Текст книги "Флембер"

Глава 4
У кого-то есть только козы

Аптека Дисслера. Часовая лавка Боггарти. «Шлемы и всё для них» Хендела.

Здания в Нижнем Эдеме были такими высокими и стояли так близко, что загораживали солнце. Из-за этого узкие проходы между ними всегда оказывались погружены в сумрак. У Дева пробежали мурашки по коже, хоть он и не был уверен – это от прохлады в тени домов или от волнения.

Над одним из зданий впереди поднимался дым. Дев остановился перед его широким входом, вздохнул и несмело заглянул внутрь. Щёки мальчика предательски покраснели.

– Б-бастор? – позвал он. – Мне… кое-что нужно у тебя попросить…

Кузнец Бастор склонился над верстаком. Его спина напоминала мешок каштанов – вся бугрилась от мускулов, которые перекатывались под кожей. Бастор медленно обернулся. Две гигантские, покрытые сажей руки сложились на груди. Кузнец был лыс, как арбуз, но нижнюю часть лица скрывала густая борода. И что это было за лицо! Сухое и обветренное, оно напоминало морду старой черепахи.

Суровой, хмурой и вечно раздражённой черепахи.

Дев на всякий случай спрятался за стойкой с самодельными мечами.

– Ты-то мне и нужен, – улыбнулся вдруг Бастор. – Хочу услышать твоё мнение.

Он грузно протопал по грязному полу вдоль стены, увешанной топорами, щитами и садовыми инструментами. Согнувшись перед печью, кузнец натянул толстые перчатки, взял клещи и снял с огня небольшой котёл.

Дев сглотнул.

– Моё… мнение? Разве ты не собираешься на меня наорать?

– Наорать? – усмехнулся Бастор. – Это зачем?

– Ну, причина-то всегда найдётся. «Дев, не суй туда свой нос». «Дев, не трогай это». «Дев, положи меч на место»…

– Дев, положи на место меч, – вздохнул Бастор.

Дев даже не заметил, как меч оказался у него в руках. Он тут же разжал пальцы, и оружие со звоном упало на пол.

Бастор глубоко вздохнул и заговорил самым тихим и спокойным голосом, на который был способен:

– Я работаю вот над этим. – Он прошёл обратно к верстаку вместе с котелком и наклонил его. Из котелка полилась сияющая серебряная жидкость, которая стала заполнять каменную форму в виде сердца. – Как считаешь, ей понравится? – Он прочистил горло: – Я имею в виду Эми.

Дев нахмурился:

– Ты сделал это для моей мамы?

– Ну… может быть… вообще… да.

– А для чего это?

На лице Бастора сменилось по очереди несколько выражений, каждое более задумчивое, чем предыдущее.

– Оно… Ну, оно… Как бы оно… ну просто милое, – наконец выдавил он.

– А, понятно, – Дев ободряюще улыбнулся. – Ну, оно и правда очень милое.

Между кузнецом и мальчиком повисло неловкое молчание.

– Фервус! – вдруг вспомнил Дев. – Вот зачем я пришёл. Можно мне взять Фервуса? Совсем ненадолго. Пожа-а-алуйста.

– Фервуса? – нахмурился Бастор. – Зачем он тебе?

Дев обошёл наковальню и присел возле длинной красной занавески в углу.

– Он поможет мне исправить кое-какую маленькую ошибочку.

– А Эми не против?

– Можно и так сказать… – Дев вытащил морковку и сунул её под занавеску.

Из-за ткани показался розовый нос. Он внимательно обнюхал угощение, и вот уже следом за носом появилась белая пушистая морда.

– Выходи, Фервус, – позвал Дев, стараясь держать морковку достаточно далеко от ловких зубов.

Услышав своё имя, Фервус – маленький белый козлик – целиком появился из-за занавески. Он встряхнулся, распушив шерсть, открыл пошире заспанные чёрные глаза и внимательно уставился на Дева.

– Ну ладно, только позаботься о нём, пожалуйста, – нервно сказал Бастор, потрепав козлика по рогатой голове. – У некоторых в Эдеме нет детей, знаешь ли. У некоторых есть только козы.

Вдруг в дверях появилась мама Дева. Он инстинктивно присел за наковальней, схватив Фервуса под мышку. Осторожно выглянув, мальчик посмотрел на маму, которая никак не могла перевести дух. Её волосы были растрёпаны, лицо раскраснелось.

– Бастор, – Эми попыталась натянуть вежливую улыбку, – Дев, случайно, сюда не приходил?

Бастор вдруг очень заинтересовался завязками своего фартука.

– Ой, Эми… Какой неожиданный сюрприз. Как твои дела сегодня?

– Дев. Кажется, я видела, как он забежал сюда.

– Вроде бы сегодня приятный денёк… – продолжал запинаться Бастор. – То есть… наверняка приятный. Я тут у себя целыми днями света белого не вижу. Может, вся неделя была приятной, а я и не знаю… – Он рассмеялся странным пронзительным смехом, а потом случайно снёс со стены целый ворох железных лопат для угля. Они с грохотом посыпались на пол. Бастор извинился. Семь раз.

Дев понял, что это его шанс.

Согнувшись, он покрался вперёд, прячась за мебелью, пока не оказался у матери за спиной. Выскочив в дверь прежде, чем она его заметила, мальчик понёсся по улице – обратно по мрачным проулкам Нижнего Эдема к залитым солнцем улицам Среднего.

Назад на рыночную площадь.

Когда Дев наконец остановился перед лавкой Зеригольда, ноги у него уже отваливались, а лёгкие горели. Вокруг начала собираться толпа. Люди затыкали носы из-за жуткой сырной вони. Сквозь них к Деву протолкался Сэм. С победным видом он, высоко подняв, нёс большой промасленный механический насос.

– Капитан Сэм прибыл, сэр! Я добыл его, Дев! Видишь? Снял с одного из деревенских генераторов, как ты и сказал. Миссия выполнена!

– Великолепная работа, капитан! – отсалютовал Дев. Фервус одобрительно мемекнул из-под его подмышки. Сэм даже взвизгнул от восторга.

Затем толпа расступилась, чтобы пропустить Реджинальда. Он толкал тачку, на которой восседала Элис, держа в руках целый ворох длинных гибких шлангов, похожих на змей.

– Задание выполнено, – сказал Реджинальд, свалив Элис вместе со шлангами на землю.

– Так точно! – довольно выкрикнула девочка.

– Мы сходили за ними в твою мастерскую, – отрапортовал Реджинальд, стирая пот со лба под дуршлагом. – Тачка и шланги. Мы бежали всю дорогу, остановились только два раза на отдых и один раз на туалет.

– Отлично, просто отлично! – похвалил Дев. Он наконец отпустил Фервуса, взял насос и пристроил его на тачку, привязав верёвкой. Затем мальчик присоединил к насосу шланги.

– Мися завешена! – раздался тоненький голосок Арто, когда она протиснулась между собравшимися кругом людьми. Малышка прикатила колесо – такое большое, что её почти не было за ним видно.

– Супер! Последний штрих! Колесо от телеги. Великолепная работа, Арто! – обрадовался Дев.

В волосах у Арто торчали веточки и листочки, а на лице прибавилось царапин. Но она гордо улыбалась во все свои четыре зуба.

– А главное, очень вовремя, – заметил Дев и присмотрелся к своей тени. – Сейчас как раз… без десяти восемь. Магазин скоро откроется!

И не теряя больше ни секунды, Дев принялся доделывать своё устройство, сгибая трубки, соединяя части друг с другом и укрепляя конструкцию. Наконец он повесил перед всем этим морковку на верёвочке. Не прошло и нескольких минут, как странное приспособление было готово.

Ну, почти готово.

Дев схватил самый толстый и длинный шланг, который выходил из задней части устройства, и побежал к фонтану. Он почувствовал, как в его сердце разгорается огонь. «Должно сработать, – подумал мальчик, вприпрыжку возвращаясь к своему изобретению. – Должно, просто обязано сработать».

И тут Дев увидел брата. От энтузиазма, только что переполнявшего его, не осталось и следа.

– Так и думал, что весь этот сырный кошмар – твоих рук дело. – Санторо был одет в униформу Гильдии Юных – шлем с пером, длинную синюю тунику и элегантные сапоги с пряжками. – Правда, обычно из-за твоих дурацких экспериментов страдаешь ты один, а теперь что? Превратил магазинчик бедного Зеригольда незнамо во что! Ты настоящий враг народа, Дев! Гильдия таких вещей не потерпит.

– Я пытаюсь всё исправить, – буркнул Дев.

Под длинной фиолетовой чёлкой Санторо собралась хмурая гримаса.

Старшие члены Гильдии – продавцы из лавок, рабочие и обычные деревенские жители – со всех сторон стекались на площадь. Сейчас они не были одеты в синие туники и не размахивали мечами, как тогда, когда Дев слишком близко подлетел к Стене.

«Ну отлично, – вздохнул Дев. – Их тут только не хватало».

Не теряя времени даром, Дев схватил Фервуса и понёс его к морковке. Козлик потянул носом, принюхиваясь, и замахал в воздухе копытцами.

– Дев!

Санторо и Дев разом обернулись на голос матери. Она с трудом забиралась на холм, совсем запыхавшись.

– Дев… Ух! Что… Ох! Ты… Уф! Задумал?

– Я пытаюсь всё исправить, – снова повторил мальчик и, не дожидаясь ответа, сунул Фервуса внутрь колеса. Козлик, желая добраться до морковки, которая висела в нескольких сантиметрах от его носа, подался вперёд и стал перебирать ногами. Копытца раскрутили колесо. Колесо запустило насос.

Устройство ожило.

Глава 5
Сыросмыватель на Козлиной Тяге

– Я назову это… Сыросмыватель на Козлиной Тяге! – воскликнул Дев под перестук своего гениального изобретения. – Новое слово в уборке! Он в мгновение ока очистит здание от сыра!

ИЗОБРЕТЕНИЕ 499: СЫРОСМЫВАТЕЛЬ НА КОЗЛИНОЙ ТЯГЕ

Роза Плесневель с сомнением взглянула на него из-под шлема Гильдии.

– И к-как же он это сделает?

– Да, Дев, – с издёвкой спросил Санторо, – скажи нам, как?

Но ответить Дев не успел. Длинный шланг, тянущийся от машины к фонтану, уже начал извиваться между его ног. Вода втягивалась в насос, разгоняя поршни всё быстрее и быстрее. Затем она под напором ударила из другого шланга. Толпа разом вскрикнула и подалась назад.

– Эй! Чаво вы все забыли у моего магазина? – Сгорбленная, тщедушная фигура Зеригольда Кисломордого появилась в дверях лавочки. И в этот момент из Сыросмывателя выстрелили четыре мощные струи воды. Первая сшибла Зеригольда, и он отлетел назад с озадаченным воплем.

Вторая ударила в покрытую сыром стену, сметая стоявший перед ней и тоже покрытый сыром антиквариат.

– Работает! – ахнул Дев. – Сыросмыватель чистит лавку Зеригольда!

Дев светился от гордости не хуже бананового ночника. Он отступил на шаг, чтобы восхититься своим гениальным творением. Да, оно было шумновато и выглядело довольно неуклюже, но – святые сосиски! – оно работало!

– Что это за штуковина такая?

Дев заметил бабушку, ковылявшую к нему сквозь водяную дымку.

– Я тут убираюсь, – довольно заявил Дев.

– Какой же ты сегодня молодец, – похвалила внука Вентилло. – Сначала сделал мне лампочку. – Она показала на светящийся банан, прикреплённый к её шлему. – А теперь это. Ты заслужил награду.

– Ну что ты, ба, – рассмеялся Дев. – Я просто хотел помочь.

– Глупости! Одно доброе дело хорошо, а два – лучше. Вот, раз она так тебе по душе, бери сколько хочешь. – И Вентилло протянула мальчику целый ящик спелой оранжевой морковки.

Глаза Дева расширились от ужаса.

– Только не морковь, она отвлечёт козла! – Он попытался сунуть ящик обратно бабушке, молясь, чтобы Фервус не унюхал угощение. – Мне больше не нужно, пожалуйста, унеси её поскорее!

– Нет-нет-нет, ты же от этой морковки глаз не мог отвести, возьми хоть пучок, – настаивала Вентилло.

– Наверное, сейчас не самый удачный момент, бабуля, – сказал появившийся вдруг рядом с ней Санторо. Одной рукой он приобнял бабушку за плечи, а второй взял у неё ящик. – У нас тут сейчас… дела. Давай я провожу тебя вместе с морковкой домой.

Вентилло сопротивлялась, но Санторо был непреклонен и уверенно повёл её прочь.

Дев выдохнул с облегчением. Через пару секунд из толпы появился Сэм. Он с испугом и восхищением уставился на Сыросмыватель.

– Это… инопланетянин? – ахнул мальчишка.

– Вроде того, – улыбнулся Дев.

– Он говорит – да! – крикнул Сэм через плечо Реджинальду. Тот с трудом продирался через толпу.

– В таком случае… Морковь на изготовку! И… в атаку! – завопил Реджи, сжимавший в каждой руке по оранжевому снаряду.

«Зачем им…»

Дев не успел закончить свою мысль. За его спиной раздалось громкое блеяние, и инопланетянин-Сыросмыватель развернулся в сторону Реджинальда, разбрызгивая вокруг воду. То, что прежде было милым козликом в колесе, превратилось в голодную машину для уничтожения. Из шлангов вырывались струи воды, а из всех щелей насоса – клубы чёрного дыма.

– Морковь! – Дев похолодел. – Ему нужна морковь!

Реджинальд тут же растерял все самообладание (а заодно и морковку). Отбросив боеприпасы, он в ужасе упал на колени и закрыл голову руками. Сыросмыватель пронёсся всего в паре сантиметров от мальчика, чудом не задев его. Изобретение направлялось к Арто, которая тоже сжимала в руках злосчастный корнеплод. До смерти перепугавшись, малышка бросила овощ Элис.

К счастью для них всех, из повисшего над площадью тумана появилась ещё одна крупная фигура. Огромная, неуклюжая и вечно недовольная. Это был Бастор, сменивший фартук кузнеца на синюю тунику главы Гильдии. В последний миг он прыгнул к Элис и закрыл её могучим телом. Сыросмыватель, ведомый обезумевшим Фервусом, на полной скорости врезался кузнецу в спину, окатив его душем из деталей и обломков.

Тем не менее это не остановило монстра, теперь скрытого внутри огромного облака дыма, которое потрескивало и сверкало, словно грозовая туча. И сейчас изобретение катилось прямо на Дева. Тот отпрыгнул в сторону, а затем побежал рядом со своим изобретением. Нырнув в облако дыма, Дев вцепился в тележку и напряг все силы, чтобы запрыгнуть на неё. Потянувшись над перегревшимся насосом, он попытался схватить Фервуса, чтобы выдернуть его из колеса.

И тут краем глаза мальчик заметил кое-что впереди.

Мину.

Под мышкой девочка зажала красного плюшевого мишку.

А в трясущихся руках стиснула морковку.

Глава 6
Слизняк в Главном зале

Спустя двенадцать минут Дев шагал по улице в плотном кольце из членов Гильдии. Одни держали его руки, другие, словно поводок, – шарф, третьи несли обломки несчастного Сыросмывателя. Бастор вёл всех в Главный зал.

Конвой протащил Дева по ступенькам, затем между грозными высокими колоннами и, наконец, в большие двери с металлическими шипами. Наконец процессия остановилась и вытолкнула Дева в середину просторного помещения.

Мальчик медленно двинулся вперёд, с трудом переставляя ноги, которые вдруг стали ватными. Смотреть он старался только перед собой. Дев вышел в середину зала и замер. Его взгляд упал на огромную голову медведя, которая висела над каменным очагом на дальней стене. Пасть монстра была оскалена, острые клыки поблёскивали в тусклом свете.

По спине Дева пробежал холодок. Он посмотрел направо, на ряды щитов на стене, на каждом из которых изобразили эмблему Гильдии – перекрещенные меч и молот. А слева от мальчика тянулся ряд высоких окон с закрытыми ставнями, в щели которых проникал солнечный свет.

Раздался короткий кашель. Это был Санторо. Он кивнул, указывая Деву на большое деревянное кресло в центре зала. В другое время Дев ни за что бы не позволил брату указывать, что ему делать, – но не сейчас, когда его желудок сжался в маленький комочек от неприятного предчувствия. И Дев покорно поплёлся к креслу. Каждый его шаг отдавался гулким эхом по залу, теряясь где-то наверху среди балок. А затем вокруг раздалось множество шагов и пошаркиваний, а также перешёптываний и постукиваний шлемов. Жители деревни заполнили тени в неосвещённых углах зала.

Всем не терпелось увидеть представление.

Дев сел. Шёпот растворился. Не потому, что люди перестали переговариваться, просто теперь его сердце бухало в ушах гораздо громче всех остальных звуков.

– Всем встать! – грохнул суровый голос. – Всем встать в честь меня. В честь мэра. А я мэр.

Мэр Фршмель всегда напоминал Деву толстого неуклюжего слизняка. Его огромное неповоротливое тело переваливалось из стороны в сторону, пока он пробирался через толпу, а позади тащился длинный шлейф одеяния, похожий на жирный хвост улитки. Нелепый огромный шлем покрывали драгоценные камни, которые блестели в полутьме, как большие вращающиеся глазные яблоки.

Мальчик вздрогнул. Мэр прополз в сторону стола, который стоял напротив стула Дева, плюхнул на него толстую стопку бумаг и взобрался на трон позади. Обширная грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.

– Ставни! – рявкнул мэр, и члены Гильдии с обеих сторон от него дёрнули за два длинных шнура, свисающих с потолка. Раздалась череда хлопков открывающихся ставней, и дневной свет залил комнату. И вот теперь мэр предстал перед жителями во всей «красе».

Воспалённые, налитые кровью глаза еле выглядывали из-под неестественно кустистых седых бровей. Нос был большой и раздутый, словно его ужалила сотня пчёл. Рот обвис с обеих сторон, а в уголках губ поблёскивала слюна. В лице мэра было нечто чудовищное, и страх пробрал Дева до глубины души.

Он сглотнул, вцепившись в подлокотники кресла.

Мэр схватил часы, свисавшие на цепочке с его шеи, взглянул на них и вздохнул.

– Тик-так, тик-так, время не ждёт. – Мохнатые усы шевелились в такт словам. – Давайте-ка побыстрее с этим разберёмся. Десять минут. Девять, если признаешь свою вину. – И он сунул свой пчелиный нос в кипу бумаг на столе. – Дев Вечнорос. Принадлежит к указанному роду Вечнорос. Один выживший родитель. Второй, эм…

Он бросил взгляд на стену. Там, рядом с его собственным огромным портретом, на котором он был изображён в пышном одеянии, усыпанном каменьями, висела ещё одна картина. Человек на ней тоже был одет как мэр, но его наряд казался сдержаннее и проще. Он улыбался Деву доброй понимающей улыбкой, которая мигом успокоила мальчика, хоть и всего на пару мгновений.

– Привет, пап, – шепнул он портрету.

– Твоего отца тут нет, – надменно фыркнул мэр Фршмель. – И слава богу, что нет, иначе бы он провалился сквозь землю со стыда, услышав, что его сын обвиняется в уничтожении имущества, краже коз, безрассудной беспечности, создавшей угрозу для жизни жителей нашей деревни, безответственном создании роботов…

– Я создал Сыросмыватель, чтобы помочь… – пробормотал Дев.

Мэр оторвался от бумаг, его глаза сузились.

Дев пожелал просочиться сквозь кресло.

– Чтобы помочь исправить твою же предыдущую ошибку?

Один из гильдийцев вышел вперёд с ящиком в руках. Мэр вытащил из него пару сырных ботинок.

Дев поджал голые пальцы ног и глубоко вздохнул.

– Это… Ну, это и правда моя вина. Но Сыросмыватель работал прекрасно! Это гениальное изобретение, и если бы козёл…

– О, так это, значит, козёл во всём виноват? – фыркнул мэр.

Из толпы послышалось блеяние.

– Нет! Просто Фервус хотел получить морковку. А у всех на площади будто случилось морковное помешательство… – Дев вдруг замолчал. – Эй, погодите-ка… И правда, почему это у всех была морковь?

У себя в голове Дев снова проиграл всё, что случилось. Сыросмыватель. Бабушка Вентилло с ящиком моркови. Санторо, который уводит её прочь. Но на этот раз Дев заметил то, на что не обратил внимания в прошлый. Уходя, Санторо бросил взгляд назад. Короткий, меньше секунды. Но теперь Дев увидел его очень отчётливо. Это не просто взгляд. Это ухмылка. Санторо ухмылялся, прячась за своими дурацкими длинными волосами.

– Это сделал Санторо, – ахнул Дев, потом нахмурился, а затем его лицо исказила настоящая ярость. – Да, Санторо взял морковь и раздал её детям из Космического Флота!

– О, не переживай, я не забыл о твоём брате, – мэр кивнул в сторону Санторо, который стоял у стены, сложив руки на груди. – Он не должен был позволить тебе построить этот… Сыросмыватель. Он был обязан доставить тебя в зал суда, как только ты взлетел. – Мэр одёрнул оборки на рукаве. – Нет, самое большое преступление твоего брата – это сострадание.

– ЧТО?! – завопил Дев.

Мэр, прищурившись, взглянул на Санторо.

– Почему он вообще в Гильдии? Ему явно маловато лет.

Бастор прочистил горло.

– Он в Гильдии Юных, сэр. Его достижения…

– Меня это не волнует, он всё равно просто ребёнок, – снова высокомерно фыркнул правитель. – И он потерял бдительность. Это твой первый прокол, парень. Ещё один – и ты вылетишь из Гильдии.

На лице Санторо не дрогнул ни один мускул.

– Так вот что получается. – Мэр снова повернулся к Деву. – Один брат устраивает неприятности, а второй спускает это ему с рук. Непослушание явно у них в крови. Перси, прошу.

Перси со свалки вышел вперёд. Его металлический шлем всё так же нависал над нахмуренным лбом, отчего мужчина казался ещё более хмурым. На руках он держал Мину. Она уткнула личико в своего плюшевого мишку, с пышных волос на пол капала вода. Левая рука девочки была перебинтована.

Сердце Дева сжалось.

– Мина, ты в порядке? – спросил он. – Очень болит?

– Не смей с ней разговаривать! – рявкнул Перси, подходя к столу мэра. Он усадил Мину на край, и девочка ещё крепче сжала красного мишку (а точнее, то, что от него осталось) и опустила глаза на свои ботинки.

– Но… но я же вытащил Фервуса из Сыросмывателя! – воскликнул Дев. – Я точно успел!

– Успел столкнуть мою малышку в фонтан! – Перси сплюнул. – А она неудачно приземлилась. Бедная крошка вымокла до нитки и выплакала все глаза!

– Прости, – Дев почувствовал, как у него сдавило горло, – Мина, прости меня, мне очень жаль!

В толпе начались перешёптывания. Мэр треснул кулаком по столу и издал протяжный злобный рык, заставив затрястись свои многочисленные вторые подбородки.

– Тогда как вина Санторо в этом деле ещё под вопросом, ты, Дев, совершенно точно являешься причиной всех бедствий, от начала и до конца. А значит, тебе придётся за это ответить, – заключил он.

– Давайте выбросим его за Стену. Прямо в Дичь! – Перси подался вперёд. – Я готов сам его туда оттащить.

Откуда-то из глубин жировых складок мэра послышался смешок.

– А что, неплохая идея, – задумался он. – Может быть, на денёк. Или два. Так ты поймёшь, куда может завести тебя твоё дурное любопытство.

– За Стену? – Дев почувствовал, как внутри него нарастает паника.

Мэр улыбнулся так широко, что жирные щёки поползли вверх и почти закрыли собой глаза.

– Мы привяжем тебя верёвкой, чтобы не мог убежать далеко, – усмехнулся он. – И дадим тебе маленький колокольчик, чтобы ты звонил в него, если что-нибудь начнёт тебя есть.

– Ты же слышал истории? – оскалился Перси. – О том, зачем мы построили Стену? И о том, что лежит за ней… о Дичи?

Дев стиснул руки, стараясь остановить дрожь.

– Никто за Стену не отправится, – разлетелся по залу голос мамы Дева. Эми вышла из толпы, пересекла солнечные лучи, падающие в окно, и встала между ним и Перси. – Никто – и мой сын тем более.

– Лучше бы ты не поощряла все эти его безумные идеи! – выпалил Перси, ещё крепче прижимая к себе Мину. Затем он понизил голос и пробурчал: – Не удивлюсь, если он вычитал их в книгах.

– КНИГАХ?! – мэр затрясся от ярости. – У нас в Эдеме нет книг!

Эми отстегнула от жилета Дева банку с Хромоножкой и показала её толпе. Жук спал внутри.

– Не было никаких книг и никаких нарушенных правил. Дев просто очень любознательный мальчик. Это произошло только потому, что он ловил этого глупого жука, – объяснила она.

– ФЛЕМБОЖУК! – взвыл мэр, и от его вопля все, кто находился в зале, клацнули зубами. – Хочешь сказать, они уже здесь?! – Он задрал рукав, под которым оказалось не меньше трёх пар часов. – Близится большой день, – буйствовал мэр. – Очень, очень большой день, и ты, Эми, знаешь это лучше всех. И у нас осталось… всего сорок пять часов и пятнадцать минут, чтобы подготовиться к самому важному дню в нашем календаре, а главная торговая площадь Эдема до сих пор воняет СЫРОМ!

– Я бы назвала это благоуханием, – вставила Роза Плесневель.

Мэр дико зыркнул на неё, и Роза мигом растворилась в толпе.

– Флемба не будет ждать, пока мы подготовимся. – Фршмель выкарабкался из кресла и вышел из-за стола. – Когда наступит тот самый час, думаете, флемба подождёт пару минут, пока мы развесим все банты и надуем последние шары, прежде чем цветы распустятся буйным цветом, разрастётся трава, зазеленеют листья, а наше Эдемское дерево наполнится жизнью?

Эми собралась было ответить, но мэр не дал ей и рта раскрыть.

– НЕТ! – завопил он. – Мы обязаны быть ГОТОВЫ! Деревня должна быть украшена к празднеству, стать синей от флагов и конфетти. И мы не можем позволить одному бестолковому мальчишке испортить нам это наиважнейшее событие!

– Но я очень люблю День флембы, – возразил Дев. – Я ни за что его не испор…

– Сорок пять часов и тринадцать минут! – Мэр с раскрасневшимися щеками схватился за стол и швырнул его в стену с грохотом, от которого сотряслась вся комната. Листы бумаги взвились, как осенние листья. – Я не допущу, чтобы ты делал хоть что-то, что поставит под угрозу мой День флембы.

– Дев всегда хочет только помочь! – крикнула Эми.

– Так вот у него не получается! Он разрушает всё, к чему прикасается! И поэтому твой сын теперь под запретом! Ему нельзя участвовать в Дне флембы! – Фршмель сделал несколько грузных шагов вперёд. – Если он хочет остаться в деревне на праздник, ему запрещено… всё!

Зеригольд подёргал мэра за край одеяния.

– Эм, а как же мой магазин?

– Да, и пусть почистит магазин старика, – добавил мэр, отмахиваясь от антиквара и направляясь к выходу. – И на этот раз – как положено!

– Мне запрещён День флембы?.. – прошептал Дев.

– Запрещён! – рявкнул мэр, уже выйдя за дверь.

Эти слова эхом облетели Дэва, запрыгнули к нему в голову и юркнули вниз, в самое нутро.

Ему всё запретили.

Его самого запретили.