Текст книги "Дымка в зеркалах"

Глава 4

Томас привел Леонору к своему брату Дэки. И вот она сидит в его гостиной и старается скрыть чувство замешательства… Может быть, даже страха. Нет, конечно, Томас предупредил ее, что после смерти жены Дэки страдает депрессией, но все же она оказалась совершенно не готова к увиденному. Темная комната, мерцающий экран и в его неверном свете мужчина, похожий на тролля, – со всклокоченными волосами, бородатый, в мятой одежде.

Теперь понятно, почему местные жители считают его законченным психом.

Как ни странно, она немного приободрилась, понаблюдав за Ренчем. Пес лежал на полу, уткнув нос в лапы, и казался полностью довольным окружающим миром.

В отличие от своего пса Томас Уокер, сидевший в соседнем кресле, выглядел встревоженным. Похоже, у него есть все основания переживать за брата, с сочувствием подумала Леонора, тот явно не кандидат на звание самого здорового человека.

– Я рад, что вы приехали сюда, Леонора, – говорил Дэки. – У меня такое странное чувство, что вы можете сработать как катализатор… что теперь события начнут развиваться. Или мы сумеем взглянуть на проблему под новым углом.

– Покажите Дэки книгу и вырезки, – попросил Томас.

– Да-да. – Девушка пошарила в сумке, нашла требуемое и положила книгу и конверт на стол Дэки. – Мередит ясно дала понять, что вы должны это увидеть.

Дэки Уокер поправил очки, взял конверт и некоторое время внимательно разглядывал его. Потом сказал:

– Думаю, копии статей делала сама Бетани. И она же положила их в конверт. Вряд ли кто-то другой мог воспользоваться ее именным конвертом.

– Вопрос в том, чем ее могло заинтересовать убийство, случившееся тридцать лет назад? – Томас вытянул ноги и поудобнее устроился в кресле.

– А может быть, она была заинтересована с профессиональной точки зрения? – предположила Леонора. – В конце концов, Себастьян Юбенкс тоже был математиком.

– Он не достиг больших высот, – покачал головой Дэки. – Само собой, он имел должность на факультете, но во многом благодаря тому, что был сыном и наследником Натаниэла Юбенкса.

– Наследник? – Леонора ухватилась за эту мысль. – Мы еще не рассматривали финансовый аспект проблемы. Велико ли было наследство, и разбогател ли кто-нибудь после смерти Себастьяна?

– Все его деньги отошли к колледжу, так как наследников у него не было, – сказал Томас. – Кто-то из администрации мог прикончить его, чтобы пополнить фонды, но такое предположение все же кажется мне сомнительным.

– И опять же – почему это убийство заинтересовало Бетани? – подал голос Дэки. – Она думала только о работе. Я не могу себе представить, чтобы она вдруг решила предпринять расследование преступления, совершенного много лет назад.

– Если бы она узнала что-то новое, какие-то факты, она сказала бы тебе об этом, Дэки, – заметил Томас.

– Конечно, кому же еще она могла все рассказать.

Леонора решила оставить пока эту тему и сказала:

– Я пролистала каталог, который нашла в банковской ячейке. Там нет никаких пометок или записей. Единственный необычный момент – кто-то обвел одну из иллюстраций. Синей ручкой. Линия неровная, словно тот, кто это сделал, был очень стар… или мал… или пьян.

– Какая страница? – Дэки листал книгу.

– Восемьдесят первая.

Дэки нашел нужную иллюстрацию и долго разглядывал ее, словно силясь обнаружить в картинке скрытый смысл.

– Чернила совсем не выцвели, – сказал он наконец. – Каталог был издан около сорока лет назад, но эта пометка сделана в недавнем прошлом.

– Вы узнаете зеркало? – спросила Леонора.

Сама она разглядывала его множество раз за последние дни. Это было восьмиугольное зеркало, типичное, как следовало из сопроводительной статьи, для периода начала девятнадцатого века. Тяжелая серебряная рама украшена резными изображениями различных мифических существ. Грифоны, драконы и сфинксы извивались, окружая помутневшее стекло. На верхней точке был изображен феникс с распростертыми крыльями.

– Нет. Я его никогда не видел, – покачал головой Дэки. – Впрочем, я не знаток антиквариата и вообще мало внимания обращал на эти зеркала.

– Бетани тоже не интересовалась зеркалами, – подал голос Томас. – Не пойму, с чего бы она стала обводить эту иллюстрацию.

– Тогда, наверное, это сделала Мередит, – нерешительно сказала Леонора. – Но почему?

– Многие зеркала старинные и стоят немалых денег, – заметил Томас Уокер. – Возможно, она планировала умыкнуть одно или парочку.

– Это нелепо! – Девушка бросила на него сердитый взгляд. – Она никогда не занималась антиквариатом. Кроме того, ее голова была занята деньгами фонда, а Мередит никогда не разбрасывалась.

– Не слышал, чтобы из дома что-то пропало, – рассеянно заметил Дэки.

– А кто может знать наверняка? – не согласился с ним Томас. – Даже если бы Мередит или кто другой утащил дюжину зеркал, вряд ли кто-нибудь заметил бы пропажу. В этом проклятом доме зеркала повсюду. А в спальни третьего этажа вообще никто никогда не заходит. Я уж не говорю о чердаке.

– Ты прав, – сказал Дэки. – Надо бы провести инвентаризацию и посмотреть, не пропало ли что-нибудь.

– Пустая трата времени, – фыркнул его брат. – Даже если мы сможем убедить совет в необходимости инвентаризации, это займет дни, возможно, недели. И потом – ну выяснится, что пара старых зеркал исчезла, – и что это доказывает? Каталог был составлен сорок лет назад. Кража могла произойти давным-давно.

– Но с другой стороны, ты сам сказал, что некоторые из этих зеркал стоят кучу денег. – Дэки постучал пальцем по каталогу. – Это, знаешь ли, мотив.

– Да перестань! – воскликнул Томас. – Мы говорим об убийстве. Никто не станет убивать ради старых зеркал.

– Я слышал, что убивали и за меньшее, – буркнул Дэки.

– Например, за наркотики, – подала голос Леонора. Мужчины вздрогнули и уставились на нее. Девушка подалась вперед и сказала:

– Мы забыли о второй ниточке между Мередит и Бетани. Слухи об употреблении наркотиков.

– Полная ерунда, – заявил Дэки. – Бетани не употребляла наркотики.

– Я могу поклясться, что Мередит тоже не баловалась наркотиками, – кивнула девушка. – Теперь подумайте и скажите, можно ли определить, кто распускал эти слухи?

Томас подумал, потом медленно сказал:

– Об этом говорил Эд Стовал. Когда я насел на него, требуя подробностей, он сказал, что прихватил какого-то паренька, который подторговывал дурью, и тот выдал ему эту информацию. При этом парень не знал ничего конкретного, так, слухи о появлении нового синтетического наркотика, сильного галлюциногена.

– Галлюциноген, – задумчиво повторила Леонора.

– Его называют «Зизи», – продолжал Томас.

– Это что? Женское имя? – удивилась Леонора.

– Нет, тот мальчишка расшифровал это как Затуманенные зеркала. Но никаких определенных доказательств не нашли.

– Потому что нечего было находить! – крикнул Дэки. – Бетани никогда не употребляла эту дрянь!

– Успокойся, никто этого и не утверждал. Даже Эд Стовал.

– Он идиот, – заявил Дэки.

– Нет, – покачал головой Томас, – тут ты не прав. Он, конечно, твердолобый, но для полицейского это даже неплохо.

– Скажите, – подала голос Леонора, – а как именно Бетани покончила с собой?

– Она направила машину вниз, когда проезжала самый крутой поворот на дороге вдоль бухты, – ответил Томас.

– Говорят, под влиянием галлюциногенов люди верят, что могут летать. Человек может прыгнуть с утеса или направить машину в пропасть, не осознавая опасности, – задумчиво сказала Леонора.

– Но ведь мы все уверены, что ни Мередит, ни Бетани не употребляли наркотики, – возразил Томас. – Да и полиция не нашла никаких доказательств.

– В этом нет ничего невозможного, – запальчиво сказал Дэки. – Какой-то негодяй легко мог добавить отраву в еду или, не знаю, в апельсиновый сок. А что касается полиции, то обнаружение современного синтетического препарата, такого как «Зизи», требует дорогостоящих тестов, которые здесь делать некому.

– Но мы не знаем самого главного, – заметил Томас. – Каков же мотив?

Все замолчали. Ответа не было.

– У нас не так уж много данных, да? – нарушила затянувшееся молчание девушка.

– Но кое-что мы знаем наверняка, – с уверенностью заявил Дэки. – Что-то происходит в городе. И благодаря Леоноре, которая нашла книгу и вырезки, у нас все же прибавилось информации.

– Но что нам делать дальше? – спросила она.

Томас пошевелился, и Дэки с Леонорой с надеждой воззрились на него.

– Есть идеи? – спросила девушка.

– Я думаю, Дэки, стоит как следует покопаться в обстоятельствах смерти Себастьяна Юбенкса. Вдруг всплывет что-то новое.

– Но зачем? – Леонора была в недоумении.

– Да, братец, с чего это мне рыться в пыли тридцатилетней давности?

– Я и не говорю, что этот путь немедленно приведет нас куда-нибудь. Но это все же начало. Леонора верно заметила: у нас не так много ниточек, а эта, по крайней мере, реальна. Чем-то это убийство заинтересовало Бетани настолько, что она подобрала вырезки и сделала копии. А Мередит постаралась, чтобы они попали к нам. Все же это что-то.

– Ты прав, – с воодушевлением заявил Дэки, протягивая руку к конверту с вырезками. – Пожалуй, я займусь этим прямо сейчас. Сомневаюсь, что такое старье найдешь в Интернете, но в библиотеке есть микрофильм с подшивкой «Уинг-Коув стар», которая собиралась чуть ли не со дня основания газеты.

Леонора с удивлением смотрела на Дэки. Еще час назад он был совершенно другим. Сейчас в его голосе появилась сила, а движения стали быстрее и увереннее. Апатия отступила: у Дэки появилась цель.

Леонора взглянула на Томаса. Тот внимательно наблюдал за братом, и на лице его отражалась сложная гамма чувств. «Он боится, что если наши надежды не оправдаются, то новый виток депрессии может усугубить состояние брата», – сообразила Леонора.

Что будет, то будет, решила она. Ей очень хотелось найти ответы на все вопросы – ради Дэки и ради себя самой. И единственный способ сделать это – размотать тонкие, порой призрачные ниточки, которые есть у них в руках. Даже если они приведут в никуда.

– Возможно, теперь нам удастся раскопать нечто, что прозевал тот сыщик в прошлом году, – сказал Дэки брату.

– Вы наняли частного детектива, чтобы расследовать смерть Бетани? – оживилась Леонора.

– Конечно, – подтвердил Дэки. – Но он ничего не нашел. Те же глупые слухи о наркотиках, которыми снабдил нас Эд Стовал. Я уволил его через месяц.

Ренч, дремавший у ног хозяина, вдруг оживился. Он поднял голову и принюхался, повернувшись в сторону двери. Почти сразу же в дверь постучали.

– Это, должно быть, Кэсси. – Дэки быстро захлопнул каталог, вскочил на ноги и пояснил Леоноре: – Мой инструктор по занятиям йогой. Я пойду открою, а ты, Томас, раздвинь шторы. Она всегда жалуется, что здесь слишком темно.

– Хорошо. – Томас начал двигать гардины с заметным энтузиазмом. – Мне и самому не больно-то нравится сидеть в темноте, – добавил он негромко, убедившись, что брат его не услышит.

Дэки ушел открывать, и вскоре Леонора увидела на пороге настоящую амазонку: высокую, с хорошо развитыми формами и короткими рыжими волосами. Правда, амазонки вряд ли носили джинсы и свитера.

– Познакомьтесь, Кэсси, это Леонора Хаттон, друг моего брата Томаса. Леонора, это Кэсси Мюррей.

– Очень приятно. – Леонора выбралась из кресла, увидев, что девушка идет к ней.

– Взаимно, – сказала Кэсси, и они обменялись дружеским рукопожатием. – Приятно видеть новое лицо. Сколько времени я твержу Дэки, что ему просто необходимо расширить круг общения и побольше общаться с людьми. Вместо того чтобы следовать моим советам, этот упрямец проводит дни в темной комнате в компании с компьютером. А потом удивляется, что его энергетические поля оказываются нарушенными.

«Да уж, – подумала Леонора, – с полями самой Кэсси явно все в полном порядке». Энергия била из нее ключом. Кроме того, она оказалась неожиданно высокой – на полголовы выше Дэки. И это без каблуков!

– Кэсси, как жизнь? – крикнул Томас, распахивая шторы на очередном окне.

– Прекрасно, как всегда. Позволь мне помочь. – Она решительно направилась к последнему зашторенному окну. – Нельзя заниматься йогой, если нет естественного света… А скажи, Леонора, как тебе борода Дэки? Я все уговариваю его побриться.

Леонора быстро взглянула на Дэки и готова была поклясться, что он покраснел. Кроме того, он смотрел на Кэсси… как на подарок в красивой бумаге, которого он долго-долго ждал, но теперь не осмеливается взять в руки.

– Как-то не думала об этом, – пробормотала Леонора. Честно сказать, борода ей тоже не понравилась, но не хотелось смущать Дэки еще больше.

– Ну вот. – Кэсси оглядела посветлевшую комнату. – Так намного лучше. Человек, который занимается йогой, должен стремиться к солнцу, а не к тьме.

– Но ведь на улице нет солнца, Кэсси, – возразил Дэки. – Сплошной туман.

– Это не важно. Главное, чтобы освещение было естественным, а с этой точки зрения туман ничуть не хуже солнца.

– Как скажешь, – пожал плечами Дэки, – ты у нас эксперт.

Томас поймал взгляд Леоноры и кивнул в сторону двери.

– Нам пора идти. – Он протянул девушке куртку.

– Да. – Леонора поспешно подхватила сумочку. – Не хотелось бы мешать вашим занятиям.

Ренч уже переминался у двери, полный нетерпения. Томас взял его на поводок, и все трое вышли на улицу, полную тумана. Оказалось, что снаружи холодно. Уокер поднял воротник, а Леонора натянула перчатки и накинула капюшон.

– Как вы думаете, он с ней спит? – неожиданно спросил Уокер.

Вопрос застал Леонору врасплох. Голова ее шла кругом от мыслей о старом убийстве и антикварных зеркалах.

– Вы говорите о своем брате? – неуверенно спросила она.

– Ну да. Вам не кажется, что у них с Кэсси роман?

Теперь Леонора смутилась и потому ответила достаточно резко:

– Я совершенно не понимаю, почему вы спрашиваете об этом меня. Полагаю, вы знаете своего брата гораздо лучше, чем я.

– Я очень тревожусь за него. После смерти жены Дэки стал другим человеком. Впал в депрессию. И слишком много времени проводит в Интернете.

– И вы надеетесь, что роман с тренером по занятиям йогой заставит его встряхнуться?

– Ну, хуже-то в любом случае не будет.

Леонора слушала и понимала, что он говорит совершенно искренне, обсуждая с ней душевное здоровье брата, словно они были старыми друзьями. Между тем Томас продолжал:

– Вы ведь видели Кэсси; она настолько жизнерадостна и полна энергии, что могла бы стать хорошим противоядием всем тем темным мыслям, которые снедают Дэки после смерти Бетани. Опять же, может, это отвлечет его от всяких неправдоподобных теорий.

Тут уж девушка не выдержала. Она остановилась, повернулась лицом к Томасу и сердито спросила:

– И почему мужики всегда уверены, что лучшее лекарство от всех проблем – это секс?

– Да нет! – Томас тоже остановился и пожал плечами. – Я этого не говорил. Просто мне бы хотелось, чтобы Дэки хоть немного воспрянул духом. Кроме того, Кэсси ему определенно нравится. Вы не поверите, но он оплатил вперед годовой курс обучения и теперь с нетерпением ждет каждого урока. Собственно, это единственное, чему он радуется в последнее время.

– То есть вы рассматриваете секс как хороший способ победить депрессию, а потому, по вашему мнению, Дэки стоит переспать с Кэсси?

– Точно.

– Не знаю, как отнеслась бы к вашей теории Кэсси, – сердито сказала Леонора, – но лично я никогда не лягу в постель с человеком, который собирается использовать меня для решения своих психологических проблем.

Томас смотрел на девушку, удивленный ее гневом.

– Что это с вами? Я просто сказал, что вместе им было бы неплохо.

– То есть если бы вы были на месте вашего брата, вы, не задумываясь, улеглись бы в постель со своим инструктором по йоге, чтобы проверить, не поможет ли это вам взбодриться?

– Ну… – Томас на секунду задумался. – Зависит от того, какой инструктор.

– Так и знала!

– Да ладно, это была просто случайная мысль.

– Правда? Не сомневаюсь. Видимо, вы вообще не отягощаете себя мыслительным процессом. Почему бы вам не поразмышлять о Кэсси? Вдруг она тоже имеет какие-нибудь чувства и не больше меня жаждет стать пилюлей от депрессии для вашего братца?

– Забудьте. – Уокер пошел вперед по дорожке. – Я всего лишь спросил, не кажется ли вам, что у них намечается роман, а вы все вывернули наизнанку. Раз вы не можете обсудить этот вопрос разумно, так лучше закрыть его вовсе.

Леонора глубоко вдохнула холодный воздух. В чем-то он прав. Непонятно, почему она вышла из себя. В конце концов, речь шла о Дэки и Кэсси, людях, с которыми она едва знакома. А она… она взбеленилась так, словно Томас Уокер предложил ей самой переспать с ним в целях поднятия жизненного тонуса. Догнав Томаса, она примирительно сказала:

– Послушайте, я вижу, что вы искренне тревожитесь за брата. Просто мне кажется, что секс не сможет решить его психологические проблемы.

– Должно быть, вы правы… но иногда он просто пугает меня!

Это было сказано с чувством, и Леонора начала кое-что понимать.

– Так вы поэтому поддержали идею о новом расследовании? Надеетесь, что это поможет ему отвлечься?

– Теперь я уже не уверен, что это была такая уж хорошая мысль. Что, если мы ничего не найдем? Если наше расследование зайдет в тупик? Вдруг он опять впадет в депрессию, и не будет ли на этот раз еще хуже?

Некоторое время они шли рядом молча. Леонора напряженно думала о человеке, с которым только что познакомилась, и старалась понять, что он может чувствовать, раз ведет себя не совсем адекватным образом.

– А может быть, ему нужно прощение? – сказала она наконец.

– Что?

– Прощение. Возможно, именно это нужно Дэки, а не просто знание обстоятельств смерти жены.

Уокер замер и внимательно посмотрел на Леонору.

– Что вы хотите сказать?

– Я, конечно, не психоаналитик, но мне представляется вполне вероятным, что его одержимость смертью Бетани связана с тем, что Дэки не только хочет найти ответы на вопросы, но и искупить некую вину перед ней.

– Он винит себя в том, что не смог защитить ее от чего-то? Я думал об этом. С моей точки зрения, любой мужчина станет переживать, если оказалось, что он не смог обеспечить безопасность своей женщины. Я пытался поговорить с Дэки об этом. Потому что он ничего не мог сделать. Никто бы не смог.

– Все не так просто и прямолинейно. Идеальных браков не бывает. Иногда внезапная смерть лишает супруга возможности попрощаться или уладить какие-то разногласия. Кто знает, что происходило между Дэки и Бетани в последние недели или даже месяцы их совместной жизни. Вдруг у них были проблемы? Да они просто могли поссориться тем утром, а Дэки теперь мучается, потому что уже невозможно попросить прощения за какие-то резкие слова!

– То есть его преследует мысль о том, что эти проблемы стали причиной?.. Не знаю.

– Просто мне кажется: он убедил себя в том, что если найдет убийцу Бетани, то это будет как искупление. – Девушка заколебалась, потом все же добавила. – Частично я здесь по той же причине. Видите ли, мне ведь так и не удалось попрощаться с Мередит.

– Чертовски сложно все получается.

– Жизнь вообще сложная штука, и секс не делает ее легче. Наоборот, часто он лишь усложняет отношения.

Уокер промолчал, и девушка вызывающе спросила:

– Вы не согласны со мной, да?

– Ну, честно сказать, мне лично никогда не казалось, что секс может как-то осложнить жизнь.

– Что и требовалась доказать.

– Что именно? – Он нахмурился.

– Что мужчины и женщины относятся к сексу совершенно по-разному.

– Да? Черт, с чего вообще все наши рассуждения заканчиваются разговорами о сексе?

– Это вы начали, – заявила Леонора. – Вы пожелали узнать мое мнение, и я вам сказала то, что думаю по этому поводу. Ваш брат Дэки просто не позволит себе вновь стать счастливым, пока не разберется с прошлым. А потому мне представляется сомнительным, что в данный момент у него роман с Кэсси Мюррей. Но если бы даже она легла с ним в постель, это не принесло бы ему облегчения и не помогло бы решить его проблемы.

Глава 5

– Чувствуйте себя как дома, Леонора. Надеюсь, вам понравится работать в Зеркальном доме. – Роберта Бринкс готовила кофе и дружелюбно болтала. – Правда, следующие две недели здесь будет настоящее столпотворение. Все готовятся к ежегодному празднику: прием в честь спонсоров едва ли не самое значительное событие за год.

– Поверьте, я прекрасно понимаю всю важность этого мероприятия, – искренне сказала Леонора.

– Да уж. – Роберта хмыкнула. – Головная боль еще та. Но с другой стороны, как бы мы существовали без спонсоров и тех, кто делает пожертвования в фонд колледжа? Вообще-то наша беготня не будет вам слишком досаждать. Библиотека находится на втором этаже, а туда мало кто заходит. Третий этаж вообще закрыт для посещений, и комнаты используются как склады.

– Спасибо, что нашли время показать мне дом, – сказала девушка. – Он необыкновенный.

Придвинув второй стул, она устроилась у письменного стола Роберты и незаметно разглядывала хозяйку кабинета, пока та возилась у кофейного столика.

Роберта Бринкс, управляющая Зеркальным домом, явно перешагнула шестидесятилетний рубеж, но сохранила следы былой привлекательности. Она держалась очень прямо, носила короткую стильную прическу и производила впечатление властной и авторитетной особы. Белая шелковая блузка с кружевным воротником, синяя плиссированная юбка и синие же туфли-лодочки – в одежде дама явно отдавала предпочтение классике.

– Честно сказать, я не смогла определить, к какому архитектурному стилю относится это здание, – сказала Леонора. – Оно какое-то необычное.

– Принято считать, что в этой постройке сочетаются готический и викторианский стили. – Роберта усмехнулась. – Несколько весьма уважаемых дизайнеров объявили здание архитектурным монстром, но Натаниэл Юбенкс был не только очень эксцентричным, но и невероятно богатым человеком. Богатый оригинал, который основал колледж, обеспечив работой поколения научных сотрудников, может позволить себе построить странный дом.

– Ах, вот как.

– Конечно. Кроме того, нельзя не признать, что дом получился особенный. В нем чувствуется атмосфера, вам не кажется?

Леонора была уверена, что слово «атмосфера» в данном случае всего лишь вежливый способ не называть вещи своими именами. Когда она увидела Зеркальный дом впервые, у нее буквально мурашки побежали от страха. «Хорошо, что я человек с образованием, библиотекарь и вообще не склонна ко всяким фантазиям, – уговаривала себя Леонора. – И меня совершенно не пугает это кошмарное здание».

Любой, кто посмотрел хоть один фильм ужасов, сразу догадался бы, что перед ним то самое кошмарное место, где сумасшедший ученый создает в подвале очередного монстра.

Зеркальный дом по прихоти его владельца был выстроен на южной оконечности бухты. Холмы там густо поросли лесом. И на одном из склонов воздвигли серый каменный дом, странно непропорциональный. В дни, когда с залива поднимался туман и его белые клочья цеплялись за ветки деревьев и крыльцо, дом казался каменной горгульей, которая съежилась на склоне горы и смотрит в сторону бухты. Одним словом, это была готовая декорация для какого-нибудь триллера. Или картинка для обложки готического романа.

Когда Леонора смогла оценить интерьер, она решила, что внутри дом производит еще более мрачное впечатление, чем снаружи. Огромные ели и сосны, подступавшие к стенам, не позволяли свету проникать внутрь. Да еще окна узкие, словно бойницы.

Кабинет Роберты, расположенный на первом этаже, оказался самой обжитой и приятной комнатой из всех виденных Леонорой в ходе экскурсии. Ей даже показалось, что здесь существенно теплее. На стенах висело множество фотографий и оправленных в рамку писем от важных пожертвователей. Около окна стояла большая керамическая кадка, в которой росла разлапистая зеленая пальма, привнося в интерьер некий тропический элемент. На столе Роберты громоздилось множество разноцветных папок, а монитор компьютера был облеплен памятными записочками. Картину делового беспорядка дополняло невероятное количество шариковых ручек, разложенных повсюду.

Роберта оставила дверь кабинета открытой, и Леоноре виден был небольшой кусочек коридора и зеркала на стенах. Через несколько минут мимо двери прошла молоденькая девушка, одетая в джинсы и свитер, с банкой содовой в руке. Длинные волосы цвета меда собраны в хвостик.

– Ах, это моя помощница из числа студентов. – Роберта торопливо поставила кофейник. – Она работает здесь несколько часов в неделю. Хочу вас познакомить.

Женщина поспешила к двери и позвала:

– Джулия!

Девушка вернулась:

– Да, миссис Бринкс.

– Джулия, я хочу познакомить тебя с Леонорой Хаттон. Она несколько месяцев поработает в библиотеке на втором этаже. Леонора, это Джулия Бромли.

Девушка кивнула:

– Здравствуйте, мисс Хаттон.

– Рада познакомиться, – ответила Леонора. Прежде чем отпустить Джулию, Роберта строго сказала:

– Не забудь сегодня же позвонить в химчистку. Они все еще не привезли наши ковры.

– Я помню, миссис Бринкс.

– Ну и хорошо. Тогда на сегодня все, детка.

Джулия ушла, и Роберта вернулась к приготовлению кофе.

– Сливки или сахар?

– Нет, спасибо.

Честно сказать, Леонора не любила кофе. Но она заметила, что в шкафчике Роберты нет чая, и решила, что вполне сможет сделать несколько глотков, чтобы не обижать хозяйку. Приняв из рук миссис Бринкс кружку с горячей жидкостью, девушка поблагодарила и спросила:

– И давно вы занимаете этот ответственный пост?

– О, уже много лет… так много, что язык не поворачивается произнести столь солидную цифру. Но в следующем месяце я ухожу в отставку. И через шесть недель уже буду плыть на белоснежном океанском лайнере в солнечную Грецию.

– Звучит чудесно!

– Да, я предвкушаю немало новых и интересных впечатлений. Честно сказать, даже накупила себе кучу новых нарядов для этого путешествия. – Роберта оглядела кабинет и добавила другим тоном: – Но должна признаться, мне странно покидать эти стены, где я провела так много времени. Когда я думаю о том, что это последний бал, который я готовлю… у меня буквально слезы наворачиваются на глаза.

– Я понимаю ваши чувства. – Леонора осторожно попробовала кофе. Неплохой, но она все равно предпочла бы чай. И как люди пьют эту горькую гадость? – Еще раз спасибо за то, что показали мне дом. Вы ведь сейчас ужасно заняты.

– Ничего. И хочу сказать: я рада тому, что каталог библиотеки будет наконец помещен в Интернет. Я многие годы твердила местному начальству, что мы не имеем права скрывать такие редкие книги от ученых. Думаю, кое-какие экземпляры стоят немалых денег. Книги подбирал сам Натаниэл Юбенкс, когда составлял свою коллекцию зеркал.

– Но что же так привлекало его в зеркалах? Ими увешаны чуть ли не все стены в доме. Вообще-то это немного похоже на одержимость.

– Вы недалеки от истины. В семье из поколения в поколение передавалась душевная надломленность. Кое-кто говорит, что Юбенкс был уверен в том, что не сойдет с ума, как многие другие члены семьи, если будет постоянно иметь перед глазами свое отражение. Некоторые утверждают, что он якобы мог видеть в зеркалах свои прошлые жизни. Но единственное, что мы знаем наверняка: ему не удалось избежать душевной болезни, и он покончил с собой.

Наконец Леонора выпила почти половину чашки кофе и собралась уходить.

– Я, пожалуй, поднимусь еще раз наверх, – сказала она. – Осмотрюсь как следует. Прощупаю почву, так сказать. Ничего, если я занесу чашку попозже?

– Конечно. Бегите и не тревожьтесь о чашке. – Роберта махнула рукой. – И, пожалуйста, если вам что-то понадобится – не стесняйтесь и смело обращайтесь ко мне за помощью. Моя дверь всегда открыта.

– Спасибо.

Леонора шла по длинному коридору в сторону лестницы. На первом этаже было расположено несколько кабинетов. Позади осталась комната Роберты, вот эта – Джулии, а третья дверь – запертая – вела в кабинет, где так недолго проработала Мередит. Табличка на двери гласила: «Отдел развития фонда пожертвований Юбенкс-колледжа». Роберта упомянула Мередит в недавнем разговоре, но лишь мельком: «Мисс Спунер покинула нас очень быстро. Как я поняла, ей предложили вполне приличную должность где-то в Калифорнии. Что делать, люди, которые умеют получать пожертвования, ценятся везде. Мы все еще не можем никого найти на ее место».

Леонора была даже удивлена легкостью, с которой ей удалось получить работу в Зеркальном доме. Дэки Уокер, как председатель фонда Бетани Уокер, просто уведомил администрацию колледжа, что его фонд готов оплатить работу профессионального библиотекаря, который переведет на электронные носители каталог библиотеки Зеркального дома. В память о Бетани Уокер.

Руководство колледжа никогда не возражало, чтобы кто-то оплачивал расходы, даже если с точки зрения администрации расходы эти были бессмысленными и ненужными.

На первом этаже оказалось полно народа. Залы готовили к предстоящему собранию и приему гостей. Сначала Леоноре пришлось пробираться мимо команды уборщиков, а затем обходить человека на лестнице, который менял электрические лампочки в большой люстре.

Она подумала, что Зеркальный дом вполне заслужил свое название. Все стены почти сплошь покрыты зеркалами. Но как ни странно, такое большое количество отражающих поверхностей ничуть не добавляло света пространству этого странного дома. Внутренняя отделка была выполнена в традициях викторианского стиля: темное дерево и бордовый бархат. Казалось, все кругом погружено в вечный полумрак.

Леонора поднялась на второй этаж и остановилась на площадке лестницы. Перед ней простирался длинный полутемный коридор, загадочно поблескивали зеркала. То ли манили, то ли пытались отпугнуть… Неожиданно девушку охватило совершенно детское желание немедленно убежать отсюда. Она положила руку на перила лестницы и подождала, пока успокоится бешено заколотившееся сердце.

Через несколько секунд Леонора пришла в себя и двинулась по коридору в сторону библиотеки. Четвертая дверь налево. Нужно поменьше смотреть по сторонам и вспомнить, что она читала по поводу зеркал раньше, до того как приехала в Уинг-Коув. Она серьезно подготовилась к поездке и просмотрела кое-какие книги. И прекрасно знала, что есть абсолютно логичное объяснение тому, что эти зеркала почти не отражают свет. Просто они очень старые, изготовлены в конце XVIII или начале XIX века.

Старинные зеркала не обладали яркостью современных изделий. А со временем их поверхность все больше и больше тускнела: из-за несовершенства технологий того времени и потемнения металла, который использовался в качестве основы.

Все это Леонора прочла до приезда в Уинг-Коув и теперь повторила про себя еще раз. Да, эти зеркала на стенах очень старые. А оттого такие темные. Но что-то же они должны отражать? Хоть какой-то свет? Почему же тогда ей кажется, что они затягивают в свои затуманенные глубины те немногие лучики солнца, которые все же попадают в коридор?