Текст книги "Хрустальное пламя"

– По крайней мере стараюсь не спорить. Он почти всегда оказывается прав.

– Выходит, раз он считает, что мы с тобой должны разыграть весь этот фарс, ты решил, что это гениальная идея? – Видя, что перспектива оказаться героем грандиозной свадебной церемонии вызывает у него смешанные чувства, она не могла отказать себе в удовольствии уколоть его.

Ридж помялся и сухо проронил:

– Он убежден, что это будет содействовать успешному выполнению нашей миссии.

– Гм. Иными словами, считает, что Высшие Целительницы будут ко мне более благосклонны, если я предстану перед ними в роли настоящей жены. Он надеется, что после свадьбы я буду выглядеть более замужней, так?

Ридж внезапно остановился и посмотрел на нее взглядом, исполненным тайного обожания:

– Я бы сказал, в тебе есть изрядная доля женской интуиции.

– Я предпочитаю называть это способностью противостоять мужской логике, – вполголоса произнесла она, заведомо зная, что это замечание вызовет у него раздражение. Она понимала, что мужчины неохотно признают за женщинами способность мыслить логически. Логическое мышление традиционно принято считать уделом мужчин, талантом, берущим начало в Темном конце Спектра. Однако к ее удивлению, Ридж не попался на эту приманку.

– Кэлен, сегодня я не буду спорить с тобой по пустякам, – сказал он. – Через три дня нам предстоит бракосочетание – таков окончательный вердикт. Думаю, тебе надо приобрести свадебную накидку. Купи что нужно. Пусть пришлют счет на мое имя. И не забудь купить пару рубашек для меня.

Кэлен насмешливо вскинула брови:

– Ты начинаешь походить на женатого мужчину.

К ее изумлению, Ридж отнесся к этому заявлению вполне серьезно.

– Разумеется, а как же иначе? А ты разве не чувствуешь себя невестой?

– Нет, – отрезала она. – По мне, все это не более чем спектакль. – «И моя роль в нем закончится, как только я выполню свой долг», – подумала она про себя. – Не забывай: между нами сугубо Деловые отношения.

Прищурившись, Ридж пристально вгляделся в ее глаза и мягко опустил руки ей на плечи. Кэлен почувствовала силу и энергию, исходящие от него, и глубоко вздохнула. Она прочла в его глазах внутреннюю решимость, не зная, сожалеть или радоваться тому, что он нашел ее в саду. Она не привыкла к компании мужчин и никогда в жизни не стояла в лунном свете наедине с человеком, от которого исходила мужская необузданная энергия. Она смутилась, но тут же напомнила себе, что скоро откроется новая чистая страничка в ее жизни, куда обязательно будут вписаны и мужчины. И ее миссия, конечно, нисколько не пострадает от того, что сейчас она позволяла себе вкусить немного будущей жизни.

– Возможно, – медленно, растягивая слова, начал Ридж необыкновенно мягким голосом, – я должен воспринимать и исполнять обязанности мужа по-настоящему. Если я почувствую себя настоящим мужем, Кэлен, тогда и ты будешь чувствовать себя настоящей женой.

Кэлен застыла на месте, сердце екнуло – она поняла, что он собирается поцеловать ее. На мгновение перед ней предстало осуждающее лицо Олэр. Тетушка была бы страшно возмущена. Сказать по правде, Кэлен тоже испугалась. Она часто думала о том, что когда-нибудь настанет момент и она узнает, что такое мужское объятие. Этот момент настал так неожиданно, что она растерялась. Кэлен вдруг поняла, что не объятия ее страшат, а то, что Ридж, возможно, не тот человек, с которым можно экспериментировать. Слишком многое поставлено на карту.

В замешательстве она пыталась уклониться от поцелуя, но губы Риджа приблизились к ее губам, и отступать было поздно. Он все сильнее сжимал ее в своих объятиях, все ближе привлекал к своему сильному телу и наконец коснулся губ.

Кэлен почувствовала себя как бы парящей в красном лунном свете: будто она не была больше самой собой, будто еще мгновение – и она сольется с тем, кто был ее полной противоположностью. Такого ощущения она никогда не испытывала ранее. Где-то глубоко. в сознании вспыхнуло предостережение Олэр: «Не уступай мужчине до тех пор, пока не исполнишь свой долг и не отомстишь за поруганную честь нашего Дома. Объятия мужчины могут стать слишком опасными для тебя».

Говоря «уступить мужчине», Олэр, конечно же, имела в виду акт любви. «Но при чем здесь поцелуй? – успокаивала себя Кэлен. – Неужели он повредит?»

Губы Риджа скользили по ее губам сначала медленно, но затем все настойчивей и настойчивей, как бы требуя ответа. Кэлен почувствовала легкий укус его зубов, что удивило ее. Губы ее приоткрылись, и его язык мгновенно оказался внутри, властно исследуя и наслаждаясь так порывисто и бесстыдно, что она едва не потеряла сознание.

Кэлен издала легкий стон, почувствовав, как его руки опускаются ниже по спине. Она обхватила его шею и ощутила, как тяжело дышит Ридж. Интуиция подсказывала ей, что Ридж, так же как и она, был сбит с толку, словно этот поцелуй был совсем не тем, чего он ждал. Она могла бы поклясться, что его мужественные, сильные руки дрожали. Но почти сразу же он полностью овладел собой и ситуацией. Широкие ладони обхватили ее пышные ягодицы и с силой притянули к своему телу. В объятиях Риджа не чувствовалось богатого опыта подобных отношений, это скорее был голод плоти; Кэлен ощущала этот голод и в своем теле.

Она вдруг подумала о сладостном столкновении двух противоположностей. Целомудренные холмики ее грудей были прижаты к его твердой мускулистой груди; мягкие бедра оказались в ловушке сильных тренированных коленей Риджа; она ощущала, как шершавые пальцы скользили по ее ягодицам. Он издал едва слышный стон. Жаркие губы сливались с прохладными губами Кэлен, неся ощущение неповторимости и неизъяснимости.

Нет ничего удивительного, что любовный акт считается примером прекрасного союза противоположных сил, подумала Кэлен. Теперь она могла представить себе, что значит разделить ложе с мужчиной, если даже простой поцелуй принес ей такое сказочно сладостное опустошение.

Ошеломленная происшедшим, она открыла глаза, когда Ридж наконец оставил ее губы. В багрово-красном свете Симметры она смотрела на Риджа из-под опущенных ресниц. Он задумчиво изучал ее лицо; глаза его были затуманены. Он слегка коснулся ее волос.

– Цвет заката, – тихо сказал он, погружая пальцы в густые, вьющиеся колечками волосы, – время свидания и объятий света и темноты.

Кэлен ничего не ответила, она ждала чего-то, не зная, как об этом спросить. Пальцы Риджа скользнули к подбородку Кэлен. Глаза неотрывно следили за выражением ее глаз.

Ладонь опустилась ниже, коснулась шеи, затем груди. Сквозь тонкую ткань туники Кэлен почувствовала прикосновение. Пальцы нежно касались соска, и неизведанная до сих пор теплота разлилась по ее телу. Ридж словно понял ее ощущения, и его ладонь оказалась еще ниже – коснулась плавного изгиба плоского живота и скользнула дальше – к центру, где не останавливаясь бурлил, растекаясь по венам, горячий, животворящий поток.

Кэлен стояла неподвижно, боясь шелохнуться. Они смотрели друг другу в глаза, и Кэлен казалось, никакая сила не сможет разъединить их.

Снова из потаенного уголка ее сознания всплыли предостережения Олэр: «Когда две подходящие друг другу противоположности Спектра сталкиваются, то энергия, исходящая от них, способна разрушить все вокруг».

На счастье или на беду, но Кэлен почувствовала, что Спектр показал ей ее половину, сведя с человеком, которого прозвали Огненным Хлыстом.

Кэлен решила немедленно остановить происходящее: набрав в легкие воздуха, она дрожа отступила назад. Руки, обвивавшие шею Риджа, соскользнули вниз. Он не попытался остановить ее, но с тревогой взглянул на нее.

– Доброй ночи, Ридж. – Словно освободившись от невидимых пут, Кэлен отступила еще на шаг. Инстинктивно ей захотелось убежать от него подальше. Она отвернулась.

– Кэлен. – Хриплый голос прозвучал откуда-то издалека. – Мы должны кое-что сегодня обсудить.

Она остановилась на дорожке, ведущей в ее покои, и спросила, не оглядываясь:

– Что ты имеешь в виду?

– Я тот человек, за которого ты по соглашению выходишь замуж.

– Знаю.

– Квинтель не для тебя. Еще ни одна женщина не привлекла его, но очень часто они по-глупому влюбляются в него. Пожалуйста, не позволяй своему любопытству довести тебя до безрассудного и опрометчивого шага.

Будто пелена спала с Кэлен после этих слов. Они уничтожили магию багровой луны этого вечера. Кэлен высокомерно вздернула подбородок. Как этот безродный смеет указывать дочери Великого Дома? Пусть сейчас все принимают ее за дочь фермера – все равно это верх неприличия и наглости.

– Помни, Ридж, ты просто временный муж, не более. Выбрось из головы глупые мысли о долге и ответственности.

– Договор заключен на короткое время, но это время настоящее, – спокойно произнес Ридж, – не забывай об этом, Кэлен.

Она ничего не ответила и пошла дальше по дорожке, заставляя себя идти степенно. Лишь скрывшись в тени галереи, она подобрала подол туники и стремительно побежала в свою комнату.

Глава 3

Сверкающий тонкий шелк нежно струился между пальцев Кэлен. Она была очарована разнообразием тканей, разложенных перед ней. Коллекция дорогих шелков, доставленная из земель Антиподов, была лишь частью того, что можно было увидеть здесь, на улице Ткачей.

Сегодня она пересмотрела многое: бархат всех цветов Спектра, изумительную шерсть ланти для зимних накидок и туник, прелестные платья из риши, материи, что ткали здесь же, в городе. Кэлен никогда не сталкивалась с таким разнообразием и поэтому была ошеломлена выбором, который ей представился. Но еще больше ее радовало то, что не придется шить самой. Впервые с тех пор, как она была ребенком, кто-то заплатит за пошив одежды. Кэлен улыбнулась: этот маленький факт – частичка свободы. Не то чтобы она не любила шить, главное – кто-то будет делать это для нее. Чувство настоящей свободы вызывало головокружение.

– С туниками проблем не будет, – пообещала приказчица, рослая женщина средних лет, – будут готовы уже после обеда, дорожная одежда – к завтрашнему дню. Ведь шаровары должны быть впору, чтобы в них было удобно, вы понимаете.

Кэлен кивнула. Ей хотелось как можно скорее иметь новые модные туники, а дорожный костюм был ей не так уж необходим, ведь она не имела намерения уезжать в оговоренное в соглашении путешествие с Риджем. Дорожную одежду она заказала лишь для того, чтобы Ридж поверил, что она действительно собирается в поездку. Кэлен долго думала, кто же оплатит ее дорожное облачение и свадебный наряд. Ридж объяснил, что за все заплатит, и она окончательно уверила себя, что ничего постыдного в этом нет.

В конце концов, после смерти Квинтеля путешествие будет отложено до тех пор, пока новый торговый барон не будет утвержден Городским Советом, и брачный контракт будет признан недействительным. Но Кэлен не представляла, как объяснить Риджу, почему дорожное снаряжение ей не потребуется, и ей не оставалось ничего другого, как дать ему заплатить за него.

Кэлен не сомневалась в своем решении. Это было вопросом чести, а значит – самым главным для дочери Великого Дома. Изобразив на лице удовлетворение, она повернулась к приказчице и проговорила:

– Я закажу еще и свадебный наряд.

Глаза женщины загорелись: эта дочь фермера, может быть, не очень богата, но даже такая всегда выложит кругленькую сумму за свадебный наряд. Приложив немного стараний, можно сделать так, чтобы клиентка потратила гораздо больше того, на что рассчитывала первоначально.

– Конечно, конечно. У меня в продаже есть несколько подходящих сортов ткани. Этот тонкий шелк как раз подойдет. Вы уже решили, какого цвета будет ваш наряд?

Право выбирать цвет наряда, в котором она выйдет замуж, всегда принадлежало невесте. Этот вопрос был очень важным потому, что цвет наряда жениха должен быть противоположным. Традиционно невесты старались подобрать цвет Светлого конца Спектра, чтобы облегчить своим женихам поиск подходящей ткани для накидки. Но Кэлен подумала, что самое время начать ломать установленные правила.

– Мне что-нибудь красное, – серьезно сказала Кэлен и показала пальцем на кусок ярко-красного шелка. Это был непростой выбор. Мало кто мог понять его. Кэлен гадала, как Ридж отнесется к ее решению.

Приказчица удивленно посмотрела на нее, но ничего не сказала. Ярко-красный шелк был очень дорогим, и она не хотела упускать хорошую сделку, уговаривая невесту не нарушать установленных обычаев.

– У меня сейчас нет подходящей накидки из этой ткани, но я смогу ее сшить завтра до обеда. Когда состоится свадьба?

– Послезавтра, – сказала Кэлен, проходя вдоль прилавка и пробуя на ощупь костюм из зеленой риши. – Накидку пришлите в Дом Парящего Фаллона. Кроме того, пришлите счет за нее и за дорожный костюм человеку по имени Ридж, который работает на Лорда этого Дома. Остальное я оплачу сама.

– Дом Парящего Фаллона? – В глазах приказчицы проснулся интерес. – Вы выходите замуж за одного из служащих Торгового Барона Квинтеля?

Прежде чем Кэлен ответила, дубовая дверь распахнулась и знакомый голос произнес:

– Я собственными глазами видела контракт, Мелита. Эта дочка фермера на самом деле выходит замуж за человека, работающего на Лорда Квинтеля. Ее жених не просто слуга в Доме, поверь мне, Ридж – почти сын Дома. – Эррис повернулась, ее лицо осветилось сверкающей улыбкой. – Привет, Кэлен.

Кэлен отозвалась такой же улыбкой:

– Доброе утро, Эррис. Ты сегодня решила тоже заняться покупками на улице Ткачей?

– Ну-у, – протянула Эррис, разведя руками. – Вообще-то мне нужна новая пара сапожек, но я увидела, что ты зашла сюда, и решила узнать, что произошло вчера. Как ты находишь своего будущего торгового мужа?

Кэлен вздрогнула, вспомнив сцену в саду при лунном свете.

– Мне кажется, он в некотором отношении своеобразен, – сухо ответила она.

Подойдя к прилавку, Эррис буквально взорвалась от восторга, увидев, что выбрала Кэлен:

– Потрясающе! Мне нравится! Что за прелесть будет, когда ты наденешь это! Представляю, сколько будет сплетен наутро после твоей брачной ночи, когда ты будешь готовить мужу утренний янтовый чай.

Кэлен любезно улыбнулась, скрывая свое замешательство. Похоже, на улицах Перепутья почти не было запретных тем. Она помнила о древней обязанности жен – вставать утром, кипятить и подавать мужу чай, пока он еще не встал с постели. У Кэлен сохранились смутные воспоминания о том, как этот маленький ритуал совершала для отца ее мать. Не важно, богатым или бедным был Дом и сколько в нем было слуг, – жена неизменно вставала и в одиночестве готовила утренний чай. Среди женатых мужчин было принято в шутку определять настроение своих жен по тому, насколько он был горек или сладок.

– Тебе кто-нибудь рассказывал, почему Риджа прозвали Огненным Хлыстом? – спросила Эррис, чтобы продолжить разговор.

– Вчера ты мне говорила – потому что Квинтель использует его, чтобы устранять всяческие неприятности на торговых путях, – осторожно ответила Кэлен.

Эррис пропустила это мимо ушей.

– Я имела в виду именно «огненный». Никто не сказал тебе?

Уголки губ Кэлен опустились.

– Кажется, сплетни не в почете в Доме Парящего Фаллона. Такое ощущение, что все слуги воды в рот набрали.

Эррис ухмыльнулась:

– Меня это не удивляет. Квинтель может добиться чего угодно, и уж тем более молчания от своих слуг. Ну что ж, Кэлен, раз уж ты прибыла, чтобы разделить ложе с Риджем, видимо, придется рассказать тебе, откуда взялось слово «огненный» в его прозвище. Будем считать, что я твоя названая сестра, и как сестра попытаюсь предостеречь тебя. Ведь женщины должны держаться вместе, не так ли? – Ее голос сделался тише, и Кэлен с приказчицей невольно придвинулись поближе.

– Говорят, он один из тех редких мужчин, что могут силой своего гнева накалить даже сталь Равновесия.

Гнетущая тишина будто накрыла лавку. Женщина, стоявшая за прилавком, даже подалась назад, уставившись на Эррис, а Кэлен нахмурилась, пытаясь вспомнить старое предание.

– Истории о таких мужчинах правдивы лишь отчасти, – попыталась возразить она. – Легенда обросла массой небылиц. Подобные люди появляются в каждом поколении, но их очень мало, и встретить такого можно только при невероятном везении.

Эррис осклабилась:

– Судя по историям, что окружают Риджа, он вполне заслужил такое прозвище. Вполне возможно, часть из них произошла на самом деле.

– Для того чтобы присвоить человеку прозвище, нужно не много, – заметила приказчица.

– Да, верно, но ведь обычному человеку такого прозвища не дадут? – возразила Эррис.

– Может, потому, что у Торгового Мастера тяжелый характер, – примирительно произнесла Кэлен, не желая спорить. – Легенда гласит, что способность накалять сталь передается от человека к человеку вместе с буйным характером.

– Большинство мужчин имеют мерзкий характер, – философски заключила приказчица. – Уж я-то знаю наверняка – очень мало нужно, чтобы разозлить мужчину. С тех пор как умер мой муж, я не тороплюсь снова выйти замуж именно из-за этого. Дома – тишина и спокойствие, да и доходами от лавки я распоряжаюсь так, как считаю лучшим для себя.

– Представляю, какая должна быть злоба, чтобы накалить сталь Равновесия, – держись подальше от такого жара, не попадайся под горячую руку, – заявила Эррис. – Лично я на твоем месте была бы очень осторожна, Кэлен. Ты затеяла опасное дело.

– Это просто деловое соглашение. – Кэлен начинало это надоедать. Она повернулась к приказчице:

– Пожалуйста, накидка должна быть сделана из красного шелка. А туники я заберу сегодня после обеда.

– И дорожные вещи? – быстро спросила хозяйка лавки, доставая тетрадь и перо с чернильницей.

Кэлен на секунду задумалась, представляя себя одетой в костюм.

– Костюм я хотела бы темнозеленый.

– Как прикажете, – приказчица удовлетворенно улыбнулась, – у меня есть ваши размеры. Я немедленно посажу швею за работу. Я отправлю счет Риджу из Дома Парящего Фаллона, а за другие вещи вы расплатитесь сами?

Кэлен уловила не слишком тонкий намек. Она достала маленький кошелек, что носила на поясе, и начала отсчитывать деньги. Тяжелые монеты звякали на крышке прилавка под пристальным взглядом приказчицы. Когда необходимое количество их было отсчитано, женщина снова улыбнулась и сгребла их в ящик под прилавком.

Эррис с интересом наблюдала за расчетами, пока к ней не подошла Кэлен, которая собиралась уходить из лавки.

– Что теперь? Может, обувь?

– Да, – кивнула Кэлен, – и, пожалуй, дюжину рубашек для Риджа.

– Ага. Ты уже покупала ему рубашки? Мужчины предпочитают использовать преимущества и выгоды женитьбы. Он еще попросит тебя вышить его инициалы на всей одежде. – Эррис улыбнулась и, прищурившись, посмотрела на Кэлен:

– Здорово ты с накидкой…

– По каким-то причинам Торговый Барон Квинтель желает проведения официальной брачной церемонии для скрепления контракта, – объяснила Кэлен, пока они выходили на каменную мостовую.

– Естественно, Ридж тут же согласился. Ты должна знать, что Ридж готов для Квинтеля на все, помни об этом, – сказала Эррис с непонятной серьезностью. – Ридж очень предан Квинтелю. Говорят, Квинтель вытащил его из нищеты и грязи улиц Равновесия, и с того дня, как они встретились, Ридж служит ему верой и правдой. Раз ты принесла себя в жертву на алтарь свадьбы по контракту, то должна стать торговой женой, на которую можно положиться, – произнесла Эррис с неожиданным энтузиазмом. – Или ты не согласна?

– На которую можно положиться? – Кэлен вопросительно посмотрела на свою спутницу.

– Завтра последняя ночь свободы перед тем, как ты тронешься в путь. Мы зайдем за тобой перед ужином, – решительно сказала Эррис. – У меня есть несколько приятельниц, которые будут рады к нам присоединиться. Уж мы постараемся, чтобы у тебя была веселая ночь.

– Ночь? Мы проведем вечер в таверне? – Глаза Кэлен загорелись: ни о чем подобном она даже не слышала дома. Ни одна уважающая себя женщина никогда не пошла бы вечером в таверну одна или даже в компании других женщин. Но похоже, здесь, в городе, это не считается предосудительным, а слегка ощутить вкус свободы – что может быть лучше?

– Ну что, привлекательно? – с улыбкой спросила Эррис.

– Очень! – воскликнула Кэлен. – Я надену одну из новых туник. Я заказала себе несколько коротких, таких, как у тебя. Очень мило с твоей стороны, Эррис, пригласить меня присоединиться к твоим друзьям.

– Это будет сногсшибательная вечеринка! – пообещала Эррис.

Официальная палата для обедов в поражающем воображение доме Квинтеля была выдержана в контрастах нежно-голубого и желтовато-коричневого цветов. Кэлен уже немного привыкла к тому, как неукоснительно использовались оттенки при постройке дома. Сейчас ее радовали мягкие цвета песка и моря, в которые была окрашена комната. Обычно она предпочитала яркие цвета, но сегодня вечером мягкие тона Спектра действовали на нее успокаивающе.

Ей было невероятно тяжело сидеть за ужином напротив человека, которого она намеревалась убить, и рядом с человеком, за которого должна была, согласно контракту, выйти замуж. Дома, в Слиянии, все это выглядело далеким и абстрактным: Квинтель был для нее только именем, частью бесконечных рассказов тетушки. Брак с незнакомцем по имени Ридж – лишь средством, чтобы скорее покончить с местью. Но за те два вечера, которые Кэлен провела с двумя мужчинами за ужином, горькие рассказы тети стали реальностью. Кэлен чувствовала себя крайне неспокойно во время этих вечерних трапез.

Низкий круглый стол в центре мягко окрашенной палаты был инкрустирован маленькими, экзотического цвета, кусочками смальты, расположенными в форме спирали. Кэлен задумалась, что значит их замысловатый рисунок, но так и не смогла найти подходящего объяснения. Хаос, созданный мастером, нарушал гармонию нежных тонов комнаты. Кэлен, Ридж и Квинтель сидели на тюфяках, столовые приборы лежали перед ними на специальных подставках. Мужчины сидели вальяжно, расслабленно – наряды позволяли им свободно менять позы.

Хотя Кэлен была одета в одну из своих новых коротких туник и шаровары, она считала неприемлемым для себя сидеть так, как ей было удобно, и приняла позу, обычно позволенную женщинам: изящно подобрала под себя ноги, выпрямила спину. В такой позе она могла свободно обслужить себя за столом, не прибегая к помощи молчаливых слуг, разносящих многочисленные блюда. За столом женщинам надлежало следить, чтобы бокалы и тарелки регулярно наполнялись.

Кэлен по своей доброте согласилась быть хозяйкой стола, однако вместе с тем она предпочитала Думать, что это только временно, пока она не исполнит свой долг перед Домом. Она удивлялась, как это Квинтель и Ридж до этого обходились за столом без помощи женщин, но была уверена, что они прекрасно справлялись сами.

Кэлен наполняла Риджу бокал золотистым вином Энканы, когда он неожиданно прервал беседу с Квинтелем и обратился к ней:

– Ну, как у тебя дела с покупками?

– Хорошо, – вежливо ответила она и поставила хрустальную бутылку на стол. – Я купила все, что необходимо, не забыла и про дюжину рубашек для тебя. Вечером я пришлю их тебе.

Она не упомянула о неизвестно откуда появившемся чувстве долга перед будущим мужем, а возможно, и чувстве вины. Кэлен сама не знала, зачем это сделала, как не знала, зачем купила шелк для вышивания и иглы, когда выбирала Риджу рубашки. Перед ужином она вышивала на рубашках Риджа маленькую буковку "Р" и ругала себя за это старомодное проявление женской заботы.

Впрочем, от привычек, которые воспитаны с раннего детства, не так легко избавиться, оправдывалась она. Перебирая одежду Риджа, она обратила внимание, что ни одна из женщин не подумала о том, чтобы вышить его инициалы. Хотя это было неудивительно: он был незаконнорожденным, своего Дома у него не было. Кэлен подумала, что во всей этой истории с мщением Ридж – всего лишь невинная пешка. Все, что она может сделать для него, – хотя бы вышить несколько рубашек.

Она скромно потупила взгляд на блюдо, полное горячих взбитых ягод. У нее не было желания участвовать в застольных разговорах, но, похоже, Ридж собрался вовлечь ее в беседу.

– Как свадебная накидка? Ты уже подобрала ее? Еще немного, и ее губы растянулись бы в улыбке, но она успела подавить желание рассмеяться:

– Все хорошо, Ридж.

Квинтель, как бы между прочим, тоже спросил:

– Какой цвет ты выбрала? Ридж застыл в ожидании.

– Красный, – честно ответила она. – Самый красивый оттенок, какой был, – ярко-алый.

Квинтель от души рассмеялся, насмешливо поднимая бокал за Риджа, который помрачнел как туча.

– Замечательно. Девушка бросает тебе вызов, Огненный Хлыст. Тебе досталась невеста с чувством юмора. Ну а ты чем ответишь?

Ридж поднял бокал и сделал глоток.

– Исходя из того, что Кэлен выбрала цвет Симметры, выбор, оставленный мне, не слишком велик. Думаю, оденусь в черное. Черная ночь обволакивает Симметру так же, как мужчина сжимает в объятиях женщину.

Кэлен почувствовала, как кровь приливает к лицу. Ее попытка самоутвердиться при выборе цвета накидки получила достойный ответ.

– Мне кажется, в подобных обстоятельствах затея со свадьбой – излишняя.

– Ни в коем случае, – мягко ответил ему Квинтель, – поверь моему опыту. Да и потом, все уже готово. Ваша свадьба состоится в часы заката, как это принято. Закатим пир горой.

– Сколько гостей вы позвали? – с тревогой спросила Кэлен.

– Кое-кого из торговцев с напарниками, что знакомы с Риджем. И прости, Кэлен, забыл спросить у тебя, кого бы ты хотела видеть. Ведь у тебя нет знакомых в этом городе, и я взял на себя смелость решить этот вопрос без твоего участия.

– Завтра вечером я скажу вам, кого мне хотелось бы видеть на своей свадьбе, – твердо пообещала Кэлен.

Смерив ее быстрым взглядом, Ридж тут же спросил:

– А что случится завтра вечером?

– Я увижусь со своими новыми подругами. И очень может быть, что я приглашу их на свадьбу. Должны же быть и у невесты свидетельницы! И потом, ведь невесте полагается провести какое-то время в компании своих подруг, прежде чем в ее покои войдет новобрачный. – Для исполнения плана ей нужно было выиграть время, а по традиции невесте отводился час перед ее первым свиданием с женихом.

– Разумеется, ты вправе пригласить всех, кого хочешь, – пробормотал Квинтель.

– Интересно, – в задумчивости нахмурил брови Ридж, – с кем это ты собралась увидеться, знакомых-то в городе у тебя нет.

– Как это нет?! Ты разве забыл Эррис? – К Кэлен вернулась былая уверенность. Глаза ее засверкали. – Она собирается устроить для меня вечеринку, «проводы торговой жены» – так она сказала. И поэтому завтра вечером соберутся ее приятельницы. Да, я вспомнила: не ждите меня, пожалуйста, к ужину, мой Лорд, завтра, – закончила она, повернувшись к Квинтелю.

Ридж, слегка наклонившись, взял кубок с вином. Его золотые зрачки сузились:

– Ты хочешь провести вечер с Эррис и ее подругами?

– Когда сегодня утром я встретила Эррис в лавке на улице Ткачей, она очень настойчиво приглашала меня присоединиться к ним.

– Думаю, ты не совсем хорошо представляешь, что это будет за вечер, – начал Ридж; в голосе его чувствовалась менторская нотка мужчины, прошедшего огонь и воду. – Эррис и ее подруги совсем не та компания, с которой тебе следовало бы общаться.

– А собственно говоря, почему?

– Многие из них в прошлом были торговыми женами, да и сейчас ходят с караванами. О них идет дурная слава.

– Но ведь и мне предстоит стать торговой женой. Почему бы не пообщаться с теми, кто войдет в мой круг? Должна же я перенять их хитрости, – улыбнулась в ответ Кэлен.

Ридж поджал губы:

– Твоя тетя – уважаемая Целительница. Думаю, она вряд ли одобрила бы твои планы на завтрашний вечер.

Кэлен еле сдержалась, чтобы не сказать, что тетя и была первой, кто настаивал на заключении этого контракта. Она дипломатично произнесла:

– Ты прав. Моя тетя старалась воспитывать меня в строгости.

– Да уж, так строго, что основное бремя воспитания ложится на твоего мужа. – Ридж в волнении глотнул вина из кубка и поставил его на место.

Кэлен посчитала за лучшее проигнорировать его выпад.

– Я пока еще не замужем, – тихо ответила она.

– Через два дня мы устраним эту проблему, – ответил Ридж. – А ты уж постарайся за это время научиться подобающим манерам.

– Ну разумеется, я им научусь – манерам, подходящим торговой жене, – вежливо согласилась Кэлен. – Но так как мне впервые предстоит выполнять обязанности торговой жены, должна же я побольше узнать об этой науке, не так ли?

– Только не от Эррис и ей подобных, – угрюмо пробурчал Ридж.

Чтобы не привлекать излишнего внимания Квинтеля, Кэлен решила пока приберечь свой последний аргумент. Она не собиралась раздувать ненужную ссору.

Для себя она уже четко решила провести вечер следующего дня с Эррис и ее подругами, и Ридж не сможет ей помешать. А вот устраивать скандал за столом у Торгового Барона не стоило. Она молча уткнулась в свое блюдо печеных ягод. Они скорее успокоятся, решила она, если она будет вести себя так, как приучили ее дома, в Слиянии.

Ридж быстро взглянул на нее и, видимо, подумав, что одержал верх в споре, успокоился и загордился.

– Ты не забыла купить дорожную одежду?

– Нет, не забыла. В лавке мне сказали, что она будет готова завтра во второй половине дня.

– А обувь?

– Обувь тоже заказала. Она тоже будет готова к завтрашнему дню.

Удовлетворенный, он ухмыльнулся:

– Ну что ж, об остальном я позабочусь.

– Не сомневаюсь.

Не обращая внимания на ее реплику, Ридж обратился к Квинтелю:

– Мы отправимся на следующий день после свадьбы. Не вижу смысла задерживаться.

– Хорошая мысль, – согласился Квинтель. Он положил себе на тарелку маленький кусочек мяса с овощами, пробуя понемногу все блюда.

– Скажи, Кэлен, твоя тетя научила тебя искусству Целительства?

Кэлен в ответ покачала головой, хорошо зная, что, если бы Олэр попыталась научить ее хотя бы небольшой части искусства, она никогда не смогла бы выполнить то, ради чего прибыла сюда. Целительницы не могли убивать под угрозой потери Дара. Олэр всегда недвусмысленно давала ей понять, что не видит даже малейших признаков дарования у племянницы. Это всегда повергало Кэлен в состояние глубокой грусти. Она очень хотела бы родиться с Даром. Но раз Олэр сказала, значит, так оно и было. Сама Олэр была очень одаренной Целительницей и никогда не ошибалась. Говорили, что если бы она захотела, то вполне могла присоединиться к женщинам Долины Противоречий и стать Высшей Целительницей.

– Нет, тетя уготовила мне другой жизненный путь.

– Понимаю. А по мнению тети, ты унаследовала Дар?

Кэлен взглянула на него. Она интуитивно почувствовала вопрос, который на самом деле подразумевал Квинтель.

– Не беспокойтесь, мой Лорд, тетя уверена, что я вполне смогу сыграть свою партию в предстоящем предприятии.