Текст книги "Всепоглощающая страсть"

Впервые Макс осознал, что признает у Клео наличие совести.

– Я работал у одного владельца художественной галереи, – ответил Макс.

– Наверное, вам очень хорошо платили, – заметила Клео.

– Да, – согласился он.

Он догадался, что она намекает на его «ягуар» и дорогую одежду, и решил, что пришло время переменить тему.

– Но я больше не работаю в этой области.

– Как вы познакомились с Джейсоном?

– У нас были общие интересы.

– Искусство?

– Да.

Он надеялся, что она перестанет задавать вопросы.

Клео помолчала.

– Макс, вы меня не обманывали, сказав, что Джейсон был богатым человеком?

– Нет.

Макс хотел бы прочесть ее мысли. Он никак не мог определить, изображает ли она с таким блеском наивность или в самом деле ничего не знает. Он не накопил большого опыта общения с наивностью и не умел ее распознавать.

Клео задумчиво наморщила лоб:

– Я догадывалась, что мы многого не знаем о Джейсоне. Чувствовалось, он что-то скрывает, но я его никогда не расспрашивала. Думала, он сам скажет, когда придет время.

– Наверное, так оно и случилось бы. Просто такое время для него не пришло.

Возможно, она действительно была тем, чем казалась, подумал Макс, сердясь на себя за свою непроницательность.

Он с ошеломляющей ясностью понял, что она нравилась ему именно такой наивной, какой выглядела. Он не хотел бы обнаружить, что она не более чем хитрая маленькая воровка, о чем свидетельствовали все имеющиеся факты.

Макс также хотел еще одного. Он хотел, чтобы Клео хотела его.

Он не сомневался, что вчера вечером она испытывала, как и он, глубокое чувственное желание. В первые короткие мгновения он заметил подтверждение этому в ее глазах. Но сейчас он не ощущал ничего откровенно чувственного в прикосновении ее рук к его бедру. Движения ее пальцев были осторожными и успокаивающими, но уж никак не соблазняющими.

Он попытался примирить две противоположности: женщину на коленях рядом с ним и ту, что написала «Зеркало». Это был парадокс, привлекавший Макса: лед и пламя в одной оболочке.

Весь его мужской опыт подсказывал ему, что Клео Роббинс – неопытная женщина, но необузданная горячая чувственность «Зеркала» свидетельствовала об обратном.

Макс вдруг вспомнил об атласной ленте в кармане.

– Клео?

– Да?

Макс не мог придумать, в какую форму облечь свой вопрос. Вместо этого он опустил руку в карман и медленно вытащил оттуда алую ленту.

Руки Клео замерли. Словно зачарованная, она смотрела на яркую полоску. Она застыла в полной непо-движности. Максу показалось, что она его боится.

Потребность защитить Клео была так велика, что его рука с лентой невольно задрожала.

– Не бойтесь.

Она посмотрела на него глазами, полными немых вопросов.

– Я не боюсь.

– Вот и хорошо.

Лента свисала с его пальцев почти до пола. Он подхватил другой рукой ее свободный конец и сделал из блестящей ленты петлю.

– Я вам уже говорил, что читаю «Зеркало».

– Я помню.

Она почти шептала.

– Сейчас я читаю вторую главу.

– Вот как?

Кончиком языка Клео провела по губам. Она снова посмотрела на ленту.

– Я знаю, что героиня книги надеется узнать своего призрачного возлюбленного, когда увидит его наяву, хотя прежде не могла разглядеть его лицо в зеркале.

– Она его обязательно узнает.

За стеклами очков глаза Клео были глубокими, бездонными озерами, выражавшими беспокойство и томление.

– Но мне пока неизвестно, как она даст ему знать, – негромко сказал Макс.

– Ей не надо будет ему это говорить. Во всяком случае, словами.

– Но он будет знать, что она знает?

– Да, – выдохнула Клео.

Кровь, бешеная и горячая, закипела у Макса в жилах. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь за всю свою жизнь был охвачен таким сильным волнением, даже когда любовался своим великолепным собранием книг и картин. Он балансировал на опасном гребне между блаженством и мукой.

Без единого слова, потому что ему не хватало слов, Макс медленно накинул петлю из алого атласа на шею Клео.

Клео не двигалась. Пламя ждет освобождения из ледяной тюрьмы.

Макс осторожно расправил дешевую алую ленту на шее Клео, словно это было бесценное ожерелье из рубинов. Он тихонько потянул за концы ленты, привлекая Клео к себе. Как во сне, Клео безропотно подчинилась.

Макс опустил концы ленты и снял очки с Клео. Он положил их на пол рядом со стулом. Он все время смотрел ей в глаза.

Клео несколько раз моргнула, будто из темноты смотрела на яркое солнце. С негромким стоном Макс прижался губами к ее губам. При первом прикосновении его губ Клео вздрогнула, но не отодвинулась. Она пробовала вкус его губ, словно незнакомый экзотический напиток. Ее осторожное ищущее прикосновение чуть не лишило Макса самообладания.

Он водил губами по ее губам, стараясь вызвать ответный отклик. Под внешней холодностью он чувствовал еле сдерживаемую готовность.

Он также чувствовал и ее неуверенность. Она хотела его, но что-то ее сдерживало. Она будто сомневалась, как далеко готова пойти.

Макс знал, что толща льда отделяет его от пламени, горевшего внутри Клео. Но пламя пылало вовсю и только ждало, чтобы его выпустили наружу.

Его губы раскрылись на ее губах. Клео мгновение колебалась, затем коротко вздохнула и обвила руками его шею.

Макс внезапно понял, что уже давно испытывает эту жажду. Губы Клео были нежными, мягкими и необычайно свежими. Надкусив плод, Макс готов был немедленно съесть его до конца. Ничто на земле не могло сравниться с его вкусом.

Губами он раздвинул ее губы. Она не сопротивлялась и разрешила проникнуть в ее влажный теплый рот.

Макс напомнил себе, что есть два способа растопить лед. Можно его нагревать, а можно просто расколоть топором. Последний способ был куда более скорым, а Макс как раз не мог ждать.

Он приподнял Клео с пола, чтобы посадить к себе на колени.

Она тихо вскрикнула, сопротивляясь. Макс почувствовал, как в ней зародилась паника. Вот тебе и скорый способ. Он сделал глубокий вдох, стараясь подавить бешеное желание.

Он неохотно оторвался от ее губ и посмотрел в ошеломленные глаза.

– Простите меня, – прошептала Клео.

Макс слегка улыбнулся:

– Наверное, извиняться следует мне.

Он сожалел только, что не успел довести до конца то, что начал.

Она застенчиво улыбнулась в ответ:

– Прошу вас, не извиняйтесь. Просто я сама не готова осуществить одну очень личную фантазию.

– Фантазию?

Клео недоверчиво посмотрела на Макса:

– Не говорите мне, что вы не читали третьей главы.

– Третьей главы? – Макс был в растерянности.

– В этой главе мужчина в зеркале завязывает алую ленту на шее женщины и притягивает ее к себе в Зазеркалье. Она попадает в его мир, и там они становятся любовниками.

– Совсем как у нас с вами? – Макс был очень доволен собой.

– Да, совсем как у нас с вами. За исключением того, что мы с вами не занимались любовью. – Она тронула пальцами свои нежные полные губы. – Вы ограничились поцелуем. – Она нахмурилась. – А вы уверены, что не читали третью главу?

– Совершенно уверен. Но я обязательно прочитаю ее сегодня на сон грядущий, – пообещал Макс. – Возможно, также и главу четвертую.

Щеки Клео стали пунцовыми.

– Может быть, вам лучше остановиться. Мне кажется, вы уже достаточно прочитали, чтобы составить себе представление о «Зеркале».

Макс смотрел ей прямо в глаза:

– Теперь я уже не могу остановиться.

На лице Клео было непонятное, слишком серьезное выражение.

– Давайте не будем ходить вокруг да около. Если вы приехали сюда на побережье, чтобы развлечься, вам нечего на это рассчитывать. Я не занимаюсь интрижками.

– Я тоже, – отозвался Макс.

Клео подняла с пола очки и решительным жестом посадила их на нос.

Ее лицо покраснело, но взгляд был твердым.

– Если говорить правду, то я вообще не занимаюсь никакими интрижками, пусть даже самыми увлекательными.

– Совсем никакими?

– Никакими.

– И никогда? – из любопытства настаивал Макс.

Клео села в свое плетеное кресло, укрывшись в глубокой тени. Она долго смотрела в темное ночное небо.

– Когда-то, очень давно, когда мне было двадцать три, у меня был близкий человек. Но мы расстались… После смерти родителей. С тех пор у меня никого не было.

– Почему? – спросил Макс, жадно собирая, пусть по крохам, все сведения о Клео. Он хотел знать о ней все до мельчайших подробностей. Он должен добраться до самой ее сути и раскрыть все тщательно хранимые секреты.

– Я не знаю почему. – В глазах Клео вдруг вспыхнула обида, но через секунду она погасла. —

А может быть, знаю. Врач утверждает, что я никак не могу примириться с тем, как умерли мои родители.

– А как они умерли?

Клео посмотрела на свои сцепленные пальцы, будто раздумывая, сколько она может ему сказать. Наконец она приняла решение.

– Говорят, отец застрелил мать, а потом застрелился сам.

– Господи, – пробормотал Макс.

– Предполагается, что я не могу примирить два факта: то, как сильно они друг друга любили, и то, как они умерли. Я не могу поверить, что взаимная любовь родителей была погублена безумием моего отца.

– Что ж, в вашем рассуждении есть своя логика, – тихо сказал Макс. – Простите, Клео, я задаю слишком много вопросов. Я не имею на это права.

– Не знаю, зачем я вам все это рассказываю. – Клео вскочила на ноги и принялась ходить по комнате. – Сегодня вы уже второй мужчина, которому я доверилась. Наверное, анонимные записки и лента потрясли меня больше, чем я думала.

Макс прищурился:

– Вы рассказывали Гильдебранду о ваших родителях?

– Я вышла из себя, когда он намекнул, что я недостаточно порядочна для жены политического деятеля. – Клео вздохнула. – Наверное, я перешла границы. Сказала ему, что за мной числятся и другие грешки, помимо «Зеркала». Добавила, что пресса наверняка ухватится за обстоятельства смерти моих родителей.

– Ясно. И как он это принял?

Клео пожала плечами:

– Он был потрясен до глубины души. Макс, я очень жалею, что втянула вас в свои дела. Это глубоко личный вопрос. До сегодняшнего дня только члены семьи знали, что произошло с моими родителями.

– Я не собираюсь обсуждать ваши дела с кем-нибудь еще.

– Я знаю. – Она кусала нижнюю губу. —

Я хочу, чтобы вы поняли, что я мало пригодна для короткой связи и даже для продолжительного романа.

Макс дотянулся до трости и медленно поднялся на ноги. Он положил руки на голову орла и стоял, не спуская глаз с Клео.

– Я не стану вас принуждать к тому, что вам претит.

– Спасибо за понимание. Я сожалею о случившемся. Это моя вина.

В ее улыбке странным образом сочетались неуверенность и облегчение.

– Я сомневаюсь, что виноваты только вы одна. До завтра.

Макс улыбнулся про себя и пошел к двери.

– Макс!

– Не беспокойтесь, Клео. В дальнейшем мы будем действовать строго по книге. Я имею в виду «Зеркало».

Глава 5

Перед самым рассветом Клео окончательно отказалась от попыток уснуть. Она отбросила одеяло, поднялась с кровати и подошла к окну.

Темное небо было покрыто тучами, но дождь еще не начинался. У нее было достаточно времени для быстрой прогулки по берегу до того, как снова хлынут потоки воды.

После бессонной ночи ей хотелось подышать чистым холодным морским воздухом, чтобы освежить голову. Может быть, после полудня она отправится в центр медитации в Космической гармонии. К сожалению, утром, когда начиналась суета на кухне, Клео не могла покинуть гостиницу. Как когда-то заметил Джейсон, ничто так не содействует небольшому делу, каким являлось «Гнездышко малиновки», как постоянное личное присутствие.

При воспоминании об умершем друге у Клео сжалось сердце, хотя она старалась не предаваться печальным мыслям. Она надела джинсы и клетчатую рубашку. Вряд ли Джейсон хотел, чтобы она слишком долго горевала после его смерти, напомнила она себе, зашнуровывая золотые кроссовки. Джейсон Керзон верил в то, что надо жить будущим, а не прошлым.

По пути к двери Клео подхватила темно-зеленую куртку на пуху. Она спустилась вниз и прошлась по еще сонной гостинице. Негромкий храп, доносившийся из офиса, подтвердил ей, что Джордж находится на своем посту.

Она вышла из дома через заднюю дверь на кухне. Андромеда, Утренняя Звезда и вся остальная команда из Космической гармонии еще не появились. Что же касается гостей, то они наверняка еще погружены в глубокий сон.

Бодрящий воздух наполнил легкие, как только она вышла наружу. Ночь медленно отступала перед серым светом нового дня. Пронизывающий холод напомнил ей, что она забыла перчатки. Клео засунула руки в карманы куртки и двинулась вдоль обрыва над морем. Она хотела обдумать множество вещей: сон, который ей приснился, исчезновение Бенжи, проблемы Триш. Все эти происшествия заслуживали внимания, но она не могла сосредоточиться ни на одном из них. Как ни старалась, мыслями она возвращалась к одному-единственному событию, которое не давало ей уснуть почти всю ночь, – поцелую Макса.

Впервые после смерти родителей она поцеловала мужчину и не испытала чувства вины, отравлявшего все ее прежние отношения.

Вчера вечером с Максом она пережила удивительный миг торжествующей радости, не омраченный никакими воспоминаниями. Она хотела Макса, по-настоящему его хотела.

Страсть, которая спала внутри нее, наконец пробудилась и отозвалась на прикосновение настоящего мужчины. Чувство облегчения охватило Клео при мысли, что она нашла человека, способного ее освободить. Мужчина в зеркале наконец вошел в ее жизнь. Но к огорчению Клео, ситуация оставалась неясной, несмотря на появление человека в зеркале. Если только это действительно тот самый человек. Слишком много в Максе Форчуне неизвестного, слишком много непонятного.

Более всего Клео беспокоило, что он не реагировал на нее так, как она реагировала на него. Клео не сомневалась, что при встрече с мужчиной в зеркале в настоящем, реальном мире она немедленно его признает, так же как и он ее. Мать и отец при первой же встрече поняли, что предназначены друг для друга.

Но когда вчера вечером Клео смотрела в глаза Макса, она видела в них не только плотское желание, но и холодное самообладание. Клео печально вздохнула. Ей пришлось признать, что, хотя ее отклик был незамедлительным, искренним и откровенным, Макс Форчун явно руководствовался в своих действиях определенным планом.

Это делало его опасным для Клео. Теоретически уже должна была сработать ее четкая система охранной сигнализации.

Так почему же Макс не вызывал в ней того старого привычного чувства вины?

Она вспомнила, как он надел ей на шею алую атласную ленту и притянул к себе, точно как в той сцене в третьей главе «Зеркала».

Слишком идеально, подумала она с усмешкой. Она готова биться об заклад, что Макс все-таки прочитал третью главу до их встречи прошлым вечером.

Клео почувствовала, что уже не одна наслаждается приходом дня, и посмотрела через плечо. Она сумела изобразить приветливую улыбку для Герберта Т. Валенса, энергично шагавшего позади.

Как обычно, Валенс был одет щегольски – в дорогое верблюжье пальто, коричневые замшевые ботинки, шею украшал шелковый шарф. Неизвестно, каким лаком или бриллиантином он пользовался, но даже самые резкие порывы ветра не могли растрепать его серебряные кудри. Каждый волосок, словно приклеенный, лежал на голове, не поддаваясь воздействию стихии. Кольцо на мизинце сверкало в раннем утреннем свете.

Клео невольно развеселилась, подумав, как ей везет на разодетых франтов. Элегантные образцы портновского искусства, демонстрируемые одновременно Максом и Гербертом Т. Валенсом, определенно способствовали росту репутации гостиницы «Гнездышко малиновки».

– Доброе утро, мисс Роббинс. – Валенс быстро закивал головой, будто клюющий петух.

– Доброе утро, – отозвалась Клео. – Я не слышала, как вы подошли. Совершаете утреннюю прогулку до начала семинарских занятий?

– Я поставил себе за правило проходить пешком одну милю каждый день, – известил Валенс. – Спорт способствует развитию позитивного мышления.

– Приятно, что есть люди, которые не только проповедуют идеи, но и осуществляют их на практике.

– Я обязан заботиться о своей репутации, мисс Роббинс. А это возможно лишь в том случае, если я живу в соответствии с пятью моими основными правилами.

– Каковы же они, мистер Валенс? – полюбопытствовала Клео. – Или вы знакомите с ними только за плату?

– Поскольку у нас с вами деловые отношения, я готов их вам открыть.

– Очень любезно с вашей стороны. – Интересно, включит ли мистер Валенс в свои пять правил привычку щелкать ручкой ровно пять раз, прежде чем ее вернуть в карман пиджака, а также снимать в гостинице один и тот же номер. Во время их так называемого профессионального общения Клео наблюдала великое множество подобных странностей мистера Валенса.

Валенс поднял руку и загнул большой палец.

– Первое правило: сосредоточиться на цели. – Он перешел к следующему, указательному пальцу. – Второе правило: подготовить план для осуществления данной цели. Третье правило: строго следовать плану. Четвертое правило: учитывать все детали, прежде чем приступить к его реализации.

– А пятое правило? – напомнила Клео.

– Пятое правило: всегда ориентироваться на успех, а не на поражение.

Клео обдумала слова мистера Валенса.

– А что, если кто-то все же потерпит неудачу?

Валенс гордо поднял вверх подбородок.

– Неудача неприемлема для тех, кто ориентируется на обязательный успех. Уверяю вас, мисс Роббинс, что я заработал свою репутацию не с помощью ошибок.

– Наверное, несколько трудновато поддерживать подобную репутацию? – заметила Клео.

– Вам должно быть понятно, о чем речь, мисс Роббинс. Взвесьте, чего вы добились в вашем возрасте. Вы владелица и хозяйка одной из самых процветающих гостиниц на побережье штата Вашингтон. Как вы сумели уговорить банк дать вам крупную ссуду, чтобы открыть «Гнездышко малиновки»?

Клео взглянула на серое, цвета стали, море.

– У меня были кое-какие деньги.

– Понятно. Значит, ваша семья имела средства.

Клео подумала о деньгах, полученных после смерти родителей.

– Да.

– Прошу меня извинить за настойчивость, – несколько смущенно сказал Валенс, осознав, что вмешивается в личные дела Клео. – Я не просто любопытствую. Видите ли, меня всегда интересует, как человек добился успеха. Можно сказать, я коллекционирую подобные случаи.

– Вы их коллекционируете?

– Именно так. Когда мне встречается особенно выдающийся случай, я стараюсь в нем разобраться. Узнать, как все произошло. Я добываю факты, а затем использую их на семинарах.

– В моей истории нет ничего выдающегося, мистер Валенс. Я купила гостиницу на деньги, полученные по наследству. Близкие друзья мне помогли наладить работу. Вот и вся моя история.

– У вас действительно необычные служащие. Женщины на кухне напоминают членов некоей коммуны «Нового времени»[3]3
  «Новое время» («New Age») – движение, возникшее на Западном побережье США (с центром в Лос-Анджелесе). Пропагандирует возвращение к здоровой простой жизни и пище, народной медицине, новые отношения людей, объединяющихся для оказания помощи друг другу, и т. д. – Примеч. пер.


[Закрыть], а ваш новый работник, мужчина с тростью, одеждой и манерами совсем не походит на прислугу.

– Тем не менее он таковым является, – коротко ответила Клео. – Правда, я не знаю, долго ли он у нас пробудет.

Эта мысль поразила ее как молния. Сознание, что Макс может их покинуть, болью отозвалось в сердце. Она поняла, что не хочет потерять мужчину в зеркале, когда наконец его обрела.

– Мне кажется, он ведет себя слишком высокомерно для своего положения.

Клео улыбнулась про себя.

– Я поговорю с ним об этом.

– Очень вам рекомендую. – Валенс взглянул на массивные золотые часы. – Кажется, мне пора возвращаться. Я хочу пробежать свои записи. Однако, прежде чем нам расстаться, мисс Роббинс, я бы хотел обсудить еще кое-какие вопросы.

Клео с трудом подавила стон.

– Какие, мистер Валенс?

Валенс неодобрительно посмотрел на Клео:

– Я очень надеюсь, что больше не повторится такой прискорбный случай, как отключение электричества вчера вечером, в результате чего мне пришлось испытать неудобства.

Клео усмехнулась:

– Боюсь, мистер Валенс, я не могу полностью гарантировать, что подобное происшествие не повторится. Мы сделали все, что в наших силах, но, особенно когда на море шторм, могут возникнуть разные неожиданности.

– Если вы не можете обеспечить меня надежным источником энергии, я буду вынужден избрать другое место для проведения семинаров, – предупредил Валенс.

– Как я уже сказала, мистер Валенс, мы постараемся вам создать необходимые условия.

Валенс был явно неудовлетворен.

– Что ж, посмотрим. Будущее покажет, не так ли?

– Совершенно верно. Позвольте пожелать вам успеха, мистер Валенс.

– Очень благодарен, желаю вам того же.

Валенс остановился, развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал обратно, спрятав подбородок в воротник своего дорогого теплого пальто и храбро сопротивляясь резкому ветру.

Клео продолжила прогулку. Она раздумывала над тем, что сказала Валенсу о Максе. «Я не знаю, как долго он у нас пробудет».

Следует проявлять крайнее благоразумие, подумала Клео, Макс был совершенно неизученной личностью, даже если подсознание говорило ей, что именно его она ждала всю свою жизнь.

На следующий день, когда уехали все до последнего участники семинара, Клео собрала членов семьи, чтобы обсудить проблемы Триш. Для этого особенно подходило послеобеденное время, до начала подготовки к ужину.

Андромеда, Утренняя Звезда, Триш, Сильвия и Клео уселись у обеденного стола на кухне. Триш посмотрела на друзей и расплакалась.

– Ну что ты, милочка, не надо. – Андромеда протянула ей салфетку, чтобы вытереть слезы. – Не ты первая и наверняка не ты последняя. Главное, ты не одинока.

– Я думала, он меня любит, – прошептала Триш.

– Он тебя любит, – мягко сказала Клео. – Но у Бенжи все перемешалось в голове.

– Чересчур перемешалось, вот он и позабыл о мерах предосторожности, – заметила Утренняя Звезда, затем строго взглянула на Триш: – Припоминаю, мы с тобой совсем недавно беседовали на эту тему. Почему такой прокол?

Триш начала громко всхлипывать:

– Это моя вина. Я растерялась. Вы не знаете, что это такое.

– Не знаю? – фыркнула Утренняя Звезда. – Мне шестьдесят два года, деточка, и, поверь, я их провела не в монастыре. Я знаю, что это такое. Но страсть не извиняет неосмотрительность. Женщина не должна терять голову. Она обязана контролировать ситуацию.

Триш зарыдала еще громче.

Клео остановила Утреннюю Звезду:

– Ради Бога, какой смысл ссориться.

– Клео права, – поддержала подругу Андромеда. – Зачем теперь читать Триш мораль. Что сделано, то сделано. Прошлого не вернешь. Как мистер Валенс нам вдалбливал целых два дня, давайте мыслить позитивно. Проблемы следует рассматривать не как проблемы, а как новые возможности.

– Согласна. Прости меня, Триш. – Утренняя Звезда неуклюже погладила Триш по плечу. – Не терзайся, мы это переживем.

– Я одна во всем виновата, – причитала Триш.

– В таком деле всегда два участника, – строго заметила Клео. – Бенжи так же виноват, как и ты.

– Разница в том, что Бенжи повернулся и был таков, – без околичностей объявила Утренняя Звезла. – У Триш это не пройдет.

– Знаете, я удивлена, что Бенжи скрылся, – рассуждала Андромеда. – Я думала, юноша, как говорится, обрел себя. Он не ленился в гостинице, да еще по вечерам занимался в колледже. Он с оптимизмом рассуждал о своем будущем. Вот уж никак не ожидала от него такого поступка.

– Он старался, – преданно подхватила Триш. – Я точно знаю.

– Верно, – подтвердила Клео. – И я знаю, он любит Триш. Похоже, он просто спасовал перед обстоятельствами.

– Наверное, нам следовало его отправить к психотерапевту, – заметила Андромеда.

Утренняя Звезда пожала плечами:

– Не думаю, чтобы от этого был толк.

Клео решила вмешаться, пока дискуссия не переросла в обсуждение недостатков Бенжи:

– Я много размышляла о случившемся. Мы знаем Бенжи уже полтора года. Он хороший парень, и я не могу поверить, что он сбежал от ответственности. Мне кажется, он просто где-то отсиживается, чтобы все хорошенько обдумать.

Триш отвела от лица салфетку. Крошечный луч надежды мелькнул в ее глазах.

– Вы думаете, он вернется?

– Я уверена, что Бенжи испугался и запутался. Может быть, ему надо с кем-то посоветоваться.

– Хорошо, почему он тогда не посоветовался с кем-то из нас? – настаивала Утренняя Звезда. – Мы его семья.

Клео наморщила лоб.

– А вы не заметили, что все мы, за исключением Сэмми, женского пола? Бедняга Бенжи, наверное, решил, что мы все на стороне Триш и не поймем его переживаний.

– Что ж, в этом есть смысл, – подхватила Сильвия.

– И все же не надо забывать, что хочет того Бенжи или нет, но у него есть долг, – сказала Утренняя Звезда. – Я имею в виду его финансовые обязательства.

– Я согласна с этим, – продолжала Сильвия. – Возможно, Бенжи еще не созрел в моральном и эмоциональном плане, но он может и должен взять на себя финансовые расходы. Дуглас по крайней мере все же иногда присылает мне деньги на ребенка. Бенжи тоже обязан это делать.

Клео подняла руку, призывая к вниманию:

– Прежде чем заставлять Бенжи выполнять финансовые обязательства, нам следует попробовать другую тактику. Надо его убедить вернуться домой, туда, где его место.

Триш снова с отчаянием взглянула на Клео:

– Но его нет, и я не знаю, где он. Как мы можем его разыскать?

– А не попросить ли об этом Макса? – задумчиво произнесла Клео.

– Макса? – удивилась Триш. – Каким образом Макс может его найти?

– Макс говорит, у него есть друг, который имеет частное сыскное бюро, – сказала Клео. – Я не слишком доверяю частным детективам, но Макс считает, что его друг настоящий профессионал. Бенжи исчез совсем недавно, и вряд ли он прячется.

Триш кусала губы.

– Ты думаешь, он сумеет разыскать Бенжи?

– Попытка не пытка.

Клео решительно поднялась на ноги. Как только у нее возникла такая идея, она сразу поняла, что это и есть выход из положения.

– Подождите меня здесь, я сейчас вернусь.

Клео почти бегом направилась к двери. Она не оглядывалась, хотя чувствовала, как остальные озадаченно смотрят ей вслед.

Миновав холл, она вошла в вестибюль. Макса нигде не было видно. Следующей на очереди была гостиная. В гостиной трое постояльцев спокойно читали, сидя перед огнем. В коридоре Клео наткнулась на горничную, которую приглашали на помощь, когда было много уборки, как сейчас, после отъезда гостей.

– Дарлин, вы не видели Макса?

– Кажется, он в солярии вместе с Сэмми.

Клео повернула в другую сторону и через секунду уже входила в солярий. Дождь умиротворяюще стучал по крыше. В солярии царила тишина, если не считать равномерного журчания фонтана.

Макс сидел в плетеном кресле, а его левая нога лежала на скамеечке для ног. Трость была прислонена к широкому подлокотнику кресла.

Клео поразило, что Макс непонятным образом вписывался в эту экзотическую обстановку. Он походил на элегантного пирата, удалившегося на покой на южный остров в Тихом океане. Клео невольно вздрогнула, увидев, что он читает «Зеркало».

Сэмми сидел рядом с Максом на маленьком плетеном стульчике, который Клео ему подарила на Рождество. Он держал большой палец во рту и, как и Макс, был целиком погружен в чтение.

– Привет, – негромко сказала Клео.

Сэмми вытащил палец изо рта.

– Привет, Клео. Мы тут с Максом читаем.

– Вижу.

– У Макса особые книги. Целая куча книг. Он их держит в тайнике у себя дома и никого туда не пускает.

– Это правда?

Интересно, что еще он хранит в тайнике? Наверное, свое сердце. По кафельному полу Клео приблизилась к Максу и Сэмми.

– Макс, не могли бы вы зайти на кухню, мы там все собрались?

Макс удивленно поднял голову от книги:

– Зачем?

Клео смущенно откашлялась.

– Мы хотим вас попросить о помощи.

Он непонимающе смотрел на Клео:

– Какой помощи? В чем?

– Найти Бенжи.

– Черт побери, – почти неслышно ругнулся Макс.

Сэмми снова вытащил палец изо рта.

– Вы не должны говорить при мне такие слова.

Макс посмотрел вниз на Сэмми:

– Прошу прощения. Не знаю, что на меня нашло.

Сэмми кивнул.

– Ладно. Не говорите маме.

– Не буду, – пообещал Макс.

Клео с надеждой смотрела на него:

– Макс, вы можете найти Бенжи?

– Макс может найти что угодно, – объявил Сэм-ми. – Он даже нашел Уточку.

– О’Рилли, наверное, сумеет его разыскать, – осторожно сказал Макс. – Как вы собираетесь поступить с Бенжи, если его найдете?

– Не знаю, – ответила Клео. Она наградила Макса обезоруживающей улыбкой: – Пожалуй, я вас попрошу побеседовать с ним.

Лицо Макса выразило полную растерянность.

– Вы хотите, чтобы я с ним побеседовал? Но я его совсем не знаю.

– Я вас понимаю, – призналась Клео, – но вы мужчина; мне кажется, Бенжи будет легче разговаривать с мужчиной.

– И о чем, по-вашему, черт побери, я должен с ним беседовать?

– Ты опять ругаешься, – напомнил Сэмми.

– Прости, пожалуйста, – сердито отозвался Макс.

Клео улыбалась самым просительным образом.

– В первую очередь хотелось бы, чтобы вы уговорили его вернуться домой. Он должен позаботиться о Триш. Ну а если это не выйдет, то пусть он хотя бы поймет, что у него перед ней есть финансовые обязательства.

– Не слишком ли многого вы хотите? – мрачно спросил Макс.

– Что такое обязательства? – вмешался в разговор Сэмми.

– Это то, что люди навязывают другому человеку, когда хотят его заставить что-нибудь сделать.

Макс не спускал взгляда с Клео.

– Вот как, – довольствовался ответом Сэмми.

Макс изучал Клео.

– Я не специалист в данной области и уж никак не социальный работник.

– Но вы говорили, что ваш друг О’Рилли умеет выслеживать людей, – напомнила Клео.

– Найти Бенжи – одно дело. Уговорить его вернуться домой – совсем другое.

– Нам надо испробовать все.

– Я бы вас попросил не впутывать меня в свои дела.

Сэмми вытащил палец изо рта.

– Могу поклясться, Макс, ты заставишь Бенжи вернуться домой, – объявил он.

Клео бросила на Макса умоляющий взгляд:

– Вы не против, если мы закончим наш разговор на кухне?

– Видимо, мне придется подчиниться.

Макс снял ногу со скамеечки. Он было потянулся за тростью, но Сэмми вскочил на ноги, схватил трость и подал ее Максу.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил тот. Он сунул под мышку «Зеркало» и посмотрел на Клео: – Ну что, идем?

Сэмми остался сидеть на своем маленьком стульчике.

– Ты вернешься и еще почитаешь со мной, Макс?

– Может быть.

– Хорошо. Я буду тебя ждать.

– Не правда ли, Сэмми буквально не отходит от вас? – сказала Клео по пути на кухню.

– Действительно, как я ни повернусь, он повсюду под ногами.

– Мне кажется, он хочет сделать из вас нечто вроде почетного дядюшки, как это было с Джейсоном, – пояснила Клео.

– Ничего, я уже к этому привыкаю.

Клео открыла дверь кухни. Триш, Сильвия, Андромеда и Утренняя Звезда – все устремили на них взгляды. Одни с ожиданием и надеждой, другие с недоверием и сомнением.

– Ну как? – свела к переносице брови Утренняя Звезда. – Вы согласны нам помочь отыскать Бенжи?

Андромеда и Сильвия смотрели на Макса с откровенной мольбой. Триш сморкалась в салфетку, неуверенно поглядывая на Макса.

Макс окинул взглядом женщин за столом. Его лицо ничего не выражало.

– Возможно, я сумею найти для вас Бенжи.