Текст книги "Шестое вымирание"

– Нарушены уровни защиты четыре и пять, – задыхаясь, выдавила Ирен, отслеживая по портативному биодатчику распространение опасности.

Однако достаточным свидетельством степени угрозы были гнавшиеся по пятам крики.

– Судя по всему, теперь это уже попало в воздуховод, – пробормотала Ирен.

– Как такое могло случиться?

Вопрос доктора Хесса был чисто риторическим, однако Ирен все равно ответила на него.

– Не могло. Если только в лаборатории не произошел серьезный сбой. Но я проверяла…

– Это не сбой, – оборвал ее доктор Хесс резче, чем намеревался.

Он знал наиболее вероятную причину случившегося.

«Диверсия».

Отказ многочисленных уровней защиты однозначно говорил о том, что все это подстроено сознательно. Кто-то умышленно взломал систему защиты.

– Что нам делать? – с отчаянием в голосе спросила Ирен.

Для борьбы с разрастающимся пожаром оставалось только одно последнее средство, последний рубеж. Но не будет ли от него вреда больше, чем пользы? Прислушавшись к сдавленным крикам, доносящимся снизу, доктор Хесс понял ответ на этот вопрос.

Наконец они с Ирен добрались до последнего этажа. Не зная, с чем им придется иметь дело, – особенно если его предположение о диверсии было верно, – доктор Хесс остановился сам и остановил Ирен, тронув ее за руку. Только сейчас он заметил, что кожа у нее на тыльной стороне ладони уже покрылась волдырями – как и на затылке.

– Вы должны добраться до рации. Подать сигнал бедствия. На тот случай, если у меня ничего не получится.

«Или, Боже упаси, если у меня дрогнут нервы».

Ирен молча кивнула, стараясь не выдать взглядом свою боль. То, о чем просил ее сейчас доктор Хесс, скорее всего, будет означать для нее смерть.

– Я постараюсь, – пробормотала она.

Сгорая со стыда, доктор Хесс распахнул дверь и толкнул Ирен в сторону радиорубки.

– Бегите!

19 часов 43 минуты

Пикап свернул с асфальтовой дороги на грунтовку, и его сразу же затрясло на рытвинах и ухабах.

Нажимая что есть силы на педаль газа, Дженна потратила меньше двадцати минут, чтобы подняться от озера Моно на восемь тысяч футов к историческому заповеднику Боуди. Однако она направлялась не в сам парк. Ее цель находилась еще выше, еще дальше.

От солнца осталась только мерцающая полоска света над горизонтом. Дженна неслась вверх по погрузившейся в темноту дороге под грохот щебня, летящего в колесные арки. Помимо сотрудников правоохранительных органов, лишь считаным единицам было известно об этой военной базе. База была оборудована очень быстро, в обстановке строжайшей секретности. Даже строительные материалы и рабочие доставлялись на место военными вертолетами; все работы осуществлялись подрядчиками Министерства обороны.

И тем не менее кое-какая информация просочилась.

Этот научно-исследовательский центр принадлежал Управлению тестирования США. Каким-то образом он был связан с испытательным полигоном Дагуэй, расположенным неподалеку от Солт-Лейк-Сити. Дженна навела в Интернете справки об этом заведении, и то, что она обнаружила, ей совсем не понравилось. В прошлом на полигоне Дагуэй испытывалось ядерное, химическое и биологическое оружие. В 60-х годах прошлого века тысячи овец в тех краях умерли, отравившись нервно-паралитическим газом. С тех пор полигон только расширял свои владения. Теперь он уже занимал территорию площадью почти миллион акров, вдвое больше, чем Лос-Анджелес.

«Так почему военным понадобился еще один центр, у черта на куличках?»

Разумеется, все это были одни предположения: военным ученым будто бы понадобились глубокие заброшенные шахты, расположенные в здешних местах, их исследования будто бы слишком опасные, чтобы заниматься ими вблизи такого крупного мегаполиса, как Солт-Лейк-Сити. Кое-кто выдвигал еще более безумные теории – якобы центр занимается секретными изучениями внеземных цивилизаций, а перенести его сюда пришлось после того, как «Зона 51»[1]1
  «Зона 51» – американская военная база на юге штата Невада. Официально на базе испытываются экспериментальные летательные аппараты и системы вооружения. С базой связано множество слухов и легенд.


[Закрыть] стала привлекать к себе слишком большое внимание.

К сожалению, последнее предположение получило подтверждение, когда группа ученых из центра спустилась к озеру Моно, чтобы взять образцы грунта с его дна. Это были астробиологи из Национального центра космических технологий и наук при НАСА.

Однако искали эти ученые совсем не внеземное; наоборот, то, что их интересовало, было сугубо земным. Дженне удалось поговорить в ресторане Майка с одним из ученых, доктором Кендоллом Хессом, вежливым седовласым биологом. Похоже, среди тех, кто приезжал на озеро Моно, не было такого, кто хотя бы раз не насладился ужином в этом заведении. За чашкой кофе доктор Хесс рассказал Дженне о том, что его группу интересуют обитающие в озере экстремофилы, редкие виды бактерий, процветающие в ядовитой, враждебной среде.

«Подобные исследования помогают лучше понять, как может существовать жизнь в чужих мирах», – объяснил он.

Однако даже тогда Дженна почувствовала, что доктор Хесс недоговаривает. Она увидела это у него на лице, настороженном и возбужденном.

Впрочем, это был не первый военный центр, устроенный на озере Моно. В эпоху холодной войны Министерство обороны разместило в окрестностях несколько закрытых баз для испытания новых систем оружия и проведения различных исследований. Даже самый знаменитый берег озера, Военно-морской пляж, получил свое название по военной части, которая в прошлом располагалась на его южной оконечности.

«Так что какая разница – одной секретной лабораторией больше, одной меньше?»

После еще нескольких зубодробительных минут Дженна наконец увидела забор, пересекающий склон горы. И тут же ее фары выхватили в темноте дорожный знак, выцветший и покрытый оспинками отверстий от пуль. Он гласил:

ТУПИК

ГОСУДАРСТВЕННАЯ СОБСТВЕННОСТЬ

ПРОЕЗД ВОСПРЕЩЕН

Путь дальше обычно преграждали запертые ворота, однако сейчас они стояли нараспашку. Дженна нерешительно сбросила скорость и остановилась перед самыми воротами. К этому времени солнце уже полностью скрылось за горами, и на пологие склоны опустились угрюмые сумерки.

– Ну, что ты думаешь, Никко? Мы ведь ничего не нарушим, раз ворота оставили настежь?

Склонив голову набок, лайка вопросительно подняла уши.

Взяв микрофон, Дженна связалась с диспетчерской.

– Билл, я подъехала к воротам базы.

– Что-нибудь указывает на неприятности?

– Пока что я ничего не вижу. Вот только ворота оставлены открытыми. Как вы думаете, что мне делать?

– Пока ты была в пути, я связался с военным начальством. До сих пор никакого ответа нет.

– Так что решать мне.

– У нас нет полномочий…

– Извините. – Дженна выдернула антенну. – Билл, не могу разобрать ваш ответ.

Отключив рацию, она повесила микрофон на рычажки.

– Я просто хотела сказать… раз уж мы приехали в эту даль, да, Никко?

«Давай уж посмотрим, что это еще за ерунда».

Надавив на педаль газа, Дженна въехала в ворота и направилась к скоплению освещенных зданий, венчающих погруженный в темноту холм впереди. Небольшая база состояла из нескольких ангаров из гофрированной стали и возведенных наспех приземистых зданий из шлакоблоков. У Дженны мелькнула мысль, что на самом деле эти здания были лишь верхушками погребенного под землей комплекса, особенно если учесть целый лес поднимающихся над ними антенн и спутниковых тарелок.

Никко зарычал. Только теперь и Дженна услышала низкий рокот.

Резко затормозив, она непроизвольно погасила свет фар, полагаясь не только на лайку, но и на собственную интуицию.

Из-за ближайшего ангара показался маленький черный вертолет.

Поднявшись высоко вверх, винтокрылая машина поймала последние лучи заходящего солнца. Дженна затаила дыхание, надеясь на то, что солнечные блики и густые тени внизу скроют ее присутствие. Волосы у нее на затылке встали дыбом – в первую очередь потому, что она не увидела на вертолете никаких опознавательных знаков. Судя по обтекаемым хищным обводам, это определенно была не армейская «вертушка».

Увидев, как вертолет развернулся и полетел прочь, скрываясь за холмами, Дженна медленно выпустила задержанный воздух.

Она вздрогнула от неожиданности, услышав писк рации.

– Дженна! – Голос Билла был проникнут тревогой. – Ты уже возвращаешься?

Взяв микрофон, Дженна вздохнула.

– Еще нет. Я решила немного покараулить у ворот, вдруг кто-нибудь выглянет поздороваться со мной.

Это была ложь, в данных обстоятельствах более предпочтительная, чем правда.

– Немедленно убирайся оттуда ко всем чертям!

– Почему?

– Я получил еще один вызов, перенаправленный через военных. Его сделал кто-то из находящихся на базе. Слушай…

После короткой паузы донесся слабый женский голос, однако в нем явственно прозвучала паника.

«Говорит «сьерра-виктор-браво». У нас чрезвычайная ситуация. Нарушены все уровни защиты. Активирована система ликвидации. Уничтожьте нас… не думайте о последствиях, уничтожьте нас всех!»

Дженна перевела взгляд на скопление строений – и тут у нее на глазах вся вершила холма взорвалась облаком пламени и дыма. Земля содрогнулась, пикап затрясся на рессорах.

«О Господи…»

С трудом сглотнув подкативший к горлу клубок, Дженна включила заднюю передачу и втопила акселератор в пол.

Стена бурлящего дыма устремилась вниз по склону вслед за несущейся задом машиной.

Даже вне себя от отчаяния, Дженна поняла, что ни в коем случае нельзя попасть в это облако. Ей вспомнились овцы, погибшие под Дагуэем. В том, что ее осторожность вовсе не лишняя, она убедилась буквально через мгновение, увидев, как заяц выскочил из ядовитого облака, сделал пару обессиленных прыжков и, упав набок, забился в предсмертных судорогах.

– Никко, держись!

Развить большую скорость задом было невозможно, поэтому Дженна развернула пикап на месте, разбрасывая в стороны щебенку, после чего дала полный газ и вырвалась в распахнутые ворота. В зеркало заднего обозрения было видно несущееся следом облако.

Что-то черное упало на капот пикапа, и Дженна ахнула от неожиданности.

Ворона.

Беспомощно взмахнув черными крыльями, черный комок скатился прочь.

С неба посыпались другие дохлые птицы, проливаясь дождем на придорожный кустарник.

Никко жалобно заскулил.

Дженне захотелось последовать его примеру, но у нее в ушах звучали последние слова незнакомой женщины.

«Уничтожьте нас… уничтожьте нас всех…»

Глава 2

27 апреля, 20 часов 05 минут по Тихоокеанскому летнему времени

Санта-Барбара, штат Калифорния

«Я счастливый человек…»

Пейнтер Кроу смотрел на силуэт своей невесты, вырисовывающийся на фоне угасающего пламени заката над Тихим океаном. Молодая женщина стояла на краю скалы, нависающей над песчаным пляжем, устремив взгляд в сторону Ринкорн-Пойнт, где немногочисленные серфингисты покоряли последние волны этого дня. Снизу доносились слабые крики тюленей – на период выведения потомства эта часть берега была закрыта для отдыхающих.

Невеста Пейнтера Лиза Каммингс разглядывала побережье в бинокль. В свою очередь, сам Пейнтер любовался ею, заняв удобный наблюдательный пункт позади. Лиза была в желтом купальнике-бикини, прикрытом хлопчатобумажным парео. Тонкая ткань позволяла ему наслаждаться изгибами ее спины, округлыми бедрами, длинными ногами.

Налюбовавшись сполна, Пейнтер пришел к однозначному заключению.

«Определенно, я самый счастливый человек во всем мире».

Лиза прервала его размышления, указав вниз.

– Вот тот самый берег, где я проводила исследования, работая над докторской диссертацией. Я изучала поведение тюленей. Ты бы видел малышей… они такие милые. Я целую неделю помечала датчиками взрослых тюленей, чтобы можно было следить за тем, как они погружаются на большую глубину. Частота дыхания, насыщенность крови кислородом, выносливость, сила…

Подойдя к Лизе, Пейнтер нежно обнял ее за талию.

– Знаешь, мы с тобой тоже можем проверить свою выносливость и силу, вернувшись в гостиницу.

Опустив бинокль, молодая женщина улыбнулась и, мизинцем смахнув с лица светлую прядь, вопросительно подняла брови.

– А мне казалось, на сегодня с нас исследований достаточно.

– Ты же прекрасно понимаешь, что в подобных вопросах нужно действовать досконально.

Обернувшись, Лиза прижалась к нему.

– Пожалуй, ты прав. – Скользнув поцелуем по его губам, она задержалась еще на мгновение, после чего высвободилась из объятий. – Но сейчас уже поздно, а через час нам обязательно надо встретиться с распорядителем и договориться о меню на праздничный ужин.

Тяжело вздохнув, Пейнтер перевел взгляд туда, где полностью скрылось за горизонтом солнце. Их бракосочетание должно было состояться через четыре дня. На скромную церемонию были приглашены только самые близкие родственники и друзья, после чего был намечен ужин в ресторане «Билтмор» в Монтесито. Однако по мере приближения торжественного дня перечень вопросов, требующих решения, только увеличивался. Чтобы хоть на несколько часов ускользнуть от этой безумной суеты, молодые отправились гулять в эвкалиптовую рощу на берегу Тихого океана, спускающуюся к полосе песчаного пляжа обрывистыми скалами Карпинтерия.

Такие моменты позволяли Пейнтеру узнать больше сокровенных подробностей о детстве Лизы, о ее корнях здесь, на Западном побережье. Он знал, что она родилась и выросла в Южной Калифорнии и окончила университет штата в Лос-Анджелесе, но, общаясь с ней в ее родной стихии, наблюдая за тем, как Лиза делится своими воспоминаниями, да и просто нежится на южном солнце, Пейнтер чувствовал, что любит ее еще сильнее.

Да и разве могло быть иначе?

От длинных светлых волос до гладкой кожи, становящейся бронзовой от малейшего прикосновения солнца, Лиза Каммингс была олицетворением Золотого штата. Но в то же время только глупцу могло взбрести в голову, что ее достоинства ограничиваются привлекательной внешностью. За красотой скрывался ум, многократно затмевающий все остальное. Лиза не только окончила медицинский факультет университета штата Калифорния лучшей на курсе, но и защитила докторскую диссертацию по психологии человека.

Учитывая обширные связи на Западе, Лиза и Пейнтер избрали местом своего бракосочетания Санта-Барбару. Хотя в настоящее время их домом стало Восточное побережье – а точнее, Вашингтон, – большинство друзей и родственников Лизы жили здесь. Поэтому перенос празднования в Калифорнию явился чем-то само собой разумеющимся, особенно поскольку у Пейнтера родных как таковых не было. Осиротев в раннем возрасте, он отдалился от индейцев пеко, своих родственников по отцовской линии. Единственной, с кем Пейнтер поддерживал отношения, была троюродная сестра, в настоящее время студентка университета Бригэма-Янга в Юте.

Таким образом, оставалась только небольшая группа гостей, которым предстояло совершить путешествие через всю страну, – а именно, ближайшее окружение Пейнтера из отряда «Сигма». Хотя и для этих немногих такой переезд был сопряжен с определенными трудностями. У Грейсона Пирса, главы оперативного отдела, отец все глубже погружался в туман болезни Альцгеймера, а…

– Я тебе не говорила, что сегодня утром общалась с Кэт? – спросила Лиза, словно прочитав мысли своего жениха.

Пейнтер молча покачал головой.

– Ей удалось найти кого-то, чтобы присмотреть за девочками. Слышал бы ты, с каким облегчением она это говорила. Вряд ли Кэт обрадовалась бы такому долгому перелету, с двумя маленькими детьми на прицепе.

Усмехнувшись, Пейнтер отвернулся от погружающихся в темноту скал.

– Я также подозреваю, что Кэт и Монку не помешает небольшой отдых от подгузников и ночных кормлений.

Кэтрин Брайант была ведущим специалистом по разведке «Сигмы» и первым заместителем Пейнтера, его правой рукой. Муж Кэтрин Монк Коккалис, специалист по судебной медицине и биотехнологии, работал в оперативном отделе «Сигмы».

– Кстати, о подгузниках и ночных кормлениях… – Подавшись к Пейнтеру, Лиза переплела свои пальцы с его. – Возможно, скоро и нам с тобой придется жаловаться на эти заботы.

– Возможно.

Судя по легкому вздоху, Лиза услышала в его голосе колебания. Разумеется, они говорили о том, чтобы завести детей. Однако мечтать – это далеко не то же самое, что смотреть действительности в лицо.

Лиза высвободила руку.

– Пейнтер…

Ей не дал договорить резкий, настойчивый звук телефона, избавивший Кроу от объяснений, – что было к лучшему, поскольку свое нежелание заводить детей он не мог объяснить даже самому себе. При характерных звуках сигнала вызова у него напряглась спина. Лиза покорно умолкла, понимая, что этот хищный оклик звучит только при чрезвычайной ситуации.

– Кроу слушает, – сказал Пейнтер, поднося телефон к уху.

– Здравствуйте, господин директор. – Это была Кэт Брайант. – У нас неприятности.

Если первый заместитель позвонила ему в такой момент, это означало, что неприятности большие. Впрочем, когда это «Сигма» связывалась с мелкими недоразумениями? Секретное ведомство в составе УППОНИР, Управления планирования перспективных оборонных научно-исследовательских работ, «Сигма» занималась глобальными угрозами научного и техногенного характера. Став ее директором, Пейнтер собрал группу бывших сотрудников сил специального назначения различных силовых ведомств, прошедших курс подготовки в разных областях науки, по сути дела, создав заново оперативное крыло УППОНИР. Если какая-то проблема попадала в поле зрения «Сигмы», крайне редко речь шла о второстепенных пустяках.

Хотя в другой обстановке подобный экстренный вызов вселил бы в Пейнтера тревогу, сейчас он вынужден был признать, что почувствовал облегчение, радуясь возможности уйти от неприятного разговора с Лизой. «Если мне придется дегустировать еще один праздничный торт или решать, какая важная персона где будет стоять во время торжественной церемонии…»

– Что у вас стряслось? – спросил Пейнтер у Кэт, внутренне приготовившись к худшему.

20 часов 09 минут

– Нет, нет, нет!

Дженна резко надавила на педаль тормоза, от чего ее с силой швырнуло на ремень безопасности. Сидевший рядом Никко слетел с сиденья. Пока лайка забиралась обратно, Дженна смотрела в зеркало заднего вида.

Весь мир позади превратился в стену черного дыма, неумолимо сползающую вниз по склону холма. Нужно было каким-либо образом уйти с ее пути, однако дорога, спускающаяся к озеру Моно, впереди делала крутой поворот. И этот поворот приведет пикап обратно к ядовитому дыму. Выкрутив шею, молодая женщина убедилась в том, что дорога действительно возвращается к бурлящему облаку.

Несмотря на вечернюю прохладу, она вытерла со лба пот.

Никко внимательно смотрел на хозяйку, уверенный в том, что та доставит его в безопасное место.

Но куда?

Включив дальний свет фар, Дженна обвела взглядом петлю «американских горок». Она заметила едва различимый сдвоенный след от колес, уходивший от гравийной дороги через открытое пространство, заросшее полынью и чахлыми сосенками. Неизвестно, куда ведет этот след. Определенно, туристы и местные подростки частенько незаконно прокладывают свои собственные маршруты, разбивая палатки в самшитовых рощах и разводя костры по берегам горных рек. Видит Бог, самой Дженне за время работы в службе охраны парка не раз приходилось ловить таких.

Не имея выбора, молодая женщина дала полный газ и понеслась к повороту. Пикап соскочил с обочины и устремился по полевой дороге, подпрыгивая на кочках и рытвинах, громыхая всеми болтами и гайками своей подвески. Сидящий рядом с хозяйкой Никко часто дышал, навострив уши, и лихорадочно оглядывался по сторонам.

– Держись крепче, приятель!

Местность стала более пересеченной, что вынудило Дженну сбросить скорость. Несмотря на угрозу, она не хотела сломать ось или разорвать покрышку об острый, как бритва, осколок скалы. Ее взгляд то и дело тревожно метался к зеркалу заднего вида. Стена дыма позади полностью поглотила луну.

Дженна поймала себя на том, что задержала дыхание, боясь надвигающейся беды.

Тропа начала подниматься вверх, взбираясь на гребень соседнего холма. Скорость пришлось сбросить до черепашьей. Выругав свое невезение, Дженна подумала было о том, чтобы свернуть, но местность вокруг стала еще более каменистой. Похоже, самой лучшей дорогой была та, по которой она сейчас двигалась.

Поняв, что другого пути нет, Дженна надавила на акселератор, подвергая испытанию полный привод своего «Форда». Наконец дорога снова выровнялась. Воспользовавшись этим, Дженна увеличила скорость, бесстрашно входя в поворот и огибая скалу, – но тут свет фар выхватил старый оползень, перегородивший дорогу.

Дженна резко затормозила, однако пикап пошел юзом на песке и мелких камнях. Передний бампер с силой налетел на ближайший валун. Сработала подушка безопасности, ударив Дженну в лицо мешком с цементом. У нее перехватило дыхание, в голове зазвенело – но не настолько громко, чтобы она не услышала, как двигатель чихнул и затих.

Глаза Дженны наполнились слезами боли, она почувствовала во рту вкус крови из рассеченной губы.

– Никко…

Лайка удержалась на сиденье. Похоже, она нисколько не пострадала при столкновении.

– Пошли!

Распахнув дверь, Дженна буквально вывалилась из машины. Она выпрямилась, чувствуя, как у нее трясутся ноги. В воздухе пахло мазутом и гарью.

«Неужели мы опоздали?»

Повернувшись в сторону дыма, Дженна снова представила себе зайца, выскакивающего из смертоносного облака и корчащегося в предсмертных судорогах. Она сделала несколько шагов – нетвердых, разумеется, но дело тут было не в отраве. «Я просто оглушена». По крайней мере Дженне хотелось на это надеяться.

– Только не останавливайся! – вслух приказала она себе.

Никко присоединился к хозяйке, пританцовывая, размахивая своим пушистым хвостом будто знаменем.

Сплошная стена дыма у них за спиной местами порвалась, поредела по краям. И все же она продолжала неумолимо надвигаться вниз подобно приливной волне, готовой поглотить беглецов. Дженна почувствовала, что убежать от нее они с Никко не смогут.

Она перевела взгляд на вершину холма.

Единственная надежда.

Достав из машины фонарик, молодая женщина быстро направилась вверх по склону. Отыскав тропу, ведущую сквозь оползень, свистом подозвала собаку, приказывая ей держаться рядом. Перебравшись через каменную россыпь, она обнаружила лужайку, заросшую квассией и колючими флоксами. Открытая местность позволила двигаться быстрее. Дженна устремилась бегом к гребню, следуя за пляшущим пятном света своего фонарика, поднимаясь все выше.

Но будет ли холм достаточно высоким?

Задыхаясь от напряжения, молодая женщина силой воли заставила ноги переступать еще чаще. Никко молча бежал рядом с хозяйкой, не обращая внимания на встречающиеся тут и там в траве гнезда пересмешников и выпрыгивающих из кустов чернохвостых зайцев.

Наконец человек и собака добрались до вершины. Лишь тогда Дженна позволила себе оглянуться назад. Она увидела, как вздымающаяся волна дыма выплеснулась в ложбину и разлилась дальше, затапливая все низкие места вокруг и превращая вершину холма в островок, окруженный ядовитым морем.

Но долго ли продержится это последнее безопасное убежище?

Дженна отбежала еще дальше от смертоносного берега, к самому гребню холма. У вершины на фоне звездного неба торчали остроконечные силуэты, обозначающие полусгнившие здания заброшенного поселка. Молодая женщина насчитала с десяток строений. Холмы вокруг были утыканы такими же форпостами времен золотой лихорадки, по большей части обезлюдевшими и не нанесенными ни на одну карту, – за исключением соседнего городка Боуди, самого большого из поселков-призраков, расположенного в сердце исторического парка Боуди.

И все же Дженна с радостью поспешила к жалкому укрытию, почерпнув силы от упрямо уцелевших стен и крыш. Приблизившись к ближайшему строению, она достала телефон в надежде на то, что в этой высокой точке будет прием. После того как рация пикапа утонула в ядовитом море, единственным средством связи оставался сотовый телефон.

Дженна испытала огромное облегчение, увидев на экране одинокую полоску, обозначающую силу сигнала.

«Могло бы быть и лучше, но я не жалуюсь».

Дженна набрала номер диспетчерской. Ей тотчас же ответил запыхавшийся Билл Говард.

Хотя соединение было неустойчивым, молодая женщина услышала в голосе своего друга облегчение.

– Джен, с тобой все в…рядке?

– Меня немного потрясло, но со мной все в порядке.

– Что тебя… трясло?

Дженна поморщилась, недовольная качеством связи. Она попробовала говорить громче.

– Послушайте, Билл, в вашу сторону движутся серьезные неприятности.

Дженна попыталась рассказать про взрыв, но плохой прием затруднял разговор.

– Необходимо срочно эвакуировать Ли-Вайнинг, – чуть ли не перешла на крик Дженна. – И все лагеря в округе.

– Не…онял. Что там насчет эвакуации?

Дженна в отчаянии закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов и выдохов.

«Быть может, если я взберусь на крышу одного из строений, сигнал будет сильнее».

Но прежде чем она смогла обдумать свой следующий шаг, послышался низкий размеренный рокот. Сначала Дженна решила, что это сердце стучит у нее в висках. Но тут заскулил Никко, также услышавший этот звук. Рокот нарастал, и Дженна, всмотревшись в небо, увидела мигающие навигационные огни.

Вертолет.

Она поняла, что для прибытия помощи от Билла еще слишком рано. Повинуясь тревожно натянувшимся нервам, Дженна погасила фонарик и поспешила укрыться в развалинах поселка-призрака. Добравшись до окраины, она едва успела нырнуть в старый сарай, и тут в небе показался вертолет.

Дженна сразу же узнала его вытянутый черный силуэт. Это была та самая «вертушка», которая поднялась в воздух над лабораторией перед самым взрывом.

«Неужели с вертолета заметили, как моя машина мчалась прочь от места взрыва, а затем возвращалась назад? Но каким образом?»

Не зная точного ответа на этот вопрос, Дженна постаралась не высовываться. Добравшись до зияющей двери здания, она быстро юркнула внутрь, прихватив с собой Никко. Оказавшись в тесной темноте, взглянула на телефон.

Соединение с Биллом оборвалось, и теперь на экране не было ни одной полоски.

Она осталась одна, отрезанная от окружающего мира.

Добравшись до противоположного угла полуразрушенного строения, Дженна осторожно выглянула в разбитое окно. Вертолет завис над лужайкой напротив. Как только лыжи коснулись земли, из люков по обеим сторонам стали выпрыгивать люди в черном. Поток воздуха, поднятый несущим винтом, яростно трепал кустарник вокруг.

Увидев в руках неизвестных автоматические винтовки на изготовку, Дженна почувствовала, как к горлу подступил клубок.

Это не спасатели.

Она прикоснулась к своему единственному оружию в кобуре на ремне. Тазер. По закону штата охранники национальных парков имели право носить огнестрельное оружие, однако это не приветствовалось, когда речь шла только о том, чтобы сопровождать туристов, как это было сегодня.

Никко зарычал, недовольный громким шумом и появлением незнакомых людей.

Дженна махнула рукой, приказывая ему замолчать. Она понимала, что единственная надежда на спасение заключается в том, чтобы не выдавать себя.

Присев у окна, молодая женщина увидела, как из вертолета выпрыгнул последний боевик, настоящий гигант. Он отбежал на несколько шагов, сжимая в руках какое-то странное оружие с длинным стволом. Дженна сначала его не узнала – но затем из дула вырвалась струя пламени, озарившая лужайку.

Огнемет.

Ей потребовалось какое-то время, чтобы понять, зачем понадобилось такое оружие. Затем ее пальцы стиснули рассохшееся дерево подоконника. Она поняла, что прячется в самом настоящем спичечном коробке.

На лужайке вооруженные боевики рассыпались цепью, готовясь окружить заброшенный поселок.

«Им известно, что я здесь, прячусь в одном из домов».

Намерения боевиков не вызывали сомнений. Они собирались поджечь деревянные дома, вынуждая свою жертву покинуть укрытие.

А позади них вокруг вершины холма бурлило ядовитое море. Бежать с этого острова было невозможно. Дженна опустилась на корточки, лихорадочно перебирая в уме все варианты. Со всей определенностью можно было сказать только одно.

«Живой мне отсюда не выбраться».

Однако это еще не означало, что с нею покончено. По крайней мере, можно оставить какое-нибудь указание на то, что с ней сталось, что здесь действительно произошло.

Никко уселся рядом с хозяйкой. Та крепко обняла его, понимая, что, скорее всего, делает это в последний раз.

– Дружище, мне нужно, чтобы ты сделал для меня еще одно дело, – шепнула Дженна на ухо собаке.

Никко постучал хвостом по земле.

– Хороший мальчик!