Текст книги "Все к лучшему"

Джейн Энн Кренц
Все к лучшему

Одно она знала точно – Поль Кормье умирает.

Кровь из раны на груди просочилась сквозь его белую шелковую рубашку и белый полотняный пиджак и узенькими ручейками текла по белому мраморному полу.

Когда Мэтти Шарп беспомощно склонилась над ним и взяла его руку в свою, старик открыл глаза. Он смотрел на нее так, как смотрят люди, пытающиеся разглядеть что-то сквозь плотный туман.

– Кристина? Это ты, Кристина? – Он говорил хриплым шепотом, но тем не менее его легкий европейский акцент был все таким же элегантным.

– Да, Поль. – Все, что она могла для него сделать, – это солгать. Мэтти сжала его руку. – Это я, Кристина.

– Скучал по тебе, девочка. Так скучал.

– Я здесь.

На несколько секунд взгляд бледно-голубых глаз Кормье задержался на ней.

– Нет, – сказал он. – Здесь тебя нет. А вот я уже почти там, так ведь? – Он издал звук, поначалу похожий на смешок, но тут же перешедший в страшный, булькающий кашель.

– Да, ты уже почти там.

– Приятно будет снова тебя увидеть.

– Да. – Жаркий, влажный ветер тропического острова достигал даже вестибюля особняка Кормье. Джунгли вокруг неестественно и угрожающе молчали. – Все будет хорошо, Поль. Все будет в порядке. – Ложь. Еще одна ложь. Кормье внимательно вгляделся в нее, взгляд стал поразительно осмысленным.

– Убирайся отсюда. Спеши.

– Я уйду, – пообещала Мэтти. Глаза Кормье снова закрылись.

– Кое-кто должен прийти. Старый друг. Когда он придет… скажи ему… скажи ему… – Еще один приступ хриплого кашля унес его последние силы.

– Что мне ему сказать?

– Правь… – Кормье захлебнулся собственной кровью. – В аду.

Мэтти не стала задумываться над тем, что, как ей показалось, она услышала.

– Я скажу, – машинально уверила она его. Рука в ее руке безвольно обмякла.

– Кристина?

– Я здесь, Поль.

Но на этот раз Кормье ее не услышал. Он умер.

Мэтти снова осознала весь ужас ситуации. Она с трудом поднялась на ноги, чувствуя, как кружится голова. Автоматически взглянула на золотые с чернью часы на запястье, как будто опаздывала на деловое свидание.

И, потрясенная, поняла, что пробыла в белом особняке над океаном меньше пяти минут. Она должна была приехать двумя часами раньше, но заблудилась среди извилистых дорог острова, одна из которых привела ее в тупик. Тогда Мэтти сильно нервничала из-за опоздания. Теперь же ей пришло в голову, что, прибыв вовремя, она скорее всего нарвалась бы на тот же пистолет, выстрел из которого убил Поля Кормье.

Носком своей кожаной итальянской туфли она зацепилась за что-то. Это что-то отлетело в сторону. Мэтти вздрогнула от громкого звука, нарушившего зловещую тишину холла. Потом посмотрела вниз и увидела пистолет.

Он, верно, принадлежал Кормье, сказала она себе. Бедняга пытался сопротивляться. Как в тумане Мэтти сделала шаг к пистолету. Может быть, надо взять его?

При одной мысли об этом ей стало нехорошо. Последний пистолет, который она держала в руках, был из пластмассы и лежал в коробке с надписью: «Специально для снайпера Энни Оакли. От пяти лет и старше». Подруга подарила его Мэтти на день рождения, когда той исполнилось шесть лет. Она помнит, как с упоением раз за разом вытаскивала пистолет, вкладывала обратно в кобуру из розовой искусственной кожи и вытаскивала снова – и так буквально часами, пока обеспокоенные родители не отняли игрушку, заменив ее коробкой с акварельными красками. Девочка послушно возилась с красками примерно десять минут, и в результате ей удалось изобразить жизнерадостную желтую лошадь для Энни Оакли. Картинка получилась забавной, но не удостоилась чести быть прикрепленной на холодильнике рядом с последним творением ее сестры Эриел – букетом цветов.

Таким образом ее подготовка к обращению с оружием была прервана на очень ранней стадии, и теперь Мэтти не имела абсолютно никакого представления, как пользоваться этим смертоносным чудищем, что лежит у ее ног на мраморном полу.

С другой стороны, так ли уж это сложно? – спросила она себя, наклоняясь, чтобы поднять тяжелый пистолет. Любой панк на любой городской улице там, в Штатах, имеет такой пистолет и умеет с ним обращаться. А ведь можно поспорить, что большинство из них недостаточно грамотны, чтобы прочесть инструкцию… Во всяком случае, одно не вызывает у нее сомнений – каким концом его надо держать от себя.

Господи. Еще немного, и с ней случится истерика. Явный признак того, что она теряет контроль над собой. Надо взять себя в руки. Поддаться панике она может и позже, если возникнет необходимость.

Мэтти несколько раз глубоко вздохнула, засовывая пистолет в свою элегантную сумку из черной и

Бежевой кожи, которую носила через плечо. И внезапно замерла, заметив кровь на ремешке. Кровь Кормье, попавшая туда с ее рук…

Надо торопиться. Кормье умер, но перед самой смертью успел посоветовать ей убираться из особняка поскорее.

Она не сомневалась, что ей все еще грозит опасность. Это ощущение было довольно отчетливым. В последний раз взглянула на мертвого старика с волосами как серебро. Белое видение проплыло перед ней – белый полотняный костюм, белые носки, белая шелковая рубашка, белые мраморные плитки, белые стены, белая мебель… Белизна, бесконечная, чистая, невинная белизна. Если не считать алой крови.

Мэтти почувствовала, что ей сейчас станет дурно. Но она не может себе этого позволить. Ей надо выбираться отсюда. Она кинулась к открытой входной двери, громко стуча каблуками. Только бы поскорее добраться до потрепанной машины, взятой напрокат в крошечном аэропорту острова, куда она прилетела два часа назад.

И уже почти выбегая, она вспомнила про меч.

Остановилась, замерла, снова оглядела белую комнату смерти. Она понимала, что назад вернуться не сможет. Valor, меч четырнадцатого века, за которым она приехала, был безусловно вещью ценной, но не настолько, чтобы из-за него возвращаться. Ничто не могло заставить ее вернуться. Тетя Шарлотта должна понять.

Что там тетя Шарлотта говорила ей об этом старинном мече? Что-то насчет того, что на нем лежит проклятие. Смерть каждому, кто посмеет присвоить этот меч, потому что должен он быть взят мстителем и очищен в крови предателя.

Что ж, если иметь в виду Кормье, зловещее предсказание, похоже, сбылось, подумала Мэтти. Не то чтобы она такому верила. И все же – Кормье присвоил меч, и вот он мертв. Неожиданно у нее пропал всякий интерес к этому средневековому мечу, который ей надо было привезти в Сиэтл.

Она снова круто повернулась и выбежала в открытую дверь, шаря в сумке в поисках ключей от машины. Наверное, именно поэтому она и не заметила мужчину, который стоял на веранде по ту сторону открытой двери.

Не заметила она и ноги в ботинке, об которую споткнулась, растянувшись на белых досках веранды, с трудом переводя дыхание. И прежде чем успела набрать в грудь воздуха и заорать, Мэтти почувствовала, что ее шеи касается что-то холодное и металлическое.

И подумала несколько отстраненно: а будет какой-нибудь звук предшествовать нажатию курка?

– Черт, да это ты, Мэтти, – раздался низкий голос, который она не слышала целый год. Дуло пистолета уже не было прижато к ее шее, но Мэтти все еще не могла прийти в себя и лежала не двигаясь. —

Я чуть тебя не убил. Я ведь представления не имел, кто выбежит из этой двери. Ты в порядке, детка?

Мэтти исхитрилась кивнуть, все еще переводя дыхание. Открыв глаза, обнаружила белые носки не дальше трех дюймов от своих глаз. Она никак не могла собраться с мыслями. Стресс.

Большая рука схватила ее за плечо.

– Мэтти? – В низком, грубоватом голосе сквозило нетерпение.

– Я в порядке. – Ей вдруг стало как-то легче. Затем она снова вздрогнула:

– Кормье…

– Что с ним?

– Он там.

– Мертв?

Она закрыла глаза.

– Да. О Боже мой, да.

– Поднимайся.

– Не уверена, что смогу.

– Еще как сможешь, черт побери. Шевелись, Мэтти. Нам нельзя тут валяться и чесать языками. – Сильные пальцы сомкнулись на ее запястье; мгновение – и она уже стояла на ногах.

– Ты, как всегда, не слышишь меня, Хью? – Мэтти откинула с лица пряди темно-русых волос, выбившиеся из пучка на затылке, и посмотрела в серые глаза, настолько светлые, что они напоминали льдинки. – Что ты здесь делаешь?

– Это я тебя должен спросить. Ты должна была приехать на остров Святого Габриэля в девять часов утра. Какого черта ты делаешь здесь, на Чистилище? – Произнося все это, он даже не смотрел на нее, а внимательно следил за дверью за ее спиной. – Пошли.

– Я назад в этот дом не пойду. Как и можно было предположить, он проигнорировал ее заявление.

– Заходи в холл, Мэтти. Ты здесь в дверях как подсадная утка. – И, не дожидаясь ответа, втащил ее в дом.

Спотыкаясь, она следовала за ним, стараясь не смотреть на распростертое тело Кормье. Чтобы не дрожали пальцы, покрепче ухватилась за ремень сумки.

– Не шевелись, – приказал Хью.

– Можешь не беспокоиться, не буду. – Она очень надеялась, что ее не вырвет прямо на этот мраморный пол.

Хью отпустил ее и широкими шагами подошел к телу в белом полотняном костюме. Несколько секунд стоял, глядя вниз, вбирая в себя безысходность смерти. По его лицу трудно было прочитать его мысли. Там не было удивления, боязни или ужаса, лишь отстраненная непонятная ярость.

Мэтти наблюдала за ним, понимая, что должна быть благодарна за это внезапное появление в такой ответственный и нелегкий момент. Никто из тех, кого она знала, не годился на роль ее спасителя из этой сложной ситуации лучше, чем Хью Эбботт.

Плохо только, что один его вид вызывал в ней злость. Плохо, что после унизительного поражения, которое она

В прошлом году, ей вообще никогда больше не хотелось его видеть. Плохо, что единственным человеком в котором она нуждалась сейчас, был именно тот, кто опустошил, разрушил ее – после того как она сдалась на его милость и телом, и душой.

Она видела, что за прошедший год он не слишком вменился. Та же густая грива темных волос, разве что седины побольше. То же подтянутое, крепкое тело, еще без малейшего намека на дряблость, несмотря сорок лет. Те же грубоватые, резко высеченные черты. Тот же великолепный, невероятно сексуальный рот. Та же примитивная мужская грация.

И та же прискорбная манера одеваться, подумала Мэтти огорченно. Потрепанные ботинки, неглаженая рубашка цвета хаки, расстегнутая достаточно низко, чтобы были видны жесткие вьющиеся волосы на груди; порядком поношенный кожаный пояс и линялые джинсы, подчеркивающие плоский живот и крепкие бедра. Хью взглянул на нее.

– Скоро вернусь, только возьму кое-что на кухне. – Он уже шел мимо тела. Пистолет казался естественным продолжением его руки.

– На кухне. Ради Бога, Хью. Сейчас не время для холодного пива. Что, если он еще здесь? Тот, кто застрелил бедного мистера Кормье.

– Не волнуйся. Здесь никого нет. Если бы кто был, ты бы сейчас лежала мертвая рядом с Кормье.

– Нет, подожди, пожалуйста, не оставляй меня с… – Мэтти проглотила последние слова своей мольбы. Уж кто-кто, а она-то должна знать, насколько бесполезно молить Хью Эбботта остаться. – Черт бы тебя побрал, – пробормотала она.

В тишине гулко раздавались шаги Хью по мраморному полу. Мэтти слышала, как он прошел в конец холла, затем в другую комнату, и потом не стало слышно ничего, кроме этой жуткой тишины и жаркого ветра.

Нервно поглядывая на дверь, она перебирала в руках ключи от взятой напрокат машины. Кто сказал, что она должна тут торчать и ждать Хью? Она сама может поехать в аэропорт. В данный момент ей ничего не хочется так сильно, как сесть в самолет и улететь с ужасного острова.

Но она чувствовала себя неуверенно. Тренировка с пистолетом Энни Оакли была ее единственным опытом в мире приключений. Ее творчески ориентированная семья отдавала предпочтение более цивилизованным и изысканным занятиям.

Хью Эбботт, напротив, слишком хорошо разбирался в ситуациях, связанных с опасностями и насилием. Искатель приключений и внештатный консультант по безопасности при международной компании тети Шарлотты, «Вейлкорт индастрис», он был близко знаком с такого рода вещами.

Мэтти про себя называла Хью ручным волком тетки задолго до того, как познакомилась с ним в прошлом году. И все, что она узнала о нем потом, только подтвердило ее мнение.

Она снова услышала его шаги по мраморным плиткам. Хью появился с двумя большими рыночными плетеными кошелками, которые распирало от множества неопознаваемых предметов.

– Порядок. Мы достаточно долго здесь болтались. Пошли. – Хью обошел тело Кормье, даже не взглянув на него. Увидел ключи в руках Мэтти. – Забудь про ту консервную банку. В ней ты никуда не поедешь.

– Ты это о чем? Мы поедем в твоей машине? А где она?

– В нескольких сотнях ярдов вверх по дороге. Надеюсь, не слишком на виду, но кто знает, надолго ли? – Хью подошел к ней. – Вот, возьми одну. Мне нужна свободная рука. – Он сунул ей кошелку, одновременно бросая взгляд на дверь и на свинцовое небо. – В любую минуту начнется ливень. Это нам на руку.

Мэтти не обратила внимания на замечание по поводу грядущего дождя. Она старалась поудобнее ухватить тяжелую кошелку и свою сумку.

– Зачем эти мешки? Нам это не нужно. Я просто хочу попасть в аэропорт.

– Аэропорт закрыт.

Мэтти в ужасе посмотрела на него.

– Закрыт? Как он может быть закрыт?

– Вот так. Я сам едва успел. Там на дороге вооруженные люди, и все самолеты, которые не успели улететь сорок минут назад, сейчас скорее всего

Горят ярким пламенем. Шарлотте придется возместить мне стоимость моего «чероки». Довольно милая была тачка.

– Господи, Хью, что происходит? О чем ты?

– Ты, как тебе свойственно, великолепно подгадала и вляпалась в самую гущу чего-то вроде доморощенного военного переворота здесь, на острове. На данный момент я понятия не имею, кто побеждает. Так или иначе, пока выбраться отсюда можно лишь морем. Надо попробовать добраться до яхты Кормье.

– Я тебе не верю.

– Придется поверить. Давай пошли.

– Куда?

– Сначала в ванную комнату. – Хью направился через холл.

– Бога ради, Хью, уверяю тебя, мне не требуется ванная комната. По крайней мере в данный момент. Хью, подожди. Я ничего не понимаю.

Он обернулся в дверях и холодно взглянул на нее.

– Мэтти, чтобы я больше от тебя ни одного слова не слышал. Иди за мной. Быстро.

Решив, что из-за стресса она потеряла способность четко соображать, Мэтти потащилась за ним. Она закрыла глаза, переступая через тело Кормье, и прошла за Хью в белый коридор и затем в роскошную спальню, отделанную в серебристых и белых тонах.

– Мистер Кормье уж точно не любил ничего разноцветного, – пробормотала она.

– Да. Он обычно говорил, что достаточно долго проработал в тени. После ухода на покой ему захотелось пожить на солнце.

– Что он хотел этим сказать?

– Не важно. Уже не имеет значения. Вот мы и пришли. – Хью открыл дверь и вошел в ванную комнату.

Мэтти вошла следом, ощущая неловкость.

– Хью, право, я не понимаю… – Она нахмурилась, увидев, что он шагнул в огромную белую ванну и нажал на плитки за кранами. – Ради всего святого…

– Кормье давно построил всякие проходы-переходы в этом доме. Он был прирожденным стратегом.

– Значит, он ждал беды?

– Конкретно вряд ли. Во всяком случае, не на острове. – Хью следил, как отошла часть стены, открыв вход в темный коридор. – Но, как я уже говорил, он был всегда начеку.

– О Господи! – Мэтти вздрогнула, заглянув в темноту. Старые страхи, всегда мучившие ее в замкнутом пространстве, снова дали о себе знать. – Слушай, Хью, мне следовало тебя предупредить, я не слишком хорошо…

– Не сейчас, Мэтти, – нетерпеливо перебил он и, войдя в темный коридор, протянул ей руку.

– Нам обязательно туда идти? – беспомощно спросила она.

– Хватит ныть, детка. У меня нет времени на твое нытье.

Вконец униженная, Мэтти собралась с силами и шагнула за ним. Хью нажал на кнопку, панель скользнула на место. Она задержала дыхание, но долго стоять в темноте не пришлось: Хью извлек из одной кошелки фонарик и включил его.

– Слава Богу, что у нас есть фонарь, – сказала Мэтти.

– Без проблем. Кормье держал по паре в каждой комнате. Я этот подобрал на кухне, но наверняка здесь тоже есть. На этом острове с электричеством вечные неурядицы. Пошли, детка.

Коридор был узким, но, к счастью, коротким. С помощью фонаря и нескольких глубоких вдохов Мэтти удалось справиться со своей клаустрофобией. Она всегда так поступала в лифтах. Прежде чем она почувствовала, что стены смыкаются над ней, Хью уже нажал другую кнопку, открывшую им выход из дома.

Мэтти с облегчением вышла наружу и попала в зеленые густые джунгли, подступавшие вплотную к особняку. Она отвела от лица огромный, широченный лист.

– Все оказалось не так уж страшно, но понять не могу, почему мы не могли выйти другим путем? Мне кажется, куда проще было бы пойти прямо к машине.

Хью двигался вперед, к тому, что, на взгляд Мэтти, было огромной зеленой стеной. И опять не обрат никакого внимания на ее замечание.

– Держись за мной, Мэтти. А то потеряешься в джунглях.

– Я ни в какие джунгли не собираюсь.

– Собираешься. Мы с тобой сейчас сделаем единственно разумную вещь в этих обстоятельствах. Мы исчезнем и не появимся, пока не добудем какое-нибудь средство передвижения.

– Хью, это безумие. Не полезу я в эти джунгли. Никуда не пойду, пока не подумаю как следует.

– Потом подумаешь. А сейчас пошевеливайся. – Он уже почти исчез в зарослях.

Ручной волк тети Шарлотты, по-видимому, привык отдавать приказы, не сомневаясь, что они будут исполнены. Поговаривали, что он командует даже самой Шарлоттой.

Мэтти нерешительно стояла у стены особняка, вцепившись в плетеную сумку. Здравый смысл подсказывал, что ей следует бежать сломя голову за Хью. Ведь в конце концов именно в таких делах он специалист. Но отвратительное сочетание недоверия, шока и застарелого безрассудного гнева заставило ее на мгновение застыть на месте.

Хью оглянулся через плечо и прищурил глаза.

– Шевелись, Мэтти. Быстро.

Он не повысил голоса, но слова прозвучали резко – и положили конец всем ее сомнениям. Она поспешила вперед, с трудом волоча кошелку и свою сумку.

Еще два шага, и Мэтти оказалась в странном зеленом мире. Все остальные перебивал тяжелый за —

Пах влаги. Земля под ногами была мягкой и упругой, почти черной – огромный слой компоста, накапливаемый здесь долгими десятилетиями. Она засасывала ее итальянские туфли за двести долларов, как будто была живым существом, решившим попробовать хорошей кожи.

Огромные папоротники, с ходу завоевавшие бы первую премию на любой выставке в Сиэтле, вставали на пути Мэтти подобно гигантским зеленым призракам. Отовсюду свисали длинные ползучие стебли, усыпанные экзотическими орхидеями. Казалось, что она плывет в глубинах доисторического моря. Ей на голову упали несколько крупных капель дождя.

– Хью, куда мы идем? Мы тут заблудимся.

– Нам недалеко. И мы не заблудимся. Все, что от нас требуется, это чтобы дом оставался сзади, а шум океана – слева. Кормье был хитрой старой лисой. Он всегда имел дыру, куда можно спрятаться в случае чего, и все его планы оказывались достаточно просты.

– Если он был таким умным, почему же он сейчас лежит там, в особняке?

– Даже самые умные лисы иногда дают промашку. – Хью отвел в сторону огромные листья, мешающие им двигаться.

Как только он отпустил руку, листья мгновенно заняли прежнюю позицию, и целая охапка прекрасных белых цветов хлестнула Мэтти по лицу.

– Эриел была права, – пробормотала она еле слышно, обращая слова в спину удаляющегося

Хью, – джентльменом тебя не назовешь. – Она оттолкнула цветы, в то время как сумка и кошелка колотили ее по ногам.

– Осторожнее с этими листьями, – посоветовал Хью через плечо. – Здорово упругие.

– Я обратила внимание. – Мэтти резко наклонилась, чтобы избежать следующей раскачивающейся массы зелени. Спасибо аэробике, которой она начала заниматься в прошлом году, как раз в тот свой день рождения, когда ей исполнился тридцать один год. Аэробика стала лекарством от стресса, который, как ей казалось, давил на нее со всех сторон. Без этих упражнений вряд ли бы у нее хватило сил поспевать за Хью Эбботтом в нынешней гонке через джунгли.

Да и то сказать, такой женщине, как она, было трудно поспевать за Хью при любых обстоятельствах. Как он один раз предельно ясно выразился – она женщина не его типа. Мэтти поморщилась, вспомнив об этом давнем унижении.

– Уже близко. Как ты там, детка? – Хью легко перепрыгнул через ствол дерева и протянул руку, чтобы помочь Мэтти.

– Я же пока здесь, верно? – бросила она сквозь зубы. Дождь усиливался. Зеленый навес над головой начал протекать, как дырявый потолок. Перебираясь через бревно, Мэтти услышала треск рвущейся ткани. Сначала она подумала, что это трещат ее прекрасно сшитые темно-зеленые брюки, но тут же поняла, что это рукав ее кремовой шелковой блузки, который зацепился за ветку.

– Черт! – Мэтти взглянула на дыру и вздохнула. – С какой стати Кормье показал тебе этот путь? – после небольшой паузы спросила она, поднимая глаза на спину Хью. – Я не знала, что ты с ним вообще знаком.

Отвечая, он не только не замедлил шаг, но даже не обернулся.

– Ты бы узнала об этом, если бы придерживалась первоначального графика и села бы в самолет, прилетавший на остров утром, как ранее предполагалось. Разве транспортный отдел Шарлотты не заказал тебе билеты?

– Заказал. Я изменила свои планы, как только увидела маршрут. Я узнала остров Святого Габриэля и поняла, что меня подставили. И решила, что ты мне в гиды не требуешься.

– Даже если ты направлялась прямиком на Чистилище? – сухо заметил он. – Перестань, Мэтти. Ты ведь слышала поговорку: лучше тот черт, которого знаешь. Только погляди, что вышло, стоило тебе начать действовать по-своему.

– Ну конечно, ты бы сразу догадался, что здесь военный переворот.

– Во всяком случае, я это сделал раньше тебя, детка. Как только связался с диспетчерской, сразу понял: что-то не так. Будь ты со мной, мы бы и садиться не стали. Я бы повернул и полетел на Хейдес

Или Бримстоун и оттуда попытался бы связаться с Кормье по телефону.

– Хью, пожалуйста. Я понимаю, ты всегда бдителен и готов ко всем неожиданностям, а я нет. Но право, только твоих лекций мне сейчас и не хватает.

К удивлению Мэтти, голос его смягчился:

– Знаю, детка, знаю. Я просто сам еще слегка в шоке, вот и все.

Она уставилась на его широкую спину, решив, что ослышалась.

– Ты в шоке?

– Черт, конечно. Я боялся, что найду тебя мертвой рядом с Кормье.

– Вот как.

– И больше ты ничего не можешь сказать? – Вся мягкость из его голоса мгновенно улетучилась.

– Ну, я вполне могу понять, что тебе было бы слегка неловко докладывать об этом тете Шарлотте.

– Черт! Так ты полагаешь, что все дело в этом? Хотя, конечно, она бы мне голову откусила… – Хью внезапно остановился, разглядывая узенький, поросший папоротником ручеек у своих ног. – Ладно, двигаем дальше.

Мэтти взглянула на извивающуюся ленту воды.

– Что теперь?

– Повернем налево и пойдем вдоль этого ручья. – Он окинул взглядом дорогу, по которой они пришли. – Кажется, мы здесь одни. Все заняты революционными делами. Пошли.

Дождь становился все сильнее, бил по листьям с такой силой, что вокруг стоял глухой рокот. Мэтти молча шла за Хью, все ее силы уходили на то, чтобы поспевать за ним и не потерять кошелку и сумку.

Черная земля под ногами превратилась в липкую грязь, облепившую ее туфли. Волосы давно повыбились из затейливой прически и висели мокрыми прядями по плечам. Шелковая блузка промокла насквозь. Дождь почти не принес прохлады. Казалось, все джунгли варились в пару, как жирное зеленое месиво.

Мэтти шла, глядя под ноги, чтобы не поскользнуться в грязи или не споткнуться о корень. Запутавшись в лианах, она внимательнее присмотрелась к ним.

– Хью, а как насчет змей? – спросила она устало.

– Что насчет змей?

– Они выползают в дождь?

– Нет, если способны соображать.

– Черт бы тебя побрал, Хью. Он хмыкнул.

– Забудь о змеях. На этих островах их нет.

– Ты уверен?

– Уверен.

– Надеюсь, ты прав. – Она волоком перетащила плетеную кошелку через бревно, опершись на него рукой. Под рукой внезапно зашевелилось что-то живое.

– Хью!

Он оглянулся.

– Всего лишь ящерка. Она больше тебя напугалась.

– Это как сказать. – Мэтти заставила себя несколько раз глубоко вздохнуть, пока ящерица не исчезла из виду. – Хью, понимаешь, по правде говоря, это все не для меня.

– Знаю, что это вне круга твоих привычных занятий, детка, но ты скоро привыкнешь. Твоя проблема в том, что ты слишком много времени проводишь с этими напыщенными коллекционерами, чье представление об опасности сводится к вложению денег в неизвестного художника.

Мэтти ощетинилась, заслышав отзвуки их старых споров.

– Ты прав, как же иначе.

Он ее сарказма вроде и не заметил.

– Конечно, я прав. Тебе следует почаще выбираться из Сиэтла. Ездить повсюду. Делать что-то. Шарлотта говорила, это твой первый отпуск за два года. Когда в последний раз ты занималась чем-нибудь по-настоящему увлекательным?

Она отвела мокрые волосы с глаз и, стиснув зубы, процедила:

– Примерно год назад, когда я соблазнила тебя и умоляла жениться на мне и взять с собой на остров. Ты, возможно, еще не забыл тот случай. И мы оба знаем, во что обошлось мне это удовольствие.

Хью немного помолчал, потом неловко промолвил:

– Ну, я вообще-то не то имел в виду.

– – В самом деле? – Мэтти мрачно улыбнулась и вытащила туфлю из грязи. – Могу тебя уверить, для меня тот случай был достаточно увлекательным. С той поры я с глубоким удовлетворением веду спокойную жизнь. То есть вела до настоящего момента.

– Детка, насчет прошлого года…

– Я не хочу это обсуждать.

– Ну, нам придется это обсудить. – Хью рукой оттолкнул ветку, покрытую орхидеями. – Черт возьми, Мэтти, я уже несколько месяцев пытаюсь с тобой поговорить. Если бы ты меня не избегала, мы бы, возможно, со всем уже разобрались.

– Не с чем тут разбираться. Ты был совершенно прав, сказав, что я не твоего типа. – Она устало отвела от лица лианы. – Поверь мне, теперь я считаю, что ты был абсолютно прав.

– Ты просто немного расстроена, – проговорил он успокаивающе.

– Можно и так считать.

– Поговорим об этом потом. – Хью внезапно встал как вкопанный.

Мэтти немедленно наткнулась на него.

– О-оп! – Она сделала неуверенный шаг назад и едва не потеряла равновесие. «Как будто на каменную стену налетела, – подумала она обиженно. – Ничего мягкого в этом человеке».

– Пришли, – сказал Хью, по-видимому, даже не заметив столкновения. Он смотрел вверх.

Мэтти проследила за его взглядом. Она уже услышала, что грохот воды стал намного громче за последние несколько минут. И теперь поняла причину, выглянув из-за широкого плеча Хью и увидев двойной водопад, падающий с отвесных скал перед ними.

Два потока падали с высоты не менее пятидесяти футов в заросший папоротниками грот. Прудик у подножия водопада был почти скрыт густой растительностью, экзотическими цветами и причудливыми лавовыми образованиями.

– Это что, здесь проходит потайной путь Кормье? – нахмурилась Мэтти.

– Путь за водопадами. В этой горе целая сеть лавовых пещер. Один из коридоров ведет в углубление в скале. Оно частично затопляется морем. Кормье всегда держал там яхту.

– Пещеры? – Неприятное чувство, угнетавшее Мэтти с той поры, как они вошли в заросли, усилилось. – Нам придется идти через пещеры?

– Ага. Но ты не беспокойся. Ничего сложного. Кормье пометил путь, так что мы не заблудимся. Готова?

– Не думаю, Хью, – ответила она тоненьким, жалобным голосом.

Хью бросил на нее нетерпеливый взгляд и направился к гроту.

– Не копайся, детка. Я хочу вытащить тебя с этого острова поскорее.

Разумеется, он был прав. Вряд ли они могли здесь оставаться. Слишком много шансов наткнуться на тех, кто убил Поля Кормье. Но, Бог ты мой, пещеры. Кошмарнее невозможно себе ничего представить.

Хотя она и так была вся мокрая от дождя и насквозь потная, Мэтти явственно ощутила, как струйки ледяного пота бегут у нее по спине и между грудями. Она сделала несколько глубоких вдохов и прочитала про себя мантру, которую выучила во время уроков медитации для снятия стресса.

Хью уже двигался по скалистому обрыву, который исчезал в темноте за одним из водопадов. Он легко балансировал на скользких, покрытых мхом камнях, и движения его были неосознанно грациозными. Один раз он оглянулся, чтобы убедиться, что Мэтти идет за ним, и исчез за грохочущим каскадом воды.

Мэтти в последний раз глубоко вздохнула и приготовилась следовать за ним. Она мрачно напомнила самой себе, что однажды клялась следовать за этим человеком повсюду.

Надо же было быть такой дурой.

Туман, создаваемый водопадами, напоминал легкий дым. Этот дополнительный холодный душ не испугал Мэтти, она его почти не заметила – на ней и без того нитки сухой не было.

Но ее итальянские туфли не были предназначены для подобных надругательств. Крепко сжав в руках сумку и кошелку, она с трудом старалась удержать равновесие на скользкой поверхности. Но вдруг

Почувствовала, как скользит по мху левая нога, и все поехало в сторону.

– О нет, нет! – Беспомощная, широко открыв глаза, она начала падать назад – в пруд у подножия водопадов.

– Осторожнее, детка! – Из темноты высунулась рука Хью и крепко сжала ее запястье, помогая найти равновесие. С изумительной легкостью он втащил ее на безопасное место за водопадами. – Вот так, детка. А ты боялась.

– Ты вот что мне скажи, Хью, – сказала она ледяным тоном. – Ты всегда так быстро двигался? Прямо как кошка!

– Черт, да нет. Я был куда быстрее. Мне ведь уже сорок, знаешь ли. Несколько медлительнее стал. Со всеми случается, я так понимаю.

– Поразительно. – Ее голос стал еще холоднее, но Хью вроде ничего не замечал.

Он торопливо копался в одной из кошелок.

– И вот что я тебе скажу, детка, – добавил он. – Как бы проворен ты ни был, всегда может найтись кто-то попроворнее. Именно поэтому я наконец поумнел и согласился на эту миленькую работенку у твоей тетки.

– Понятно. – Его ответ удивил ее. И вызвал любопытство. По правде говоря, не слишком-то много она знала о Хью Эбботте. – А ты встречал кого-нибудь проворнее тебя? – спросила она.

Какое-то мгновение Хью молчал.

– Угу.

– И что же с ним случилось?

– Он умер.

– Значит, все же оказался недостаточно проворным.

– Можно и так сказать.

Но разговор не мог отвлечь Мэтти от дум о темноте, лежащей впереди. Пещера. Не сможет она туда войти и все тут. Никогда в жизни. Это куда хуже, чем лифт, темный коридор или джунгли. Это тот самый настоящий кошмар из ее детских снов.

Мэтти чувствовала, как бурлит в животе.

Только она хотела сказать Хью, что не может больше сделать ни шагу, как что-то хрустнуло под носком ее окончательно загубленной дорогой туфли. Мэтти машинально посмотрела вниз – это был таракан. Таких огромных ей не приходилось видеть никогда в жизни.