Текст книги "Испанская леди"

– О, Madrina! Ты же не сможешь это есть! – воскликнула она.

– Этот чудесный рисовый пудинг? Конечно же, я съем его, дорогая. Что же еще с ним делать, скажи на милость?

Северн испортил вкус своего риса точно таким же образом. Леди Хелена слегка посыпала свою порцию солью и решила, что по сравнению с остальными блюдами это – вполне съедобно. Надо будет спуститься вниз и показать повару, как готовить рис. Можно продержаться на одном рисе несколько недель, если возникнет такая необходимость.

Она не замедлила встать из-за стола, как только поднялась леди Хедли.

– Оставим Северна с его портвейном, – произнесла хозяйка дома и повела Хелену в гостиную. – Эдвард сохраняет за собой привилегию мужчин выпить вина после ухода дам даже тогда, когда мы обедаем вдвоем. Он присоединится к нам через полчаса или чуть позже.

Леди Хелена не думала, что Северн выдержит столь долго. Этот чопорный милорд может сколько угодно притворяться, что не одобряет ее наряд и стиль, но его это крайне заинтересовало. Она постарается пораньше отправить леди Хедли в постель, чтобы иметь возможность пококетничать с Северном и настроить его на более уступчивый лад.

Глава 3

Не прошло и пятнадцати минут, а лорд Северн уже присоединился к дамам, уютно расположившимся у камина. Он уже обдумал сложившееся положение и принял решение. Леди Хелена очень хороша собой, достаточно привить ей английские манеры, и найти подходящую партию для молодой испанки не составит труда. Отец ни в чем не сможет обвинить его, если Хелена сама откажется от их брака. Можно ситуацию представить таким образом, будто он сделал все, что в его силах, но, увы, потерпел неудачу.

– Что-то ты сегодня быстро, Эдвард? – удивленно заметила леди Хедли.

– Леди Хелена, наверное, устала после столь долгого путешествия. Мне хотелось побыть немного в ее обществе перед тем, как она поднимется к себе.

Хелена удивленно захлопала ресницами, услышав о своей усталости, когда еще не было и девяти часов вечера. Однако, поставив цель быть услужливой и любезной, она изобразила зевок, изящно прикрыв ручкой подбородок.

– Это морской воздух нагнал на меня сон, – поведала Хелена, не желая создавать у них впечатления, будто она все время ложится спать среди бела дня.

Леди Хедли поболтала немного о предстоящем Сезоне – балах и приемах, о скачках, грандиозном съезде гостей у Альмака, а Северн дал несколько указаний по этикету.

Хелена внимала их словам с явным интересом.

– Папа полагает, я сделаю блестящую партию, – сказала она, намекая таким образом Северну, что в ее понятии он такой «блестящей» партией не считается. – Я поняла, что в Англии бытуют странные традиции: платья только белого цвета у девушек, первый раз выходящих в свет, запрещение бедным дебютанткам танцевать вальс и прочее. Но у вас не будет повода для опасений за мое поведение. Я постараюсь выполнить все правила.

Она повернулась к Северну и продолжила:

– Это платье, которое вам так не понравилось, лорд Северн, не мое. Оно принадлежало моей покойной матушке. Так как в Испании, объятой войной, невозможно купить или сшить на заказ новую одежду, нам пришлось довольствоваться тем, что оказалось под рукой. И, смею вам заметить, в Испании также не принято привлекать к себе внимание экстравагантными нарядами или легкомысленным поведением.

Северна такое сообщение несколько успокоило. Мамино платье, ну конечно же! Он должен был сам догадаться об этом.

– Вы можете носить платья из гардероба вашей матушки, когда мы обедаем дома, en famille, – поучающим тоном произнес он. – Платье очаровательно, но comme il faut для дебютантки.

Хелена одарила его притворно застенчивой улыбкой.

– Не хотелось бы, чтобы вы подумали, будто я слишком тороплю события, милорд.

У этой девушки очаровательная улыбка, с маленькими ямочками в уголках губ. Найти ей parti будет довольно легко.

– Зовите меня Эдвард. В конце концов, вы – моя кузина.

– Прилично ли мне попросить вас называть меня Хелена, Эдуарде? – спросила она, искоса взглянув на него черными глазами.

Эдуарде! Никогда его имя не звучало столь романтично.

– Конечно, ведь и я – твой кузен.

– Мы все кузины и кузены, – произнесла леди Хедли. – Да, а как ты думаешь, дорогая, какую parti имел в виду Элджернон? Упоминал ли он какие-нибудь имена?

Северн напрягся.

Хелена заметила это. Неужели он вздумает ревновать или заявлять какие-то права на нее? Надо рассеять впечатление, будто претендент уже выбран.

– Нет, отец не знает, кто будет представлен в этом Сезоне. Однако, он надеется на мое замужество с одним из влиятельных и богатых людей высшего общества.

Северн облегченно перевел дух.

«Значит, не ревнует, – сделала вывод Хелена. – А может быть, он вообще не собирается на мне жениться?»

– Наверное, следует подумать о молодом Мандевиле, – задумчиво протянула леди Хедли. – Он наследует титул герцога после своего отца.

– Зачем так долго ждать? – воскликнул Северн. – Рутледж уже герцог. И его хороший друг. Правда, ему может не понравится невеста издалека. Франтоватые джентльмены не любят чужестранок. Надо будет поговорить с Рутледжем, представив Хелену образцом добропорядочности и красоты.

После недолгой беседы Хелена попыталась зевнуть еще раз, стараясь таким образом нагнать сон на хозяйку дома, ведь зевота считается делом заразительным. Но ее ухищрения привели лишь к тому, что Северн предложил ей пораньше лечь спать, чтобы подготовиться к завтрашней прогулке.

– Да, конечно, мне так хочется увидеть Лондон.

Она поцеловала леди Хедли, сделала реверанс Северну и выскользнула из комнаты.

– Не составит труда выдать ее замуж, – сказала леди Хедли сыну. – Она хорошенькая и благоразумна. И не крестится постоянно, как это делала Молли О'Дауд, что помогала нам в детской. Но, вообще-то, Молли – ирландка.

– Да, с ней проблем не возникнет, – согласился Северн. Он совсем успокоился. Видимо, его недальновидная мамаша и понятия не имела о намерениях своего мужа выдать Хелену за него. Да и девушка явно не проявляла к возможному претенденту особого интереса. Лишь его отец носился с этой идеей.

– Жаль, что ты поступил необдуманно, приняв у нее шаль сегодня днем, словно простой дворецкий. Первое впечатление самое сильное. К твоему сведению, она очень богата. Огромный виноградник перейдет к ней.

– А Рутледж обожает херес, – поспешил вставить Северн.

– Я вот думаю, Эдвард, не попытаться ли тебе самому увлечь Хелену?

– Мне? – Он рассмеялся. – Мама, ты же не можешь считать меня влиятельным и преуспевающим англичанином?

– Но ты мог бы им стать. Брегхэм все время пытается привлечь тебя к активной политической деятельности.

– Он говорил мне что-то о возможности занять пост канцлера казначейства. В теневом кабинете, разумеется, – добавил он. – Но Брегхэм пребывает в заблуждении, считая, будто по наследству от отца мне передалось благоразумие в решении денежных вопросов.

– Как порадовался бы твой папа, если бы ты получил эту должность!

Северн задумался о таком повороте событий. Для отца, без сомнения, весть о помолвке Хелены и Рутледжа будет сильным ударом. Активное участие Северна в делах Уайтхолла могло бы в значительной мере приуменьшить его гнев.

– Я скажу Брегхэму, что подумаю о его предложении. Мы с ним скоро увидимся.

– Тебе действительно надо иметь какую-то должность. Если ты надумаешь жениться в скором будущем, то должен чем-то заниматься, кроме бессмысленного болтания по городу с твоими беспутными приятелями.

– Что за выражения, мама. Не забывай, у нас в доме молодая леди. Леди Хедли улыбнулась.

– Забавно, ты читаешь мне лекции о правилах хорошего тона, Эдвард. Может быть, у тебя появилось, наконец, чувство ответственности?

– Только этого мне не хватало! Упаси, Бог!

– Я уверена, папа несколько преувеличивает, но если у тебя есть намерение остепениться, Эдвард, почему не попробовать поухаживать за Хеленой? Если ты чувствуешь, что способен потягаться с будущими претендентами на ее руку, я, естественно, сделаю все, что в моих силах, и постараюсь помочь тебе.

– Полагаю, я и без посторонней помощи смогу увлечь ее, в том случае, если почувствую к ней расположение, – недовольно ответил он, разгневанный сомнениями матери в его способности завершить дело собственными силами. – Но она не в моем вкусе, мама. Ты же знаешь, я всегда предпочитал блондинок, похожих на тебя.

Комплимент сразу отвлек внимание леди Хедли от щекотливого вопроса. Северн посмотрел на часы.

– Еще не так поздно, – заметил он. – Я, пожалуй, заеду в клуб и сыграю несколько партий в карты.

– Надо послать записку Одри. Может быть, она и Марион изъявят желание съездить куда-нибудь завтра с Хеленой.

Северн задумался на минутку, а потом сказал:

– Это лишнее. Я сам покажу кузине достопримечательности Лондона.

Естественно, он должен сделать вид, будто лезет из кожи, пытаясь развлечь Хелену. Ведь отец наверняка захочет узнать, как его сын ухаживал за новоявленной будущей невесткой. Но он позаботится о том, чтобы время, проведенное Хеленой в его обществе, принесло той лишь уныние и скуку. Леди Хедли понимающе кивнула. – Хорошо. Я больше ни словом не обмолвлюсь ни о планах, ни о помощи, но, когда Хелена захочет прогуляться, я сошлюсь на недомогание. А сейчас – поезжай и постарайся хорошо провести время.

Последние слова были так же необходимы, как напоминание архиепископу Кентерберийскому о его молитвах. Северну редко удавалось скучать, и уж тем более не в Лондоне.

Поскольку Сезон еще не открылся, он отправился в клуб, желая подогреть интерес друзей к своей испанской кузине.

– У нас гостит очаровательная девица, моя кузина. Она проведет здесь весь Сезон. Темноглазая сеньорита из Испании, – говорил он, обращаясь в основном к Рутледжу, но так, чтобы слышали все присутствующие. – Мне не хочется, чтобы кто-то из вас увивался возле нее. Думаю, я приберегу эту красоту для себя. Теперь, наверняка, молодые люди стаями слетятся на Белгрейв-сквер. Северн продолжил тщательно продуманное описание ее акцента, платьев, романтического прошлого, жизни во дворцах и монастыре.

– В общем, совершенно необычна, – со вздохом закончил он.

– Даже чересчур. Во всяком случае, для меня, – сказал Рутледж и тут же предложил: – Не сыграть ли нам в карты?

– Рад слышать это, – как бы с удовольствием произнес Северн. – Конечно, я и сам не сторонник женитьбы, но джентльменам нашего круга полагается иметь жену, чтобы завести наследника, следить за хозяйством и появляться с ней на приемах. Естественно, леди, которых мы выберем, должны иметь соответствующее воспитание и солидное приданое. У кузины двадцать пять тысяч и виноградник в Джерезе.

– Какой виноградник? – мгновенно заинтересовался Рутледж.

– Он называется Vmedo Paraiso, если не ошибаюсь. Раньше эти земли принадлежали Артоладам.

– О, они изготавливали великолепное вино! – воскликнул Рутледж. – Самое лучшее амонтилладо и довольно приличный херес. А их амарозо просто великолепно.

– Я вообще-то предпочитаю красное вино.

Можешь сдавать, – сказал Северн. Рыбка клюнула, и он решил сменить тему.

Северн выиграл пятьдесят гиней и вернулся в три часа утра, мгновенно уснув спокойным сном победителя.

На следующее утро за окном моросил мелкий дождь, но погода не испортила его прекрасного настроения. «Пусть espamola отведает вкус английского «солнечного света». Еще неделя-две такой погоды, и она захочет обратно в Испанию.

Присоединившись к Хелене за завтраком, Северн с удовлетворением заметил печальное выражение ее лица.

– Доброе утро, кузина! Надеюсь, ты хорошо выспалась?

– Прекрасно, Эдуарде. Какое невезение! На улице проливной дождь!

– Проливной?! Ты явно преувеличиваешь. Погода сегодня намного лучше, чем обычно в это время года.

Хелена пристально посмотрела на него.

– Ты думаешь, Madrma отважится выйти из дома в такую погоду?

– Скорее всего, нет. Но для меня будет большой честью сопровождать тебя, кузина.

Он с удивлением наблюдал, как хмурое выражение ее лица сменилось ослепительной улыбкой.

– Как мило с твоей стороны, Эдуарде!

– Мне доставит большое удовольствие прогулка с тобой, – с поклоном сказал Эдвард.

Он окинул взглядом ее туалет. Платье немного отличалось от тех, что носят сейчас англичанки. Яркое, с богатой отделкой, но, что касается покроя, – сама невинность.

Убедившись, что поездка состоится, леди Хелена приступила к неаппетитному завтраку, хотя ломтики хлеба, подрумяненные на огне, оказались довольно приятными на вкус. И даже английский повар вполне сносно приготовил яйца, они-то, вместе с чаем, и составили завтрак леди Хелены. Как мечтала она в эту минуту о чашке кофе! Вскоре к ним присоединилась леди Хедли.

– Так как идет дождь, мама, – сказал Северн, – я поеду с кузиной.

– Ты разве забыл, Эдвард? Мы же вчера вечером решили…

– Но ты же не захочешь выходить из дома в такую сырость, – перебил он ее.

Хелена насторожилась, внимательно прислушиваясь и делая свои выводы. Северн, похоже, старался завоевать ее благосклонность. Она одарила его улыбкой.

– Ты так добр, Эдуардо. Эта поездка очень важна для меня.

– А куда ты хочешь поехать, дорогая? – спросила леди Хедли. – Не съездить ли тебе в церковь? Правда, у нас в Англии служба только по воскресеньям и особым церковным праздникам.

– Нет, нет! Я могу подождать до воскресенья.

– А может быть, ты хочешь повидаться с кем-нибудь из ссыльных испанских дворян? Здесь у них своя компания. Они вырабатывают план, как бы им сбросить французов с испанского престола. Так неприлично со стороны Бонапарта сделать своего брата королем Испании.

– Конечно же, я встречусь с ними, но позже… Мне хочется выглядеть элегантно, если собираюсь вращаться в высшем обществе. Поэтому следует составить какое-то представление о том, что носят ваши леди, прежде чем я начну заказывать новые вещи.

– Воспользуйся советами Северна, – сказала леди Хедли. – Он точно знает, что может нравиться джентльменам.

Но Северн, игнорируя желания своей матери, выработал собственный маршрут, который начинался у Вестминстера, включая такие известные места как Собор Св. Павла, зверинец, где можно посмотреть на диких животных, Монетный двор, различные королевские резиденции, и заканчивался прогулкой в Гайд-Парке, если к тому времени прекратится дождь. Следуя его логике, будет очень странно, если все это не нагонит смертельную тоску на Хелену.

– Мама повозит тебя по магазинам как-нибудь в другой раз, – сказал он.

– Хелена не произнесла ни слова о покупках. Она лишь хочет посмотреть, как одеваются наши леди. Вполне достаточно просто прогуляться по Бонд-стрит. Скоро выглянет солнце. У нас каждый день дожди, – доверительно сообщила она Хелене, – но, как правило, не затяжные.

– Каждый день! – испуганно всплеснула руками Хелена. – Que lastina! В таком случае мне понадобится только дюжина плащей, и ничего больше.

Северн спрятал улыбку за чашкой с чаем. Сделав последний глоток, он спросил.

– Ты готова, Хелена?

Глава 4

Несмотря на малую вероятность того, что миссис Петрел-Джоанз встретится им в первом же попавшемся по дороге магазине, Хелена все-таки положила любовное послание отца на дно сумочки. Она решила всегда иметь его при себе и наводить справки у всех, с кем только сведет ее судьба. Может, повезет, и кому-то из знакомых известно это имя.

– Какую шляпку подать, миледи? – спросила Салли.

– На улице сильный дождь. Я одену старую накидку, а к ней хорошо подойдет темно-синяя шляпка.

– Прекрасно. Выглядите вы сногсшибательно!

– Сногсшибательно? Какое интересное выражение, – заметила Хелена, самым невероятным образом прилаживая на голове выбранную шляпку.

– Как это вам удалось сохранить такой цвет кожи, учитывая палящие лучи испанского солнца?

– А мне и не удалось. Уезжая из Испании, я не могла похвастаться абсолютно белоснежным цветом лица, поэтому во время путешествия большую часть времени проводила на нижней палубе, и мои веснушки исчезли. Это все от солнца. Тебе тоже следует избегать солнечных лучей. Попробуй сводить их лимонным соком, Сэл.

– Господи, да мне никто не позволит изводить лимоны на такую ерунду.

– По-моему, мужчины не считают женскую красоту ерундой. А что касается лимонов, я их тебе обеспечу. Передай повару, что мне ежедневно требуется лимон для поддержания свежего цвета лица.

– Да, в общем-то, с моими рыжими волосами все это не так уж и важно.

– Вот увидишь, лимон и волосы твои осветлит. А потом, не такие они и рыжие. Я думаю, их можно превратить в белокурые, если ты пару месяцев будешь регулярно пользоваться лимонным соком.

Подобное поведение Хелены, ее открытость и готовность помочь являлись признаками высочайшей милости и превратили Салли в верного друга своей госпожи.

– Спасибо. Теперь понятно, отчего нашим леди так часто требуются лимоны. А сахар надо добавлять?

– Что? – не поняла Хелена, а потом, догадавшись, ответила: – Не надо пить сок, Салли. Просто нанеси его на лицо и волосы.

– Вот это да! – изумленно воскликнула Салли.

– Подай мне темно-синюю накидку, рог favor.

Лорд Северн оценивающе оглядел свою кузину. Синяя шляпка и темная накидка смягчали пышное буйство красок ее испанского платья до приемлимого уровня. Северн надеялся, что дождь прекратится, и он сможет продемонстрировать Хелену на Бонд-стрит. Они вместе вышли к ожидающей их карете.

Дождь еще моросил, когда Северн провез Хелену по Уайтхоллу, показывая здания, где вершились чудеса английской демократии. Затем они вышли из кареты и спустились к Темзе, хмуро поблескивающей под пеленой дождя. Хелена решила, что этой реке не хватает величественного размаха ее родного Гвадалквивира.

Северн повел ее к Собору Св. Павла, и сквозь легкую дымку тумана она увидела массивный купол, венчавший корпус. Однако Хелене, привыкшей к живописному испанскому барокко, конструкция собора показалась весьма незамысловатой. Северн долго разглагольствовал о Кристофере Рене и утяжеленном куполе.

– Папа описывал мне это сооружение много раз. И в моем воображении собор казался более грандиозным, – высказала она свое мнение. – Таким, как Сантьяго-де-Компостела.

– А-а, – протянул Северн, поскольку не любил демонстрировать собственную некомпетентность.

– Я говорю о Соборе Святого Джеймса Компостела в Сантьяго. Он ввел там христианство, – небрежно заметила Хелена, сама не обладавшая большим запасом знаний в этой области. – Великолепное старинное сооружение с летящим ввысь шпилем, богато украшенное резьбой по камню. Много лет тому назад Святого Джеймса замучили в Иерусалиме, но его последователи доставили останки в Сантьяго. Повозку тянули два диких буйвола… А алтарь внутри церкви – просто чудо, – восторженно добавила она.

– Очень интересно, – кисло произнес Северн.

– Я выслушала твои восторги относительно Собора Св. Павла, – не преминула напомнить Хелена.

Северн считал ниже своего достоинства отвечать на подобную детскую выходку. Он с радостью заметил, что ей все смертельно наскучило. – Не хочешь ли взглянуть на резиденцию королевской семьи?

– Это крайне интересно!

Букингемский дворец показался ей небольшим по сравнению с бесконечно тянувшимся фасадом дворца испанского короля в Мадриде или Эскориале.

– У нас в Англии существует поговорка, что любые сравнения отвратительны, – холодно сказал Северн и провез ее мимо Карлтона. Хелена с трудом могла поверить, что английский принц-регент действительно живет в этой лачуге. – Зато внутри он великолепен.

– Коринфские колонны, конечно, хороши, но не для столь же знатной особы! – возмущенно заметила Хелена. – Я слышала, что принц Уэльский очень требователен и своенравен, но вижу, мнение это ошибочно. Подумать только, здесь живет принц!

– Принц высоко оценит твое мнение, но, заклинаю, не высказывайся так перед налогоплательщиками, – сказал Северн. – А вот и луч солнца пробился сквозь тучи. Пойдем на Бонд-стрит.

Солнечный свет разогнал последние клочки тумана, и Северн с Хеленой не спеша прошлись по оживленной торговой улице, где, по крайней мере, десяток франтоватых молодых людей пытались строить Хелене глазки. Но она ничем не дала понять, что осознает свою неотразимость. Наконец-то Северн впервые за утро порадовал ее, решив прогуляться вдоль фешенебельных магазинов. Полки в них буквально ломились под тяжестью товаров, доставленных сюда со всего света.

Хелена поохала над какими-то кружевами и настояла на посещении магазина с дамскими безделушками, проявив столь живой интерес к бордово-золотистому шелковому вееру с черными планками, что Северну пришлось сделать ей подарок.

Хелена взяла веер и распахнула его с таким очаровательным кокетством, которого он в ней даже не подозревал. Веер порхал, подобно огромной бабочке, то открывая взору ее темные, жгучие глаза, то вновь скрывая их блеск. Северн нашел эти испанские штучки просто чарующими, но почувствовал сильное желание ограничить сферу их действия только Белгрейв-сквером. «Рутледж, – подумал он, такого кокетства не одобрит». – Сногсшибательно, не правда ли? – спросила Хелена.

– Где, черт побери, ты подцепила это словечко? Ведь еще и дня не пробыла в Лондоне. Должно быть, услышала от матросов на борту «Принцессы Марии»?

– Нет, от Салли. Да, кстати, мне нужно несколько лимонов. Точнее, по одному каждый день для ухода за кожей. Конечно, я сама заплачу за них. Говорят, в Англии это – деликатес. Скоро я получу английские деньги.

– Насчет этих денег…

– У меня есть рекомендательное письмо на открытие кредита в вашем банке.

– Я решу этот вопрос сегодня после обеда.

Она подняла веер, затем медленно опустила его, приоткрыв нежную улыбку. Ручка в перчатке коснулась его пальцев.

– Что бы я без тебя делала, Эдуарде!

Так не пойдет! Она откровенно кокетничала с ним, и у него возникло желание ответить тем же.

– Рад, что угодил – тебе, кузина, – быстро пробормотал он подводя Хелену к дверям.

– Мне кажется, тебе нравится помогать мне?

– Да, мне действительно приятно оказывать тебе услуги.

– Ты всегда хмуришься, говоря о приятных вещах? – поддразнила она.

– Просто солнце слепит мне глаза.

– Эта слабая маленькая свечка?! В Испании… Но сравнения – отвратительны, – как бы спохватилась Хелена.

– Вот именно, – сказал Северн, смягчаясь.

Но больше всего Хелену интересовали туалеты дам, и тут ее ждало сильное разочарование.

– Ужасно, – таково было ее заключение, когда, чуть позже, они прошлись по улице. – Разве у ваших дам нет фигуры, которую можно было бы выгодно подчеркнуть?

– Ну что ты, с этим все в порядке, и мне хотелось бы, чтобы ты убедила их не скрывать свои достоинства… А это называется «стиль императрицы», мода из Франции, – объяснил Северн. Он ненавидел этот покрой. Платья висели мешком от лифа до лодыжек, полностью драпируя все изгибы тела.

– Я вижу английские дамы находят элегантным то, что мы в Испании одеваем перед сном. По-моему, совершенно неприлично носить на людях ночные рубашки, но если мне следует уродовать себя таким же образом, для того, чтобы удачно выйти замуж, придется немедленно заказать несколько таких ночнушек.

– Ты же знаешь поговорку «Буду в Риме… " – с сожалением произнес Северн.

– Да, но римлянки не носят столь непривлекательных платьев. Да и мужчины тоже, – добавила она, бросая взгляд на парочку одетых в синие камзолы франтов, спешивших по улице. – Они все одинаковые. Это что, униформа: неизменные синие камзолы и желтовато-коричневые штаны? Я заметила, что и ты одеваешься так же, Эдуарде.

– Это не униформа. Просто сейчас такой стиль.

– А тебе бы так подошли более густые и насыщенные цвета – бордо или темно-зеленый. Но ты ведь должен избегать вульгарного тона и отличаться от других, иначе не сможешь найти подходящую невесту. Я думаю, тебе понадобится когда-нибудь an es-posa?

– Ты снова говоришь по-испански, – заметил Северн, избегая, таким образом, необходимости отвечать на ее вопрос. Хорош бы он был в красном или зеленом камзоле! Как настоящий петух! Хотя, эти цвета хорошо сочетаются с его темными волосами и смуглым цветом лица.

Хелена упомянула о камзоле своего папы, привезенного в качестве образца для пошива новых. Может быть, Эдуарде поможет ей с заказом?

– Уэстон, – ответил он. – Я отвезу к нему камзол и сделаю заказ на другие.

– Gracias, Хелена повернулась, желая повнимательнее рассмотреть дам на улице. На этот раз ее заинтересовали прически.

– Какой странный стиль. Волосы у всех подстрижены как у muchachos.

– Совсем необязательно стричься, – заметил Северн. Он восхищался ее роскошными, черными, как смоль, волосами. Не раз он пытался представить, как они выглядят, если освободить эту копну от шпилек и распустить по плечам. Они казались такими мягкими, словно шелк.

– Но я должна следовать здешней моде!

– Чепуха! Ты можешь придерживаться собственного стиля прически.

– Больше всего мне хотелось бы придерживаться собственного стиля в одежде, Эдуарде. Не думаешь ли ты…

Вспомнив вчерашнее изумрудное платье с отделкой из черных кружев, он сказал:

– Боюсь, это невозможно, Хелена. Может быть потом, после замужества, но на девиц на выданье поглядывают строго.

– Удивляюсь, как это джентльмены вообще удостаивают их взглядом, – сказала она. – Не зайти ли нам в магазин тканей, взглянуть на муслин?

– Я попрошу маму, чтобы модистка захватила с собой образцы. Вам будет проще выбрать.

«Вернее, так будет проще для него», – подумала Хелена. Но в ее планы не входила ссора с Эдвардом, и она с приятной улыбкой произнесла:

– Ты обо всем позаботился!

По пути домой леди Хелена спросила:

– Ты не знаком случайно с некоей миссис Петрел-Джоанз, Эдуарде?

– Я слышал о ней, – ответил он, поджимая губы, что, как она уже успела заметить, означало недовольство. – Могу я поинтересоваться, откуда ты знаешь женщину такого круга?

– Леди, ты хочешь сказать? – удивленно спросила Хелена.

– Я не вполне в этом уверен.

– С ней что-нибудь неладно?

– Я полагаю, она – вдова, совершающая увеселительную поездку по Европе. Здесь она объявилась год назад и успела завоевать весьма сомнительную репутацию. Откуда ты ее знаешь?

– Я виделась с ней в Испании. Тогда она не была вдовой, но с мужем жила раздельно, а потом он умер. Ее принимали при дворе, – добавила она.

– Неужели! Не думаю, что испанская королева по достоинству оценила ее. «И также трудно будет оценить Рутледжу достоинства Хелены, если она станет поддерживать знакомство с этой беспутной женщиной», – подумал он.

– Но ваш принц Уэльский тоже не живет со своей женой. И, судя по сплетням, принцесса Каролина в десять раз хуже миссис Петрел-Джоанз.

– Члены Королевской семьи могут поступать, как им заблагорассудиться. Мне не хотелось бы, чтобы ты разыскивала миссис Петрел-Джоанз. Маловероятно, что вы встретитесь в тех местах, где я собираюсь тебя представить. А если она все-таки появится в нашем доме, Сагден получит необходимые указания и миссис Петрел-Джоанз никогда не сможет застать тебя. Но, надеюсь, эта женщина не станет вторгаться, ища встречи с тобой. Как ты считаешь? Она была твоей близкой подругой в Испании?

– Нет, что ты. Она старше меня.

– Ну хорошо, – сказал он.

Леди Хелена поняла, что ее дальнейшие расспросы в столь неподходящий момент не приведут ни к чему хорошему. Она постарается найти менее придирчивых людей, которые смогут навести ее на след миссис Петрел-Джоанз.

Хелену ожидал день, полный забот и хлопот. Надо было договориться с модисткой и парикмахером, написать письмо отцу и сообщить, что миссис Петрел-Джоанз все еще одинока. Поэтому она не возражала против предложения Северна вернуться на Белгрейв-сквер.