Текст книги "Именно в этот раз"

– Шериф, я хочу выдвинуть против него обвинение! Пусть посидит за решеткой до тех пор, пока не оплатит все убытки, – заявил Стикли, буквально изнемогая от нетерпения.

Шериф и его помощник, прибежавший из соседнего кафе на шум драки, потащили бесчувственного Итэна к сломанным входным дверям.

– Мы немедленно отправим его в тюрьму, – проворчал Миллс, не обращая никакого внимания на кровь и пепельно-серый цвет лица арестованного. – Проклятый сукин сын! Ему еще повезет, если я не выброшу ключ от камеры!

Дверь тихонько скрипнула и затворилась. Никто и не заметил, как из-за стойки бара вынырнул маленький лысый человечек в аккуратном черном костюме, стряхнул с себя пыль и выскользнул из салуна.

Расстроенная Джози поспешно вернулась в свою комнату. Она изо всех сил старалась подавить в себе чувство жалости к незнакомцу, но безуспешно. Ведь она слышала, как кто-то сказал, будто драка началась из-за того, что парня обокрали и он не смог отдать проигранные деньги.

Джози терзали угрызения совести. Но ничего, успокаивала она себя, снова заперев дверь и складывая в саквояж последние вещи. Он парень не промах и умеет пускать в ход кулаки. Наверное, кто-то стукнул его бутылкой по голове – иначе с ним бы не справились. Он сумеет о себе позаботиться. А вдруг его рана серьезна?

«Хватит переживать из-за него, подумай-ка лучше о себе». Джози нахмурилась, пытаясь совладать с чувствами, совсем вышедшими из-под контроля. Змей и его ребята не появлялись сегодня в «Золотом пистолете». Может, они засели в борделе Мэйзи, что через две улицы отсюда? Такие места им особенно по душе. Эта мысль принесла ей некоторое облегчение, умерив дрожь, сотрясавшую тело.

«я никогда больше их не увижу», – убеждала себя Джози, расстегивая платье.

Она уже добыла расписание поездов. Остается только встать пораньше утром – к открытию кассы, купить билеты и сесть в поезд.

Джози сложила ситцевое платье – самое лучшее в ее гардеробе. В нем она была одета на своей свадьбе. Запихнув его в саквояж поверх костюма для выступлений и ночной рубашки, Джози натянула на себя брюки, мужскую фланелевую рубаху и огромную – не по ее размеру – куртку из оленьей кожи. Завтра на рассвете она спрячет волосы под шляпу, зажмет в зубах сигару и станет чертовски похожа на мальчишку. Даже если она случайно столкнется со Змеем, вряд ли он узнает свою беглую жену.

Напоследок Джози запихнула в свой увесистый плетеный саквояж самые дорогие для нее вещи: обрывок письма, элегантный кружевной платочек, принадлежавший незнакомой девушке, и потертый мешочек, где лежали две ее драгоценности. Всякий раз, когда Джозефина Купер Баркер смотрела и дотрагивалась до них, ее охватывал трепет.

Возможно, теперь-то ей удастся узнать что-то о своей семье. У нее появился ключ к разгадке. Кольцо принадлежало молодой англичанке, которая, на свою беду, попалась в лапы Змею и его шайке. И сделано оно было так, что как две капли воды походило на брошку, приколотую к пеленкам Джози.

А что, если эти вещицы из одного гарнитура… как говорится, фамильные драгоценности?

Возможно, сама Алисия Денби – родственница Джози, или кто-то из других родственников Джози передал Алисии это кольцо.

Джози до сих пор не могла забыть жаркую безветренную ночь, проведенную в укромной хижине. Змей высыпал на деревянный стол целую груду вещей, награбленных у пассажиров дилижанса. А она застыла на месте, словно окаменев, и зачарованно смотрела на горку банкнот и монет, карманных часов, различных брелков и дамских сумочек.

На смятом кружевном платочке лежали гранатовые серьги, браслет, гребень из слоновой кости и клочок бумаги. Но главное – кольцо. Джози взяла его дрожащими пальцами и немного подержала на ладонях.

Кольцо было прелестным: сверкающий опал в массивной золотой оправе, а вокруг – четыре маленькие матовые жемчужины. Казалось, от него исходили тепло и таинственная энергия. Джози даже ощутила легкое жжение в руке.

– Нравится, а? – Ухмыльнувшись, Змей выхватил у нее кольцо. – Нет, Джо, это не про тебя. Я его продам. Черт возьми, такое колечко небось стоит не меньше, чем все остальное барахло, вместе взятое. Жаль, что ты не видела хорошенькую англичанку, которой оно принадлежало. Малышка безропотно сорвала с себя серьги и браслет, но умоляла оставить ей кольцо. Черт подери, да разве я упущу такую ценную вещь из-за нескольких женских слезинок?

– Может, кольцо имело для нее какое-то особое значение? – Джози облизнула пересохшие губы и подозрительно посмотрела на мужа. – Ты ведь не тронул ее, верно, Змей?

Спунер и Hoax, стоявшие сзади, разразились глухим лающим смехом.

– Не стоит говорить об этом, – заявил Hoax, покручивая свои рыжеватые усы. – Когда Дек ткнул своим пистолетом в ребра старикашке и пригрозил, что выстрелит, милашка с перепугу никак не могла снять это кольцо с пальца.

Дек, двоюродный брат Змея, высокий, жилистый, тоже белокурый парень, нагло усмехнулся:

– Жаль, что ты не позволил притащить ее сюда, Змей! Ты-то сам отхватил себе вон какую красотку. А мы остались пи с чем.

– Ага, ты приволок бы малышку сюда, а этот старый придурок, ее папаша или дед, натравил бы на нас целую свору полицейских. – Змей с жадностью повертел в руках другие золотые украшения, валявшиеся на столе, а потом раздал несколько из них своим товарищам. – На это, мальчики, вы сможете купить себе любую красотку. Поедем в город, развлечемся немного.

– Как… как она выглядела? – спросила Джози, не отрывая глаз от кольца, валявшегося среди груды монет.

– Кто? – Сосредоточенно поджав губы, Змей перебирал свои сокровища и мысленно прикидывал стоимость каждого.

– Та молодая англичанка.

Змей пожал плечами и вытащил из красивого кожаного бумажника кипу банкнот.

– Бледная, худенькая такая, того и гляди сломается. Волосы желтые, вроде как солома. Эй, а почему ты об этом спрашиваешь? – Змей шлепнул Джози по заду сильной жилистой рукой. – Иди готовь ужин. Стосковался я по жареным цыплятам да пирогу с персиками. Поторапливайся, мы с ребятами умираем от голода.

Очнувшись от этих воспоминаний, Джози взяла аккуратно сложенный клочок бумаги и вновь, как в ту памятную ночь, перечитала письмо, лежавшее в сумочке Алисии Денби.

Дорогая мисс Денби!

С сожалением сообщаем, что информация по интересующему Вас вопросу очень скудна. Мы ничего не сумели узнать о персоне, которую Вы разыскиваете, однако Вы, возможно, пожелаете навести справки в сиротском приюте Маргарет Мэплсон в Шарлотте, штат Северная Каролина. В связи с весьма большим количеством подкидышей многие из них, оставленные на наше попечение, были отправлены нами туда за несколько месяцев до окончания войны…

Остальная часть письма была оторвана. Читая уцелевшие строчки, Джози чувствовала, как по ее телу пробегает холодок. Мисс Денби явно искала какого-то ребенка-сироту – ребенка, который появился на свет во время войны. И ей принадлежало кольцо, очень похожее на драгоценную брошку Джози. Об этой брошке она никому никогда не рассказывала: ни Змею, ни Поупу Уотсону, ни Рози, ни Пенни. Словом, о ней не знала ни одна живая душа.

А что, если они с этой мисс Денби родственницы? Правда, по словам Змея, мисс Денби блондинка, а у Джози каштановые волосы, но ведь степень родства бывает разной… Может, они кузины. Или…

Или даже сестры.

Нет. Джози тряхнула головой. Не надо больше об этом думать. Глупо предаваться розовым мечтам. В детстве, кочуя от одних приемных родителей к другим, она всегда надеялась, что вот-вот отыщет свой собственный дом и родных. И это будет не просто ферма, где придется подавать завтрак и ужин, штопать чьи-то носки, подрубать швы, кормить животных, а настоящий дом. Дом, где близкие люди обнимут ее, скажут добрые слова, потреплют по плечу, разделят вместе радости и печали. Но эти надежды так и не сбылись…

Самым близким ей человеком стал Поуп Уотсон – бывший мелкий торговец маслом, зазывала на ярмарках и ловкий карманник, женившийся на суроволицей вдове из Монтаны. Она написала письмо в Общество приютских детей, выразив желание усыновить мальчика.

Эмми Лу Даннер, которая рассчитывала, что приемыш поможет ей управиться с маленьким ранчо, расположенным у подножия Бертдских гор, не слишком обрадовалась, увидев четырнадцатилетнюю, не по возрасту миниатюрную Джози. Но что делать! Всех мальчиков уже разобрали. Однако через два года, когда на ранчо появился Поуп, ситуация изменилась к лучшему. В отличие от длинноносой суровой Эмми Лу Поуп обращался с девчонкой как с членом семьи. Он шутил с ней, похваливал ее стряпню и даже помогал выполнять бесконечные поручения миссис Даннер, которая требовала от Джози очень многого в обмен на жилье и еду. Когда хозяйка отправлялась в гости к соседке или уезжала в город за провизией, Поуп учил Джози искусству обчищать чужие карманы и мухлевать в карточных играх. Она знала, что этот грубоватый жулик по-своему любил ее.

Той же зимой миссис Даннер умерла, и Поуп совсем запустил ранчо. Ночи он проводил в городе: пил там и играл, возвращаясь домой только на рассвете. Как-то раз, играя в покер в одном захудалом окраинном салуне, Поуп повстречался со Змеем Баркером и без особых колебаний присоединился к его шайке. С тех пор жизнь пошла совсем по-другому. Следующие два-три года Поуп постоянно уезжал куда-то и отсутствовал месяцами, оставляя Джози одну на их опустевшем, заброшенном ранчо, где ей самой приходилось добывать себе пропитание.

Но она старалась изо всех сил, к тому же Поуп всегда возвращался с деньгами. Джози не хотела знать, откуда они брались: ведь Поупа уже не переделаешь. Потом он отправлялся на фургоне в город и доверху набивал его продуктами, чтобы Джози хватило их надолго. Дарил лакричные леденцы и ленты – как будто она все еще была ребенком! Обещал, что будет экономить и когда-нибудь купит Джози такое красивое розовое платье, что закачаешься.

Платье Поуп так и не привез, зато однажды вечером притащил на ранчо Змея и его ребят, пригласил их поужинать, а потом позволил остаться на ночь. Змей Баркер влюбился в Джози с первого взгляда и решил, что она непременно должна выйти за него замуж.

Джози отвергла притязания молодого предводителя бандитской шайки, ничуть не соблазнившись его неуклюжими комплиментами, смазливой физиономией и нечесаными белокурыми волосами. Тогда Змей дал понять, что Поуп постарел и стал не нужен: ведь он не может, как в былые годы, метко стрелять и ловко управляться с лошадью. Поэтому, если Джо откажется принять предложение Змея, старика пустят в расход.

При воспоминании об этом Джози содрогнулась. Но ничего, все это уже позади. И Змей тоже остался в прошлом. Она таки сбежала, прихватив деньги, кольцо мисс Денби и обрывок письма. Взглянув еще раз на мешочек с драгоценностями, Джози погладила сложенный клочок бумаги, закрыла глаза и погрузилась в мысли о будущем.

– Англия, – шепнула она. – Я искала так долго и потратила столько сил. И вот теперь наконец-то я, может быть, узнаю, кто мои родители, найду ответы на свои вопросы… Надо только попасть в Англию.

Глава 5

Итэн лежал с закрытыми глазами, распростершись пластом на тюремной койке. В голове у него словно стучали молоточки, под опущенными веками вспыхивали ослепительные красные огни, а во рту был такой противный привкус, словно он проглотил целое ведро песка. Сэвидж сомневался, что сумеет подняться даже под дулом пистолета. Да что там подняться – разлепить веки и то невыносимо трудно!

Ему хотелось вновь нырнуть в темную пучину забытья и укрыться там – в тишине и покое. Но его мучила боль в висках, а желудок будто выворачивало наизнанку. Итэн глухо застонал, с отвращением поняв, что сознание неумолимо возвращается к нему.

– Очухался, Сэвидж?

Он притворился, что не услышал этот грубый голос, резко отдававшийся в ушах. Кто бы это ни был, пусть катится к черту.

– Сэвидж! Да просыпайся же ты, сукин сын! Тут кое-кто хочет поговорить с тобой. Будь я проклят, если знаю о чем.

– Милорд, кажется, наступил подходящий момент, чтобы продолжить наш разговор, – сухо и четко произнес Лэтерби.

При звуках его голоса на Итэна нахлынули прежние, весьма неприятные воспоминания.

– Убирайся к дьяволу! – тихо произнес он и тут же умолк, издав слабый стон, – с таким трудом дались ему даже эти слова.

– Что ж, если вы действительно желаете, чтобы вас оставили в покое, я уйду. Но шериф Миллс и мистер Стикли, чей салун вы вчера разгромили, уверяют, что вам придется пребывать здесь долго. Если, конечно, вы откажетесь от моей помощи.

Итэн не откликнулся на слова Лэтерби. Он пытался открыть глаза, а это требовало неимоверных усилий. Веки саднило так, словно их расцарапали стеклом. По лицу текло что-то теплое и липкое. Итэн медленно приподнял руку. Текла кровь. Его собственная кровь.

Ну и черт с ней! Плевать!

Но уже в следующую секунду Итэн понял, где находится. При виде зарешеченных окон его сердце сжалось.

– Выпустите меня отсюда.

– Ага. Когда рак свистнет, – проворчал шериф. Итэн с трудом приподнялся, едва не застонав от боли и подкатившей к горлу тошноты. Засунув большие пальцы рук за борта пиджака, шериф Миллс хмуро наблюдал за ним сквозь прутья решетки. И очкастый Лэтерби тоже пялился на арестанта. Только Миллс явно кипел от ярости, а лицо стряпчего выражало сочувствие и терпение.

– Эй, Миллс! Я заплачу Стикли за нанесенный ущерб. Открой эту проклятую дверь.

– У тебя за душой нет ни цента, Сэвидж. С этого все и началось, разве не помнишь? Ты проиграл в карты Джеку Кумбсу, а потом пытался сбежать, не заплатив, так как платить было нечем. Тебе еще повезло: ковбой мог и выстрелить.

– Я вовсе не пытался сбежать. Я хотел найти… ее…

– Кого, милорд? – поинтересовался Лэтерби.

– Девчонку. Ту, которая украла мой бумажник. Я застукал ее и отобрал бумажник, но она, наверное, ухитрилась вытащить его опять. – Тут в голову Итэну пришла новая, неожиданная мысль, и он принялся осторожно ощупывать рубашку и залитую кровью куртку, стараясь не задеть покалеченных ребер. – Проклятие! Эта тварь прихватила и мои карманные часы.

Ярость придала Итэну сил, и он вскочил на ноги. Пол под ним зловеще покачнулся, но он изо всех сил вцепился в прутья решетки, смутно понимая, что, помимо прочего, все еще сильно пьян. Такие алкогольные пары не выветрятся и за день.

Когда тошнота и приступ головокружения прошли, Итэн злобно взглянул на Лэтерби.

– Найди ее! Она стащила мои деньги и часы! Давай, парень, ищи ее…

– Это не входит в мои полномочия, сэр. Я обязан лишь представлять здесь интересы графа Стоунклифа. Но, судя по нашему последнему разговору, вы не собираетесь принимать родовой титул и вступать в права наследования.

– Будь ты проклят, Лэтерби! Ну что ты за трус и какая плаксивая у тебя физиономия! Эй, Миллс! Ты найдешь мне эту девчонку? Она среднего роста, стройная, вернее, тощая, как цыпленок. Волосы каштановые, вьющиеся. Глаза… черт, я не помню, какого цвета у нее глаза, но…

– Сэвидж, ты, наверное, спятил, если думаешь, что я затемно побегу искать какую-то таинственную красотку. А теперь слушай. Ты разгромил заведение Стикли и в наказание за это будешь гнить в тюрьме. Ладно, моя супруга давно ждет меня дома, а здесь остается мой помощник. – Миллс повернулся к Лэтерби. – Вам тоже пора уходить. Время уже за полночь, пора запирать тюрьму.

– Лэтерби! Если ты сию же минуту не вытащишь меня отсюда, я сверну твою цыплячью шею!

– Боюсь, что не смогу помочь вам, сэр. Меня уполномочили служить графу Стоунклифу. Я не имею права тратить деньги, которые теперь, когда вы наотрез отказались от титула, достанутся вашему кузену.

– Уинтропу?!

Итэн точно наяву увидел своего фатоватого жеманного кузена с жадными голубыми глазками. Он вечно подлизывался к отцу и Хьюго, доносил им о «подвигах» непутевого младшего отпрыска семьи. Именно от него они и узнали о существовании Молли.

Вцепившись в прутья решетки, Итэн начал яростно трясти их.

– Этот ползучий червяк! Пусть только посмеет протянуть свои грязные лапы к Стоунклиф-Парку!

– Если вы откажетесь выполнить условия завещания, мистер Уинтроп станет законным наследником согласно степени его родства с вашей семьей.

– Плевать я хотел на степень родства!

Решетка дребезжала под бешеным натиском Итэна, но не поддавалась. Глаза Сэвиджа пылали гневом и отчаянием. Давно он не испытывал столь сильных переживаний. Его лицо, изукрашенное синяками, блестело от пота, ручьями стекавшего по лбу и вискам. Голова раскалывалась от боли. Итэну было чертовски плохо, но главное – ему хотелось вырваться на волю.

Сэвидж вообще не любил сидеть взаперти. Ему сразу становилось тошно. А сейчас тошно было не только от этого, учитывая, какое количество мерзкого пойла он проглотил еще недавно. Глядя в маленькие, полные презрения глазки шерифа Миллса и кроткие, слегка виноватые глаза Лэтерби, Итэн буквально лопался от ярости. Когда же Лэтерби в сопровождении сутулого шерифа, пожав плечами, направился к двери, Итэн не удержался:

– Лэтерби!

– Сожалею, сэр, но ничем не могу вам помочь.

– Миллс!

– Ты лучше проспись, болван!

Стук в висках Итэна усилился. Эти четыре стены… они как будто смыкаются вокруг него, давят. Надо во что бы то ни стало выбраться отсюда… и выпить…

– Лэтерби… мерзкий ты хлюпик, сукин ты сын! Послушай, я принимаю все условия этого чертова завещания. Возвращайся – или, клянусь, я, когда выйду на волю, проделаю в тебе столько дырок, что ты…

Лэтерби мгновенно вернулся к двери камеры.

– Я очень рад, сэр…

– Да-да. Конечно. Понимаю, но главное, ты договорись с Миллсом и вызволи меня отсюда.

– Шериф…

– Э нет! Погодите. Так просто эти дела не делаются, – раздраженно откликнулся шериф. – Перво-наперво двести долларов, а то и больше, придется заплатить Стикли. Да еще штраф за пьянство в публичном месте и нарушение там порядка. Этот молодчик ведь учинил настоящее побоище и нанес ущерб собственности владельца заведения.

Лэтерби замахал руками.

– Конечно, конечно, шериф. Понимаю, заплатить придется очень много. Будьте добры, назовите сумму.

Итэн успел раз десять – двенадцать смерить шагами крошечную унылую камеру, когда в замке повернулся ключ.

– Шериф, я тут кое-что вспомнил. Эта маленькая ведьма, которая меня ограбила, – она ведь из «Золотого пистолета». Я заметил ее в одной из комнат на втором этаже. Она складывала свои вещички. Наверняка собралась удрать из города. Вы должны отправиться в салун и арестовать ее. Прямо сейчас, не то девчонка смоется.

– Э нет, парень, сейчас я отправлюсь прямо домой и лягу в свою постель.

– Черта с два! Лэтерби! – Итэн протянул руку. Тот мгновенно понял, что от него требуется, порылся в кармане, вытащил оттуда хрустящую стодолларовую бумажку и положил ее на протянутую ладонь Итэна. Сэвидж помахал купюрой перед носом шерифа.

– Думаю, Миллс, никогда еще денежки не доставались тебе так легко. Нужно только посадить девчонку в эту камеру – и сотня твоя.

Шериф выхватил у него банкноту, принялся тщательно изучать ее, потом с угрюмым видом кивнул.

– Не смею уклоняться от исполнения правосудия, – промямлил наконец блюститель закона.

Итэн презрительно усмехнулся и направился к двери. Шериф и Лэтерби потрусили за ним. Вдруг Сэвидж резко обернулся.

– Лэтерби, я кое о чем забыл.

– Милорд?

– Хочу выразить свою признательность за все неприятности, которые вы мне доставили.

– Простите, сэр?

Итэн нанес ему тяжелый удар в челюсть, и стряпчий с грохотом рухнул на пол.

Итэн потер занывшие костяшки пальцев, в его затуманенных глазах зажегся холодный огонек.

– Не стоит благодарности, Лэтерби. Это пустяки.

Джози уснула не залезая под одеяло, уже одетая в хлопчатобумажные брюки и фланелевую рубаху, с тем чтобы на рассвете не мешкая отправиться в путь.

Ей снилось, что она стоит посреди какого-то широкого красивого поля в платье цвета лаванды и пытается развязать свой заветный мешочек с брошкой и кольцом. Но мешочек оказывается пустым, а рядом с Джози вдруг появляется Змей.

Он ухмыляется так гнусно, что Джози хочется залепить ему пощечину, но вместо этого она испуганно пятится назад. В своей грязной, с обломанными ногтями ручище Змей держит ее драгоценности, а потом, перегнувшись через полуразрушенную каменную стену, бросает их в зияющую черную дыру.

– Ты обманула меня, Джо. Можешь сказать adios[2]2
  прощай (исп.).


[Закрыть] своим вещичкам. А сейчас в этот колодец полетишь и ты!

Сердце Джози билось так сильно, что не было сил дышать. Почему оно стучит все громче и громче? Открыв глаза, девушка судорожно втянула в себя воздух и вдруг поняла, что стук доносится из коридора. Кто-то яростно колотил в ее дверь.

– Это шериф Миллс. Открывайте, именем закона! Рози, спавшая рядом, так и подскочила на своей узенькой кровати и уставилась на подругу разинув рот.

– Шериф?! Что ему нужно от нас?

– Не от нас, а от меня, – шепнула Джози. Трепеща от ужаса, она привстала и схватилась рукой за горло. «Думай, думай, как поступить!» – Наверное, его прислал тот верзила… Рози, не открывай пока дверь, постарайся задержать шерифа!

Рози, с разметавшимися по плечам белокурыми волосами, кивнула и, соскользнув с постели, потянулась к халату. Джози уже надевала ботинки.

– Открывайте, или я сломаю дверь!

– Попридержи копей, шериф! – визгливо крикнула Рози. – Неужели ты не позволишь нам одеться?

Джози схватила свой саквояж и метнулась к окну, обняв на прощание подругу. Шериф опять начал орать, требуя немедленно отпереть дверь. Похолодев от страха, Джози перебросила ногу через подоконник и очутилась на карнизе, бросив саквояж вниз, в переулок. Если лечь на карниз, вцепиться в него покрепче и спрыгнуть вниз, то, возможно, удастся обойтись без переломов. А потом бежать отсюда наутек.

Когда шериф с грохотом ворвался в комнату, руки Джози, липкие от пота, разжались сами собой. Она рухнула вниз, тихонько вскрикнув от неожиданности.

Но Джози не ударилась о землю, ее подхватили чьи-то сильные руки.

– О-о-о! – испуганно охнула Джози, со всего размаху ударившись о широкую мускулистую грудь. Она подняла глаза: на нее смотрело смуглое яростное лицо незнакомца, чьи карманы она накануне обчистила дважды.

– Мэм! – промолвил он с холодной издевкой. – Позвольте пригласить вас на танец?

Его губы скривились в демонической улыбке, от которой у Джози кровь застыла в жилах.

– Отпустите меня! – Джози в бешенстве заколотила кулачками по голове мужчины, чуть не задев рану на его виске, из которой все еще сочилась кровь.

– Ах ты сучка! – пробормотал Итэн и встряхнул Джози так, что у нее застучали зубы. Ураган ударов сразу прекратился.

Джози задыхалась, тщетно пытаясь высвободиться. Незнакомец, казалось, состоял из одних твердых, как железо, мускулов. От него пахло бренди и крепким мужским потом, а беспокойный, опасный блеск глаз пугал Джози больше, чем опасность упасть со второго этажа.

– Миллс! – крикнул незнакомец, обернувшись к открытому окну. – Спускайся сюда поскорей и забери ее!

– Нет! – выдохнула Джози, извиваясь, как угорь. – Не позволяйте им посадить меня в тюрьму. Вы подпишете мне смертный приговор… вы не понимаете…

– Это вы не понимаете, леди, – прервал ее мужчина с жестоким смехом. – Из-за вас у меня случилась целая куча неприятностей. Теперь ваш черед валяться на тюремной койке и любоваться решеткой на окне.

– Я знаю, что такое неприятности, мистер. Уж поверьте, знаю. Они никогда не обходили меня стороной. Но именно поэтому я и украла ваши вещи.

– Ты поймал ее, Сэвидж? Отличная работа! Сейчас спущусь, – крикнул шериф, высунувшись из окна.

– Пожалуйста, – молила Джози, жалобно глядя на Итэна широко раскрытыми глазами.

Лунный свет скользил по ее бледному личику. Ночь была теплой, но Джози дрожала в объятиях своего мучителя. А он ощущал все ее хрупкое, нежное тело: маленькие высокие груди, изгиб бедер… Она казалась такой беспомощной и милой. Впрочем, пет. Воровки милыми не бывают.

Но эти мольбы… И ее взгляд, проникавший в самую душу, – от него сжималось сердце. Вернее, могло бы сжаться, позволь себе Итэн расслабиться хоть на мгновение.

– Вы за все заплатите, леди, – жестко сказал он и потянул Джози за волосы, заставив откинуть голову назад. Какая у нее тоненькая белая шея – того и гляди сломается! – Где мои деньги и карманные часы?

– В саквояже. Вы можете взять их.

– Черт, именно это я и намерен сделать.

– И все остальное возьмите. Я сделаю для вас что угодно, заплачу за украденное двойную цену… Но пожалуйста, не отдавайте меня шерифу, Я стану жертвой…

– Чьей? Кто вас преследует, черт возьми? Джози ничего не ответила, только облизнула губы. А губы у нее красивые, отметил про себя Итэн, – полные и сочные, розовые, как бутон. Наверняка за ней гонится полиция или кто-то другой, более опасный, чем старина Миллс. Вот почему, услышав его вопрос, девушка начала дрожать еще сильнее, а на глазах выступили слезы. Красивые глаза. Колдовские глаза. Ясные, чудесного фиолетового оттенка – как у полевых цветов, что росли на поляне возле пруда в Стоунклиф-Парке.

– Я сделаю для вас все что угодно, – снова прошептала девушка.

Как раз в этот момент послышались тяжелые шаги Миллса, уже приближавшегося к ним. На его усталом лице было написано нетерпение.

И вдруг в пьяном тумане, окутывавшем сознание Итэна, стала прорисовываться некая мысль.

– Все что угодно, э? – повторил он, издав хриплый смешок.

Джози посмотрела на Итэна с ужасом. Это был смех безумца.

– Да, все что угодно, могу поклясться, – повторила Джози, тут же пожалев об этом.

– Отлично! В таком случае выходите за меня замуж. Немедленно. Сегодня же.

Теперь Джози не сомневалась, что имеет дело с сумасшедшим. Она опять бешено забилась в его объятиях. Ведь Миллс уже совсем рядом! И в руках у шерифа позвякивают серебристые наручники.

Но когда тот потянулся к ее запястьям, Итэн загородил Джози своим телом.

– Подождите минутку, шериф. У Джози подкашивались ноги.

– Хм? – Миллс схватился за шляпу, которую чуть было не сорвал порыв ветра, внезапно пронесшегося по темному переулку.

– Браслетики могут и подождать. Сначала я хочу поговорить с этой… леди.

– Ага, значит, теперь она стала леди? А ты называл ее грязной воровкой. Скажи-ка, Сэвидж, это та самая девица, что украла твои деньги и часы, или нет?

Итэн окинул Джози внимательным взглядом – от густых спутанных каштановых волос до изящных ножек, обутых в поношенные ботинки. Потом кивнул, но его смуглое лицо осталось непроницаемым.

– Да, это она. Но возможно, я не стану предъявлять обвинение.

И он поволок Джози в глубь переулка, подальше от ушей шерифа.

– Давай-ка поговорим наедине, – бросил Итэн через плечо.

Да он вдрызг пьян, подумала Джози, а потому не замечает, что своими криками уже перебудил половину городка. Или ему на все наплевать?

Она с тоской взглянула на свой саквояж, до сих пор валявшийся на земле. Ей не хотелось выпускать его из виду – ведь в нем лежат ее драгоценные брошка и кольцо. Но пока дело оборачивалось хуже некуда.

– Неужели, мистер, вы в самом деле собираетесь жениться на мне? Не может такого быть, – заявила Джози, глубоко вдохнув глоток воздуха, чтобы немного успокоиться.

– Ошибаетесь, леди. Именно это я и собираюсь сделать. Видите ли, мне сейчас нужна жена. Очень нужна.

– Но почему именно я?

– Вы ничем не хуже других женщин. Я бы сказал, даже лучше, потому что в день свадьбы мой дорогой папаша перевернется в своем гробу.

Он грубо расхохотался и провел рукой по волосам. На его лице вдруг появилось выражение глубокой усталости и нескрываемой злобы. Или горя? Джози толком этого не поняла. Решив, что парень окончательно свихнулся, она попятилась от него. Но Итэн снова схватил ее за руку и резко притянул к себе.

– Не спеши, мой ангел! Как насчет моего предложения? Я уеду в Англию со своей очаровательной женой. О тебе позаботятся, я за этим прослежу. Ты будешь жить в роскоши, в окружении толпы слуг. Красивые платья, любые побрякушки – все в твоем распоряжении. Для таких, как ты, это предел мечтаний, верно? Тебе больше не придется красть: у тебя будет сколько угодно денег. Но… – тут его голос стал грубее, а хватка еще жестче и больнее, – через полгода – adiós. Ты уберешься от меня к чертовой матери. Я выделю тебе приличную сумму, чтобы ты подольше не возвращалась к своему ремеслу. Мы разведемся как порядочные люди, а потом ты исчезнешь – из Англии и из моей жизни. Навсегда.

– Очень романтично, – невольно съязвила Джози и смолкла, пытаясь потянуть время, чтобы обдумать более чем странную ситуацию.

Конечно же, все это пьяный бред. Да разве человек в здравом уме захочет жениться на какой-то танцовщице из паршивого салуна, которая к тому же его обворовала?

– Романтично? – ухмыльнулся Итэн. – Я так не думаю. Это просто сделка. И что-то подсказывает мне: романтизма в тебе – ни на грош. Ты любишь деньги. У меня они есть, и я заплачу за то, что ты шесть месяцев будешь играть роль моей жены. Да или нет?

Тут Итэн покачнулся, и Джози с трудом помогла ему удержать равновесие.

– Вы сами не верите тому, о чем говорите, – выдавила она с полуистерическим смешком. – И тому, что делаете.

– Черта с два! Мне сейчас очень нужна жена, и я выбрал тебя. Я привезу в Англию жалкую, вульгарную, вороватую девку и введу ее в лондонский свет. Господи, вот это будет круто, лучше не придумаешь! – Итэн расхохотался. – Я готов вернуться домой только на таком условии. Я поклялся, что никогда не женюсь и ноги моей не будет в Англии, но если уж теперь приходится…

Итэн внезапно умолк, и Джози поняла, что он не собирается раскрывать свои секреты.

– Значит, если вам приходится нарушить клятву, то обязательно надо жениться на вульгарной воровке? Что вы хотите этим сказать? И кому? – в отчаянии спросила Джози.

– Не твое дело! Или ты сегодня выходишь за меня замуж… прямо сейчас, или я тотчас же сдам тебя шерифу. Остаток ночи проведешь в камере. Черт, да ты сгниешь там. – Он уставился на девушку взглядом, полным презрения и торжества. – Итак, леди, выбор за вами. Или я – или камера.

Не успела Джози открыть рот, как к ним подошел Миллс с искаженным от гнева лицом.

– Ну?

– Оставьте ее в покое, шериф. Эта леди, возможно, окажет мне честь стать моей женой. – Итэн вновь разразился таким диким смехом, что у Джози мурашки побежали по коже.

– Я не говорила… – начала она, но лишь только Итэн устремил на Джози свой пронизывающий ледяной взгляд, все возражения замерли у нее на устах.

– Так отвечай же, чертова потаскушка, – нетерпеливо произнес он тихим угрожающим голосом. – И отвечай побыстрее.

Разумеется, этот парень безумец. Но надо решаться, пока Миллс не защелкнул на ней наручники.

– Да. Конечно, да, – пробормотала Джози. – Я согласна выйти за вас замуж.

«Не важно, что я уже замужем и Змей преследует меня, как кролика. Теперь вот появился второй муж, но оба они и гроша ломаного не стоят», – мелькнуло в ее сознании.