Текст книги "Радуга любви"

Глава 5

Саманта установила кусок полена на широкий чурбан. Короткий обрубок кувырнулся через край как раз в тот момент, когда она замахнулась небольшим топориком. Ей нужно было наколоть побольше чурок. Приходилось самой заботиться о растопке. Как-то раз на прошлой неделе она решила дождаться Джоула с Кевином. Но ей напомнили, что она хотела быть полноправным партнером, поэтому хибара остается за ней, а за ними – работа на речке. После этого у нее пропала охота обращаться к ним за помощью.

Когда она снова занесла топор, и полено накренилось вбок, у нее вырвалось ругательство. Приготовившись к третьей попытке, она услышала за спиной тихий смех. Медленно обернулась и увидела улыбку, такую же сияющую, как солнце.

– Привет, Кевин, – смущенно произнесла она. Нехорошо, что этот обходительный мужчина стал свидетелем ее невыдержанности. Она неустанно с этим боролась, но иногда срывалась. Ей стоило немалых усилий не отвечать Джоулу сарказмом на сарказм.

Кевин по-прежнему оставался вежливым, внимательным и не скрывал, что страстно желает жениться на ней. Каждый вечер, возвращаясь с реки, он задерживался в холмах, чтобы набрать горстку цветов, растущих на склонах. Пестрый букетик стоял в центре стола, пока они в сгущающейся темноте втроем съедали свой поздний ужин.

С Джоулом все обстояло сложнее. Временами он бывал добр к Саманте. Однажды даже целых полдня обустраивал ее мансарду, и теперь там стало намного уютнее. Занавеска, загораживающая чердачное отверстие, создавала ощущение некоторой изолированности.

Но обычно он бывал неприветлив и то и дело отпускал в ее адрес колкости. Саманта при этом оставалась невозмутимой, всем своим видом показывая, что ему не удастся вывести ее из себя.

Она с улыбкой повернулась к Кевину и опустила топор на чурбан.

– Саманта, не хотите посмотреть желоб? – спросил Кевин. Его застенчивость нравилась девушке.

Вытирая о фартук руки, она поморщилась из-за натертых мозолей. Кевин взял ее правую руку, повернул ладонью вверх и поцеловал то место, где были кровавые пузыри. Саманта громко вздохнула.

– Сейчас легче? – спросил он.

Она не нашлась что ответить, из головы вылетели все слова.

– Моя мать часто лечила мои маленькие раны этим простым способом, – промолвил Кевин.

Саманта кивнула:

– Моя тоже.

Он широко улыбнулся:

– Видите, у нас есть что-то общее. Любящие матери.

Саманта опустила глаза. Она понимала, что за этим поцелуем кроется едва прикрытое желание.

– Моя мать умерла, Кевин.

– Я знаю. И вы никак не можете успокоиться?

– Не могу, – ответила Саманта, подумав, как мало в действительности она знает о ее несостоявшемся муже. – А ваша семья?

– Отец умер, – мрачно сказал Кевин. – Мать живет дома.

– В Пенсильвании? – спросила Саманта. Он сам ей это сказал по дороге.

Кевин замялся и покраснел. Он краснел всякий раз, вспоминая то путешествие и скрывавшуюся за ним сделку. Он кивнул и, взяв Саманту за руку, повел ее к реке. Пока они шли, тихий шепот бегущей воды превратился в громкий рокот.

Она не стала больше говорить о родителях. Видимо, это причиняло Кевину боль. Его можно было понять, ведь она сама это испытала.

Саманта тяжело вздохнула и прогнала мысли о столь невеселом прошлом. Пора забыть фермерский дом в Огайо и его обитателей. Они навсегда ушли из ее жизни.

– Насколько я поняла из ваших слов, вы с Джоулом раньше других получили этот участок. Как вам удалось так быстро добраться из Пенсильвании? – спросила Саманта. – Я из Огайо ехала несколько месяцев.

– Я плавал на грузовом судне, которое курсировало вдоль берегов Аляски. Когда мы пришли в Скагуэй, я услышал, что на севере открыли крупную жилу. Я покинул корабль и поспешил туда, пока известие не достигло Штатов. Джоул тоже работал на побережье и одновременно со мной узнал эту новость. Мы встретились на Скагуэй-Трейл, решили стать партнерами и не мешкая отправились на север, чтобы застолбить участок.

Вот он, результат массового нашествия золотоискателей, подумала Саманта. Река, взятая в блокаду, оказалась в оковах. Эта земля была свободной, пока «золотая лихорадка» не погнала людей на север. Одержимые жаждой обогащения, они все глубже вклиниваются в его просторы. В результате холмы лишились деревьев и теперь стоят голые. Дождутся ли они того дня, когда нагрянувшие сюда пришельцы покинут эту многострадальную землю?

– Скагуэй… далеко от Пенсильвании, – робко заметила Саманта, прогнав мрачные мысли.

– Я покинул Нэнтикоук за несколько лет до этого. После смерти отца я практически лишился дома. И при первой же возможности уехал оттуда.

– Я не знала, – сказала Саманта. – Извините.

Кевин улыбнулся, тронутый ее сочувствием.

– Не надо извиняться, – сказал он, с нежностью коснувшись ее плеча. – Все тревоги теперь позади.

– Как вы можете так говорить, Кевин? – Саманта шагнула к нему и положила ладонь ему на руку. – Вряд ли боль от потери близкого человека когда-нибудь утихнет. После смерти отца я крепилась ради матери. Старалась казаться сильной, хотя сама нуждалась в поддержке.

– Какой он был, ваш отец?

– Замечательный, – сказала Саманта. – Добрый, любящий. И настоящий труженик. Но он всегда находил для меня несколько минут. Когда он умер, мне казалось, что мир перестал существовать. – Она чувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

Кевин повернул ее лицом к себе. Истосковавшись по простой человеческой ласке, Саманта не воспротивилась, когда он взял ее за подбородок и приблизил свои губы к ее губам. Однако стоило ей шевельнуться, как Кевин тотчас отпустил ее.

Саманта ничем не выдала своих эмоций. Ей было приятно, когда Кевин ее поцеловал, но не более того. Чувства Кевина были гораздо сильнее.

– Мне очень жаль, Саманта.

– Жаль? – Она удивленно подняла на него глаза. – О чем вы, Кевин?

– Мне жаль, что я вас раньше не поцеловал. – Он снова привлек ее к себе и не отпускал, посмеиваясь.

Она пробежала пальцами по его руке, ощущая упругие, как сжатая пружина, мышцы. Его близорукие глаза за очками, делавшими его похожим на библиотекаря, не вязались с силой, скрытой под грубой рубахой.

Когда Саманта приблизила пальцы к вьющимся волосам над краешком воротника, Кевин сомкнул объятия, прильнул губами к ее губам, за тем покрыл поцелуями шею. Тем временем его рука подобралась к застежке на ее спине.

Саманта оттолкнула его и поправила сбившуюся блузку. Кевин понял, что зашел слишком далеко, отстранился и заглянул ей в лицо.

– Извините, Саманта, – сказал он очень серьезно. – Вы так очаровательны, что я не устоял. Я целую вечность ждал, пока, наконец, мы сможем побыть наедине.

– Да, но не следовало так торопиться! – резко произнесла Саманта.

Сконфуженный Кевин хотел снова поцеловать ее, чисто по-дружески. Но не рискнул.

– Мне остается лишь надеяться, – сказал он, – что вы простите меня. Я очень сильно вас хочу и ничего не могу с этим поделать.

У Саманты по спине побежали мурашки. Сможет ли она когда-нибудь полюбить, если не Кевина, то какого-нибудь другого мужчину? Когда кто-то из них пытался ее обнять, реакция была такая же. Ничего, кроме отвращения, она не испытывала.

Саманта подумала о том, что все же нашелся мужчина, возбудивший в ней желание одним лишь поглаживанием. Он не делал никаких усилий, чтобы ее очаровать. И она не испытывала к нему ничего, кроме презрения. Но, несмотря на это, Джоул Гилкрист опалил ей сердце одним прикосновением руки.

Прогнав эти мысли, Саманта сказала:

– Мы, кажется, собирались смотреть желоб. Пойдемте же! У меня много работы!

– Конечно, Саманта. – После случившегося Кевин не рискнул взять ее за руку. Если он хочет покорить темноглазую искусительницу, надо позволить ей диктовать условия игры и вести эту игру с установленной ею самой скоростью.

Когда они сошли с холма, Джоул поднял глаза от лопаты и воткнул ее в груду породы. Гравий, добытый из промерзлой земли многочасовым тяжелым трудом, за долгую зиму превратился в продолговатую насыпь. Теперь, с высокими, быстро прибывающими водами, нужно было пропустить эти залежи через желоб, чтобы проверить их на наличие долгожданного золота.

– А я думаю, куда ты пропал? – сухо обратился он к Кевину. – Тебя не было почти час. – Бородатое лицо Джоула исказила усталая гримаса. Он окинул Саманту быстрым взглядом.

– Она наш партнер, Джоул. И должна видеть, что мы делаем.

Джоул что-то проворчал и зачерпнул новую порцию породы. Когда Саманта подошла ближе, он не обратил на нее никакого внимания, хотя почувствовал ее дразнящий запах. Она молча наблюдала, как он поднимает тяжелую лопату и высыпает в желоб грунт. Ширина желоба составляла приблизительно фут при высоте бортов около десяти дюймов. Поступающая речная вода заполняла его вровень с нагруженной в него землей.

Кевин положил руку Саманте на локоть, побуждая ее наклониться и заглянуть в ложе с водной дорогой длиной в пятьдесят футов. Он показал на ряд канавок и поперечные деревянные перемычки, прибитые небольшими гвоздями к обоим бортам. Этот грубый фильтр позволял отделять тяжелый гравий от грязи, которую в конце желоба поджидали более узкие планки в виде решетки. Процеженная масса нуждалась в тщательной проверке на предмет обнаружения золота.

– Тяжелый труд, оказывается, – пробормотала Саманта.

Джоул фыркнул.

– А как вы думали? – спросил он, продолжая махать лопатой в том же размеренном ритме. – Ожидали увидеть отборные самородки? Чтобы они лежали прямо на земле и дожидались, когда вы их вычерпаете? Некоторые глупцы на это надеются, но быстро сдаются и уезжают домой ни с чем.

– Я бы сделала то же, если б могла! – парировала Саманта, повернувшись к нему.

– А уж как я этого хочу, вы и представить себе не можете, дорогая! Имей я деньги, я оплатил бы вам обратную дорогу в Огайо на вашу захолустную ферму! – Джоул сердито вонзил лопату в грязь. – А теперь почему бы вам не уйти отсюда? Убирайтесь к лешему и не путайтесь под ногами. Дайте нам добыть достаточно золота, чтобы мы могли от вас избавиться!

Сжав кулаки, она гневно сверкнула глазами. Если Кевин день ото дня становился все милее, то Джоул – все несноснее. Что его так рассердило? Она сделала, как он хотел. Приехала в Юкон. И влипла в историю. Благодаря ему и его партнеру. Джоул смотрел на нее, явно потешаясь. Она хотела крикнуть ему в лицо, как ненавистна ей его снисходительность. Но тогда он заметит, что она потеряла контроль над собой. И Саманта, едва сдерживая ярость, отошла в сторону, подобрала с берега камень и забросила в воду. Шумный всплеск не облегчил ее отчаяния. Она наклонилась, чтобы подобрать еще один камень. Но сильные пальцы обхватили ее запястье.

Взглянув через плечо, Саманта увидела сверкающие синие глаза Джоула. Они пылали бешенством.

– Отпустите меня! – потребовала она.

– Вы глупая женщина! – Джоул ослабил захват, но руку не отпустил. – Вы знаете, что мы с Кевином провели здесь долгую клондайкскую зиму? Нужно было видеть, в каких нечеловеческих условиях мы выцарапывали песок из склонов холмов. А вы сейчас, возможно, выбросили то, что мы второй год ищем как каторжные.

– Откуда мне было знать? – промолвила Саманта, но извиняться не стала. Только не перед Джоулом Гилкристом. Он по-прежнему выказывал ей свое пренебрежение, что задевало ее за живое. – Не повышайте на меня голос! Я не виновата, если только один камень из тысячи содержит золото. Нечего сваливать на меня свои неудачи и делать из меня козла отпущения!

Он пытается запугать ее своим свирепым взглядом. Но Саманта не собиралась поддаваться. Она высвободила руку, которую он держал, и побежала обратно к хибаре, оставив их вдвоем.

Джоул выругался и, скрежеща зубами, вновь вошел в ледяную воду. Он не поднял глаз, когда партнер тихо окликнул его.

– Зачем ты так с ней? Ведь сам с нетерпением ждал ее приезда. – Кевин, занимавшийся промывкой, не отрывал взгляд от желоба, надеясь обнаружить в грязи драгоценные песчинки. – Дай ей шанс, Джоул.

– Уже прошла неделя.

– Неделя? – усмехнулся Кевин. – Это не так уж много. Тем более что надежды Саманты не оправдались. Ведь она ждала совсем другого.

– И кто в этом виноват? – Джоул сбросил в желоб еще одну лопату, нагруженную с верхом. Ствол тряхнуло, когда он ударил лезвием, чтобы стряхнуть грязь, приставшую к железу. – Если бы ты сказал ей правду в Доусоне…

– Она просто не приехала бы сюда, – ответил Кевин, пряча улыбку, вспомнив, как несколько минут назад он держал Саманту в объятиях. Хотя он всегда был честен с Джоулом, эту маленькую тайну он решил не раскрывать. – Послушай, Джоул, мне нравится Саманта. Если тебя она не интересует…

– Кто сказал, что не интересует? – Джоул яростно сверкнул глазами.

Кевин судорожно сглотнул.

– Если бы интересовала, ты вел бы себя по-другому.

– Говоришь, тебе она нравится? Ума не приложу, каким образом укротить эту мисс. Говоря по правде, мне она не нравится. Но в постели с ней было бы куда теплее, когда настанут холодные зимние ночи.

– Ты говоришь так, будто она шлюха. – Кевин подскочил к Джоулу, схватил за грудки. – Эта девушка – леди!

Оттолкнув партнера, Джоул внимательно посмотрел на него. Видимо, Кевин влюблен в Саманту сильнее, нежели он предполагал. Вертится около нее, как влюбленный мальчишка. Джоула это почему-то встревожило.

Он и сам не знал почему. Джоул не солгал, сказав, что Саманта ему не нравится. Командует, требует, все ей не так. Единственное, что его в ней привлекало, – это фигура, подчеркиваемая простыми платьями, которые она носила. Ей не нужны ни рюши, ни глубокие декольте, чтобы привлекать мужчин, подумал он.

– Леди? – Джоул засмеялся. – Но почему? Потому что не приглашает тебя к себе в постель?

Джоулу следовало загодя подготовиться к бурной реакции своего партнера. Он явно недооценил степень его обожания Саманты Перри. Джоул не успел опомниться, как, сбитый Кевином с ног, с головой окунулся в ледяную воду. Выскочив из реки, он отступил от желоба, чтобы в случае драки не пострадало их драгоценное снаряжение.

Кевин, прищурившись и сжав губы, прикинул расстояние между ними. Затем сделал выпад, но партнер перехватил его кулак и свободной рукой нанес удар. Кевин шлепнулся в воду, обдав Джоула холодными брызгами.

– Теперь все? – спросил Джоул.

Кевин медленно поднялся, тряся головой, чтобы удалить воду из глаз.

– Нет, черт подери!

На этот раз Джоул не отступал до последней минуты. Кевин, поскользнувшись на камнях, угодил прямо к нему в руки. Попробовал вырваться, но Джоул крепко держал его.

– Угомонился? – проворчал Джоул, выругался и отшвырнул Кевина в сторону. Тот наклонился вперед и, держа руки на бедрах, пытался отдышаться. – Какая женщина согласится приехать сюда, если ей не нужно бежать от своего прошлого? Ты задавал себе этот вопрос?

– Она нам рас… рассказывала… – Наглотавшись холодной воды, Кевин с трудом проталкивал слова сквозь саднящее горло.

– Знаю, – перебил его Джоул. – Брат и его ненавистная родня. Почти как в сказке про Золушку. Но она могла подцепить себе мужа и там, в Огайо. – Он пожал плечами. – Это наводит меня на мысль, что твой бриллиант чистой воды лжет. Так же, как мы лгали ей. – Взяв свою лопату, он добавил: – Давай продолжим работу.

Уверенный, что борьба закончена, Джоул всадил лопату в землю. Следовало предвидеть, что с этой девушкой возникнут трудности. Пусть уезжает. Чем скорее, тем лучше.

Он нахмурился. Не хотелось думать о том, почему в первый же день их встречи с Самантой Перри у него к ней возникло двоякое чувство.

Ее темные глаза, искрящиеся любовью к жизни, полные решимости построить эту жизнь в точном соответствии с собственными представлениями, привлекали его. Сколько раз он просыпался по ночам, мучимый мечтами держать в руках ее гибкое тело, умиротворять ее гнев жаркими поцелуями. Он представлял себе, как она приходит к нему и шепчет, что хочет его. Очарованный ею, он мечтал заняться с ней любовью.

Поглощенный своими мыслями, он вдруг обнаружил, что стоит перед Кевином. Тот повернул его к себе, схватив за руку, и стукнул кулаком по носу. Джоул выронил лопату и рухнул на колени, захлебываясь кровью.

– Никогда больше не говори о Саманте Перри как о шлюхе! Даже не думай! Иначе я тебя убью! – И Кевин возвратился к работе, думая о черноволосой богине, перед которой благоговел.

Джоул поднял голову. Кровь капала ему на пальцы. Сплевывая ее, он встал и прислонился к насыпи. Стер рукавом кровь и, несмотря на неустойчивость в коленях, взялся за лопату. Чем раньше они найдут золото, тем быстрее избавятся от Саманты Перри. Неизвестно только, когда это произойдет.

Чтобы успокоиться, Саманта решила заняться делом. Джоул невыносим! Она старается быть с ним приветливой, но он словно этого не замечает.

В натопленной комнате стало почти жарко. Саманта месила тесто, молотя по нему кулаками, пытаясь выместить на нем свою досаду.

Услышав снаружи незнакомый голос, она вытерла руки испачканным в муке фартуком и прошла к двери.

– Доброе утро, сэр, – сказала Саманта худощавому мужчине.

– Вы мисс Перри, не так ли? – Мужчина поспешил снять шляпу, и вокруг поднялось облако пыли. Саманта закашлялась, и он промямлил извинения.

– Ничего, – сказала она, не удивившись, что ему известно ее имя. Ее приезд на Пятнадцатый верхний, вероятно, уже перестал быть секретом. Выдавив из себя улыбку, Саманта посмотрела в печальные, как у собаки, карие глаза мужчины. Его и без того худое лицо казалось еще более изможденным от жидкой бороденки. – А вы кто?

– Барроу. Либерти Барроу, мэм. Я родился в день сотой годовщины нашего национального праздника, и люди, прознав об этом, наградили меня этим странным прозвищем.

Саманта улыбнулась:

– Могло быть и хуже, мистер Барроу. Хорошо, что не прибавили к вашему имени слово «столетний» или что-нибудь в этом роде.

– Вы правы, мэм. – Мужчина ухмыльнулся беззубым ртом, видимо, он болел цингой.

– Чем могу быть полезна, мистер Барроу? Кевин с Джоулом сейчас там, на речке.

Он кивнул. Робкая улыбка пробилась сквозь его неухоженные темные усы.

– Я специально так подгадал. Мне нужно поговорить с вами.

Он не мог скрыть своей зависти, когда окинул взглядом чисто прибранную хибару. Заметив чистые рубахи, висевшие на гвоздях, он попытался вспомнить, когда последний раз стирал свои собственные.

– Я вас слушаю, – поторопила нежданного гостя Саманта.

– Мисс Перри, я знаю, у вас с ними все оговорено. Но у меня и у других с шестнадцатого и семнадцатого к вам точно такое же дело. Не согласитесь ли вы стирать и чинить наши вещи? – Увидев ее смущение, мужчина поспешил добавить: – Мы с радостью будем платить вам, мисс Перри. По правде говоря, у нас достаточно денег, но совсем нет времени, чтобы самим заниматься стиркой и починкой одежды. Да и навыков таких нет. Подумайте, мисс Перри, может, договоримся?

Саманта хотела было отказаться, но заколебалась. Кевин с Джоулом признались, что на их участке очень мало золота. При такой добыче на выплату стоимости проезда сюда и на дорогу в более теплые края не хватит и вечности. Если подрядиться стирать рубахи, как миссис Келлог, фонды пополнятся намного быстрее. Прикидывая, сколько рубах она могла бы взять, Саманта обрадовалась. Чтобы собрать необходимые деньги, потребуется совсем немного времени. Возможно, уже следующей весной можно будет выхлопотать в Доусоне свободный проезд до Сент-Майкла и за собственный счет доехать до Сиэтла.

– Хорошо, мистер Барроу. Скажите своим товарищам, что я открываю прачечный пункт. Буду брать с вас за стирку столько же, сколько берут в Доусоне. Но за починку придется платить дополнительно. – Саманта улыбнулась. – Мои цены будут справедливыми.

Барроу ухмыльнулся и кивнул. Попроси она горы золота – ей заплатили бы. О такой роскоши, как чистая, починенная одежда, здесь уже давно забыли.

– Мы передадим это дальше, мэм.

– Но не слишком далеко. Я здесь одна, и у меня много дел.

– Да, мисс.

Барроу сообщил приятную новость только на соседних участках. Остальные пусть ищут себе какую-нибудь другую женщину. Прощаясь, он подумал, что скажет Мэри, увидев его в чистой одежде в дансинге в Гранд-Форксе. Может, станцует с ним лишний танец.

Он посмотрел вслед Саманте, возвратившейся к своему тесту. В доме аппетитно пахло. Он не мог припомнить, когда последний раз вдыхал такой замечательный аромат.

Гилкрист и Хаусман нашли отличную хозяйку в лице Саманты Перри. Хорошенькая, как весеннее утро, она не боялась тяжелой работы. Взбираясь по холму на свой участок, он размышлял, как эти трое живут вместе в маленькой хибаре. В свое время двое мужчин говорили, что выписали себе невесту по почте, но не уточнили, кто из двоих собирается на ней жениться.

До конца дня Саманта тщательно перерабатывала свой график. Безусловно, приоритет должен быть отдан ее новым обязанностям. Впервые она почувствовала себя по-настоящему независимой. Никто больше не будет ею командовать, и как только она накопит нужную сумму, сможет уехать отсюда.

Она подала мужчинам обед и как бы невзначай упомянула о своей договоренности с Барроу.

Джоул вспыхнул:

– И вы согласились? Это просто безумие! Если даже работать день и ночь, не перестирать те горы вещей, которые вам нанесут.

– Не беспокойтесь. Это не будет в ущерб моей работе здесь.

Кевин, желая разрядить обстановку, поспешил вступиться за партнера.

– Саманта, он не это имеет в виду. Мы не хотим, чтобы вы обслуживали всех мужчин в долине. Вы и так выглядите измученной.

– Спасибо за заботу! – с горячностью ответила она. – Но я наверняка выгляжу лучше, чем Джоул. – Она повернулась к нему: – Что вы с собой сделали?

– Ничего, – пробормотал он, сосредоточившись на еде. Он терпеть не мог, когда его жалели. Узнай она о драке на речке, хохотала бы до упаду.

Саманта бросила на него вопросительный взгляд, но развивать эту тему не стала.

– Несколько лишних рубах меня не обременят. – Она умолчала о финансовой стороне сделки, опасаясь, как бы они не помешали ей осуществить свой замысел. И вообще это их не касается. – Сил у меня хватит. Стираю же я вашу одежду. Взгляните на свои рубахи. На что они похожи? А ведь вы носите их всего несколько дней.

После того как побывала на речке, Саманта всячески избегала общения со своими мужчинами. Даже во время еды молчала, если к ней не обращались с прямыми вопросами. Вымыв посуду, она сразу отправлялась к себе на чердак, оставив мужчин выяснять отношения.

Со старателями, приносившими ей в стирку одежду или забиравшими ее – свежую и заштопанную, Саманта обходилась весьма любезно и сияла, как солнце в безоблачный день. Джоул догадывался, что за услуги ей хорошо платят, но она не обмолвилась об этом ни словом. Ему не хотелось совать нос на чердак и выяснять, где она прячет свои накопления. В конце концов, ему нет дела до этого. И все же то, что касалось Саманты, не оставляло его равнодушным.

Уже две недели они почти не общались друг с другом. Сразу после ужина Саманта ложилась спать. Интересно почему? Избегала их с Кевином? Или, выбившись из сил, хотела поскорее лечь в постель? А ведь он ее предупреждал. Таскать бадейки от ручья, греть воду на плите, стирать и чинить вещи, месяцами не видевшие воды, – все это требовало огромных усилий.

Пошла третья неделя, и Джоул решил изменить мрачный климат в хибаре. Они должны повлиять на Саманту. Им не хватает ее звонкого смеха. Нельзя надрываться, лишив себя всех радостей жизни.

Пока они с Кевином заделывали большую дыру, обнаруженную в желобе этим утром, Джоул размышлял, каким образом наладить отношения с Самантой.

– Проклятие! – вскричал он, отдернув руку от деревянной боковины, в которую Кевин лопатой загонял шплинт. В глазах потемнело от боли. Схватившись здоровой рукой за ушибленный палец, Джоул спросил: – Ты разве не видел, что я еще не убрал руку?

– Я думал, ты уберешь ее раньше, чем я замахнусь. Извини, Джоул. Хочешь, я даже…

– Нет! – отрезал он. – Не надо! Заделывай лучше пробоину, а то вода все разнесет. Пойду в хибару, забинтую рану и через несколько минут вернусь.

Кевин, поддерживая напарника за локоть, помог ему выбраться на берег. У Джоула от боли кружилась голова, и если бы не Кевин, он рухнул бы на землю.

Цепляясь за корни деревьев, превозмогая боль, Джоул с огромным трудом добрался до хибары. Каждое движение причиняло страдания.

– Джоул!

Голос Саманты прорвал паутину боли, заставив его поднять глаза. Встретив ее тревожный взгляд, он удивился. Никогда бы не подумал, что она будет беспокоиться о нем.

– Не тревожьтесь. Это всего лишь небольшой ушиб.

– Ушиб? – Саманта осмотрела палец. Он распух и приобрел лиловый оттенок. – О Боже! И вы называете это небольшим ушибом? Пойдемте в дом, Джоул!

И снова Саманта удивила его. Она подстраивалась под его шаги, чтобы не причинять ему лишних страданий. Словно чувствуя, как трудно ему сохранять равновесие, девушка пристально следила за каждым его движением.

Джоул наслаждался ее близостью, любовался ее волосами, просвечивающими из-под москитной сетки, – Саманта всегда ее надевала во время стирки – и мечтал избавиться от этой жгучей, дергающей боли. Ему так хотелось гладить блестящие темные пряди, на которых поблескивали мелкие брызги мыльной пены.

Саманта осторожно усадила его на лавку, уговаривая не двигаться. Налив воду в миску, она поставила ее на стол.

Джоул дернулся, когда она провела рукой по раненому пальцу.

– Извините, но я должна проверить, – мягко сказала она.

– Все правильно. – Он скрипнул зубами. – Только побыстрее!

– Окуните палец в воду. Не бойтесь, она прохладная. Пусть немного спадет отек. Тогда можно будет определить, сломан палец или нет.

– Сломан? Черт побери, он не может быть сломан!

Отыскивая лоскут, чтобы забинтовать рану, Саманта обернулась.

– Не сломан? – Она улыбнулась.

Джоул тоже улыбнулся, тронутый ее сочувствием. Даже боль, казалось, поутихла.

– Вы только представьте себе, как я буду работать с повязкой, – стараясь не терять чувства юмора, сказал он.

Саманта стала отрывать полоску тонкой материи.

– Но без повязки нельзя! – мягко произнесла она. – А как это произошло?

– Мы пытались устранить течь в желобе. Кевин взмахнул лопатой, чтобы вколотить шплинт, а я не успел убрать руку.

– Лопатой? А почему не молотком?

– Молоток остался в хибаре, – криво усмехнулся Джоул, – а мы…

– Спешили, – закончила Саманта. Расстелив на столе полоску материи, она посмотрела ему прямо в глаза. – Вы с Кевином хоть когда-нибудь думаете, прежде чем что-нибудь предпринять?

Джоул понял, что она имеет в виду. Им приспичило найти женщину, которая полюбила бы одного из них, но они не подумали, что случится после ее приезда на Пятнадцатый верхний.

Она направилась к двери, но тут Джоул ее окликнул:

– Подождите минутку!

Саманта заколебалась. Ей нужно было заканчивать стирку, но она знала, что Джоул последует за ней, и вернулась. Джоул сел, она улыбнулась. Ей доставляло удовольствие пикироваться с ним. Но последнее время она была лишена этого удовольствия, поскольку они почти не разговаривали.

– Сильно болит?

– Просто зверски.

– Я вам очень сочувствую. – Опираясь на локти, Саманта склонилась над столом. – Скажите, Джоул, почему вы все время норовите меня оскорбить? Давайте заключим перемирие, если не возражаете. Ведь я не смогу вас покинуть, пока не накоплю денег на обратный путь.

– Торопитесь?

– А вы разве нет? – сказала Саманта. – По-моему, вы еще больше торопитесь, но времени тратите вдвое больше. И все из-за спешки. – Она осмотрела кисть Джоула. – По крайней мере, синяк не будет так заметен, как в тот раз. Я имею в виду – две недели назад, когда у вас тоже были нелады с лопатой. – Она с вызовом вскинула брови, когда Джоул посмотрел на нее, старательно изображая непонимание. – Это действительно был несчастный случай?

Она поняла, что у них с Кевином произошла драка. Джоул промолчал. От него Саманта никогда не узнает, почему партнеры, которые редко ссорятся, после того как она ходила смотреть желоб, вернулись в синяках и крови. Разве что Кевин расскажет.

– Я рада, что вы с Кевином больше не сердитесь друг на друга. Подержите еще немного! – строго сказала Саманта, когда Джоул попытался вынуть руку из миски. – Отек ведь пока не спал.

Джоул подчинился приказу и небрежным тоном заметил:

– Мы с Кевином всегда неплохо ладили. – Он прищурил глаза, увидев, как нежный румянец предательски заливает ее щеки. – А вы, насколько я понимаю, с ним подружились, не так ли?

Какие чувства он прячет под маской равнодушия? Порой Саманте казалось, что Джоул питает к ней отвращение, вероятно, поэтому ее дружба с Кевином ему и не нравилась.

– Да, мы с Кевином друзья, – мягко ответила она.

– Друзья? И поэтому вам понадобилось столько времени, чтобы дойти от хибары до речки?

– Кевин по дороге рассказывал мне о своей жизни в Пенсильвании, – пояснила Саманта.

– Вот как? Вообще-то он не любит об этом вспоминать. – Джоул нахмурился. – Но вы оба были слишком веселы, чтобы обсуждать убийство.

Румянец исчез с ее лица. Она долго молчала, прежде чем смогла заговорить.

– Убийство?

– Я так думаю, – сказал Джоул. – Сам об этом узнал только прошлой зимой.

– Но… убийство? – Саманта округлила глаза. Она слышала, что с последней волной «золотой лихорадки» многие ринулись на запад, чтобы замести следы прошлых преступлений. Но Кевин не мог быть убийцей.

– Не делайте поспешных выводов, – промолвил Джоул, словно угадав ее мысли. – Кевин никого не убивал. Он не способен на это. Убили его отца. Кевин его боготворил.

– Не сомневаюсь.

– Его отец работал на шахте в северо-восточной Пенсильвании. Как и большинство шахтеров, он присоединился к рабочему движению. Может, вы слышали о кровавых событиях 1874 года?

Саманта кивнула.

– Их повесили, – шепотом сказала она. – И отца Кевина тоже?

– Нет. – Джоул судорожно сглотнул. – Его отца застрелили во время одной из жестоких атак на управление шахты. Что-то тогда не сработало, подвели ложные сигналы. Но это случилось давно, – успокоил он Саманту, заметив ужас на ее лице. – Вы тогда еще были ребенком.

Глаза ее затуманила грусть.

– Бедный Кевин…

– Да, бедный Кевин, – повторил Джоул, но в тоне его не чувствовалось искренности. Он вынул руку из воды. – Боль утихла. Не думаю, что палец сломан.

Саманта перегнулась через стол.

– Похоже, вы правы, – сказала она, осторожно потрогав повреждённый палец. – Но пора бы взяться за ум. У вас же есть инструмент. Найдите время достать молоток или что-то еще вместо этой злосчастной лопаты.

Джоул взял ее за руку.

– Проверьте еще раз, – потребовал он.

– Я же сказала, палец не сломан.

Саманта снова перегнулась через стол и оказалась в плену кобальтовых глаз. И, как уже бывало не раз, ее бросило в жар. Но она тут же одернула себя. Ей совсем не нравится этот мужчина. И если бы пришлось выбирать, она предпочла бы доброго и надежного Кевина.