Книга: Черный телефон - Джо Хилл

Тринадцатилетнего парнишку похищают прямо на парковке перед магазином, где он ждал отца. И он с ужасом понимает, что его ждёт, ведь в городке уже пропадали дети. Но ему повезло всё же больше чем предыдущим жертвам, в силу обстоятельств его не убили сразу и он был вынужден провести три дня в холодном сыром подвале, где на стене висит старый неработающий чёрный телефон. И помощь придёт, как говорится, откуда не ждали...

Любителям историй про маньяков, рискну порекомендовать.

В этом весь рассказ. Могло быть ещё хуже. Мальчишку могли бы убить, а призраки принимали бы его в свои ряды по телефону...

У меня есть рассказ про похитителя и помню, как при написании мне было важно, чтобы каждый эпизод заканчивался... ну, не клиффхангером, а ощущением напряжения, атмосферой страха. Нет, пришлось завершить рассказ резко (рассказ был на конкурс и время поджимало), потому, понимаю, он производит впечатление недосказанности и бесцельности. Но это только финалом. А что тут? Мальчишка идёт к микроавтобусу помогать толстяку, видимо, не в  курсе, с чем ассоциируются в Америке минивэны (именно с похищениями). Он лежит в подвале. Его сестра, у которой с ним телепатическая связь, находит связку чёрных воздушных шариков... Господи, какая же ваниль. В рассказе из сборника "Его ужасное сердце" и то рассказ про похищение не пытались выдавать в таких уныло-меланхоличных красках.

А что самое ужасное - это сравнение. Джо ведь пытается подражать папе. И ты понимаешь, что даже в самых ужасных своих рассказах (вот как в том, где мужика заперли в туалетной кабинке и тот за весь рассказ не догадался кабинку перевернуть) Кинг держит напряжение. Он описывает, что человек думает, что чувствует, как пытается справиться с паникой, запахи, звуки, так как мозг дичайше ищет спасения и хватается за все возможные импульсы. А тут... связка чёрных шариков! Это символ моей потраченной юности! Дождь... Сигарета слепо дымится в молчащей пепельнице... Я плачу, нет, это дощщь...

Господи, как же меня утомляет ваниль.

И я ведь понимаю, что ничего неожиданного не будет. Я ставила на то, что мальчик почти выберется, но тут злодей выстрелит ему в спину и мальчик погибнет на пороге свободы... И потом его сестре, которая пришла в подвал помянуть брата, тоже слышится звонок чёрного телефона... Такая дешёвая-дешёвая пожалейка. Да, я дошла до того, что жду от Хилла ровно такового. По счастью, концовка не настолько ужасна. Но я пытаюсь погрузиться в образы и понимаю, что не могу. И не хочу. Хилл уже выбрал меланхоличный тон, мастерством, чтобы ударить по газу и сделать экшен, он не обладает. И, что важнее, он не могёт создать те подробности, которые бы погрузили в картину. Он сам не представляет всё реалистично, потому и не могёт показать. Сломанные пальцы, которые торчат не в те стороны, угу. Бледная (потому что мало) полоса крови на двери? Боль в коленях у мальчика, который три дня просидел без еды и замерзал? Я вот представляю себе глаза Хилла, который искренне интересуется: "А на хрена?", не соображая, что именно такие детали позволяют увидеть картину, поверить в её реальность.

Хилл всего этого не видит. Мало того, он даже не понимает, на хрена всё это видеть. Понимаю и то, что, возможно, первый рассказ (который мне понравился), это один из последних, когда он уже понял формулу рассказов ужасов, а остальные - ранние, которые печатали приятели отца, притворяясь, что не знают, кому принадлежит псевдоним. Рассказы слабые. Почти все. Они подростковые, со всеми пожалейками, слезливыми эмоциями, неумением в реализм и попытками кишками воссоздать тот ужас, который создаётся сломанными брелками, испачканными кроссовками и прочими деталями, которые можно увидеть только в тех случаях, когда сам создал картину, видишь в ней всё и можешь описать, что хочешь.

Вот пожалуйста, пример. От одного из похищенных мальчишек на месте похищения остался кроссовок. На хрена? Потому что это подробность из другой какой-нибудь книги, скорее всего, про аварию. Каким макаром похищали мальчишку при помощи "брызни спреем в лицо", что с того слетел кроссовок? Ой, не задавай таких вопросов, это же эмоции, это же сос-тра-да-ние! Автор пихнул подробность, даже не пытаясь как-то привязать к своему сюжету. Может, потом он и вырос, но пока я читаю неделя за неделей какие-то хоррор-фики.

Или те же шарики. Вспомнилось: «– Что это у тебя? Шарик? – Нельзя!» (из к/ф «Подкидыш». 1939 г.)

Ну, а если шарик чёрный? – Знак опасности. А если шариков много: очень много и все чёрные, к тому же ими забит багажник микроавтобуса? – Бежать надо! Со всех ног!

❀❀❀ Чёрные воздушные шары – очень убедительный образ, найденный Джо Хиллом, для завязки сюжета рассказа. Они действительно бывают. Я видела такие и у нас. Обращала внимание. Чёрные – они у меня всегда вызывали отвращение, чувство неуместности, нелепости. Даже если их сочетали с белыми, образуя гирлянды … Неизменно хотелось отвести взгляд – не видеть. Мёртвые. На погибель.

Кому нужны черные воздушные шарики? Для чего они? Для веселых похорон? Как зачарованный, он не мог отвести от них глаз и почему-то подумал об отравленном винограде.

Честно говоря, лично мне хотелось бы, чтобы Джо Хилл прекратил делать «реверансы» в сторону своего глубокоуважаемого отца – Стивена Кинга. При всём моём уважении и к отцу, и к сыну. Сын уже давно вырос из детских штанишек и отошёл от тени отца Стивена. Он зарекомендовал себя прекрасным писателем. И без экивоков в сторону папы Джо был бы даже лучше Кинга. Во всяком случае все шансы для этого у него есть.

В рассказе «Чёрный телефон» вполне можно было обойтись без призрака Пеннивайза. Чтобы не оставалось привкуса «виноградного лимонада», который ощущает главный герой рассказа – Джонни Финни.

«Финни провел языком по губам и впервые в жизни заметил, что виноградный лимонад оставляет во рту неприятный металлический привкус. Как будто он пожевал кончик медного провода».

Сюжет небольшого рассказа прост. Мальчик 13-ти лет похищен маньяком, убивающим детей. Есть намёк на педофилию и Финни понимает этот намёк. Он не первая жертва. До случая с ним были похищены три мальчика в возрасте 9-12 лет. Живыми из них никто не вернулся.

Финни спасается фантастическим образом, благодаря нереальному старинному телефону в подвале, в стенах которого заточён мальчик. Голос в телефоне с того света уверяет ребёнка в том, что тот вернётся домой и советует, что для этого нужно сделать, чтобы справиться с маньяком Альбертом – «клоуном выходного дня», прозванным Гейлсбургским похитителем.

ВЫВОДЫ: Надежда – она всегда сумасшедшая, поэтому и умирает последней. Вера – сильнее надежды. Спасает вера. Никогда не терять бдительности: опасности подстерегают на каждом шагу.

*** Важно прочитать заключительную главу рассказа, которая не вошла в сборник «Призраки XX века», но входит в «люксовый» сборник этого произведения. В ней повествуется о том, как сложилась дальнейшая жизнь Финни после спасения из подвала Альберта. Из чего также можно сделать важные выводы:

Жертвы маньяков после пережитого потрясения самостоятельно, без психологической реабилитации, не восстанавливаются.

Полученная психическая травма может остаться (и скорее всего остаётся) навсегда. Все наши усилия взрослых (родителей, воспитателей) тщетны по привитию ребёнку навыков безопасности жизнедеятельности. Но. Опускать руки нельзя. Внушать. «Вода и камень точит».

*** С литературной точки зрения рассказ великолепен. Читай и наслаждайся текстом, создающим атмосферу, живые образы и заставляющим после прочтения подумать: что это было и зачем. Хорошее «послечтение» остаётся – не такое, как послевкусие от «виноградного лимонада». Надо же… Где виноград, а где лимон?