.

– Да? – с облегчением вздохнул Джаред.

Я кивнула и посмотрела назад, потом вернулась к супругу и, покусывая губы, спросила:

– Мы далеко от каситы?

– Наш домик прямо там, – ответил Джаред и кивнул мне за спину.

– Может быть, нам… Я не знаю, подходят ли тут слова «разделаться с этим поскорее».

Джаред откашлялся и криво усмехнулся:

– Разденемся догола и расслабимся по полной?

Я разинула рот и громко захохотала:

– Джаред!

Он засмеялся, поднял меня на руки и пошел по направлению к касите.

– Я не сказал, что это была плохая идея.

Джаред пронес меня на руках по лесу, и вот мы уже в знакомых окрестностях каситы. Мой муж отодвинул легкую раздвижную дверь, внес меня в комнату и мягко опустил на матрас. Лунный свет померк, поднялся ветер. Положив руки мне на плечи, Джаред склонился надо мной. Над океаном пронесся раскат грома, и, как только первые капли дождя застучали по жестяной крыше нашего убежища, Джаред прикоснулся губами к моим губам.

Его губы совершили путешествие по моей шее. Твердо упершись в матрас коленом, Джаред приподнял меня одной рукой, а другой расстегнул у меня на спине молнию свадебного платья. Я сняла с него пиджак, стянула с рук рукава его белой рубашки, а потом расстегнула две ее верхние пуговицы. В нетерпении я взялась за низ рубашки и сняла ее через голову любимого.

Я увидела рельефные мышцы, игравшие под гладкой кожей, и не почувствовала никакого нервного напряжения. Обычно, когда мы с Джаредом занимались любовью, я наслаждалась состоянием расслабленности и покоя. К чему отказываться от такого удовольствия на этот раз? Я сосредоточилась на процессе раздевания: разобралась с пуговицей на брюках и резким движением расстегнула молнию.

– Я сказал, что это хорошая мысль, но не обещал, что не стану наверстывать упущенное, – сказал Джаред, сбрасывая брюки.

Он согнул руки в локтях и лег на меня всем телом.

– Времени хватит, – отозвалась я, – у нас вся ночь впереди. Думаю, если мне удастся пережить начало, то смогу расслабиться.

С этими словами я положила ладони на спину Джареда.

Он засунул руку под юбку моего платья и стянул вниз по бедрам, потом по коленям, икрам, лодыжкам тонкие кружевные трусики. Через мгновение они оказались на полу.

Ладонь Джареда пробралась обратно вверх по моей ноге и исчезла под слоями шелка. Ноги у меня напряглись, я быстро втянула в себя воздух. А потом мне ничего другого не оставалось, как закрыть глаза и утонуть в матрасе.

– Рад признаться тебе, – жарко дыша, прошептал Джаред, – что я рассчитываю на всю ночь.

Глава 5
Конец

Я сидела на пляже и слушала шум прибоя. В предыдущий приезд на остров я притворялась миссис Райел. Теперь это превратилось в реальность. Вздохнув, я положила руку на живот. Хотелось бы мне, чтобы обстоятельства сложились иначе и чтобы я, как любая другая новобрачная, могла спокойно наслаждаться красотой окружающего пейзажа в первый день после свадьбы. Что толку в желаниях, они ничего не меняют; я это знала. Была бы у меня другая жизнь, в ней не было бы Джареда. Если бы мы не встретились, порядка в моем существовании было бы куда больше. Самым худшим в таком сценарии стало бы открытие, что мой отец вовсе не тот человек, каким я его себе представляла. Кроме этого разочарования, меня ждала обыденность усредненного бытия. Я бы вышла замуж за Райана, работала бы в «Титане», родила бы ребенка, а может, трех. Так мы и жили бы в любви и согласии, изо дня в день сталкиваясь с обычными жизненными проблемами.

Я сморщила нос. Жизнь без Джареда непредставима. Я даже думать о таком не хотела. Хаос, постоянная тревога и неуверенность в будущем – это достойная расплата за любовь вроде нашей. Но ведь и Джаред на такое не напрашивался. Чтобы быть вместе, нам пришлось пройти через опасности, и он считал, что это не напрасно. Джаред никогда не сомневался в этом, а я с ворчанием, но принимала все как есть. Зачем подвергать себя таким испытаниям? Любому здравомыслящему человеку это показалось бы неуместным. Но что они могут понять, эти здравомыслящие люди. Никто из них не переживал того, что выпало пережить мне. Я ждала этого, страстно желала долгие годы. Рядом с Джаредом я чувствовала себя в безопасности и покое, и это не сравнить ни с чем. Никто другой на свете не мог подарить мне таких ощущений. Ни один супруг не относился к своей жене с таким благоговением, как Джаред ко мне. Разве могут они понять, на что можно с готовностью пойти, чтобы сохранить такие отношения. Наша любовь, несмотря на все ее несовершенства, была совершенной.

И тут я наконец поняла, поняла с полной ясностью: с того момента, как я узнала правду, мне было страшно распрощаться с нормальной жизнью, но без Джареда она не имела смысла. Конечно, я была полноценной, сложившейся личностью. Мне не нужен другой человек, который дополнял бы меня, но с Джаредом я гораздо счастливее, чем без него. Я была больше, чем просто счастлива. Стоит ли тратить время на доказательства, что я была свободна? Была и с ним, и без него. Остаться с ним означало сделать выбор в пользу взаимной любви, сказать «да» совместной жизни с кем-то. То, что творилось вокруг нас, можно назвать хаосом, и все равно никогда в жизни я даже не надеялась на такое. И большинство людей не надеются. Любовь Джареда – выражение самых чистых чувств, какие один человек может испытывать к другому. Чем больше я взвешивала в голове все «за» и «против», тем менее привлекательной становилась пресловутая нормальная жизнь. Само сравнение причиняло боль. Я не могла вспомнить, что заставляло меня сомневаться, и ругала себя, ведь из-за моей неуверенности Джаред мог подумать, что мне не так уж и хорошо с ним. А я была благодарна ему за каждый миг, который он провел со мной.

– Как ты себя чувствуешь, любимая? – раздался из-за спины голос Джареда.

Он принес мне стакан воды со льдом.

– К чему спрашивать. Мне хорошо. Кажется, мне с каждым днем лучше и лучше. Это нормально? Разве я не должна чувствовать тошноту или постоянную усталость? Или то и другое вместе?

– Необязательно, – сказал Джаред и сел рядом со мной. – Что считать нормальным, когда ты носишь нашего ребенка?

Мы вместе смотрели на гладь океана. Шторм бушевал над водой всю ночь до утра… Я это точно знала, и тому была причина. Джаред сдержал обещание наверстать упущенное. Я спала всего час или два, после того как солнце взломало линию горизонта и вторглось на пляж. Пространство океана тянулось в бесконечность, пока не соединялось с небом. Отличить их друг от друга можно было только по небольшой разнице в оттенке синевы. Я глубоко вздохнула и прижалась к мужу.

– Что с тобой?

Он поцеловал меня в лоб.

– Неважно, – ответила я и закрыла глаза.

Мне хотелось получать удовольствие от шума волн, набегавших на берег, и дуновений ветра, который играл с моими волосами. Я бы так и сделала, если бы могла выбросить из головы тревожные мысли. А еще я притворилась бы, что события, которые мне пришлось пережить за последние годы, – нереальны. Но нет, все это было, и по возвращении домой нас ждало продолжение этого непостижимого ночного кошмара. С такими мыслями трудно расслабиться и наслаждаться медовым месяцем, несмотря на беспрестанные усилия Джареда. Я наконец приняла свою жизнь такой, какая она есть, но от этого будущее не стало менее пугающим.

– Смотри, – сказал Джаред и кивнул в сторону какого-то пятна на пляже.

Ярдах в двухстах от нас стоял Самуэль. Моим человеческим глазам было не под силу на таком расстоянии различить, смотрит он на нас или на океан.

Джаред потерся носом о волосы у меня над ухом:

– Его только что временно назначили на новую должность.

– Присматривать за нами? – спросила я. – Наверное, он в ужасе.

Джаред хмыкнул:

– Что-то вроде того. У гибридов нет архов. Я говорил тебе об этом?

– Нет, не говорил.

– У нас нет. Наша работа – защищать людей, прибавь к этому наши знания и способности, ясно, что приставлять охрану к нам самим излишне. Не говоря уже о проклятии…

– Но тебе все-таки нужна защита? – спросила я.

Джаред задумался:

– Мы рождены для того, чтобы защищать. Я думаю, он смотрит на это как на неразумную трату ресурсов.

– Понимаю, – кивнула я.

Джаред сдвинул брови и поднял голову:

– Ты сегодня выглядишь по-другому.

– Я? Что со мной не так?

Джаред засмеялся.

– Не внешний вид, уверяю тебя. Но поведение. Кажется, ты не так близка к отчаянию. Почему?

От удивления я приподняла брови и пожала плечами:

– Не потому, что перестала беспокоиться, уж поверь. Мне еще год учиться в колледже, после этого я приму в управление «Титан»… и я жду ребенка. Лично меня больше всего заботит, что нужно быть настороже девять месяцев, чтобы остаться в живых и родить нашего ребенка, уповая на добрую волю Создателя. Пусть Он вопреки собственным правилам поможет нам.

– Десять.

– Что?

– На самом деле десять месяцев. Сорок недель – это десять месяцев.

– Еще не легче, – хмуро сказала я.

Джаред выдавил улыбку:

– Я гордился тобой, пока слушал.

Я не ответила, и тогда он развил мысль:

– С Михаилом. Ты здорово говорила. Может быть, благодаря твоим словам я избежал серьезных проблем.

– А что могло случиться? Если бы Эли принял решение не в твою пользу?

– Наихудшим наказанием была бы смерть.

– Но… ты не можешь умереть, если не умру я.

– Или если меня признают виновным в нарушении Равновесия. Небеса не проявляют снисхождения в обоих случаях.

– Предполагается, что наш ребенок может нарушить Равновесие, – сказала я, прикасаясь к животу.

Джаред положил руку поверх моей:

– Не Бог создал этого ребенка, а мы, Нина. Свободная воля и Закон находятся на противоположных концах вселенной. Я мог бы объяснять тебе это до конца жизни, и ты все равно не поймешь. Я и сам не до конца это понимаю. Знаю только, что Закон неизменен, а Равновесие меняется. В нашем случае Равновесие находится в зависимости от свободной воли, и это все меняет.

– У меня голова болит, – сказала я.

– Сочувствую. Еще воды?

Я посмотрела на стакан. Он был пуст.

– Я даже не заметила, что прикасалась к нему.

Джаред провел рукой по моему предплечью, нажимая пальцами на кожу в разных местах.

– У тебя температура, думаю, это из-за беременности.

Я кивнула, глядя на океан.

– Это когда-нибудь кончится, Джаред? Когда ребенок родится, нам тоже придется бороться за каждый прожитый день?

– Нет. В какой-то момент небеса должны решить, что с нас достаточно. И тогда мы или будем спасены, или умрем. Как только решение будет принято, мы окажемся под защитой.

Я посмотрела на небо:

– Почему Он не сделает это сейчас?

Джаред не отвечал, но так и должно быть. Я не ждала, что он даст ответ.

– Джаред…

Я замолчала в нерешительности. Не хотелось портить это прекрасное утро.

– Думаю, мне надо продолжить тренировки.

– Хорошо.

– Хорошо?

Джаред обхватил меня руками и положил подбородок мне на голову.

– Ты права. Мы должны быть готовы ко всему. Начнем. Как только вернемся.

– Спасибо, – с улыбкой сказала я.

Джаред отстранился и посмотрел мне в глаза:

– Ты должна относиться к этому спокойно, вот что.

– Я буду. Обещаю.

Довольный, Джаред взял у меня из рук стакан и вскоре вернулся с новой порцией льда, плававшего в воде. Я сделала глоток и вздохнула, чтобы расслабиться.

Мы сидели обнявшись под утренним солнышком и следили, как оно карабкается вверх, время от времени скрываясь за блуждающими по небу облаками. Какое наслаждение! Нечасто выдавались в нашей жизни такие моменты тишины и покоя.

В конце концов мой желудок начал выражать протест. Я посмотрела вниз, потом на Джареда:

– Думаю, нам надо чего-нибудь поесть.

– Странно, что ты до сих пор не заикалась об этом. Ты не ела со вчерашнего дня.

– Странно, что малыш не намекнул раньше, – сказала я, протянула руку Джареду и встала.

– Вижу, мне нужно лучше заботиться о вас.

Мы пошли в домик, который служил столовой. Там сидели несколько постояльцев. Я запустила руку в вазу с фруктами и с нетерпением стала ждать официанта.

Через час наш стол был уставлен пустыми и полупустыми тарелками из-под морского окуня, печеных моллюсков, каллялу и прочих карибских блюд. Тому, кто не голоден, я могла показаться поистине ненасытной.

Я собрала пальцами последние крошки бананового хлеба, который мы заказали на десерт, и слизнула их с рук.

– Вау, – сказал Джаред.

– Что?

– У тебя всегда был здоровый аппетит, но сегодня я поражен.

Он ухмыльнулся.

– Еще бы, – улыбнулась я.

Мы оба знали, что заказанное нами и поглощенное мной невероятное количество пищи превосходило все поставленные до сих пор рекорды. Наш стол выглядел так, будто мы устроили обед с голодными волками.

– Готова ко сну? – спросил Джаред и положил на стол длинный счет.

– Пойдем исследовать остров, – улыбнулась я, – или плавать с маской и ластами.

– Плавать с ластами? Ты не устала?

– Нет. Я чувствую себя превосходно.

На мою усмешку Джаред отреагировал хмуро.

– Что? Мне не положено чувствовать себя превосходно?

– Нет. Мне кажется, ты устала. Ты хотела есть за час до того, как у тебя заурчало в животе. И вот я не могу решить: это я теряю чувствительность или твое тело реагирует не так, как обычно, из-за Горошинки. Если причина в этом, мне бы не хотелось, чтобы ты переутомлялась.

– Ладно, я посплю. Или хотя бы немного отдохну, если не смогу уснуть.

– Правда?

– Правда. А что?

Джаред замялся:

– Просто ты… редко бываешь такой сговорчивой. Я начинаю сомневаться, уж не попал ли в другую реальность.

– Ну, прости, я бываю такой занозой в заднице. Думаю, супружеские пары не должны ссориться во время медового месяца.

– Так вот в чем дело? – удивленно произнес Джаред. – Ты хочешь быть милой?

– Нет. Я тебе доверяю. Ты знаешь мое тело лучше, чем я сама, и я не хочу делать ничего такого, что может повредить ребенку.

Джаред сделал глубокий вдох и медленно выдохнул:

– Приятно слышать от тебя такие слова.

Я нахмурилась, и Джаред покачал головой:

– Нет. Я серьезно. Иногда ты меня удивляешь.

– Ты считаешь, что я наврежу ребенку?

– Нет! – воскликнул Джаред, обнимая меня и хохоча. – Нет, своим доверием.

– А как же иначе, – сказала я, дыша ему в грудь. – Пойдем в каситу и полежим немного.

Джаред кивнул и взял меня за руку. Он зашагал по тропинке. Всю дорогу до нашего затейливо разрисованного домика мы шутили и смеялись. Глаза Джареда светились радостью, как никогда прежде, – в них не было ни облачка. Мы дошли до двери дома, Джаред поднял меня на руки, отнес на кровать и осторожно положил на спину.

– Знаешь, – сказал он, отодвигая волосы от моего лица. – Я всегда считал, что ты невероятно красива, но теперь…

Джаред прикоснулся к моему округляющемуся животу:

– Я не могу отвести от тебя глаз. Ты ослепительна.

Кончиками пальцев он зачесал назад мою челку, мягко и нежно. Мне было так приятно, я блаженствовала, но спать не хотела.

– Я не рассчитываю, что ты будешь повторять это, когда я стану огромной, как дом, и мне понадобится моральная поддержка, чтобы показаться на людях.

– Не могу дождаться этого момента. Я объездил весь мир, но это будет самым прекрасным зрелищем, какое я когда-либо рассчитывал увидеть.

– Кроме нашего ребенка, – заметила я.

Джаред засветился от радости:

– У меня впереди много приятных моментов.

Я сцепила пальцы за головой Джареда и притянула его к себе, пробуя на вкус его губы:

– У меня тоже.

Я стащила с Джареда рубашку, и он прижался ко мне теплой грудью. Я вздохнула. По крайней мере, в этой части наша жизнь вошла в норму.

– Тебе надо отдохнуть, – шепнул Джаред, обдавая мою кожу теплом дыхания.

– Я отдохну.

Не успела я закрыть глаза, и вот они уже снова открылись. Солнце еще светило. На краю кровати сидел Джаред и надевал футболку. Он обернулся ко мне. На лице озадаченное выражение.

– Ты обещала поспать, если мы…

– Я поспала, – сквозь зевоту ответила я. – И так хорошо. Сколько времени? Мне кажется, будто я проспала целый день.

– Нина, не прошло и двадцати минут.

– Ты шутишь.

Джаред нахмурился:

– Не морочь мне голову.

– Что ты? Я никогда не была соней.

– Да, но когда ты засыпала посреди дня, то отключалась часа на три.

Джаред нагнулся и тихонько прижался ухом к моему животу, задержался на некоторое время, а потом вздохнул:

– Что-то изменилось. Я не могу ухватить суть. Ты стала другой.

– Нет. Я же тебе говорила, что не хочу спать. Пошли поныряем. Мне скучно.

Я встала с кровати, взяла из чемодана пляжный набор и стала поторапливать Джареда: хватит рассиживаться. Я тычками погнала его на пляж, мне не терпелось плюхнуться в воду. Мы ныряли с ластами и маской, плавали, брызгались и обследовали самые отдаленные уголки острова. Вечером мы мылись вдвоем под душем на улице, а потом нырнули в постель. Если бы я уже не была беременна, то к концу медового месяца наверняка стала бы. Джаред был ненасытен, а я в каждый миг затишья шептала ему на ухо распаляющие желание двусмысленности.

Как и в прошлый наш приезд на Литтл-Корн, неделя подошла к концу слишком быстро. Джаред заметил в моих глазах знакомую печаль, когда я собирала вещи.

– Мы можем вернуться сюда. Когда закончишь колледж, когда родится ребенок, мы приедем и останемся, на сколько захочешь.

– Я должна управлять компанией, ты не забыл?

– Все будет идти прекрасно, если ты решишь взять отпуск.

Я пожала плечами и повторила скучный процесс зачехления свадебного платья.

– Может быть.

Джареду, казалось, тоже не по себе. Пока команда грузчиков укладывала наши вещи в грузовик, мы не разговаривали, в лодке тоже. Когда судно подпрыгивало на волнах по пути к главному острову, Джаред молча обнимал меня, а в ожидании самолета для вылета из Никарагуа мы обменялись всего несколькими фразами. Это было похоже на расставание навсегда со старым другом. Я чувствовала себя потерянной. На этот раз не будет никакого кольца, чтобы поднять мне настроение, только угрюмые мысли о том, что ждет нас дома.

Сказка закончилась.

Как только мы попали в воздушное пространство США, я позвонила Бет, чтобы выяснить ситуацию в «Титане». Саша делала все, чтобы жизнь никому не казалась сладкой, а Грант не мог дождаться моего возвращения, чтобы самому взять отпуск. До конца занятий – несколько недель, потом наступит лето.

Райан был все еще в больнице. Бет сообщила, что Клер ни на минуту не оставляет его одного. Эти слова заставили меня вспомнить о том времени, когда я навещала Райана, и я подумала: интересно, научил ли он Клер играть в слоганы. Я не могла представить себе, как Клер сидит у его постели, хихикает и дурачится. Она, скорее, устроилась где-нибудь в углу и пытается делать вид, что не замечает его попыток обратить на себя внимание, игнорирует бесчисленные вопросы и хмурится. Надеюсь, я ошибаюсь.

Пилот объявил по громкой связи, что мы скоро приземляемся. Джаред затянул мой ремень безопасности и поцеловал меня в щеку рядом с ухом, шепнув, что все будет в порядке. Я не особенно нервничала из-за посадки, поэтому решила: он имеет в виду жизнь в Провиденсе. Столько всего произошло на Литтл-Корне, что легко было потеряться в этом ином мире и начать считать жизнь на Род-Айленде дурным сном. Однако этот дурной сон и есть реальность, и мы близки к тому, чтобы снова окунуться в него.

Спуск по трапу самолета, проход по площадке перед ангаром к ожидающей нас машине – все это до боли знакомо. Асфальт мокрый – недавно прошла гроза. Поздней весной это случается. Воздух влажный и тяжелый, почти осязаемый. В сотне ярдов от нас стоял Самуэль, он держался на заднем плане, но так, чтобы мы его видели. Джаред и так знал о его присутствии, значит, Самуэль показался ради меня. Правда, на этот раз Джаред не подошел к Самуэлю. Он провел меня к машине и кивком приветствовал нашего водителя Роберта, который придерживал дверь.