Текст книги "Изумрудное море"

– Никакой официальности в бане, прошу, – заметил Фрейзер. – Но я вижу, к чему ты клонишь. Ты скорее всего прав насчет сознательности, но мы все еще бредем на ощупь. Раньше никто из нас не был солдатом.

– Ваши проблемы, – кипятился Герцер, – меня это бесит!

– Насчет того, что мы… э-э… бредем на ощупь, – сказала Шилан и покраснела. – Вышло как-то нехорошо.

– Да все нормально, – усмехнулся Герцер. – Нужно иметь очень извращенный ум, чтобы найти что-то не то в этом замечании. Ну, у меня, может быть, и извращенный ум.

– Кстати, хотелось бы понять, как устроена наша жизнь, – сказала Шилан, кашлянув. – Почему он капитан, а ты лейтенант?

– Хороший вопрос, – кивнул Фрейзер. – Дело в том, что я пришел в Академию лейтенантом, и с тех пор меня повысили. Я думаю, ты тоже был в списках, Герцер?

– Да, – ответил Герцер, – я получил назначение как раз перед тем, как поехать в Харцбург. Еще и этим заманили. Я вообще, похоже, получил повышение только за то, что взялся за эту операцию.

– Но ты заставил их убедиться в своей ошибке? – спросил Фрейзер.

Да, только времени на это ушло… – признал Герцер. – Город управляется главами гильдий, которые после Спада довольно быстро превратились в настоящих феодалов. Они не хотели, чтобы какой-то безродный, только что получивший звание лейтенант командовал ими и поучал их, как управлять своим городом и ополчением. Для начала, попасть в ополчение могли только те, кого они считали «приемлемыми». Это значит те, кому они могли доверить оружие и не бояться, что его применят против них же.

– По Конституции все владеющие правом голоса должны быть вооружены, – вставил Дэвид. – Я имею в виду, если это требуется.

– Да, и это именно та дырка, через которую можно слона прогнать, – сказал Герцер. – Они использовали статьи про «наемный труд», чтобы отстранить большинство жителей своего города, не только беженцев, но и всех, кто им не нравился, от власти. Чтобы попасть в ополчение, нужно было быть полноправным членом гильдии.

– Думаю, это около пятой части возможного контингента, – сказал Фрейзер.

– Вроде того, – согласился Герцер. – И все слишком заняты, чтобы реально тренироваться. Я имею в виду, что большинство из них было по-настоящему занято. Сами понимаете, у них была работа, и не легкая. А парням с биржи труда, которые в основном сидели и ждали работы, запрещали тренироваться. Я тихо бесился от этого, около года. А еще был реальный раскол между фермами, на которые нападали, и городом, в котором думали, что на них никто не нападет. Ну, вскоре после моей небольшой стычки на ферме тарсонцы на самом деле атаковали город. Все было очень плохо, но нам удалось остановить нападавших, после того как они сожгли кожевенный завод.

– Нам? – прервал его Фрейзер.

– Я… тренировал некоторых наемных работников потихоньку, – признал Герцер, – и это было главным вопросом на совещании после атаки. Но именно я и те люди, которых я обучил, спасли город.

– Тактика Кровавых Лордов? – спросил Фрейзер.

– Почти, с изменениями, – кивнул лейтенант. – Мне пришлось заставить их сделать длинные копья и научить ходить с ними строем. Ну да, это было довольно трудно организовать. Но мы собрались с силами и выгнали тарсонцев. А затем все дерьмо и всплыло. У нас получилось очень… напряженное собрание. Но им не из чего было выбирать. Они могли выгнать меня и попытаться получить кого-то другого от федералов. Правда, они понимали, что это нереально. Или они могли натренировать свою милицию, что довольно сложно. Или они должны были доверить оружие быдлу.

– Быдлу? – сердито спросила Шилан.

– Ну да, так они относятся к ребятам с биржи труда, – сказал Герцер. – Ну, некоторые на самом деле тем и были. В Харцбурге возникало немало проблем с преступностью из-за этого. Они начали собрание с того, что хотели убить меня. «Нарушение правил местного управления» – вот в каком преступлении меня обвиняли. Ну, я им и объяснил, что им меня пугать некем. Кого бы они против меня выставили? К концу собрания они дали мне разрешение набирать солдат из наемных. И у меня получилась чудная небольшая армия, если вы разрешите мне похвастаться. – Он снова поднял голову, чтобы посмотреть на публику, и пожал плечами. – Может, мне снова придется командовать, когда-нибудь.

– Можешь на это рассчитывать, – вздохнул Фрейзер.

– Так что когда тарсонцы снова напали, мы взяли их в клещи и погнали до самой их берлоги. Взяли ее, сожгли главарей в их «крепости», и я поставил нескольких из наемников поумнее во главе города. Народ-то там плясал от радости, что их освободили. Шишки из гильдий попытались навести там свои порядки, но им сказали, куда пойти с ними. Я разработал хартию для Тарсона, подал заявку в ССШ, подождал до выборов, которые были настолько законными, насколько я смог за этим проследить. И только потом получил приказ возвращаться домой. Миссия была выполнена.

– Блестяще! – воскликнул Фрейзер. – И что теперь?

– Другая миссия, – рассмеялся Герцер.

– Простите, мистер Геррик, – раздался тихий голос у него за спиной.

Он обернулся, и его взгляд наткнулся на крошечный пучок волос на лобке. Подняв глаза выше, он застыл как громом пораженный. Девушка, стоящая над ним, была так совершенна, что не нуждалась в одежде. Брюнетка, около полутора метров, идеальной формы груди, высокие и невероятно упругие, плоский живот, стройные ноги. Он понял, что уставился на нее самым неприличным образом.

– Да? – спросил он внезапно осипшим голосом. Девушка соскользнула в воду слева от него и улыбнулась:

– Меня зовут Шина, не думаю, что вы меня знаете.

– Я тоже так не думаю, – ответил Герцер, включив весь свой арсенал охмурения девушек. «Триста пятьдесят семь на четыре… вниз, парень!»

– Незадолго до атаки на город вы выезжали с кавалерийским патрулем, – сказала она тихим голоском маленькой девочки, который немедленно вымел всю арифметику из его головы.

– Да? – «Два в уме…»

– Мой брат тоже был в том патруле, – сказала она, наклоняясь вперед и целуя его в щеку. – Я хочу с вами поговорить, но не сейчас, я еще вернусь.

– Хорошо, – ответил он, откашлявшись, затем повернулся к остальным.

Все они улыбались, сдерживая откровенный смех.

– Как ты думаешь, сколько ей лет? – спросил Фрейзер, когда девушка удалилась.

– Семнадцать? – неуверенно предположил лейтенант.

– Скорее двенадцать, – поправил Дэвид.

– Нет, какого черта!

– Именно, – сказала Шилан, – именно какого?

– Что она делает голая в общественных банях?! – «Приставая к незнакомцам и разрушая им весь день».

– Это именно общественные бани, – ответила Шилан, пожав плечами. – Думаю, ее родители считают, что она достаточно взрослая.

– Им нужно мозги проверить!

Шина вдруг снова соскользнула в воду рядом с ним и положила ладонь на его руку.

– Я так рада наконец встретиться с вами, – сказала она низким голосом.

«Вниз, вниз, вниз, вниз, ВНИЗ! Двенадцать! ДВЕНАДЦАТЬ!»

– Я тоже, – сказал Герцер. – Так ты ходишь в школу?

– Ну да, – нахмурилась Шина. – Я ничего не успела до Спада, понимаешь, так что я сейчас в классе с малышами…

«Ну что ж, меня точно не затащат в постель, слава богу…»

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Герцер вышел на утреннюю зарядку с первым ударом гонга. Приятно было осознавать, что сегодня его не ждет ничего, кроме простой физической разминки. Он разок пробежался вверх по Холму просто так, затем взвалил на плечо амуницию и пробежался еще четыре раза, каждый раз увеличивая скорость. Он был не в форме и знал об этом, но, на удивление, у него вполне получалось развить знаменитую скорость Кровавых Лордов. Вдоволь набегавшись, он перешел в ту часть двора, где занимался постоянный состав. Никого из его отряда не было видно, но он нашел подходящего напарника и получил два часа вполне приличной практики боя со щитом и мечом. Он, может быть, и сбросил немного мышечной массы за последний год, но не потерял навыков владения мечом. Его спарринг-партнер пару раз почувствовал это на своей шкуре, даже через подбитые ватой доспехи.

– Отлично, Герцер! Вот уж не думал, что застану тебя за избиением младенцев!

Лейтенант обернулся и хлопнул по плечу старого приятеля Бью Петерсона.

– Бью! Какого черта, где ты пропадал?

– Формируем легион в Вашане, – ответил Петерсон. – Я там помогаю.

– Жаль, без меня, – сказал Герцер. – Поборемся?

– Поборемся, если хочешь, – ухмыльнулся Бью. Они оба были из самого первого выпуска Кровавых Лордов и вместе стояли на защите Вороньей Мельницы, но с тех пор их дороги редко пересекались. Бью так и остался сержантом, в то время как Герцера повысили до лейтенанта. Кровавых Лордов пока было не так много, чтобы создавать отряды, целиком из них состоящие. Они чаще служили основой другим соединениям, и первый набор быстро оказался разбросанным по всему Восточному побережью. Герцер слышал, что некоторые добрались до самых центральных равнин.

Бью тем временем облачился в подбитые ватой доспехи и выбрал себе тренировочный меч. Техника, в которой обычно сражались Лорды, не совсем подходила к бою один на один, но им обоим приходилось так сражаться.

Правила тренировочного боя запрещали им двигаться вбок, а только чуть вперед и назад, так как движение в сторону было невозможно в строю. Герцер потоптался на земле, нашел хорошее место и ударил, начав бой с атаки щитом. Бью точным движением отвел удар в сторону и начал молотить. С учетом того, что сдвигаться в сторону они не могли, это выглядело именно так – мечи соприкасались и отскакивали друг от друга. Щиты соперников оставались прямо перед телом, их можно было поднимать вверх или вниз или чуть-чуть отводить в сторону. Они двигались быстро, оба сражающихся поднимали тяжелые щиты так, будто они были сделаны из бальзы – легчайшего дерева, а не из дуба и железа. Удар следовал за ударом, однако, попадая по плечам и рукам тренировочными мечами, они не причиняли друг другу серьезного вреда и продолжали бой, пытаясь нанести решающий удар или измотать противника и вынудить его сдаться.

Герцер заметил, что остальные легионеры прекратили тренировку и смотрят на то, как старшие воины молотят друг друга. Он уже до этого отработал целых два часа, да и изначально находился не в лучшей форме, не в той, что до Харцбурга. А Бью, казалось, был железным. Как Герцер ни старался, решающий удар нанести ему не удавалось, а сержант все не уставал.

– А ты стал сдавать, Герцер! – выкрикнул Бью.

– Это все легкая жизнь в Харцбурге, – признал лейтенант, сжимая зубы.

Он знал один прием, который мог бы сработать, но это было рискованно и к тому же на грани запрещенного правилами тренировочного боя. Когда он понял, что сейчас упадет и умрет, то ударил в щит Бью своим щитом и поднял оба щита – практически невозможный маневр. Затем он резко опустился на одно колено и ударил мечом в незащищенный доспехами живот сержанта, который от этого удара согнулся пополам.

– Я… все равно… лучше тебя, – прохрипел Герцер, сам сгибаясь пополам и тяжело дыша.

– Господи, он меня чуть достоинства не лишил, – простонал Бью, прижимая ладони к нижней части живота.

– Вот именно поэтому мы держим первый выпуск как можно дальше друг от друга, – сказал подошедший ближе Ганни, в то время как со всех сторон раздались аплодисменты.

Герцер не знал, как долго сержант наблюдал за ним. Он с трудом встал на ноги.

– А я-то думал, это потому, что мы лучшие из лучших, – сказал он улыбаясь, несмотря на усталость.

– Да, вы неплохо держались, – ворчливо признал Ганни. – Но может, хочешь попробовать этот прием на мне?

– Только не в этой жизни, – честно признался лейтенант. Он подошел к стойке для доспехов и повесил свой щит, шлем и меч, затем стянул с себя пропитанные потом доспехи. – Ты в порядке, Бью?

– Да нормально, – сказал сержант, тоже подходя к стойке, чтобы повесить свою амуницию. – Где это ты научился этому приему?

– В Тарсоне, – ответил Герцер. – Отчаяние – лучший учитель.

Приняв душ, он позавтракал с Бью и Ганни. Обеденный зал в казарме был нейтральной территорией, где Кровавые Лорды не соблюдали строгого разделения между новичками и офицерами, многие офицеры завтракали с рядовым составом. Они делились новостями и вспоминали старые времена, которые, собственно, были-то пару лет назад, когда подразделение только формировалось.

После завтрака сержант и Бью вернулись к своим обязанностям, а Герцер отправился в город.

Лейтенант снова подумал о том, что хоть Ганни и хитер, как старый лис, но он все же начинает сдавать. Он слышал, что Резерфорд сам больше не проводит базовый тест для новичков – первый бросок на Холм в амуниции. Он отговаривался нехваткой времени, а ведь прошло всего два года, и пробежки с новобранцами вывели старого сержанта из строя.

Герцер не мог себе представить, чтобы Ганни ушел в отставку: он либо станет одним из тех бедолаг, которые просто бродят по городу и ничего не делают, либо умрет или наложит на себя руки. Все, что Резерфорд умел, все, чем он жил до и после Спада, – это был путь воина. Что-то нужно было делать, но прямо сейчас лейтенант не мог придумать, что именно.

Герцер задумался, и не первый раз, о том, каким Ганни был в молодости. Или, к примеру, герцог Эдмунд, если уж на то пошло. Когда Герцер только начинал обучение в легионе, они казались ему подобными богам. А теперь встречались люди, которые точно так же смотрели на него. Приходилось ли им трусить? Боялись ли они хоть когда-нибудь? Что за сила вела их к тому, чем они стали? Чтобы жить так, как жили они до Спада, – в мире, в котором можно было устроиться со всевозможным комфортом, – надо было быть необыкновенным человеком. Не говоря уж о том, что им удалось совершить после. Кем они были на самом деле? Сейчас другие смотрели на него так, словно он был каким-то особенным. Он просто шел по городу, а люди подходили к нему или оглядывались и перешептывались за его спиной. Герцер Непобедимый. Он знал, что на самом деле это не так. Он носит маску героя, носит ее так успешно, что иногда кажется, она уже стала его лицом. В него верят. Но он-то знает, что на самом деле он все тот же перепуганный мальчишка, который сбежал, когда Данаю насиловали. Мальчишка, который должен был пройти через горнило лагеря Кровавых Лордов, чтобы хоть чемуто научиться, мальчишка, который все еще иногда чертовски боялся.

Кем они были на самом деле?

Размышляя об этом, он дошел до самого банка и, не задумываясь, вошел внутрь, практически не заметив изменений в интерьере.

– Чем я могу помочь? – поинтересовалась женщина за одним из столов.

– Стефани? – удивился он.

Она больше не выглядела порхающей бабочкой. Ее волосы были собраны в пучок на затылке, а на лице застыла непроницаемая профессиональная улыбка.

– Лейтенант Геррик, да? – сказала она.

– Я ищу Тома, – ответил Герцер.

– Вам назначено?

– Не-ет, – протянул Герцер, ухмыльнувшись. – Но я думал, зайду повидаю старого приятеля.

– Мистер Слоан очень занят, но я сейчас узнаю, есть ли у него минутка.

Она встала и вышла через боковую дверь, а Герцер наконец по-настоящему огляделся.

Том Слоан начинал с малого. До Спада в мире не существовало понятия «валюта». Тогда были энерг-кредиты, но они, как и все остальное, распределялись через Сеть. Люди жили в достатке. Даже Герцер, которого родители отпустили в вольную жизнь совсем еще молодым человеком, имел достаточно не только для того, чтобы рассчитаться за медицинское обслуживание высокого уровня, но и для того, чтобы получать удовольствие от ролевых игр в виртуальной реальности. Чтобы использовать все Кредиты, нужно было быть очень энергичным человеком.

После Спада первой валютой стала еда. Пища выдавалась на основе кредиток. Одна кредитка – одна порция еды: похлебки, хлеба, чего бы то ни было, что можно съесть. С течением времени кредитки трансформировались в единую валюту, и когда структура общества сделалась чуть более сложной, они стали единой формой денежного обеспечения. На них все еще можно было купить еду у правительства, но большинство из них пускалось в оборот через систему, которая становилась более или менее похожей на экономику. А затем и само слово «кредитка» изменилось – и теперь деньги называли просто кредитами.

Том рано начал заниматься торговлей кредитами. Он основал банк, используя займы правительства и депозиты людей, у которых была прибыль, вкладывал деньги в бизнес или давал их взаймы под проценты. Его скрупулезность и честность помогли ему завоевать доверие клиентов. Ему, а не его конкурентам, которые любили быстро и рискованно играть с деньгами вкладчиков, доверяли целые капиталы. Том занимался в том числе и инвестициями, например находил подрядчиков для таких людей, как Герцер, которые, имея небольшой доход, хотели вложить деньги в прибыльное дело.

Герцер заметил, что старый приятель не на шутку разбогател. Небольшой офис, в котором раньше размещался банк, разросся до размеров целого здания. В большом зале была стойка, за которой работали несколько женщин, и отдельные кабинеты сбоку от главного холла, которые явно охраняла Стефани. Двое огромных мужиков, размером с самого Герцера, стояли на страже у входа. Одного из них Герцер знал по городской милиции, он начал учиться на Кровавого Лорда, но не смог закончить курс. И все же, судя по его виду, можно было подумать, что он сумеет разорвать на мелкие кусочки любого, кто попробует учинить беспорядок в банке. Лейтенант кивнул ему, и охранник кивнул в ответ, не то чтобы осторожно, но вполне осознавая, что в случае чего, Кровавого Лорда ему на куски не порвать.

– Герцер!

Том Слоан был высоким человеком приятной наружности, лет ему на вид можно было дать от тридцати до ста пятидесяти. На нем были туника из чистого хлопка и голубые штаны, которые подходили по цвету к его глазам. У него были песочного цвета волосы, всегда наготове улыбка и крепкое рукопожатие. Герцер был уверен, что он тренирует улыбку и протягивание руки перед зеркалом каждое утро.

– Привет, Том, есть минутка? – спросил лейтенант.

– Всегда, – ответил Том, сверкнув зубами. – Мисс Вега, не могли бы вы достать файлы лейтенанта и принести сюда?

– Конечно, сэр, – с притворной улыбкой произнесла Стефани, затем быстро удалилась.

Герцеру казалось, что эта женщина была не способна на такие стремительные движения, а она, оказывается, могла бегать, да еще как.

– Пойдем, – сказал Том и, положив руку на плечо Герцеру, вывел его из зала через дальнюю дверь.

За дверью начинался коридор, вдоль которого по обе стороны расположились кабинеты. Через открытые двери можно было видеть сотрудников, в основном женщин, склоненных над кипами бумаг.

– Если еще что-то изменится в этом городе, я закричу, – признался Герцер.

– Ты ничего не понимаешь, – сказал Том, открывая дверь с медной табличкой «Слоан. Президент» и пропуская лейтенанта вперед.

Комната была обставлена уютно, но не вычурно. Там были диван и стол, несколько стульев и среднего размера письменный стол. На этажерке позади стола стояло несколько личных вещей, включая небольшую картину, написанную маслом на холсте, – портрет самого Тома с незнакомой женщиной. Герцеру показалось, что он мог видеть ее раньше, но он не смог вспомнить где.

– Ты женился? – спросил лейтенант, занимая один из стульев. Он с трудом на нем помещался, и это было обычным делом, но затем ему показалось, что его коленки задраны как-то слишком высоко. Герцер догадался, что если б не его огромный рост, то, сидя на этом стуле, он смотрел бы на президента банка снизу вверх. Однако…

– В прошлом году, – начал Том, – у меня было приглашение для тебя…

– Но меня не было в городе? – усмехнулся Герцер.

– Вроде того.

– Ну и как у банкира дела? – спросил Герцер.

– Все меняется, – повел бровью Том. – Новый Конгресс первым делом выпустил банковский закон и организовал независимый федеральный банковский совет. Мне пришлось созвать инвесторов, написать устав, заниматься всей этой бумажной работой. То, что я раньше мог сделать сам, теперь делает целая команда – все эти отчеты, которые надо посылать федералам… Я перевел большинство инвестиций, которыми управлял, в другие фирмы. Я писал тебе об этом.

– Я получил твое письмо, – подтвердил Герцер. – Зато они по-прежнему пропускают обороты через тебя?

Да, но я не могу советовать, как ими управлять, – Развел руками Том, – но я могу рассказать тебе, что у нас есть на данный момент. Твои депозиты, ценные бумаги, защищенные вклады, все такое.

– А что такое защищенные вклады? – спросил Герцер.

– Ну, – сказал Том, – помнишь, я говорил тебе, Герцер, оставь это мне, и я дам тебе пять процентов годовых гарантированно?

– Да.

– Вот это и есть защищенный вклад, – сказал Том и добавил, когда открылась дверь: – Спасибо, мисс Вега.

– Пожалуйста, – ответила Стефани, кладя толстую папку на его стол, и вышла за дверь, не удостоив гостя взглядом.

– Хорош пялиться, Герцер, – хохотнул Том.

– Да я на самом деле вполне насмотрелся вчера в банях, – признался Герцер.

– Я в курсе дел с твоими счетами, – продолжил банкир, игнорируя замечание лейтенанта, – но ими управляют Постил, Охаси и Дешурт…

– Дешурт? – переспросил Герцер. – Не тот ли это Дешурт, на которого Эдмунд всегда раньше ворчал, да и что там, продолжает его недолюбливать?

– Не знаю, – нахмурился Том, – у него степень по доиндустриальным экономическим моделям. Я не знал, что у него проблемы с герцогом…

– Да нет, не проблемы, – усмехнулся Герцер, – что-то вроде взаимной неприязни.

– Он входит в совет директоров…

– Ну, в таком случае мне нужен другой банк, – рассмеялся Герцер, – если Брэд Дешурт управляет моими деньгами, я лучше буду играть на скачках.

– Тебя это серьезно беспокоит? – спросил Том.

– Не знаю. А сколько я потерял? – поинтересовался Герцер, все еще посмеиваясь.

– Герцер, ты ничего не потерял, – совершенно серьезно ответил Том. – Я был очень осторожен с твоими инвестициями, так же как и остальные.

– Я шучу, Том, – сказал лейтенант, отсмеявшись, – но, видно, нельзя шутить с банкиром о деньгах.

– Если тебя это на самом деле беспокоит…

– Да нет, не беспокоит вовсе, – решительно сказал Герцер. – Давай посмотрим книги, хорошо?

Просмотр документов занял не меньше часа, что удивило Герцера – он и не подозревал, что у него есть доли в стольких делах. Но общая сумма его порадовала.

– Ну что ж, это хорошо распределенный портфель, – подвел итог Том. – Конечно, были потери, например эта песочно-гравиевая компания накрылась совсем. У тебя там пара пенсов на счету осталась, но в остальном все идет отлично. К счастью, большинство твоих инвестиций попрежнему в областях, имеющих налоговые льготы. Посмотрим, что эти идиоты в правительстве придумают в следующем году.

– А еще есть ферма Майка Белке, – добавил Герцер.

– Да, мы ею не управляем, но мистер Белке там хорошо справляется. Солидное, долгосрочное вложение.

– К тому же тонкая шутка, – намекнул Герцер.

– Прошу прощения?

– Одно из выражений, что мы используем в армии вместо того, чтоб сказать «убит», – «купил ферму», – объяснил лейтенант, его глаза смотрели куда-то вдаль. – Солдаты часто мечтают наконец выйти в отставку и купить ферму, устроиться. Так что когда кого-то убивают, мы говорим, что он «купил ферму». – Его лицо вдруг просветлело, и он усмехнулся. – Либо я уже мертв, либо меня никогда не убьют.

– Понятно, – сказал Том, покивав. – Так ты собираешься когда-нибудь обосноваться на купленной тобой ферме?

– Не знаю, Том, – ответил Герцер, пожав плечами. – Думаю, нам еще долго этого ждать.

Наиболее опасным в поездке на драконе Джоэлу показалась посадка на базе в Вашане. Однако это была одна из быстро разрастающихся военных баз на побережье, и он надеялся быстро слиться с толпой. Летать на вивернах ему приходилось еще до Спада, разве что не на такие огромные расстояния. И все же виверна была быстрее и, безусловно, комфортабельнее, чем карета.

Прибыв, Джоэл тут же постарался раствориться в толпе, а затем стал искать транспорт для дальнейшего путешествия. Военная база располагалась не в самом Вашане, а на другом берегу реки Помы, но вокруг нее разросся небольшой городок, в основном для удовлетворения нужд моряков и солдат, наводнивших район.

Инспектор шел по улице, вдоль которой тянулись лавки ростовщиков, бары и цирюльни, и рассматривал витрины и группки прохожих. Цирюлен было великое множество, и все они, казалось, процветали. Проходя мимо одной, Джоэл заметил, что цирюльником была полуодетая женщина, что заставило его несколько изменить свое мнение о ситуации.

В середине дня прохожих на улицах было немного. Инспектор подумал о том, чтобы зайти в бар, а то и в цирюльню, раз уж на то пошло, посмотреть, что ему там предложат, но передумал. Он пошел дальше, по направлению к небольшому комплексу зданий, пристроившемуся на окраине городка. Там располагалась конюшня примерно с дюжиной лошадей, большинство которых, по крайней мере на первый взгляд, было во вполне пристойном состоянии, маленький сарай и еще меньший по размеру домик с крыльцом. Джоэл поднялся на крыльцо и вошел внутрь.

В доме было сумрачно, свет проникал лишь через два окошка без стекол на фасадной стене, а небо сегодня было пасмурным. Так что он даже подпрыгнул от неожиданности, услышав женский голос из дальнего конца комнаты.

– Помочь? – спросила она.

Женщина была не молода, но и не стара, может быть где-то за сотню. Она сидела за стойкой и смотрела на посетителя поверх листка бумаги, который читала, держа перед собой.

– Мне нужно попасть на карету, идущую в Ньюфелл, – сказал инспектор, шагнув к стойке.

– Следующая не раньше чем через три часа, – ответила женщина, кладя бумагу на стол. – Идет прямо до базы Ньюфелл.

Добраться до базы в карете не входило в его планы. Он бросил взгляд на стену, где висела карта, а затем снова посмотрел на женщину.

– Ну, я-то еду всего лишь в Тенери, не в сам Ньюфелл. Я, собственно, направляюсь на побережье. Я только что узнал, что у меня там друзья, которые пережили Спад.

– До Тенери тридцать кредитов, – сообщила женщина, вытаскивая конторскую книгу. – Денег хватит?

– Думаю, да, – пожал плечами Джоэл, вынимая из кармана серебро, полученное в Шиане, и одну из бронзовых монеток, – у меня есть монетка и немного серебра.

Женщина вздохнула, но вытащила весы и отмерила серебра на тридцать кредитов.

– Надо бы вам это обменять, здесь почти никто не пользуется металлом в слитках, а я не могу дать вам за него столько, сколько дадут в пробирной лаборатории.

– Хорошо, обменяю, – согласился Джоэл. – Я из самой Вороньей Мельницы. Там куча народу им пользуется.

– Добро пожаловать в цивилизацию, – усмехнулась женщина. – В Вашане, да и в Ньюфелле, кстати, никто такого с собой не носит. Ну, может, на побережье, я не знаю ничего об этом захолустье.

Она выписала ему билет на карету и вновь взяла в руки бумаги, явно давая понять, что занята.

– Спасибо вам большое за помощь, – сказал Джоэл, развернулся и вышел на улицу.

Три часа. Если предположить, что карета отправится вовремя. А может быть, два часа. Или четыре. А может, и девять.

За конюшней была гостиница, явно для путешествующих каретой, чтобы они могли переночевать. Через улицу от нее был бар с цирюльнями, тесно приткнувшимися рядом. Но напротив цирюлен было заведение с большой, написанной свежей краской вывеской – «Всякая всячина».

Джоэл не был уверен в том, что именно подразумевалось под словом «всячина» в данном случае. Это могла быть парикмахерская побольше и получше. Но он надеялся, что там могло оказаться что-то вроде таких предметов давно забытой роскоши, как бритва, мыло, а может быть, он не смел надеяться, даже новая одежда.

Он подошел к магазину и приятно удивился. Там были полки с одеждой, туалетные принадлежности и даже готовая обувь.

– Вам помочь? – поклонился продавец, выходя из-за прилавка в дальнем конце зала.

– Я бы хотел подобрать кое-что из одежды, – сказал Джоэл, щупая сложенные брюки из какого-то плотного материала.

– Конечно, – ответил продавец. – Мы продаем много таких солдатам и морякам, которых переводят на другие базы. Этот материал называется «деним», только начали выпускать, новая мода. Пара таких штанов будет служить вам годами, со временем становясь лишь комфортнее.

– Я возьму их, а еще мне нужна рубашка, немного белья, только не из этого…

– Разумеется, сэр, – улыбнулся продавец. – Можно из кожи, как у дворфов.

– Да, или власяницу, как у Кровавых Лордов, – добавил Джоэл.

Они нашли одежду его размера, и Джоэл выбрал туалетные принадлежности. До Спада он так и не собрался позаботиться о том, чтобы его борода не росла вовсе. Было разумнее останавливать ее рост периодически. Натурально выращенная борода смотрелась лучше любого, самого качественного имплантата. Но это означало, что он должен был либо постоянно ее отращивать, либо бриться. Он предпочитал второе.

Джоэл купил все необходимое, включая еду в дорогу и бутылку воды, но у него все еще оставалось много времени до предполагаемого отбытия кареты. Проехав один раз через всю страну, он понял, насколько ненадежна эта служба. Поговаривали о строительстве железных дорог. Но регламент о взрывчатых веществах, принятый Матерью, налагал запрет на все, кроме очень низкопродуктивного пара. А маломощный паровоз потянет не больше нескольких груженых вагонов, так что план был экономически невыгоден. Строили каналы, но по ним можно было добраться далеко не всюду.

Инспектор съел тарелку не очень хорошей еды и выпил кружку совсем уж паршивого эля. И серьезно раздумывал о визите в одну из «цирюлен». Он вовсе не хранил обет целомудрия после Спада. А до него они с Деброй поддерживали открытые отношения. Так что Джоэл надеялся, жена не станет винить мужа в том, что он не хранит ей верность в нынешних обстоятельствах. Но почему-то он решил, что не стоит. В конце концов он пришел к кассе, уселся на крыльце и задумался.

Шейда почти в открытую сказала, что подозревает утечку информации из Совета. Его первым же подозреваемым стал ее помощник, Гарри. Но одно то, что он растрачивал казенные деньги, не делало его предателем. И все же стоит проверить. Честно говоря, если бы он когда-нибудь занял должность, дающую реальную возможность что-то менять, он в первую очередь занялся бы контрразведкой. Это привело его к мысли о том, почему так много агентов в Разин было раскрыто. В чем-то и утечка виновата, но он подозревал, что если контрразведчики Шейды были настолько несведущи в деле, как ему показалось, то агенты скорее всего были не лучше.

Признаться, ему не очень по душе была поставленная перед ним мелкая задача. Будь его воля, на каждом корабле и в каждом военном соединении действовал бы секретный агент. Но это же целое войско агентов, а их еще обучить нужно… Разве что вместе с разведчиками их обучать. Размышляя о деталях предполагаемого плана, он не заметил, как солнце понемногу опустилось. Незадолго до заката прибыла и карета. В ней было только двое пассажиров, и оба вышли размять ноги, пока меняли лошадей.