Текст книги "Рыцарь лунного света"

Глава 2

Саксон Фицджаст, пошатываясь, брел по деревянному причалу на реке Клэн. Запах Тины и дохлой рыбы не мог полностью перебить зловония прочих отбросов, спускаемых в реку на мелководье. Выше, на крутом берегу, под лучами заходящего солнца золотились крыши домов города Пуатье. Над рекой сгущались сумерки, и бороздившие ее небольшие суденышки подыскивали себе место для ночлега.

Как долго придется ему торчать здесь, притворяясь пьяным, пытающимся прийти в себя после потери возлюбленной? Даже местные пьянчуги уже начали задаваться вопросом, почему он все еще продолжает слоняться по набережной. Саксон видел, как они склоняются головами друг к другу, и слышал их перешептывания, перебираясь нетвердой походкой с одной доски на другую. Настил под ним захрипел, и он заторопился вперед по причалу, затененному деревьями, аккуратно выстроившимися вдоль дощатого настила. Набережная давно требовала ремонта, но на это не обращали внимания, как и на многое другое этим летом, тогда провинция восстала против короля Генриха Старшего и готовилась к победе.

Саксон не предполагал, что придется ждать так долго, судно, которое он должен был встретить, наверное, задержалось где-то в пути. Впрочем, этого следовало ожидать, потому что бои между королем и его сыновьями происходили достаточно близко к северу от Пуатье.

Фицджаст вознамерился терпеливо ждать. Это был его долг, и он решил доказать, что даже второй сын способен достойно послужить своему королю.

– Выпьем, приятель? – окликнул его какой-то захмелевший парень, протягивая грязную бутылку.

– С удовольствием.

Саксон не хотел умножать подозрения на свой счет отказом. Увидев, что парень сидит в обществе еще двоих, он плюхнулся на край настила рядом с ними и протянул руку. Ему тотчас же сунули бутылку.

В надежде, что пьянчуги уже достаточно залили себе глаза скверным вином, Саксон поднес бутылку ко рту и сделал вид, что изрядно хлебнул. Затем сглотнул, отер рот тыльной стороной ладони и смачно рыгнул, прежде чем вернуть бутылку хозяину. Он передвинулся, когда доски опасно затрещали. Весь настил едва не обвалился в реку.

– Спасибо, приятель, – сказал Саксон. – Я не теряю надежды, что боль от ее измены когда-нибудь исчезнет.

– Ох уж эти женщины, – проворчал пьяный.

– Давай сюда бутылку, Жак, – сказал один из парней. – Мы тоже хотим выпить.

– Заткнись! Я беседую со своим новым другом. Приятель, у тебя такой вид, словно ты стер себе ноги при ходьбе! – Парень пьяно рассмеялся и снова приложился к бутылке. Затем уставился на ноги Саксона. – Эй, да у тебя башмаки!

– Нашел.

Один из парней наклонился вперед.

– Где?

– На ногах горемыки, которому они уже не понадобятся в могиле.

Парни прыснули при мысли о том, что он ограбил труп. Саксон полагал, что они и сами не раз проделывали это, и мысленно поклялся не позволить этим пьянчугам отнять у него башмаки или что-либо другое.

Тут один из парней запел, но другие стали толкать его, чтобы перестал, и указали на реку.

Саксон постарался скрыть, что заметил, как изменилось выражение лиц парней. На короткий момент их лица показались совершенно трезвыми. Они тоже играли роль, как и он. Что или кого ждали они здесь? Спрашивать было бы глупо. Если они поймут, что он тоже притворяется, то могут попытаться заставить его замолчать навсегда. А Саксон не хотел бы увидеть, как лениво текущие воды реки окрасятся его кровью.

– Еще глоточек, – попросил он нарочито хриплым голосом.

Парень, которого другие назвали Жаком, рассеянно протянул ему бутылку, продолжая вместе с другими двумя наблюдать за судном под квадратным парусом, направлявшимся с середины реки к пристани. Приложившись к бутылке, Саксон пролил отвратительное вино мимо рта на покрытую грязью тунику. Он недовольно заворчал, когда остальные поднялись на ноги. Парни стремительно двинулись вдоль причала. Они подошли к самому краю, оттолкнув по пути какого-то мужчину, который сердито посмотрел на них, потрясая кулаком.

Эта короткая сценка многое сказала Саксону. Жак скорее всего был Жаком Злодеем, знаменитым вором, промышлявшим на берегах реки. О его черных делах и ненасытной алчности ходили легенды, передаваемые шепотом из уст в уста. Неужели он со своими сообщниками собирается напасть на прибывающий корабль и ограбить его прямо под бойницами башен крепости Пуатье, расположенной на высоком холме над рекой?

Саксон не собирался вмешиваться и срывать их жестокие планы. Королева содержала стражу, которая обязана была наблюдать за торговлей на реке и обеспечивать ее безопасность. Саксон Фицджаст находился здесь совсем по другой причине.

Снова поднеся ко рту бутылку, Саксон, глядя мимо нее, осмотрел палубу корабля. Нос судна не был окрашен. Может быть, борта сбоку были разрисованы краской, но Саксон не заметил никаких признаков этого. Даже пресная вода в реке действовала с непреклонной жестокостью, пресекая любые попытки разукрасить суда.

На палубе стояли ящики и бочки. Саксон задумался, сколько из них уже пусты. Младший король, его братья и король Франции дружно опустошали соседние области Нормандии на севере, разрушая все, что принадлежало баронам, не пожелавшим присоединиться к мятежу.

Но Саксона не интересовали ни корабль, ни его груз. Он ожидал прибытия нужного ему человека. Когда судно подошло к причалу и пришвартовалось бортом, Саксон увидел на палубе среди груза людей. Мужчины были в дорожной одежде. Он украдкой пытался разглядеть их лица в надежде, что тот, кого он ждет, среди них. Но глаза его удивленно округлились, когда среди пассажиров он заметил женщину, внимательно смотревшую на берег. Одежда и лицо женщины после продолжительного путешествия были покрыты грязью, но он безошибочно узнал ее черты и необычные, удивительные фиалковые глаза, которые, подобно ее острым стрелам, пронзили его сердце, когда они стояли под светом факелов во внутреннем дворе аббатства Святого Иуды. На боку у нее висел короткий клинок. Он был длиннее кинжала, но не дотягивал до палаша. Под черным плащом, в котором летним вечером, без сомнения, было слишком жарко, она скрывала лук с отстегнутой тетивой. Темно-коричневый мешок свисал на ремне с ее левого плеча, заслоняя все, кроме верхнего конца лука. Саксон задумался, где она держит стрелы. Мысль о том, чтобы найти колчан, обыскав это стройное тело, видневшееся только как силуэт, вырисовывавшийся при слабых движениях, вызвала судорожную пульсацию внутри живота.

Фииджаст в отчаянии застонал и едва не выругался. Нет! Не могла судьба так жестоко обойтись с ним! Надо же было сестре Мэллори из аббатства Святого Иуды снова объявиться в его жизни именно сейчас! Лучше бы ей повременить и прибыть в Пуатье несколькими неделями позже. Саксону предстояло выполнить здесь кое-какую работу, а теперь она наверняка помешает. Может, и ненамеренно, но одни только мысли о ней отвлекают его от задания, которое он поклялся исполнить. Он готов был закричать от ярости, когда девушка проворно спустилась по сходням, словно всю свою жизнь путешествовала на французских судах и была знатоком в этом деле.

Стон Саксона явственно перешел в проклятие, когда Жак выступил вперед и загородил ей путь. Как могло случиться, что так осложнилось столь простое задание – всего-то приехать сюда и встретить нужного человека, который наверняка прибудет на другом судне?

– Добро пожаловать в Пуатье, – сказал Жак, кланяясь в пояс.

Не ответив, сестра Мэллори хотела его обойти. Тогда он немного сдвинулся, не позволяя ей пройти. Девушка остановилась. Ее рука легла на рукоятку меча, висевшего сбоку. Неужели у нее хватит глупости обнажить его? Жак с сообщниками одолеет ее, прежде чем она успеет взмахнуть клинком. Это в том случае, если парни не повалятся на землю от смеха при мысли, что женщина смеет угрожать им укороченным мечом.

Саксон шагнул вперед, но остановился, когда Жак заявил:

– Вы можете заплатить мне пошлину, миледи. – Он поковырял ногтем в зубах, затем протянул к ней ту же руку: – Ну, давайте!

– Вы со всех пассажиров берете пошлину? – Голос девушки звучал бесстрастно, как и в аббатстве. Что скрывалось за этой заученной маской спокойствия?

– Это вас не касается.

– Думаю, касается, раз вы требуете, чтобы я заплатила.

Один из спутников Жака сдавленно рассмеялся.

– Это пошлина только для леди. Платят все леди, прибывающие в Пуатье.

– Понятно! – фыркнула она. – В таком случае мой ответ «нет». Я не собираюсь платить вымогателям. Прочь с дороги!

– Послушайте только, капризная дама заявляет, что мы не можем получить пошлину, которую обязана платить каждая леди, приезжающая в Пуатье. – Когда его сообщники рассмеялись, Жак ближе подступил к девушке: – Платите!

– У меня нет денег, чтобы заплатить вам.

– Тогда я заберу ваш клинок.

– Нет!

– Возьми его, Жак! – закричал один из парней.

Понимая, что следует прекратить столкновение, прежде чем сестре Мэллори причинят вред, Саксон, спотыкаясь и пошатываясь, пошел по причалу, распевая самую непристойную песню, которую только знал. Бутылку он отбросил в сторону. Когда она со звоном разбилась, головы троих парней невольно повернулись на звук, посмотреть, в чем дело. Саксон сбил с ног одного из парней Жака, затем другого. Второго он ударил сильнее, и тот свалился в воду. Со всех сторон раздался смех, и Саксон воспользовался этим как отвлекающим маневром. Протянув ладонь из-за спины Жака, он схватил сестру Мэллори за руку и потащил вдоль пристани на берег, тогда как Жак и его приятель пытались выудить из воды своего сообщника, пока нос судна не раздавил его о причал. Девушка попыталась вырваться, но он оборвал ее попытки, резко выругавшись.

– Тогда ведите меня к левому краю причала! – приказала Мэллори.

– К левому? Почему?

– Не тратьте зря времени на вопросы! Делайте, как я прошу!

Саксон не стал возражать, не все ли равно, бежать налево или направо. Он только хотел отвести девушку в какое-нибудь безопасное место. Он посмотрел, куда она показала. На дальнем конце открытого пространства, ограниченного рекой, виднелись ворота в высокой городской стене. Саксон удивился, что сестра Мэллори оказалась столь наблюдательной, подвергаясь опасности потерять деньги, которые она имела при себе.

Внезапно кто-то схватил его за руку. Он отпустил Мэллори, крикнув ей, чтобы спасалась, а сам повернулся и оказался лицом к лицу с Жаком. Рот вора кривился от ярости, он поднял кулак, нацелив его прямо в лицо Саксону.

Фицджаст увернулся, поражаясь, как он умудрился так быстро утратить контроль над обстановкой. Он услышал глухой удар, но не почувствовал боли. Жак внезапно отпустил его. Саксон отскочил назад, потому что вор начал заваливаться на него. Когда Жак грохнулся на землю, послышался еще один глухой удар, затем всплеск.

Не веря своим глазам, Саксон смотрел, как сестра Мэллори снова замахнулась чем-то, должно быть, сломанной доской с причала. Третий негодяй поспешно бросился наутек. Она погналась за ним и ткнула его концом доски. Парень ухватился за доску, стараясь выдернуть ее у девушки из рук. Мэллори отпустила доску, и злодей, изумленно вытаращив глаза, плюхнулся в воду по другую сторону причала от своего приятеля, пытавшегося выкарабкаться на доски из грязи. Быстро повернувшись кругом, она сильным ударом ноги снова сбросила мерзавца в воду с холодным самообладанием бывалого воина.

Женщина-воин? Да, королева открыла им тайну, рассказав, что сестер в аббатстве Святого Иуды обучают рыцарским искусствам, но Саксон не предполагал, что обучение это настолько успешно. Он задумался, что еще упустили они и не сумели разглядеть в полумраке ночи за стенами аббатства?

– Чего вы ждете? – воскликнула сестра Мэллори, спрыгнув с причала и подбежав к нему.

Не останавливаясь, она перепрыгнула через распростертое тело Жака и вскарабкалась на крутой берег.

Саксон последовал за ней и схватил за руку, когда она перебегала пустырь перед городской стеной. Приноравливаясь к ее шагу, он направился к ближайшим воротам. Оглянувшись, увидел, что двое парней уже выбрались из воды и приближались к вожаку, лежавшему ничком на земле. Остальные пассажиры судна и команда отправились по своим делам, словно бы ничего не случилось. Саксон подумал, что ни один из них не пожелал бы оказаться втянутым в чужую драку.

Жара усилилась, когда они, пройдя в ворота, зашагали по узенькой улочке к центру Пуатье. Дома теснились по обе стороны улицы, и только очень сильный ветер с реки мог бы проникнуть в извилистый коридор между ними.

Саксон замедлил шаг и был ошеломлен, когда сестра Мэллори спросила:

– С вами все в порядке?

– Со мной? Разве это я в одиночку схлестнулся с тремя ворами? – Он нахмурился, обходя с ней огромную лужу, красовавшуюся посреди улицы. Уже много дней не было дождя, так что он точно знал – это не вода. От лужи изрядно несло. – Разве я уложил Жака Злодея?

– Кто такой Жак Злодей? – спросила она с легкой одышкой.

Больше всего Саксона взбесило то, что она почти не запыхалась. Только этого ему и не хватало – одной из амазонок королевы в Пуатье, когда отношения между королем, его сыновьями и прежними союзниками приняли угрожающий характер. Ярость явственно прозвучала в его голосе, когда он прорычал:

– Это известный вор. У вас что, мозгов не больше, чем у гусыни? Вам не следовало выводить его из себя!

– Так получилось. Я не хотела.

В тоне ее звучал юмор. Она, разумеется, хотела его рассмешить. В этой девушке все поражало.

– Зато вы в порядке, – продолжала она.

– Я? – недоверчиво переспросил он.

– Разве вы не видели этих людей на корабле?

Ему не хотелось сознаться, что он вообще перестал что-либо видеть с того самого мгновения, как заметил ее в толпе пассажиров на переполненной палубе.

– Их было там больше дюжины.

– Около двух десятков. – Девушка откинула капюшон плаща, и ее темные волосы, переплетенные шелковыми лентами, окрасились алым пламенем в последних лучах заходящего солнца. – Несколько матросов из команды, а еще несколько, судя по всему, прибыли из Брабанта. – Она понизила голос, оглядывая дома, окаймлявшие улицу. – Наемники, искавшие короля Генриха Старшего, чтобы сражаться за него в обмен на золото и видное положение, которое даруется победителям в подобных битвах.

– Наемники? Я не слышал, чтобы король приглашал наемников.

Девушка невесело рассмеялась, но продолжала говорить почти шепотом, когда они проходили мимо людей, попадавшихся им навстречу.

– А что еще ему оставалось? Его сыновьям помогает король Франции, и у них много союзников из подданных самого короля Генриха. Он терпит поражение на всех фронтах. Если бы вас заметили и узнали, что вы приближенный королевы, могли бы убить.

– Премного благодарен за заботу.

– Я точно так же позаботилась бы о любом сподвижнике королевы. – Она оглянулась на реку, сверкающей лентой простиравшуюся за стеной. – Нужно немедленно доложить королеве. Полагаю, вы ведете меня к ней?

– Мы направляемся прямо к ее дворцу. Там, под защитой рва и надежной стражи, у вас будет время узнать, захочет ли она вас принять.

– Почему же она не захочет меня принять? Ведь она специально приезжала в аббатство Святого Иуды и приказала мне прибыть сюда.

– Это было две недели назад.

– Добраться до Пуатье оказалось гораздо труднее, чем я предполагала. – Она взглянула на него, обходя обломки разбитой лодки. – Как давно вы здесь?

– Почти неделю.

– Это потому, что вы ехали легким, самым прямым путем. Мне нужно было добираться другой дорогой.

Саксон не сдержал смеха. Некоторые прохожие удивленно оглядывались на него, но большинство спешили сделать все дела и возвратиться домой до наступления ночи.

– Королева не то имела в виду, когда сказала, что мы не должны ехать вместе.

– Если и так, – тихо произнесла девушка, – мне придется извиниться за свою непонятливость. Надеюсь, я не слишком опоздала, чтобы выполнить то задание, которое она собиралась мне поручить,

Саксон не стал говорить девушке, как королева постоянно спрашивала о ней, с каждым днем все больше теряя терпение. Испортив ей настроение, он никак не исправил бы того, что теперь уже не мог возвратиться на набережную в роли пьющего от тоски разочарованного любовника. Следовало отыскать другой способ, не привлекая внимания, осматривать все прибывающие корабли.

– Уверен, – вместо этого сказал он, – у королевы найдется задание для женщины, которая в одиночку расправилась с тремя ворами.

– Похоже, вас это раздражает.

– Что именно?

Так оно и было, но Саксон не думал, что она заметит. Приезд Мэллори грозил усложнить положение в гораздо большей степени, чем он предполагал, потому что столь проницательная женщина наверняка сможет заметить то, что ускользает от внимания остальных.

– Что я сама разделалась с ворами.

– Могу уверить вас, что я способен…

Пронзительный крик раздался позади них.

– Похоже, вам выпал случай доказать это сейчас, Фицджаст, – сказала девушка, когда он, обернувшись, увидел, что Жак Злодей и его разъяренные сообщники стремительно приближаются к ним, расталкивая на ходу всех, кто встречался им на темной улице. Жак высоко вздымал факел, и в его свете зловеще поблескивали остро заточенные мечи в их руках.

Саксон услышал, как сестра Мэллори вытащила свой короткий клинок. На этих узких извилистых уличках лук ее был бесполезен. Любая выпущенная стрела наткнулась бы на стену здания всего в нескольких футах от места, где они находились. Это лишний раз подтверждало, что она превосходно обучена. Если бы его старший брат имел хотя бы половину ее отваги. Во имя всего святого, неуместно ему расстраиваться сейчас из-за неуклюжести Годарда.

Саксон потянулся за мечом, но вспомнил, что при нем его нет. Не подобает пьянчуге носить оружие рыцаря. Что ж, придется обойтись кинжалом.

Грабители яростно обрушились на них. Саксон отразил удар меча кинжалом. Удача была на его стороне, потому что вор орудовал мечом не слишком-то умело. Короткое движение – и меч нападавшего отлетел прочь, а сам вор уже сжимал собственную руку, ладонь пересекала кровавая полоса. Саксон отшвырнул кричавшего от боли парня и повернулся, чтобы помочь Мэллори. Она явно нуждалась в помощи, потому что отступала под натиском другого вора и Жака, пытавшегося обойти ее сзади, но она наносила ему удар всякий раз, как он подступал к ней ближе, одновременно отражая энергичные атаки третьего вора.

С проклятием Саксон бросился вперед и обхватил рукой шею Жака.

– Брось факел! – закричал он.

Тот подчинился, но тут кто-то испуганно вскрикнул. Саксон быстро взглянул в сторону Мэллори, хотя крикнула не она, и увидел, что девушка, потеряв равновесие, повалилась назад, наткнувшись на еще одну брошенную лодку. Меч вылетел из ее руки. Саксон услышал треск. Уж не лук ли ее сломался? Третий вор с широкой торжествующей ухмылкой бросился к ней.

Саксон повернул Жака кругом и изо всех сил двинул кулаком в лицо. Вор согнулся и рухнул на камни.

– Поднимайтесь! – крикнул Фицджаст леди Мэллори. Девушка лежала без движения. Неужели она от удара потеряла сознание? Саксон устремился к ней в отчаянии, что не успеет вовремя.

Он замер на полпути, увидев, как девушка, упершись ногами в живот нападавшего, неуловимым движением подбросила негодяя вверх, и тот, перелетев через ее голову, с шумом грохнулся на мостовую. Попытался подняться, но снова рухнул на землю.

Мэллори вскочила на ноги, подхватила свой лук с земли и поспешно натянула тетиву, чтобы можно было стрелять, если понадобится. Схватив Саксона за руку, она скомандовала:

– Бежим!

Вор, которого Саксон ранил, подобрал свой меч, а Жак, мотая головой, пытался подняться на ноги.

Саксон бросился бежать вместе с Мэллори, на бегу подобрав ее меч. Она молча следовала за ним, когда он увлек ее сначала направо, затем налево и еще раз налево по лабиринту улиц. Он вопросительно посмотрел на нее, заметив, что она бежит уже не так быстро, как прежде, от реки к воротам. Повторная схватка с ворами, должно быть, измотала ее. Эта мысль не доставила ему удовольствия, ведь он вынужден был признать, что она ценный союзник.

Позади все ближе раздавался топот преследователей.

– Далеко нам еще до дворца королевы? – тихо спросила девушка.

– Не слишком близко. Но если бы даже он был рядом, нас могли бы подстрелить при пересечении рва.

– Лучники королевы…

– Не знали бы, кто мы – жертвы нападения или грабители, пытающиеся ускользнуть от возмездия своих собственных жертв.

Мэллори задумалась на мгновение, затем кивнула:

– Да, это не лишено смысла. Нужно найти убежище и спрятаться.

Против этого нечего было возразить. Да Саксон и не хотел спорить. Все, чего он желал теперь, – это избавиться от осточертевшей погони. Оглядев улицу, он улыбнулся.

– Сюда, – сказал он.

Она молча последовала за ним, когда он нырнул под арку и по боковой улочке повел ее к массивному зданию церкви Святой Радегонды. Чуть дальше, где улица подошла к месту, куда сгоняли на убой скотину, путь им преградили обитые железом деревянные ворота. Когда Саксону удалось отворить их без скрипа, он готов был вздохнуть с облегчением, но сражение еще не было выиграно. Фицджаст запер за собой ворота и повел Мэллори в узкий переулок. Не обращая внимания на крыс, копошившихся под ногами, и отвратительный запах, распространявшийся от залитых кровью камней, Саксон, положив руку на плечо девушки, завел ее за большую разбитую клеть и подтолкнул вниз, побуждая сесть. Его почти не удивило, что она без возражений подчинилась и села, прислонив лук к клети, так чтобы он был наготове.

Саксон опустился рядом с девушкой на колени, сразу же ощутив липкую влагу, сочившуюся по камням, но старался не думать о том, где он стоит.

Улицу огласили крики и озарил свет горящего факела, проникавший сквозь низкую арку. На мгновение свет задержался возле ворот. Кто-то громко выругался, и факел опустился к земле.

– Что там такое? – послышалось за воротами.

– Крыса!

– Поторопись! Мы должны их схватить!

– Если они вошли в ворота.

Свет факела поднялся над воротами и осветил влажную землю. С тревожным писком крысы прыснули во все стороны, стремясь снова укрыться в темноте.

– Женщина никогда не пойдет туда, где полно крыс! – сказал другой.

– Но она не похожа на других женщин. Она…

Новый окрик заставил человека с факелом поспешить за остальными.

Сидя рядом с Саксоном, Мэллори не шелохнулась. Она снова проявила мудрость. Следовало выждать, пока воры уйдут подальше по лабиринтам улиц, чтобы Жаку Злодею и его людям не хватило времени возвратиться и снова помешать им добраться до дворца королевы.

Саксон удивился, когда Мэллори склонила голову ему на плечо. Она была красива, но он в первый раз увидел, что она может быть мягкой и нежной.

– Они ушли? – шепотом спросила девушка.

– Да, – ответил он еле слышно.

– Прекрасно. – Она закрыла глаза. – Вы не ранены?

– Нет. А вы?

– Необходимо сообщить королеве о наемниках.

– Как только сможем покинуть это укрытие.

– Хорошо, – прошептала Мэллори.

Взяв девушку за подбородок, Саксон повернул к себе ее лицо. В скудном свете уходящего дня слабо вырисовывался его нежный контур, отчетливо выделялись лишь слегка приоткрытые губы. Саксон склонился над ней, задаваясь вопросом, так ли сладки губы одной из воительниц королевы, как нежные губки ее придворных дам. Он обвил рукой ее талию, и девушка тесно прижалась к нему, ее коричневый мешок ударил его по ноге. Ее удивительная покорность воспламенила Саксона, опьяняя сильнее, чем дешевое вино, которым он для виду напивался на пристани.

Прильнув к ее губам, он вдруг резко отшатнулся, услышав стон. Не стон удовольствия – стон боли. Он убрал руку, и девушка обмякла, оседая, как спущенный парус на лодке. Саксон подхватил ее, прежде чем она свалилась в грязь и слякоть. Голова ее упокоилась на его бедре, жар ее учащенного дыхания обжигал кожу сквозь ткань туники. Удерживая девушку одной рукой, он взглянул на другую ладонь и увидел, что она залита жидкостью, казавшейся черной в тусклом свете сумерек.

Рука была испачкана кровью! Кровью Мэллори!

Саксон приложил пальцы к основанию ее шеи. Пульс лихорадочно бился. Девушка будет жить. Но сможет ли выполнить работу, которую от нее ожидали? Королева Элеонора не отличалась терпением и не прощала ошибок. Ей не понравится, что женщина, специально обученная, чтобы служить ей, ранена. Более того, придет в ярость, узнав, что один из ее придворных оказался не в состоянии защитить эту женщину от троих воров.

Как же объяснить королеве, что произошло, не утратив при этом ее расположения? Если ему это не удастся, все его старания пропадут зря.