Текст книги "Десять дней, которые потрясли мир"

«Русская воля» от 28 (15) октября: «Критический момент приближается. Это критический момент для большевиков. Либо они дадут нам… второе издание событий 3–5 июля, либо им придется признать, что они со своими планами и стремлениями, со своей наглой политикой разрыва со всеми сознательными национальными элементами потерпели полное поражение.

Каковы шансы большевиков на успех?

На этот вопрос ответить трудно, ибо основным ресурсом большевиков является… невежество народных масс. Они спекулируют на этом невежестве, они пользуются им для беспрерывной демагогии…

Правительство должно вмешаться в это дело. Пользуясь моральной поддержкой Совета республики, оно должно открыто занять антибольшевистскую позицию…

Если же большевики спровоцируют выступление против законной власти, создавая тем самым возможность германского нашествия, то с ними надо будет поступить, как с бунтовщиками и изменниками…»

«Биржевые ведомости» от 28 (15) октября: «Теперь, когда большевики сами откололись от всей прочей демократии, бороться с ними стало гораздо легче, и теперь уже не имеет смысла ждать для этой борьбы их выступления. Наоборот, правительство не должно такого выступления допустить…

Призывы большевиков к восстанию и анархии суть уголовно наказуемые действия, и даже в самой свободной стране авторы подобных призывов понесли бы строгую кару. Ибо то, что делают большевики, есть не политическая борьба против правительства или даже за власть, это – пропаганда анархии, погромов и гражданской войны. Подобная пропаганда должна быть уничтожена в корне; чтобы начать борьбу против погромной агитации, странно было бы ждать, пока фактически начнутся погромы…»

«Новое время» от 1 ноября (19 октября): «…Почему правительство тревожит только дата 20 октября, а не тревожили 20 сентября и 30 августа. Россия горит и разрушается уже не первый день, и дым от страшного пожарища давно ест глаза наших союзников.

Было ли за это время хоть одно распоряжение правительства, направленное к тому, чтобы остановить анархию, и пытался ли кто-нибудь потушить всероссийский пожар?

До того ли бы[ло]?!

Правительство изобрело себе более неотложную задачу. Оно усмиряло тот мятеж (корниловский), о котором со всех сторон недоумевающе спрашивают: “Был ли он?”…»

«Дело народа» (газета социалистов-революционеров) от 28 (15) октября: «Тягчайшее преступление большевиков против революции состоит в том, что все несчастья, от которых так жестоко страдают массы, они объясняют исключительно злыми намерениями революционного правительства, между тем как на самом деле эти несчастья вызываются объективными причинами.

Они обещают массам золотые горы, зная вперед, что ни одного из своих обещаний они не смогут исполнить; они ведут массы по ложному пути, они обманывают их в вопросе о причинах всех затруднений…

Большевики – это опаснейшие враги революции…».

«День» (газета меньшевиков) от 30 (17) октября: «В этом ли состоит “свобода печати”? “Новая Русь” и “Рабочий путь” ежедневно и открыто призывают к восстанию. Каждый день эти две газеты совершают на своих столбцах настоящие преступления. Каждый день они призывают к погромам… Это ли “свобода печати”?

Правительство должно защитить себя и нас. Мы имеем право требовать, чтобы правительственная машина не оставалась бездейственной, когда над жизнью граждан нависла угроза кровавых погромов».

Плехановская газета «Единство» перестала выходить через несколько недель после захвата власти большевиками. В противоположность очень распространенной версии, «Единство» не было закрыто Советским правительством: в последнем его номере было напечатано извещение о том, что выпуск газеты прекращается за слишком малым числом подписчиков…

В петроградской французской газете «Entente» от 15 (2) ноября была напечатана статья, в которой говорилось:

«Правительство Керенского рассуждает и колеблется. Правительство Ленина и Троцкого действует и нападает.

Его называют правительством заговорщиков, но на деле это неверно. Конечно, это, как и всякое революционное правительство, восторжествовавшее над своими противниками, правительство узурпаторов. Но правительство заговорщиков – нет!

Нет! Эти люди – не заговорщики. Они не конспирируют. Наоборот, они действуют смело, открыто, без смягчающих слов, без маскировки намерений; они всеми силами ведут открытую агитацию, усиливаемую пропагандой на заводах, в казармах, на фронте, в стране – повсюду. Они вперед открыто назначают день вооруженного восстания, день захвата власти… Они – заговорщики? Никогда!».

От Центрального армейского комитета

«…Прежде всего мы настаиваем на неуклонном исполнении организованной воли большинства народа, выражаемой органом народной власти – Временным правительством в согласии с Советом республики и ЦИК…

Всякая попытка низложить эту власть путем насилия в тот момент, когда правительственный кризис неизбежно создаст дезорганизацию, разруху в стране и гражданскую войну, будет рассматриваться армией как контрреволюционное дело и будет подавлена силою оружия…

Интересы всех отдельных групп и классов должны подчиниться единому общему интересу – делу повышения производительности нашей промышленности и делу справедливого распределения всех предметов первой необходимости.

Всех людей, способных на саботаж, дезорганизацию и беспорядки, всех дезертиров, всех грабителей и разгильдяев надо заставить нести черную работу в тылу армии…

Мы предлагаем Временному правительству создать из этих нарушителей народной воли, из этих врагов революции особые рабочие отряды и заставить их работать в тылу, на фронте, в окопах, под неприятельским огнем…»

Вечером отряды красногвардейцев стали занимать типографии буржуазных газет и печатать сотни тысяч экземпляров «Рабочего пути», «Солдата» и различных прокламаций. Городской милиции был отдан приказ очистить типографии от красногвардейцев, но она наткнулась на забаррикадированные двери и вооруженную охрану. Солдаты, которым было поручено атаковать типографии, не подчинились приказу.

Около 12 часов ночи в клуб «Свободомыслящих» явился полковник с ротой юнкеров и приказом арестовать редактора «Рабочего пути». На улице немедленно собралась огромная толпа народа, угрожавшая юнкерам самосудом. Тогда полковник стал просить, чтобы его арестовали вместе с юнкерами и отправили для безопасности в Петропавловскую крепость. Эта просьба была исполнена.

В час пополуночи отряд солдат и матросов из Смольного занял телеграф. В 35 минут второго был занят почтамт. Под утро была взята военная гостиница, а в пять часов утра – телефонная станция. В 10 часов Зимний дворец был оцеплен войсками.

К главе IV

С 4 часов ночи до утра Керенский оставался в Петрограде, в помещении главного штаба, откуда рассылал приказы по казачьим частям и по юнкерским училищам, находящимся в городе и окрестностях. Все эти части и училища отвечали, что выступить не могут.

Комендант города полковник Полковников метался между штабом и Зимним дворцом, очевидно не имея никакого плана. Керенский приказал развести мосты; в течение трех часов ничего не предпринималось, а затем один офицер при пяти солдатах по собственной инициативе отправился к Николаевскому мосту, сбил охранявший его красногвардейский пикет и развел мост. Однако, как только он двинулся дальше, какие-то матросы навели мост снова.

Керенский приказал занять типографию «Рабочего пути». Офицеру, назначенному на это дело, был обещан взвод солдат; два часа спустя ему обещали дать отряд юнкеров, а затем и вовсе забыли о приказе.

Имела место попытка отбить у большевиков почтамт и телеграф; после нескольких выстрелов правительственный отряд заявил, что не желает более противиться Советам.

Делегации юнкеров Керенский заявил: «Как глава Временного правительства и верховный главнокомандующий, я ничего не знаю и ничего не могу вам посоветовать. Но в качестве ветерана революции я призываю вас, юные революционеры, оставаться на своих постах и защищать завоевания революции».

ПРИКАЗ КИШКИНА ОТ 7 НОЯБРЯ (25 ОКТЯБРЯ)

«Указом Временного правительства постановлено: возложить на члена Временного правительства Н. М. Кишкина исключительные полномочия по водворению порядка в столице и защите Петрограда от всяких анархических выступлений, откуда бы они ни исходили, с подчинением ему военных и гражданских властей».

«На основании полномочий, данных мне Временным правительством, освобождаю главнокомандующего Петроградским военным округом полковника Георгия Полковникова от исполнения возложенных на него обязанностей».

ПРИЗЫВ К НАСЕЛЕНИЮ ЗАМЕСТИТЕЛЯ МИНИСТРА, – ПРЕДСЕДАТЕЛЯ ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА КОНОВАЛОВА

от 25 октября (7 ноября).

«Граждане, спасайте родину, республику и свободу! Безумцы подняли восстание против единственной государственной власти, установленной народом впредь до Учредительного собрания, – против Временного правительства. Члены Временного правительства исполняют свой долг, остаются на своих местах и будут продолжать свою работу на благо родины, для восстановления порядка и для созыва в назначенный срок Учредительного собрания – будущего полномочного хозяина земли русской и всех народов, ее населяющих.

Граждане, вы должны помочь Временному правительству. Вы должны укрепить его власть. Вы должны помешать безумцам, к которым присоединились все враги свободы и порядка, сторонники старого строя, сорвать Учредительное собрание, уничтожить все завоевания революции, все будущее нашей дорогой родины.

Граждане, организуйтесь вокруг Временного правительства для защиты временной власти его во имя порядка и счастья всех народов нашей великой родины.

25 октября 1917 г.».

РАДИОГРАММА ВРЕМЕННОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА

«…Петроградский Совет Рабочих и Солдатских Депутатов объявил Временное правительство низложенным, потребовал передачи ему всей власти под угрозой бомбардировки Зимнего дворца пушками Петропавловской крепости и крейсера «Аврора», стоящего на Неве.

Правительство может передать власть лишь Учредительному собранию, а посему постановило не сдаваться и передать себя на защиту народа и армии, о чем послало телеграмму ставке. Ставка ответила о посылке отряда.

Пусть страна и народ ответят на безумную попытку большевиков поднять восстание в тылу борющейся армии.

25 октября, 9 час. веч.».

Около 9 часов утра Керенский выехал на фронт…

Под вечер в помещение главного штаба явились два солдата на велосипедах, объявившие себя делегатами от гарнизона Петропавловской крепости. Войдя в конференц-зал, где совещались Кишкин, Рутенберг, Пальчинский, генерал Багратуни, полковник Параделов и граф Толстой, они потребовали немедленной сдачи штаба, угрожая в противном случае бомбардировкой… После двух совещаний совершенно панического характера штаб перебрался в Зимний дворец, а помещение было занято красногвардейцами…

В конце дня по Дворцовой площади разъезжали большевистские броневики, и советски настроенные солдаты безуспешно пытались войти в переговоры с юнкерами…

Обстрел дворца начался около 7 часов вечера…

Около 10 часов вечера началась артиллерийская бомбардировка. Впрочем, почти все снаряды были холостые, и фасад дворца только слегка был поврежден тремя небольшими шрапнелями.

Я не намерен утверждать, что никакого грабежа в Зимнем дворце не было. Однако следует сказать, что очень много вещей было украдено из него не только после, но и до взятия. Тем не менее заявления эсеровской газеты «Народ» и некоторых членов городской думы, гласящие, что из дворца было похищено на 500 миллионов рублей ценных предметов, являются большим преувеличением.

Важнейшие произведения искусства, хранившиеся во дворце, – картины, статуи, ковры и гобелены, редкий фарфор, старинное оружие – были вывезены в Москву еще в сентябре месяце, и через десять дней по занятии Кремля большевиками я лично видел их там, в подвале Большого Кремлевского дворца. Могу засвидетельствовать, что все это было в полном порядке и сохранности…

Однако некоторые люди из числа всех вообще граждан, которым на протяжении нескольких дней по занятии дворца разрешалось беспрепятственно бродить по его комнатам, крали и уносили с собою столовое серебро, часы, постельные принадлежности, зеркала, фарфоровые вазы и камни средней ценности. Всего было расхищено, таким образом, на сумму около 50 тысяч рублей.

Для возвращения похищенных вещей Советское правительство создало особую комиссию из художников и археологов. 14 (1) ноября эта комиссия выпустила следующие два воззвания:

«Граждане Петрограда!

Мы убедительно просим всех граждан приложить все усилия к разысканию по возможности всех предметов, похищенных из Зимнего дворца в ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября), и к возвращению их коменданту Зимнего дворца.

Скупщики краденых вещей, а также антикварии, у которых будут найдены похищенные предметы, будут привлечены к законной ответственности и понесут строгое наказание.

Комиссары по охране музеев и художественных ценностей

Г. Ятманов, Б. Мандельбаум».

«Всем полковым и флотским комитетам

В ночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) из Зимнего дворца, представляющего собою неотъемлемое достояние русского народа, был похищен ряд ценных предметов искусства.

Настойчиво призываем всех приложить все усилия к возвращению похищенных вещей в Зимний дворец.

Комиссары – Г. Ятманов, Б. Мандельбаум».

Около половины пропавших вещей удалось разыскать, причем кое-что было обнаружено в багаже иностранцев, уезжавших из России.

На совещании художников и археологов, собранном по инициативе Смольного, была выбрана комиссия для составления инвентаря Зимнего дворца, на которую и были возложены все функции, связанные с петроградскими художественными собраниями и государственными музеями.

16 (3) ноября Зимний дворец был закрыт для публики, так как комиссия приступила к составлению инвентаря.

В середине ноября Советом Народных Комиссаров был издан особый декрет, которым Зимний дворец переименовывался в «Народный музей». Тем же самым декретом дворец был передан в полное распоряжение художественно-археологической комиссии, и всякая правительственная или политическая деятельность в его стенах была воспрещена.

Непосредственно после взятия Зимнего дворца в антибольшевистской прессе и в заседаниях городской думы распространились самые сенсационные истории об участи женского батальона, защищавшего дворец. Говорилось, что некоторые женщины-солдаты были выкинуты на мостовую из окон, почти все остальные были изнасилованы, а многие сами покончили с собою, не будучи в состоянии пережить все эти ужасы.

Городская дума назначила для расследования дела особую комиссию. 16 (3) ноября эта комиссия вернулась из Левашова, где квартировал женский батальон. Г-жа Тыркова сообщила, что женщины были сначала отправлены в Павловские казармы, где с некоторыми из них действительно обращались дурно, но что теперь большая часть их находится в Левашове, а остальные рассеяны по частным домам в Петрограде. Другой член комиссии – д-р Мандельбаум сухо засвидетельствовал, что из окон Зимнего дворца не было выброшено ни одной женщины, что изнасилованы были трое и что самоубийством покончила одна, причем она оставила записку, в которой пишет, что «разочаровалась в своих идеалах».

В ноябре женский батальон был официально расформировав Военно-революционным комитетом, расформирован по просьбе самих женщин, которые с тех пор снова стали носить обыкновенное платье.

Любопытное описание этих женщин-солдат читатель найдет в книге Луизы Брайант «Шесть красных месяцев в России».

К главе V

От Военно-революционного комитета 26 октября

«Всем армейским комитетам

действующей армии.

Всем Советам солдатских депутатов.

Петроградский гарнизон и пролетариат низверг правительство Керенского, восставшее против революции и народа…

Оповещая об этом армию на фронте и в тылу, Военно-революционный комитет призывает революционных солдат бдительно следить за поведением командного состава. Офицеры, которые прямо и открыто не присоединились к совершившейся революции, должны быть немедленно арестованы как враги.

Программу новой власти Петроградский Совет видит в немедленном предложении демократического мира, в немедленной передаче помещичьих земель крестьянам, в передаче всей власти Советам и в честном созыве Учредительного собрания. Народная революционная армия должна не допустить отправки с фронта ненадежных войсковых частей на Петроград. Действовать словом и убеждением, а где не помогает – препятствовать отправке беспощадным применением силы.

Настоящий приказ немедленно огласить перед воинскими частями всех родов оружия. Утайка армейскими организациями этого приказа от солдатских масс будет равносильна тягчайшему преступлению перед революцией и будет караться по всей строгости революционного закона.

Солдаты! За мир, за хлеб, за землю, за народную власть!

Военно-революционный комитет».

«Всем фронтовым и тыловым армейским,

корпусным, дивизионным, полковым и ротным

комитетам и Советам рабочих, солдатских

и крестьянских депутатов.

Солдаты и революционные офицеры!

Военно-революционный комитет в согласии с общим голосом солдат, рабочих и крестьян постановил немедленно доставить ген. Корнилова и всех изобличенных участников его заговора, как врагов народа и революции, в Петроград для заключения в Петропавловской крепости и для немедленного предания строгому военно-революционному суду. Сопротивляющихся этому постановлению комитет объявляет изменниками революции и распоряжения их объявляет недействительными и не подлежащими исполнению.

Военно-Революционный Комитет Петроградского

Совета Рабочих и Солдатских Депутатов».

«Всем губернским и уездным Советам Рабочих,

Солдатских и Крестьянских Депутатов.

Постановлением Всероссийского съезда Советов все арестованные члены земельных комитетов немедленно освобождаются. Арестовавшие их комиссары подлежат аресту. Вся власть отныне принадлежит Советам. Комиссары правительства отстраняются. Председатели Советов сносятся непосредственно с революционным правительством».

В заседании 8 ноября (26 октября) городская дума постановила опубликовать следующее обращение:

«Избранная на самых демократических основах Центральная петроградская городская дума приняла на себя в момент величайшей хозяйственной разрухи всю тяжесть ведения городского хозяйства и продовольствия населения. В настоящий момент партия большевиков за три недели до выборов в Учредительное собрание и перед лицом внешнего врага, вооруженной силой устранившая единственно законную, революционно-преемственную власть, посягает на полномочия и самостоятельность городского самоуправления, требуя от него подчинения назначенным комиссарам и новой незаконной власти.

В этот грозный трагический момент Петроградская городская дума перед лицом своих избирателей и всей России громко заявляет, что она не подчинится никаким посягательствам на ее права и независимость и останется на своем ответственном посту, на который она поставлена волей населения столицы.

Петроградская центральная городская дума обращается ко всем городским и земским самоуправлениям Российской республики с призывом присоединиться к ней и выступить на защиту одного из величайших завоеваний русской революции – свободы и независимости общественного самоуправления».

Вопрос о земле, во всем его объеме, может быть разрешен только всенародным Учредительным собранием.

Самое справедливое разрешение земельного вопроса должно быть таково:

1) Право частной собственности на землю отменяется навсегда; земля не может быть ни продаваема, ни покупаема, ни сдаваема в аренду либо в залог, ни каким-либо другим способом отчуждаема.

Вся земля: государственная, удельная, кабинетская, монастырская, церковная, поссессионная, майоратная, частновладельческая, общественная и крестьянская и т. д. отчуждается безвозмездно, обращается в всенародное достояние и переходит в пользование всех трудящихся на ней.

За пострадавшими от имущественного переворота признается лишь право на общественную поддержку на время, необходимое для приспособления к новым условиям существования.

2) Все недра земли: руда, нефть, уголь, соль и т. д., а также леса и воды, имеющие общегосударственное значение, переходят в исключительное пользование государства. Все мелкие реки, озера, леса и проч. переходят в пользование общин, при условии заведывания ими местными органами самоуправления.

3) Земельные участки с высоко-культурными хозяйствами: сады, плантации, рассадники, питомники, оранжереи и т. под. не подлежат разделу, а превращаются в показательные и передаются в исключительное пользование государства или общин, в зависимости от размера и значения их.

Усадебная, городская и сельская земля, с домашними садами и огородами, остается в пользовании настоящих владельцев, причем размер самих участков и высота налога за пользование ими определяется законодательным порядком.

4) Конские заводы, казенные и частные племенные скотоводства и птицеводства и проч. конфискуются, обращаются во всенародное достояние и переходят либо в исключительное пользование государства, либо общины, в зависимости от величины и значения их.

Вопрос о выкупе подлежит рассмотрению Учредительного собрания.

5) Весь хозяйственный инвентарь конфискованных земель, живой и мертвый, переходит в исключительное пользование государства или общины, в зависимости от величины и значения их, без выкупа.

Конфискация инвентаря не касается малоземельных крестьян.

6) Право пользования землею получают все граждане (без различия пола) Российского государства, желающие обрабатывать ее своим трудом, при помощи своей семьи, или в товариществе, и только до той поры, пока они в силах ее обрабатывать. Наемный труд не допускается.

При случайном бессилии какого-либо члена сельского общества в продолжение 2 лет, сельское общество обязуется, до восстановления его трудоспособности на этот срок, прийти к нему на помощь, путем общественной обработки земли.

Земледельцы, вследствие старости или инвалидности, утратившие навсегда возможность лично обрабатывать землю, теряют право на пользование ею, но взамен того получают от государства пенсионное обеспечение.

7) Землепользование должно быть уравнительным, т. е. земля распределяется между трудящимися, смотря по местным условиям, по трудовой или потребительной норме.

Формы пользования землею должны быть совершенно свободны, подворная, хуторская, общинная, артельная, как решено будет в отдельных селениях и поселках.

8) Вся земля, по ее отчуждении, поступает в общенародный земельный фонд. Распределением ее между трудящимися заведуют местные и центральные самоуправления, начиная от демократически организованных бессословных сельских и городских общин и кончая центральными областными учреждениями.

Земельный фонд подвергается периодическим переделам в зависимости от прироста населения и поднятия производительности и культуры сельского хозяйства.

При изменении границ наделов первоначальное ядро надела должно остаться неприкосновенным.

Земля выбывающих членов поступает обратно в земельный фонд, причем преимущественное право на получение участков выбывших членов получают ближайшие родственники их и лица по указанию выбывших.

Вложенная в землю стоимость удобрения и мелиорации (коренные улучшения), поскольку они не использованы при сдаче надела обратно в земельный фонд, должны быть оплачены.

Если в отдельных местностях наличный земельный фонд окажется недостаточным для удовлетворения всего местного населения, то избыток населения подлежит переселению.

Организацию переселения, равно как и расходы по переселению и снабжению инвентарем и проч., должно взять на себя государство.

Переселение производится в следующем порядке: желающие безземельные крестьяне, затем порочные члены общины, дезертиры и проч. и, наконец, по жребию либо по соглашению».

Все содержащееся в этом наказе, как выражение безусловной воли огромного большинства сознательных крестьян всей России, объявляется временным законом, который впредь до Учредительного собрания проводится в жизнь по возможности немедленно, а в известных своих частях с той необходимой постепенностью, которая должна определяться уездными Советами крестьянских депутатов».