Текст книги "Тайны Марса"

Глава 10

Марк Карлотто из американской «Аналитик Сайенсиз Корпорейшн» – крупнейшая фигура в дебатах вокруг искусственных объектов в Сидонии. Начиная с 1985 года, когда он впервые услышал о «лице» на Марсе, Карлотто последовательно оставался на передовой линии исследования, используя свои знания специалиста по обработке изображений для извлечения новой высококачественной информации из оригинальных записей «Викинга». В беседе с нами в декабре 1996 года он сказал:

«Моя первая реакция была непредвзятой – я был заинтригован. Я об этом не имел ни малейшего представления. Я всегда внимательно следил за космической программой еще с колледжа, а в 1976 году я учился в колледже. Я помню «Викинг», хотя я не слышал тогда о «лице» на Марсе. Но я был любопытен…

Я начал с применения методики, которую использовал в моей основной работе в «Аналитик Сайенс Корпорейшн» (АСК). Иными словами, я применил методы, обычно используемые нами в то время для увеличения рентгеновских снимков, данных дистанционного зондирования, снимков со спутников и т. п. Я действительно сумел очистить и восстановить (переданные «Викингом») изображения».

В предыдущих главах мы уже рассказывали об изображениях Карлотто и отмечали, что в них проступают интригующие черты и ранее не замеченные детали «лица». Например, лежащие над глазами и пересекающиеся линии, напоминающие «диадему»; «зубы» во «рту» и «полосы» на «головном уборе». Карлотто сумел также пополнить информацию о ранее известных чертах Лица: о левой глазной впадине (на затененной стороне) и о так называемой «слезе» под правым глазом.

«С самого начала, – сказал он нам, – мне была не по душе выдвинутая НАСА гипотеза об «игре света и тени». И я подумал, а нельзя ли найти способ оценить ее по достоинству, и занялся трехмерным анализом «лица «для реконструкции его формы и получения очень большого количества деталей и к тому же гораздо более отчетливых».

Подобный анализ позволяет добыть информацию о трехмерной конфигурации объекта из его двухмерного изображения, т. е. фотографии. Этого можно добиться различными путями в зависимости от имеющихся изображений: анализом высоты теней, стереоскопией (сравнением двух изображений одного и того же объекта, полученных под разными углами) и особенно методом «форма из затенения» (также известным как фотоинклинометрия). Карлотто рассказал:

«Техника «формы из затенения» воссоздает форму изображаемого объекта путем связывания информации о затенении с поверхностным ориентированием. В отдельных случаях (как в случае с Сидонией), когда отсутствуют различимые черты и текстура поверхности, затенение служит первичным источником информации о поверхности».

Метод «форма из затенения» имеет один серьезный недостаток: компьютер может уподобиться человеческому мозгу. Иными словами, он может «принять» тень за склон, истолковав, например, окрас альбедо плоской поверхности как высоту. Большое же преимущество компьютера заключается в том, что он может строить трехмерные изображения и затем рассматривать их под разными углами и меняя перспективу.

Работая с двумя имевшимися кадрами «лица», переданными «Викингом», Карлотто запрограммировал свой компьютер на конструирование трехмерных моделей на основе каждого из них. Поскольку эти два кадра были сняты под разными углами и в разное время суток, он захотел посмотреть, построит ли компьютер совершенно разные модели. Однако обе реконструкции показали черты лица на основной топографии – признак того, что данная структура действительно трехмерная и «лицеобраз-ная».

Карлотто проверил затем свои результаты остроумным способом: дал задание своему компьютеру осветить модель «лица», полученную с кадра 35А72, при нахождении Солнца под тем углом, под которым оно находилось на кадре 70А13. Полученное изображение правильно предсказало затенение на подлинном кадре 70А13. Затем он повторил ту же процедуру, используя нахождение Солнца на кадре 35А72 Для фотоинклинометрически воссозданного лица с кадра 70А13. И снова компьютерное изображение соответствовало реальному кадру.

Большинство гигантских скачков человечества к космическим открытиям последовало за достижениями в вооруженческих технологиях. Поэтому не следует удивляться тому, что наиболее приспособленной к обнаружению признаков искусственности в изображениях Сидонии оказалась компьютерная технология, изначально разработанная для военных целей. «В «Аналитик Сайенсиз Корпорейшн» (АСК), – рассказал нам Карлотто, – мы в то время разрабатывали компьютерные программы для распознавания созданных руками человека предметов. Опять я приступил к анализу без предубеждения. Просто взял использовавшийся нами метод распознавания земных изображений и применил его к марсианским».

Программы, которые Карлотто разрабатывал для АСК, включали так называемый «фрактальный анализ». Для пояснения скажем: природа склонна повторять себя в специфических областях на языке морфологии природных черт. Например, листья папоротника, каждый из которых является масштабной моделью более крупного листа, или трещины в скале, похожие в уменьшенном масштабе на большие горные расщелины. Базовые формы, составляющие природные структуры, называются термином «фракталы», которые повторяются в разных масштабах. Благодаря этому качеству природных объектов походить друг на друга компьютер может быть использован для обнаружения повторения базового морфологического фрактала и отличения его от объекта, не соответствующего фрактальной модели.

Эта техника может быть использована в военных целях для распознавания созданных руками человека объектов и установок, замаскированных на любой местности. Сначала компьютер вычисляет «нормальную» фрактальную модель для определенной местности, затем анализирует весь регион и ярко освещает все те части местности, которые не соответствуют фракталам. Если такие объекты оказываются нефрактальными в достаточно большой степени, тогда их считают чуждыми данной конкретной местности, т. е. скорее всего созданными руками человека. Подсчитано, что фрактальный анализ позволяет правильно идентифицировать искусственные объекты с примерно восьмидесятипроцентной точностью.

Вместе со своим коллегой Майклом Штейном Карлотто провел детальный фрактальный анализ кадров, переданных «Викингом»:

«Мы обнаружили, что «лицо» – наименее естественный объект на кадре 35А72, и наложили его на примыкающие кадры. Он также оказался наименее естественным объектом для четырех-пяти кадров, что мы проверили. Весьма аномальным».

В результате проделанный Карлотто фрактальный анализ представил «лицо» как наименее естественный объект на расстоянии в 15 тысяч километров во всех направлениях и дал кривую отклонения от модели чуть резче выраженную, чем от военной машины!

Чем бы оно ни оказалось в конечном итоге – Искусственной скульптурой или причудливо эрозировавшей столовой горой, «лицо» на Марсе не является «тенью, чем-то напоминающей лицо». Оно выглядит похожим на лицо, потому что имеет подобную лицу форму. Мы считаем, что работа Карлотто доказывает по меньшей мере это. Но она не доказывает его искусственного происхождения отчасти потому, что неосвещенная сторона «лица» в целом гораздо менее убедительна, чем освещенная, как это с готовностью признает и сам Карлотто:

«Очевидно, что затененная сторона «лица» либо не закончена, либо деградировала и не является зеркальным отражением освещенной Солнцем стороны. Сторонники гипотезы разумного происхождения доказывают, что это искажение могло быть вызвано падением метеорита, эрозией на протяжении долгого времени, прямого отказа от проекта или преднамеренным прекращением работ после достижения адекватной узнаваемости лица. Оппонентов не удивляет шероховатость в симметрии того, что они принимают за образовавшуюся естественным путем столовую гору.

Всем следует помнить, что изначальные, переданные «Викингом» данные о затененной стороне «лица» содержат крайне мало информации и, следовательно, являются самым слабым звеном в цепи воссоздания изображения. Окончательного суждения о симметрии контура и характере любой детали на затененной стороне следует избегать до тех пор, пока «лицо» не будет заснято при более подходящем освещении».

«Марс-Глобал-Сервейер» преуспел-таки – 5 апреля 1998 года – в перефотографировании «лица» при более адекватном освещении и высоком разрешении. Как мы увидим в Главе 15, изображение осталось сомнительным. Однако «лицо» не стоит особняком, и – как говорил нам Карлотто в декабре 1996 года – именно его окружение дает наиболее убедительные доказательства искусственности.

«Около года назад я начал просматривать иное направление, иной путь исследования. По случайному совпадению в последние годы я все больше занимался «байесским анализом» – способом сбора действительно огромного количества фактов и определения той степени, в которой они подкрепляют или опровергают твою гипотезу. Примерно с год назад я вдруг подумал, а почему бы не использовать этот же способ и не собрать все данные (об искусственности в Сидонии) – не только результаты моей собственном работы, но и более ранние находки Хоугленда и других.

Вот почему на протяжении последнего года я, как мне кажется, изменился в определенном смысле слова: впервые взявшись за это дело, я действовал без предвзятости, но не стремился раструбить о своей победе – всегда старался поступать очень осмотрительно… Еще год назад, если бы кто-то спросил меня: «Что ты думаешь о шансах (искусственного происхождения структур в Сидонии)?», я бы ответил: «51 против 49», т. е. дал бы поистине консервативную техническую оценку. Но я всегда неоднозначно относился к этой проблеме… Интуитивно я, пожалуй, чувствовал тут нечто большее, но это было на уровне подсознания. Бай-есский анализ, думалось мне, выявил лишь то, что У меня нет ни одной явной улики вроде «дымящегося» пистолета. Вместо нее есть масса мелких фактиков, которая складывается в нечто целое… В тот момент я уверился в том, что речь идет об искусственных объектах».

Вдохновленный остатками гигантских статуй Рамзеса II на западном берегу Нила в Луксоре, Перси Биш Шелли[4]4
  Шелли П.Б. – английский поэт-романтик. (Прим. ред.)


[Закрыть] (1792—1822) написал поэму «Озимандия» – западающее в память повествование о высокомерии и разрушении. В ней рассказывается о путешественнике, посетившем обломки громадной разбитой статуи «Царя царей Озимандиаса» и прочитавшем на ней: «Взгляни на труды мои, о Высокомерный, и отчайся». Царь в гордыне своей желает, чтобы читатель взглянул на великолепный город, которым он правит, и пришел в отчаяние при виде его величия, но время обратило его труды в прах. Эта строчка обретает значение предупреждения о смертности тем высокомерным правителям, которые, подобно Озимандиасу, считают себя сильнее смерти.

Если бы мы стояли на равнине Сидонии, мы также увидели бы «полупогруженное в песок, разбитое лицо». С такого близкого расстояния мы могли бы разобраться, смотрим ли мы просто на какой-то холм или ощущаем себя пигмеями перед осыпающейся посмертной маской древнего инопланетного Озимандиаса.

Быть может, мы даже смогли бы увидеть его «труды»?

Поскольку, если бы мы пересекли когда-то залитую водой равнину и приблизились бы к древней береговой линии, мы оказались бы на месте, где еще может стоять – хоть и в руинах – город…

Глава 11

«Лицо» не одиноко на равнинах Сидонии, оно окружено другими аномальными структурами, значение которых, по некоторым мнениям, может в конце концов оказаться большим. Ричард Хоугленд даже предположил: «Если кто-то создал «лицо» с целью привлечь наше внимание, то в этом была определенная логика. Можно ли лучше привлечь внимание к конкретное месту на Марсе для дальнейших исследований?»

В тот день в 1976 году, когда было обнаружено «лицо», Хоугленд находился в Лаборатории реактивного движения. Он пришел туда вместе с другими представителями прессы и, подобно своим коллегам, поначалу поверил «иллюзорной» версии Соффена. Только годы спустя, после более детального ознакомления с изображением, его укусил – как он сам выразился – «клоп Марса». Тогда-то он и припомнил шутливое замечание, сделанное «в тот вечер в ЛРД» одним журналистом: «лицо» подсказывает нам, где мы должны высадиться». Проигнорировав содержащийся в этой фразе сарказм, Хоугленд решил серьезно рассмотреть возможность того, что «лицо» может служить указателем на что-то еще, и приступил к поиску других «памятников» на Сидо-нийской равнине.

Рассуждая в том духе, что тот, кто создал «лицо», наверняка хотел иметь хороший вид на него, Хоугленд провел горизонтальную линию под углом в 90 градусов к вертикальной оси структуры. Линия привела его к четырем небольшим правильным холмам, расположенным в форме креста, таящим в себе менее заметный центральный холм, находящийся в свою очередь в центре группы из десяти геометрических пирамидальных объектов. Он окрестил эту совокупность объектов «городом» и описал ее так:

«Удивительно прямолинейное расположение массивных структур с вкраплениями нескольких меньших «пирамид» (некоторые из них расположены точно под прямым углом к большим структурам) и еще меньших конусообразных «зданий». Все это скопление имеет размеры 4 на 8 километров – поразительный прямоугольник, состоящий из множества объектов, расположенных под прямыми углами друг к другу, включая выровненные углы и даже «улицы», проложенные примерно с севера на юг».

Самую восточную структуру этого скопления Хоугленд назвал «фортом». Речь идет об объекте с прямыми краями, состоящими, похоже, из двух громадных стен примерно 1,5 километра длиной каждая, соединяющихся на юго-западном углу и закрывающих правильное внутреннее пространство, подобное укрепленной части гигантского замка.

Предстояли новые открытия…

Следующей находкой Хоугленда стал так называемый «утес», расположенный в 23-х километрах к востоку от «лица», т. е. с противоположной от «города» стороны. Он заметил», что эта любопытная формация осталась странно нетронутой, находясь рядом и под прямым углом к выплеску изверженного из кратера материала, что свидетельствует о ее сооружении после появления кратера.

Расположенный по параллельной «лицу» оси, «утес» может быть тонкой клинообразной столовой горой или гигантской стеной. Он служит как бы фоном для профиля «лица», если смотреть на него из «города» по линии, мысленно проведенной из центра «города» через рот «лица» к центру «утеса».

Хоугленд использовал компьютерную технологию для воссоздания марсианского неба с тем, чтобы посмотреть, не могла ли эта горизонтальная линия иметь какое-либо астрономическое значение. Он обнаружил, что наблюдатель, находившийся в центре «города», увидел бы Солнце восходящим из рта «лица» на рассвете в день летнего солнцестояния приблизительно 330 тысяч лет назад.

Главные сооружения «города» сосредоточены вокруг «Городской площади», как назвал Хоугленд крестообразный рисунок из небольших холмов. Окружающие ее крупные структуры, каждая примерно Дного размера с «лицом», имеют прямые стороны и, по-видимому, пирамидальную форму. Единственными исключениями являются один объект овальной, подобно «лицу», формы на противоположной от «лица» стороне «города» и «форт», напоминающий огромный чертежный угольник треугольной формы с чем-то похожим на две сходящиеся громадные стены, ограничивающие внутреннее пространство, третья же сторона застроена больше и имеет неправильную форму.

У подножия пирамид-монстров, составляющих «город», находятся 16 маленьких овальных холмов. Они не кажутся расположенными в определенном порядке, если не считать «городского центра», с его четырьмя холмами в форме креста. Эти холмы столь малы, что из них нельзя вытянуть никаких сведений, кроме их расположения и размера. И все же – как мы увидим позже – они имеют важнейшее значение в спорах вокруг искусственных объектов в Сидонии.

На первый взгляд «город» кажется не слишком привлекательным. Более же внимательное обследование выявляет ряд удивительных черт, которые – как кажется порой – складываются в некую видимость порядка.

«Форт», кстати, заслуживает особого внимания. Две его колоссальные внешние стены – идеально прямые, а находящееся между ними углубление – параллельно им и имеет правильную форму. Ветер мог, конечно, выскоблить внешние стороны скальной формации как угодно, но какая геологическая сила могла бы выкопать пространство внутри подобной формации в таком точном соответствии с ее внешними очертаниями?

Наиболее «искусственной» частью «форта» выглядит его западная сторона. И тут, после внимательного изучения в 1983 году заново обработанных Ди Пьетро и Моленааром переданных «Викингом» изображений, Хоугленд открыл то, что он назвал «медовыми сотами». Эта необычная формация выглядит как ряд кубических «клеток», выстроенных в обдуманной архитектурной конфигурации на фоне «форта». Но этот вывод оспаривается другими исследователями – сторонниками «Искусственных объектов в Сидонии», считающих это всего лишь аномалией «Программы обработки данных СПИТ».

В «Отчете МакДэниэла» дается взвешенное мнение:

«Фотоинклинометрическое и компьютерное увеличение, проведенное Карлотто, не выявило ячеистой структуры, видимой на изображениях, полученных с помощью программы СПИТ. Однако оно показало ряд правильных, похожих на террасы полос у юго-западного угла «форта» в районе ассоциируемом с «медовыми сотами». Они могут быть частью неясных деталей, дающих эффект медовых сот, или независимым, но в равной мере аномальным объектом».

МакДэниэл вместе с коллегой доктором Хора-сом Крейтером провел собственное исследование территории «города» и обнаружил ряд дополнительных характеристик, попахивающих «искусственностью». Например, характерные расстояния между Различными малыми овальными холлами, размещенными вокруг этого комплекса, и полные значения размеры главных структур. В одной из последующих глав мы более подробно рассмотрим эти размеры.

Каковы шансы природного происхождения столь похожих на искусственные объектов в таком большом количестве и расположенных так близко друг от друга? Поскольку НАСА официально утверждает, что все эти структуры являются естественными на сто процентов, работающие в нем ученые пытались найти естественные решения этой проблемы. Заключение доктора Ардена Олби из Калифорнийского технологического института:

«Сидония, ее «структуры», присутствующий там рисунок рассматривались во времена «Викинга» как район, в котором имела место необычная эрозия и который так и не был понят до конца. Так что с геологической точки зрения этот район представляет научный интерес и должен был быть сфотографирован независимо от того, есть там «лицо» или нет. Там действительно имеются странные структуры, но они представляются результатом своеобразной эрозии, правда, не очень ясно, то ли выветривания, то ли чего-то еще. Люди, видящие эти «структуры» Сидонии, смотрят на них как на результаты эрозии и пытаются понять».

Итак, официально пока что нет естественного геологического объяснения структур Сидонии. Единственное, что может на самом деле предложить НАСА в ответ на обоснованные и тщательно продуманные аргументы ученых вроде Ди Пьетро и Карлотто, это предположение, что со временем появится-таки естественное объяснение. Может быть, и так. Но возможно также, что просочатся новые сведения о «лице», которые навсегда уберут его из царства естественного.

Глава 12

«Все – число».

Пифагор

«В то время пусть заговорят камни… пусть откроются тайны непостижимого».

Мерлин («История королей Британии» Джоффри из Монмута)

«Здесь стоит камень с неба. Очень низкой цены! Чем больше его презирают глупцы, Тем больше его любят мудрецы».

Арнальд де Вильянова (алхимик, скон. в 1313 г.)

Карл Саган был ярым противником тех, кто полагал, что «памятники» Сидонии могут свидетельствовать о существовании разумной внеземной Жизни. И все же в ряде его беллетристических и научных публикаций Саган говорит о вероятном существовании разумной жизни где-нибудь во вселений. В вышедшем на экраны в 1997 году, уже после его смерти, игровом фильме «Контакт» описывается первая встреча – в форме двоичного кода, полученного с помощью радиотелескопа – человечества с инопланетной цивилизацией. Именно таким образом, предсказывает большинство ученых, мы в конце концов вступим в «контакт» с инопланетным разумом.

В своей самой известной работе «Космос» Саган пишет:

«Есть нечто неотразимое в открытии даже признака, быть может, сложной надписи, но гораздо лучше найти ключ к пониманию некой экзотической иноземной цивилизации. Такое влечение мы, люди, испытывали и раньше».

Саган ведет здесь речь об открытии в 1799 году «Розеттского камня» французским солдатом, работавшим в Рашиде (Розетте) в Дельте Нила. На этой стеле сделана одна и та же надпись на трех языках: древнеегипетскими иероглифами, демотическим письмом (древнеегипетским рукописным шрифтом) и на греческом. Именно этот камень позволил французскому ученому Жану Франсуа Шампольону[5]5
  Шампольон Ж.Ф. (1790—1832) – французский египтолог, основатель египтологии, член Петербургской Академии наук (1826 г.). (Прим. ред.)


[Закрыть] открыть ключ к иероглифам и впервые перевести их. Далее Саган пишет:

«Какое же, должно быть, это было счастье – открыть этот односторонний канал связи с другой цивилизацией, позволить культуре, на протяжении тысячелетий остававшейся немой, заговорить о своей истории, магии, медицине, религии, политике и философии.

Сегодня мы снова ищем послания какой-то древней экзотической цивилизации, на этот раз скрытой от нас не только во времени, но и в пространстве.

Если мы вдруг получим радиопослание от внеземной цивилизации, как мы сможем понять его? Внеземной разум окажется утонченным, сложным, внутренне последовательным и совершенно чуждым.

Инопланетяне, конечно же, постараются сделать как можно понятнее свое послание нам. Но насколько это им удастся? Есть ли хоть какой-нибудь смысл в межзвездном Розеттском камне?

Думаем, есть. Мы верим, что есть общий язык, который должны иметь любые технические цивилизации, как бы они ни отличались одна от другой. Таким общим языком являются наука и математика. Строение природы одно и то же повсеместно».

Саган пишет о получении инопланетного послания, выраженного в универсальном коде математики, в форме радиосигнала. А что если послание не было послано в виде радиосигнала, а построено на поверхности соседней планеты?